«Великая депрессия»

Ну ладно — мы рождаемся,

Переживаем. Старимся,

Увидимся — расстанемся…

Зачем?

Проснулся я вовсе не от пистолетного выстрела — выстрел раздался позже. А проснулся я от страха. Остаток жизни представился таким крохотным, что его даже не на что было потратить. Ясная, беспощадная, словно вслух произнесённая мысль: вот и кончилось краткое твоё бессмертие… Словно вошли в одиночку, тронули тебя спящего за плечо и равнодушно сказали: «Вставай. Пора. Там уже ждут».

И тоска, тоска… Боже, какая тоска! Нет, конечно, утренние приступы мерихлюндии случались со мной и раньше, но чтобы так… Это было как мигрень. Как зубная боль. Постанывая, хватаясь за стены, я доплёлся до ванной и сунул башку под холодную струю. Не сразу, но помогло. Чуть-чуть.

И тут — выстрел. Возможно, из квартиры сверху.

Выключил воду, замер, прислушался. То ли рыдали где-то, то ли заходились истерическим смехом. Как был, босиком, в трусах, выбрался на балкон. Выглянул за перила — и обмер. Внизу на асфальте лежали два тела: одно — неподвижное, другое, к ужасу моему, попыталось приподнять голову — и обмякло вновь.

Двойное самоубийство? Да, но почему они так далеко друг от друга? Из разных квартир выпали? Одновременно?..

Происходящее воспринималось с трудом. Самому было плохо. Очень плохо. Подумал, что надо бы вызвать скорую, однако пальцы, впившиеся в перила балкона, никак не могли разжаться. «Да бог с ними, вызовут и без меня, — решил я наконец. — Наверняка, уже трезвонят вовсю…»

И тут лежащий пошевелился снова.

Я заставил себя оторваться от перил, поковылял за телефоном. Нашёл. Кое-как набрал номер. Тишина, потом короткие гудки. Всё правильно — линия перегружена. Звонят…

Не в силах избавиться от этих кувыркающихся в мозгу строк Саши Чёрного, с грехом пополам оделся и, прихватив телефон, выпал на лестничную площадку. Квартиру оставил открытой, не смог попасть ключом в прорезь замка.

Пока спускался в лифте, успел ещё два раза вызвать скорую. Короткие гудки. Одни короткие гудки.

«Да ёлки-палки… — в бессильной злобе подумал я. — Мало мне придуманных бед, а тут ещё и настоящие…»