«Отпусти домой»

Борис ШТЕРН

ОТПУСТИ ДОМОЙ

Молодежная газета в приморском городе называлась "Молодой черноморец". Отделом ее культуры заведовал пожилой человек, подписывавший свои статьи псевдонимом Нордост. Он не очень-то походил на знаменитый ветер - брюки на нем еле держались, стянутые старым флотским ремнем, а в чем держалась душа - неизвестно. Кожа да кости, дунь - улетит в окно. Новичков и внештатных корреспондентов тянуло именно к Нордосту, потому что у него было самое доброе лицо в редакции, а название отдела - самое подходящее на все случаи жизни.

- Отдел культуры как проходной двор, - любил жаловаться Нордост. Все норовят чего-нибудь напечатать. Никогда не знаешь, кто сейчас войдет и о чем придется говорить.

Вчера, например, приходил заслуженный боцман, оставил статью, прославляющую нелегкий труд китобоев; за ним - гордая старуха с воспоминаниями о подруге своего детства Вере Холодной, потом в полном составе заявилась городская команда КВН и требовала предоставить ей помещение для репетиций; а сегодня с утра, не успел Нордост заварить чай, в отдел культуры заглянул озабоченный молодой человек из тех, кто пишет и ходит.

"Новенький", - отметил Нордост, откладывая статью, прославляющую нелегкий труд китобоев по выбиванию китов из Мирового океана.

- Заходи, вот стул, - пригласил Нордост. - Не представляйся, сейчас я тебя разгадаю. Телепатически. Студент третьего курса филологического факультета. Решил перестроиться и перейти в наступление. В "дипломате" стихи, а в голове агрессивный план по захвату рубрики "Молодые голоса". Все правильно угадал?

- Нет, - усмехнулся студент. - У меня проза.

- Это одно и то же, - вздохнул Нордост. - Все мы под богом ходим. Большая проза?

- Роман. Триста девяносто восемь страниц, - студент вытащил из "дипломата" толстую папку и начал развязывать тесемки.

- Для газеты находка, - понятливо кивнул Нордост. - Завтра же начинаем публикацию... С продолжением, до конца года. Роман какой? Научно-фантастический?

- Да, фантастический. На военно-морскую тему. О высадке феодосийского десанта.

Нордост впервые в жизни, наверное, опешил. Он опустил электрокипятильник в пивную кружку с остывшим чаем (его душа держалась на листьях настоящего цейлонского чая, у него и на Цейлоне были свои специальные корреспонденты) и задумчиво произнес: