«Тускарора»

Вы бывали в Южно-Сахалинске? Нет? Напрасно. Обязательно побывайте, не пожалеете. Особенно если, осмотрев город, не поленитесь подняться на сопку Российскую, к турбазе «Горный воздух». Говорят, там лучше всего зимой, в декабре или в январе, когда сыплет теплый пушистый снег и лыжи будто сами катятся под гору. А если бы в Южно-Сахалинске вам довелось встретить девушку по имени Майя, она уверила бы вас, что их сахалинский снег сам по себе покатит вас и вверх, вопреки всем законам природы.

— Если бы вы знали, как у нас хорошо зимой!

В Май ином голосе чувствовалась виноватая нотка. Мы стояли на балконе здания турбазы и смотрели на дождь. Дождь и туман, из-за которого на полкилометра вокруг ничего не было видно. А забрались мы сюда для того, чтобы с высоты посмотреть на южно-сахалинские «Черемушки».

— Они вон там, немножко правее, — сказала Майя, указывая в непроглядную серую пустоту.

— Хемингуэевский дождь… — прошептал я мечтательно.

— Нет. Это наш дождь.

Майя обиделась.

Я посмотрел на часы. Девушка встрепенулась и схватила меня за руку.

— Подождите. У нас бывает так. Дождь, туман, дождь — и вдруг солнце. Правда.

Уж очень ей хотелось показать мне «Черемушки» сверху.

— А если самолёт не захочет меня ждать, тогда как?

— Они в такую погоду не летают…

— Ну да, дождь, туман, дождь — и вдруг солнышко. И мой самолет фюить — и вспорхнул.

Майя кашлянула и, смешно поежившись, мальчишеским басом сказала:

— Ну ладно, идемте, раз вы так торопитесь…

Она провожала меня до самого аэровокзала и ждала, пока я сдавал багаж и регистрировал билет.

— Прилетайте зимой.

— Обязательно прилечу, если вы к тому времени возьмете в библиотеке книгу Хемингуэя «Прощай, оружие» и прочитаете ее, — пошутил я.

Она смущенно стала рассматривать наши руки, сжимавшиеся в прощальном рукопожатии. Затем выдернула руку и побежала к выходу.

— Прилетайте! — крикнула она и скрылась.

А дождь все шел.

Я уселся на скамейку и стал рассматривать пассажиров.