«Гадкие цыплята»

Машина, как назло, сломалась, а в одиннадцать я должен был читать лекцию. Потому пришлось ехать рейсовым автобусом.

Все прошлое лето я провел в лесах; ползал с кинокамерой и магнитофоном по зарослям, снимал и записывал на пленку последнюю оставшуюся на Земле пару белоклювых дятлов. Этот фильм вы можете увидеть теперь в любом местном отделении Одюбоновского общества.

В этом году я планировал что-нибудь столь же запоминающееся для науки, но менее утомительное лично для меня. Может быть, изучение популяции бермудских тайфунников или новозеландской птицы, которая называется пастушок такахе. Месяц (с небольшим) пребывания под теплым (но не горячим) солнцем мне бы совсем не повредил. Опять же и для науки польза…

В дороге я перелистывал книгу Гринвэя «Вымершие и исчезающие птицы планеты». Автобус петлял по фешенебельному району Остина, то и дело останавливаясь, чтобы выпустить мексиканок, негритянок или вьетнамок, работающих на кухнях или в садах владельцев богатых домов.

— Давненько я не видела этих гадких цыплят. — Через проход для пассажиров в мою сторону наклонилась седовласая женщина. Я посмотрел сначала на нес, потом огляделся. Может быть, эта женщина отправлялась за покупками и просто произнесла вслух то, о чем в тот момент думала… Но, вновь взглянув на нее, понял, что слова были адресованы именно мне.

— Когда я была совсем девочкой, по соседству с нами жили люди, которые держали таких вот птиц, — пояснила она и показала пальцем.

Я перевел взгляд на раскрытую книгу. Конечно, мне следовало сказать: «Это невозможно, мадам. Здесь изображена вымершая птица с острова Маврикий. Это, вероятно, самая знаменитая исчезнувшая птица в мире. Может быть, вы спутали ее с какой-нибудь другой редкой птицей, вроде азиатской индейки, павлина или фазана. Извините, мадам, но вы наверняка ошибаетесь».

Мне следовало так сказать…

— О, моя остановка! — спохватилась вдруг женщина и заторопилась к выходу.

Меня зовут Пол Линдберл. Мне двадцать шесть лет. Аспирант Техасского университета, младший преподаватель. Занимаюсь орнитологией. И в этой области мое имя уже достаточно известно. У меня есть, конечно, и свои причуды, и свои недостатки, но я не считаю, что глупость относится к их числу.