«Ночь в ином измерении»

ЛЮБОВЬ АЛФЕРОВА

Ночь в ином измерении

От злости двоилось в глазах. Он нарочно пошел домой пештсом, Чтобы остыть и успокоиться, но это не удавалось.

Дрожал каждый нерв. Как опостылевшая, заезженная пластинка, которую без конца крутит сосед за стеной, в бессчетный раз повторялся в памяти Кудашова разговор с Дробининым. Руководитель в открытую потешался, и противоречить его издевательским доводам было бесполезно и бессмысленно, но Кудашов унизился до спора и теперь страдал.

Два года отсидел он за чертежами, чтобы однажды с победным видом явиться в кабинет Дробинина, придержать того, вечно куда-то убегающего, за рукав и развернуть чертеж.

Дробинин быстрым, смекалистым взглядом скользнул по листу. Конечно, он сразу догадался, какую штуку выдумал Кудашов. Но криков восторга не раздалось.

Лицо руководителя вмиг сделалось скучным, даже досадливым. Чуть помедлив, он утомленно спросил:

- Что это?

Кудашов опешил. Он еще надеялся, что Дробинин его разыгрывает. Когда они учились в институте, шутки друга делались достоянием факультета. Но Косте Кудашову сейчас было не до острот. Он ответил пламенными восклицаниями:

- Установка! Пятая линия потока! Безупречная точность! Освобождается целая бригада! А качество?

Дробинин уселся за стол, скорбно подпер рукой массивную голову и посмотрел на Константина с соболезнованием:

- Долго - ковырялся-то?

- Ночами,- похвастал тот.

- Ночами... - вздохнул Дробинин. - Спать надо по ночам.

- Может быть, ближе к делу? - дружественно намекнул Кудашов.

- А нет никакого дела, - иронически отозвался Дробинин. - Славненький автоматик. Придумано хитро. Да ведь я и не сомневался, что ты у нас башка!

У Константина был порыв скрепить успех рукопожатием. Однако Дробинин руки не подал. Не поднимая лобастой головы, он выбрался из-за стола и принялся в томлении прогуливаться по ковровой дорожке. Вид у него был глубокомысленный и даже как будто огорченный.

- Значит, монтируем? - напомниил о себе Кудашов.