«Кладбище снов»

Этот город был ничем не лучше и не хуже других.

Хельга не любила города. Слишком много людей, слишком много речей и суетливых мыслей, так и норовящих залезть в её и без того тяжёлую голову. Много пыли, грязи и запахов, оседающих на тело. Даже провонявшее мертвечиной поле брани не могло сравниться с мерзостью города.

Но сейчас выбирать не приходилось. В поясном кошеле редко-редко позвякивали две полушки да сребреник: всё, что осталось. И в Яружев Хельга приехала на крестьянской телеге, болтая с возницей. Кто из целителей так путешествует?

Только тот, кому не любят платить.

— Вот они, ворота-то, — сказал крестьянин. — Ну, удачи тебе, красавица.

— Спасибо, почтенный.

Начинал капать холодный осенний дождь, и никто не смотрел на Хельгу, шедшую мимо рынка, мимо площади с шибеницей и роскошного храма в сторону княжеской крепости, со стен которой грозно смотрели пушки. Это в деревне крестьяне сбегутся поглазеть на рыжую девицу, не иначе как из бесстыдства напялившую охотничьи штаны с сапогами да кожаный дублет, а здесь, в торговом Яружеве, народ ко всему привычный. Спрятавшиеся от дождя стрельцы на воротах крепости, завидев Хельгу, тоже не обратили на мужскую одежду никакого внимания. Куда больше их занимала сама гостья.

Её сапоги застучали по доскам подъёмного моста, и один из привратников, вздохнув, вышел из-под навеса.

— И куда же это ты идёшь? — насмешливо спросил он.

— К князю, — спокойно ответила Хельга.

— Да? — ухмыльнулся страж, поправляя пищаль за спиной. — И зачем же?

— Говорят, его сын из ума выжил. Я могу помочь.

— О! Так ты лекарка? — он окинул её пытливым взглядом. — Тут уже немало именитых докторов побывало, да только все уехали восвояси. Чем хочешь лечить-то княжича, девка? Травами? Чародейством? Умными речами? А может, жидким серебром да толчёными деревяшками?

— Грёзами.