До наступления нового, 3103 года оставалось шесть дней. Утром 21 фаруанна Эннкетин проснулся с чувством, что в доме что-то случилось, но понять, что именно, он пока не мог. Было ещё рано — половина пятого, до подъёма оставалось полчаса, и Эннкетин позволил себе полежать в постели до пяти, а в пять они с Эгмемоном обычно поднимались и приступали к своим каждодневным делам. Эннкетин встал в две минуты шестого, быстро принял душ, для пущего блеска натёр гладкую голову специальным гелем, оделся, перед зеркалом тщательно расправил высокий белоснежный воротничок и повязал шёлковый узкий чёрный галстук. (Мода на широкие шейные платки отходила в прошлое, теперь модными считались узкие галстуки, которые нужно было завязывать в виде банта, а Эннкетин следил за модой и одевался в соответствии с последними веяниями.)
Он приготовил все душевые принадлежности лорда Дитмара и разложил их в обычном порядке на своих местах, окинул взглядом и кивнул: всё было безупречно. Джим принимал теперь ванну по вечерам, и для него Эннкетин приготовил только полотенце, гель для умывания и крем для лица. После он пошёл в гардеробную и занялся подготовкой одежды и обуви хозяев и хозяйских старших детей, Серино, Дейкина и Даргана. Серино уезжал в университет к девяти часам, у Дейкина и Даргана занятия в школе начинались в полдесятого, а Илидор вот уже три года приезжал домой только раз в месяц: он был курсантом лётной академии. Любимец Эннкетина, маленький Лейлор, которому через месяц должно было исполниться пять лет, был пока на попечении Айнена, и для него одежду готовить было не нужно.
Закончив с одеждой, Эннкетин спустился на кухню, чтобы позавтракать. Утренний приём пищи у них с Эгмемоном был главным и самым основательным за весь день: он обеспечивал им заряд энергии почти до вечера, чтобы в случае большого количества дел они могли обойтись без обеда. На кухне было тепло и пахло свежей выпечкой: Кемало, нисколько не похудевший за эти годы, уже занимался завтраком. Обычно, когда Эннкетин входил на кухню, там уже был Эгмемон, но сегодня его почему-то не было: Эннкетин пришёл первый. На рабочей поверхности возле плиты стояло блюдо, на котором соблазнительно возвышалась аппетитная горка ещё тёплых румяных булочек, прикрытая чистой белой салфеткой, и Эннкетин потянулся к ним, но Кемало это заметил и шлёпнул его по руке.
— Цыц! Булочки не для тебя, а для хозяев.
Комментарии к книге «Человек из пустыни», Елена Грушковская
Всего 0 комментариев