«Президент Фу Манчи»

К огромной бронзовой двери с рельефным изображением искаженного предсмертной мукой прекрасного лика Спасителя в терновом венце подъехали три автомобиля. Из первого выскочил мужчина и бегом бросился к двери. Вслед за ним из машин вышли еще десять человек. Над высокой башней завывал ветер, и на землю белым ковром ложился первый снег. Четыре охранника, как по волшебству выросшие из снежных, бело-голубых теней, выстроились перед дверью.

— Стейтон! — послышался резкий возглас.

Один из охранников шагнул вперед и вгляделся в приближающегося человека. Это был высокий худощавый мужчина лет тридцати, с мрачным лицом и шапкой черных спутанных волос. Охранник тотчас узнал его.

— Да, капитан.

Капитан обернулся к спутникам и тихо отдал какой-то приказ. Человек в кожаном пальто с меховым воротником и в низко надвинутой на лоб мягкой фетровой шляпе, уже присыпанной снегом — очевидно, главный в этой группе — позвонил в звонок у бронзовой двери.

Она открылась так быстро, словно кто-то — а именно невысокий элегантный молодой человек, по-женски миловидный — стоял за ней в ожидании звонка.

Мужчина в кожаном пальто стремительно шагнул через порог и быстро закрыл за собой бронзовую дверь. В небольшом холле, смежном с просторным в этот час пустующим помещением, обставленным под современный офис, он остановился.

Медная лампада, свисающая с кронштейна на стене, озаряла золотистым светом лицо вошедшего. Он снял шляпу и легко тряхнул волнистыми седеющими волосами. Сухое и худое лицо его казалось почти изможденным, пронзительный взгляд отличался твердостью закаленной стали, а загорелая до шоколадного цвета кожа мало гармонировала с местным климатом.

— Вы Джеймс Рише? — резко спросил он.

Элегантный молодой человек чуть наклонил голову.

— К вашим услугам.

— Проводите меня к аббату Донегалю. Он ожидает меня.

Рише пребывал в нерешительности. Посетитель нервным порывистым движением извлек откуда-то из-под пальто визитную карточку и вручил ее молодому человеку. Последний бросил на карточку быстрый взгляд, поклонился еще раз, почти по-восточному вежливо, и указал на открытую дверцу лифта.

Несколькими минутами позже Рише объявил бархатным голосом:

— Федеральный агент Пятьдесят Шесть.