«Петроград. Декабрь 1916_»

Петроград. Декабрь 1916.

Дорогой читатель, рассказ, который вы сейчас прочитаете, является всего лишь выдумкой автора. Все совпадения с реальными людьми и событиями случайны.

История и персонажи придуманы и не имеют никаких реальных прототипов, Поэтому не ищите параллелей героев рассказа с реальной историей.

I

— Тпру! Стой, Маруська, приехали! Барин, а барин, приехали! Трактир “Копенгаген”!

Ездок сбросив меховой полог, укрывавший его, вылез из саней, достал из портмоне несколько монеток, внимательно осмотрел их, те ли?

— Ещё бы прибавили полтинник, барин!

— Уже прибавил, а ты клянчишь! Стыдно, братец! — строгим тоном произнес “барин” и сунув возчику монеты, отворил дверь трактира.

На входе гостя встретил трактирный слуга в белых штанах и в такой же рубахе навыпуск, подпоясанной шнуром с кистям.

— Милости просим, господин хороший! Чего изволите?

“Господин хороший” удивлённо посмотрел на полового:

— Изволю, братец, откушать, а чего бы я ещё в трактир ходил? Не за песнями же?

Слуга помог гостью снять верхнюю одежду — длинную двубортную, крытую черным кастором, шубу на меху, почтительно замер, а получив котелок и в придачу к нему двугривенный, и пробормотав:

— Благодарствую, барин! — исчез, как и не бывало его вовсе.

Гость, одетый в светло-серую, весьма редкую в российских пределах, визитку, бежевый жилет, полосатые, в серо-черную полосу, брюки, и лаковые ботинки с замшевым, в тон жилета, верхом, застыл на мгновение у зеркала, поправил галстук, тёмно-серый пластрон натурального шелка, и быстрым шагом прошел в конец зала. Сел за свободный столик. Подошел буфетчик и почтительно склонившись, стал ожидать, когда гость сделает заказ.

Гость поднял на буфетчика чёрные, чуть выпуклые глаза:

— Как вас величать изволите, милейший?

— Кузьмич, мы, ваше благородие, Тимофей Кузьмич, стало быть!

Гость заливисто захохотал:

— Эка ты, Тимофей Кузьмич, загнул! Какой я тебе “благородие”? Пролетарий я. Умственного труда пролетарий. Доктор философии. Обычно меня Александром Львовичем кличут. Вот что, Кузьмич, сооруди-ка сперва водочки. У вас с этим как? “Сухой закон” ведь.