«Таймыр, Нью-Йорк, Африка... (Рассказы о странах, людях и путешествиях)»

В глубине этой книги Георгия Кублицкого есть одна сцена, с которой мне хотелось бы начать свое предисловие.

Четверо любителей древностей приехали к месту раскопок Ахетатона — города Солнца, где задолго до нашей эры жили вольнодумствующий фараон Эхнатон и его жена, красавица Нефертити. Путеводители не рекомендуют туристам посещение этих мест: трудная, утомительная дорога, неудобная переправа через Нил. Но четверо приехали из Каира и перебрались через реку на дрянной, шаткой лодке. На другом берегу их ждало путешествие к горам, где вырублены в скалах пещеры-гробницы приближенных фараона. И еще их ждало солнце. Не российское солнышко, в общем-то милосердное даже в летний зной, а безжалостное солнце Египта; кто побывал там, тот, разумеется, помнит особой памятью тела, как отбивает египетское солнце все желания, кроме желания побыстрее спрятаться в тени. Впрочем, солнце уже было с нашими путешественниками всю дорогу от Каира, прокалив автомашину так, что отдергиваешь от ее корпуса свои неосторожные пальцы. Плотной и жгучей, почти физически ощутимой массой оно охватило их, когда в толпе гидов-драгоманов и босоногих мальчишек подходили они к переправе. Солнце жгло их в лодке, отстраняя своими сильными лучами свежесть нильской воды.

И вот теперь предстояло полтора-два часа пытки на раскаленной сковородке, имя которой — пустыня под египетским солнцем. К счастью, наготове были ишаки, ослиная кавалерия, освобождающая путешественников хотя бы от мускульных усилий. Трое уселись на ишаков. А четвертый?

«Иду полным шагом, а кавалерия поспешает еще быстрее; песок становится глубже и ноги вязнут. Погонщики вскочили на осликов по двое, в пешем строю остался я один. А на мне — фотоаппарат, бинокль, сумка.

Ровно полдень. Палит нещадно. Сердце колотится, как после бега, пот заливает лицо. Еще раз меня соблазняют ишаком, но я и сам упрям как ишак…»