«Речь в Государственной Думе»

Земская деятельность вовлечёт множество людей, которых сегодня и близко не подпускают к власти, не только к власти — к решению малейших местных вопросов. Она раскроет силы народа, она разовьёт его государственное правосознание, которое, да, у нас сегодня слабое, — у нашего народа слабое правосознание, но его нельзя иначе развить, как только начать применять на деле.

А параллельно тому… Параллельно тому, да, мерами экономическими должна быть обеспечена экономическая независимость каждого гражданина. Собственность и особенно — особенно! — земля должны достаться людям труда и умения, а не каким-то перелётным химерам. Без экономической самостоятельности масс никакой демократии у нас никогда не будет.

НАШЕ НЫНЕШНЕЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ УСТРОЙСТВО

К сожалению, в сегодняшнем государственном устройстве России во многом нет ясности. Ну, например, отношение Центра и регионов. Ведь нет определённых рамок распределения бюджета и прав. Нет! И во многих регионах просто стоны раздаются: хотя бы были точные рамки закона — что Центру идёт, что нам.

А сегодня так: существует 89 так называемых «субъектов федерации» — великолепное слово. Из этих 89 только 15 кормящие, то есть не берущие дотации, а дающие больше, чем они берут. И вот эти 15 кормят те 74.

И скажите: этим кормящим регионам — какой для них смысл развивать производство? какой для них смысл получать новые доходы? Ведь всё загребёт Центр, а потом, по советскому порядку, идти туда и кланяться: пожалуйста, дайте нам, сколько вы можете отпустить…

Сегодняшние областные администраторы, крупные, жаловались мне: какая-то безотзывность центрального аппарата. Бывает так, что и в аварийных ситуациях нельзя докричаться! Секретари, секретари, секретари…

Неясность нашего государственного устройства во многом проистекает из-за так называемого «федеративного устройства России». Десятки регионов у нас объявлены автономными республиками и национальными округами. Причём чаще всего так называемая «титульная нация», то есть та, по которой названа республика, она много-много-много меньше 50 процентов. И тем не менее создаётся антидемократия — меньшинство должно управлять большинством.