«Анекдот»

Шесть человѣкъ, молодыхъ, пылкихъ, добрыхъ пріятелей, сидѣли за ужиномъ въ трактирѣ Крестовскаго острова въ П – ѣ. Въ числѣ ихъ былъ Ліодоръ, Секретарь Графа N. N., прекрасный лицомъ, любезный характеромъ. они веселились безъ памяти, стучали рюмками, шумѣли и смѣялись такъ громко, что ихъ можно было слыøать на улицѣ. Мало по малу шумъ затихъ: любовь сдѣлалась предметомъ разговора. Молодость откровенна, особливо въ часъ за полночь и въ кругу сверстниковъ. У каждаго было сердце на языкѣ; всякой разсказывалъ о своихъ желаніяхъ; надеждахъ, успѣхахъ, и неудачахъ. Ліодоръ наименовалъ Эмилію – и всѣ закричали: «какъ ты щастливъ, естьли она тебя любитъ!» Эмилія была одною изъ первыхъ Мо – скихъ красавицъ. Ліодоръ вынулъ изъ записной книжки портретъ ея съ девизомъ: твоя до гроба! Восклицанія: «какъ ты щастливъ!» повторялись. «Ахъ! благодарю Судьбу!» сказалъ онъ: «кто имѣетъ прелестную невѣсту, вѣрнаго друга, добрыхъ пріятелей и 24 года отъ роду, тому не чего болѣе желать въ свѣтѣ!» Ліодоръ, говоря такимъ образомъ, съ горячностію обнималъ Милона, нѣжнаго друга своего. … Между тѣмъ свѣчи догорѣли; самое веселье утомило молодыхъ людей: надлежало разстаться, впредь до скораго и радостнаго свиданія.

Ліодоръ и Милонъ поѣхали вмѣстѣ на лодкѣ. Утренняя весенняя заря красила небо, отсвѣчиваясь въ зеркалѣ пышной рѣки. Ліодоръ былъ въ самомъ щастливѣйшемъ расположеніи, и говорилъ съ тихимъ восторгомъ: Какъ мила жизнь! Какъ все хорошо въ свѣтѣ! никогда еще душа моя не чувствовала такой живой благодарности къ Творцу! – На берегу друзья простились; имъ надлежало итти въ разныя стороны. Ліодоръ остановился, взглянулъ назадъ, и видя, что Милонъ также стоитъ на одномъ мѣстѣ и смотритъ на него, бросился еще разъ обнять друга; глаза его наполнились слезами, радостными и сладкими….. Предчувствіемъ бѣдствія называемъ мы обыкновенно уныніе и тоску безъ извѣстной причины; но иногда таится оно въ какомъ-то необыкновенномъ и неизъяснимомъ сердечномъ удовольствіи. Щастье, готовясь оставить насъ, представляется сердцу во всей красотѣ своей и ласкаетъ его съ отмѣнною живостію. Судьба, поднимая руку съ мечемъ, другою сыплетъ цвѣты на жертву свою. По крайней мѣрѣ я замѣчалъ сей феноменъ.