«Ребята и зверята»

К вечеру Чубарому стало ещё хуже. Он начал стонать и колотиться о землю. Мы, как потерянные, бродили около него.

Наутро Соня и я, не сговариваясь, вошли к отцу.

— Чубарый мучится… — сказала я так трудно, как будто в горле у меня перевернулось яблоко.

— Хорошо, — ответил отец. — Я знаю. Доктор говорил мне о Чубарике. Не горюйте, дочурки, это одно мгновение.

И он вытянул ящик, где лежал револьвер.

Мы забились по углам и не видели больше друг друга.

Но я знаю наверное, что все приходили проститься.

— Где же девочки? — удивлялась мать. — Отчего никто не обедает?

— Оставь их, — ответил отец.

Мы скрывались до поздней ночи. Так прячут только большое горе. И никто из домашних не видел, как грустные, заплаканные дети молча уходили из опустевшей Чубаркиной конюшни.

А-а, девочки! Здравствуйте! (кирг.)

Хорошая лошадь? (кирг.)

Умер, издох. (кирг.)

Белки — вершины гор, покрытые вечным снегом.

Расската — каменная россыпь по склону горы.

Фирн — оледенелый, слежавшийся снег.

Джолдаш — товарищ. (кирг.)

Вот как здорово! (кирг.)