«Нина и Золотое число»

Нина и Золотое число (fb2) - Нина и Золотое число [Nina e il Numero Aureo] (Девочка Шестой Луны - 5) 1830K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Муни Витчер

Муни Витчер Нина и Золотое Число

Есть нечто, далекое от нашего опыта,

что представляет собой самую большую загадку.

Это фундаментальное чувство близко к колыбели

истинного искусства и истинной науки.

Кто с ним не знаком, кто не в состоянии

удивляться и изумляться, подобен мертвецу.

Или свече, погашенной дуновением ветра.

Альберт Эйнштейн

Глава первая «Пулвис Умбраэ»

Сентябрьское ночное небо обильно проливалось на город стеной дождя. Он громко лупил по крышам старинных венецианских дворцов, порождая тревожные предчувствия. Плиты площади Сан-Марко, стены колокольни и позолоченные купола огромной базилики блестели от воды. Как и каменные изваяния злотворных врагов Алхимии Света, выставленные перед Дворцом Дожей: четыре статуи и одна отделанная мрамором ваза. Обезвреженные два месяца назад, они символизировали конец дьявольской Магии Тьмы.

До рассвета было еще далеко, когда две темный фигуры, одна длинная, тощая, – человек был явно пожилой, – другая невысокая и худенькая, – наверняка юноша – пересекли площадь Сан-Марко. Влажное безмолвие обнимало Венецию. Завернувшись поплотнее в намокшие плащи, они остановились у каменных истуканов, поклонились им в знак уважения и, подняв руки к небу, обратили к ветру прозвучавшие зловеще два слова:

Быстрыми движениями они рассы́пали в воздухе тончайшую серебристую пыль, засверкавшую между мельчайшими каплями дождя. Волшебные гранулы взлетели вверх к сиянию фонарей, освещавших площадь. Серебристая пыль осела на изваяниях слуг Зла, проникнув в каменные поры и достигнув холодных тел, застывших в вечном сне, подобном смерти.

Свидетелем необычного явления стала лишь самая знаменитая статуя Крылатого Льва, вздымавшаяся над городом на мраморной колонне. Гигантская кошка, легенда и символ Венеции, главный герой недавних алхимический приключений, нынче была лишена жизненных соков.

Могущественная магия, примененная двумя таинственными незнакомцами, в одно мгновение поставила под сомнение судьбу Мира Света. Злой рок собирался завершить победой длительную борьбу с Добром. Над мыслями детей Земли и свободой Ксоракса, Шестой Луны, планеты, спасенной юной алхимичкой Ниной Де Нобили и ее четырьмя преданнейшмими друзьями, вновь нависла смертельная угроза.

В ту самую секунду, когда смоченная дождем серебристая пыль облепила отвратительные статуи, по другую сторону канала, на острове Джудекка, а точнее, на вилле «Эспасия», Нина, до этого спавшая, внезапно проснулась от ледяного холода, волной прокатившегося по всему телу. Широко открытыми глазами она уставилась в полог балдахина, подсвечиваемый настольной лампой, которую она забыла выключить. Вдруг в уши ей ударил сатанинский хохот, заставив задрожать словно лист. Что это?! Ведь, кроме нее, в комнате никого не было!

Так же мгновенно, как и возник, хохот умолк. И теперь в комнате был слышен только шум дождя, стучавшего в стекла огромных византийских окон. Нина села на кровати, потрясла головой, отгоняя наваждение. Длинные каштановые волосы рассыпались, закрыв сонное лицо. Платон, любимый рыжий кот, разбуженный тряской, спрыгнул с кровати и уселся прямо перед мордой дога Красавчика, удобно развалившегося на мягком персидском ковре. Потревоженный гигантский пес приоткрыл глаза, шумно зевнул и вопросительно уставился на кота, который чесал ухо лапой.

– Три ночи! Такая рань! – воскликнула Нина, бросив взгляд на будильник, тикающий на тумбочке.

Не желая задумываться над тем, что могло так безжалостно прервать ее сон в этот сверхранний час, она вытащила из-под подушки толстенную книгу по истории алхимии, которую всегда читала, прежде чем уснуть. И тут заметила нечто, встревожившее ее: родимое пятно в форме звезды на ее правой ладони изменило цвет. Нет, звезда не стала черной. А значит, не случилось ничего опасного. И тем не менее эта обычно красная звезда, унаследованная ею от обожаемого русского деда, профессора Миши, знак принадлежности к клану алхимиков, сейчас стала блекло-розовой.

«Клянусь всем шоколадом мира, что-то происходит! С чего вдруг моя звезда изменила цвет?.. Неужели разбудивший меня дьявольский смех принадлежит?..» Сильное биение сердца помешало ей закончить мысль. Имя, только одно имя со скользнуло с кончика ее языка: «Князь Каркон». Хозяин дворца Ка д’Оро.

«Но это невозможно! – Нина вновь тряхнула головой. – Этот червяк был превращен в камень! Как и его горбатый и кривой слуга Вишиоло. Нет, никто из них не мог вернуться, чтобы вновь пачкать грязью наш мир. И два ужасных андроида, близнецы Алвиз и Барбесса, тоже мертвы, превращенные в две безопасные каменные статуи. Не говоря уже о коварном монахе без тени и без лица: Голосе Убеждения. Его, так сильно досаждавшего мне в моих снах, запечатали в вазе, также превращенной в камень. И все они застыли у базилики на площади Сан-Марко… Нет, это был просто ночной кошмар. Во всем виноват шоколадный торт, приготовленный вчера Любой. Такой вкусный, что трудно было удержаться и не слопать за ужином три огромных куска!»

Удовлетворенная тем, что отыскала объяснение своего раннего пробуждения, она вновь взглянула на звезду. Звезда оставалась бледно-розовой.

Сердце опять забилось так сильно, что стало трудно дышать. Нечеловеческий хохот, прозвучавший в ее ушах, означал что-то, чего нельзя было не принять во внимание.

Нина спрыгнула с кровати и, чтобы успокоиться, свернулась клубочком на ковре, прижавшись к Красавчику и Платону. Перед ее глазами промелькнули картины сражений с Карконом и события, связанные с полными опасностей поисками Четырех Тайн. Она увидела лицо Ческо, своего отважного друга, с которым пережито множество приключений и который стал ей больше чем другом, судя по чувству, которое она к нему испытывала.

Нина улыбнулась, почесывая рыжую шерстку развалившегося на спине мурлычущего кота. Ее взгляд остановился на Талдоме Люкс, магическим золотом жезле с головой Гуги, волшебной птицы Шестой Луны. Она протянула к нему руку и ощутила, как алхимическая энергия заполняет ее до самой макушки. Погладила красные гоасиловые глаза Гуги, и опять пережитое закружилось в ее голове. Словно при яркой вспышке увидела она лица Фьоре, Рокси и Додо – верных друзей, вместе с ней рисковавших жизнью, чтобы довести до победы опаснейшую битву за свободу детских мыслей. Ксоракс был спасен благодаря усилиям этих друзей, ставших в результате пройденных тяжелейших испытаний самыми настоящими алхимиками.

Однако радостное состояние, всего несколько минут назад сопровождавшее ее спокойный сон, испарилось, как и сам сон.

Несмотря на то что звезда не почернела, тревога не отпускала Нину. Томило ощущение приближающейся смертельной опасности. Ей захотелось вскочить и побежать в спальню своих родителей, чтобы спрятаться в из объятиях. Но она, взяв со столика Талдом и прижав его к груди, продолжала лежать на своем ковре. Вновь посмотрела на ладошку: родимое пятно было такого же странного цвета.

«С Карконом покончено. Глупо бояться того, чего больше нет», – сделала Нина тщетную попытку убедить себя. Решительно встав, она взяла со столика стеклянный шар, лежавший рядом с будильником, положила его в карман пижамки, сунула ноги в шлепанцы и быстро вышла из комнаты, оставив кота и пса досматривать их сны в одиночестве.

В коридоре она ступала едва слышно, чтобы не разбудить ни родителей, ни сладко спавшую этажом ниже русскую няню Любу, прозванную Безе за ее пышные формы.

– Ах, Безе, Безе! Это из-за твоего торта у меня выдалось такое кошмарное утро, – прошептала Нина, спускаясь по широкой винтовой лестнице, ведущей в обширный холл виллы «Эспасия».

Огромная люстра была погашена, и пространство холла освещалось только свечами большого серебряного канделябра, стоявшего на старинном индийском комоде.

Когда она проходила мимо канделябра, пламя свечей заплясало, а вместе с ним и ее тень, упавшая на приоткрытую дверь Зала Дожа. От ее легкого толчка дверь распахнулась. Нина вошла в Зал Дожа и зажгла зеленую лампу на письменном столе. Огляделась, вдыхая приятный запах старинных книг, закрывавших стены комнаты до самого потолка, расписанного фресками. Нина направилась к входу в алхимическую лабораторию, вложила стеклянный шар в маленькую выемку над потайным входом. Дверь мгновенно открылась, и она вошла.

Аромат алхимических специй и препаратов принял Нину в родные объятия, в маленьком каминчике весело трепетал огонь, в висевшем над ним небольшим котле булькала, как обычно, смесь золота и порошка сапфира. Разбитый на четыре квадрата циферблат настенных часов показывал дату и время: 16 сентября, 3 часа 15 минут 8 секунд.

Девочка заглянула в большую банку, до краев наполненную специальной жидкостью из выдержанных в извести молотых перьев попугая, используемой для восстановления потрескавшихся кирпичей. Препарат, называемый Крокотио Партикуларис, можно было употреблять. Нина изготовила его для Ческо и Додо, взявшихся за реставрацию дворца Ка д’Оро.

Она подошла к Системе Магической Вселенной, массивной волшебной книге, лежавшей на длинном столе для экспериментов. Слегка волнуясь, откинула тяжелую позолоченную обложку и положила руку со звездой на жидкую страницу.

– Книга, мне только что привиделся кошмар, и моя звезда словно бы выцвела. Я чувствую, что мне грозит какая-то опасность, но не понимаю, откуда ее ждать, – сказала Нина. – Ты можешь объяснить, что происходит?

Книга заговорила скрипучим голосом, и ее слова повторялись, светясь и плавая на поверхности страницы из алхимической воды.

Опасность, которую ты чувствуешь, реальна.

Тебе будет нелегко найти правильный выход,

Но ты не должна терять спокойствия,

Иначе не сможешь контролировать ситуацию.

Я помогу тебе,

Но о будущем пока не могу ничего сказать.

Возможно, твоя звезда потеряла

Свой обычный цвет

Из-за темной магии,

Пока еще мне непонятной.

По всей вероятности,

Неожиданно вернулись силы Зла,

Чтобы начать охоту на Четыре Тайны,

Хранящиеся надежно

И активно работающие во имя Добра.

Выбросив маленькое белое облачко, Книга закрылась.

Нина будто прилипла к полу, кровь застыли в ее жилах.

– Значит, это правда?! Зло вернулось?! Но как такое могло случиться? Кто еще может угрожать Алхимии Света, если Каркон превратился в камень больше двух месяцев назад? – бормотала она себе под нос.

Встряхнув головой, она двинулась к шкафу, заполненному сосудами и перегонными кубами. Взяла с полки Черную тетрадь деда, чтобы восстановить в памяти кое-какие формулы, которые могли бы пригодиться в подобной ситуации. Хотя Книга и успокоила ее, сообщив, что Тайны в безопасности, у девочки на глаза навернулись слезы от одной только мысли, что Атанор (Вечный Огонь), Хауа (Воздух), Хумус (Земля) и Шанда (Вода) могут быть вновь похищены каким-нибудь ненавистным алхимиком Тьмы, неизвестно откуда взявшимся.

«Нет! Я даже представить себе не могу, что ласточки прекратят доставлять на Ксоракс мысли детей Земли! Это стало бы ужасной трагедией! Апокалипсисом!» Она сжала зубы.

Треск полена, пылавшего в каминчике, отвлек ее от горестных раздумий. Пламя ярко полыхнуло, и из висевшего над ним котла выпорхнуло раскаленное добела письмо. Обрамленный сверкающими искрами лист алхимической бумаги повис перед глазами девочки. Несколько строк, начертанных красным, бороздили пылающую жаром поверхность листа:

Моя Ниночка!

В этом срочном письме я хочу сообщить тебе, что выдающийся алхимик Фило Морганте и мудрейшая Джолия сегодня вечером прибудут на виллу «Эспасия».

Прими их достойно.

Они объяснят, в чем состоит их задание. У меня нет времени вдаваться в детали, поскольку сижу на заседании в Зале Высших Советов, где обсуждается очень важный вопрос, связанный с ситуацией на Земле. Боюсь, собрание затянется надолго.

Тревога, исходящая от вас, озаботила Этэрэю и всех алхимиков Ксоракса.

Ничего не бойся. Я тебя люблю и, что бы ни случилось, всегда буду рядом с тобой.

Вспыхнув лиловым пламенем, лист испарился, как будто его и не было.

Впервые профессор Михаил Мезинский посылал внучке такое короткое и исполненное озабоченности письмо. Нина была обескуражена. Тот факт, что все маги и алхимики Шестой Луны собрались на срочный совет в Мирабилис Фантазио, встревожил ее еще больше.

Она уселась на табурет, стоящий у стола, и пару раз громко повторила имена, упомянутые в письме деда:

– Фило Морганте… Джолия…

«Где-то я уже слышала об этих алхимиках, хотя не помню, кто они и чем занимаются. Но это не главное. Главное-узнать, зачем они едут сюда», – подумала девочка.

Она посмотрела на звезду. Та не теряла своего блекло-красного цвета.

«Если Этэрэя, Великая Мать Алхимиков, озабочена происходящим сейчас на Земле, это означает, что ситуация серьезная. Очень серьезная! – продолжала размышлять Нина, поглаживая Талдом Люкс. – Господи, как мне не хватает Ксоракса! Я так соскучилась по красотам этой прекрасной планеты, живущей в покое и гармонии! Как мне хочется увидеть ее чудесных зверей: Гуги, Сбаккио, Ондулу, Тинтиннио и Куаскио! Но ничего, я скоро полечу туда. Я это чувствую. Я это знаю.»

Широко распахнутые глаза девочки сияли подобно звездам Алхимической Вселенной.

Ее так и подмывало открыть люк и спуститься вниз, в самую секретную лабораторию на дне венецианской лагуны, Акуэо Профундис, магическое место, где она участвовала себя в полной безопасности и откуда не раз улетала на Шестую Луну. Но нет, еще не пришло время предпринять это путешествие, тем более что Этэрэя, дед и другие маги были заняты на совете в Мирабилис Фантазио.

Нина с грустью представила себе, как в Акуэо Профундис Макс 10-п1 и Андора спят сладким сном, не ведая о том, что судьба готовит им новое испытание в схватке со Злом. Симпатичный робот с ушами в виде колокольчиков, полученный в наследство от деда Миши, и лысый андроид, клон тети Андоры, перепугались бы до смерти, появись она в лаборатории среди ночи.

Конечно же она должна была бы посвятить их в происходившее, однако решила не тревожить, по крайней мере в этот момент. Хотя она полностью доверяла обоим, несмотря на то что андроид Андора долгое время был преданным подручным Каркона.

«Макс мне поможет, в этом я уверена. И Андора тоже. Они любят друг друга, и она никогда не сможет снова стать ему врагом. Нет, нет! Я даже думать не хочу о том, что Каркон вернулся для того, чтобы сеять ненависть и возрождать Зло, которое удалось победить с таким трудом. Это невозможно!» Нина с силой хлопнула ладонью по столу. Ее лицо запылало от гнева. Она была готова вскочить с табурета, когда краем глаза заметила какое-то движение в конце длинного лабораторного стола.

– Объявилась среди ночи и шуми так, что не хочешь, а проснешься, – послышалось недовольное ворчание мисочки с Солью Морской, потягивающейся всеми четырьмя своими хрупкими ножками.

Чудом выжившая в тысячах перипетий битвы за Четвертую Тайну керамическая мисочка проковыляла к Нине, ожидая объяснений. С другой стороны, ее так утомило одиночество, что ей хотелось пообщаться с кем-нибудь. Ведь никого из ее говорящих друзей – бутылки с Винтарбо Голубым, баночки с Пылью Светящейся и коробочки с Накипью Желтой – больше не было с ней, все они погибли в тяжелых приключениях на Атлантиде.

– Соль, дорогая, прости, что разбудила. Происходит что-то серьезное, а я до сих пор не пойму, что должна делать, – улыбнулась Нина мисочке, ласково поглаживая ее.

– Нам что-то грозит? Мы в опасности? Тогда нельзя терять ни минуты… Бежим отсюда! – вскричала Соль, дрожа от одной лишь мысли, что ее могут ждать новые несчастья.

Нина вздохнула, провела взглядом по стенам лаборатории, увешанными рисунками деда, его числовыми таблицами и надписями. В тысячный раз перечитала слова, которые направляли ее алхимические действия: «Время служит, но не существует».

– Моя дорогая мисочка, невозможно остановить течение жизни. Если Зло вернулось, я встречу его, как оно того заслуживает. Скажу больше, мы все вместе встретим его. Время ничего не значит. Его нет. Существует только Всегда, в котором пересекаются Добро и Зло, понимаешь?

Девочка Шестой Луны с нежностью посмотрела на Соль.

– Ничего я не поняла из того, что ты сказала. Но я тебе верю. Я убеждена, что ты никогда не подвергла бы меня неоправданному риску, – ответила мисочка, покачиваясь на тонких ножках.

Стрелки циферблата показывали 4 часа 55 минут 3 секунды.

Нина зевнула.

– Раз уж кошмар не дал мне толком поспать, пойду приготовлю себе что-нибудь горячее. Не скучай, я скоро вернусь.

И Нина помахала рукой говорящей мисочке.

Едва она вышла из лаборатории, как ее внимание привлекло яркое световое пятно на корешке маленькой книжки, стоящей на полке одного из библиотечных шкафов в Зале Дожа. Охваченная любопытством, она приблизилась и взяла книжку в руки. Та мгновенно засияла, будто сотканная из голубого света. Нина открыла ее и обнаружила там… пустоту!

Книга казалась бездонной шкатулкой.

Неожиданно из этой бездны к потолку потянулась тонкая струйка дыма, и раздался тихий голос:

Мир сердцу твоему. Мы, умбраэ,

Скоро присоединимся к тебе, мы будет рядом,

Помогая и даря знания. Тебе и твоим

Отважным друзьям, юным алхимикам

С чистыми душами. Вдохновляемые Светом,

Который озаряет Добро, мы сможем

Противостоять вызовам любого,

Кто посягнет на гармонию и мир Вселенной.

Нина застыла с сияющей книжкой в руках, пытаясь угадать, принадлежит ли голос кому-то присутствующему в комнате или это магический эффект. Произносимые фразы были непривычны для слуха, из витиеватость отдавала далекой стариной.

Едва звук голоса умолк, как книжка начала медленно окутываться дымом и в неисчезающем голубом свете превратилась в золотой стержень длиной около двадцать сантиметров с двумя серебряными завитками на конце. Голубое сияние вспыхнуло, озарив Зал Дожа, и погасло, оставив Нину в полумраке. Свет единственной зеленой лампы на письменном столе выхватывал из темноты высоченные книжные шкафы. Изумленные глаза девочки Шестой Луны блестели.

«Кто такие эти „умбраэ“? И что это за штука?» Взволнованная только что пережитым, Нина крутила в руках золотой стержень с завитками, понятия не имея, для чего он нужен. Она чувствовала, что голова у нее идет кругом: всего за какой-то час случилось слишком много загадочного.

Нужно найти какую-нибудь книгу, которая объяснила бы значение слова «умбраэ». Может, там же найдется рисунок, а так же раскроется предназначение этого загадочного существа.

– Эх, сюда бы Фьоре, она быстро отыскала бы нужную книгу! По-моему, «умбраэ» – латинское слово, а Фьоре прекрасно знает латынь, не то что я. И эта штуковина с завитками – вообще не ясно, что такое и для чего служит, – бормотала Нина, злясь на саму себя.

С тоской она оглядела тысячи томов, уставивших все стены библиотеки. И вдруг вспомнила, что во втором шкафу дед хранил словари. Действительно, вот он, латинский. Быстро пролистав его, Нина нашла нужное слово.

– Призраки, привидения!.. – Она перепугалась не на шутку. – «Умбраэ» переводится как призраки или приведения. Но в таком случае…

Девочка захлопнула словарь. Голос голубой книжки извещал о прибытии призраков.

– Дед написал, что сегодня вечером ко мне явятся Джолия и Фило Моргание… Стало быть, эти двое и есть призраки.

Нину охватила растерянность.

Она перевезла взор на непонятный золотой стержень.

– Ну конечно, я знаю, где найти все об этом предмете! В книге «Алхимические рисунки», которую мне подарил предатель Хосе!

И Нина добрым словом помянула своего испанского учителя, который, к сожалению, предпочел темную магию Каркона мудрости Алхимии Света. «Твоя смерть болью отозвалась в моем сердце. Мне жаль, что все так получилось. Мы до сих пор могли бы быть друзьями», – подумала она, вспоминаю ужасную кончину учителя.

Девочка почувствовала досаду. Ей совсем не хотелось возвращаться в прошлое. Сейчас она желала лишь разобраться в том, что происходит. Это раз. И для чего служит золотой стержень с серебряными завитками. Это два. «Да-да, в „Алхимических рисунках“ я наверняка отыщу ответ на этот вопрос!»

Но верной интуиции было недостаточно, чтобы успокоиться: поблекшая звезда предрекала реальную перемену судьбы. Алхимия Света вновь была в опасности. Нина не забывала пункт девятой Клятвы, произнесенной ею перед Этэрэей: «Всегда и везде бороться против Зла и Алхимии Тьмы».

«Все алхимики Ксоракса добры и мудры. Фило Морганте и Джолия летят на Землю, чтобы помогать мне. А если они и призраки, то это вовсе не означает, что они плохие. Мой дед никогда не послал бы ко мне опасных существ», – подумала она, борясь с внезапно накатившей усталостью.

Как сквозь туман Нина пыталась сообразить, где можно бы прочесть о том, ко скрывается за этими двумя именами. Единственное, что ей пришло на ум, – «Альма Магна», толстенная энциклопедия Ксоракса, где перечислялись все алхимики, когда-либо приносившие Добро на Землю. «Да-да, в „Альма Магна“, несомненно, есть все, что относится к жизни и делам Фило Морганте и Джолии. Но энциклопедия существует в единственном экземпляре, а тот находится в Мирабилис Фантазио, куда я не имею права входить. В этот чудесный дворец света имеют доступ одни алхимики, жизнь которых на Земле завершена… Ладно, подождем до вечера, а там я все услышу о Фило и Джолии от них самих. А заодно и о цели, с какой они прилетели, и вообще о том, что происходит. Разбудивший меня адский хохот должен же иметь хоть какое-то объяснение!»

Девочка стала, чтобы вернуться в лабораторию за «Алхимическими рисунками», где мог содержатся ответ на вопрос о назначении золотого стержня с серебряными завитками, когда кто-то включил люстру в холле.

Сунув стержень в карман брюк и проверив, с ней ли Талдом и стеклянный шар, она вышла из Зала Дожа и увидела Любу в ее излюбленном желтом халате и с бигуди в волосах.

– Моя дорогая девочка, что это ты так рано встала? Всего шесть утра! – удивилась сладкая Безе, широко зевая.

Нина улыбнулась няне и, чтобы не вызывать у нее тревогу, сказала:

– Так захотелось горячего молока!

Люба поковала головой, отчего бигуди ее весело забренчали:

– Сейчас я тебе согрею. Мне все равно надо на кухню. Я проснулась на заре, потому что предстоит гора дел. Ты наверняка помнишь, какой сегодня день?

Шаркая тапками, русская няня направилась на кухню.

– Сегодня? Сегодня шестнадцатое сентября, и что? – полюбопытствовала Нина.

– А то, что годовщина свадьбы твоих родителей. Вера и Джакомо поженились ровно тринадцать лет назад! И я намерена приготовить праздничный обед!

Звонкий голос Безе эхом разнесся по дому.

«Клянусь всем шоколадом мира, это так! У моих родителей годовщина! У меня и правда это вылетело из головы!» Событие застало Нину врасплох.

Услышав Любу, по винтовой лестнице, в предвкушении обильного завтрака, с ламе и мяуканьем пулями летели Красавчик и Платон. Поднятый ими гвалт разбудил родителей Нины. Они вышли из спальни и свесились с лестницы:

– В чем дело, дорогие?

– Ничего особенного, папа! Мы с Любой идем на кухню. У нас с ней полно дел, и вы знаете почему… Возвращайтесь и поспите еще немного, – ответила, смеясь, девочка.

– Радость моя, ты поэтому встала так рано? – спросила Вера, растроганная поступком дочери.

– Конечно! Чего только не сделаешь ради годовщины свадьбы любимых родителей!

Сияя улыбкой, Нина скрылась в кухне.

– Какая замечательная у нас дочурка!

Джакомо обнял Веру, чмокнул ее в щеку, и они направились обратно в спальню, чтобы еще немного поваляться в постели.

Неожиданно раздался громкий звонок в дверь. Родители остановились.

– Кто это в такую рань?

Нина побежала открывать. «Вряд ли это Фило Морганте и Джолия. Дед написал, что они появятся только вечером». За дверью стоял почтальон с заспанным лицом.

– Срочная телеграмма для синьоры Веры и Синьора Джакомо Де Нобили.

Он протянул Нине запечатанный лист. Взглянув на печать, девочка увидела, что письмо из Испании. Точнее, из Мадрида.

– Это вам! – закричала она родителям. – Думаю, от тети Андоры и тети Кармен. Хотите, прочту?

Нине не терпелось узнать содержание телеграммы.

– Лучше я сам.

Спустившийся с лестницы Джакомо забрал листок у дочери из опасения, что там могут оказаться плохие новости.

Напряжение отпустило Веру, едва она увидела глаза Джакомо, засиявшие радостью.

– Круиз! – закричал Джакомо, потрясая телеграммой.

– Что это значит? – Удивилась Вера.

Джакомо прочитал телеграмму вслух:

– Вот это подарок! – хлопая в ладоши, запрыгала Нина.

Вера стояла с открытым ртом.

– Круиз… для нас?! Это безумие… Нет, мы не поедем…

– Еще как поедем! Почему бы нам не позволить себе такое замечательное путешествие? Целый месяц ничегонеделанья!

Джакомо был в восторге.

– Нет… целый месяц – это слишком долго! Мы же обещали Нине, что больше никуда не уедем, не оставим ее одну. Довольно того, что мы провели в Москве несколько лет вдали от нее.

Нина поспешила успокоить маму:

Когда вы работали в ФЕРКе, я знала, что пусть вы и в Москве, но все равно рядом. И я очень рада за вас. Вы заслужили этот отдых. И потом, вы же не можете отказаться от подарка, это невежливо по отношению к тетям. Тебе не кажется, папа?

Джакомо почесал макушку:

– Вообще-то мама права. Не очень-то правильно оставлять тебя одну, даже если тебе больше ничего не грозит. Согласна?

Нина отвернулась, чтобы родители не заметили промелькнувшего в ее глазах беспокойства. Рассказать им о том, как перепугал ее ужасный хохот, напомнивший о проклятом Карконе, означало бы оставить родителей дома, заставив отказаться от соблазнительного путешествия.

– Ничего страшного, месяц – это не так долго. И мне правда ничего не грозит. В городе все спокойно. Да и у нас с ребятами куча дел. Надо кое-что отреставрировать во дворце Ка д’Оро, привести в порядок остров Клементе. Вы можете ехать и ни о чем не волноваться. К тому же я буду не одна, у меня есть Люба, – поспешила убедить взрослых девочка, обнимая маму.

– А это что такое? – спросила Вера с подозрением, увидев торчащий из кармана пижамы дочери кончик золотого стержня с серебряными завитками.

Нина ощутила себя натянутой скрипичной струной:

– Ну и вопросы у тебя, мама! Ты прекрасно знаешь, что я иногда экспериментирую с необычными предметами. И не всегда могу открыть их тайну. У вас с папой тоже есть свои секреты. Скажем, касающиеся деталей ваших научных исследований внеземных цивилизаций. Прошу тебя, не спрашивай меня ни о чем, просто доверяй мне, и все.

Джакомо нахмурился.

– Да нам все известно! Известно, что ты целиком в деда: тот всю жизнь хранил свои тайны, и ты делаешь то же самое. Но ты еще девочка. Тебе всего одиннадцать лет…

Нина сморщила нос.

– Вот об этом не надо, прошу тебя. Я действительно пока не могу говорить о некоторых вещах. Так лучше для всех. Не мучайте ни себя, ни меня. Со мной правда все в порядке. – И, сунув поглубже в карман стержень с завитками, отправилась на кухню к Любе.

Джакомо и Вера озабоченно переглянулись: уедешь, а дочь, того и гляди, опять влипнет в какую-нибудь историю.

– Дорогой, мы должны отказаться от круиза. Я сама позвоню тетям, поблагодарю их и объясню причину нашего отказа.

Веры была явно расстроена.

Джакомо затянул потуже пояс халата и обнял жену.

– Ты, наверное, права. Наша дочь вся в твоего отца. И нам всю жизнь придется делать тяжелый выбор. Или, может быть, ты хочешь помешать Нине жить собственной жизнью?

Глаза Веры наполнились слезами.

– Умом я все понимаю. Однако выше моих сил опять оставлять ее одну. Она столько лет провела без нас, и сейчас, когда мы наконец все вместе, мне постоянно хочется видеть ее, быть с ней рядом.

– Наша дочь намного сильнее, чем мы думаем? – сделал попытку успокоить жену Джакомо. – Она доказывала нам это не раз. – И он нежно поцеловал Веру.

Обнявшись, они прошли в Зал Тайн, любимое обиталище испанской принцессы Эспасии, покойной сестры испанских тетушек, обожаемой бабушки Нины, и расположились в удобных креслах.

Легкий запах фиалки, исходящей от гобеленов и тканей обивки, делал местопребывание здесь особенно приятным. Вера посмотрела на портрет матери.

– Как же красива она была! И как похожа на нее Нина! Девочка унаследовала от нее все испанское очарование. А от моего отца – русскую мудрость. Было бы не справедливо мешать ей следовать своим путем. Будем надеяться, что ее ждет светлая судьба, – сказала Вера, вытирая слезы.

Держа в руках поднос с горой бисквитов, кофейником и чашками, в комнату вплыла Люба.

– Завтрак для счастливых супругов!

Следом Нина внесла большой кремово-медовый торт:

– Начнем это утро со сладостей. Это праздник или нет?

Видимая непосредственность и искренняя радость дочери успокоили Веру и Джакомо, прогнав терзавшие их сомнения.

Нина блестяще исполнила роль беззаботной девочки, притом что внутри ее полыхали громы и молнии. Ей не терпелось вернуться в свою алхимическую лабораторию, чтобы докопаться наконец до того, что представляет собой этот старинный стержень с серебряными завитками. В глубине души она, конечно, сожалела об отъезде родителей. Но предстоящая схватка со Злом уже целиком охватила ее. А в том, что оно скоро явится, больше не вызывало у девочки Шестой Луны сомнений.

Ровно в восемь родители собрались ехать за билетами в агентство путешествий «Марко Поло».

Перед выходом Вера позвонила тетушкам в Мадрид, но те, несмотря на настоятельные просьбы племянницы, так и не открыли маршрута круиза.

– Пусть это будет для вас сюрпризом! Скажу лишь, что вы посетите фантастические места! – щебетала, как всегда, радостная тетя Кармен.

А тетя Андора вообще отказалась обсуждать детали поездки и попросила передать трубку Нине.

– Привет, мое сокровище! Прошу тебя, в отсутствие папы и мамы не куролесить и быть паинькой! Не исключено, что мы с Кармен надумаем сделать сюрприз и тебе! А в ожидании его советую усластить жизнь нашими испанскими лакомствами, – засюсюкала тетя, перенесшая тяжкие страдания по вине мерзкого Каркона и своей копии, клона Андоры.

Слава богу, эта история уже забылась и в тетиных мозгах освободилось место для новых воспоминаний.

– Да не собираюсь я куролесить! – весело, но твердо отвечала Нина. – И перестаньте волноваться за меня. Со мной все в порядке. Кроме всего прочего, я буду под присмотром Любы. А мои друзья не дадут мне скучать.

Она положила трубку. Сказав, что вернутся через полчаса, родители ушли.

Едва за ними захлопнулась дверь, Нина молниеносно переоделась, натянув оранжевую майку и свой любимый комбинезончик с тысячью карманов. Сопровождаемая псом и котом, она помчалась в лабораторию, оставив Безе заниматься готовкой.

Положив на стол для экспериментов золотой стержень с серебряными завитками, Нина кинулась к книжному шкафу за «Алхимическими рисунками». Нашла, вернулась к столу и принялась быстро листать книгу.

Топоча ножками, приковыляла мисочка Соли.

– Что это за штука? – спросила она с присущим ей любопытством, кивая на стержень.

– Еще не знаю. Помолчи пока, мне надо сосредоточиться, – ответила Нина, склонившись над книгой. – Так… На двадцатой странице похожий стержень… но с головой дракона… Не то… На пятидесятой… какие-то формулы с рисунками завитков и колец… Нет, тоже не то… Ага, вот, на сто двадцать третьей… Это уже очень похоже… – бормотала она, листая страницы.

Рисунок был расположен по диагонали. Его сопровождали всего два слова на языке Шестой Луны:

Нина переводила взгляд со стержня на рисунок и обратно, сравнивая их.

– Чего ты крутишь головой? – спросила мисочка.

Нина задумчиво погладила мисочку и поспешила с вопросом к говорящей Книге. Положила руку со звездой на жидкую страницу:

– Книга, что такое Клавис Музивум?

Яркая молния вылетела из водяной страницы, ударив в потолок и отскочив к циферблату часов, которые показывали 8 часов 10 минут и 6 секунд. Последовал короткий ответ:

Это алхимический предмет

С многовековой историей.

Только Этэрэя может

Открыть тебе его тайну.

Я же советую

Положить этот предмет в Бомильо.

– Бомильо? Это что еще такое? – спросила девочка, уверенная, что никогда раньше не встречала этого слова.

Книга ответила мгновенно:

Среди стеклянных колб

Поищи легкую мягкую пробирку

Ярко-красного цвета.

Это и есть Бомильо.

Обращайся с ним осторожно,

Иначе его магия окажется недолгой.

Влей восемь капель Спатракины,

Добавь два зернышка Ропины

И только тогда

Положи внутрь этот предмет.

Жди минуты, когда Этэрэя откроет тебе

Святую истину его применения.

Произнеся это, Книга захлопнулась.

Нина вернулась к столу, ломая голову над так и не проясненным вопросом: для чего же служит стержень с серебряными завитками и почему это покрыто такой тайной?

Не получив нужного ответа, она подошла к полкам с лабораторными склянками и действительно среди колб, ампул и перегонных кубов обнаружила длинную трубочку ярко-красного стекла, запаянную с одной стороны. Это и был Бомильо.

Взяв его в руки, Нина сразу почувствовала, что он очень мягкий и гнется от легкого прикосновения и даже от собственного веса. Кое-как изловчившись удержать его вертикально, девочка сняла с полки пузырек Спатракины, зеленоватой жидкости, представлявшей собой окись меди, растворенную в слюне жабы, и капнула в трубку восемь капель. Трубка мгновенно стала твердой и негнущейся. Открыв овальную коробочку с желтыми гранулами Ропины, чистого концентрата серы, она достала два зернышка и аккуратно бросила их в трубочку. Коснувшись жидкости, зернышки в один миг растворились как сахар, содержимое заполнило Бомильо почти до краев и приобрело оранжевый оттенок.

Нина схватила стержень и погрузила его в красно-оранжевую жидкость.

«Все сделано! Клавис Музивум в Бомильо!»

Удовлетворенная Нина трижды постукала кулачком по крышке стола и уставилась на трубку в ожидании реакции, которая, по ее разумению, должна была последовать.

Но с предметом ничего не происходило!

Нина даже подумала, что ошиблась в дозировке. Но нет, она точно выполнили все предписания Книги!

Звонок мобильника заставил ее вздрогнуть.

– Алло, Нина, не разбудил?

Звонкий голос Ческо оглушил ее.

– Какое разбудил! Я проснулась в три часа ночи. Случилось что-то серьезное. Позвони Фьоре, Додо и Рокси – и бегом ко мне! Я в лаборатории. – Нина прервала связь, не дав Ческо произнести еще хоть слово.

Она уселась на табурет, не сводя глаз со странного предмета, поблескивавшего сквозь красно-оранжевый раствор. Вспомнила взрыв сатанинского хохота, предвещавшего скорое прибытие черной волны Зла. Прикупив губу, подумала: «Нет, это не Каркон. Он не может вернуться! Тогда кто? Когда же Этэрэя прояснит ситуацию?»

Кажется, говорящая мисочка почувствовала ее состояние.

– Не грусти, – ласково сказала она. – Сейчас примчатся твои друзья, и ты увидишь, что все наладится. Скажи, а ты могла бы пообещать мне одну вещь? – смущенно проговорила мисочка.

– Говори какую. – Нина протянула руку и погладила переполненную чувствами маленькую мисочку.

– Поклянись, что никогда не дашь меня в обиду.

– Это ясно и без всяких клятв. Как я могу обойтись без тебя? – улыбнулась девочка.

И тогда, набравшись смелости, мисочка выпалила:

– Я никогда прежде не видела эту странную штуку, которую ты поместила в стеклянную трубку… но мне кажется, что имя Клавис Музивум мне что-то говорит…

Нина с удивлением взглянула на мисочку:

– В каком смысле? Ты где-то его уже слышала?

– Если не ошибаюсь, Пернатый Змей рассказывал о Клавис Музивум князю Каркону из дворца Ка д'Оро. Я случайно подслушала их разговор, – опять засмущалась мисочка.

– Ты хочешь сказать, что прежний мэр Венеции Лорис Сибило Лоредан, этот мерзавец, превратившийся в Пернатого Змея, знал, что такое Клавис Музивум? – с изумлением спросила Нина.

– Да…это было на острове Клементе, в доме из черного оникса… Сибило Лоредан долго разговаривал с князем. Но больше я ничего не запомнила из их разговора… – В тонком голоске мисочка послышались виноватые нотки.

Нина вскочила с табурета. Ее перевёрнуто от одного воспоминания о Пернатом Змее, отвратительном покойном экс-мэре Венеции. Но, если мисочка сказала правду, значит, золотой стержень имеет какое-то отношение к князю! Хотя в Записках Каркона, которые она помнила наизусть, о нем ничего не говорилось, даже имя его не упоминалось.

Раздался громкий стук в дверь. Нина поспешно вложила шар в углубление, вход открылся.

– Что-то случилось? – В лабораторию с встревоженным лицом влетел Ческо.

За ним спешили Рокси, Фьоре и Додо. Все они промокли – дождь на улице шел не переставая.

Нина показала им ладонь со звездой:

– Видите? Звезда изменила цвет! Даже если она и не стала черной, это все равно означает что-то очень серьезное. Зло вернулось в наш город, поверьте мне! – заключила она прерывающимся от волнения голосом.

Ребята побледнели от ужаса. Никто не вымолвил ни слова.

– Если вы узнаете, что Шестая Луна снова в опасности, что вы скажете? – Нина посмотрела Ческо прямо в глаза.

– Опять?! – хором воскликнули ребята, не веря своим ушам.

Фьоре сняла свою знаменитую шляпку в красных сердечках, отряхнула ее от дождевых капель, положила на стол рядом с пирамидой Дракона и застыла, вопросительно глядя на Нину. Додо прижал к груди свой Талдом, моля Бога: спаси и пронеси. Рокси нервно жевала чуингвам. Ческо протирал очки полой куртки.

Сделав глубокий вдох, Нина поведала друзьям, как прошла ее ночь и как возникло подозрение, что Каркону неким непонятным образом удалось ожить и теперь от него стоит ждать больших неприятностей.

– Каркон! Неужели он и правда вернулся?!

Четверку юных алхимиков более чем встревожила эта возможность.

Нина погладила по спине Платона, у которого при упоминании о мерзком князе шерсть встала дыбом на загривке.

– Точно я не знаю. Пока это мое предположение. Но то, что нас поджидает какая-то опасность, в этом я уверена.

И девочка Шестой Луны рассказала ребятам о прибытии Фило Морганте и Джолии.

Фьоре вытаращила глаза:

– Два призрака? Они летят прямо с Ксоракса?

– Да, два бывших алхимика, ставшие призраками. Они летят, потому что никто из алхимиков Шестой Луны не может вернуться на Землю. Произнося перед смертью Финальную Фразу, они перемещаются на Ксоракс. Навсегда.

– А я и не знала, что они умеют превращаться в призраков, – удивленно произнесла Рокси.

– Я сама не знала, – вздохнула девочка. – Дед не изложил мне подробности. Только одну: что они прилетят сегодня вечером, и все.

– А зачем они летят? – спросил Ческо.

– Надеюсь, чтобы помогать нам, если потребуется. Я почти ничего о них не знаю. А пока они не явились сюда, я хотела бы понять, для чего служит эта штука. – И Нина указала на золотой стержень, лежащий в стеклянной трубке с красно-оранжевой жидкостью. – Он называется Клавис Музивум. А трубка с магическим раствором – Бомильо.

Рокси сняла мокрый плащ и повысила его на вешалку у входа:

– Не бойся, подружка, разберемся и не с тем, что это за штука и для чего нужна. И не с таким справлялись! Теперь, когда у нас есть Талдомы и когда мы сами стали алхимиками, нам ли пугаться новой схватки с гнусной Алхимией Тьмы! Или с какими-то призраками!

Было похоже, в мире нет ничего, что могло сбить с толку дерзкую и от важную Рокси.

Кого можно было упрекнуть в отсутствии смелости, так это Додо.

– Я б…б…боюсь даже с Т…Т…Талдомом, – просипел он про стужено.

– Не будь трусом! Ни Каркон, ни призраками нам нипочем! – Ческо хотел выглядеть суперсмелым, хотя на самом деле у него на душе кошки скребли.

– Клавис Музивум… Клавис Музивум… – задумчиво повторила Фьоре. – Если перевести с латыни, это – Ключ к Мозаике.

– Молодец! Так же, как «умбраэ» в переводе с латинского – призраки! – подхватила Нина.

Ческо надел очки:

– Давайте попробуем упорядочить факты. – Он повернулся к Нине: – Итак, тебя разбудил дьявольский хохот, который напомнил хохот Каркона. Затем ты получила письмо от профессора Миши, в котором он сообщает о прибытии двух бывших алхимиков, а нынче призраков. И наконец, появляется Ключ к Мозаике… – Ческо задумался. – Нет, не понимаю, не вижу логики… Наверное, нужно связаться с Этэрэей. Не может быть, чтобы Каркон и его подручные, превращенные в каменных болванов, способны продолжать устраивать пакости!

– Это невозможно! – хором согласились остальные.

– Почему невозможно?.. Еще как возможно!.. – вдруг послышался тоненький голосок. – Сама Книга сегодня сказала, что Зло вернулось, – уточнила, робея, мисочка с Солью Морской.

Платон зловеще мяукнул, вздыбив шерсть, а Красавчик выдал Грозный лай, будто увидел самого дьявола.

Да, только Великая Мать Алхимии могла бы снять все вопросы, в этом Нина была согласна с Ческо. Но чтобы связаться с Этэрэей, нужно было дождаться окончания важного совещания алхимиков в Мирабилис Фантазио.

– Мисочка сказала мне, что уже слышала имя Клавис Музивум. Догадайтесь с трех раз, от кого? – прищурилась Нина.

– От Каркона? – сделал попытку угадать Ческо.

– Именно! О нем разговаривали Каркон и ЛСЛ! И все это мне очень не нравится. Лорис Сибило Лоредан умер и похоронен. Князь и его сообщники замурованы в камне. И в то же время все говорят о том, что Алхимия Тьмы вернулась, чтобы вновь лишить нас покоя! – Девочка Шестой Луны стукнула кулаком по столу, заставив зашататься несчастную говорящую мисочку.

Додо робко оглядел друзей:

– Из… из… извините, но почему нам не п… п… пойти и не взглянуть на ст… ст… статуи наших врагов? Только так мы можем п… п… понять, жив Каркон или н… н… нет.

– Браво, Додо! Ты прав. Хвалю за сообразительность! – Ческо звонко хлопнул друга по спине.

– Сначала я попробую узнать у Системы Магической Вселенной, для чего служит Ключ к Мозаике. Он может нам понадобиться, – сказала Нина, направляясь к говорящей Книге.

– Тогда ты оставайся здесь. – Рокси надела плащ. – А мы с Фьоре сбегаем на площадь Сан-Марко и проверим, в каком состоянии статуи.

– А нам с Додо что делать? – спросил Ческо.

– А вы, – сказала Нина, – отправляет есть во дворец Ка д'Оро. Если Каркону, Вишиоло, Алвизу, Барбессе и коварному Голосу Убеждения каким-то образом удалось освободиться, они точно укроются в своей норе. А поскольку вы занимаетесь реставрацией дворца, наверняка заметите, не изменилось ли там что-то со вчерашнего дня. И захватите с собой вот это…

Нина подала им котелок с Крокотио Партикуларис, который приготовила для восстановления раскрошившихся кирпичей дворца.

Мальчики, стараясь не рас плескать драгоценную алхимическую жидкость, опустили котелок в нейлоновую сумку.

– Все будьте начеку. Талдомы используйте только в крайнем случае. Мы не должны посеять панику среди венецианцев нашей магией и алхимическими войнами, – строго предупредила Нина.

Четверка друзей направилась к выходу. Ческо остановился на пороге, после чего вернулся к Нине, которая уже приготовилась задавать вопрос говорящей Книге.

– У нас все получится и на этот раз. – Он ласково посмотрел на нее. – Но я не хочу, чтобы ты рисковала.

Лицо Девочки Шестой Луны порозовело.

– Я желаю тебе того же, – тихо сказала она.

Мальчик погладил ее по волосам:

– Я тебя люблю и…

Смущение помешало ему закончить фразу. Подхватив сумку с Крокотио Партикуларис, он выбежал из лаборатории.

Дождь лил как из ведра, ничуть не ослабевая. Четверка юных алхимиков, отворачиваясь от порывов ветра, закрыла за собой калитку виллы, пробежала по маленькому железному мосту через канал и очутилась на Крестовой улице. Миновала небольшой фонтан, струи которого то и дело срывал ветер.

Никого из ребят не встревожил вид двух фигур, укрывавшихся от дождя под навесом, – высокая и пониже, с лицами, скрытыми капюшонами длинных мокрых плащей. Ческо и Рокси едва скользнули по ним взглядом и побежали дальше. Им было о чем думать в эту минуту: мысль о том, что князь Каркон может вернуться, не оставляла места никакой иной.

Глава вторая Три деревянные слезы

На часах в лаборатории было 10 часов 1 минута и 40 секунд. Напряжение утра 16 сентября все нарастало. Звезда не теряла своего розового цвета. Новостей от друзей не было. Несмотря на то, что Нина несколько раз обращалась с вопросами к говорящей Книге, та так и не ответила, для чего Клавис Музивум. Расстроенная девочка уткнулась лбом в большую позолоченную обложку Книги, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

Неожиданно громко размяукался Платон, и Нина сердито повернулась к нему, собираясь сделать ему выговор, но так и осталась сидеть с открытым ртом. Над котелком, подвешенным в каминчике, переливаясь всеми цветами радуги, парила большая свеча.

«Откуда она появилась?! Может, ее прислал дед?» – подумала девочка, подбегая к каминчику.

Не успела она дотронутся до свечи, как услышала за спиной грохот, от которого на полках подпрыгнули все склянки. Нина обернулась и увидела, что это открылась говорящая Книга. Окутанная бронзовым светом, она зазвучала на торжественный лад. Произносимые ею слова всплывали из глубины жидкой страницы:

Ты была чересчур настойчива,

И, хотя мое терпение безгранично,

На твой вопрос у меня нет ответа.

Зато скажу об этой свече.

Она понадобится тебе

Для Священного Ритуала.

Натяни на руку Пальмодито и возьми свечу,

Аккуратно положи в Кумисту

И жди контакта с Матерью Всех Алхимиков.

На поверхность страницы вынырнула зеленая алмазная перчатка, а следом – длинная алебастровая шкатулка.

У Нины перехватило дыхание. Не отрывая глаз от Книги, девочка нервно сглотнула. Пока она старалась припомнить, не встречалось ли в каких-либо книгах или записях деда упоминание о Священном Ритуала, перчатка вспорхнула в воздух и улеглась на лабораторный стол. За ней то же самое проделала шкатулка. В полете с обоих предметов осыпалась, мгновенно исчезая, розоватая пыль.

Присутствующий при всем этом пес зарычал и несколько раз гавкнул, а кот, испуганно шипя, спрятался под стол. Мисочка с Солью чихнула и встревоженно спросила:

– Это что еще за чертовщина?

Книга задрожала, отчего по водяной странице пробежала рябь, и закрылась.

Нина осторожно потрогала пальцем алмазную перчатку.

«Это, должно быть, и есть Пальмодито», – сообразила она и надела перчатку на правую руку. Левой она взяла шкатулку и увидела, что на ее боку выгравирована надпись на языке Шестой Луны:

От шкатулки исходил приятный сладковатый запах.

Подойдя к каминчику, Нина взяла свечу рукой в перчатке и, помня указания Книги, аккуратно положила ее в шкатулку. То задвигалась как живая, до смерти перепугав мисочку Соли. Свеча стала вертикально, и ее пламя полыхнуло брильянтовыми лучами, которые сложились в сияющий круг, и в нем появилось красивое светящееся лицо Этэрэи с огромными, притягивающими словно магнит глазами.

Нина попятилась. Она никак не ожидала увидеть Мать Алхимии в пламени свечи.

Нежное шелестение зазвучало в голосе девочки Шестой Луны, и начался их телепатический диалог с Этэрэей, как если бы они находились на Ксораксе:

Здравствуй, отважная Нина 5523312,

Мы все еще вместе в Зале Высших Советов,

Но я улучила мгновение,

Чтобы срочно связаться с тобой,

Для чего использую

Пламя волшебной свечи.

Это особенная священная свеча,

Изготовленная из прозрачного

Воска и гармонии.

Ее имя – Артемизия Албореа.

Она вечная, поскольку свет

Ее никогда не гаснет.

Эта алхимическая свеча

Постоянно освещает пюпитр

В Мирабилис Фантазио, на котором

Покоится «Альма Магна».

Свеча понадобится тебе

Для Священного Ритуала!

Никогда не прикасайся к ней

Голыми руками!

Бери ее только в Пальмодито,

Иначе рискуешь превратиться в пепел.

До того как она тебе понадобится,

Храни ее в Кумисте.

Нина не отрывала взгляда от колышущегося в позолоченном сияющем нимбе светового лика Этэрэи и думала, что уж, коли Мать Алхимии поторопилась явится ей так срочно, ситуация и впрямь крайне серьезная.

«Я должна спросить тебя об очень многом, что не дает мне покоя. Правда ли, что адский хохот, грубо разбудивший меня, означает, что Каркон вернулся? Как могло случиться такое, если он был превращен в камень? Должна ли я использовать Артемизию Албореа в борьбе со Злом? Для чего служит Клавис Музивум? И что такое Священный Ритуал?..»

Голос Этэрэи остановил водопад вопросов:

Успокойся. Ты все узнаешь в нужный момент.

Да, бывает, что враги Добра возвращаются.

Не забывай, что Мы есть Прошлое и Будущее.

Мы – это Всегда

В Алхимической Бесконечности.

Мы – Всё, включающее в себя Ничто.

От Ксоракса исходят флюиды гармонии

И распространяются по Вселенной.

И так будет до тех пор,

Пока Свет продолжит озарять Истину,

Открывая ее умам детей Земли.

Алхимия Тьмы изо всех сил будет пытаться

Покончить с нашим существованием.

Вот почему борьба Добра

С Злом такая же вечная,

Как сама Вселенная.

Четыре Тайны, которые ты отняла у Каркона,

Благодаря тебе снова работают на Добро:

Ласточки и киты продолжают

Непрерывное движение

К Шестой Луне,

Неся мысли детей твоей планеты.

Тайный глаз Атлантиды снова видит.

Ничто никогда не сможет положить

Конец свершенному тобой.

Но опасность новых козней Зла

Реально существует.

Мы готовы дать ему достойный отпор,

Потому что знаем, что Добро

Должно сопротивляться.

Сейчас я уже могу сказать тебе,

Что Артемизия Албореа сыграет большую роль

В твоей схватке со Злом

В самом тайном месте.

Но тебе придется отыскать его.

Сделай это!

Тебе очень пригодится Ключ к Мозаике!

Нина сжала виски руками. Ей казалось, что она сходит с ума. «Самое тайное место? Где оно? Как я отыщу его? Что мне надо делать?»

Этэрэя ответила, как всегда, мягко и ясно:

Ты сама должна будешь найти

Ответы на эти вопросы.

Ты юная, но опытная алхимичка,

И твоя судьба –

Прислушаться к своему сердцу

И следовать интуиции.

Ты уже многому научилась,

Но тебе предстоит научится еще большему.

Мудрость и сообразительность,

Отвага и любовь –

Эти качества ты уже

Продемонстрировала нам.

Они пригодится тебе в нових

Суровых испытаниях.

Пройди их с честью.

И ты в очередной раз спасешь

Ксоракс и гармонию жизни.

Девочка Шестой Луны с печалью смотрела широко открытыми голубыми глазами в лицо Этэрэи. «Я не знаю, получится ли у меня на этот раз. Я не готова к новым алхимическим схваткам. Я предполагала, что Зло ждет своего часа, но все же…»

Комок в горле не дал ей закончить фразу. Но и плакать в присутствии Матери Алхимии ей тоже не хотелось.

Не волнуйся, у тебя все получится.

Рядом с тобой твои друзья,

Ставшие хорошими алхимиками.

Скоро Фило Морганте и Джолия

Прибудут к тебе на виллу «Эспасия».

«Они алхимики или призраки? Если алхимики, то как они могут вернуться на Землю с Ксоракса? Дед Миша говорил, что после смерти алхимики не возвращаются…»

Они алхимики, ставшие призраками,

И по моему велению

Могут вернуться на Землю.

Ситуация требует

Нашего вмешательства.

Успокойся и обрети силу

В своей алхимической энергии.

Я верю в тебя и в твоих друзей.

Ваша судьба – сражаться с Тьмой,

Стремящейся поглотить Свет.

Нимб, в котором сияло лицо Этэрэи, ярко вспыхнул. Рядом с Матерью Алхимии образовались три небольшие капли из старинного дерева, обрамленные металлическими полосками: одна бронзовая, вторая серебряная, третья золотая. Капли, не сгорая, висели прямо над пламенем свечи.

Это Священные Слезы.

Над каждой чистейшей алхимической водой

Начертаны важные тайные письмена.

Возьми ту, у которой бронзовая каемка.

Держи ее у сердца.

Две другие спрячь в надежном месте.

Ничего не бойся.

Страх перед неизвестным означает

Падение в глубины Тьмы,

Порабощающей жизнь.

Нимб вспыхнул особенно ярко, и Этэрэя исчезла, оставив девочку с тайной трех слез и горой сомнений, которые она не разрешила.

Деревянные капли плавно легли на лабораторный стол. Любопытная мисочка торопливо заковыляла в их сторону.

Нина успела крикнуть:

– Стой! Не приближайся к ним!

Говорящая мисочка от неожиданности присела, поджав задние лапки, и проворчала:

– Мало тебе было загадок, так еще прибавилась куча новых. Что открывает Ключ к Мозаике, где находится самые тайное место, где и как поможет Артемизия Албореа, как пользоваться деревянными слезами?.. Ведь Этэрэя толком тебе ничего и не объяснила!

– Ты иногда становишься просто невыносимой! – рассердилась Нина. – Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? Мне и без тебя известно, сколько у меня проблем!

Мисочка виновато закачалась:

– Прости… не сердись… Я не со зла… я просто сочувствую тебе… как ты со всем этим будешь справляться…

– Как-нибудь справлюсь. Если ты знаешь, как помочь мне, скажи, а если нет…

Речь Нины прервал звонок мобильника. Звонил Ческо. Он был явно встревожен.

– Алло, Нина, слушай меня внимательно. Мы у дворца Ка д'Оро. Его дверь и стены обмотаны колючей проволокой. Я боюсь, что Каркон действительно вернулся!

– Клянусь всем шоколадом мира, в таком случает ситуация действительно суперсерьезная! – ахнула девочка, инстинктивно подвигая к себе Талдом Люкс.

– Додо уже трясется, как во время землетрясения. Да и я не в своей тарелке. Фьоре и Рокси к нам только что присоединились, и у них тоже плохие новости.

– Что они узнали? – Нина задрожала от нехороших предчувствий.

– Они говорят, что статуи перед Дворцом Дожей в огромных трещинах. Видимо, этой ночью с ними что-то произошло. Похоже на то, что хохот, который тебя разбудил, и верно принадлежит про клятому Каркону.

Ческо тяжело дышал в трубку, потому что, разговаривая с Ниной, он бежал, сопровождаемый Додо и девочками, чтобы побыстрее добраться до пристани Сан-Марко.

– Это начало нового кошмара, я в этом уверена! Давайте быстро ко мне! Я только что разговаривала с Этэрэей!.. – крикнула в трубку Нина и отключилась.

Ее бросило в жар, кровь едва ли не кипела в жилах. Охваченная эмоциями, она обессиленно опустилась на табурет.

На лабораторных часах было 12 часов 33 минуты и 8 секунд.

Платон, топорща усы, жалобно замяукал, Красавчик стеснительно тявкнул.

– Все, все, все… Я знаю, что вы хотите есть, но сейчас не до вас. Мне надо подумать. Надо разобраться, для чего служат эти Священные Слезы. – Нина решительно вскочила с табурета.

Как только она прикоснулась к капле с бронзовой каемкой, сильно завибрировал Талдом и одновременно раздался голос говорящей Книги:

Как велела тебе Этэрэя,

Эту Слезу ты должна носить у сердца.

Две другие поскорее спрячь

В верхний ящик стола.

Ты должна быть готова

К вызову, который тебя ждет.

Будь собранной и придерживайся

Наших указаний.

Нина посмотрела на три слезы, лежащие перед ней взяла первую, с бронзовой окантовкой, и положила в центральный карман комбинезончика. Две другие аккуратно уложила в верхний ящик стола.

– Исполнено. Что дальше? – спросила она, глядя на жидкую страницу.

Ожидание будет недолгим,

После чего ты сможешь

Создать Джиролуму,

Новый магический препарат,

Который тебе предстоит использовать.

Ответ Книги показался девочке любопытным.

– Я создам Джиролуму? С какой целью? – задала она очередной вопрос.

Не торопись, всему свой час.

Тебя ждет праздничный обед.

Положи Артемизию

В алебастровую шкатулку.

Иди и на время забудь о неприятностях.

Обложка Книги захлопнулась.

– Клянусь всем шоколадом мира, Книга права! Мои, наверное, уже вернулись из туристического агентства и ждут только меня. Не могу же я игнорировать их замечательный праздник!

Быстро надев Пальмодито, она осторожно вложила волшебную свечу в алебастровую Кумисту. Сняла перчатку, оставив ее лежать рядом с мисочкой Соли, которая даже не пошевелилась. Сунула Талдом в карман, где уже покоилась деревянная слеза, бросила последний взгляд на Клавис Музивум, плавающий в стеклянной трубке, и подумала, что все эти предметы помогут ей одолеть заклятого врага, подлого князя Каркона, владельца дворца Ка д'Оро.

«Ческо, Додо, Фьоре и Рокси будут здесь с минуты на минуту. Но ничего, они меня подождут. У нас все получится!» – подумала девочка, подходя к двери. Вложила стеклянный шар в выемку, дверь открылась перед ней и закрылась за ней.

На часах лаборатории было 13 часов 15 минут и 3 секунды.

Бегом пересекая Зал Дожа, она услышала веселый смех, звуки музыки и уловила восхитительные запахи, доносившиеся из Зала Роз.

Зал Роз был убран цветами, в старинных канделябрах празднично горели свечи, стол украшал сервиз из голубого фарфора, серебряные столовые приборы лежали рядом с каждой тарелкой. За столом, помимо Джакомо и Веры, она увидела… всех четырех своих друзей!

– Сокровище, мы ждем только тебя, – сказала Вера, раскинув руки для объятия дочери.

Лучащаяся радостью Люба в белоснежном фартуке, насвистывая веселую мелодию, начала подавать блюда.

Нина обожгла недовольным взглядом Ческо и, сев рядом, прошептала:

– Как вы здесь оказались?..

Мальчик под столом сжал ей руку:

– Не нервничай, пожалуйста. Просто на пристани Сан-Марко мы столкнулись с твоими родителями и приехали сюда вместе с ними. Почему ты не сказала нам, что у них сегодня годовщина? Она прямо-таки сияли, показывая нам билеты на круиз. Не могли же мы отказаться от приглашения на праздничный обед!

В другое ухо Нине зашептала Фьоре:

– Мы с Рокси успели купить цветы, чтобы украсить зал. Тебе нравится? Только не думай, что нам так легко казаться веселыми после всего, что удалось узнать. Что бы то ни было, улыбайся, а то твои родители заподозрят неладное.

Рокси поднялась со своего стула под предлогом взять графин с водой и наклонилась к Нине:

– Как некстати мы должны сидеть здесь, вместо того, чтобы срочно обсудить наши дела. Статуи этих негодяев все в трещинах, и, пожалуй, надо ждать от Каркона каких-нибудь гадостей.

Бледный Додо сидел как-то странно: криво изогнувшись.

– Что с тобой? – испугалась Нина.

– Я д… д… держу котелок с Крок… Крок…

Додо никак не мог закончить фразу, и пришлось вмешаться Ческо:

– Он поставил под стул котелок с Крокотио Партикуларис и боится, что тот перевернется. Мы вынуждены были принести его обратно, потому что, как я сказал тебе по телефону, хода во дворец Ка д'Оро больше нет.

Фьоре чихнула, Рокси кашлянула, а Додо наконец, поставив сумку с котелком, нагнулся к Нине и прошептал то, что она уже и без его поняла:

– К… К… Каркон жив!

Он умолк, увидев подходившую к ним Любу с большим подносом, полным восхитительных закусок.

Нина, сделав счастливую физиономию, крикнула со своего места:

– Дорогие мама и папа! Поздравляю вас с прекрасным праздником! С годовщиной вашей свадьбы!

Вера и Джакомо подняли бокалы с вином и, широко улыбаясь, звонко чокнулись, с любовью посмотрев на свою необыкновенную дочь.

Праздничный обед удался. Но и в душе Нины бушевал ураган. Она от всего сердца желала бы радоваться за родителей, но мысль о предстоящей беспощадной схватке с возвратившимся Злом отравляла настроение.

Со свертком в руках в зал вошел Карло Бернотти, их добродушный садовник:

– Извините, что прерываю торжество, но у калитки я нашел этот пакет. Мне кажется, я разглядел тех, кто его оставил. Это два человека в темном пальто… хотя в этом я не уверен… идет очень сильный дождь. К пакету прикреплен листок, на котором написано имя Нины… Я подумал, может, что-то срочное…

Вера улыбнулась:

– Два человека в пальто? А может, в дождевиках? А может, ты выпил лишку, дорогой Карло?.. Это, наверное, еще один сюрприз мадридских тетушек!.. они такие выдумщицы!

Нина приподнялась и взяла пакет из рук Карло.

Пакет оказался почти невесомым.

– Спасибо, Карло, очень любезно с твоей стороны доставить его сюда, – сказала она, разглядывая листок со своим именем и непонятными буквами Д. Б. Д. К. и Л. Б. Д. К., приписанными чуть ниже фиолетовыми чернилами.

– Откроешь сейчас посылку? – спросил Джакомо.

Нина с притворным равнодушием посмотрела на отца.

– Это опять книги от тетушек. Посмотрю позже. Сейчас мне больше всего хочется отведать кусок моего любимого торта!

Притворство Нины увенчалось успехом: Вера и Джакомо не заметили взвинченного состояния дочери.

Ческо толкнул Нину коленом:

– Кто мог прислать тебе этот пакет? И кто, по-твоему, эти два человека то ли в пальто, то ли в плащах?

– Не знаю… Может быть, это Фило Морганте и Джолия? На бумажке с моим именем несколько непонятных букв. Давай поговорим об этом позже… – прошептала девочка сама не своя.

В два часа дня роскошное пиршество завершилось-таки сливочным тортом и шоколадными конфетами.

Поблагодарив гостей, Вера и Джакомо поднялись в свою комнату собирать чемоданы.

– Вперед на Карибы! – весело крикнул Джакомо с верхней ступеньки винтовой лестницы.

– Так вы плывете на Карибы? – Нина восторженно захлопала в ладоши.

– Да, дорогая! Кармен и Андора сделали нам поистине царский подарок! Лайнер отходит через два часа. Надо поспешить, чтобы не опоздать на порт, – ответила дочери Вера, давно мечтавшая о путешествии по бирюзовым морям и отдыхе на белом пляжном песке.

Люба уносила посуду в кухню, ей помогал в этом Карло.

– Сейчас я все перемою и расставлю по местам, – сказала она Нине, – а потом пойду с вами в порт проводить твоих родителей.

Нина переглянулась с друзьями:

– В нашем распоряжении два часа, обсудим наши дела в Каминном Зале, там нам никто не помешает.

Рокси вытерла испачканные тортом губы:

– Пошли скорее.

Додо вытащил из-под стула котелок с Крокотио Партикуларис:

– А это к… к… куда деть?

– Пока захватил с собой в Каминный Зал, – сказал Ческо, – а после – как решит Нина. Скорее всего, отнесем обратно в лабораторию.

Минуту спустя они уже сидели перед горящим камином в маленьком уютном зальчике. Дождь лил за окном не переставая. Прежде чем рассказать друзьям о том, что поведала Этэрэя, Нина решила открыть загадочный пакет.

Она разорвала обертку и увидела в гнезде из сухой соломы и мятой бумаги сильно зачерненное круглое зеркало, от которого исходила мощная негативная энергия. Оказавшись в ее поле, девочка Шестой Луны затрепетала, ее лицо мгновенно побледнело. Сидевшие как на иголках ребята выхватили из карманов свои Талдомы.

Нина отбросила пакет, солома и мятая бумага упали на драгоценный персидский ковер. Девочка потянулась рукой к зеркалу и заметила, что звезда на руке изменила цвет. Теперь она была не розовой, а… черной!

Зеркало вспыхнуло, отлетело к центру зала и бешено закрутилось в огненною вихре. Рамка зеркала растягивалась на глазах, пока в нем не появились две фигуры в надвинутых до подбородка капюшонах. Из того, что открылось взорам ребят, можно было предположить, что одно лицо старое, другое молодое, с изящными чертами.

Гоасиловые глаза пяти Талдомов вспыхнули одновременно. Ребята были готовы пустить в ход свои магические скипетры для нейтрализации этих двух явно подозрительных типов. Но никто из юных алхимиков не сумел сделать ни одного движения. Громко зазвучавшие голоса таинственных персонажей поразили их:

– Мы извещаем вас о возвращении нашего величайшего Магистра князя Каркона, хозяина дворца Ка д'Оро, и его самых преданных союзников, которых вы, презренные, превратили в мерзкие изваяния. Не существует силы, которая уничтожила бы могущество Алхимии Тьмы! Вы скоро почувствуете это на своих жалких шкурах!

Висящее в фиолетовом пламени зеркало прекратила вращение. Очертания двух фигур колыхались в его глубине, словно в воде.

– Кто вы такие?! – закричала Нина, охваченная яростью.

– Мы посланцы вечности. Мы много что видели и много что сделали. И мы готовы многое еще совершить, – ответил тот, что был старше.

Его изрезанное морщинами лицо виднелось из-под капюшона, но глаза были скрыты.

Ческо и Рокси одновременно сделали шаг вперед и прицел или ь Талдомами в зеркало. И тут же, вскрикнув, оба упали на ковер: выпущенные зеркалом зеленые молнии ударили каждого прямо в грудь.

– Не советую повторять глупости, иначе вы умрете! – прозвучал жесткий голос второго, молодого типа.

Нина и Фьоре склонились над друзьями, стонавшими от боли, причиненной ударами молний.

– Не думайте о нас… сделайте что-нибудь с этими мерзавцами… – прошептал, сжимая зубы, отважный Ческо. Потеряв очки, он почти ничего не видел.

Пылая гневом, Нина вскочила и, направив свой Талдом на зеркало, несколько раз нажала на гоасиловые глаза. Два мощных электрических разряда ударили в зеркало. Фигуры на глазах стали прозрачными и растворились в черной пустоте зазеркалья. Взрыв дьявольского хохота разорвал наступившую тишину. Огонь, вырвавшийся из зеркальной рамки, лизнул расписанный фресками потолок, и в зеркале, словно в худшем из кошмаров, сначала вспыхнула истекающая кровью гигантская буква К, вслед за чем материализовалась жуткая физиономия князя Каркона.

– Я жив!! Жив!! – заорал гнусный Магистр Магикум с налитыми кровью, будто рубиновой, глазами и стекающей по клиновидной бородке ядовитой слюной. – Я жив!!!

Девочка Шестой Луны стояла, замерев, не в силах оторвать глаз от омерзительной физиономии, которую так ненавидела и так боялась. Казалось, ее магическая сила и алхимическая энергия в один миг канули в глубины жуткого зазеркалья.

Победы и поражения, огорчения и страхи, пережитые в борьбе за освобождение Ксоракса, как будто превратились в пепел перед лицом ее врага, чьи вселявшая ужас адская ухмылка, пронзительный голос и хищный взгляд вновь встали жестокой реальностью.

Нина почувствовала, как что-то обожгло ей грудь. Священная Слеза, загадочная деревянная капля с бронзовым кантом, раскалилась, предупреждая о смертельной опасности. Девочка замерла, охваченная ужасом. Озноб побежал по ее напрягшемуся телу. Кровь застала в жилах. Казалось, она вот-вот взорвется. Демонический князь, изощренный алхимик, убивший ее деда, вернулся из небытия еще более могущественным, чем прежде.

Додо и Фьоре стояли столбами с широко раскрытыми от ужаса глазами. Котелок с Крокотио Партикуларис выпал из рук мальчика, и алхимическая жидкость разлилась по ковру липкой белой лужей. Дрожа от страха и принимая к груди Талдом, Додо молился, чтобы все эти события оказались сном. Увидев, что очки друга отлетели под кресло, он попытался сказать ему об этом, но многократно усилившееся от страха заикание не позволило ему выдавить из себя ни слога.

Стоявшая на коленях рядом с Рокси и Ческо Фьоре завыла как сирена. Вид Каркона потряс ее до такой степени, что она потеряла самоконтроль.

Ребята и не могли среагировать иначе: Каркон застал их врасплох. Они уже знали, что он жив, но мозг отказывался это принять.

Грубый хохот Князя Тьмы загрохотал подобно грому, зеркало разлетелось на тысячи осколков, засыпавших драгоценный ковер, платя обернулось черным дымом и сейчас же исчезло в никуда. Теперь о явлении Каркона напоминал только острый запах серы.

Нина, избавляться от наваждения и стараясь прийти в себя, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

Привлечен ныне криком Фьоре, в зал вбежали Люба и Карло. И замерли на пороге с открытыми ртами.

– Что вы натворили?! – воскликнула потрясенная русская няня, хватаясь за голову.

Нина, обессиленная, упала в кресло, показывая жестом, что не стряслось ничего такого, из-за чего стоит беспокоиться.

Садовник наклонился к ребятам, распростертым на полу:

– Вы что, упали?

Ческо пробормотал что-то невразумительное, а Рокси, с трудом поднимаясь на ноги, улыбнулась:

– Глупая игра, не берите в голову.

– Ничего себе, глупая игра! Смотрите, во что вы превратили ковер! Он весь в пятнах! В стеклах! А что это за белая жидкость? Клей? Почему пахнет жженым? Вы что, курили? – разгневанная Люба, принюхиваясь к пахнущему серой воздуху, обрушила на ребят град вопросов. Она уже ломала голову над тем, как вычистить драгоценный персидский ковер.

– Нет-нет, Люба, мы не курили… И не надо ничего спрашивать. Не случилось ничего страшного. Сейчас мы все прибирем.

Думая, как бы не упасть в обмоток в присутствии Любы и Карло, Нина изобразила готовность вот-вот приняться за наведение порядка в зале.

– Господи, вся в деда! В доме ничего не изменилось, словно он нас и не покинул! – сокрушенно пожаловалась садовнику русская няня. – Пошли на кухню, иначе я не знаю, что с ними сейчас сделаю! В этих стенах нельзя найти покоя даже в праздничный день! Разглядев валяющиеся на полу обрывки обертки от посылки, которую он же принес в дом, Карло спросил с подозрением:

– В пакете была взрывчатка?

– Карло, милый, пожалуйста, хватит любопытничать. Какая взрывчатка? Мы просто играли! – Нина еще не отошла от неожиданной встречи с Карконом, но уже взяла себя в руки.

– Простите нас, мы больше не будем, – подала голос Фьоре, чтобы окончательно успокоить няню и садовника.

Люба взяла под руку Карло и потащила прочь. Садовник подчинился, хотя вся его фигура выражала недоверие.

– Что мы б… б… будем д… д… делать? – наконец обрел дар речи Додо, доставая из-под кресла очки Ческо и протягивая их ему.

Собрав всю свою энергию, Нина встала с кресла:

– Все. Сейчас идем в лабораторию. Первое: предупредил моего деда и Этэрэю, что Каркон действительно жив и вернулся в свой дворец. Что касается двух типов в плащах с капюшонами, которые появились в зеркале сначала, то это наверняка и есть те самые, что подложили пакет к дверям виллы, а буквы на листке с моим именем – инициалы их имен и фамилий. Это какие-то подручные князя, с которыми мы еще не знакомы. Видимо, Каркон был возвращен в жизни с помощью какой-то могущественной магии.

В сопровождении друзей Нина вышла из каминного зала, задержалась только Фьоре. Она собрала разбросанную бумагу и солому, сложила их в пакет, обескураженно оглядела большое белое пятно на ковре и бросилась догонять ушедших ребят.

Проходя вдоль книжных шкафов необъятной библиотеки Зала Дожа, вся компания услышала легкое жужжание, доносившееся с потолка. Только Нина, погружённая в свои мысли, доставая из кармана стеклянный шар, служивший ключом в лабораторию, не обратила внимания на посторонний звук.

Ческо, поправив очки, уставился в потолок:

– Смотрите… Что это там летает?..

Подняв головы, ребята увидели, что над ними кружится, искрясь гранями, крошечный зеленый камушек.

– Похоже на изумруд. – Фьоре встала на цыпочки, чтобы ухватить его.

Додо обратил внимание, что, несмотря на кружение, зеленый лучик, испускаемый камешком, постоянно упирается в предпоследний шкаф библиотеки, точнее, в стопку каких-то документов, казалось почерневших от времени. Он не успел сказать это, потому что камешек спланировал сначала вправо, затем влево, резко опустился до самого пола, осветив его, а потом зигзагами взлетел обратно к потолку. Там он на мгновение замер, расшалился докрасна и взорвался, разбросав мириады ярких искр, заливших Зал Дожа ослепительным зеленым светом.

С изумлением наблюдая за этими чудесами, ребята увидели, как в воздухе, медленно снижаясь, парит какой-то странный овальный предмет, толщиной не больше сантиметра.

Фьоре и Додо попятились и уперлись спинами в книжный шкаф.

Рокси и Ческо не отрывали взгляда от непонятного объекта.

– Пахнет… пахнет морем! – принюхалась Нина с удивлением.

Осторожно дотронувшись до овального предмета кончиками пальцев, она ощутила его твердость. Он был шероховатый, с бледно-зелеными и коричневыми прожилками.

– Не прикасайся к нему! – запоздало предостерег ее Ческо. – Это может быть магической ловушкой Каркона!

Но Нина была уже во власти любопытства.

– По-моему, это панцирь какого-то моллюска… или черепахи! – заметила она, поворачивая предмет, и с удивлением увидела вырезанные на панцире слова на языке Шестой Луны:

– Фило и Джолия! Призраки с Ксоракса! Интересный способ посылать сообщения, – засмеялась Нина. – Первый раз оно приходит на панцире черепахи!.. Поспешим в лабораторию, – обратилась она к друзьям. – Мне надо кое-что рассказать вам. И будем готовится к действиям. Надеюсь, Джолия и Фило Морганте нам помогут!

Положив панцирь в брючный карман комбинезончика, Нина стеклянным шаром отворила дверь в лабораторию. Сознавая серьезность ситуации, юные алхимики без слов вошли внутрь, готовые обсуждать стратегию сопротивления силам Зла.

Нина расположилась на табурете, остальные расселись у каминчика. Сначала девочка пересказала свою беседу с Этэрэей. Затем продемонстрировала алебастровую Кумисту и стеклянную трубку с плавающим в ней Клавис Музивум, поясняя, что к чему. И закончила советом быть всем начеку.

– То есть нам надо найти самое тайное место, о котором упоминала Этэрэя, и воспользоваться Ключом к Мозаике, – подвела итог Рокси. – Ладно, допустим. Но для чего служит магическая свеча – тут полный мрак. В общем, я ничего не понимаю, – призналась она.

– Я, честно говоря, тоже, – поддержал ее Ческо.

Нина растерянно повернулась к говорящей Книге.

– Все очень сложно, это правда. Давайте попробуем еще раз связаться с Этэрэей. Может быть, мы получим больше информации. Хотя бы потому, что Каркон реально появился, а значит, Зло стало еще сильнее, чем прежде.

Фьоре поднялась с пола:

– Ты обещала рассказать нам о Священных Слезах.

Нина извлекла из центрального кармана комбинезончика деревянную слезу с бронзовой каемкой и открыла верхний ящик лабораторного стола, где лежали две другие.

– Их три. Этэрэя сказала, что они деревянные и хранят важнейшие жизненные тайны, нанесенные чистейшей алхимической водой. Но назначение их не объяснила. Придется разбираться самим. Мы алхимики и не имеем права поддаваться страху и панике.

– Деревянные слезы!.. В голове не укладывается! – Рокси была в недоумении. – Ни в алхимических книгах, ни в записках твоего деда мы ничего о них не читали.

Фьоре и Додо молча рассматривали капли, прилетевшие с Ксоракса.

Ческо потянулся потрогать те, что лежали в ящике стола. Но в этот момент говорящая Книга открылась, выбросив в потолок луч ослепительной белизны. Жидкая страница подернулась рябью, и на ней проступила темно-синяя надпись, а следом раздался громкий голос:

Отложите пока в сторону Священные Слезы

И займитесь Карконом.

Он – реальная угроза.

Его ненависть к вам безмерна.

Вам понадобится вся ваша

Интуиция, отвага и стойкость,

Чтобы сохранить самообладание.

Мать Алхимии разъяснит положение вещей,

Как только сочтет нужным.

Поищите в черных документах

Ответ на вопрос, что надлежит делать.

Джолия и Фило Морганте

Спешат к вам на помощь.

Когда они прибудут,

Им надо будет выпить Джиролуму.

Этот препарат, поддерживающий их жизнь,

Вы должны приготовить для них заранее.

– Джиролума?! Но как ее приготовить? – изумилась Нина. – Мы же не знаем ее формулы! И где нам взять черные документы?

Но жидкая страница уже потемнела, не дав ответа. Ни слова, ни намека.

Додо, чувствуя вину из-за испорченного Крокотио Партикуларис, поспешил вмешаться:

– К… к… когда мы шли через б… б… библиотеку, я видел п… п… пачку черных бумаг. В… в… вы в то время смотрели на летающий п… п… панцирь черепахи.

– Ты уверен? Тебе не померещилось со страху? – хихикнула Рокси.

– А вы видели эти бумаги? – Фьоре к Нине и Ческо.

Те отрицательно покачали головой.

Додо выбежал из лаборатории. Вступив в Зал Дожа, он взял там лестницу, прислоненную к стене, заставленной книжными шкафами, переставил ее к предпоследнему шкафу… И спустя пару минут с торжествующим видом вернулся в лабораторию с запыленной пачкой бумаг черного цвета.

– В… в… вот они! – Сияя от гордости, он положил бумаги на лабораторный стол.

Нина затаили дыхание. Ей очень хотелось, чтобы принесенные ее рыжим другом бумаги оказались теми самыми, о которых говорила Книга.

Додо принялся перебирать листы, откладывая в сторону те, что особенно привлекали его внимание. К ним красными шнурками были привязаны маленькие мешочки из грубой ткани и миниатюрные пульверизаторы. От бумаг веяло древностью. Пыль заставила Фьоре громко чихнуть. Рокси потерла нос.

– По-моему, мы напрасно теряем драгоценное время, – буркнул Ческо, у которого перед глазами продолжала стоять ужасная физиономия Каркона.

Но тут Додо поднял голову от пачки бумаг и победоносно воскликнул:

– Н… н… нашел! С… с… смотрите сюда! Это ф… ф… фо…

– Фокус? – шутливо подначила его Рокси.

– Ф… ф… формулы! – Додо удалось закончить фразу.

Фьоре выхватила лист из его рук и пробежала глазами написанное.

– Ты гений, Додо! Заголовок – «Карта Нигра эт Умбраэ». В переводе с латинского: «Черный папирус призраков». А ниже и правда какие-то формулы. Это, скорее всего, то, что нам надо!

Нина поцеловала зардевшегося мальчика в щеку:

– Прости, Додо, что мы сперва не поверили тебе. Ты молодец!

Черные страницы были густо исписаны странными формулами, начертанными светло-синими чернилами. Каждая представляла собой подробное описание ингредиентов и сопровождалась рисунками и математическими выкладками.

В самом низу этого древнего документа стояла подпись автора: Фило Морганте!

И дата написания – 1445!

Ребята с волнением рассматривали необычную бумагу, дожившую до наших дней, и их прямо-таки распирало от любопытства: что может находится в мешочках, привязанных к части страниц красными шнурами? И к чему здесь медные пульверизаторы, покрытые патиной времени?

Внимание Фьоре сильнее занимали дата и место написание необычного документа.

– Болонья! Башни Аккурси! Значит, летящий сюда Фило Морганте и есть тот знаменитый алхимик, родившийся еще в 1400 году! Сегодня, по всей вероятности, это самый-самый древний призрак во Вселенной!

Восторгу Фьоре не было границ.

– Интересно, он умер своей смертью или его тоже убили? – задумчиво проговорила Рокси и обернулась к Нине: – Как могла случиться, что его бумаги оказались здесь, в библиотеке твоего деда Миши?

– Здесь находятся бумаги и документы со всего света. Скорее всего, бумаги Фило Морганте попали в руки деда, когда он занимался алхимическими исследованиями или работал над своими книгами, – предположила девочка Шестой Луны.

– Без подобных книг мы так бы не ничего и не поняли в этой жизни. Придет время, и я тоже напишу свою алхимическую книгу, – уверенно заявила Фьоре.

Рокси легонько толкнула подругу в плечо:

– Вместо того чтобы пугать нас своими научными планами, подумай лучше о том, что нам делать сейчас. Каркон вернулся! Не догоняешь?

Не обращая внимания на дружескую пикировку подруг, Нина вчитывалась в документ, все отчетливее сознавая, какие воистину необычные препараты изобрел алхимический гений Фило Морганте!

В результате непрерывных поисков и тщательных исследований я наконец получил формулы трех препаратов, необходимых призракам.

Я убежден, что придет время, когда они будут использованы. Ибо алхимики Тьмы обладают большой жизнестойкостью и любые детали их существования, грозящие нам опасностью, должны быть изучены с особой тщательностью.

Полагаю, что они обращаются к алхимическим препаратам и вообще к способам борьбы с нами, нам еще не ведомым. Среди них – возможность существовать в виде призраков.

Я взял для своих записей «Карту Нигра эт Умбраэ», зная, что, до того как она превратится в пыль, пройдет много столетий, а это наипрочнейшая бумага из всех мне известных.

К некоторым страницам я привязал мешочки, в каких содержится ряд компонентов для приготовления описанных ниже препаратов.

ИМБЕВИЯ – сладость, употребляемая для распознавания призраков.

Злонамеренные призраки часто прячутся среди нас и время от времени являются нам во плоти, хотя на самом деле это покойники, несущие угрозу спокойствию и гармонии. Поэтому очень важно уметь распознавать, живой человек перед вами или призрак.

Если сладкая Имбевия попадет в рот такому призраку, он становится прозрачным и теряет активность, так что у вас появляется возможность обезвредить его, вплоть до уничтожения.

Ингредиенты: шесть листьев Магнолии Белой, четыре Ягоды Колючие, две веточки Розмарина Смиренного, три грамма Золота Философского, один литр Воды Перманенус, четыре листика Фусталлы.

Рецепт: мелко нарубить листья Магнолии Белой, добавить Ягоды Колючие и Розмарин Смиренный. Поместить все в небольшой котелок и держать на среднем огне. Когда смесь начнет закипать, добавить Золото Философское и мешать десять секунд. Когда смесь станет зеленой, добавить Воду Перманенус и листики Фусталлы. Оставить кипеть две минуты и восемь секунд. Как только кремовидная смесь остынет, выложить ее на поверхность стола, хорошо замесить и раскатать тонкими колбасками. Нарезать колбаски на кусочки длиной не больше сантиметра и не притрагиваться к ним в течение двадцати четырех часов. После чего раскатать на дубовой доске, придав форму круглого печенья. Достаточно призраку съесть всего один кружок Имбевии, чтобы он потерял телесную оболочку и стал прозрачным, утратив всю свою силу.

ЛУМИНАС – мгновенно превращающаяся в пар субстанция для обнаружения присутствия призраков.

Распыление этой субстанции немедленно дает знать, присутствует или присутствовал в конкретном месте злокозненный призрак. В этом случае мебель, полы, стены комнат и коридоров начинают светиться голубым светом.

Для распыления Луминаса используется Пурфитто, наполненный этой субстанцией. Пурфитто – единственный распылитель, который можно применять вместе с этой алхимической жидкостью. Для ее приготовления я сохранил несколько таблеток Фаботины – растения с красными листьями, растущего исключительно в дождливых местах и цветущего один раз в тридцать лет. Отыскать его очень трудно.

Ингредиенты: три столовые ложки Аниса Вареного, двести граммов Серебра Животворного, пол-литра Молока Дракона, восемь таблеток Фаботины.

Рецепт: Анис Вареный довести до кипения, через три минуты и шесть секунд добавить Серебро Животворное. Не перемешивать!!! Когда состав затвердеет, но еще дымится, влить в него Молоко Дракона и сразу же бросить таблетки Фаботины. Помешать пять (!) раз, после чего жидкость готова. Зачерпнуть необходимое количество и наполнить ею Пуфитто.

ДЖИРОЛУМА – энергетический напиток для добротворящих призраков.

Хотя с давних пор действует правило, запрещающее нам, алхимикам Света, возвращаться на Землю, я задумал создать препарат, который позволил бы нам в чрезвычайных случаях превращаться в призраков.

В каждом конкретном случае решение о превращении и о полете на Землю принимает исключительно Этэрэя, Мать Алхимии и Всех Алхимиков.

На создание этого напитка ушло более трех лет исследований и лабораторных опытов. В результате цель была достигнута.

Принятый внутрь препарат действует в течение двадцать четырех часов. Принимать его можно не более трех раз подряд.

Ингредиенты: двенадцать черпаков Воды Изумрудной, два изумруда с Ксоракса, триста граммов подошла Арбуза Лунного, двести граммов Оксида Железного, один молотый зуб дракона.

Рецепт: кипятить Воду Изумрудную в течение тридцати минут и шести секунд, бросить изумруды и порошок Арбуза Лунного, тщательно перемешивать четыре минуты и тридцать шесть секунд. Пережить готовую жидкость в большую бутыль, дать ей остыть и добавить Оксид Железный и молотый Зуб Дракона. Встряхивать бутыль в течение двух минут и трех секунд. Как только жидкость станет светло-желтой, Джиролума готова к использованию. Всего одного глотка достаточно, чтобы превратиться в призрака или, если призрак лишился сил, восстановить их.

4546733

Ребята слушали с открытыми ртами: препараты, описанные в черном документе, были невероятными.

Нина бросила взгляд на часы: стрелки показывали 15 часов 35 минут и 9 секунд.

– До отъезда родителей меньше двух часов. Нам этого времени хватит, чтобы приготовить Джиролуму. А может, нам даже удастся поговорить с Этэрэей, – проговорила она, отвязывая мешочек, висящий рядом с формулой Джиролумы.

– Почему она так долго не приходит к нам на помощь? Уж не бросила ли она нас?! – воскликнула Рокси, огорченная долгим молчанием Матери Алхимии.

– Не говори глупостей! – рассердилась Нина. – Как такое могло прийти тебе в голову?! Этэрэя никогда не бросит нас. Она вместе с алхимиками Ксоракса занята сейчас более серьезными проблемами в Мираблис Фантазио!

Фьоре жестом попросила Рокси успокоиться. Глядя на мешочек в руках Нины, она спросила:

– А у нас есть все компоненты для изготовления Джиролумы?

– Вода Изумрудная и изумруды есть точно. А вот насчет Зубов Дракона… – Нина открыла пирамидку-шкатулку, где обычно хранились зубы, и обнаружила, что она пуста. – Зубы… закончились!

Тем временем Ческо уже развязал мешочек, взяв его из Нининой руки, и достал оттуда три крохотные коробочки зеленого дерева, каждая содержала свое алхимическое вещество. На их крышечках было что-то написано.

Рокси взяла одну коробочку:

– Невозможно прочитать, глаза сломаешь, шрифт очень мелкий!

И тут за их спинами неожиданно заговорила волшебная Книга:

В сейфе лежит нечто,

Что облегчит вам чтение.

Все разом повернулись к стоящему в нише стены массивному шкафу. его лицевая сторона, покрытая красным лаком, была украшена позолоченной резьбой и рубинами, что свидетельствовало о большой ценности этого старинного сейфа.

Нина приблизилась в нему, приложила правую руку со звездой, почерневшей с появлением Каркона, к барельефу в форме такой же звезды и нажала на него.

Дверь сейфа медленно отошла в сторону. Не зная толком, что искать, Нина начала передвигать пакеты с древесными листьями, карту острова Пасхи, какие-то пожелтевшие бумаги, лежащую у стены большую пластину черного оникса с высеченным на его поверхности генеалогическим древом ее семьи.

Девочка вздохнула, представив, сколько ее предков пожертвовали жизнью в вечной борьбе с Алхимией Тьмы.

И вдруг до нее дошло, что она должна найти, для того чтобы прочитать надписи на коробочках.

– Ну конечно же! – Девочка звонко шлепнула себя по лбу. – Лентоза Армоньоза! Лупа Гармонизирующая! С ее помощью я когда-то читала имена своих самых дальних предков, мелко нацарапанные на плите с древом нашей семьи!

Нина с головой залезла в сейф и скоро вынырнула оттуда, держа в руке магическое увели читальное стекло с длинной ручкой:

– Теперь мы без труда прочтем всё, что написано на коробочках! А знаете, кто изобрел эту лупу?

– Кто? – хором спросили друзья.

– Все тот же Фило Морганте! Лентоза Армоньоза позволяет гармонизировать реальность, поэтому и переводится с латыни как Лупа Гармонизирующая. Через нее можно разглядеть самые мелкие частицы и шрифты. А если ее поместить над огнем, то можно разжечь большой пожар, потому что она во много раз увеличивает силу пламени. То есть если с ней обращаться неосмотрительно, то все может кончится катастрофой или ее саморазрушением. Лупа изготовлена из гоасила и обрамлена серебряной полоской, ручка тоже сделана из серебра.

Нина говорила с большим воодушевлением. В ней крепла уверенность, что нет силы, которая бы остановила ее и ее друзей в справедливой борьбе с Карконом. Особенно сейчас, когда к ним на помощь выдвинулся такой могущественный маг, как Фило Морганте.

Глава третья Очарование Зла

Сияющая гоасиловая выпуклость лупы отражалась в любопытных глазах юных алхимиков. Света, испускаемого стеклом, изготовленным из магического самоцвета Ксоракса, было достаточно, чтобы хорошо видеть коробочки с компонентами Джиролумы. Держа лупу в руке, Нина вслух читала надписи на крышках:

– В первой коробочке – порошок Арбуза Лунного… Во второй – Оксида Железистого… В третьей – молотый Зуб Дракона! Всё, что надо, есть!

Нина опустила магическую лупу на лабораторный стол.

Рокси заглянула в коробочки и покачала головой:

– Но всего очень мало! Мы должны обращаться с этими компонентами предельно аккуратно, иначе не сможем приготовить для Джолии и Фило нужного им количества Джиролумы.

Пока Фьоре копалась в россыпи драгоценных камней на каминной полке, ища ксораксианские изумруды, Додо достал из шкафа зеленоватную бутылку с Водой Изумрудной.

– Ну что ж, приступим! – сказала Нина, передавая Додо черпак.

Мальчик стал наливать им Воду Измурудную в котелок, в котором уже кипела сапфирно-золотая смесь.

– Приготовиться! Через тридцать минут и шесть секунд добавляем остальное, – сверяясь с рецептом, предупредила Нина.

Хотя ребята и были потрясены открытиями Фило Морганте, описанными в «Карте Нигра эт Умбраэ», ни восхищение, ни возбуждение от обретения нового алхимического опыта не могли отвлечь их полностью от тяжелых мыслей по поводу возвращения Каркона. Об этом свидетельствовало молчание, повисшее в лаборатории.

Неспешное бульканье кипящей смеси и потрескивание огня в камине не успокаивало, а усиливало их беспокойство. Каждый из них думал о том, как же справиться с Карконом и его таинственными помощниками, чьи фигуры продемонстрировало им зеркало. Кто они такие? Как их зовут? Что могут означать буквенные ряды: Д.Б.Д.К. и Л.Б.Д.К. Требовалось как можно скорее найти ответы на эти вопросы.

Ческо уставился невидящим взглядом в пустоту, размышляя о том, что появление Каркона, хозяина пришедшего в запустение дворца Ка д'Оро, помешало исполнению одному из обещаний, которое юные алхимики дали Этэрэе: привести в порядок здание, где проживал Каркон, пока не был заключен в каменную статую. Ческо и Додо проделали большую работу, но теперь мечте вернуть дворцу прекрасное состояние грозило так мечтой и остаться. Магистр Магикум вернулся более бесноватым, чем был прежде. Что будет с его дворцом? Каркону опять позволят поселиться в нем?

«Все наши с Додо усилия пошли насмарку», – подумал Ческо с грустью. Он чувствовал, что его гордость уязвлена, и лишь алхимические силы могли бы помочь ему пережить глубокое разочарование.

Цепи и колючая проволока, слово костлявые дани скелета, охватывали стены старинного здания, находившегося в двух шагах от площади Сан-Марко. Мало кто из венецианцев, полагавших, что здесь располагается пансион для сирот, открытый князем Карконом, обратил на неожиданное изменение облика дворца. Только несколько коммунальных советников были поражены, увидев нынешнее его состояние.

В полдень 16 сентября они доложили об этом новому меру Венеции, профессору истории Людовико Сестьери. Среднего возраста, среднего роста, пухлый, добродушный любитель хорошей кухни и ярких галстуков, мэр действовал на горожан умиротворяюще и терпеть не мог всякой магии.

То, что во дворце Ка д'Оро совсем недавно происходили необъяснимые события, было известно многим, но никто из жителей, а из властей и того меньше, не связывал это с колдовскими штучками. Правда, благодаря Нине де Нобили городу открылось, что никого сиротского приюта здесь не было и в помине, а помещения дворца служили Каркону для проведения самых безжалостных алхимических экспериментов. Но сейчас-то в чем дело? Почему так изменился внешний облик дворца?

Город считал ужасного князя и его сообщниками безвредными, безопасными изваяниями и полагал, что угрозы возвращения Зла на венецианские улицы отныне не существует. В реальности все было иначе. Нина и ее друзья собственными глазами видели свирепую физиономию Магистра Магикум, материализовавшегося в пламени черного зеркала. Теперь было ясно: в стоящих на площади Сан-Марко статуях больше не замурованы тела мерзопакостных служителей Зла. Они снова переместились во дворец Ка д'Оро. Не поднимая шума и пыли, Зло вернулось тихой сапой.

Цепи и колючая проволока, опоясавшие стены и вход во дворец Ка д'Оро, явно свидетельствовали о том, что в этой части города Зло взяло верх над Добром. Появившись неожиданно, острые металлические колючки и железные цепи становились все гуще, закрывая почти весь фасад здания от нежеланных визитеров.

Этого уже не могли не заметить потрясенные жители Венеции, сперва не уделявшие этому внимания. А кто обязан нести ответственность за состояние исторических зданий, если не мэр?

Недавно избранный на должность профессор Людовик Сестьери, желая произвести на своих избирателей хорошее впечатление, собирался показать им, что любые проблемы решаются конкретными действиями властей. А также то, что к руководству Венецией пришел наконец честный и энергичный человек, намеренный восстановить ущерб, нанесенный поистине разорительным правлением его предшественника, маркиза Лориса Сибило Лоредана.

Исчезновение маркиза случилось при еще памятных всем обстоятельствах. Но лишь Нина и ее друзья знали то, чего не знал никто: ЛСЛ был способен превращаться в отвратительного и коварного Пернатого Змея. Именно в этом состоянии он и оказался в эпицентре мощного взрыва, испепелившего его тайное убежище и весь остров Клементе. Ныне вся его территория нуждалась в полом оздоровлении.

Унаследовавший от ЛСЛ тяжелую ношу, новый мэр старался любой ценой доказать, что избран на этот пост не зря. Поэтому едва до его сведения довели информацию о том, что творится с дворцом Ка д'Оро, он немедленно распорядился разобраться с проблемой в кратчайшие сроки.

Сидя перед блюдом со сладкими эклерами, он слушал малоприятный доклад своих советников:

– Господин мэр, с утра льет как из ведра, а в такую погоду не представляется возможности произвести тщательный осмотр состояния фасада здания, – убеждали его коммунальные советники, удобно расположившись в мягких креслах роскошного кабинета Первого гражданина города. – Разумнее переждать непогоду, вам так не кажется?

– Нет, мне так не кажется, – сделал мэр строгое лицо, перекладывая бумаги на своем шикарном письменном столе с изумительной конструкцей. – Поэтому прошу как можно скорее найти специалистов, способных произвести оценку. По ходу работ прошу постоянно докладывать мне о результатах.

Покончив с последним эклером, остававшимся на блюде, он поднял правую руку, призываю сотрудников к вниманию:

– Советую подключить к работе двух отважных юношей, которые вот уже несколько месяцев тянут на себе весь груз реставрационных работ во дворце. Если не ошибаюсь, их зовут Додо и Ческо. У родителей обоих замечательный магазин маскарадных принадлежностей «Лавка масок» на мосту Риальто. Пожалуй, я навещу ребят лично. Тем более это – отличная возможность получить информацию из первых рук.

Мэр включил гигантскую перламутровую люстру, света которой залил розовый потолок, богато украшенный фресками и лепниной, и поправил новый красный шелковый галстук, с интересом наблюдая за реакцией советников на его предложение.

Один из них подал голос, в котором звучали нотки раздражения:

– Бьюсь об заклад, они сами обмотали здание колючей проволокой. Они вообще очень странные ребята. Ходят слухи, что оба увлекаются магией. А верховодит всем их подруга Нина Де Нобили с Джудекки.

Мэр нервно дернулся:

– Я не хочу ничего слышать о магии! Хватит с нас делишек моего предшественника! Вы помните, что он издал декрет против магии, а сам был отъявленным колдуном! Мы что, хотим повторить те же ошибки?

– Нет!.. Что вы!.. Ни в коем случае! – загалдели, делая вид, что возмущены, советники.

– Вы обратили внимание, что я сменил мебель и вышвырнул вон из этого кабинета обожаемые ЛСЛ ужасные картины с изображением змеевидных персонажей? Какой дурновкусие! Ничто не должно напоминать нам о прошлом. А что касается Нины Де Нобили, то вы забыли, что именно она и её друзья спасли честь Венеции, нанеся поражение князю Каркону?.. Забыли? Так вот, вспомните, пожалуйста! И не забывайте этого никогда!

Однако советники не унимались:

– Вы правы, господин мэр, действительно, эта девица действовала в интересах нашего города, но общеизвестно, что она воспользовалась для этого алхимическими средствами, унаследованными ею от деда, почившего профессора Михаила Мезинского. После чего ей и её друзьям и было поручено заняться не только реставрацией дворца Ка д'Оро, но и восстановлением территории острова Клементе! Не слишком ли мы доверчивы, наделяя такими полномочиями совсем еще детей?

Людовико Сестьери стукнул кулаком по столу:

– Вы что, детей испугались?! А вам не кажется, что вы выглядите смешно?

Советники оскорблённо замолкли. Мэр жестом показал, что они свободы и могут идти.

Время перевалило за четыре часа, до закрытия городских учреждений оставалась еще пара часов – время, достаточное для того, чтобы заманить в западню Зла даже такого честного и доброго человека, как новый мэр Венеции, который, несмотря на проливной дождь, решил пройтись и собственными глазами увидеть, в каком состоянии находится дворец Ка д'Оро.

Остановившись у входной двери, он с удивлением заметил, что цепей и колючей проволоки намного больше, чем ему докладывали, как будто дождь служил для них витаминной подпидкой. Держа над собой зонт, он ужасался виду старинного здания. Только профессиональные эксперты могли бы объяснить эту метаморфозу, произошедшую со зданием. Все его существо протестовали против обвинения в том, что это дело рук друзей Нины Де Нобили. Наоборот, в его душе крепло ощущение той пользы, которую можно было бы извлечь из сотрудничества с этой необыкновенной и отважной девочкой.

В последний раз обведя взглядом фасад дворца и печально вздохнув, мэр уже собрался уходить, как вдруг услышал приближающиеся шаги. Он повернул голову и с удивлением увидел перед собой две длинные фигуры в блестящих от дождя длинных плащах с капюшонами.

– Господин мэр, простите за то, что остановили вас на улице, – сказал человек, приподнимая капюшон и тем самым открывая старое морщинистое лицо, тонике фиолетовые губы и красные глаза.

– Кто вы? – спросил Людовико Сестьери, подняв повыше зонт, чтобы лучше разглядеть незнакомцев.

– Меня зовут Джакопо Борио, а это мой сын Ливио, – представился старик с уважительным поклоном.

Молодой человек также приподнял капюшон и, вежливо улыбнувшись, проговорил:

– Для меня большая честь разговаривать с вами, уважаемый профессор. Я читал некоторые ваши исторические исследования, примите мои комплименты.

Мэр с удивлением посмотрел на юношу. У того было светлое лицо с нежными чертами, на котором сияли большие черные глаза.

– Благодарю. Чем могу быть вам полезен?

Джакопо Борио откашлялся:

– Скорее мы можем оказаться полезны вам. Мы специалисты по реставрации старинных дворцов. Этот, – кивнул он в сторону дворца Ка д'Оро, – к сожалению, в очень плохом состоянии и требует немедленного вмешательства.

Мэр отступил на шаг:

– Мне тоже так показалось. Какая удачная встреча! Значит, вы специалисты…

– …высочайшего класса, господин мэр, и с давних пор занимаемся венецианской архитектурой, – подхватил юноша.

– Но вы еще совсем мальчик! – воскликнул мэр, пристально глядя на Ливио.

Чем больше он смотрел на лицо этого необычайно красивого юноши, тем больше попадал под исходившее от него обаяние. В глазах молодого человека было что-то, что притягивали и отталкивало одновременно.

– Уважаемый профессор, я воспитывал своего сына с пеленок в любви к искусству, – вновь подал голос старик. – Ему всего четырнадцать лет, а он уже подает большие надежды. Если вы желаете убедиться в нашем профессионализме, прочтите вот это. Здесь перечень наших работ, подтверждение нашей компетенции.

Он вытащил из-под плаща серую папку и протянул мэру.

Мэр охотно принял папку:

– Я прочту это сегодня вечером. А завтра к одиннадцати утра жду вас в моем кабинете. Там и поговорим спокойно.

Старик и юноша учтиво попрощались с мэром. Никто из троих не заметил, что при этом что-то выпало из-под плаща Джакопо и упало в грязную лужу у самого входа во дворец Ка д'Оро.

Попрощавшись, мэр пошел по улице. Сделав несколько шагов, он обернулся. Улица была пустынна. Парочка словно испарилась. Единственное, что бросилось мэру на глаза, – это лист бумаги на поверхности большой лужи перед дверью дворца. Он вернулся, хотел поднять листок, но, увидев, что он уже полностью намок, отказался от своего намерения. С облегченным сердцем он направился в сторону моста Риальто с целью посетить магазин родителей Додо и Ческо. Отмеряя шаги под дождем, продолжавшим лить и лить, мэр размышлял над чудом неожиданной встречи.

День катился к концу, а непогода все не унималась. Гром и молнии разрывали небо над Венецией. Звуки грозы были слышны даже в лаборатории виллы «Эспасия», где Нина и её друзья увлеченно готовили препарат, изобретенный Фило Морганте.

– Внимание! Тридцать минут прошло, осталось шесть секунд… приготовить изумруды и порошок Арбуза Лунного! – распорядилась Нина, отсчитывая последние секунды. – Бросайте!

Следуя её команде, Фьоре опустила в котел найденные ею изумруды, а следом Ческо высыпал туда же алхимический порошок. Девочка Шестой Луны схватила черпак и начала энергично мешать кипящую жидкость, не сводя глаз с часов. Ровно через четыре минуты и тридцать шесть секунд она сняла котелок с огня. Теперь пришла очередь Фьоре и Рокси. Они аккуратно перелили препарат из котелка в заранее приготовленную большую бутыль, наполнив её по самое горлышко.

– Подождем, когда жидкость остынет, и добавим Оксид Железистый вместе с размолотый Зубом Дракона, – напомнила друзьям Нина, подвигая ближе зеленые коробочки.

Часы показывали 16 часов 50 минут и 5 секунд. Ребята переглянулись. В их глазах читался вопрос, почему Этэрэя до сих пор на дает о себе знать, чтобы подсказать им дальнейший ход действий.

Словно прочитав их мысли, Книга открылась и произнесла ровным глубоким голосом:

Смотрите внимательно на мою страницу.

Не удивляйтесь тому, что увидите.

Я даю вам подсказку,

А вы сами сообразите, что делать дальше.

Поднимите намокший предмет,

Отнеситесь к нему со вниманием,

Но не забудьте, главное для вас –

Закончить приготовление

Необычного препарата.

Это все, что я могу сообщить.

До остального додумайтесь сами.

Жидкая страница говорящей Книги осветилась, словно экран телевизора, и склонившиеся над ней ребята увидели в подробностях то, что только что происходило перед входом во дворец Ка д'Оро: встречу мэра с двумя загадочными персонажами в длинных плащах с капюшонами, открывающими из лица.

– Смотрите, те же самые!.. – вскрикнула Нина, ткнув пальцем в изображение.

– Точно! Это они разговаривали с нами из черного зеркала! Сообщники Каркона! Наконец-то мы видим их лица! – Рокси с силой ударила кулаком о свою ладонь.

– Один старик, а второй совсем еще мальчишка! Того же возраста, что мы! – Ческо внимательно всмотрелся в лицо Ливио.

Картинка не пропадала. Ребятам отлично было видно каждое движение, и даже шум дождя не мешал расслышать каждое слово мэра и обоих незнакомцев. Они даже разглядели папку, которую Людовико Сестьери взял из рук этих подозрительных персонажей.

– Было бы любопытно узнать, что в папке. Какие фальшивки изготовили эти два мошенника для того, чтобы заморочить мэру голову… – пробормотала Фьоре.

В заключение ребята увидели упавший в лужу лист бумаги, который мэр не стал подбирать.

Что до Нины, она была очарована почти ангельским ликом юноши, без всякого смущения беседующего с мэром. Она не отдавала себе отчета, чем так поразила её бездонная глубина его черных глаз. Неожиданно нахлынувшие эмоции заставили сильно биться сердце. Неизвестное прежде возбуждение, вызванное магнетическим обаянием юного служителя Зла с хорошо подвешенным языком, смутило её, и она постаралась поскорее взять себя в руки, пока остальные ничего не заметили.

– Нам надо немедленно забрать этот лист! – сказала она.

Решительно опустив руку в жидкую страницу, она схватила намокшую бумажку и втащила её в лабораторию.

Говорящая Книга моментально закрылась.

Ребята сгрудились вокруг Нины и, затаив дыхание, рассматривали таинственный лист, лежавший на ладони подруги. Расплывшиеся, обесцвеченные строчки, написанные фиолетовыми чернилами, заставили их вздрогнуть.

– Это же родственники Каркона! Они вернулись из загробного мира, чтобы помогать ему! – Фьоре была явно напугана открывшимся обстоятельством.

Нина положила лист на стол и еще раз перечитала вслух имена двух проклятых предков князя:

– Джакопо Борио и Ливио Борио. Д. Б. Д. К. и Л. Б. Д. К. Д. К. – дворец Ка д'Оро. Призраки Зла. Теперь ясно, почему Этэрэя послала к нам Фило Морганте и Джолию. Они тоже призраки и хорошо знают, как действовать против Ливио и Джакопо, – сказала она.

Шаг за шагом события последних часов обретали смысл: ночной кошмар Нины, дьявольский хохот Каркона и его гнусная физиономия в пламени черного зеркала – все это являлось знаком новой опасной реальности…

Но почему во взгляде Ливио не было ничего злодейского? Нину опять охватило смятение. Казалось, она была не в силах противиться исходящим от юноши чарам, хотя прекрасно сознавала, что он посланец Зла, да к тому же родственник её Врага Номер Один! Сердясь на себя и желая придать себе уверенности и спокойствия, она сильнее сжала Талдом.

Додо обвел взглядом друзей:

– Мы д…д…должны как можно скорее п…п…предупредить мэра.

– Додо прав, – поддержал его Ческо. – Новый мэр прислушается к нам. Он честный человек и вряд ли имеет отношение к Алхимии Тьмы, как Лорис Сибило Лоредан.

Фьоре еще раз перечитала текст на мокром листе бумаги.

– «Пулвис Умбраэ»… В переводе с латыни «Прах Призрака». Вот что они использовали, чтобы воскресить Каркона и его проклятых подельников! Они посыпали этой алхимической пылью статуи, камень растрескался, и через эти трещины Каркон, Вишиоло, Алвиз и Барбесса выбрались на свободу.

Ческо порывисто обнял Нину.

– Если освободились они, значит, освободился и Голос Убеждения, – прошептал он ей. – И он снова станет приходить в твои сны, чтобы мучать тебя.

Нина теснее прижалась к другу, моля Бога о том, чтобы чистое чувство, какое она испытывала к Ческо, не могло быть зачеркнуто никаким другим душевным порывом. Она не имела права поддаться чарам Ливио!

«У него действительно очень красивые лицо и глаза, но он… он мой враг, коварный враг!» – повторяла она про себя, прижимаясь к Ческо и краснея от стыда за неконтролируемые чувства. Чтобы прогнать их прочь, она опять обратилась к тексту документа, подписанного двумя карконианскими призраками.

– «Пулвис Умбраэ»… Никогда не слышала об этом препарате. О нем не упоминается даже в записках Фило Морганте… Интересно, как он готовится?

– Кстати, о готовке! Мы же еще не закончили с Джиролумой! – спохватилась Рокси. – Кроме всего прочего, нам надо серьезно обсудить положение. Оживший Каркон вполне может наслать на нас своих злобных близнецов с кошачьими сердцами. Алвиз и Барбесса – полные отморозки! Даю голову на отсечение, что они и этот отвратительный слизняк Вишиоло еще доставят нам много неприятностей!

– Вишиоло, кривой карконианский подхалим… пусть только сунется сюда! – хмыкнул Ческо, поправляя очки.

– Ливио и Джакопо завтра утром собираются встретиться с мэром, – напомнила Фьоре. – Нам надо придумать, как не допустить этой встречи.

Количество страха Фьоре перешло в новое качество: теперь она испытывала по отношению к посланцам Зла безудержную ярость.

– Приготовимся к худшему, – сказала Нина и потрогала пальцами бутыль, чтобы убедиться, что приготовленная ими жидкость остыла. – Я имею в виду, что вдруг мэр не захочет говорить с нами. Давайте спросим совета, как нам быть, у Фило Морганте и Джолии, когда они прибудут сюда.

Пора было всыпать в бутыль Оксид Железистый и растолчённый Зуб Дракона. После этого, как предписывал рецепт, ребята, сменяя друг друга, энергично трясли бутыль до тех пор, пока жидкость не приобрела светло-желтый цвет.

На часах было 17 часов 51 минута и 3 секунды. Джиролума была готова и вместе с юными алхимиками ожидала прибытия двух добротворящих призраков Ксоракса.

Нина поставила бутыль рядом с говорящей Книгой, сложила высохший лист бумаги с именами карконианских призраков, сунула его в карман вместе с Талдомом и бросила последний взгляд на свечу, лежащую в Кумисте, и на Ключ к Мозаике, плавающий в Бомильо.

Строго взглянув на мисочка Соли, удобно устроившуюся на краешке стола, она попросила:

– Пожалуйста, ничего здесь не трогай. Мы скоро вернемся.

Мисочка фыркнула, но решила не реагировать, предпочитая держаться на дистанции от алхимических предметов.

Пятерка друзей покинула лабораторию и спустилась в вестибюль в ту самую секунду, когда Джакомо и Вера, сопровождаемые Любой и Карло Бернотти, спускались по лестнице с кучей чемоданов, сумок и шляпных коробок.

– Можем двигаться, – улыбнулся отец Нины.

Нине удалось улыбнуться в ответ, изображая радость, хотя ей до смерти хотелось рассказать родителям о своих переживаниях и укрыться от своих страхов в их объятиях. Поступить так, однако, означало поставить крест на их отдыхе. Перед Ниниными глазами возник светящийся облик деда, в ушах зазвучал мягкий убедительный голос Этэрэи. Девочка представила себе красоту Шестой Луны и её забавных магических животных. Возвращение Каркона виделось ей кровавой раной, изувечивший этот изумительный алхимический мир. Нет, она не могла позволить Злу перечеркнуть достигнутые с таким трудом победные итоги борьбы за свободу Ксоракса.

Вслед за родителями, Любой и Карло она и её друзья взошли на катер, который повез их к пирсу, где стоял круизный лайнер. Вечернее небо все еще было затянуто тучами, но дождь, к счастью, прекратился. Прохладный сырой воздух остужал разгоряченные лица юных алхимиков, то и дело оглядывающихся по сторонам. Перспектива встретить Каркона и его ужасных близнецов, а то и хуже – двух призраков Зла, пугала их. За недолгую поездку никто их них не произнес ни слова, все были погружены в раздумья над тем, что опять придумает вероломный князь и как нужно поступить, чтобы и на этот раз не позволить Алхимии Зла победить.

Теплое прощание и поцелуи у трапа растоптали напряжение, в котором пребывала Нина. Едва сдерживая слезы, девочка вдыхала тонкий аромат маминых духов, а мама приглаживала её растрёпанные ветром волосы и нежно прошептала:

– Прошу тебя, будь умницей… не делай глупостей…

– Обещаю. Будьте спокойны, развлекайтесь от души, вам давно пора отдохнуть как следует. Карибы ждут вас. И почаще звоните мне, рассказывайте обо всем интересном, что увидите.

Глаза Нины заблестели, а сердце наполнилось отчаянием.

Лайнер отплыл точно по расписанию, оставив за кормой длинный шлейф пены на воде лагуны и печальную улыбку на лице девочки.

Ческо подошел и взял её за руку:

– Ты расстроена?

– Немножко. Конечно, хотелось бы, чтобы они были рядом, но, с другой стороны, хорошо, что они уехали. Грузить их проблемами, которые возникли у вас с появлением Каркона, было бы неправильно. Это дело касается нас, алхимиков Шестой Луны. И мы должны самостоятельно выполнить все, что нам предназначено, – ответила девочка.

Фьоре и Рокси обняли её.

– Мы всегда будем рядом. Можешь рассчитывать на нас. Вот увидишь, и на этот раз все получится.

Додо нервно кашлянул и, не сводя глаз с удаляющегося лайнера, спросил:

– К…к…какие наши п…п…планы?

Нина глубоко вздохнула и решительно сказала:

– Я возвращаюсь на виллу с Любой и Карло. Буду ждать появления Фило и Джолии…

– А мы? – в унисон спросили девочки.

– Вы идите по домам и отдыхайте. Если возникнут проблемы, я вас предупрежу.

– А вдруг Каркон… – начала было Фьоре.

– Не будем гадать, – перебила её Нина. – Ясно, что он постоянная угроза для нас всех. Будем вести себя, как всегда, но будем начеку. Надеюсь, скоро Этэрэя подскажет нам план действий. Пока же у нас есть эта деревянная слеза, алхимическая свеча и Ключ к Мозаике. Понятно, что все это дано нам с какой-то целью. Постараюсь узнать, с какой.

– Ладно, – кивнул Ческо. – Созвонимся через несколько часов. Мы с Додо заскочим в «Лавку масок» к родителям. Заодно пройдем мимо дворца Ка д'Оро, посмотрим, что к чему. Хотя вряд ли у Каркона, Алвиза и Барбессы есть где укрыться, кроме этой кошмарной норы.

– Согласна, – сказала Рокси. – Подумайте еще, как нам помешать встрече призраков с мэром. Нельзя допустить, чтобы мэр попал в их ловушку. В любом случае, что бы ни случилось, у каждого из нас в кармане Рубин Вечной Дружбы. Если он нагреется или начнет светиться, значит, кто-то из нас в опасности и надо действовать. Надеюсь, вы все это помните.

Рокси достала свой рубин из кармана.

Остальные сделали то же самое.

Нина, помахав друзьям рукой, побежала догонять няню и садовника. И сейчас же перед её внутренним взором встало лицо Ливио, и, как она ни пыталась избавиться от видения юного врага, ей это не удавалось.

Когда к причалу подошел морской трамвайчик, Нина не пошла вместе с няней и садовником в салон, а уселась на верхней палубе, хотя там сильно дуло. Придерживая раздуваемые ветром волосы, она грустно смотрела на бегущие за бортом волны.

Вечер окрасил дома и дворцы Венеции в темно-синий цвет, огни фонарей отражались в облаках, низко скользящих по темному небу.

Люба несколько раз звала девочку в теплый салон, но Нина предпочла остаться наедине со своими мыслями.

У неё это не получилось.

Голос за спиной заставил её подскочить сильнее, чем волны, бившие в дно пароходика.

– Говорят, ты большой знаток алхимии!

Нина обернулась и с изумлением увидела Ливио в развевающемся на ветру плаще и натянутом на голову капюшоне. Широко открытые глаза девочки встретились с бездонным взглядом черных глаз юного призрака.

– Не хочешь узнать, кто я такой? – с вызовом спросил мальчик, слегка наклонив голову набок.

– Я и так это знаю! – не стушевалась Нина. – Ты Ливио Борио из дворца Ка д'Оро!

– Тогда правду про тебя говорят. Что ты дока в магии. Что тебе еще известно? – Призрак плотнее закутался в плащ.

– Я знаю все, что мне надо знать. И не приближайся ко мне! Иначе это плохо кончится для тебя! – Нина сунула руку в карман с Талдомом.

– Смотри, какая храбрая! А с виду такая хрупкая. И красивая. Намного красивее, чем мне рассказывали. Так ты уверена, что не хочешь поговорить со мной? – Ливио пристально смотрел на побледневшее лицо Нины.

– Поговорить с тобой? О чем? О том, как ты и твой отец воскресили Каркона и его подручных? Или ты хочешь поговорить о том, зачем вы, отвратительные призраки, явились сюда? Я и так знаю: помогать своему мерзкому родственничку!

Язвительней яда ответ девочки Шестой Луны, казалось, ничуть не задел самолюбия юноши.

– А вот этого не надо, – обаятельно улыбнулся он. – Не старайся выглядеть противней, чем ты есть, тебе это не идет. Ты сама увидишь, мы найдем возможность узнать друг друга лучше. Намного лучше, чем сейчас, – заключил Ливио и в одно мгновение исчез в налетевшем вихре ветра, будто хлестнувшем Нину по спине.

Испарился. И только его голос, заглушаемый завыванием обжигающего холодом ветра, все еще звучал в ушах девочки Шестой Луны.

Отважная алхимичка огляделась и поняла, что никто из пассажиров, и даже капитан в рубке, рядом с которой сидела Нина, не заметил этой короткой и полной яда встречи.

«Что это было: галлюцинация или реальность? – спросила себя девочка, все еще сжимая Талдом. – Нет-нет, он действительно разговаривал со мной, этот призрак во плоти. И его взгляд был таким… таким… нежным… Но ведь нет никаких сомнений, что он всего-навсего вероломный колдун, явившийся из мира мертвых. Его не существует. Он призрак. Ублюдочный призрак… А я ничего не спросила про Каркона! И про дворец Ка д'Оро! Я совершенно отупела при виде его! И потеряла возможность бросить вызов Злу!» – думала она, испытывая досаду и обиду. Оглушенная и сердитая на себя, Нина закрыла глаза и дала себе установку: забыть магнетический взгляд Ливио. «Я ненавижу его! Ненавижу! Ненавижу!» – непрерывно повторяла она, стремясь убедить себя в том, что мертвецу никоим образом не удастся разрушить её броню алхимика Света.

Трамвайчик коснулся причала Джудекки, Нина спрыгнула на берег и понеслась по Крестовой улице, торопясь вернуться под защиту стен родного дома.

Ей так хотелось убежать от того, что лишило её покоя!..

Глава четвертая Спящие и Дверь Каоса

Подземелье дворца Ка д'Оро было все пропитано удушливым запахом прокисших настоев. Повышенная влажность, сочашаяся по стенам, и капающая с потолка вода образовывала смердящие грязный лужи.

Не лучше пахло и в лаборатории К, откуда доносился громкий шум. Покрытые плесенью стены и давным-давно сгнившие доски пола создавали греющее сердце Каркона обстановку в его любимой потайной комнате. Дверь была отворена, и слабый свет тридцати черных свечей освещал стол, за которым для обсуждения своих гнусных планов собрались все обитатели дворца. Князь удобно расположился в кресле фиолетовой кожи, любуясь свешивающимися с потолка летучими мышами и крысами, бегающими среди комков паутины и останков останков животных и птиц, убитых карконианскими садистами. Завернувшись в фиолетовый плащ, Каркон с удовлетворением ощутил, как магическая мощь вновь наполняет кровью его грубые синие вены. Несмотря на то что миновало так много времени, компьютер и большой экран на стене прекрасно работали.

Каркон протянул руку и подвинул к себе теперь уже пустой ларец: его Злотворящие Алхимические Карты были уничтожены этой мерзкой ведьмой Ниной Де Нобили. Добротворящие антиподы, направляемые ею, победили Карты одну за другой, а он был лишен возможности пресечь алхимические действия её и её помощников!

Четыре Тайны тоже были им потеряны: Вода, Земля, Огонь и Воздух ныне опять принадлежали миру Алхимии Света. Князь, которому так и не удалось добраться до Ксоракса, четко сознавал, что теперь уже никогда не сможет завладеть ими. Безмерная спесь, однако, не позволяла ему признать окончательное поражение. Больше того, он и слышать не желал о нем. И сейчас, по возвращению к жизни, им владела одна-единственная идея: уничтожить Нину и воцариться в мире, окутанном Мраком!

Об этом он размышлял в данную минуту, сидя в своей мрачной берлоге, не тронутой никакими изменениями, поскольку до неё не дошли руки юных реставраторов Ческо и додо. Они успели привести в порядок только Трапезную и часть Изолятора. Остались нетронутыми ванны, все еще полные алхимической жидкости, куда для восстановления потраченной энергии Каркон помещал своих андроидов. Ческо хотел выбросить ванны, а стены комнаты расписать веселыми красками, но двух месяцев работы ему не хватило. Два месяца – слишком малый срок, чтобы кардинально изменить облик дворца, пропахшего смертью.

Увы, в нем снова воцарился пышущий злобой алхимик Тьмы, который всегда гордился своим огромным домом, упиваясь загробной мерзостью заплесневелых стен лаборатории К.

Каркон встал и подошел к камину. Протянул зеленые руки к копящему котлу, повешенному над огнем, и пламя осветило его безобразное лицо и красные, налитые кровью глаза. Монструозный облик князя источал ненависть и жажду мести.

Вернувшись к столу, он взял стоявший на нем серебряный кубок, усыпанный аметистами и содержащий Эликсир Жизни, суперэнергетический препарат, продлевающий жизнь, изобретенный Карконом много столетий назад. Без риска умереть его мог выпить только сам Каркон.

Секретная темно-зеленая жидкость состояла из пяти капель Паприки Сернистой, трех граммов коры Кедра Розового, одного кувшина Воска Пятнистого, трех лапок черного кролика, шести голубиных глаз и языка новорожденного дракончика. Когда в процессе изготовления смесь приобретала зеленоватый оттенок, в неё добавлялось шесть столовых ложек Пыли Космической.

Князь с жадностью проглотил эликсир. Сидевший рядом с ним Вишиоло, в несменяемой грязной накидке, удовлетворенно крякнул и воинственно поправил черную повязку, закрывавшую кривой глаз. Поместившиеся на мраморной скамье у стены гнусные близнецы-андроиды Алвиз и Барбесса расплылись в мерзкой улыбке. Оба выглядели жалко: черные тощие косички Барбессы походили на фитили для керосиновых ламп, а искусственная кожа, обтягивающая лицо Алвиза, – на изъеденную молью тряпку. Хотя кошачьи сердца в их груди бились по-прежнему надежно, невооруженным глазом было видно, что со здоровьем у них совсем плохо. За шестьдесят дней, проведенных внутри каменных изваяний, им не пришлось съесть ни крошки. Зато этим вечером их ждала огромная миска вонючей жидкой похлебки! Чудом воскресшие, они, несмотря на страшную слабость, были полны решимости отомстить за все, уничтожив под корень Добро и Алхимию Света.

Черные свечи отбрасывали красноватый всполохи на изъеденные сыростью стены лаборатории К, где замышлял свой новый дьявольский план князь Каркон с единомышленниками.

– Ты и твой сын Ливио проделали отличную работу. – Легкий поклон в сторону неподвижно стоящего рядом с дверью Джакопо и Ливио Борио. – Мои поздравления! Хотя кто бы сомневался в вашей изобретательности и храбрости! Мы одной крови. Вы мои древние венецианские родственники, хранители могущественной Алхимии Тьмы, нашей защитницы и путеводной звезды. И мои любимые ученики готовы выступить против Нины и её бездарных друзей. Уверен, что вы будете рядом с нами в нашей борьбе.

Старый призрак надулся от самодовольства:

– Да, с помощью «Пулвис Умбраэ» мы сотворили истинное чудо!

– «Пулвис Умбраэ» – истинное алхимическое изобретение! Выдающееся! – был вынужден оценить Каркон.

– Благодарю, мой Господин. Но не такое выдающееся, как созданный тобой Эликсир Жизни! Что касается «Пулвис Умбраэ», то я изобрел его в 1577 году, перед самой своей смесью от чумы. Мой сын Ливио присоединился ко мне через несколько дней. Он скончался в мучительных корчах, но не потерял своей неземной злотворящей красоты. Ты ведь помнишь о трагедии нашей семьи, которую скосила эта роковая болезнь?

– Ещё бы! Тогда мне не удалось спасти никого их наших. У меня не нашлось противоядия от чумы, а мой Эликсир Жизни, как тебе известно, воздействует на меня одного. Зато я помню всех поименно. – И Магистр Магикум принялся с мрачным видом перечислять членов семьи, умерших ужасной смертью от чумы.

Выслушав его со склоненной головой, старый призрак продолжал:

– Моя жена Марилина Коррер до сих пор скитается по загробному миру, сойдя с ума после того, как потеряла наших сыновей. Чудом мне удалось с помощью энергии Алхимии Тьмы удержать от безумия Ливио, слава черным небесам, он полон зла и жажды мщения. Другой мой сын, Мошио, к сожалению, оказался слишком хил и слабоумен. Он так и не овладел азами магии, и я потерял его навсегда. Только мой брат Карфио, тот, что заразил всех нас чумой, еще пригоден к активным действиям в мире мертвых. Но и он не способен использовать алхимическую энергию с тем, чтобы превращаться в призрака.

– Не все члены семьи дворца Ка д'Оро обладают максимумом алхимических способностей. – С циничной улыбкой Каркон обвел глазами древних родственников. – Только наиболее злонравным даровано право обладать энергией нашего магического мира. Ты и твой сын Ливио доказали, что вы из таких и многое умеете. Правда, меньше меня. Вот почему мне одному по силам нанести окончательное поражение Алхимии Света!

– Именно поэтому мы обязались служить твоим замыслам. Алхимия, которую мы унаследовали, подарила мне и Ливио счастливую возможность оказаться в столь великую минуту рядом с тобой. Несмотря на то что мы мертвы, что мы призраки, мы горды тем, что еще можем послужить великому делу. Ты наш единокровник. И ты вечен. На протяжении веков ты творишь историю и указываешь нам верную дорогу к победе! – Джакопо Борио с кряхтеньем опустился на колено перед Карконом.

Вишиоло, растроганный словами старого призрака, смахнул слезу с единственного глаза, почесал огромный горб о дверной косяк и поспешил еще раз наполнить кубок Каркона Эликсиром Жизни.

– Джакопо прав, мой Господин, ты бессмертен! – просюсюкал слуга, протягивая кубок хозяину. – Смерть боится тебя. Ты доказал это, проживая столетие за столетием и побеждая грозных врагов друг за другом!

Князь растянул губы в подобие улыбки:

– Хватит комплиментов. Попросим удачу побыть с нами до той поры, пока я, ко всеобщей радости, не прикончу последнего алхимика Света! Я уничтожу сопливую девчонку собственными руками! Я уничтожу всяческую красоту! Я очищу Землю от гармонии! Земля будет нашей! Только нашей! Прекрасной в вечной Тьме!

– И никто не сможет остановить нас! – добавил Джакопо, не сводя восхищенных глаз с Каркона.

– Я уж и не чаял увидеть тебя когда-нибудь. – Каркон вылил в красный рот последний капли из бокала и обтер свою острую бородку. – Прошло столько веков с твоей смерти!

– Мы почувствовали, что наступил момент наилучшим образом применить наши магические способности, – признался Джакопо. – И потом, нам так надоело прозябать во мраке вечной смерти! Мы с сыном воспользовались умением превращаться в призраков и прибыли сюда, к тебе.

– Я высоко ценю то, что ты делаешь для меня. И для них. – Князь кивнул на двух юных андроидов.

В эту самую минуту Алвиз и Барбесса с идиотскими блаженными улыбками предавались мечтам о том, как они станут издеваться над Ниной и её друзьями, пытая их, как Каркон пытал лабораторных морских свинок. Андроидов переполняла радость от того, что они вернулись к жизни, чтобы исполнять людоедские приказы своего создателя.

Джакопо Борио с низким поклоном протянул Каркону длинную узкую шкатулку из потемневшего от времени дерева:

– Подарок для тебя, мой Господин. Открой. Тебя ждет сюрприз. Дело рук Спящих.

Каркон резко оттолкнул Вишиоло, потянувшегося за шкатулкой.

– Подарок от Спящих?! – переспросил он Джакопо. – Не верю своим ушам! Ты не шутишь? Неужто у тебя получилось вывести их из сна, в который они впали в 1421 году?

– Да. – Самодовольство прямо-таки сочилось изо всех пор старого призрака. – Они так и не поняли, кто и каким образов вогнал их в сон. Чтобы разбудить их, я не мог применить «Пулвис Умбраэ», потому что спящие Воины – не человеческие существа, а статуи могучих и отважных людей. Когда два месяца назад Нина Де Нобили использовала в отношении к вам свою необыкновенную магию на площади Сан-Марко, я подумал, что все кончено. Что ты и твои ученики так и останетесь навечно заключенными в камне. Но, когда она своей магией оживила мраморную статую Крылатого Льва, я подумал: а не распространилась ли её магия на все статуи мира? И помчался к Спящим. Но нет! Они как были, так и остались неподвижными камнями. Алхимия Света не оказала на Спящих никакого воздействия. Что бы я ни пробовал для их оживления, не срабатывало ничего. Пока я не вспомнил об Имсомнии Фульгис. И все получилось! Теперь мраморные тела Спящих полны жизни. Ты и представить себе не можешь, какой восторг охватил меня, когда я увидел, что они задвигались!

– Имсомния Фульгис?! Как тебе удалось собрать такое огромное количество энергии для столь мощного электрического разряда?! – вытаращил свои красные глаза Каркон.

– Пусть это останется моим маленьким секретом, – скромно потупился Джакопо Борио. – Скажу только, что я смог определить нужную алхимическую дозу Энергии Свинцовой. Результат налицо. Спящие ждут только твоего сигнала к действию. Они хорошо вооружены и горят желанием сражаться!

Вишиоло подсел к близнецам и спросил шепотом:

– О чем они говорят? Кто такие эти Спящие? И что такое Энергия Свинцовая, которая создает Имсомнию Фульгис?

Алвиз пожал плечами, а Барбесса покачала головой: они сами впервые слышали эти слова.

Услышав вопросы Вишиоло, Каркон рассвирепел:

– Вонючий раб! Куда ты суешь свой нос? Не твоего ума дело!

– Прости, мой Господин, я не хотел тебя рассердить, – умирая от страха, промямлил Кривой, шмыгнул в темный угол и умолк.

– Давай расскажем ему это, – рассмеялся Джакопо. – Рано или поздно и Вишиоло, и твоим близнецам придется познакомиться со Спящими.

– Спящие – это Воины! Каменные Воины! Статуи самых храбрых и непобедимых! Вот кто они такие! – рявкнул князь.

– Каменные Воины?! – переспросили близнецы.

– Да! Они ожили благодаря Имсомнии Фульгис, алхимическому разряду огромной мощности, созданному Джакопо Борио. Эти воины, находящиеся сейчас далеко от Венеции, отважны и жестоки! – снизошел до объяснения Каркон. – Интересно, что за подарок они мне прислали? – вспомнил он о шкатулке.

Истекая слюной от любопытства, он открыл крышку. И, к своей великой радости, увидел в шкатулке новый Пандемон Морталис! Еще более красивый и могущественный алхимический меч, чем тот, который он потерял в схватке с Ниной.

Меч черного металла имел в длину сорок сантиметров. На сверкающем лезвии алмазами была выложена буква К. Серебряную рукоятку украшали семь красных жемчужин, каждая соответствовала своему виду магии. Нажатие на жемчужину вызывало выброс пучка мощной энергии, способной уничтожить любого врага.

Каркон схватил меч и, вопя от восторга, воздел его к потолку, поразив кончиком меча несколько летучих мышей. Их кровь пролилась ручьем, а тела упали на сырой пол.

Вишиоло и Алвиз захлопали в ладоши, а Барбесса, вскочив на скамью, задергалась в сумасшедшей пляске.

– Мой уважаемый учитель! Я понимаю, что тебе не терпится испытать исключительную мощь своей магии, но прошу потерпеть. Есть еще кое-что, что тебе необходимо увидеть сейчас же, – загадочно ухмыльнулся Джакопо Борио, показывая на выход из лаборатории.

– И что же это? – Князь был не в силах оторвать восхищенного взгляда от нового Пандемона Морталис.

– Следуй за мной. В Комнате Платен тебя ждет сюрприз, какого ты даже представить себе не можешь!

И старый призрак первый покинул лабораторию, пройдя сквозь толстую стену.

Близнецы разинули рты, пораженные способностями старика.

– Классные мужики, эти призраки! Без проблем преодолевают бетонные стены и железные решетки! – завистливо восхитился Алвиз.

Вишиоло ехидно хмыкнул и, покачивая горбом, хлопнул Алвиза по плечу:

– Вам никогда не стать призраками. Вы и живы-то до сих пор только благодаря кошачьим сердцам. А когда помрете, от вас останутся одни болты и микрочипы!

– Закрой пасть, вонючка! – взвилась Барбесса. – Не то я выцарапаю тебе твой единственный здоровый глаз!

Не обращая внимания на злобную перепалку своих подручных, Каркон поспешил в Комнату Планет. Слуги бросились вдогонку за хозяином, ломая головы над вопросом, что может оказаться в комнате, где всего два месяца назад вращались лишь сферы Злородящей Вселенной.

Пробравшись в слабом свете факелов по усыпанному металлическим хламом длинному коридору, они очутились в Комнате Планет.

Как и два месяца назад, на маленьком деревянном столике стоял включенный компьютер, рядом с ним – горка микрочипов, которые Каркон использовал для создания своих андроидов. Под потолком, подвешенные на крепчайшем тросе из Тензиума, вращались семь сфер, приводимых в действие совершенной электрической системой. Каркон обвел взглядом помещение и, не заметив никаких изменений, удивился:

– Все как прежде. В чем сюрприз?

– Сейчас увидишь, – пообещал Джакопо Борио, сидящий под потолком верхом на самой крупной темно-красной планете.

Хитро улыбаясь, призрак принялся царапать острым ногтем плотную оболочку планеты, на которой сидел, пока не проковырял её насквозь. Алхимическая сфера задергалась, будто внутри её что-то пыталось выбраться. Джакопо Борио в акробатическом прыжке отлетел в сторону и плавно спланировал на пол.

Тут же из процарапанной им маленькой дырочки в красной планете вырвался слепящий желтый луч, рассекая полумрак комнаты, пропитанный темной магией. Висящая на тросе планета бешено завращалась, подняв сильный ветер, который разметал по комнате пыль и плесень.

Все, кто находился здесь, инстинктивно закрыли физиономиями руками, чтобы защитить глаза от секущего мусора.

Словно управляемый невидимой рукой, луч сделался еще ярче, изогнулся золотой аркой и замер посреди комнаты. Обжигающий глаза свет, исходивший от арки, прогнал из комнаты остатки темноты. Под потолком теперь вращались шесть сфер. Трос, на котором до этого висела красная планета, одиноко болтался в воздухе: в мгновение ока она исчезла без следа.

В пространстве под аркой послышалось легкое потрескивание. Несколько секунд спустя оно заполнилось золотистой жидкой субстанцией. Свернувшись спиралью, она запульсировала, будто обнаженное сердце.

Джакопо Борио набрал полную грудь воздуха и, торжествуя, заорал в полный голос:

– Мой Господин, это Дверь Каоса!

Каркон убрал руки от лица, рот его открылся от изумления, глаза вывалились из орбит, он уставился на пульсирующую спираль пышущей жаром магмы, не в силах вымолвить ни слова.

Старый призрак, взволнованный и радостный, воскликнул:

– Смотри и любуйся! Золото, дороже которого нет ничего на свете, сияет перед твоими глазами! Заключенное в арку, оно вобрало в себя наимогущественнейшую из энергий, которая обеспечивает жизнь и красоту всей Земле. Надеюсь, мой Магистр Магикум понимает, что я имею ввиду? – Старого призрака так и распирало от осознания своего торжества.

Еще не отошедший от эмоционального потрясения Каркон хрипло спросил:

– Ты хочешь сказать, что… что тебе удалось разрушить Золотое Число, лежащее в основе гармонии всей Вселенной?! И что теперь энергия Числа – пленница Двери Каоса, а значит, принадлежит мне?!

Усмешка призрака сморщила все его и без того изборожденное морщинами лицо:

– Да, мой Господин. Это заслуга Воинов. Они смогли разбить Золотое Число, как только я вывел их из состояния сна, в который их наверняка ввергли проклятые алхимики Света. Заодно своими острыми тяжелыми каменными мечами они раздробили на мелкие осколки саму Демиургию!

– Саму Демиургию?! – поразился князь.

– Да-да! Ты не ослышался. Демиургию, – закивал призрак.

– Демиургию… Алмазной сферы, в которой хранилось Золотое Число, больше не существует? Фантастика! Стало быть, теперь ничего из того, что связано с Золотым Числом, нет?! – Каркон был вне себя от восторга.

– Да, мой Господин. Цифровой ряд 1,618, который поддерживал всеобъемлющую гармонию, исчез. Само число разбито на четыре части, а высвободившаяся энергия теперь заключена внутри Двери Каоса. И отныне в виде золотой, пульсирующей субстанции принадлежит тебе.

Победоносный вопль ударил в старинные стены дворца, обрушивая изъеденную сыростью штукатурку. Никогда в долгой своей жизни Каркон не был так счастлив.

– Дверь Каоса!! Золотое Число!! Управление вселенской гармонией!! Все в моих руках!! Все мое!! Мое!!! – орал с выпученными красными глазами князь, крутясь волчком и размахивая фиолетовым плащом.

Вишиоло и оба близнеца, сидя с разинутыми ртами на лавке у стены, смотрели то на хозяина, то на яркий свет магмы, пульсирующей в позолоченной арке. Ни цифровой ряд 1,618, ни Золотое Число ничего им не говорили. И о Демиургии они никогда не слышали.

Довольный произведенным эффектом, Джакопо Борио, напыжившись, продолжал подливать масле в костер возбужденного себялюбия Каркона:

– Да, отныне в твоих руках вся алхимическая судьба Земли! Пусть Нине и удалось присвоить Четыре Тайны, но теперь ей не удастся победить тебя. Красоте и гармонии, которые так ценят жалкие людишки, предназначено сгинуть в течение трех месяцев! Эффект от разрушения Золотого Числа необратим, Алхимия Света бессильна прийти в себя от такого потрясения. Земля будет поглощена Тьмой! Нашей любимой Тьмой! Энергия гармонии навсегда останется запертой в Двери Каоса!

Услышав название арки, Барбесса вскочила с лавки и подбежала к ней, остановившись в нескольких шагах:

– Какая восхитительная! И манящая!.. Так и хочется войти внутрь… Можно?

– Отойди от Двери!!! Не хватало еще, чтобы алхимическая энергия втянула тебя внутрь своей бесконечной спирали! – закричал Каркон.

– А что будет с тем, кто окажется в спирали? – отступила с страхе андроид.

– Он мгновенно сгорит в расплавленной магме, которая захватила и удерживает гармонию Вселенной. Эта спираль с магмой и называется Каос, – ответил Джакопо Борио, не отрывая взгляда от ослепительного света, представлявшего собой последний алхимический вызов сил Зла.

Глядя на спиральный танец магмы в позолоченной арке, Каркон взмахнул рукой, в которой сжимал новый Пандемон, и его адский хохот громом разнесся по дворцу:

– Алхимическое господство!! Власть Тьмы!! Золотое Число в плену моей оккультной силы! Числа 1,618 больше не существует! Оно разбито на части!.. И потому бессильно! Только моя Числомагия будет наполнять все существующее во Вселенной! Эта соплячка приползёт ко мне на коленях, умоляя о милосердии! Мой ответ: никакой пощады! Я уничтожу её! Она кончит так же, как её безумны дед! – орал он, распаляя себя все больше.

Алвиз, сложив руки, принялся молиться:

– Да будут дарованы нам победа и отмщение… Да пребудет вечное повсюду одна Числомагия Алхимии Тьмы и да будет она диктовать свои законы Земле…

Наоравшись, князь повернулся к Джакопо Борио:

– Я хочу поговорить с Воинами, чтобы узнать, где они спрятали части Золотого Числа.

– Я уже знаю где. – Старый призрак достал из-под плаща свиток желтоватого папируса – Вот карта. Воины нарисовали её для тебя.

Каркон быстро схватил папирус, развернул его, ища знаки, которыми отмечены тайные места хранения отдельных частей Золотого Числа. Найдя их, он с восхищением произнес:

– Великолепно! Четыре тайника под хитроумной алхимической защитой. А идея спрятать два числа 1 в разных местах просто гениальна! Да еще поместить далеко друг от друга 8 и 6! Отлично! Воины знают свое дело. Никто никогда не обнаружит, где всё так удачно спрятано!

– Ты уверен в этом, мой Господин? Нина и её друзья не такие глупцы, – посмел встрять со своим сомнением Вишиоло.

– Заткнись, грязный червяк! Хочешь накликать несчастье? – Разъяренный князь отпустил слуге сильную затрещину.

– Успокойся, мой Господин. Практически невозможно, чтобы юная ведьма смогла отыскать тайники, – надменно усмехнулся Джакопо Борио. – Даже если предположить, что у неё это получится, первая же минута её встречи с каменными Воинами станет для неё последней на этом свете. Тебе прекрасно известно, как сильны и многоопытны все четверо.

– Хотя было бы серьезной ошибкой недооценивать эту девчонку, – проговорил Каркон. – Но сегодня она недостаточно сильна, чтобы доставить нам неприятности. Даже сил четверка её придурочных друзей и овладела азами алхимии и у каждого есть свой Талдом Люкс. Надо признать, это очень эффективное оружие. Я, как ни старался, так и не смог завладеть хотя бы одним. Нину и её дружков над нейтрализовать до того, как истекут девяносто дней, за которые алхимическая сила отдельных частей Золотого Числа окончательно иссякнет, и Гармония освободит место для Тьмы, и мы навсегда воцаримся на Земле. Золотая энергия так и останется пленницей Двери Каоса здесь, в моем дворце. Я стану самым могущественным алхимиком Вселенной! Никто и ничто не сможет помешать мне в этом!!

Зловещий рык Каркона эхом отдался в Комнате Планет, фоном ему был свист ослепительной магмы, закручивавшейся жаркой спиралью в Двери Каоса.

И тут у входа в комнату прозвучал звонкий молодой голос:

– Нина уже в моих сетях!

Все обернулись, чтобы посмотреть, кому принадлежит этот голос.

Подметая пол краем плаща, в центр комнаты неспешно вышел Ливио и остановился в нескольких шагах от Двери Каоса.

– Ливио! Сынок! Значит, ты уже приступил к своему Обольщению? – Старый призрак с любовью посмотрел на сына.

– Да, отец. Я встретился с ней и даже поговорил. Она смущена и сбита с толку. Еще немного, и Нина моя, – ответил Ливио с высокомерное улыбкой.

Каркон скептически скривился:

– Что это значит «Нина моя»? И что это за Обольщение?

– Я поражу сердце Нины, заставив её влюбиться в меня. Не сомневаюсь, что у меня получится. И, когда она влюбится, у неё не останется другого выхода, как подчиниться и сдаться мне, – уверенно провозгласил юноша, отбрасывая капюшон, скрывавший его изумительные черные кудри.

Князь сплюнул на пол:

– Влюбить её в себя? Что за глупость? Она же еще сопливая девчонка!

Джакопо Борио поспешил вступиться за сына:

– Мой Господин, любовь – оружие, способное поразить сердце сильнее, чем разряд Пандемона. Девочка в начале своего эмоционального пути, это самый уязвимый момент жизни человека. Именно в это время техника Обольщения и Убеждения, которую использует Ливио, особенно эффективна.

– Убеждение? Добиться результата в этой области способен только Голос Убеждения, мой монах без лица и тени. Он отомстит за каменный плен этой маленькой дурочке!.. А ваша любовь… – Каркон вновь сплюнул, высказывая презрение к намерениям юного призрака с бездонными черными глазами.

– Но Голос Убеждения до сих пор заточен в каменной вазе. И даже «Пулвис Умбраэ» оказался бессилен оживить его, – сказал с обидой за сына старик Джакопо.

Алвиз и Вишиоло захихикали, но гневный взгляд Каркона заставил их тотчас умолкнуть.

Барбесса уставилась на юного призрака. Ей не понравилось, что он встречался с Ниной. Пусть даже с целью навредить ей. Девочка-андроид провела рукой по лицу из искусственной кожи, растрескавшейся от долгого пребывания в камне, и впервые в жизни поняла, до чего же она некрасива.

«Мне никогда не стать такой смазливенькой, как Нина, – подумала она, наливаясь ненавистью к девочке Шестой Луны. – Я ведь всего-навсего андроид».

Ливио, поглощённый желанием любой ценой добиться от Каркона разрешения продолжать свою вероломную интригу с Ниной, не замечал призывного взора Барбессы.

– Если пожелаешь, я могу помочь тебе оживить Голос Убеждения, – с уважительным поклоном предложил он Каркону. – Я много слышал об этом монахе и считаю твое творение бесценным.

– Да, когда-то я собственными руками создал алхимические препараты, которые обеспечили ему жизнь. Жаль, что всё так для него закончилось. Если бы нам посчастливилось вытащить его из каменной тюрьмы, он был бы нам крайне полезен, – оскалил в жуткой улыбке гнилые черные зубы Каркон. – Хорошо, паренек, – склонился князь к согласию. – Посмотрим, на что ты способен. Мы с тобой одной крови, и, может быть, семейное алхимическое наследие позволит тебе рано или поздно превратиться в самого могущественного мага-призрака, – с ехидной улыбкой заключил он, помахивая Пандемоном перед бледным лицом Ливио.

Ливио сбросил плащ на пол и, встав на колени перед Дверб Каоса с пылающей спиралью алхимической магмы, поклялся во что бы то ни стало истребить девочку Шестой Луны.

Каркон понравился злобный фанатизм юного призрака:

– Хорошо, Ливио, я позволю тебе использовать тайно метод Обольщения. Но заруби себе на носу: решение о том, когда и как убить Нину Де Нобили, принимаю только я!

Не поднимаясь с колен, Ливио решительно воскликнул:

– В любом случае я сделаю все, чтобы остановить Нину, раньше, чем она осознает наши новые возможности! Она никогда не отыщет ни единой части Золотого Числа и никогда не войдет в этот дворец. Колючая проволока и цепи защищают его надежно. Дверь Каоса неприкосновенна. При этом нам с отцом надо быть очень осторожными, потому что Нина знает, кто мы такие.

Старый призрак вздрогнул:

– Ей известно, что мы призраки?! Откуда?

– Понятия не имею, как она это узнала, – пожал плечами Ливио. – Хотя должен признать, что она обладает сильной интуицией.

Юный призрак и представить себе не могу, что благодаря говорящей Книге в руки Нины попала та записка, которую его отец по неосторожности обронил, и она осталась лежать в грязной луже перед дворцом Ка д'Оро.

– Проклятая девчонка! – взъярился князь. – Ну попадет она мне в руки! Ответит за всё! Пусть у меня больше нет Тайн, зато я владею энергией Золотого Числа, а она могущественнее всей Тайн, вместе взятых! Я не позволю, чтобы эта глупая девчонка победила меня еще раз и нарушила мой грандиозный замысел. – Каркон поднял глаза к шести сферам, которые не прекращали вращаться. – Мой трактат о Великом Начале заложил основы нового карконианского летоисчисления. Звезды благоприятствуют нам: сейчас полнолуние, Марс в равновесии, Плутон на исходе, Юпитер на восходе. Зарю семнадцатого сентября я провозглашаю началом новой эра! Эры Золотой Тьмы! Я клянусь вам, самым дорогим мне созданием, что Алхимия Тьмы, которая много веков служит нам верой и правдой, обретет наибольшую силу и сотрет в порошок любую другую магию! – закончил Каркон, воинственно потрясая Пандемоном.

– А то, что Нине, после того как она прочла украденные у тебя Записки, известен механизм действия Числомагии и Механогеометрии, это нам не очень повредит? – задала неожиданный вопрос Барбесса.

– Заткнись, ты, курица безмозглая? Что ты в этом смыслишь? Плевать я хотел на её знание! Да с энергией Золотого Числа я могу напридумывать столько новых формул, что никакая Алхимия Света не устоит перед всесилием Эры Золотой Тьмы!

И в который раз презрительно сплюнув на пол, князь направился к выходу из Комнаты Планет, собираясь вернуться в лабораторию К, чтобы поработать над новой стратегией.

На пороге он заорал:

– Змеи Очковые, ко мне! Быстро!

На его крик из щелей в полу стрелами вылетели и молниеносным зигзагом заскользили к его ногам десять ужасных желто-зеленых змей с телекамерами вместо глаз.

– Они станут сторожить Дверь Каоса и передавать все, что будет происходить в этой комнате, на мой компьютер в лаборатории К, – снизошел до объяснения всем присутствующим.

– Гениальное решение! – оценил Джакопо Борио, опасливо косясь на необычных беспозвоночных, расположившихся вокруг Двери Каоса и бешено вращавшими своими светящимися глазами-объективами.

– Ты, Вишиоло, – последовал приказ кривому слуге, – отведи Алвиза и Барбесса в Изолятор и помести их в Ванны Воскресительные. Смотри не ошибись в дозировке, когда будешь наполнять ванны Медью Унавоженной, Лепестками Розовыми и Шкурой голубой лани. Иначе их кожа не восстановит естественной красоты, и они не будут походить на нормальных детей. Если что не так, голову оторву!

– Теперь ты! – Тычок зеленым пальцем с острым фиолетовым ногтем в Ливио. – Слушай внимательно! Займись приготовлением препарата, который вернет к жизни Голос Убеждения. Каменная ваза, в которую он заключен, стоит под столом в моей лаборатории. После этого сделаешь Ткань Армированную для изготовления его сутаны и Сталь Эластичную для капюшона. Затем собери Мальву Разумную. Она понадобится, чтобы вернуть монаху речь, – закончил он.

– Будет сделано все по твоему повелению, мой Господин. Один вопрос: все ли ингредиенты в наличии?

– Все, что надо для Мальвы Разумной, лежит в холодильнике Зала Пыток, – угодливо влез в разговор Вишиоло. – Кишки рыси уже взвешены и упакованы. Также и языки соловьев и филинов. Сердце сгнившего дракона я положил в котел, а когти белого ворона – в овальную глиняную миску. Еще я нарубил бизоньи хвосты и ощипал крылья сизых голубей. Кроме того, в железном контейнере осталось немного потухшего мяса. Что касается Серебра Дьявольского и сфер Пламени Объемного, то с ними нет проблем: они в шкафу, где пыточные щипцы. Но вот боюсь, что у нас закончились…

– Что у вас закончились? – грозно рявкнул Каркон.

– Мозги… Мы их израсходовали полностью в прошлый раз. А нам их нужно штук восемь. – У Кривого голос сел от страха.

– Тоже мне проблема! Замени их голу иными. В теперешней ситуации опасно добывать новые. Эй, вы! – Князь повернулся к близнецам. – Займитесь голубями. Убейте восемь штук и отдайте Вишиоло!

Алвиз и Барбесса, держась за руки, оставались неподвижны.

– Это еще что такое?! Вам что, жалко голубей? – громыхнул князь, угрожающе подняв Пандемон.

– Нет-нет, совсем не жалко… – залепетал Алвиз, опустив глаза. – Мы займемся этим… но завтра, как только взойдет солнце… сейчас совсем нет сил…

– Ладно. До утра дело потерпит. Не сомневаюсь, что вы выполните мои распоряжения, – проявил снисходительность Каркон.

– Мы сделаем точно так, как хочет наш Господин. Однако осмелюсь напомнить, что, даже если у нас будут все ингредиенты, на изготовление препаратов и освобождение из каменного плена Голоса Убеждения понадобится еще тридцать два дня, и еще две недели ему придется набираться сил в Ванне Воскресительной.

Проговорив это, Вишиоло съежился, предполагая, что сейчас последует затрещина от хозяина, который рассердился за это напоминание.

Каркон ограничился словесной бранью:

– Мог бы и промолчать, ничтожество! Без тебя знаю. Сделаем все, как предписано. Больше я не намерен тратить на вас свое бесценное время. Мне надо поразмыслить и написать план первого года Эры Золотой Тьмы. Я буду в лаборатории К и требую меня не беспокоить! – И он двинулся к выходу.

– Одну секунду! – окликнул его Джакопо Борио. – Мой выдающийся маэстро, да будет тебе известно, что завтра утром я и мой сын встречаемся с Людовико Сестьери, мэром Венеции. Считаю не лишним и даже важным заручиться его доверием. Мы постараемся убедить его, что колючая проволока и цепи вокруг стен дворца служат для того, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь по неосторожности не вошел в здание, находящееся в аварийном состоянии. И что всего два человека будут иметь доступ в здание: специалисты-реставраторы, то есть мы с Ливио.

Каркон пренебрежительно отмахнулся:

– Новый мэр – простодушный придурок. Он не создаст нам проблем. Уверен, что после встречи с вами он будет играть по нашим правилам. Конечно, было бы лучше, если бы мэром по-прежнему оставался мой друг Лорис Сибило Лоредан, но эта мерзкая соплячка одолела его! И это я ей тоже припомню!

…Пробила полночь, а князь Каркон все сидел в своем кресле фиолетовой кожи и при свете тридцати черных свечей писал новый трактат по Алхимии Тьмы.

– Ночь поможет мне выработать самую победоносную стратегию Зла, – бормотал злобный князь, по привычке сплевывая на грязный сырой пол лаборатории К.

В это время на вилле «Эспасия» в своей постели вертелась девочка Шестой Луны – сон бежал от неё. Уснуть не давало смятенное состояние души. Встреча с Ливио Борио все перевернула в ней. Черные бездонные глаза юного призрака её околдовали.

Она села в кровати и, стараясь изо всех сил избавиться от мыслей о Ливио, молила о быстрейшем прибытии Джолии и Фило Морганте. «Мне не справиться с Карконом и Ливио без их помощи. И если не дед, то пусть они объяснять мне толком, что на самом деле происходит. Пока ясно одно: Алхимия Тьмы вернулась, вновь угрожая всем жителям Земли» – думала она, прижимая к груди свой Талдом Люкс.

Глава пятая Демиургия и Сердце Этэрэи

Красавчик негромко, но надоедливо рычал. Платон безостановочно царапал дверь. Что случилось? Нина, нервничая, пару раз сердито прикрикнула на своих любимых животных, но и это не помогло. Мало было того, что ее ни на секунду не оставляла мысль о Ливио Борио, так до сих пор ей не позвонил никто из друзей. Даже Ческо. Их мобильники не отвечали, и тревога за ребят только обостряла ее взвинченность.

Она бросила взгляд на деревянную слезу в бронзовом кольце. Кто бы сказал, для чего она! Поскорее бы прибыли Фило Морганте и Джолия…

«Господи, как тяжело ждать, пока Этэрэя все не объяснит. Я же ничего не понимаю! Я уверена, что Каркон не сможет остановить меня, и в то же время я никогда до сих пор не ощущала себя такой слабой», – думала она, кладя в карман комбинезончика Кольцо Дыма, которым открывалась находящаяся в конце длинного подземного туннеля дверь в Акуэо Профундис, откуда можно улететь на Ксоракс.

«Ксоракс, любимая Шестая Луна! На этой чудесной планете я могла бы получить ответы на все вопросы. И советы, как поступить. Я так в них нуждаюсь!» – думала Нина с грустью.

Пес и кот продолжали один тявкать, другой скрестись в дверь.

– Ну-ка прекратите, сейчас же! – окончательно рассердилась она на них. – Ночь за окном!

Девочка боялась, что животные разбудят Любу, спящую на первом этаже. Но обычно послушные Красавчик и Платон не унимались. Охваченная любопытством, девочка спрыгнула с кровати, подкралась к двери, тихо открыла ее и выглянула, пытаясь понять причину звериного беспокойства. И действительно, она услышала странный шорох, доносившийся из глубины коридора. Свет погашен, окна плотно закрыты, так что это не мог быть сквозняк. Как не мог быть и шум дождя: дождь давно прекратился, и ничто не предвещало новой непогоды.

Следуя за собакой и котом, Нина на цыпочках прошла мимо комнаты родителей и не сумела удержаться от вздоха: это была первая ночь без них. «Счастливые, плывут на корабле, который везет их к теплому Карибскому морю», – мелькнула короткая мысль.

И тут из спальни, которая когда-то принадлежала деду Мише, до нее донесся низкий хриплый голос:

– Оима Каба… Оима Каба… Стара я… ох, стара для таких путешествий… Не зря я не хотела отправляться в это…

Нина замерла. Голос явно не Каркона. Но кто мог оказаться в этой комнате? Люба точно нет. И эта фраза не ее.

Сжав в правой руке Талдом, левой Нина взялась за ручку двери и осторожно открыла. Опьяняющий запах моря окутал ее. Взволнованная необыкновенным запахом, девочка нерешительно вошла в комнату и в полумраке увидела два небольших светящихся кружка на полу. Мгновенно среагировав, она направила в из сторону свое грозное оружие, готовая в любую секунду испепелить вероятного врага.

Красавчик яростно залаял, а у Платона на спине шерсть встала дыбом.

– Кто тут? – вскричала юная алхимичка, готовая ко всему.

– О-хо-хо, Оима Каба!.. Это я… И не кричи так громко… Включи свет, – прохрипело с пола.

Нина нажала выключатель и огромная хрустальная люстра залила ярким светом комнату, на полу которой было нечто, чего Нина никак не ожидала увидеть! Гигантская черепаха!

Девочка от изумления не могла вымолвить ни слова. Ее домашние звери стояли в атакующей позиции: Красавчик рычал, обнажая страшные клыки, Платон шипел разъяренным тигром.

– Да-да, я черепаха. Чего тут удивительного? А ты кого ждала? – ворчливо побурчала неожиданная гостья, поднимая морщинистую шею и неловко поводя передними лапами, заскользившими по натертому до глянца паркету.

Не отпуская Талдом, Нина велела псу и коту успокоиться, а сама незаметно ущипнула. Нет, это не сон: перед ней на самом деле было черепаха необыкновенного размера, с зеленовато-коричневым панцирем и не длинным, но толстым хвостом. И, как показалось Нине, совсем не опасная.

– Но я правда не ждала никакой черепахи. Да еще и говорящей! Ты кто? Откуда? И как здесь оказалась? – Нина уселась на пол перед черепахой, чтобы лучше разглядеть неожиданную гостью.

Шквал вопросов озадачил черепаху.

– Успокойся, девочка… и дай мне прийти в себя… Путешествие оказалось нелегким…

– Успокойся, девочка… и дай мне прийти в себя… Путешествие оказалось нелегким… Стара я уже для таких приключений… – отдуваясь, проговорила черепаха.

– Путешествие? Ты сказала путешествие? – удивилась Нина.

– Оима Каба!.. Ты умеешь разговаривать только вопросами?

Нина, уже ничего не боясь, положила Талдом на пол и протянула руку, чтобы погладить черепаший панцирь:

– Что такое Оима Каба? Это твое имя?

– Только без фамильярностей! Не притрагивайся ко мне! Уважай старших! Ты не можешь понимать черепашьего языка, ты ведь его не знаешь. Запоминай: Оима Каба – это восклицание, которое мы используем, когда хотим посетовать на жизнь. А я, как правило, всегда чем-то недовольна. Ясно?

Тут черепаха принялась громко чихать, отчего по всей комнате полетели брызги.

– Оима Каба! – в перерыве между чихами выговорила черепаха. – Прогони этих лохматых зверей! У меня аллергия на собак и кошек! Ты что, хочешь, чтобы я исчезла?

Черепаха с отвращением посмотрела на Красавчика и Платона, которые вовсе не собирались уходить и с нескрываемым любопытством разглядывали говорящую черепаху. Никогда в жизни они не видели ничего подобного.

– Это мои любимые животные, – сказала Нина, – и это их дом. Так скажешь наконец, кто ты такая? И почему можешь исчезнуть? – Нина начала терять терпение.

– Меня зовут Джолия. Мой кодовый номер 0000006. Только не говори, что впервые обо мне слышишь, – проворчала черепаха.

– Так ты…ты…призрак?.. То есть, я хотела сказать, ты черепаха-призрак и прилетела с Ксоракса? – Изумлению девочки не было предела.

Джолия зевнула, демонстрируя толстый зеленоватый язык.

– Я думала, ты сообразительнее. Этэрэя так тебя расхваливала! А ты все продолжаешь задавать мне глупые вопросы, словно тебе ничего не известно. Ну, естественно, я прилетела с Ксоракса! Дремала себе спокойно в Мирабилис Фантазио, а тут вызов, будь он проклят!

– Вызов?! – Нина все еще не могла опомниться, поэтому плохо понимала, о чем говорит Джолия.

– Да. Вызов от Этэрэи! Она сообщила мне и Фило Морганте, что мы должны бросить все дела и отправляться сюда, к тебе!.. Дошло?

– Дошло, – кивнула Нина, окончательно успокаиваюсь.

– Тьма никогда не победит Свет! Никогда! – неожиданно провозгласила черепаха, широко распахивая глаза, похожие на два фонаря, и хлопая правой лапой по паркету.

Нина рассмешил это искренний порыв старухи.

– Извини за расспросы. Я просто ждала увидеть двух алхимиков-призраков, а не старую черепаху, – объяснила она.

– Хочешь, чтобы плюнула Ядом Кобальтовым? Или, может, желаешь получить Оплеуху Одуряющую одной из моих могучих лап? Ты что, сомневаешься в моих алхимических способностях?! – задохнулась от возмущения Джолия, громко застучав хвостом об пол.

– Прости, я не хотела обидеть тебя, я просто… – попыталась оправдаться девочка Шестой Луны.

– Ты просто самодовольная и невоспитанная девчонка! – фыркнула черепаха. – Терпеть не могу таких задавак! Ладно, оставим это… Придется нам с Фило Морганте поработать над тобой. Он тоже скоро будет здесь. Мы потеряли друг друга из виду во время скоростного перемещения. Лететь сквозь звезды и кометы, конечно, красиво, но уж слишком тяжело. Я несколько тысяч лет не была на Земле.

Забыв предупреждение черепахи, Нина положила руку на её костяную спину, и внезапно в долю секунды перед её мысленным взором промелькнула в подробностях история жизни её предков-алхимиков.

– Я вспомнила! – воскликнула Нина. – Вспомнила, кто ты такая! Как я могла забыть! Ты та самая легендарная Джолия, волшебная черепаха моих далеких предков с остова Пасхи, Хамои Атури и его сына Эамио, а там же Авата Атури…

– Наконец-то я слышу от тебя что-то разумное! – с удовольствием проговорила Джолия. – Да, я именно та самая черепаха с острова Пасхи, где ты открыла для себя мощь Атанора, Первой Тайны. Тысячи лет назад жизнь на Земле была совсем иной. Зла не существовало и в помине. Я дружила со многими поколениями семьи Атури. Это были замечательные алхимики, с помощью моих магических слез и порошка от моего панциря они научились создавать препараты, обладающие огромной энергией. Авата Атури – вообще мой самый близкий друг. У него на правой ладони была красная звезда, как потом у всех его потомков. У тебя ведь она тоже имеется?

– Да, вот она. – Нина показала Джолии звезду на правой ладони. – Несколько часов назад она порозовела, а затем почернела. Это значит, что опасность где-то близко.

Джолия обнюхала ладонь девочки.

– Зло, пытаясь уничтожить нас, использует самые коварные методы. Но мы живучи. И сильны. Очень сильны. Они не дождутся! – Улыбка растянула складки морщинистой кожи черепахи.

– Скажи, ты и Морганте посланы нам на помощь? Я не ошибаюсь?

Нина ждала одного ответа: да!

– Разумеется, да! Мне хорошо известно, что значит всю жизнь воевать со Злом. Я умерла около трех тысяч лет назад в возрасте пятисот лет и повидала столько всего, сколько тебе, юная барышня, и не снилось! – Джолия опять пристукнула лапой по паркету. – Как я могла оставить без поддержки потомка моих лучших друзей? И вот я здесь благодаря Фило Морганте, который дал мне выпить Джиролуму, и я…

– Джиролума!!! – Нина, подхватив лежащий на полу Талдом, вскочила на ноги. – Ты должна немедленно её выпить, а то ты станешь прозрачной и исчезнешь! Мы с ребятами только что приготовили свежий препарат для тебя и для Фило Морганте. Препарат в лаборатории, идем!

Джолия огляделась вокруг:

– Я так и поняла, что надо еще куда-то идти. Это место не похоже на то, где создают алхимические препараты. Тут скорее спальня, – констатировала черепаха, любуясь мебелью и шторами.

– Ты права, в этой комнате спал мой дед Миша, а сейчас это спальня моих родителей, – подтвердила девочка.

– Уже ночь, а их нет. Где они бродят так допоздна? – полюбопытствовала черепаха.

– Они плывут на корабле на Карибы, – объяснила, улыбаясь, Нина.

– Карибы! Прекрасное место! Ну так даже лучше. Нам сейчас их присутствие совсем ни к чему. Не вешай носа, дорогая девочка! Ты не одна. Я уже рядом. Кстати, мне действительно не мешает выпить Джиролумы, а то что-то цепенеют задние лапы, – сказала Джолия, неловко подвигав задней левой, которая явно теряла плотность и, казалось, вот-вот станет совершенно прозрачной.

Увидев это, Нина не на шутку перепугалась:

– Джолия, нам надо поторопиться! Ты сможешь идти?

Черепаха медленно проковыляла к двери.

Тут же к большому мешку, прислоненному к кровати с балдахином, подскочил Платон и начал царапать его когтями.

Джолия повернула голову и хрипло крикнула:

– Кыш, отвратительный мохнатый зверь! Что ты делаешь с моим мешком? Оставь его в покое!

Нина поспешила погнать Платона.

– А что в мешке? – полюбопытствовала она.

– Слишком много вопросов, девочка. Бери мешок и молчи!

Черепаха переваливаясь через порог и поковыляла по коридору.

Красавчик с грозным рыком обогнал её и сбежал вниз по винтовой лестнице.

– Я что, тоже должна проделать этот трюк? – скривила рот Джолия.

Платон, здрав хвост, перепрыгнул через черепаху и пулей слетел по лестнице перед самым её носом.

Усевшись рядом, оба животных, казалось, забыли о противной черепахе, настороженно вперившись в непонятное зеленоватое света, колыхавшееся посреди холла. Поведение питомцев отвлекло Нину от раздумий над задачей, как ей спустить по крутой лестнице тяжеленную черепаху.

– Я с вами помру! – выдавила Джолия и опять расчихалась. – Я устала… я страдаю от аллергии, а ты… – она сурово посмотрела на Нину, – ты мне совсем не помогаешь!

– Послушай, Джолия, скажи, как я могу тебе помочь? Что я должна сделать? – растерялась девочка Шестой Луны.

Эта говорящая черепаха была просто невыносима!

– Открой мешок! – распорядилась Джолия сухо.

Нина развязала черную веревку, стягивающую горловину мешка, так чтобы черепаха смогла просунуть голову внутрь. Что та с ворчанием и сделала. Через несколько секунд она высунула голову, держа во рту нечто, напоминающее круглое печенье голубого цвета.

– Это Вафля Скользящая, – прошамкала с полным ртом черепаха. – Готова поспорить, что ты видишь её впервые.

И, подобравшись к верхнему краю лестницы, выпустила вафельный кружок, который весело поскакал вниз со ступеньки на ступеньку.

Нина, не выпуская мешка из рук, с удивлением наблюдала за эффектом, который произвел вафельный кружок, скатившийся с лестницы и улегшийся рядом с котом и псом. За этим кружком по ступеням протянулась широкая голубая полоса, явно скользкая. Джолия вползла на полосу и скатилась с неё, как с горки, едва не сбив с ног успевших отскочить Красавчика и Платона.

– Оима Каба!.. Какие трюки приходится выкидывать в моем-то возрасте! – пожаловалась Джолия, отдышавшись.

Нина сбежала следом за ней и увидела зеленое пятно, пульсирующее прямо под огромной потухшей люстрой. Она вскинула Талдом.

– Это что еще такое?! – крикнула она, целясь в пятно.

Черепаха с ехидством покачала головой:

– И это вопрос алхимички? Да ты совсем ничего не соображаешь в магии! Это же Фило оповещает о своем прибытии!

Пламя свечей в большом канделябре заколыхалось, зеленое пятно ярко вспыхнуло и сгустилось в нечто, смутно напоминающее человеческую фигуру. С каждой секундой её формы становились все отчетливее, и вот уже в центре холла стоял старик, высокий, очень худой, с длинной белой бородой и волосами, спадающими на плечи. Он был одет в коричневый плащ и круглую плоскую шляпу красного цвета. Фило прижимал к груди видавший виды Талдом.

– Уф-ф… наконец добрался! – прохрипел старик, отдуваясь.

Нина, широко раскрыв глаза, взволнованно воскликнула:

– Фило Морганте!

– Он самый. Фило Морганте, код 4546733, к вашим услугам, – представился старик, галантно приподнимая шляпу, скрывавшую обширную лысину на макушке. – Мое почтение, юная алхимичка! – Он оценивающим взглядом оглядел с головы до ног внучку друга. И, опустив взгляд к полу, добавил: – Джолия, старая ехидна, ты уже здесь! – Он завертел головой, принюхиваясь. – А тут хорошо, красиво… и вкусно пахнет… Всё, как мне описывал мой старый друг, профессор Мезинский!

Чудесным образом Красавчик и Платон успокоились и, виляя хвостами, не сводили глаз с забавного старика.

– Ты что-то припозднился, умник! – язвительно заметила черепаха.

Глядя на эту странную парочку посланцев Этэрэи, не упускающих случая подначить друг друга, Нина не могла не испытать симпатии к ним.

– Я приготовила для вас свежую Джиролуму, – сообщила она, помня об указании говорящей Книги.

– Отлично! Мы с моей дряхлой подружкой с удовольствием выпьем по чарочке. А то у меня кое-какие части тела скоро станут совсем прозрачными. А после этого немедленно примемся за работу. Ситуация требует спокойствия и решимости, – изрек Фило.

Нина первой вошла в Зал Дожа, где находилась дверь в лабораторию. Следом за ней неспешно перебирал длинными ногами бородатый старик. Процессию замыкали пес и кот, теперь доброжелательно сопровождавшие необычных гостей, заявившихся к ним среди ночи.

Послышался скрип открываемой двери, и по разнесся пронзительный крик. Нина пулей вылетела обратно из Зала Дожа и увидела лежащую на полу в глубоком обмороке Любу. Та, услышав шум в холле, вышла из своей комнаты, чтобы узнать, в чем дело, и не перенесла увиденного.

– Хорошенькое начало! – проворчала Джолия, всматриваясь в круглое белое лицо русской няни. – Никогда не думала, что мы такие страшные. Есть еще кто-нибудь в этом доме, кто будет хлопаться в обмороки при виде нас?

– Но мы же ничего такого не сделали… – сокрушенно развел руками Фило.

Нина склонилась над Любой, и тотчас рядом оказались пес и кот.

– Безе… Безе… Безе, очнись! – позвала девочка, провожая взглядом Джолия и Фило, скрывающихся за дверью Зала Дожа.

– Что это было?.. Я видела черепаху… огромную-огромную… и старика… с длинной белой бородой и в красной шляпе… – бормотала Люба, все еще вне себя.

Нина пыталась ободрить её:

– Это тебе привиделось… галлюцинация… ночной кошмар… Возвращайся в постель и постарайся уснуть. Пусть тебе приснится приятный сон.

Люба с трудом поднялась, поправила ночной чепец на своих светлых волосах и, сложив на пышной груди полные руки, очень серьезно спросила:

– Нина, ты что, хочешь довести меня до инфаркта?.. Никакая это не галлюцинация. Я собственными глазами видела гигантскую черепаху. Пусть в холле и мало света, но это точно была огромная черепаха!

– Хорошо, хорошо… только не волнуйся… – старалась успокоить няню девочка. – Нам ничего не грозит…

– Нет, ты скажи, что здесь глубокой ночью делает черепаха? И кто такой этот мужчина в красной шляпе? И куда они подевались? – настаивала на своем Безе, нервно оглядываясь по сторонам.

– Перестань волноваться, Безе, это мои друзья. Они не сделают нам ничего плохого, клянусь! – Нина не знала, что еще сказать, чтобы снять напряжение.

– Нина, ты же обещала, что больше не будешь ввязываться ни в какие авантюры. Ты хочешь, чтобы я немедленно позвонила твоим родителям или мадридским тетушкам?

Никогда еще Люба не была так строга с Ниной.

– Няня, я прошу тебя забыть обо всем, что ты здесь видела. Ты же знаешь, что…

– Я знаю, что так точно такая же, как твой дед! – прервала её Люба. – Одна магия и алхимия на уме… Безумие какое-то!

И, не прекращая ворчать, русская няня вернулась в свою комнату и заперлась на ключ.

Красавчик с Платоном разлеглись на персидском ковре, проводив взглядом Нину, которая помчалась к гостям, подхватив мешок Джолии.

Фило стоял посреди зала и, поглаживая бороду, с восхищением разглядывал книги на полках шкафов, тогда как Джолия обнюхивала паркетный пол.

– Вот и я! – объявилась Нина. – Минута – и мы в лаборатории она принадлежала моему деду, а теперь в ней работаю я.

Девочка достала из кармана стеклянный шар и вставила его в углубление над потайной дверцей.

Войдя внутрь, оба призрака облегченно вздохнули.

– Воздух родного дома! – С мягкой улыбкой Фило поглаживал колбы и перегонный кубы.

Джолия приблизилась к каминчику и, вытянув шею, заглянула в висевший над огнем котелок.

– Господи, кипящая смесь сапфира и золота! Какой божественный аромат! – И она с шумом втянула ноздрями воздух.

Нина взяла бутыль с Джиролумой и протянула её Фило. Тот придирчиво повертел бутыль в руках и посмотрел на просвет:

– Отлично! Идеальный светло-желтый цвет. Вы молодцы! – прокомментировал он, прежде чем откупорить бутыль. Сделав приличный глоток, бородатый призрак наклонился к Джолии: – Ну-ка, старая, разевай пасть.

Черепаха, презрительно фыркнув, послушно открыла рот и высунула язык, на который Фило вылил немного животворной жидкости.

Действие препарата произвело на Нину ошеломляющее впечатление.

Тела обоих гостей сразу сделались абсолютно прозрачными, а секунду спустя обрели плотность и энергичность. Даже большой мешок черепахи сначала словно испарился, а затем чудесным образом материализовался вновь.

– Теперь я могу без проблем менять свое состояние: исчезать и появляться во плоти, где и когда хочу. А также спускаться или подниматься по лестницам, таская за собой мой драгоценный мешок! – поделилась радостью с Ниной говорящая черепаха.

– Стало быть, вы действительно настоящие ксораксианские призраки! Я и вообразить не могла, как они выглядят! – Нина переводила взор с Фило на Джолию и обратно.

Фило Морганте поправил красную шляпу и с достоинством произнес:

– Прежде всего мы алхимики. Старые мудрые алхимики. Такие же, как твой дед.

– Как мой дед? Тогда почему он не прилетел вместе с вами? – с печалью в голосе спросила Нина.

Джолия предупредительно кашлянула, и Фило, не ответив на вопрос, сменил тему:

– А твой дед Миша оставил тебе превосходную лабораторию! Здесь есть все что надо. Даже Система Магической Вселенной, она же говорящая Книга… есть Пирамида Дракона и…

Взгляд бородатого призрака уперся в мисочка Соли, которая неподвижно сидела на краю лабораторного стола, свесив лапки. Фило из любознательности протянул руку и коснулся одной из лапок.

– Ой, щекотно! – подпрыгнула мисочка.

– Ты кто? – спросил пораженный призрак.

– Я Соль Морская. А ты можешь не представляться. Я знаю, кто ты такой. И кто твоя приплюснутая подруга в панцире, – ответила простодушная мисочка.

Джолия, вытянув шею и подняв верхние веки, – сердито уставилась на неё:

– Попрошу без фамильярностей! Я требую уважения к старости!

Нина рассказала о тяжелой судьбе Соли, которой выпала участь принадлежать какое-то время Лорису Сибило Лоредану.

– Бедняжка! Иметь такого хозяина, как Пернатый Змей!.. – посочувствовал Фило мисочка и нежно погладил её. – Слава богу, что это позади. С нами тебе нечего бояться.

Мисочка с признательностью посмотрела на старого призрака.

Джолия нетерпеливо повернула голову к Фило:

– Хватит кокетничать, старый пень, пора работать! – И, обращаясь к Нине: – Что там у тебя, девочка?

Нина положила на стол Клавис Музивум и деревянную слезу с бронзовым кольцом и открыла верхний ящик, где лежали еще две слезы. Затем аккуратно подняла алебастровую крышку Кумисты, и сверкающий свет Артемизии Албореа залил лабораторию.

– У меня есть вот эти предметы, но, говоря откровенно, я понятия не имею, каково их назначение и как ими пользоваться, – уныло призналась Нина.

– Превосходный набор! – оценила показанное Джолия. – Все это тебе еще как пригодится! Рекомендую быть особенно аккуратной с Артемизией. Она единственная в своем роде, как, кстати, и три деревянные слезы. А что касается их назначения…

– Подожди, старая, прежде другое, – перебил её Фило Морганте, доставая из складок плаща голубоватый пергамент и разворачивай его на столе перед Ниной. – Это схема Золотого Числа. Внимательно рассмотри её.

Не понимая хода мысли призрака, юная алхимичка растерянно уставилась на рисунок. В центре был изображен круг, внутри его располагались две пятиконечные звезды, наложенные одна на другую. Вокруг, в небольших кружках, были начертаны цифры, составляющие число 1,618. А в правом нижнем углу, тоже в кружках, – три окольцованные деревянные слезы и надпись: Священные Слезы. Левее была нарисована сфера, надпись под ней гласила: «Демиургия». Над большим кругом ближе к левому углу располагалась спираль, вдоль которой тянулась надпись: «Тайна Бесконечности».

Ближе к правому углу была начертана фраза: «Золотое Число – основа жизни». Рядом пририсована свеча, напоминающая по форме свечу Артемизию.

Все пояснения были сделаны на языке Шестой Луны.

– Золотое Число. Демиургия. Звезды. Спираль. Что это все означает? – спросила Нина, не отрывая глаз от пергамента.

– Золотое Число – наиважнейший из всех существующих числовых рядов, – ответил, наклонившись к ней, Фило Морганте.

Нина пожала плечами.

– Одно время я имела дело с Добрыми Числомагами, когда путешествовала в Туманный Ноль, – сказала она. – Но этот ряд цифр – 1,618 – я вижу впервые. Это что, код новой Тайны?

– Нет, не существует других Тайн, помимо тех четырех, которые ты отобрала у Каркона. Золотое Число намного важнее всех Тайн. Хотя что я тебе рассказываю… Ты же уверена, что знаешь лучше всех, – не упустила случая съехидничать Джолия. – Ладно, Этэрэя все объяснит. Она ждет тебя.

– Значит, я могу полететь на Ксоракс? Прямо сейчас? – Нина схватила Талдом, готовая бежать в Акуэо Профундис.

– Сначала расскажи, что случилось, тогда мы сможем дать тебе верный ответ. Мы здесь ради этого. А потом можешь отправляться, – остановил её Фило.

И призраки выслушали рассказ Нины о её ночном кошмаре, а главное, о том, что князь Каркон из дворца Ка д'Оро жив.

– Он появился в черном зеркале вместе с двумя призраками, – повествовала Нина. – Это родственники Каркона, отец и сын Джакопо и Ливио Борио из дворца Ка д'Оро. Они вернулись из загробного мира, чтобы оживить Каркона и помогать ему в борьбе против Алхимии Света. Они так же, как и вы, умеют появляться и исчезать и выглядят как настоящие люди. Ливио разговаривал со мной, когда я плыла на морском трамвайчике. Он совсем мальчик, чуть старше меня. Очень коварный и… уверенный в силе своей магии.

Упоминая о юном призраке, Нина начала волноваться, и Джолия это заметила. Она поскребла лапами пол.

– Мерзавцы, они тоже владеют магической формулой. Не исключено, что похожей на нашу. Стать призраком совсем непросто. Интересно бы узнать, какое средство они использовали, чтобы реанимировать князя.

– Мы узнали только, как оно называется. – Нина вспомнила текст записки, подобранной ею в луже возле дворца Ка д'Оро. – «Пулвис Умбраэ». Но состав его нам неизвестен.

– Я слышал, что два призрака Зла отправились на Землю, но не предполагал, что это родственники Каркона, – мрачно произнес Фило. – Джакопо и его сын Ливио жили здесь, в Венеции, в 1500 году. Я узнал, что оба умерли от чумы, в это время я уже находился на Ксораске. Как ты, наверное, знаешь, я жил в 1400 году в Болонье и после смерти был взят на Ксоракс, став, как и твой дед, лучом света.

Печаль овладела Ниной. Ей припомнилась смерть деда.

– Перед перемещением на Ксоракс ты тоже произнес Финальную Фразу?.. – спросила она. – Как это сделал мой дед, когда Каркон убивал его?..

Джолия опустила голову и, тяжело вздохнув, сказала:

– Все алхимики, служащие Свету, поступали так, милая девочка. Все до единого.

– Твой дед является одним из самых выдающихся алхимиков Света. Почти таким же, как твой покорный слуга. – Скромно потупив очи, Фило Морганте отвесил легкий поклон Нине. – Может быть, поэтому Этэрэя выбрала меня для этой непростой миссии. У меня была прекрасная алхимическая лаборатория в Башне Аккурси в Болонье. Именно в ней я разработал способ превращения в призрака и создал Лупу Гармонизирующую, – с видимым удовольствием объяснил он.

– Как раз сегодня я пользовалась твоим магическим увеличительным стеклом и читала изобретенные тобой фантастические формулы, – польстила ему Нина.

Практичная Джолия вернула разговор к главной теме:

– Лично я не боюсь ни Каркона, ни его призрачных родственников. Мы намного искуснее их.

– Ты подразумеваешь, что я их боюсь? – погладил бороду Фило. – Я уж тем более не боюсь. На каждый их магический фокус у нас найдется свой, и более искусный. А вот то, что родственнички Каркона сотворили с двумя основополагающими, базисными структурами Вселенной… – Фило гневно сверкнул глазами, ткнув пальцем в схему на пергаменте.

– Ты хочешь сказать, что Джакопо и Ливио не только вернули к жизни Каркона и его сообщников, но и сделали что-то плохое с Золотым Числом и Демиургией? – Нине показалось, что она правильно поняла смысл слов старого призрака.

– Вот именно! – подтвердила черепаха. – Насколько серьезна ситуация, после того что они натворили, тебе может объяснить одна Этэрэя. Знай, что все алхимики Ксоркса приведены в боевую готовность.

Нина спрыгнула с табурета и, усевшись на пол, положила правую руку на люк ч красной звездой в центре:

– Я немедленно отправляюсь на Шестую Луну.

Джолия с опаской понюхала люк, а Фило рассмеялся:

– Так вот где ты спускаешься в твою тайную Акуэо Профундис!

– Как ты догадался? – удивилась Нина.

– Твой деде в деталях рассказал мне о вашей вилле. И рекомендовал обязательно посетить его большую подводную лабораторию. Я сгораю от любопытства!

Уже собираясь произнести магическую фразу, которой открывается люк, Нина вспомнила о своих друзьях:

– Мне надо как-то связаться с Ческо, Фьоре, Додо и Рокси. Они не звонили со вчерашнего вечера, и я очень беспокоюсь. Тем более что через несколько часов Ливио и Джакопо встречаются с мэром, чтобы добиться запрета входить во дворец Ка д'Оро всем, кроме них двоих.

– Давай-давай, хватит болтать, отправляйся! – подтолкнула её лапой Джолия. – Когда вернешься, будешь знать намного больше того, что знаешь сейчас, тогда и свяжешься с ними и все расскажешь. Доверься нам. Доверься Этэрэе.

Кто бы стал спорить! Нина самой не терпелось узнать в подробностях о Золотом Числе и о Демиургии. Больше не раздумывая, она произнесла: «Куос Би Лос», – и люк открылся. Сбегая по крутым ступенькам узкой лестницы, которая вела в туннель, она успела крикнуть мисочке Соли, чтобы та ничего не трогала на лабораторном столе.

Люк захлопнулся. Оба призрака, закрыв глаза, сосредоточились, алхимическая энергия Джиролумы окутала их голубым сиянием, миг спустя они уже пребывали в туннеле около стоящей на рельсах тележки.

– Оима Каба! Где это мы? – недовольно сморщила мордочку Джолия, чувствуя, как сырость проникает в неё сквозь тонкую морщинистую кожу.

Не обращая внимания на её жалобы, Фило с любопытством изучал все, что находилось в подземной галерее: освещавшие её желтые лампы, железную тележку, какой-то рычаг, торчащий из бетонной стены.

– О! Вы уже здесь?! – удивилась Нина, спрыгнув с последней ступеньки. – Тогда быстро в тележку! – распорядилась она, подбегая к рычагу.

Джолия ухватилась передними лапами за край тележки, Фило подтолкнул её сзади. Черепаха со своим неизменным «Оима Каба!» перевалилась через бортик и уселась в углу тележки. Рядом сел Фило. Едва Нина потянула за рычаг, как необычное средство передвижения ракетой понеслось по рельсам к цели. Черепаха жаловалась, что её укачивает; Фило крепко держал свою красную шляпу, чтобы её ненароком не сдуло ветром, было очевидно, что он получал удовольствие от этого полета.

Тележка остановилась перед высоченной скалой. Нина повернулась к призракам и, гордо продемонстрировала им Кольцо Дыма, аккуратно вставила его в круг, вырезанный в камне, после чего громко и отчетливо произнесла пароль:

– Душа Кольца, открой дорогу зеленой росе. Душа Кольца, пусти стрелу, которая разрушит скалу. Душа Кольца, дай мне гармонию, которая унесет меня прочь.

Из глубины туннеля со свистом вылетела стрела и воткнулась точно в центр круга, нарисованного на скале. Одновременно из кольца повалил плотный дым, и туннель наполнило звучание колокола, арфы и скрипок. Замерев, Джолия и Фило смотрели, как огромная скала осыпается на глазах.

– Грандиозно! – прошептал восхищенно бородатый старец.

– Оригинально, – согласилась черепаха.

– Вот мы и в Акуэо Профундис. – Нина посторонилась. – Прошу вас, проходите.

Фило слез с тележки, галантно помог выбраться Джолии, хотя она его об этом не просила, и уступил ей право первой войти в подводную лабораторию.

Едва они очутились внутри, в глаза им бросилась строго кубическая форма помещения. Их поразили стеклянные стены, сквозь которые виднелось поросшее водорослями дно венецианской лагуны, где плавали разнообразные рыбы. Невероятный спектакль зачаровал их.

Но на этом сюрпризы не закончились. От созерцания подводных красот их отвлекли чьи-то поскрипывающие шаги.

– Святое небо! Кто вы такие? Что вы здесь делаете? – спросил внезапно разбуженный Макс 10-п1, вращая своими похожими на колокольчики ушами.

– Оима Каба! И этот тоже разговаривает одними вопросами! – недовольно сморщилась Джолия. – Тебе не кажется, что невежливо так встречать заслуженных алхимиков?

Макс отступил на шаг и поклонился:

– Добго пожаловать… пгосто я вас не ждал, поэтому… – поспешил исправиться робот.

Внимание Фило Морганте отвлекла Андора, выглянувшая из-за занавески. Старик уставился на лысого андроида, о котором слышал еще на Ксораксе. Хотя он и был в курсе её карконианского отрезка жизни, не испытал к ней ни крошки недоверия.

Он опять повернулся к Максу:

– Прекрасно выглядишь, Макс! Профессор Миша был бы рад увидеть тебя в таком превосходном состоянии.

Макс взял за руку Андору и широко улыбнулся:

– Да, я чувствую себя прекгасно. А все благодагя Андоре, с ней гядом я не ощущаю себя одиноким. Чем обязан вашему высокому пгисутствию? – спросил он, слегка поклонясь.

– Каркону! – выпалила Нина. – Каркон жив!

Макс широко открыл глаза и яростно завращал ушами. Сдерживая рвущийся крик, Андора закрыла рот ладонями. То, что князь сможет вновь причинить ей зло, до смерти напугало её.

– Кому же удалось вегнуть его к жизни? – Язык у робота заплетался. Все лампочки на его груди вспыхнули разом от негодования.

Андора протянула руки к Нине:

– Нет! Нет! Это невозможно!.. Что нам теперь делать?!

– Я все объясню позже. Время пролетит быстро. Пройдет не больше секунды с моего отлета, как я вернусь. Макс, приготовься, ты поможешь мне стартовать.

Нина уселась в стеклянной кресло и, закрыв глаза, стала молиться, чтобы все закончилось хорошо.

Все еще не отошедший от потрясения робот уселся перед компьютером и тут заметил, что Зубы Дракона, без которых не работала программа запуска, закончилась. Нина с отчаянием взглянула на призраков в поисках помощи.

Бородатый старик лукаво усмехнулся:

– Я как знал, что у вас на Земле что-нибудь да не так. И на всякий случай запасся всем, чем мог. Вот вам чудесный экземпляр.

И, порывшись в глубинах своего плаща, достал длинный драконий клык.

– Благодарю, а то мои запасы уже иссякли, – с облегчением смахнула со лба капельки пота Нина.

Она по-настоящему перепугалась, что из-за такого пустяка сорвется такой важный для неё полет на Ксоракс, где её ждет встреча с Этэрэей и горячо любимым дедом.

Вставив драконий зуб в нужное место, Макс набрал на клавиатуре кодовый номер Нины 5523312. Джолия вытянула передние лапы и прохрипела:

– Используй свое алхимическое чутье! Лети… лети ради жизни!..

Красно-синяя вспышка поглотила тело девочки Шестой Луны, в один миг переместив её в бескрайний космос. Пролетая среди звезд, комет и метеоров, она наблюдала, как быстро отдаляется от неё Земля, за Землей вся Солнечная система, оставляя её одну в беспредельном пространстве. Она своей кожей ощущала то огонь, то воду, то жар, то ледяной холод, и, сознавая себя частичкой красоты этого голубого неба, она испытывала счастье, которое каждый раз застигало её врасплох. В светящемся безмолвии на неё гигантским облаком надвинулось пурпурное нечто, переливавшееся тысячей оттенков. Это была Алхимическая Вселенная, где пространство и время составляли единое целое. Искрящаяся серебряная кисея, колышущаяся словно живая, появилась на горизонте: то дышала Алхимическая Галактика.

Внезапно в ушах девочки громко зазвучала нежная мелодия Восьмой Ноты, сопровождаемая запахом роз, – порождение безмерной алхимической любви. «Вот и Шестая Луна! Вот он, мой Ксоракс!» – подумала Нина, едва не задохнувшись от радости. Её дыхание замедлилось, и, когда она опустилась на поверхность планеты, утонув в теплом, подсвеченном изумрудным светом воздухе, счастье наполнило её душу. Ноги утопали в мягкой траве мисиль, слабый ветерок перекатывал красные цветы ароматными волнами по бескрайнему лугу. Нина с удовольствием ощущала легкость и подвижность своего тела. Вдали она увидела сверкавшие вершины гор, состоявших из драгоценных камней, а выше – великолепные строения из твердого света, окруженные высокими стеблями фусталлы. Это были дома ксораксианцев.

В поле зрения не попал ни один из её друзей. Ни похожий на магического цыпленка Сбаккио, умевший выдувать гигантские пузыри. Ни Ондула, оранжевая бабочка с маленькими, ласкающими воздух крылышками. Ни бирюзовая рыба Куаскио. Ни Тинтинно, с его лиловыми перышками, напоминавший мягкий звенящий колокол. То, что животные Шестой Луны не явились встретить её, несколько огорчило Нину.

Ей захотелось увидеть Гуги, услышать сладкоголосое пение птицы и погладить её золотые перья. Девочка сделала медленный пируэт, и перед её взором возникла грандиозная Мирабилис Фантазио – великая алхимическая лаборатория Ксоракса. «Это сюда стекаются мысли детей Земли и отсюда берет начало Все, что существует» – мысль об этом была ясной и четкой.

Зачарованная Нина чувствовала себя своей в этом лишенном времени измерении. С восхищением смотрела она на световые огромные колонны, поддерживавшие свод этого храма ума, где собирались алхимики и другие жители Ксоракса. Вход в здание был выполнен из синего цвета и являл собой символ цивилизации народов Вселенной. Среди различных изображений, украшавших портал, Нина узнала Ямбир, магический медальон, который позволяет имеющему его свободно перемещаться в пространстве. Непонятно почему, но Нина с волнением догадалась, что Ямбир ей еще понадобится.

Дверь Мирабилис Фантазио отворилась, и в коконе из пурпурных лучей показалась Этэрэя, Мать Алхимии. Её красота сияла подобно солнцу. Любовь читалась в её огромных бирюзовых глазах. Малейшее движение её высокого тела сопровождалось вспышками света и сверканием искр.

Этэрэя улыбнулась Нине, и начался их телепатический диалог.

Рада видеть тебя, Нина 5523312.

То, что я буду говорить тебе, – жизненно важно.

Внимательно выслушай меня

И бесстрашно следуй своей судьбе.

Нина слушала, не отрывая взгляда от прекрасного лица Этэрэи.

«Я поспешила сюда, чтобы сказать то, что Каркон вернулся. Он жив! И я его боюсь!» Девочка вложила в свою мысль все тревоги, владевшие ею.

Бояться не надо.

Страх делает нас несвободными.

Прогони его и внуши отвагу своим мыслям.

То, с чем тебе предстоит

Встретиться, опасно.

Питаемое смертью Зло

Стремится поглотить ВСЕ.

Каркон спасен своими родственниками –

Призраками-алхимиками.

Тебе уже известно, кто они.

Нина переступила с ноги на ногу: «Да. И я знаю, что они очень опасны. Иначе ты не послала бы ко мне на помощь мудрую Джолия и опытнейшего Фило Морганте. Я благодарна тебе! Мне известно, что для этого тебе пришлось нарушить твое же правило, запрещающее алхимикам Ксоркса возвращаться на Землю. После встречи с тобой я не боюсь этих карконианских призраков».

Этэрэя с нежностью посмотрела на юную внучку профессора Миши.

Джолия и Фило Морганте –

Могущественные призраки.

Они будут рядом с тобой

В деле, потребующем всей твоей отваги.

Хорошо запомни то, что я тебе сейчас скажу.

Четверо Спящих готовы к схватке с тобой.

Эти Воины Тьмы

Разбили самую ценную вещь во всей Вселенной.

Нина вздрогнула: «Спящие Воины? Где они? И что они разбили?»

Воины – это каменные статуи

Огромной мощи.

Много веков назад мы усыпили их,

Чтобы защитить Золотое Число,

Хранившееся в одной из крепостей.

«Где она находилась? И как называлась?»

Тебе предстоит узнать это самой.

Тебе помогут книги

И твоя сообразительность.

Алхимия требует приложения усилий.

Служителям Тьмы

Удалось разбудить Воинов,

Чтобы те совершили самое

Гнусное преступление,

Разбив на четыре части Золотое Число.

1,618 – этот числовой ряд

Поддерживает гармонию жизни.

И это Число описывает

И вмещает в себя все сущее.

Этэрэя взмахнула рукой, и в воздухе закрутилась сияющая серебром спираль. Под ней появилась надпись:

«Спираль? Что она означает? И что такое Дверь Каоса? Этэрэя, я ничего не понимаю…» Нина готова была расплакаться от собственной тупости.

Мать Алхимии повела рукой, и светящееся облако окутало девочку.

Спираль – хранительница

Тайны Бесконечности.

Разрушение Золотого Числа

Высвободило мощнейшую энергию,

И спираль приняла форму Двери Каоса.

Момент полного поглощения

Света Тьмой близок.

Не позволь этому случиться.

Вечная гармония проистекает

Из алхимического источника,

Из которого произошли мы все.

В спирали и Золотом Числе –

Начало ВСЕГО.

Мы есть ВСЁ.

Мы есть ВСЕГДА, и НИЧТО

Не должно уничтожить нас.

Я когда-то это уже объясняла тебе, помнишь?

Перед мысленным взором Нины возник пергамент, доставленный ей Фило Морганте, со схемой Золотого Числа, рисунком спирали и надписью: «Демиургия».

«Да, помню. Скажи, а что означает круг с двумя наложенными друг на друга звездами в центре?»

Это схема Золотого Числа.

Она означает гармонию.

Жизнь пронизана гармонией чисел.

И пропорций.

Их математический красотой.

Их совершенством.

Круг – это красота в чистом виде.

Я тебе это уже говорила.

«Конечно, я прекрасно все помню. А что значат звезды?»

Звезда – это алхимический символ.

У тебя он есть на правой ладони.

Нина посмотрела на ладонь: звезда все еще была черной. По щекам девочки потекли слезы.

«Вот. Видишь, она черная. Это потому, что Каркон вернулся. Этэрэя, скажи мне, я справлюсь с ним на этот раз?»

Твои глаза не должны изливать влагу души.

Судьба знает правду. Доверься мне.

Люби Свет, и ты спасешь Золотое Число.

«А что за набор цифр: 1,618? Почему именно он называется Золотым Числом?»

Потому что этот числовой ряд

Составляет пропорцию

Каждой существующей вещи.

Потому и называется: Золотое Число.

Числа – это гармоничные мысли.

Ты сама пользовалась

Добротворящими Числомагами

Для входа в Туманный Ноль.

Сейчас пришел момент

Воспользоваться ими еще раз,

Чтобы собрать воедино то,

Что разрушили Воины.

«Да, но чтобы отыскать Четыре Тайны, я израсходовала все Числомаги, что у меня имелись… Как мне быть на этот раз?»

Твой дед скоро передаст тебе

Нужные Числомаги.

Они будут в твоем распоряжении.

Это цифры, входящие в Золотое Число,

Без которого ВСЁ превращается в НИЧТО.

На этих словах светящееся тело Матери Алхимии засияло золотым, глаза заблестели ярче звезд, насыщенный мельчайшими капельками воды порыв ветра пронесся в небе, и над Ксораксом повисла радуга.

Перед Ниной появилась небольшая пурпурная сфера.

Это мое Красное Сердце.

Возьми его.

Оно прямое подобие Демиургии,

В которой хранилось Золотое Число.

Отыщи части Числа

И сложи их в мое сердце.

Только после этого

Жизнь Вселенной продолжится.

Иначе будущее может закончиться.

Только ты, девочка Шестой Луны,

Сможешь вернуть Свету его очарование.

Только ты сможешь вернуть радость небесам.

Этэрэя, заколыхавшись, плавно поплыла к вратам Мирабилис Фантазио.

«Твое сердце… Демиургия… – Мозг девочки пылал. – Подожди, не уходи! Я не спросила еще, для чего служат три деревянные слезы, которые ты мне послала! А самое главное, что я должна делать со свечей Артемизией Албореа, как ее употребить?»

Нина мысленно пыталась остановить Этэрэю. Ей нужны были ответы на все вопросы, для того чтобы понять, как действовать дальше.

Мать Алхимии грациозно развернулась, её маленькие розовые губя задвигались, и телепатическая связь возобновилась.

Ступай к горизонту

И не останавливайся.

Под солнцем, за морем

И заснеженными вершинами

Тебя ждет мир,

Которого ты еще не видела.

Тебе предстоит покорить его.

Но он может открыться

Лишь отважному сердцу.

Оставь прошлое у себя за спиной

И лети туда,

Где сны – это реальность,

С которой ты еще незнакома.

В пламени Артемизии Албореа

Ты найдешь любовь, способную созидать.

Брось три Священные Слезы одну за другой

В ванны Секретузии.

А я буду ждать возвращения моего Сердца.

Ты одна можешь вернуть его мне.

И Этэрэя исчезла за высокими колоннами Мирабилис Фантазио, оставив Нину в неменьшем смятении, чем прежде. Красное Сердце Матери Алхимии, исполненное любви, пульсировало в её руке.

«Секретузия?.. Ванны?.. Ничего не понимаю! Ничего…»

Нина закричала от отчаяния, но в легком теплом воздухе Ксоракса не раздалось ни звука. Сердце Этэрэи в ярком искрящемся ореоле источало теплоту.

«Как же она может жить без сердца!» Ужасная мысль о том, что Мать Алхимии может умереть, если она не выполнит поручения, чуть не лишила её дыхания. Никогда прежде она не испытывала столь огромной ответсвенности за чью-то жизнь.

«Ниночка, моя обожаемая внучка! – Лучистая фигура деда Миши внезапно возникла перед Ниной, его глубокий голос телепатически зазвучал в ней. – Не бойся, Этэрэя не умрет. Она есть и пребудет Всегда. Твоя задача – собрать вместе все части Золотого Числа и вернуть Красное Сердце нашей единственной Матери».

«Дед! Мой любимый дед!» Крик Нины застрял у неё в горле. Ей захотелось броситься к нему в объятия, но она не сдвинулась с места, предыдущий опыт подсказал ей, что она ощутила бы только твердый луч света, а не тепло живого тела.

«Дорогая, соедини свою алхимическую силу, энергию и веру в то, что справедливость и добро всегда побеждают. Положи Красное Сердце в этот хрустальный ларец и никому не позволяй открывать его. Ты одна можешь складывать него обретенные тобой части Золотого Числа. Этот ларец с Сердцем – полное подобие Демиургии, расколотой Воинами Тьмы. Постарайся вернуть красоту, которая спасает мир, и отвоевать то, что принадлежит бесконечной Вселенной».

Профессор протянул девочке сверкающий всеми своими гранями хрустальный ларец. Взяв его, Нина бережно вложила в него Красное Сердце. Посмотрела в голубые, так похожие на её собственные, глаза деда и неожиданно для себя разрыдалась.

«Ну-ну, не плачь, – принялся успокаивать её дед. – Ты всегда была сильной девочкой. К тому же ты не одна. Твои друзья тебе помогут. Теперь они способны действовать как полноценные алхимики. А еще у тебя есть Фило и Джолия».

«Вот если б ты мог поехать со мной… – с сожалением проговорила Нина. – Почему ты не сделаешь этого?»

«Я и так всегда могу помочь тебе, хотя ты в этом не нуждаешься, – улыбнулся профессор. – Я люблю тебя любовью, которая ярче этого Сердца. В приключениях, которые тебя ожидают, с тобой постоянно будет Гуги. И помни главное: не бойся того, чего ты еще не знаешь».

«Этэрэя упомянула о Крепости, где хранилось Золотое Число до того, как его разбили Воины. Я хочу отправиться туда. Ты не знаешь, где она находится?» Нина продолжала задавать вопросы, зная, что не получит на них прямых ответов. И не ошиблась.

«Для своих путешествий тебе не понадобятся ни атлас „Дороги Мира“, ни Ямбир. Магическая говорящая Книга, как всегда, направит тебя туда, куда нужно».

Едва Нина подумала о предстоящих ей испытаниях, как рядом с дедом появились две лучистые фигуры хорошо известных ей алхимиков: Тадино Де Джорджиса и Бириана Бирова.

«Вы?! Вы тоже пришли поддержать меня? Благодарю вас!» Нина была бесконечно тронута.

Тадино поклонился девочке. То же сделал и Бириан. Оба послали ей подсказку: «Найди символ Золотого Числа в мозаике, и ты отыщешь Секретузию».

Нина широко раскрыла глаза: «Вы сказали „мозаика“? Значит, я смогу использовать Клавис Музивум? Но где находится эта мозаика?»

«Ответ на свой вопрос ты найдешь в книгах. Только будь осторожна! И не забывай, что ты девочка Шестой Луны».

Бириан и Тадино растворились в воздухе, оставив профессора Мишу и его внучку одних, чтобы те могли попрощаться.

«Нина, помни фразу, которую я тебе написал незадолго до смерти: в словах, в мыслях, в цветах, в звуках, в числах – начало мироздания. Не позволяй Темноте взять верх над Светом. Забудь о Времени и лети… Лети, моя маленькая Нина, лети и уничтожь ненавистного Каркона».

Лучистая фигура деда скользнула в появившееся красное облачко, оставив после себя только голубое свечение.

В ушах Нины зазвучала музыка Восьмой Ноты, и её окружили магические животные Ксоракса: Сбаккио, Ондула, Куаскио и Тинтинно, – выражая ей свою любовь и готовность помогать в схватке со Злом, угрожавшим существованию самой жизни.

Глава шестая Секретузия и Восковые Ванны

В голубых глазах Нины еще полыхали отблески ксораксианского изумрудного воздуха, когда она материализовалась в стеклянной кресле Акуэо Профундис.

Макс 10-п1 сидел точно там же, где она его оставила, металлические пальцы лежали на клавиатуре компьютера. Андора беседовала с Фило и Джолией, стремясь произвести на них хорошее впечатление. Время, казалось, замерло. В Венеции по-прежнему была ночь, с ее мраком, напоенным тайнами.

Все повернулись к яркому световому столбу, в котором приземлилась Девочка Шестой Луны. Первое, что бросилось всем в глаза, – небольшой хрустальный ларец в руках Нины.

– Это же Красное Сердце Этэрэи! – воскликнули оба алхимика-призрака.

Джолия поприветствовала Нину, помахав ей левой лапой, а Фило, стараясь сохранять невозмутимость, приподнял свою красную шляпу. Андора робко спряталась за спину Макса, не отвода взгляда от ларца с Сердцем Матери Алхимии.

– Да, она доверила мне свое Сердце, – сказала дрожащим от волнения голосом девочка. – Я должна сложить в него все части Золотого Числа, которое вместе с Демиургией разрушили Воины Тьмы.

– Раз у тебя в руках новая Демиургия, значит, это правда – случилась большая трагедия… – мрачно побормотал Фило. – А я надеялся, что Этэрэя не пойдет на такие крайние меры.

– Ты хоть осознаешь, что держишь в руках? – Весь облик мудрой черепахи говорил о том, что она встревожена не меньше бородатого призрака. – Ты понимаешь, какой суперважный поступок обязана совершить? И то, что не имеешь права на ошибку? Хотя бы одну!

Нина вновь ощутила тяжесть ответственности, легшей на ее хрупкие плечи.

– Да, сознаю. И я не боюсь. Как сказала Этэрэя, страх делает нас несвободными… Я готова к действию. – Девочка решительно встала.

– Пора действовать! – воскликнул Фило Морганте.

Джолия закивала в знак согласия и направилась к выходу.

– Этэрэя никогда не умрет. Она будет Всегда. Она есть Все, ее сердце не должно остановиться. – Бородач сжал свой Талдом и последовал за Джолией.

Макс с задумчивым видом подошел к Нине и спросил, вращая ушами-колокольчиками:

– А деда Мишу ты видела?

– Да, он по-прежнему полон любви и нежности, – ответила Нина и вдруг вскрикнула: – Числомаги! Он же забыл дать мне Числомаги!

Оба призрака остановились и си недоумением уставились на девочку.

– Он должен был дать мне новые Числомаги, без которых я не смогу вернуть части Золотого Числа! Как он мог забыть об этом?! – Нина была в отчаянии.

– Пгофессор Миша никогда ничего не забывает, – возразил Макс, проглотив сразу две порции земляничного джема, который Андора дала ему для успокоения.

– Ты прав, возможно, он пришлет их мне, – согласилась Нина.

Тем временем оба призрака покинули Акуэо Профундис, и до Нины донеслось лишь эхо голоса Джолии, обращенного к ней:

– Мы перемещаемся прямо в твою лабораторию. Нет смысла тратить время на поездку в твоей ржавой тележке. Ждем тебя там. Поторопись! До рассвета совсем немного, а у нас еще полно работы.

Андора последовала за Ниной, не отрывая взгляда от ларца с пульсирующим в ней Сердцем.

– Раз Этэрэя передала свое Сердце тебе, значит, только ты можешь нанести поражение Каркону, – сказала она. – К сожалению, я не в курсе насчет Золотого Числа. Когда я была у Каркона во дворце Ка д'Оро, я ни разу не слышала, чтобы о нем говорили. Если бы слышала, я бы тебе сказала. Клянусь!

Нина сжала локоть клона своей тети:

– Спасибо, я знаю, что ты не предательница.

Когда девочка вошла в лабораторию, Джолия с обычным брюзжанием уже рылась в своем мешке. Вытащив из него небольшую черную мраморную плитку и широкий ошейник, усыпанный камнями Гоасила, она выдохнула:

– Фу-у, Оима Каба… Это то, что нам нужно.

Фило в свою очередь распахнул тяжелый плащ с множеством карманов и карманчиков на подкладке.

– Это тоже нам понадобится, – сказал он, доставая пульверизатор и круглую коробочку.

Нина поставила хрустальный ларец на лабораторный стол, ожидая, что последует дальше.

Черепаха носом подтолкнула мешок к Пирамиде Дракона и взглянула на Фило, предоставляя ему возможность объяснить девочке смысл каждой вещи.

– Итак, – начал Фило. – Распылитель и коробочка. С этим ты должна быть уже знакома.

Нина с недоумением посмотрела на старого призрака. Между тем он продолжал:

– Распылитель – это Пурфитто, а в нем Луминас! Тебе что, ни о чем это не говорит? – В тоне Фило прозвучали обидчивые нотки.

– Ну конечно! – всплеснула Нина руками. – Я же читала «Карту Нигра эт Умбраэ», где ты написал о них! – И она процитировала: – С помощью Пурфитто распылить Луминас, и пол, по которому прошел злотворный призрак, окрасится в синий цвет… А в коробочке… печенье! – попыталась догадаться Нина.

– Верно, – кивнул Фило. – В ней сладкое печенье Имбевия. Призрак, съевший его, становится прозрачным и теряет свои силы и способности. – Оба предмета вернулись в карманы плаща.

– Ты собираешься использовать их против Джакопо и Ливио? – спросила Нина.

– Умница! – засмеялся удовлетворенный Фило Морганте.

Вслед за этим он взял черную мраморную плитку Джолии и вслух прочитал написанные на ней слова:

– Компаратио эт Кониуратио!

– Компаратио эт Кониуратио? – повторила за ним Нина. – Что это значит?

– В переводе с латыни: Война и Заговор. Магическая плитка символизирует эти два понятия. Чтобы уменьшить боевую силу и вероломство двух призраков Каркона, мы должны поступить с ней таким образом…

Фило с силой сжал плитку обеими руками, и она рассыпались на тысячу мельчайших кусочков.

– То есть ты полагаешь, что это поможет сорвать встречу Джакопо и Ливио с мэром Сестьери? И что призракам не удастся убедить его назначить их реставраторами дворца Ка д'Оро? – спросила Нина, желая удостовериться, что она все поняла правильно.

– Именно так, моя дорогая! – улыбнулся Фило, поглаживая роскошную седую бороду. – Можешь быть уверена, что ловушка, которую эта парочка приготовила мэру, не сработает. Недолго Каркону прятаться в этой дьявольской норе, дворце Ка д'Оро, в тайных комнатах которого он затевает свои мерзости!

– А у нас еще много подобных плиток? – поинтересовалась Нина.

– Не беспокойся, – вступила в разговор Джолия. – В моем мешке их предостаточно. И на каждой Этэрэя запечатлела смысл их магического воздействия. Эта плитка была первой, которую мы должны были использовать… Что стоишь столбом? – укорила она Нину. – Помоги застегнуть ошейник. Я должна быть готова к встрече карконианских призраков с мэром!

Нина бросила взгляд на часы: они показывали 4 часа 6 минут и 2 секунды, 17 сентября.

– Но еще рано! – возразила она. – Встреча с мэром назначена на одиннадцать часов!

– Не умничай, – фыркнула Джолия, – застегивай ошейник. Кому говорят?!

Нина послушно стала застегивать на шее черепахи ошейник с драгоценным орнаментом.

– Для чего тебе ошейник? – не удержалась она от вопроса.

Черепаха ухмыльнулась:

– У вас, у людей, имеется Талдом, а у меня ошейник с магическими камнями Гоасила. У них мощнейшее алхимическое действие.

– Если мы тебе понадобимся, – объяснил Фило, доставая магический жезл из складок плаща, – надо будет трижды нажать на глаза Гуги твоего Талдома, и мы получим сигнал. Я – на своем Талдоме, а Джолия – на ошейнике.

– Поняла, – сказала Нина. – Но меня волнует, когда дед пришлет мне Числомаги. И как узнать, где находится Крепость? И что такое точно Дверь Каоса? – Девочка обратилась к Фило и Джолии: – Этэрэя много чего сказала, но, если вы не поможете, как я смогу отыскать все части Золотого Числа?

Джолия постукала правой передней лапой по полу:

– Оима Каба, опять много вопросов! Всё ты узнаешь. Не торопись. В свое время будет разгадана каждая загадка. А пока включи свои мозги, ты девочка взрослая. Поменьше спрашивай и побольше размышляй. Используйте алхимию.

– Хорошо, – кивнула Нина. – Если вы уже уходите, мне надо предупредить Ческо и Додо. Они знают, как пройти к мэру, и проводят вас.

– Не беспокойся. У тебя и без этого будет полно работы. Мы сами свяжемся с твоими друзьями, – пообещал Фило.

– Но они вас не знают! И потом, мэр будет очень удивлен, увидев говорящую черепаху! – улыбнулась Нина.

Джолия захлопала веками своих желтых глаз:

– Оима Каба! Все ей надо объяснять! Я и не собираюсь появляться у мэра. Что я, ненормальная? И почему твои друзья должны удивиться, увидев нас? Или они не алхимики? Ты лучше думай о Сердце Этэрэи и Числомагах, которых у тебя пока нет!

Черепаха чихнула и в мгновении ока исчезла из лохаборатории. Вместе с ней исчез Фило Морганте. Теперь о них напоминал только медленно блекнущее голубое сияние.

Мисочка Соли, в присутствии призраков скромно сидевшая на краю стола, заковыляла по направлению в хрустальному ларцу.

– Стоп! – закричала Нина.

У мисочки от испуга подкосились лапки:

– Но я не собиралась сделать ничего плохого…

– Я знаю. Но я должна была предупредить тебя никогда не приближаться к этому ларцу.

В ту же секунду распахнулась говорящая Книга, и из жидкой страницы к потолку начала подниматься белая вуаль, напоминающая фату невесты. Комната наполнилась нежным ароматом роз. По странице побежали строки, голос громко озвучивал их:

Возьми эту кисею, пахнущую розами.

С ее помощью ты создашь новые Числомаги.

Хотя лиловым графитом

Ты уже умеешь пользоваться,

Обращайся с ним с осторожностью.

Единица, шестерка, единица, восьмерка –

Золотое Число никогда больше

Не будет разбито.

Ты должна изменить

Тяжелую судьбу этих цифр,

Так ты соберешь все части Числа.

Как поступить с фатой –

Ты найдешь объяснение в Демерсусе.

Там же тебя будет ждать

Красота Вселенной.

Белая как снег и прозрачная как лед фата дотянулась до потолка.

– Что такое Демерсус? Это книга? – спросила Нина.

Открой мешок Джолии

И поищи в нем теплое и нежное на ощупь.

Когда нащупаешь – достань.

Юная алхимичка опустилась на колени и опустила в мешок обе руки. Сперва она почувствовала холод, будто внутри была зима. Пошарила руками, наткнулась на что-то колючее, отдернула руку, засунула поглубже и там ощутила нечто теплое и мягкое. Решительно сжала это в ладонях и рывком выдернула из мешка.

Это отказалась книга в бархатной обложке темно-красного цвета.

Синим цветом было нанесено название книги. Под ним располагался рисунок спирали, похожей на ту, что Нина видела на пергаменте, лежащем на лабораторном столе. Бархатными были и все шесть страниц. Нина с большим трепетом перелистала их. Первые две содержали письмо от деда Миши. На остальных, на каждой, было написано по одной цифре, которые составляли числовой ряд: 1-6-1-8.

Внезапно Нина почувствовала, что чем-то уколола палец на руке, которой держала книгу. Перевернув ее, она обнаружила торчавший из обложки черный гвоздь, к нему были привязаны две белые атласные ленточки. На первой висел маленький нож с острым лезвием, на второй – закрытый розовой пробкой миниатюрный флакончик с жидкостью светло-зеленого цвета. На этикетке флакончика было написано: «Онирика». Ей показалось, что она где-то слышала это слово. Она встряхнула флакончик, жидкость в нем в ту же секунду засветилась. Девочка поставила флакончик на стол и принялась читать письмо деда.

В ЛЮБВИ

Моя Ниночка, как я и обещал, посылаю тебе новые Числомаги. Но сначала я должен сообщить тебе кое-что очень важное.

Знай, чтобы с честью преодолеть трудности, с которыми столкнешься, ты должна войти в Любовь. Погрузиться в этот бескрайний океан, который омывает любую мысль.

В Любви все имеет смысл.

Любовь создает Жизнь, управляет ею, заставляет ее сверкать.

Вера в Любовь позволяет спокойно смотреть на ослепляющий свет, излучаемый Артемизией Албореа, негасимой алхимической свечой.

С ней ты проникнешь в Секретузию, где найдешь три ванны. В каждой из них – кипящий воск разного цвета. В первой – бронзовый, во второй – серебряный, в третьей – золотой.

Подойдешь к той, где воск бронзового цвета.

К оставшимся двум не приближайся, иначе рискуешь погибнуть!

Когда окажешься рядом с ванной, наполненной бронзовым воском, откупорь флакончик с Онирикой и капни на язык одну каплю.

Затем брось в ванну Священную Слезу, которую ты носишь с собой, и сразу влей туда же шесть капель воска Артемизии Албореа.

Как только воск в ванне засияет, закрой глаза и прыгни в нее.

Ничего не бойся и не теряй присутствия духа.

Так ты войдешь в Любовь.

В Любовь, которая не предаст.

В Любовь, которая благоухает.

В Любовь, которая дарит жизнь.

Доверься мне.

И ты испытаешь то, что даже не можешь себе вообразить.

То же самое могут проделать двое из твоих друзей.

Но только если безгранично верят тебе и если в их сердцах живет истинное чувство дружбы, которой они клянутся.

Может быть, мои слова покажутся тебе загадочными, но ты алхимичка и хорошо знаешь, что невозможно овладеть всем Знанием сразу.

Тебе придется шаг за шагом идти к цели. Во время предстоящей экспедиции, которая приведет тебя туда, куда укажет судьба, откроется многое. Для этого не понадобятся ни Ямбир, ни подсказки «Дорог Мира».

Восстановление Золотого Числа окажется нелегким делом, для которого понадобится терпение и отвага.

На этих бархатных страницах ты найдешь начертанные цифры. Они послужат тебе для создания Числомагов. Возьми нож, разрежь им кисею на полосы. Положи каждую полосу на одну из страниц и с помощью карандаша из Графита Лилового скопируй цифру на эту полосу.

Это и будут твои новые Числомаги. Не забудь трижды произнести парольную фразу, но не «Нумерус Ноктис», как ты привыкла, а «Нумерус Лумис».

Пользуйся Числомагами лишь в самом крайнем случае.

Прежде чем приступить к их созданию, тебе нужно отыскать Секретузию с тремя восковыми ваннами. Это несложно.

Под висящим на стене плакатом с надписью, которую ты очень любишь: «Время служит, но не существует», спрятана карта. На ней нанесен маршрут. Следуй ему, но прежде всего следуй своему сердцу.

И не теряй веры в Любовь, иначе Дверь Каоса поглотит золотой Свет – источник жизни.

Я тебя люблю.

Нина несколько раз перечитала некоторые фразы письма: «Рискуешь погибнуть… Войдешь в Любовь… Дверь Каоса… Секретузия… Не понадобятся ни Ямбир, ни подсказки „Дорог Мира“…»

Она прижала бархатную книгу к груди. «Милый дед, я постараюсь тебя не разочаровать. Я исполню свой долг. Обязана исполнить».

Что больше всего поразила ее в письме деда, так это то, что для своего путешествия она не должна прибегнуть к помощи магического медальона Ямбира и советам атласа «Дороги Мира».

– Ни Ямбир, ни «Дороги Мира»… Мне также не придется выпить Восьмерку, препарат, позволяющий путешествовать во времени… Как же я тогда отправлюсь в дорогу? Это странно… все очень странно! – бормотала она, недоверчиво качая головой.

И тут же вспомнила о главном – о благоухающей розами белоснежной кисее, свисавшей с потолка. Протянув к ней руку, заметила, что звезда на ладони еще больше почернела!

– Проклятый Каркон! Знай, что ничто на свете не остановит меня! Я уничтожу тебя раз и навсегда! – пообещала девочка.

Она решительно отвязала нож от Демерсуса, положила книгу на стол, рядом с пергаментом и хрустальным ларцом, отодвинула подальше Бомильо с плавающим в нем Клавис Музивум, аккуратно под тянула к себе кисею, разложила ее на столе и острым ножом разрезала на четыре части. Невесомые и абсолютно прозрачные полосы красиво улеглись на столешнице.

Девочка восстановила в памяти формулу Графита Лилового. Взяла с полки шкафа коробку с куском графита. Соскребла ровно восемь граммов в керамическую миску и добавила пятнадцать капель слоновьей слезы. Смесь тотчас приняла вид пасты лилового цвета.

– Через пять минут паста созреет для изготовления карандашей, – сказала вслух Нина, посмотрев на часы, на которых было ровно пять.

Она подошла к стене, на которой висел написанный рукой деда плакат. Приподняв его, Нина действительно обнаружила приколотую к стене истертую карту. С горящими от нетерпения глазами сняла карту и, развернув, увидела нанесенный красным карандашом маршрут, который вел к Секретузии.

Место было легко узнаваемо: Секретузия находилась в катакомбах базилики на площади Сан-Марко!

– Невероятно! Я даже не предполагала, что там могут быть катакомбы! – поразилась девочка.

Не спеша она изучила каждый миллиметр маршрута. Его конечная красная точка располагалась точно на спирали, выложенной на мозаичном полу базилики. «Это же символ Золотого Числа!» – вспыхнуло в мозгу девочки. Она лихорадочно придвинула к себе пергамент со схемой Золотого Числа и сравнила два начертания спирали. «Похожи как две капли воды! Хотя площадь пола базилики очень большая, я думаю, будет не так сложно отыскать тот участок, где выложена эта спираль». Девочку охватил азарт. «Мозаичная спираль – это вход в катакомбы! Замочная скважина!» Сердце ее было готово выпрыгнуть из груди. «Вот, оказывается, для какой мозаики мне дан Клавис Музивум – ключ к замку!» – ликовала она.

Эйфория все возрастала. Теперь Нина другими глазами смотрела на золотой стержень с серебряными завитками, плавающий в Бомильо. Открыв им люк в мозаичном полу, она получит доступ в туннель, который приведет ее в катакомбы. Там, в гигантской кубической комнате, и расположены три ванны с воском трех разных цветов.

С местонахождением Секретузии все было ясно.

Нина свернула карту и положила ее в центральный карман комбинезончика, где уже лежала деревянная слеза с бронзовым кольцом.

– Все складывается как нельзя лучше! – поделилась она радостью с мисочкой Соли, которая, свесив ножки, сидела на краешке стола.

Нина взглянула на часы. Они показывали 5 часов 5 минут 0 секунд.

Паста для карандашей была готова. Нина быстро размяв ее пальчиками, отделился нужный кусочек и скатала его, придав форму карандаша. Положила первую полоску кисеи на страницу бархатной книги, где была начертана цифра 1. Провела карандашом по просвечивающей сквозь кисею цифре. Трижды произнесла вслух магическую фразу: «Нумерус Лумис». Цифра проявилась на белой поверхности кисеи.

Девочка повторила ту же операцию с другими страницами, пока на всех четырех кисейный полосах не появился золотой ряд цифр: 1,618.

– Какие странные эти новые Числомаги! Такие воздушные! Совсем не похожи на те, какими я пользовалась раньше.

Нина покачала головой и, сложив полоски, спрятала их в левом кармане брюк. Зевнула, поднесла руку с черной звездой ко рту. Неожиданно в ее сознании всплыло лицо Ливио Борио. Пристальный взгляд его бездонных глаз, казалось, жег ей душу. По спине пробежала волна холода. Девочке никак не удавалось изгнать его из своих мыслей.

«Ну почему? Почему я продолжаю думать о нем… ведь он же враг! Он опасный призрак, исполняющий приказы Каркона! Они одной крови… они родственники. Как я могу не презирать его?» – мучительные вопросы не давали ей покоя. Чтобы отвлечься от них, Нина опять перечитала письмо деда и заплакала. Она остановила поток слез, только крепко сожмурив веки.

Прежде с ней не случалось ничего подобного. Инстинкт подсказывал прогнать все мысли о нем прочь.

– Хватит! Я так сойду с ума! – закричала она испуганно. – Я…

Ее крик был прерван булькающим звуком. По жидкой странице говорящей Книги пробежала дрожь, а затем проявились строчки, сияющие золотом:

Твое томление бессмысленно.

Если ты не хочешь

Оказаться предательницей,

Изгони его из своей души,

Наберись отваги

И собирайся в путь.

Схватись за крюк

И следуй судьбе.

Из страницы показался метровой длины красный крюк. Нина от неожиданности испуганно отпрыгнула.

– Я отправлюсь одна? – задала она вопрос. – И куда меня доставит этот крюк?

Последовал мгновенный ответ:

Если хочешь попасть в Секретузию,

Не тяни время.

Твои друзья присоединятся к тебе позже.

Они уже все знают.

– Их предупредили Джолия и Фило? Она уже около базилики?.. – поинтересовалась Нина. – Конечно, я могу отправиться туда немедля… но зачем мне хвататься для этого за крюк?

Нырнув в мою страницу,

Ты уяснишь, что к чему.

Тебе понадобятся интуиция и магия,

Чтобы выйти на верный путь.

– Ну что же, мне нужно пару секунд.

Нина достала Клавис Музивум из Бомильо. Проверила, не забыла ли все нужные магические предметы, включая флакончик Онирики и Палмодито. Взяла со стола Кумисту – алебастровую шкатулку с лежащей в ней бесценной Артемизией Албореа. Она уже была готова схватиться за красный крюк, как Книга вновь заговорила:

Ты забыла самую главную вещь,

Без которой у тебя ничего не получится.

Для того чтобы погрузиться в Любовь,

Тебе понадобится магическое Сердце.

– Ты хочешь сказать, что я должна взять с собой Сердце Этэрэи? – удивленно спросила девочка. – Я предпочла бы оставить его в лаборатории, здесь оно в безопасности. И потом, как я могу взять ларец с Сердцем, если мои руки заняты Кумистой?

На этот раз голос Книги был полон укора:

Твой отказ

Отбивает желание помогать тебе.

Постарайся выполнять мои указания,

Иначе я умолкну.

Брось в жидкую страницу

Ларец с Сердцем и Талдом

И не бойся: с ними не случится ничего,

Что может им повредить.

– Ладно, хорошо. – Нина устыдилась своего поведения. – Я буду делать все, как ты говоришь, – заверила она Книгу.

Не произнося больше ни слова, она взяла хрустальный ларец и, стараясь не разбить его о крюк, бросила в жидкую страницу. В мгновение ока ларец исчез. Следом полетел и Талдом. Бульк! В потолок ударил фонтан чистейшей воды, и страница, в центре которой ярко сиял красный крюк, опять стала гладкой, как тарелка. Одной рукой Нина прижала к груди Кумисту, другой взялась за крюк и стала ждать, когда он перенесен ее в базилику Сан-Марко. Крюк налился водой, словно был сделан из губки, и начал быстро погружаться в таинственные алхимические глубины, увлекся за собой девочку Шестой Луны.

Яркая оранжевая вспышка осветила лабораторию, и магическая Книга захлопнулась, подняв облачко черной пыли. В комнате повисла тишина. Теперь только одинокая, насмерть перепуганная мисочка Соли безмолвно сидела среди колб и перегонных кубов под медленно оседающей пылью.

Зажмурившись и прикусив губу, Нина падала в теплую влажную пустоту. Она не могла дышать. Не могла кричать. Прижимая к груди Кумисту и крепко держась за крюк, она считала секунды в надежде, что падение скоро закончится.

Теплая вода обволакивала ее, как шелковый покров. Волосы прилипли к лицу как приклеенные. Дождь из черного жемчуга и шелест крылышек тысяч белокрылых бабочек заставили ее открыть глаза. Держась за крюк одной рукой, она висела в пустоте между розовыми облаками, проплывающими над и под ней.

«Где это я? В каком небе?» – подумала Нина, востанавливая дыхание.

Вдали, на самом горизонте, сверкнули золотом широкие крылья Гуги, и только теперь девочка перестала волноваться: магическая птица Шестой Луны летела по направлению к ней.

– Да, как всегда… как в каждом путешествии, ты рядом со мной, – шептала Нина со счастливой улыбкой. – Уж тебе-то точно не нужны ни Ямбир, ни «Дороги Мира».

Ее друг завел сладостную песнь, розовые облака рассеялись, и стаи щебечущих ласточек заполонили бескрайнее бирюзовое небо. Нина улыбнулась. Все-таки приятно сознавать, что благодаря ее скромным усилиям ласточки несут мысли детей Земли на Ксоракс и спасены Четыре Тайны. Девочке захотелось отпустить красный крюк, прыгнуть на спину парящей рядом Гуги и полететь вместе с ласточками на Шестую Луну.

Ласточки, летевшие отдельными стайками, сложились в один идеальный круг и вдруг рассыпались по небосводу, образовав надпись:

– Нет-нет, Гуги, не покидай меня!.. – Крик Нины прозвучал как мольба о помощи, но Гуги золотой искрой уже исчезла вместе с ласточками.

Грохот барабанов и пронзительный звук фанфар разорвал тишину. Все кругом потемнело, и крюк потащил Нину вниз, в черные тучи и вихрь ветра. Несколько секунд объявшего Нину страха показались ей вечностью.

Лежа на холодном сыром полу, она не могла заставить себя разжать веки. Первое, что она почувствовала, был сильный запах ладана.

Крюк исчез, в руках девочки осталась только Кумиста. Собравшись с духом, она открыла глаза и в царившем полумраке разглядела массивные мраморные колонны, огромные картины, статуи коленопреклоненных молящихся ангелов, а чуть дальше – длинные ряды пустых скамеек.

Нина поднялась с пола и огляделась по сторонам.

– Да это же я внутри базилики! – сообразила она.

Смутное беспокойство пере росло в панику: она нигде не видела ни своего Талдома, ни хрустального ларца с сердцем Этэрэи!

– Я бросила их в жидкую страницу говорящей Книги! Куда они делись? Как мне быть без них? – вырвалось у испуганной девочки.

В огромной пустоте церкви ее слова прозвучали как выстрелы. И так же прозвучали шаги, когда она поспешила к алтарю, где среди золотых кубков и гигантских канделябров пульсировал красный свет. Рядом со священной дарохранительницей расположились хрустальный ларец с Сердцем и Талдом. Слава богу, с ними ничего не случилось!

Нина уже протянула руку, чтобы взять бесценные предметы, как в дверь базилики кто-то громко постучал.

«Ческо! – подумала девочка. – Да, конечно, это он… а с ним и остальные».

Подбежав к дверям, она увидела, что их ручки обмотаны толстой железной цепью, концы которой схвачены большим висячим замком.

– Мне этот замок не открыть! – в отчаянии вскрикнула девочка, судорожно соображая, как ей справиться с дверью. И вдруг почувствовала за спиной чье-то присутствие. Мурашки пробежали по ее телу. И моментально исчезли, потому что голос, раздавшийся позади, был ей хорошо знаком:

– Все-таки тебе еще далеко до настоящей алхимички, коли для тебя препятствие – простенький запор.

Нина повернулась, сияя от радости:

– Джолия! Как ты здесь оказалась?

Мудрая черепаха ухмыльнулась:

– И с памятью у тебя неважно: забыла, что я – призрак? А посему могу исчезать и появляться, как и где мне угодно, – ответила она и сделала Нине знак отойти в сторону. – Смотри и учись! – проворчала она.

Гоасиловые камни на ее ошейнике выстрел или яркими лучами, и лучи разнесли замок на мелкие кусочки.

Створка высоченной двери со страшным скрипом отворилась, и в образовавшуюся щель протиснулся Ческо, за ним Рокси, Додо и Фьоре. Все с бледными заспанными лицами, на которых читалась обеспокоенность.

– Они уже все знают. Я им рассказала, – объяснила черепаха.

– Я д… д… думал, что мне это с… с… снится, когда увидел Д… Д… Джолию рядом с моей кроватью, – смущенно выговорил Додо. Под глазами у него были темные круги.

– Еще бы, увидеть среди ночи черепаху-призрака то еще потрясение! – заметила Рокси!

Фьоре согласно кивнула.

Камни на ошейнике Джолии налились голубым светом.

– Оима Каба, они еще жалуются! – проворчала черепаха. – Скажите спасибо, что я вас разбудила так, что этого не заметили ваши родители! А сейчас за дело!

Ческо ласково погладил Нину по волосам.

– Сердце Этэрэи с тобой? – спросил он тихо.

– Да, оно в ларце там, на алтаре, вместе с моим Талдомом, – ответила Нина. – Я попала сюда с помощью говорящей Книги. Это был фантастический полет! Я встретила Гуги. Она присоединится к нам… когда мы отправимся в Крепость. На этот раз нам будет намного труднее. У меня порой возникают сомнения, справимся ли мы…

Рокси потрясла своим Талдомом:

– Ничто нас не остановит! Мы отыщем все части Золотого Числа и уничтожим Каркона раз и навсегда!

– Ничто нас не остановит! Мы отыщем все части Золотого Числа и уничтожим Каркона раз и навсегда!

– Хватит болтать! – прикрикнула на ребят Джолия. – Поторопитесь, а то скоро здесь появятся священники и верующие. Ищите символ Золотого Числа. Включите свое чутье. Используйте ваши алхимические способности. Я ухожу. У нас с Фило еще полно дел. – И она поползла по мозаичному полу вдоль стены с кабинками для исповеди.

Нина успела нагнуться и погладить черепаху по панцирю.

– Фило пойдет встречаться с мэром? – спросила девочка. – И ты тоже?

– Опять куча вопросов, – буркнула черепаха и, вытянув шею, строго посмотрела на Нину. – Никогда не забывай, что ты внучка профессора Мезинского, – продолжала она назидательство, – не дай Злу уничтожить красоту жизни. Все мы на Ксораксе рассчитываем на тебя. На вас, юных и отважных алхимиков.

Джолия втянула голову в панцирь, закрыла глаза и… исчезла, оставив после себя сильный запах моря.

– Почему она нас покинула? – В голосе Рокси прозвучала досада. – Она ведь могла помочь нам!

– Ты же знаешь, что с этой проблемой мы должны справиться сами, – сухо бросила Нина, направляясь к алтарю. – Мы – алхимики, и это наше дело.

Ребята двинулись следом.

Додо с изумлением уставился на хрустальный ларец, стоявший на алтаре:

– К… к… какое красивое это С… С… Сердце!

– Держи. Только, умоляю, не урони! – Освобождая руки, Нина бережно протянула Кумисту Ческо, а сама достала из кармана карту. – Видите, тут отмечено, что символ Золотого Числа находится на мозаичном полу. Хотя здесь мало света, нам надо отыскать его как можно быстрее.

Неожиданно черная звезда на ладони Нины зачесалась: это в ее голове промелькнула мысль о том, что в церкви с минуты на минуту может появится Каркон. Из левого нефа потянуло сквозняком, отчего несколько свечей погасло. Ребята двинулись в ту сторону, откуда подуло холодным воздухом, внимательно разглядывая мозаику на полу. Обойдя колонны, они уткнулись в ступеньки, за которыми тянулся узкий коридор. У ребят уже рябило в глазах от орнаментов чудесной мозаики, но нужного символа нигде не было видно. Вдруг Ческо, бережно державший в руках алебастровую шкатулку с магической свечой, резко остановился.

– Кумиста вибрирует! – взволнованно прошептал он Нина. – И внутри у нее что-то шевелится!

– Это Артемизия Албореа! – воскликнула Нина. – Наверное, она подает нам знак, что мы близко к цели!

И тут же почувствовала, как в ее кармане завибрировал Клавис Музивум. Когда юная алхимичка достала его, серебряные завитки заискрились, а сам золотой стержень ярко засиял.

– Да-да… мы где-то рядом, – прошептала Фьоре, еще ниже склоняясь над полом.

– С… с… смотрите… какая к… к… красота! – Додо показал на конец коридора, где между двумя мраморными колоннами стояло необычное сооружение.

– Это Золотой Алтарь, – объяснила Фьоре, восхищенно глядя на большую, три на два метра, серебряную доску, украшенную множеством драгоценных камней и византийскими эмалевыми миниатюрами святых. – Настоящее произведение искусства! Я уже его видела, когда мы всем классом посещали базилику.

Выложенный мозаикой символ Золотого Числа располагался перед самым алтарем.

– Вот он! – взволнованно воскликнула Нина. Ну конечно, как я сразу не подумала! Золотой Алтарь – самое ценное из всего, что находится в этой базилике. Чистое массивное золото, сотни изумрудов, рубинов, топазов и сапфиров в изумительном окладе! Это же очевидно, что символ Золотого Числа должен был располагаться именно рядом с таким чудом!

Нину трясло от возбуждения. Она готова была использовать Клавис Музивум по назначению.

Символ представлял собой выложенный черными камешками круг с двумя находящими одна на другую звездами и полностью совпадал с тем, что был изображен и на карте деда, и на пергаменте, который передал ей Фило Морганте.

Но нигде не было видно отверстия, куда можно было бы вложить магический ключ.

Ребята сгрудились вокруг Нины, всматриваясь в каждый камешек мозаики. Рокси стала водить по рисунку, пока не ощутила, что в самом центре соединения двух звезд мозаика не такая гладкая, как везде. Рокси несколько раз нажала на него. Мозаика плавно разошлась в стороны, открывая вход в колодец шириной примерно метр на метр. В темноте подземелья с трудом можно было разглядеть что-то, похожее на металлические прутья, вправленные в стены.

– Нам туда? – Фьоре в страхе закрыла глаза.

– Боюсь, да! – коротко ответила Нина.

Вдруг тишину базилики разорвал вой сирены, заставивший вздрогнуть всю пятерку.

– Нас обнаружили! – предположила Рокси и, сжав Талдом, обернулась к устью коридора.

Громкие голоса двух священников вторили тревожному реву сирены:

– Двери!.. Кто-то сломал замок!.. Воры!.. Воры!!!

Эхо криков докаталось до Золотого Алтаря. Было ясно – еще немного, и их всех повяжут. Ческо и Додо сняли брючные ремни и связали вместе Кумисту и хрустальный ларец.

– Я спускаюсь первым… Надеюсь, не упаду, – сказал решительно Ческо, не дав Нине возразить. – Додо, передашь мне связку.

Ухватившись руками за верхний железный штырь, торчавший из стены колодца, он начал спускаться. Секунд через десять ребята услышали голос Ческо:

– Все в порядке! Здесь даже есть немного света, он идет откуда-то издалека! Спускайте мне Кумисту и ларец, а затем давайте сами по очереди.

Додо начал медленно спускать на ремне связку. Фьоре, скрестив пальцы, прошептала:

– Только аккуратнее с хрустальным ларцом, мальчики. Если он разобьется, нам конец.

Тем временем шаги двух поднявших тревогу священников приближались. Ребята торопливо один за другим спустились в колодец. Замыкавшая шествие Нина закрыла створки мозаичного пола Клавис Музивум у себя над головой. Через несколько секунд священники пробежали мимо Золотого Алтаря, не заметив ничего особенного.

Между тем перед пятеркой юных алхимиков открылось загадочное подземелье. Сквозь узкий кирпичный лаз она проникли в катакомбы. Вдоль стен стояли статуи ангелов. Высеченные из серого мрамора лица смотрели в потолок с каменных плит усыпальниц венецианских патриархов и дожей. На боковых плитах мраморных саркофагов были вырезаны какие-то изречения на латыни. Над каждым саркофагом горечи факелы, в их красноватом мерцании устрашающе выглядели свисающие с потолка клочья паутины и пятна плесени на голых стенах. Фьоре была первой, у кого нервно застучали зубы: она безумно боялась пауков.

– Дай мне руку и ничего не бойся, я рядом, – попыталась ободрить ее Рокси.

Додо и Ческо шли бок о бок, бережно неся Кумисту и ларец с Сердцем Этэрэи.

– Хорошо, что мы вернули ремни на место, а то брюки давно бы с нас свалились, – пошутил Ческо, стараясь разрядить обстановку.

Нина, напрягая зрение, вглядывалась в карту:

– Нам надо отыскать помещение в форме большого куба. В нем должны находиться три ванны с воском, – сообщила она друзьям.

Огибая темные углы и тяжело дыша, она переходили из одной галереи в другую.

– Пауки! Огромные черные пауки! – завизжала вдруг Фьоре.

И действительно, полчища черных насекомых ползали по саркофагам, группами быстро перемещались то туда, то сюда, пере бегали по полу, покрытому толстым слоем пыли. Пара пауков вскарабкались на голубые туфли Фьоре, казалось, она сейчас от ужаса упадет в обморок.

Рокси безжалостно растоптала пыльных насекомых и хлопнула подругу по спине, выводя ее из полуобморочного состояния:

– Возьми себя в руки! Самой не надоело каждый раз устраивать такие сцены?

– Тссс, пусть пауки будут самое большой нашей головной болью, – шикнула на них Нина. – Пошли дальше, только тихо.

Миновав последний саркофаг, ребята свернули за угол и обнаружила перед собой черную лаковую дверь с прикрепленной на ней большой золотой буквой из алфавита Шестой Луны.

– Буква «С»… Может быть, потому что за этой дверью и есть Секретузия, – предположил Ческо и вопросительно посмотрел на Нину.

– Не исключено, – сказала Нина и толкнула дверь. – Но, чтобы убедиться в этом, нам надо туда проникнуть.

Дверь не поддалась. Нина внимательно осмотрела ее, включая золотую букву.

– Нигде не вижу замочной скважины, – пробормотала она.

– Попробуй использовать Клавис Музивум, как в случае с люком в полу, – посоветовала Рокси.

– Вряд ли это сработает, – возразила Нина. – Клавис – ключ к Мозаике, а тут дверь. Нужно поискать что-то другое.

Неожиданно Додо, молча созерцавший происходящее, дотронулся рукой до золотой буквы и почувствовал, что она поворачивается. Пока друзья с любопытством смотрели на него, он продолжал вращать букву, пока та не перевернулась вверх ногами.

Но и после этого дверь не открылась.

Нина подняла взгляд к потолку и заметила среди изъеденных временем балок какое-то вздутие, похожее на мраморный шар неопределенного цвета. Направив на него Талдом, она слегка нажала на гоасиловые глаза Гуги, и небольшой электрический разряд пришелся в самый центр странного шара. От балок во все стороны полетели мелкие щепки, а шар задергался, как будто внутри что-то или кто-то активно двигался.

– По-моему, внутри его что-то происходит! – предположил Ческо.

– По-моему, тоже, – присоединилась к нему Нина. – Сейчас посмотрим что.

Она опять подняла Талдом и острием жезла ткнула в загадочный шар. Шар мгновенно лопнул, и из него на пыльный пол упади две звезды и прозрачный круг.

Рокси нагнулась, чтобы поднять их: они были ледяные.

– Круг и звезды. Они тоже являются частью символа Золотого Числа, – сказала Нина, беря их у подруги.

И тут же обе звезды, словно притянутые магнитом, одна за другой улеглись на свой алхимический аналог – унаследованную Ниной от деда звезду на ладони.

– Что это! – с тревогой в голосе спросила Фьоре.

Прозрачные звезды будто вросли в Нинину ладонь, удерживаемые неизвестной энергией. Нина не испытывала ни боли, ни страха, только изумление. И огорчение оттого, что с ее звездой не произошло никаких изменений: она как была черной, так и оставалась.

Круг в руке Нины внезапно задвигался. Девочка попыталась удержать его, но он вырвался и полетел к черной двери. Там он прилип к золотой букве, увеличивались в размерах до тех пор, пока не закрыл ее полностью. Нина протянула руку, чтобы взять круг. От ее прикосновения дверь с оглушительным скрипом начала открываться.

Ребята замерли на пороге, пораженные увиденной картиной.

Посреди большой кубической комнаты, стены которой были обильно декорированы разноцветными драгоценными камнями, стояли объятые паром три громадные ванны. В каждой булькала кипящая густая жидкость, излучавшая свет. Первая ванна была полна воска бронзового цвета, вторая – серебряного и третья – золотого.

– Ванны! – вскричали ребята хором.

Все цвета бликовали в их широко распахнутых глазах, ноздри забил сильный запах кипящего воска.

Итак, пятерка юных алхимиков достигла конечной точки маршрута, отмеченного на карте профессора Миши.

На самом деле это лишь начало нового и полного опасных приключений путешествия, целью которого было восстановление Золотого Числа.

Глава седьмая Крепость Шпандау

Воск в ваннах кипел не переставая, пар поднимался к потолку; торчащий из стены рядом с ванной, наполненной золотым воском, кран безостановочно капал. Раз в секунду с его носика падала большая капля зеленой воды и катилась по желобу, обегающему все три ванны. Царило ощущение, что время в Секретузии остановилось, и только мерное раскачивание Толстой веревки, привязанной к крюку в потолке, отсчитывало его течение. Веревка качалась влево-вправо, не сотанавливаясь, словно ею управляет чья-то невидимая рука.

Юные алхимики некоторое время молча изучали комнату и ванны, захваченных одной мыслью: погрузиться в эту кипящую массу без риска быть заживо сваренным невозможно!

Щеки Додо раскраснелись от жаркого воздуха, приобретя цвет его волос. Кажется, мальчика охватила паника. Руки, державшие ларец с Сердцем Этэрэи, начали потеть. А если драгоценная ноша выскользнет из его рук на пол?

– Я б… б… боюсь, что не удержу л… л… ларец! – сумел выговорить он. – Н… н… надо куда-то с… с… срочно поставить его!

Ческо, который держал Кумисту, огляделся и увидел у стены за ваннами небольшой алтарь из желтого потускневшего от времени и изъеденного сыростью мрамора. На алтаре лежала деревянная пластита, разбухшая и почерневшая от пара. Можно было рассмотреть вырезанную на ней надпись, одни буквы читались хорошо, другие почти целиком исчезли под восковым налетом.

– Смотрите, там что-то написано… – Ческо показал на алтарь. – На деревянной пластине. Видите?

– Да… но ничего нельзя прочесть, – сказала Рокси, напрягая зрение.

– Нет, кое-что можно, – сделала попытку Фьоре. – Вижу МИ… ГИ… АР… МИЗ… АЛ… РЕА… Н-да, мало что понятно. Слишком много букв отсутствует.

Нина хотела было подойти к алтарю, но вспоминала запрет деда заходить за бронзовую ванну и поспешила предупредить друзей:

– Ребята, стойте где стоите! К алтарю можно попасть, только пройдя мимо ванн с серебряным и золотым воском, а дед категорически запретил приближаться к ним, это опасно для жизни. Не исключено, что опасна и зеленая вода!

В эту минуту Нина почувствовала, как сильно нагрелась лежавшая в кармане комбинезона деревянная слеза. Нина быстро достала ее. Бронзовое кольцо, опоясывающее слезу, ярко блестело. Внезапно из слезы вырвался узкий, как спица, луч, устремился к деревянной пластине и принялся вписывать буквы в пропущенные места. Как только стало возможным прочитать всю фразу, луч исчез.

Нина сжала слезу в кулаке:

– Теперь все понятно… Нам нужно положить на алтарь под пластину ларец с Сердцем Этэрэи, которая и есть новая Демиургия, вместе с Кумистой, в которой хранится Артемизия Албореа.

Новый выброс пара из ванн вызвал у Фьоры приступ кашля. Отдышавшись, она прикрыла нос и рот носовым платком и спросила:

– А как же добраться до алтаря, не проходят мимо ванн?

– У меня есть идея! – воскликнула да Рокси. – Я в последнее время тренировалась передвигать и перетягивать предметы с помощью Талдома. Сейчас я попробую зацепить вон ту веревку и подтянуть ее к нам. А на ней мы могли бы пролететь к алтарю над ваннами.

– А если в… в… веревка порвется? – с ужасом посмотрел на нее Додо. – Мы с… с… свалимся прямо в к… к… кипящий воск.

– Мы должны попытаться! У нас нет выбора, – сказал решительно Ческо, протирая запотевшие очки краем майки.

Нина согласно кивнула, и Рокси, направив на веревку Талдом, шесть раз нажала на глаза Гуги. Из позолоченного клюва вылетела длинная красная металлизированная лента и крепко обмоталась вокруг веревки. После чего мгновенно вернулась в Талдом, протянув веревку к Рокси.

– Не слабо! – похвалила ее Нина. Она сама никогда еще не использовала свой магический жезл таким образом.

Улыбнувшись в ответ, Рокси, сжав Талдом, как кинжал, в зубах, одной рукой взяла у Додо хрустальный ларец, другой схватилась за веревку и повисла на ней будто обезьяна. Ческо и Фьоре с силой толкнули ее, и она, поджав ноги, полетела над парящими ваннами. Несколько капель расплавленного воска прожгли ее желтые брючки.

Когда она, пролетев над этим парящим адом, спрыгнула у самого алтаря, ребята с облегчением вздохнули. До вольная тем, что у нее получилось, Рокси поставила ларец с Красным Сердцем на алтарь и, смахнув пот со лба, взяла Талдом в руку и выстрелила красной лентой в сторону друзей.

– Теперь привязывайте Кумисту к ленте. Я уверена, что лента выдержит ее вес. Только привяжите шкатулку понадежнее, все-таки она очень ценная.

– Подождите, сначала я заберу Артемизию Албореа! Она нам понадобится. – Дрожащей рукой Нина достала из кармана Палмодито алмазную перчатку, которой только и можно было браться за алхимическую свечу.

Красная лента прилетела, едва не задев лица Ческо. Он успел поймать ее на лету.

– Я готов, – сказал Ческо, глядя на Нину.

Девочка, надев перчатку, открыла Кумисту и аккуратно вынула из нее волшебную свечу, пламя которой переливалось всеми цветами радуги.

– Вот теперь можешь привязывать ее и отправлять к Рокси, – сказала Нина.

Хотя напряжение не спадало, воодушевление, с каким ребята выполняли ответственную работу, брало верх.

Додо и Фьоре, крепко привязав алебастровую шкатулку к красной ленте, проверили надежность узла. Ческо подал знак Рокси. Та нажала на кнопки Талдома, лента дернулась, и шкатулка полетела к Рокси, которая с замершим дыханием следила за ее полетом над кипящим воском. Поймав шкатулку, она отвязала ее и поставила на алтарь, рядом с ларцом. Затем положила на них деревянную пластину с надписью.

– Сделано! Что дальше? – спросила она, закашлявшись из-за пара.

– Оставайся пока там, где стоишь, – ответила Нина.

Она вспомнила, что лишь двое из ее друзей могут последовать за ней, и сердце ее бешено заколотилось. А если нырок в ванну с кипящим воском окажется для них смертельным?

Держа в руке алхимическую свечу, Нина свободной рукой достала флакончик с Онирикой, встряхнула его, и зеленая жидкость засветилась.

– Ребята… пора… – чуть слышно сказала она. – Я должна опуститься в эту кипящую магму. Меня могут сопровождать всего двое из вас. Кто это будет, решайте сами… Но это испытание выдержит лишь тот, кто прогонит прочь остатки страха. Страх делает нас несвободными, так сказала Этэрэя. И это правда.

Стоящая у противоположной стены Рокси, закричала:

– Я не оставлю тебя одну!

Ческо вздрогнул и порывисто обнял Нину:

– И я не оставлю!.. Ты мне очень дорога, – прошептал он ей на ухо. У Нины ослабли ноги, и сладко сжалось сердце. – Вот я и сказал тебе это. Так что ты не пойдешь дальше без меня. Мы не сможем быть друг без друга даже одну секунду!

Мерцал огонь Артемизии Албореа, душа девочки наполнялась уверенностью, что отныне ничто не сможет разлучить их.

Фьоре и Додо с улыбкой переглянулись.

– То, что вы собираетесь сделать, очень опасно, – заметила Фьоре. – Там же свариться можно.

Нетерпеливая Рокси забралась на желоб, по которому текла зеленая вода, и закричала:

– Ни для кого не секрет, что вы влюблены друг в друга! Но вас не кажется, для признаний сейчас не самое подходящее время? – Решительный, порывистый характер Рокси требовал действия.

Нина и Ческо здесь, в заполненной паром Секретузии, перед негасимым пламенем Артемизии Албореа, освещавшим их лица, поклялись не расставаться никогда.

Глядя на Ческо лучистыми голубыми глазами, Нина сказала:

– Онирика служит для того, чтобы войти в Любовь. Я не знаю точно, что это означает, но так говорилось в письме моего деда. Может быть, в этой восковой магме нам откроется вся ценность Золотого Числа, гармонии, красоты любви.

Откупорив флакончик с Онирикой, она капнула на язык каплю алхимической жидкости. То же самое не колеблясь проделал Ческо. Вкус древней алхимической субстанции был необычен, но приятен, чудесная магическая сила наполнила их души несокрушимой отвагой.

– Я доверяю профессору Мише. – Ческо приобнял подругу за плечи. – Твой дед не стал бы подвергать нас бессмысленному риску. – Он повернулся к Рокси: – Сейчас я брошу тебе флакончик. Уверен, что ты его поймаешь.

И девочка действительно легко поймала летевший магической ракеткой флакончик, капнула на язык одну каплю, положила флакончик у подножия алтаря и стала ждать сигнала Нины нырнуть в ванну.

Нина повернулась к Додо и Фьоре:

– Поклянитесь, что, если вы не дождетесь нашего возвращения, вы не попытаетесь повторить наши действия. Клянетесь?

Фьоре, не произнеся ни звука, склонила голову, а Додо молча отвернулся.

Нина посмотрела на свою звезду чернее сажи, ненависть к Каркону переполнила ее, словно ядовитая пена, и она бросила деревянную слезу в ванну с бронзовым воском. Фонтан расплавленного воска ударил в потолок и распался тяжелыми каплями, сложившимися в воздухе в колыхавшуюся надпись:

– Вот оно что! – воскликнула Нина. – Это и есть Священный Ритуал, о котором мне говорила Этэрэя. Вы видели? Здесь написано «Крепость Шпандау»!

– Да-да, но где она, эта Крепость Шпандау? – спросил Ческо.

– Шпандау… – задумчиво повторила Фьоре. – Шпандау, если я не ошибаюсь, находится в Германии… недалеко от Берлина.

– Н… н… никогда не видео ни одной к… к… крепости, – подал голос Додо. – Б… б… будьте осторожны.

– Крепость… Воины тьмы… Золотое Число… – пробормотала себе под нос Нина, повторяя слова, которые сказала ей Этэрэя.

– Что ты сказала?! – закричала Рокси, которой с ее места не были слышны слова Нины.

– Я сказала: Воины Тьмы! – крикнула в ответ Нина. – Я так поняла, что нам предстоит схватка с ними… Больше мне ничего не известно…

Она наклонила Артемизию Албореа, и шесть капель волшебного воска упали в ванну. Стоящий рядом Ческо с замиранием сердца смотрел на грозно бурлящую вязкую жидкость. Капли свечного воска смешались с воском ванны, и оттуда полыхнула яркая бронзовая вспышка, залившая Секретузию янтарным цветом. Пальмодито, сжимающая Артемизию Албореа, сама собой слезла с Нининой руки, и ода предмета повисли над центром ванны: пришел момент погружения в нее.

Слезы потекли по щекам Фьоре.

– Я тебя люблю! – крикнула Фьоре Нине, закрывая лицо руками и отворачиваясь.

Додо от волнения не в силах был вымолвить ни слова.

Нина посмотрела на Ческо. Мальчик старался выглядеть мужественным. Взявшись за руки, Нина и он глубоко вздохнули и, закрыв глаза, прыгнули в ванну с кипящим бронзовым воском.

– Йя-а-а! – крикнула Рокси и последовала за ними в неизвестность.

Раскаленные языка магмы моментально поглотили всех троих, только эхо голоса Рокси замирало в стенах Секретузии.

Додо и Фьоре переглянулись. Бледные как мертвецы, они крепче сжали Талдомы и поспешили к ванне. К своему изумлению, они увидели, что ванна… пуста. Лишь бронзовый свет струился по ее стенкам. Будто никакого воска там не было и в помине!

– Куда же все подевалось?! – воскликнула Фьоре, не веря своим глазам. – Здесь никого… и ничего… только свет… свет, и все!

– Они в… в… выживут? – просил Додо, нервно кусая губы. Мальчик был готов броситься вслед за исчезнувшими друзьями.

Вдруг из неведомых глубин ванны донесся звук мощного взрыва, за которым последовала вспышка, еще более яркая, чем предыдущая. Сопровождаемое восхитительным ароматом, янтарное сияние вновь залило комнату. Порыв горячего воздуха снес к алтарю все еще парящие над ванной Артемизию Албореа и Пальмодито. Крышка Кумисты мигом открылась и также быстро закрылась, как только волшебная свеча улеглась в шкатулку. Пальмодито, спланировав, легла рядом со шкатулкой.

– С ними не случится ничего страшного. Поверь моей интуиции, – ответила на вопрос Додо Фьоре. – А что говорит твоя?

– Сейчас я д… д… думаю то же, ч… ч… что и ты. Тем б… б… более, что к ним п… п… присоединится Гуги. И п… п… потом, Этэрэя не д… д… допустили бы, чтобы с ними с… с… стряслось что-то, что г… г… грозило бы им погибелью.

Додо прижал к груди свой Талдом и стал молиться за друзей, исчезнувших в бездне Секретузии.

Ни Додо, ни Фьоре, переживающие за своих друзей, не могли и представить себе, что в этот момент испытывали Нина, Ческо и Рокси. Никаких ожогов, ничего такого, что могло бы навредить им в раскаленной восковой магме. Эффект Онирики был налицо: обнаружив длагородство их чувств, она помогла им. Потому что в тот момент они думали не о себе, главное для них было – спасти Алхимию Ксоракса. Они проявили способность любить, дружить и выдержать с честью уготованные судьбой испытания.

Внутри бронзовой спирали Золотого Числа, бесконечности и вечно длящейся жизни не было места страху и тревогам. Все цвета радуги, сопровождаемые музыкой, как бы убаюкивали ребят, медленно паривших в невесомости на крыльях любви. Ничего земного не окружало их, царило небесное сияние, взрываемое многоцветными вспышками, подобными фейерверкам. Круги спирали сужались, и полет по магическим кругам одарял их безмятежным счастьем и неописуемым покоем, каких прежде они не испытывали. Только на Шестой Луне можно было пережить что-то подобное, ибо янтарная спираль, по которой они летели, содержала в себе гармонию Вселенной.

Нина не открывала глаз, но тем не менее видела все, что происходило вокруг. Воспринять необычайно ты этого полета вне времени и пространства можно было, исключив зрение. Значение имела лишь работа мысли, свободной от земной суеты. Все пронизывала любовь. Та огромная всеобъемлющая любовь, о которой писал Нине дед. Теми же чувствами были захвачены Ческо и Рокси. Так же отрешенные от всего мирского, летели они по виткам спирали, несомые волной любви. Водопад медвяных капель омыл восторженные лица ребят, и тогда они открыли глаза. Где-то вдалеке всплывала белая линия горизонта. Нина поймала руку Ческо. Они были вместе, и этого было достаточно обоим, чтобы чувствовать себя сильнее любого страха и опасностей. Рокси, прижимая к себе Талдом, не отрывала взора от горизонта.

Спираль кончилась неожиданно, и ребята выпали в золотую пустоту, окруженную белой линией горизонта. Справа виднелись еще две спирали, одна – серебряная, вторая – золотая, по всей вероятности, они имели отношение к двум другим ваннам Секретузии. Воздушный океан, служивший колыбелью Золотого Числа, сейчас расколотого на части, окружал друзей.

Мелодичное пение оповестило о прибытии Гуги. Магическая птица с позолоченными крыльями вынырнула из моря воды, ветра и запаха меда. Широко распахнув все четыре крыла, Гуги песней приветствовала юных алхимиков. Она оперлась единственной лапой на твердую пустоту и остановилась в ожидании их приближения.

– Привет, Гуги! – радостно закричали ребята.

Без усилий они забрались ей на спину и расселись: впереди Нина, позади Ческо и Рокси. С сияющими глазами они подняли Талдомы, давая знак к отлету. Гуги качнул головой и, взмахнув крыльями, резко набрал высоту.

Воздух, то обжигающий, то леденящий, тучи разноцветной пыли, нежные запахи, облака необычайных форм, солнечные лучи, сменяя друг друга, сопровождали их полет. Ошеломленные красотой, ребята окончательно позабыли все свои прежние тревоги. Троица приближалась к первой цели: Крепости Шпандау.

Прямо по курсу, поднимаясь откуда-то снизу, на них стал надвигаться вихрь, напоенный чернотой, словно ядом. Огрызаясь молниями, он постепенно поглощал белизну горизонта. Это было воплощение самого Зла, следствие разрушения Золотого Числа. Попасть внутрь вихря означало быть втянутым в смертельную спираль Двери Каоса.

Гуги заложила крутой вираж сначала вправо, затем сразу влево. Ребята сидели не шелохнувшись, прижавшись друг к другу, вглядываясь в растекающуюся перед ними черную массу. Каждому было понятно, что для достижения цели придется прорваться сквозь западню, выставленную Злом, осуществляющим коварный замысел уничтожения красоты и гармонии.

Переглянувшись, ребята одновременно нажали на гоасиловые глаза своих Талдомов. Три жидкие голубые струи выплеснулись из магических жезлов и, слившись воедино, образовали бурный поток, который пронзил черное облако, потерялся в его мраке. Казалось, НИЧТО брало верх над ВСЕМ. Однако Нина и ее друзья были не из тех, кто отступает, особенно когда речь идет о таких вещах, как ВСЕ или НИЧТО.

Они просто обязаны были не допустить победы Зла!

По глади быстро текущей алхимической реки побежали красные, как Сердце Этэрэи, слова:

Прочитав их, Нина задохнулась от гнева:

– Каркон не сможет ни запугать, ни уничтожить нас! Мы преодолеем этот барьер Тьмы и не попадем в спираль Двери Каоса! Пусть не надеется! Предельное внимание и взаимная поддержка помогут нам. Вместе мы сделаем это!

Подбадривая приятелей, Нина одновременно думала, а как хорошо было бы, окажись сейчас рядом ее родители, дед, а заодно и Макс 10-п1 с Андорой. Уже опытная алхимичка, она оставалась девочкой. Нина подумала о Фило Морганте и Джолии: «Интересно, что они сейчас делают?» Она от души надеялась, что у них получится остановить безумного князя и его зловещих призраков. И в эту секунду знакомый туманной образ встал перед ее внутренним взором. Обаятельный Ливио! Нина разозлилась сама на себя: «Я сотру из памяти всяческое упоминание о нем. Я не позволю этому призраку завладеть моей душой!» Она теснее прижалась к плечу Ческо.

Атмосфера сгущалась на глазах. Дыхание было легким, стало затрудненным. Полет, еще недавно приносивший столько радости, оборачивался кошмаром.

Гуги спланировала в поток, сотворенный Талдомами. Розовые глаза птицы сделались матовыми, крылья утеряли золотистую пыльцу.

Сквозь свист ледяного ветра, задувавшего внутри черной массы, раздался уверенный голос Ческо:

– Да! Вместе мы преодолеем все! Нам не страшна Тьма! Нам не страшна эта огромная мрачная туча – отвратительное творение Каркона! Ничего у него не выйдет! Водный поток, который мы создали, поможет нам достичь Крепости Шпандау!

В ту минуту, когда трое ребят неслись навстречу неизвестности, кое-кто пускал слюни удовольствия от мысли о том, что Воины Тьмы раз и навсегда разрушили Золотое Число, а родственные призраки подарили Дверь Каоса. Князь Каркон, чье сердце радовали приятные новости, сидел в кресле своей мрачной лаборатории К, далеко от места, где им был выставлен, казалось бы, непреодолимый барьер на пути к тайникам с частями Золотого Числа, и, сжимая в руке черное перо, уже несколько часов не отрывался от работы над новым алхимическим трактатом. Было девять часов утра. Он писал всю ночь, перелагая на бумаги свои размышления об Эре Золотой Тьмы. Чтобы удостоверить, что труд принадлежит именно ему, ор поставил эпиграфом свою любимую фразу, а ниже следовало описание того, что случится с миром после победного раскола Золотого Числа.

С помощью отрицательного ЗНАНИЯ

Можно добиться уничтожения СОЗИДАНИЯ.

Нет никакой силы, которая могла бы помешать магии, приводимой мною в действие с сегодняшнего дня.

Благодаря разрушению Золотого Числа Алхимия входит в Эру Тьмы!

Понадобится еще девяносто дней для окончательного искоренения эффекта действия числа 1,618, обеспечивавшего всеобъемлющую гармонию. Когда отдельные части Золотого Числа утратят свою магическую силу, я окружу Землю черным небосводом. Вселенной станет править Мрак! А я буду иметь власть над всем и всеми!

Мои Числомаги победно вернутся к жизни, все формы которой навсегда утратят внешнюю и внутреннюю красоту.

Людей, животных и растения будут питать всего три субстанции:

НЕНАВИСТЬ, НАСИЛИЕ И КОВАРСТВО.

С помощью Механогеометрии я реализую мечту о будущем Царстве ужаса и страха.

Могущественная энергия Двери Каоса явится гарантией моего правления!

Эра Золотой Тьмы положит конец Гармонии Алхимии Света, и НИЧТО станет еще более сильным, чем прежде.

Громкий стук в дверь прервал занятие князя.

– Кто осмелился побеспокоить меня?! – гаркунл он в бешенстве.

Робко бочком в дверь протиснулся Вишиоло.

– Мой Господин, я должен сообщить тебе что-то очень важное.

Каркон обернулся, клацнув челюстью от возмущения:

– Что может быть важнее моей работы, кривой урод?!

– Твои родственники, уважаемые призраки Джакопо и Ливио, только что вернулись из базилики Сан-Марко и сообщили, что туда проникли воры, но они уверены, что это проделки Нины Де Нобили.

Князь вскочил из кресла:

– Опять Нина!

– Да… они утверждают, что это она, – ответил раб, поправляя повязку на отсутствующем глазу.

– Зачем ей переться в базилику? – Князь нервно пощипывал свою козлиную бородку. Выпучив глаза так, что они, казалось, вот-вот вылетят из орбит, он с пеной у рта завопил: – Клавис Музивум! Секретузия!!!

Разъяренный как дьявол, он с такой силой двинул кулаком по столу, что с него разлетелись книги и бумаги.

– Я должен был предположить это раньше! Этой маленькой ведьме хватает наглости, и она обеспечена информацией. Она узнала о существовании Джакопо и Ливио… а теперь и о Золотом Числе! Но кто надоумил ее отправиться в базилику? Как у нее в руках оказался Ключ к Мозаике, с помощью которого она смогла проникнуть в Секретузию? Мне и Лорису Сибило Лоредану ни разу это не удавалось. Мы уже поверили, что ключа к ней не существует в природе! – продолжал рычать он в ярости.

– Не волнуйся, князь, Джакопо и Ливио держат все под контролем, – хотел было утихомирить его Кривой.

– Проклятая девчонка! На этот раз ей не помешать мне! – вопил Каркон, капая слюной на и без того сырой пол.

Князь был готов сам бежать в базилику, но не мог этого сделать: горожане считали его умершим, заключенным в каменную статую на площади Сан-Марко. Вишиоло, Алвиз или Барбесса также не должны были показываться на публике. К тому же оба мерзких близнеца еще лежали в восстановительных ваннах. После того, как полностью придут в себя, им предстояло заняться ловлей голубей и извлечением голубиного мозга для изготовления препарата, который помог бы вернуть к жизни Голос Убеждения. Единственными, кто мог действовать, были призраки Джакопо и Ливио.

Оба уже находились в церкви и поспешили навстречу мэру, явившемуся сюда лично разобраться на месте с таким неординарным событием, как воры в главной базилике города.

– Глубокоуважаемый господин мэр, мы услышали, что в базилике что-то случилось, и немедленно примчались сюда. Вы не можете сказать, что произошло на самом деле? – Джакопо Борио демонстрировал горячий интерес к происшествию.

– А, это вы… – повернулся к нему Людовико Сестьери, окруженный карабинерами, полицейскими и городскими советниками. – Но вам-то что за дело? Вы – специалисты по реставрации, а здесь речь идет о ворах. Не думаю, что вы можете быть в чем-то полезны!

Мэра отвлек пожилой карабинер:

– Господин мэр, обратите внимание, замок сломан изнутри. Не знаю, как ворам это удалось, но замок и цепь оплавлены! – И он указал на валяющиеся у двери остатки замка.

– То есть как изнутри?! – удивился мэр. – Вы что, хотите сказать, что воры уже были в базилике? И сломали замок, чтобы выйти, а не войти? Мне это кажется нелогичным.

Полицейские, карабинеры и советники согласно закивали: они тоже не понимали смысла этого странного обстоятельства. Притом что ничего не было украдено.

Воспользовавшись тем, что все сгрудились у замка, Ливио и его отец прямиком направились к Золотому Алтарю. Остановившись перед восхитительным произведением искусства, призраки ощутили тепло, исходившее от мозаичного пола, и разглядели на нем символ Золотого Числа.

– Отец, – прошептал ошеломленный Ливио, – если это то, о чем я думаю, то…

– Да, сынок, именно так, – ответил Джакопо, нагибаясь и щупая пол. – Горячая энергия, которая исходит от мозаики, говорит о том, что кто-то проник в Секретузию! И это могут быть только Нина и ее дружки.

– Но это невозможно! – Глядя с сомнением на отца, Ливио опустился на колени рядом с ним. – Как девчонке удалось заполучить Клавис Музивум? Много веков никто из нас, как ни напрягался, не смог сделать этого!

Ломая голову в попытках осилить ситуацию, оба злобных призрака затратили столько энергии, что некоторые части их тел потеряли плотность и стали совсем прозрачными. Именно в таком состоянии застал их мэр, совершавший обход базилики в сопровождении свиты. Побледневший от ужаса, он сперва потерял дар речи, а затем, обретя его, в гневе заорал:

– Что вы здесь делаете?! Что с вами? Вы кто? Колдуны! Схватите их!

Карабинеры бросились исполнять приказ мэра, но оба злодея исчезли, как будто растворились в воздухе, оставив после себя два серых столбика дыма.

От сильного потрясения мэр без чувств грохнулся на пол. Советники, смочив в кропильнице носовые платки, бросились помогать ему.

– Расступитесь… расступитесь, – послышался глубокий голос за их спинами.

Все обернулись и с удивлением уставились на идущего к ним старика в красной шляпе.

– Меня зовут Фило Морганте, – представился странный старик. – Я должен обязательно поговорить с мэром. Без свидетелей. – Последнюю фразу он произнес таким надменным и властным тоном, что все моментально отступили на десяток шагов.

Людовико Сестьери пришел в себя. Теперь он сидел прямо на мозаике с Золотым Числом.

– А вы кто такой? Еще один колдун? – спросил он с подозрением.

Фило откинул полу плаща и достал Пурфитто, распылитель, заполненный Луминасом. Привычным движением он распылил алхимическую субстанцию, выделяющую следы присутствия призраков Зла. Через мгновение перед глазами изумленного мэра на полу проступили голубые пятна, свидетельство того, что здесь побывали призраки.

– Какого черта… – пробурчал мэр, делая попытку подняться.

Фило помог ему встать и обрести равновесие. Из-под другой полы плаща он достал серебряную коробочку с оранжевыми легендами Меморины Душевной. Каждый, кто клал леденец в рот, моментально проникался к давшему его абсолютным доверием и начинал слепо верить всему, что бы тот ни сказал.

Добрый алхимик протянул коробочку мэру:

– Возьмите один леденец, и вам сразу станет лучше. В нем чистый апельсин, он действует мгновенно, и вы себя почувствуете превосходно.

Людовико посмотрел в глаза необыкновенного старика:

– И все-таки кто вы такой?

– Меня зовут Фило Морганте, – повторил с широкой улыбкой старый призрак. – Доверьтесь мне. А если вам хочется поговорить о магах или колдунах, мы можем сделать это.

– Вы тоже видели тех двоих… специалистов-реставраторов, растворившихся в воздухе? – начал вновь закипать мэр.

– Прошу вас взять леденец, а после я отвечу на все ваши вопросы, – настаивал старик, пристально глядя на мэра.

Первый гражданин Венеции, больше ни о чем не спрашивая, с видимой охотой протянул руку за леденцом и положил его в рот. И правда, он тут же почувствовал себя просто замечательно. Сияя благодарной улыбкой, мэр взял под руку своего «целителя»:

– Наконец-то нашелся хоть один благородный человек! Так о чем вы хотели побеседовать со мной?

Фило Морганте указал на мозаичный пол:

– Дорогой мэр, видите эти голубые следы? Их оставили два типа, которых вы назвали специалистами-реставраторами. Не верьте ни одному слову из тех, что они вам сказали. Это мошенники! И очень коварные.

– Что вы говорите! – воскликнул потрясенный мэр. – А разве они не колдуны?

– Дорогой мэр, послушайте меня, – взял его под руку Фило. – Нам не всегда сразу дается смысл вещей или явлений. Нужно время и труд, чтобы понять все досконально.

Людовико шмыгнул носом:

– Очень любопытная философская мысль.

– Пойдемте присядем где-нибудь, – предложил Фило мэру. – И выкиньте происшествие в церкви из головы. Никаких воров здесь не было и в помине. Есть более важные проблемы, ждущие решения. Если вы уделите мне немного внимания, я вам о них расскажу.

Речь призрака звучала так убедительно, что мэру прямо-таки захотелось выслушать его, и, опустившись на скамью перед алтарем, он сидел почти три часа как пришитый, не в силах расстаться с интересным собеседником.

Кто не мог усидеть на месте, так это Каркон. Оба его родственника вернулись во дворец Ка д’Оро, не принеся хороших вестей и в жалком виде. События в базилике истощили почти всю их энергию, и теперь они стояли перед Магистром Магикум, держась из последних сил.

– Значит, это правда! Значит, дрянной девчонке удалось проникнуть в Секретузию! – Разъяренный Каркон с криком носился по лаборатории, ничуть не озабоченный состоянием призраков. – Значит, сейчас она может добраться туда, где спрятаны части Золотого Числа!

– Да, это так, если только она осмелится нырнуть в ванну, – еле слышно проговорил Джакопо, опираясь на руку сына. – Да сгореть ей в восковой магме!

– Она осмелится. Она храбрая, эта девчонка. Я хорошо понял ее характер, – возразил Ливио, опуская глаза.

Брызжа ядовитой слюной, Каркон подскочил к юноше:

– Он, видите ли, понял! – заорал князь. – Что-то не очень твои чары произвели на нее впечатление! Идиот! Ты идиот!

С серым лицом Ливио отступил на шаг. То, что эта голубоглазая соплячка так опозорила его, не поддавшись обольщению, уязвило его до крайности. Обессиленный юных призрак, не произнеся ни слова, вышел из лаборатории К через стену, оставив отца и князя наедине.

Едва держась на ногах, Джакопо проковылял к камину. Там в огромном котле бурлила какая-то зловонная жижа.

– Мне надо энергетического напитка, иначе я исчезну, – слабеющим голосом произнес он.

Каркон его даже не слышал. Трясясь от злобы, он обдумывал, как ему побыстрее перенестись в первую точку на карте, указанную Воинами Тьмы.

– Крепость Шпандау! Вот где я пролью кровь Нины! – с кривой ухмылкой вскричал он, вновь ударив кулаком по столу.

– Ты хочешь отправиться туда в одиночку? – спросил Джакопо, жадно втянув носом вонючее варево.

– Разумеется, – кивнул Каркон с налитыми кровью глазами. – А там мне поможет Клаус фон Димбергер. Это ведь он охраняет свою часть Золотого Числа? – уточнил он.

– Да, – ответил старик, едва не теряя сознание от слабости. – . В крепости этим занимается Клаус. А второй немецкий Воин, Густав Готембауэр, контролирует Замок на Воде.

– Стало быть, первые две цифры Золотого ряда, то есть две единицы, охраняют немцы Клаус и Густав. А кто тогда охраняет цифры 6 и 8? – задал вопрос князь.

– Цифру 6 – грек, цифру 8 – француз. Эти Воины располагаются далеко друг от друга. Их местопребывание ты тоже найдешь на карте, которую получил от меня. Все четверо знаю, что не имеют права ни на секунду оставлять пост и обязаны дождаться, пока магическая сила каждой из частей Золотого Числа иссякнет. После этого энергия Золотого ряда, вся без остатка, будет поглощена Дверью Каоса и уже ничто не помешает твоему господству. Я не сомневаюсь, – продолжал старый призрак, – что эта соплячка не сможет собрать воедино все части Золотого Числа. Никогда!

– Добро пожаловать в Ад, долгожданная Нина Де Нобили! – подхватил зловеще Каркон. – И ты кончишь, как твой дед!

Варево в котле поспело. Торопливо наливая коричневую жижу в глубокую миску, Джакопо сказал:

– С помощью твоего нового Пандемона ты без проблем сможешь перемещаться в тайные места, охраняемые Воинами. Достаточно дважды нажать на первые три красных камня и произнести «На место Победы».

Князь взял со стола подаренное новое алхимическое оружие и прижал к груди.

– Не спускай глаз с Двери Каоса, – приказал он Джакопо. – Пошли своего сына на виллу «Эспасия», пусть разузнает, каким образом Нина раздобыла Клавис Музивум.

Отдав распоряжения, он нажал на красные камни и, захлебываясь ядовитой слюной, провозгласил:

– На место Победы!

И мгновенно исчез, лишь полы фиолетового плаща мелькнули в воздухе. Там, где он только что стоял, блеснули три короткие молнии и, промчавшись зигзагом по лаборатории К, погасли.

В эти минуты юная алхимичка и ее друзья находились на волосок от гибели, рискуя в любой момент оказаться втянутыми в сильное энергетическое поле Двери Каоса. Гуги с большим трудом удавалось не терять из виду водный поток, созданный Талдомами. Ребята сидели на спине магической птицы Шестой Луны с зажмуренными глазами, тесно прижавшись друг к другу. Сердца их громко бились. Когда и без того бешено вращающаяся черная спираль ускорила ход, Гуги неожиданно отчаянно вскрикнула и сделала рывок вперед. И тут же вспышка красных лучей осветила новую линию горизонта, и впереди открылось синее небо, а под ним показались белые от снега горные пики.

Солнечные лучи больно ударили в широко открывшиеся глаза юных алхимиков. Нина вспомнила завет Этэрэи: «Под солнцем, за морем и за снежными вершинами тебя ждет мир, которого ты еще не видела. Тебе предстоит покорить его. Но он может принадлежать лишь отважным сердцам».

Легкая улыбка тронула губы девочки Шестой Луны. Она смотрела на небо, на горы и чувствовала, как дыхание Вселенной наполняет ее душу и тело светлой энергией.

«Да, отвага – это признак свободных людей. И мы покорим этот мир!» – подумала она радостно, уверенная, что и Ческо, и Рокси поддержат эту ее миссию.

Черные облака грозно клубились теперь уже далеко позади. Опасность миновала. Гуги увеличила скорость, мощно взмахивая огромными крыльями. Внизу показалась земля, поросшая лесом. А скоро во всем своем величии предстали и окруженные деревьями высокие стены Крепости Шпандау.

Птица Шестой Луны приземлилась на заросшей травой поляне. Первой на траву спрыгнула Нина, за ней Ческо и Рокси. Держа Талдомы на изготовку, ребята внимательно изучали окружающий пейзаж. Перед ними расстилалась большая ухоженная лужайка, окаймленная высокими крепостными стенами. Слава лужайка спускалась вниз, упираясь в несколько серых мраморных ступеней, тогда как справа поднималась к длинной аллее, тянувшейся вдоль внушительного, мрачного на вид средневекового строения примерно километр длиной, с наглухо закрытыми окнами и дверями, в центре которого высилась башня, господствовавшая над всей округой. Ни единого звука: могильная тишина висела над этим древним таинственным местом.

– Поедемте туда и поищем вход, – заговорщицки прошептала Нина, устремляясь к мраморным ступеням. – Будьте внимательны, Воины могут появиться неожиданно.

Гуги подняла голову, встряхнулась, сопровождая взглядом удаляющихся ребят. Сойдя по мраморным ступеням вниз, ребята очутились в маленьком шестиугольном дворике перед портиком с Толстыми колоннами и с полом, выложенным плитами темно-зеленого цвета.

Портик венчала обитая гвоздями массивная дверь с замочной скважиной в форме чудовищной пасти.

– Попробуем войти? – спросила Рокси.

Нина и Ческо подергали дверь, но она не поддалась. Очевидно, была заперта. И никакой надежды открыть ее без ключа.

– Может, мы сломаем запор, если все вместе выстрелим в замочную скважину из Талдомов, – предположил Ческо.

Но не успели ребята поднять свои магические жезлы, как пол портика задрожал. Что-то тяжелое двигалось в их сторону.

Они обернулись и с изумлением увидели, как на них надвигается двухметровая каменная статуя Воина со щитом и мечом, явно собирающегося напасть на них.

– Это один из Воинов Тьмы! – крикнула Нина, направляясь Талдом на каменного истукана.

Вони двигался, будто его высеченные из камня мышцы были настоящими. Голову исполина защищал шлем из ржавых железных колец, а тело – тяжелые доспехи, на запястьях – широкие браслеты, из которых торчали острые металлические шипы. Посредине щита в виде треугольника, сужающегося книзу, виднелся черный круг с мощнейшим магнитом. Лезвие меча ярко блестело, хотя было из того же грубого камня, что и вся фигура. Ноги Воина прикрывали до колен толстые мраморные пластины.

– Меня зовут Клаус фон Димбергер! – Под сводами портика голос каменного стража прозвучал подобно грому. – Я Воин Тьмы, слуга Магистра Магикума князя Каркона из дворца Ка д’Оро. У меня приказ убить вас! И я его выполню! – Тонкие губы Воина хрустели, словно толкли камень.

Рокси остолбенела. Ее как будто загипнотизировали белые как снег глаза ужасной статуи. Нина молчала. Первым опомнился Ческо. Но энергетический разряд его Талдома лишь сотряс тяжелый щит Клауса.

– Ха-ха-ха! – загремела статуя. – Не придумали ничего лучшего, вы, безмозглые сопляки?

Издевательский смех Воина, словно вросшего в травянистую почву дворика, уязвил ребят. Но не испугал.

Нина сделала шаг вперед и нажала на гоасиловые глаза своего жезла. Однако и ее разряд, отрикошетив от каменного меча, всего лишь опалил мох на ступенях и сжег кучку опавших листьев. Тогда ребята, объединив магическую силу своих жезлов, выстрелили все вместе. Раскаленные лучи, несущие кислоту и миниатюрные шарики расплавленного свинца, ударили в каменную грудь Клауса фон Димбергера, не причинив ему ни малейшего вреда.

Воин с жуткой усмешкой Ка каменных губах стал медленно приближаться к ним, поднимая меч. С острие меча соскользнули языки пламени, подобные змеям. Обвившись вокруг Рокси, они превратили ее в факел. Мучительный крик девочки взлетел в небо над Крепостью Шпандау. Ческо и Нина замерли от ужаса.

Рокси сгорала в плену языков пламени. И тут с неба молнией упала Гуги. Звонкий крик и взмахи крыльев магической птицы создали поток воздуха такой мощи, что пламя мгновенно погасло. Собрав последние силы, Рокси ухватилась за крыло Гуги. Спасая девочку, птица молниеносно взлетела и скрылась в облаках. Нина и Ческо остались одни лицом к лицу с каменным Воином, несущим смерть.

– Проклятый негодяй, сразись со мной! – отважно закричала девочка Шестой Луны.

Прицеливались прямо в физиономию врага, она вновь выстрелили из Талдома, и красная, как кровь, едкая жидкость, попав в цель, потекла по щекам исполина. Разъяренный Клаус с воплем направил острие сверкающего меча на Нину с намерением одним ударом покончить с противницей. Спасая ее, Ческо прыгнул вперед и схватил меч за лезвие. Контакт с мечом вызвал сильнейший электрический разряд, и мальчик без чувств рухнул в траву. Тело его забилось в страшных конвульсиях, пока он не замер с открытыми глазами, в которых отражалось небо. Нина закричала, собираясь броситься к нему, но застыла на месте, словно пригвожденная адским смехом, который был хорошо ей знаком.

Девочка обернулась; пот и слезы заливали ее искаженное ненавистью лицо:

– Каркон!

Магистр Магикум вырос прямо перед ней в своем фиолетовом плаще.

– Вот и я! Пришло твое время умереть, девочка! Уж на этот раз тебе не спастись!

В руках у князя был новый Пандемон, на черном корпусе которого ярко сверкали семь красных рубинов. Он со зловещей улыбкой поигрывал им, готовясь пустить в ход.

Нина приняла атакующую позу, внимательно следя за действиями Каркона и Клауса. Одна, перед лицом врагов, уверенных в своей непобедимости. Она с силой нажала на гоасиловые глаза своего Талдома. Ураган льда и пламени обрушился на головы ее противников. Воин ответил новыми огненными языками, а Каркон выстрелил из Пандемона тысячей вращающихся отравленных колючек. Нина быстро присела, а затем отскочила и спряталась за одну из колон, чтобы перевести дыхание. Колючки со свистом вонзились в обитую гвоздями дверь, и та разлетелась в щепки. Смешавшиеся с огненными языками от меча Воина, колючки вспыхнули, образовав ядовитое облако. Нина, прикрыв нос углом воротника, судорожно соображала, как ей спасти Ческо, все еще лежащего без сознания на траве. Первое, что надо было сделать, – разделить врагов. Задержав дыхание, она бросилась прямо в черный дым, валивший из проема разбитой двери.

Каркон схватил тело мальчика, перебросил через плечо и, довольный, поднял его Талдом: «Наконец-то я раскрою секреты магического жезла противника! Впервые за много веков все наши старания завладеть хотя бы одним из них закончились удачей!» Дьявольская радость полыхала в его глазах: проникнуть в тайны Талдома означало получить ключ ко всем тайнам Алхимии Света.

– Осталось разобраться с маленькой ведьмой, – повернулся он к Клаусу. – Глупая, она сама загнала себя в ловушку.

– Да, мой Господин, у соплячки нет выхода, – ответил тот, направляясь внутрь здания вслед за Ниной.

Нина бежала по коридорам Крепости. Длинная галерея привела ее в обширный зал, залитый светом, лившимся из огромных арочных окон. Посреди зала располагалась гигантская винтовая лестница массивного дерева, ведущая на верхние этажи.

Потрясенная тем, что стряслось с Рокси и Ческо, с мокрым от слез лицом, Нина взлетела по лестнице на второй этаж, где не увидела ни одной двери. Остановилась, чтобы отдышаться, и услышала тяжелые шаги Воина. Тут же распространился острых запах серы, исходящий от Каркона. Оба были уже близко, казалось, вот-вот они настигнут ее. В углу лестничной площадки Нина разглядела моток толстой ярко-оранжевой веревки. «Она может мне пригодиться», – подумала девочка, подбивая веревку. Нина продолжила свой путь на верх по крутым ступеням лестницы, пока не остановилась на площадке последнего этажа, залитого голубым светом.

И вовремя!

Воин выстрелил ей вслед языками пламени, и они, лизнув ступени, превратили лестницу в горящую спираль.

Каркон, уже уверовавший в победу, смаковал мысль о том, что он сделает с Ниной, которую сейчас схватит. Крепко держа на плече беззащитное тело Ческо, князь бросился в последнюю атаку. Клаус не отставал от него ни на шаг.

Оглядевшись, Нина поняла, что она на самом верху крепостной башни и дальше отступать некуда. Именно здесь ей предстоит дать решающее сражение силам Зла. Ее внимание привлек источник голубого света. Свет струился из потухшей металлической жаровни, стоявшей на какой-то кривой тумбе, явно старинного происхождения. Инстинктивно она протянула руку с Талдомом к жаровне, и в тот же миг магический жезл поглотил голубое свечение. Их острия Талдома молниеносно потянулась металлическая лента; раскрываясь в воздухе, она принимала форму тончайшей стальной сетки, которая стала непроходимым барьером, перекрыв единственный вход на лестничную клетку.

На непроходимый барьер и наткнулись пораженные этим обстоятельством Каркон и его каменный Воин. Неожиданно ударившись физиономиями о сеть, оба рассвирепели.

– Ты думаешь, тебе это поможет?! – гаркунл Каркон. – Ни тебе, ни твоему дружку, – ткнул он пальцем в бездыханное тело Ческо, – больше не жить!

От боли и отчаяния Нина едва не теряла сознания. Но вид ее Ческо в лапах князя вызвал не страх, а обжигающую ярость.

– Ну давай, убей нас! Убей! – закричала она, испепеляя Каркона взглядом. – Но не надейся, что наша смерть станет твоей победой!

Воин отодвинул Каркона в строну и выстави вперед свой щит с сильным магнитом. Металлические нити сетки, притянутые магнитом, начали рваться, словно волосы, открывая проход в барьере. Девочка попятилась и уперлась в тумбу с жаровней, из которой опять струился голубой свет. Дальше пути не было. Каркон и Клаус приближались к ней.

Талдом Нины завибрировал и отлетел точно в центр жаровни. Из клюва жезла вырвалась струя густой едкой фиолетовой жидкости, залепившей физиономию Каркона. Князь уронил свой Пандемон и тело Ческо с его Талдомом и с воплем схватился за глаза. Ничего не видя, воя от ярости и боли, он упал на колени.

– Убей ее! Убей! – требовал он от Клауса.

Нина схватила подобранную этажом ниже веревку и бросила ее в Воина. Веревка словно живая принялась закручиваться вокруг каменной фигуры, превратив его в подобие кокона. Клаус попытался разорвать веревку, но непомерные усилия привели лишь к тому, что он стал разваливаться на куски. Первой отвадилась голова. Упав на каменный пол рядом с вопящим Карконом, она раскололась на мелкие части. В пыль превратились щит и меч. И наконец как подрубленное дерево рухнуло массивное каменное тело. От Клауса фон Димбергера осталась только куча камней, над которой повисло плотное облако пыли.

Пыль мешала Нине рассмотреть, где Ческо. Разгоняя ее, она искала друга, но тут из-за груды камней появилась рука с фиолетовыми когтями и схватила девочку за запястье.

– Попалась! Я поймал тебя! – хрипло завопил Каркон.

Нина рванулась изо всей мочи и высвободилась из клешней князя. Но ее рывок был таким резким, что она отлетела и ударилась головой о торчащий из стены черный рычаг, которого не заметила. Рычаг, заскрипев, изменил положение, отчего пол разошелся в разные стороны, и Каркон и Ческо оба провалились в образовавшуюся дыру. До Нины донесся крик падающего в бездну князя:

– Никуда ты от меня не денешься! Если хочешь получить твоего Ческо живым, прекрати поиски Золотого Числа-а-а-а!

Объятая ужасом, не имея сил ни кричать, ни даже пошевелить пальцем, Нина сидела, не отрывая взгляда от дыры в полу, в которой исчезли ее друг и ее Враг Номер Один. Слезы ручьем толкли по лицу. Чудесным образом Талдом Ческо остался лежать у самого края дыры. Нина осторожно подобрала его и прижала к груди.

– Ческо… нет… нет, я не могу тебя потерять. Ты не погибнешь. Я спасу тебя. Я спасу тебя, чего бы мне это ни стоило, – шептала она пересохшими губами.

Она подползла к дыре и заглянула в нее: один только мрак. Вдруг оба Талдома, завибрировав, выбросили лучи, которые сошлись на круге синего стекла, вправленном в стену над черным рычагом. «Что бы это значило?» – подумала Нина. Она поднялась, шатаясь подошла к стене, и едва ее рука со звездой коснулась этого непонятного стекленного круга, как он отошел в сторону, открывая нишу. В глубине ниши девочка разглядела осколки хрусталя и красную полоску с написанной на ней цифрой 1.

– Это же осколки… это же осколки Демиургии, разбитой Воинами Тьмы! И цифра 1 – первая из ряда Золотого Числа! – Нина остолбенела.

Она как в лихорадке достала из центрального кармана комбинезона прозрачную полоску. Радужная вспышка полыхнула сначала в потолок, а затем в нишу. Как по волшебству перед глазами Нины возникла переливающаяся всеми цветами золотая цифра 1. Это была не просто цифра, это была часть всеобъемлющей гармонии.

– Я сделала это! Я нашла первый фрагмент Золотого Числа! – закричала она, прыгая от радости.

И сразу же вспомнила о дыре в полу. Мыслю о том, что Ческо, может быть, погиб, мгновенно остудила ее восторг от находки. Ноги в девочки ослабели, и она с рвущимся от боли сердцем опустилась на пол.

Внезапно распахнулись окна, в помещение ворвался свежий ветер, и послышалось ни с чем не сравнимое пение Гуги. Нина подбежала к окну и увидела парящую в небе волшебную птицу Шестой Луны. На спине Гуги с развевающимися опаленными волосами и с перемазанным сажей лицом, в обгорелых лохмотьях сидела живая Рокси. Размахивая Талдомом, она кричала:

– Нина, давай к нам! Давай!

Встав на подоконник, Нина прыгнула и приземлилась на мягкое крыло Гуги.

– Я в полном порядке, – сообщила Рокси. – Все благодаря золотой пыльце нашего пернатого друга… – И поинтересовалась: – А где Ческо?

Нина горестно вздохнула:

– Он провалился в бездну вместе с Карконом. Больше я ничего о нем не знаю.

– Пожалуйста, прошу тебя, не нервничай! Я убеждена, что мы скоро увидимся с ним, – старалась ободрить подругу Рокси, пока Гуги летела над стенами Крепости Шпандау. – Ничто и никто не разъединит нас. Даже этот чертов Каркон!

Горячая волна нежности залила Нину. Она знала, что может положиться на своих друзей.

– Без Ческо я не смогу жить, – призналась девочка. И продолжила: – Пусть на нас нападет хоть тысяча Воинов, им не победить. Мы превратим их в пыль, как это произошло с Клаусом фон Димбергером!

И, обнявшись, подруги отдались плавному полету Гуги к новому горизонту. Широкие крылья птицы Шестой Луны четко вырисовывались на фоне пурпурного вечернего заката.

Глава восьмая Ловушка Замка на Воде

Пока Гуги летела в поднебесье, держа курс на запад, девочки, уютно устроившись на мягкий перьях, уснули.

Прошло некоторое время, и Рокси открыла глаза. Над ней был воздушный шатер, усыпанный звездами. Их становилось все больше. Оттенки ночи пригасили лунное сияние, и, казалось, все краски померкли, остались только черная и белая, как на старинных фотографиях. Рокси повернулась к Нине. Та продолжала спать. Рокси не стала тревожить подругу. После всего что та пережила, ей требовался отдых. Внезапный крутой вираж птицы пробудил Нину.

– Что происходит? – спросила она.

– Не знаю, – ответила Рокси, с беспокойством вглядываясь в темноту. – Кругом мрак.

И действительно, куда-то подевались и луна, и звезды, небо над их головами стремительно затягивалось черной пеленой, в которой таилась смертельная угроза.

– Гуги, ты не могла бы ускориться? – попросила Нина пернатого друга. – Нам надо побыстрее выбраться из этого мрака.

Но птица продолжала свой равномерный полет, плавно помахивая широкими крыльями. Девочек охватило беспокойство, они с тревогой вглядывались то в небесную черному над головой, то в белые вершины гор на горизонте, то в темные леса, казавшиеся непроходимыми.

– Что-то всё же произошло, пока мы спали, – сказала Нина. – Мир потерял краски. Мы явно столкнемся с чем-то нехорошим. И я не понимаю, куда нас несет Гуги.

Рокси достала из кармана Рубин Вечной Дружбы и, сжав его в кулаке, мысленно обратилась к Додо и Фьоре, прося друзей придумать что-нибудь, чтобы помочь им. Верные клятве, друзья, конечно, оставались в Секретузии, но не исключено, что они могли бы найти способ вмешаться в ситуацию.

Прижав губы к камню, Рокси прошептала:

– Помогите нам… или попросите об этом Джолию и Фило. Мы не знаем, куда подевался Ческо и куда летит Гуги.

Нина немного приподнялась попристальней вглядеться в окружающее – напрасно: ни зги не видно.

– Бесполезно, Рокси, – покачала она головой. – Додо и Фьоре ничего не смогут сделать для нас. Нам надо самим найти выход из положения. Облака становятся все плотней… ничего не видно.

А между тем действия Рокси возымели эффект. Рубины в карманах Фьоре и Додо накалились, выведя обоих из состояния расслабленности, в каком они пребывали, ожидая возвращения друзей. Самоцвет, разумеется, не мог сообщить об исчезновении Ческо и обо всех бедах, приключившихся с Ниной и Рокси в Крепости Шпандау, но он подал сигнал и заставил Фьоре и Додо действовать.

– Наши друзья в опасности! Раскаленный рубин – это знак того, что кто-то из троих нуждается в помощи. Возможно, что-то случилось с Рокси… а возможно, с Ческо! – воскликнула Фьоре, глядя на драгоценный камень, лежащий на ладони.

– Или с Н… Н… Ниной… Именно ей предстояло с… с… сразиться с Воинами Тьмы! Ч… ч… что нам делать? – Додо был в полной растерянности.

Фьоре посмотрела на ванну, в которой исчезли её друзья. Та по-прежнему лучилась ярким светом, а в соседних ваннах, серебряной и золотой, по-прежнему булькал раскаленный воск.

– Мы могли бы нырнуть в ту же ванну, в которую нырнули Нина, Рокси и Ческо. Но мы должны оставаться здесь. Мы это им обещали.

– Н… н… нам конец! К… К… Каркон явится с…с…сюда и убьет нас! – Додо был не на шутку перепуган.

– Не раскисай! – укорила его Фьоре. – Лучше подумай, как нам связаться с Фило Морганте и Джолией! Ведь они прибыли на Землю со специальной миссией соучастия в наших делах!

Внезапно рубин в её ладони запульсировал, то вспыхивая, то угасая.

– Не поняла… – с недоумением протянула Фьоре. – Опасность сохраняется или миновала?

Поведение камня окончательно добило Додо. Заикаясь еще сильнее прежнего, он пролепетал:

– Я б…б…боюсь…я б…б…боюсь.

Надо сказать, что и Фьоре была сбита с толку. Закрытые в Секретузии, задыхаясь от испарений кипящего воска, не спуская глаз с Рубина Вечной Дружбы, они приуныли, не умея расшифровать сигналов камня.

В это де время этажом выше в нефе прекрасной венецианской бализики, сидя на лавке, Фило Морганте продолжал беседовать с мэром.

– Господин мэр, до вас дошло, что я вам сказал? – подытожил предыдущий разговор старый призрак.

Обеспокоенный судьбой Нины и её друзей, отправившихся в Крепость Шпандау, он намеревался поскорее закончить беседу.

– И не пугайтесь, не случится ничего страшного… Вы просто делайте так, как я вам говорю, и все будет в порядке. Договорились?

Добрый призрак Ксоракса поднялся с лавки и запахнул плащ. Пламя свечей в канделябрах заколыхалось, и запах ладана стал ощутим еще сильнее.

– Если я вас правильно понял, князь Каркон жив? – спросил, приходя в себя, городской глава. – Вы в этом убеждены? – В его взгляде все-таки читалось недоверие.

Он искоса посмотрел на стоящих у входа в базилику священников и карабинеров, чтобы удостовериться, что те не слышали, о чем он беседовал с экзотическим стариком.

– Да, это чистая правда, – сказал Фило. – Можете убедиться в этом лично. Пойдемте со мной, и вы своими глазами увидите, что статуи у базилики пусты. Тела Каркона и его помощников исчезли из них.

И оба направились к выходу, провожаемые любопытными взглядами присутствующих.

– Не надо следовать за нами! – приказал мэр советникам, которые собрались было присоединиться к начальнику. – Я сам разберусь в этой истории. Почините замок на дверях и ждите меня в зале для совещаний!

Один из карабинеров выступил вперед и щелкнул каблуками:

– Господин мэр, расследование подходит к концу, еще немного, и мы схватим воров!

– Какие, к черту, воры! Как утверждает господин Фило Морганте, который помогает нам разобраться в проблеме, вся штука совсем в ином! – сказал раздраженно мэр, вытирая платком вспотевший лоб.

Отведя любопытствующие взоры от длиннобородого старика в теплом плаще и красной шляпе, городские советники, священники и карабинеры бросились исполнять распоряжения мэра.

Ни одна мельчайшая деталь из того, что происходило в церкви, не ускользнула от пытливого взгляда популярного репортера городской газеты «Венецианский гондольєр» Пьетро Зулина, под шумок пробравшегося в базилику вместе со свитой городского главы. Теперь он торопливо заносил в блокнот каждую мелочь, все больше убеждаясь, что за этой историей стоят вовсе не воры.

Два месяца назад Пьетро написал в своей оригинальной манере вызвавшую огромный ажиотаж статью о невероятном феномене, вызванном алхимическими действиями Нины Де Нобили. Статуи добропорядочных граждан Венеции, стоявшие на площади Сан-Марко, пришли в движение и вели себя словно они живые люди. Тогда как князь Каркон и его мерзкие подручные оказались заключенными в каменные могилы. Все венецианцы, явившиеся свидетелями действий Нины Де Нобили, выразили ей за это глубокую признательность.

Эта сцена отчетливо всплыла в памяти репортера, когда он, стараясь остаться незамеченным, шел за мэром и странным стариком. Оба они остановились на площади перед статуями с явными следами разрушения и бесчисленными трещинами.

– Смотрите. Видите? В них больше нет тел, – негромко сказал призрак.

Людовико Сестьери осторожно заглянул в щели, попятился и, зашатавшись, вцепился в плащ Фило.

– Вы правы, там пусто… – потрясенно прошептал он. – Но как такое могло случиться? Кто смог помочь им выбраться оттуда?

– Злотворящие колдуны, явившиеся из далекого прошлого. Это они применили к статуям дьявольскую магию, оживившую мерзавцев. К сожалению, никто не мог предвидеть ничего подобного.

Старый призрак дотронулся до растрескавшихся статуй, и мэр с удивлением заметил, что рука старика почти прозрачна.

– А-а… вы тоже колдун! – взвизгнул он. – Такой же колдун, как те два жулика, которых я только что видел в церкви!

Голова у мэра шла кругом. Он чувствовал себя жертвой какого-то ужасного обмана с непонятными целями и последствиями.

– Спокойно! Что вы так раскипятились? Возьмите еще одну карамельку, она вам просто необходима! – Фило протянул ему очередную Меморину Душевную.

Глядя на призрака выпученными глазами и плохо соображая, мэр взял карамельку и положил её в рот. Алхимический эффект был мгновенным, и он с благодарностью и доверием бросил на Фило просветлённый взгляд.

– Даже если я и использую магическое искусство, это совсем не значит, что я приношу этим кому-нибудь зло. – Бородатый призрак поправил красную шляпу и приветливо посмотрел на первого гражданина Венеции. – Сейчас я лишь пытаюсь помочь вам разрешить серьезную проблему, грозящую Венеции большими неприятностями. Минуту назад вы сами удостоверились, что князь Каркон и его мерзкие слуги вернулись, чтобы строить козни вашему городу и всему миру. Уважаемый мэр, вы должны бояться не добротворящей, а злотворящей магии зла. Поверьте мне!

Людовико, заложив руки за спину и выпятив пухлый животик, согласился:

– Хорошо-хорошо. Но как быть мне? Не могу же я сказать горожанам, что мы во власти магических явлений! Меня примут за сумасшедшего, и я кончу так же, как мой предшественник. Вы ведь понимаете, о ком я говорю?

– О пресловутом Лорисе Сибило Лоредане, оказавшемся вовсе не человеком, а ядовитым змеем, – с горечью в голосе ответил старый призрак.

– Он обвешал все стены мэрии ужасными картинами со змеями, – пожаловался Людовико Сестьери. – Но оставим в покое прошлое. Скажите лучше, как я должен объяснить всю эту историю городским советникам и карабинерам с полицейскими?

Фило Морганте открыл рот, чтобы ответить на вопрос мэра, но тут завибрировал его старый Талдом, спрятанный в складках плаща. Призрак быстро извлек его на глазах мэра. Тот изумленно уставился на оригинальный золотой жезл.

– Это Нина! – воскликнул Фило.

После того как Нина и Рокси подали сигнал опасности Додо и Фьоре с помощью Рубины Вечной Дружбы, девочка Шестой Луны вспомнила слова старого призрака о том, как связаться с ним в критическом случае твоя обеих девочек сейчас был именно такой случай. И они вызвали призрака, трижды нажав на гоасиловые глаза Талдома.

– Нина?! Нина Де Нобили? – загорелся мэр. – Вы её имеете в виду? Где она? Что с ней?

– К сожалению, я должен вас покинуть, уважаемый мэр. Дело не терпит отлагательств! – Фило сделал было шаг к выходу, но мэр остановил его, схватив за плащ.

– Вы не можете бросить меня так! Я не знаю, что мне делать! – воскликнул Людовико, указывая на толпу горожан, собравшихся перед базиликой.

– Хорошо, пойдёмте со мной! – согласился старый призрак. – Но поклянитесь, что не будете задавать никаких вопросов. – Фило Морганте строго взглянул на мэра, не оставляя ему выбора.

– Я клянусь… – поспешно выпалил мэр. – Но куда мы идем?

Выражение морщинистого лица призрака не предвещало ничего хорошего.

– Я же вам сказал: никаких вопросов! – отрезал Фило.

И оба быстрым шагом устремились в сторону пристани, оставив с носом начавшую роптать толпу.

Единственный, кто был доволен, так это Пьетро Зулин. Журналист увидел и услышал предостаточно, чтобы написать статью, которая обещала стать настоящей бомбой.

Фило и мэр на ходу вспрыгнули в уже отходивший морской трамвайчик, который доставил их на Джудекку, и побежали к вилле «Эспасия». Задыхаясь, Людовико с большим трудом поспевал за длинноногим призраком. Они пронеслись по улице Креста, не сбавляя скорости, пересекли мостик над узким каналом, на берегу которого находилась вилла. Калитка была заперта, но Люба, завидев бородатого призрака, да еще и в сопровождении самого мэра, поспешила распахнуть перед ними калитку и дверь в дом.

– Добрый день! Мое почтение, господин мэр! – Удивлению русской няни не было границ.

Фило и Людовико в ответ коротко кивнули и, не произнося ни слова, вошли в дом. Люба заволновалась. Необычный вид Фило Морганте напомнил ей о ночном визите черепахи.

Ей не оставалось ничего иного, как бежать за двумя гостями, но тут зазвонил телефон. Люба подняла трубку, когда призрак и мэр были уже в Зале Дожа.

– Алло? Нина, это ты? – раздался в трубке голос Веры.

– Нет, синьора, это я, Люба. – Няня откашлялась, прочищая голос.

– Привет, Люба, ты не могла бы быстро позвать к телефону Нину. Мы посреди океана, и связь может прерваться в любую секунду, – сказала Вера, которой не терпелось поговорить с дочерью.

– Мне очень жаль, но она ушла со своими друзьями, – покраснев, ответила добрая Безе.

– Я пробовала позвонить ей на мобильник, но она не ответила, – сказала ей Вера. – Передай ей, что я и папа чувствуем себя хорошо! И что поездка просто чудо! – В тоне Веры слышались счастливые нотки.

– Обязательно передам! – пообещала Люба, борясь с искушением рассказать Вере обо всем, что происходит на вилле.

– У вас правда все в порядке? – заподозрила что-то неладное чуткая Вера. – Как-то ты странно разговариваешь…

– Нет-нет, все хорошо… не беспокойтесь. – Люба прикупила губу, глядя на теперь уже закрытую дверь Зала Дожа.

Положив трубку, она со слезами на глазах побежала на кухню к Красавчику и Платону и села, обняв их.

– Господи, прости меня! Я обманула Веру… Я была вынуждена сделать это ради Нины, – шмыгнула она носом.

А в Зале Дожа Фило зажег зеленую лампу на письменном столе и указал мэру на удобное кожаное кресло:

– Садитесь и отдыхайте. И самое главное, ничего здесь не трогайте.

Профессор Людовико Сестьери с восхищением обвел взглядом огромные стенные шкафы, забитые старинными книгами.

– Да, конечно… я ничего не трону, – севшим от волнения голосом, чуть слышно сказал он. – Сколько чудесных книг! Нина Де Нобили так любит читать?

– Да-да, поэтому она такая умная девочка. А сейчас возьмите еще одну карамельку. Вам станет лучше.

Старый призрак хотел быть уверенным, что мэр будет и дальше послушно себя вести и не создаст проблем в самый неподходящий момент.

Посасывая очередную карамельку, Людовико Сестьери внимательно разглядывал расставленные в хорошо продуманном порядке фолианты, когда из-под книжного шкафа показались сначала две почти прозрачные лапы, затем голова и, наконец, панцирь… черепахи!

Джолия, пребывавшая в алхимической лаборатории Нины, решила вернуться в Зал Дожа и, чтобы не лазать по лестницам, прошла прямо сквозь стены.

– Святое небо! – Мэр пулей вылетел из кресла.

– Оима Каба! – поморщилась Джолия. – Что вы так громко кричите? – укорила она перепуганного толстяка.

Она подняла правую лапу, чтобы поправить усыпанный самоцветами ошейник, и насмешливо посмотрела на него.

– Синьор мэр, меня зовут Джолия. Я старая говорящая черепаха. Извините, что перепугала вас. Встреча была неожиданной для меня. Фило должен был предупредить вас о том, что в доме еще есть и я. – Джолия растянула в улыбке рот. Вид ошарашенного и ничего не понимающего гостя развлек её.

Мэр схватился рукой за сердце и прошептал:

– Мне плохо… у меня инфаркт…

И снова уселся в кресло, вытирая струящийся по лбу и щекам пот. Переводя полный ужаса взгляд то на Фило, то на черепаху, он решился спросить:

– В конце концов, скажите мне, кто вы такие?

– Мы алхимики. И призраки. И еще мы друзья Нины, – объяснила Джолия, подползая к башмакам мэра, чтобы понюхать их. – Только, пожалуйста, не задавайте так много вопросов! Я этого терпеть не могу!

Мэр затаил дыхание, думая, что черепаха собирается укусить его:

– Я сделаю все, что вы хотите. Только не ешьте меня!

– Оима Каба! – возмутилась Джолия. – За кого вы нас принимаете? Расслабьтесь. Я всего лишь хотела понюхать, чем вы пахнете. Вы не опасны для нас. А мы для вас – тем более.

Старая черепаха отползла, заметив, что Фило собирается что-то сказать ему.

– Синьор мэр, простите, но я больше не могу тратить на вас время, – сказал Фило. – Нина нуждается во мне и Джолии. Позже мы вам все объясним, а сейчас прошу сидеть тихо и не мешать нам.

Бородатый призрак склонился к черепахе и прошептал ей на ухо несколько коротких фраз. Джолия широко открыла глаза, пожелтевшие как две противотуманные фары.

– В таком случае нам нужно спешить к ней на помощь. – воскликнула она.

– Да, я тоже так считаю. Но к ней отправишься ты одна. Я останусь здесь. Каркон, Джакопо и Ливио явно затевают какие-то мерзости, и мы не можем позволить им осуществить их. Как только доберешься до Нины, дай мне знать. Договорились?

– Договорились. Но мне нужно взять кое-что из моего мешка, который остался в лаборатории. Из неё я и отправлюсь туда, где находиться Нина… Это далеко, а я старая, и такие долгие путешествия для меня – тяжелые испытания.

Джолия сделалась почти прозрачной и через мгновение исчезла, даже не попрощавшись с достопочтенным гостем, который был уже на грани помешательства.

– Ничего не понимаю… Моя бедная голова… Я хочу уйти из этого дома! – закричал мэр, чувствуя, как у него ум заходит за разум.

Фило Морганте погладил свою роскошную седую бороду:

– Я не имею права открывать вам алхимические тайны. Скажу лишь, что Джолия и я прибыли сюда из далекого далека, из чудесного мира, который мы спасаем. Если нам удастся сделать это, то и на Земле жизнь тоже станет гармоничные. И все её жители: мужчины, женщины и дети будут жить в счастье и радости. Что бы ни случилось, вы не должны усомниться в порядочности Нины и всех нас, тех, кто помогает ей. Вам достаточно моего слова?

Мэр утвердительно закивал.

– В 1400 году я жил в Болонье, где провел тысячи экспериментов, – продолжал добрый призрак, – я был знаком со множеством коварных магов и сражался с ними до последней капли крови, чтобы, искоренив их, искоренить Зло. Я допускаю, что вам это нелегко понять, но доверяйте и помогайте нам для вашего же блага. Согласны?

Он ждал от Людовико короткого ответа «да».

– Призраки… маги… говорящая черепаха… Мне это не снится? – прошептал мэр.

– Нет. Это реальность, – улыбнулся Фило Морганте. Так и не дождавшись «да», он отошел к книжному шкафу и любовно погладил корешки старинных книг.

Тем временем в лаборатории Джолия сунула голову в свой мешок, полный предметов непонятного постороннему назначения, вытянула зубами Всеточкимира, декорированный золотом железный инструмент в форме вытянутого компаса. Прибор не просто определял положение север – юг – запад – восток, но и при нажатии двух боковых кнопок показывал точное направление на разыскиваемое место. Черепаха приковыляла к люку, ведущему в туннель к Акуэо Профундис, и положила прибор прямо на звезду, изображенную на крышке люка.

– Теперь было бы неплохо вспомнить, как эта штука работает. Хотя её изобрела я сама, но уже много-много веков ей не пользовалась, – бормотала Джолия, задумчиво глядя на прибор. Правой лапой она инстинктивно нажала на одну кнопку, потом на другую, кашлянула и неуверенно, но громко произнесла магическую фразу: – Кудабынибыловсегданаместомарш!

Всеточкимира завертелся волчком, а когда остановился, его синяя стрелка указывала на северо-запад. После чего прибор запылал красным, как огонь, а мгновение спустя посинел, как океанская вода. Черепаха схватила его передними лапами.

– Прибор в порядке. Я могу отправляться. В путь! – приказала она Всемточкаммира и, став прозрачной, исчезла без следа.

Джолия, покряхтывая, летела с закрытыми глазами, моля Бога достичь точно того места, где пребывала Нина. Полет начался ужасное: черепаху потрепал вихрь, притащивший откуда-то песок со льдом. Ужасно и закончился: внезапный скачок гравитации камнем бросил её в реку вместе со Всемиточкамимира, зажатыми в лапах. Погружение в ледяную воды оказалось таким неожиданным, что она невольно выпустила из лап магический компас, и он тотчас пошел ко дну и затерялся среди камней и водорослей.

Открыв рот, Джолия выпустила несколько воздушных пузырей, потом взмахнула лапами и вынырнула на поверхность, отфыркиваясь.

– Оима Каба, какая холодная вода! И какая непроглядная темень! Интересно, где я?

Пока она крутила головой, пытаясь сориентироваться, о панцирь ударилось что-то твердое и потащило её по течению. Она обернулась и, к своему великому удивлению, разглядела в темноте медленно плывущее массивное сооружение, несколько башен и пара высоких стрельчатых окон которого освещались голубоватым светом факелов.

– Плавучий замок! – догадалась черепаха.

С трудом она вскарабкалась на заросший травой берег. Отдышавшись, осмотрелась и сделала вывод, что находится в небольшом запущенном парке, окруженном растрескавшимися от сырости стенами. Среди облетевших кустов и засохших цветов к замку вела одна-единственная тропинка.

Джолия побрела по ней и скоро уткнулась в высокие железные ворота, на них было что-то написано. Но света, чтобы прочитать надпись, не хватало. Поэтому она по щурилась и, отдавая приказ алхимическому ошейнику осветить ворота, громко выкрикнула:

– Фулмис!

Драгоценные камни на ошейнике вспыхнули, осветив ворота целиком: орнамент из мечей, копий и щитов и поржавевшие буквы:

Джолия от удивления широко распахнула веки:

– Это же по-немецки!

Она напрягла свою дряхлую память, и та не подвела, позволив ей перевести фразу: «Река Рейн. Замок на воде. Вошедшего ждет смерть!»

– Ну и местечко, – проворчала черепаха. – Это сюда устремилась Нина со своими друзьями? Надеюсь, им хватит ума не входить в это гиблое заведение…

Сияние, исходившее от её ошейника, вспыхнуло еще ярче и поднялось к черному небу.

Острие луча пронзило ночной мрак беззвездного неба, и даже плотные тучи, жадно поглощавшее все цвета, не смогли справиться с ним. Луч света коснулся крыльев Гуги, который продолжал лететь сквозь тьму, и они блеснули золотом.

– Свет!.. Свет!.. Они идет снизу! – закричали Нина и Рокси.

Гуги медленно спланировал на воду Рейна, и до девочек донесся хриплый крик старой черепахи:

– Нина!.. Нина, я здесь!

– Джолия!.. Мы идем к тебе, Джолия! – закричала в ответ девочка Шестой Луны, прыгая в ледяные воды реки.

Рокси не раздумывая прыгнула вслед за подругой, а Гуги опять взлетела в небо и стала кружить над Замком на Воде.

Девочки быстро доплыли до берега. Едва они появились рядом с черепахой, Нина бросилась к ней на шею:

– Как ты здесь оказалась?

– Очень просто. У меня был Всеточкимира, – ответила Джолия и тут же ахнула, вспомнив, что потеряла магический компас: – Оима Каба! Я же его упустила! Он упал на дно Рейна!

Рокси взъерошила свои мокрые волосы и задумчиво произнесла:

– Всеточкимира… Рейн… Ничего не понимаю!

– А что тут понимать? – хмыкнула старая черепаха. – Дорогая моя юная алхимичка, мы находимся в двух шагах от таинственного Замка, который плывет по реке Рейн. Мы в Германии. А Всеточкимира – это волшебный прибор, давным-давно изобретенный мною, который позволяет мне добраться до любой нужной точки. С его помощью я здесь и оказалась. Фило получил от вас сигнал о помощи и послал меня сюда.

– Это тоже Германия?! Мы только что были в Крепости Шпандау. Это совсем рядом! – поразилась Нина.

Она достала из кармана бесценную цифру 1, часть Золотого Числа, и продемонстрировала её черепахе.

У Джолии от изумления отпала челюсть:

– Ты нашла первую цифру 1 Золотого ряда?! Да ты просто молодец!

Нина покраснела до корней волос от гордости и, кладя цифру в карман, поведала о схватке в Замке Шпандау.

– Конечно, это хорошо, что я нанесла поражение Клаусу фон Димбергеру в первом же бою, – скромно заметила она, – но я не успела насладиться победой, потому что появился Каркон и похитил Ческо.

– Каркон похитил Ческо?! Это действительно настоящая драма! – Джолия понюхала сырой воздух ночи, потом опустила голову и крепко задумалась. – Не вешай нос, – приободрила она Нину. – Еще ничего не потеряно. Я уверена в Ческо, он сумеет постоять за себя. И мы не оставим его в беде. Мы отыщем его и спасем!

– Это я виновата, я не сделала ничего, чтобы защитить Ческо. Я забыла о нем в пылу сражения с Карконом и его жестоким каменным Воином. – Горечь не оставляла девочку.

– А я спаслась только благодаря Гуги. – Рокси показала Джолии ожоги на руках и ногах.

Черепаха потянула голову к жезлу Ческо, который Нина держала в руке:

– Это большая удача, что Каркон не утащил и Талдом мальчика, – оценила ситуацию черепаха. – Вот уже много веков и Каркон, и другие алхимики Тьмы желают завладеть хотя бы одним жезлом Ксоракса… Ну а сейчас подумаем над тем, почему Гуги доставила вас именно сюда. Очевидно, нам надо попасть в Замок, но надпись на воротах не сулит нам ничего хорошего. – И Джолия перевела девочкам слова, написанные по-немецки. – То есть, если мы войдем, то рискуем погибнуть, – окончательно растолковала девочкам смысл написанного Джолия.

Потрясая Талдомом, Нина вскричала, и крик её разнесся по окрестностям:

– Я не боюсь!

Ворота неожиданно открылись сами собой, подняв облако красной пыли, которая мешала разглядеть, что там, за ними. Сквозь густую завесу были видны лишь смазанные контуры нескольких оголенных деревьев.

Черепаха первой пересекла линию ворот, за ней двинулись неразлучный подруги. И тут из глубины мрака с угрожающим свистом прилетела увешенная крюками веревка. Крюки заскользили по прочному панцирю Джолии, но один из них все-таки воткнулся точно в центр! Черепаха вскрикнула от боли. Из раны полилась кровь: острие крюка, пробив панцирь, вонзилось в её беззащитное тело.

– Джолия! – в ужасе закричали девочки, бросаясь к ней на помощь.

Не успели они добежать до неё, как веревка натянулась и быстро-быстро потащила не прекращающую жалобно стонать черепаху во тьму, пока та не канула в облаке красной пыли.

Нина подняла голову к небу, пытаясь разглядеть Гуги. Но магической птицы нигде не было видно. Напрасно Нина звала Гуги – она не появлялась.

Рокси с криком: «Джолия, где ты?!» – бросилась за черепахой. Внезапно прилетевший железный крюк на веревке вонзился ей в спину и потащил пытающуюся освободиться девочку в красный пыльный мрак, в котором только что пропала черепаха.

Нина приняла боевую стойку, готовая в любую минуту пустить в ход Талдомы, завибрировавшие в её руках. Она напряженно всматривалась в запыленное пространство, стараясь не упустить появления третьего крюка, посланного уже за ней.

Вдруг она услышала романтическую расслабляющую музыку, увидела прямо посреди красного облака как бы тень какой-то фигуры.

– Иди ко мне. Пойдем спасать Джолию и Рокси, – тихо прозвучал знакомый голос.

Нина опустила Талдомы.

– Ческо! – закричала она, охваченная радостью.

– Да, это я. Беги ко мне, – прошептала тень из облака.

Девочке Шестой Луны показалось, что её сердце вот-вот выскочит из груди.

– Ческо, ты жив?!

Она сделала несколько шагов навстречу, но тень внезапно растворилась, а с нею рассеялась и пыль.

Растерянная, Нина остановилась, тяжело дыша.

– Ческо… Ческо… – почти беззвучно повторила она, боясь, что у неё начались галлюцинации.

В прозрачном воздухе появились очертание таинственного Замка на Воде. Замок медленно плыл по реке Рейн, а с ним плыла и Нина. Замок представлял собой средневековое здание с белыми, словно сметана, стенами, украшенными геометрическими узорами из красного кирпича.

Одновременно вспыхнули сотни факелов, осветив величественное строение, в котором не было ничего угрожающего. Даже две устремленные в темное небо башни не казались заколдованными исполинами.

– Но я же видела его… Я слышала его голос… Это был точно он… – шептала Нина растерянно. Она сделала несколько шагов по направлению к Замку и вошла в него. Чтобы не сойти с ума, ей надо было поскорее увидеться с Джолией и Рокси и найти Ческо, которого она так явственно слышала.

Музыка, сейчас звучавшая громче, доносилась из глубины длинного коридора. Нина шла на её печальное мелодичное звучание, пока не оказалась перед приоткрытой дверью какой-то комнаты. Не мешкая, она вошла. В центре комнаты горели три синие свечи, высотой более метра каждая. Воск стекал в серебряные чаши, стоящие на мягком красном ковре.

Лиловые стены увешаны картинами с батальными сценами, изображавшими битвы вооруженных рыцарей. В дальнем левом углу стояло пианино. Его клавиши двигались сами по себе, воспроизводя бесконечно меланхолическую мелодию. Фиолетовая штора, закрывавшая окно, колыхнулась.

– Кто там за шторой? Это ты, Ческо? – спросила Нина севшим от волнения голосом.

– Я! – Мальчик выглянул из-за шторы, подбежал к Нине и крепко обнял её.

– Я так испугалась за тебя! Как тебе удалось освободиться? Где Каркон? – атаковала вопросами Нина мальчика.

– Освободился и ладно, – ответил мальчик. – О князе поговорим позже. Главное, я здесь и не отпущу тебя больше никуда и никогда!

Их взгляды встретились. Озноб пробежал по спине Нины. Кровь в её жилах заледенела. Чем больше она смотрела на Ческо, тем сильнее её знобило. Вырвавшись из объятий мальчика, она попятилась.

– Ты как-то странно выглядишь… – проговорила она севшим голосом.

– Это я, но я стал храбрее и мужественнее. Ты ведь меня любишь, правда? – Слова мальчика звучали сухо и решительно.

– Но что-то в тебе не так… Этот свет в твоих глазах… – В душе девочки Шестой Луны зародилось смутное подозрение, причину которого она не улавливала.

Мальчик взял её за плечи, однако Нина резко отстранилась:

– Нет, не делай этого.

– Ты меня больше не любишь? – Мальчик выпрямился, и лицо его потемнело.

Нина в замешательстве сжала Талдом. Глаза мальчика притягивали к себе, словно магниты, голос обволакивал, но что-то в Нине сопротивлялась.

– Почему ты все время спрашиваешь о любви? – слегка отстранилась девочка от него. – Ты хорошо знаешь от моих чувствах к тебе. Но сейчас не время говорит о них. Рокси и Джолия исчезли неизвестно куда! Надо искать их!

– Нет проблем! – отозвался мальчик и протянул руку за магическим жезлом. – Дай мне мой Талдом, и отправимся искать Рокси и Джолию.

Только тут Нина заметила, что он одет совсем не так, как обычно: на нем были черные брюки и черная рубашка. А самое главное – он был без очков! Конечно, он мог потерять их во время схватки, но… Девочка инстинктивно крепче прижала Талдомы к груди, как бы защищая их.

– Нет! Ты не Ческо! – вскричала она.

Лицо мальчика моментально изменилось. Почернели глаза, будто намазанные сажей. Искривились рот и нос. Изменилась и его фигура. На плечи слетел плащ, укутавший мальчика с головы до ног.

– Ливио! – закричала Нина, наконец-то понявшая, кто перед ней.

– Да, это я! Я – твоя настоящая любовь! Ты не можешь противиться тому, чего на самом деле хочет твое сердце! – ответил он, взмахнув плащом.

Пианино прекратило играть, дверь комнаты захлопнулась.

Нина оказалась в ловушке. Её обаятельный и ненавистный противник был хозяином положения.

– Твое колдовство на меня не действует! Тебе не удалось обмануть меня, выдавая себя за Ческо! И никогда не удастся! Не подходи ко мне и не пытайся до меня дотронуться! Я превращу тебя в пепел в одну секунду, если сделаешь хотя бы шаг в мою сторону! – И Нина направила на Ливио оба Талдома, готовая без раздумий уничтожить его.

– Нет, ты этого не сделаешь. Я тот, кто тебе нужен, – сказал юный призрак таким убедительным тоном, что Нина замерла, прислушиваясь к его словам. – Пойдем со мной. Сила алхимии в Тьме. Истина – во мраке. Думаю, ты в этом уже убедилась. – Ливио натянул на голову капюшон, оставив видными только его магнетические глаза.

– Такое я уже проходила! – воскликнула Нина. – Голос Убеждения! Я хорошо помню все фокусы этого монаха, который безуспешно пытался поймать меня в свои сети. Ты слабак по сравнению с ним и тем более меня не обманешь.

Лицо Нины от напряжения покрылось капельками пота, губы пересохли.

Призрак завис в нескольких сантиметрах над землей и, взмахнув полами черного плаща, сделал в воздухе пируэт.

– Молодец! Молодец, да и только! – похвалил он Нину. – У меня не было нужды оживлять этого глупого монаха без лица и тени. Я намного сильнее Голоса. И ты будешь слушать меня и подчиняться мне! Такова твоя судьба. Пойми, началась новая эра!

– Новая эра? Что за бред! Думаешь, я обалдею от твоих убеждающих слов? – фыркнула Нина, выжидая подходящий момент, чтобы поразить его.

– Это не бред. Мы вошли в Эру Золотой Тьмы! Каркон как раз сейчас заканчивает разработку нового хода событий, которые вас ждут в будущем. Тебе не удастся отыскать части Золотого Числа. Дверь Каоса уничтожит всякую гармонию! Вселенная будет принадлежать только нам!

Ливио говорил зажигательно и страстно. Его слова казались правдой. Ужасной, но правдой.

– Вы психи! У вас крыша съехала! Я уже не однажды наносила поражение твоему Каркону и смогу сделать это еще раз! – Девочка Шестой Луны приготовилась к атаке.

– Мы не психи. Мы – держатели Истины. А ты всего лишь жалкая копия несчастного профессора Миши. Я явился сюда, чтобы спасти твою душу и вывести тебя на правильную дорогу.

Теперь призрак завис над пламенем толстой синей свечи, не боясь сгореть в нем. Всем своим видом он демонстрировал неуязвимость.

– Можешь не тратить силы и время. Я не желаю слышать твой противный голос. – Нина с отвращением смотрела на юного призрака.

– Не храбрись понапрасну. Никто не придет тебе на помощь. Тем более твой Ческо! Бедняга, он плохо кончил. Оказался слишком наивен и слаб в коленках, чтобы победить князя Тьмы!

Сделав новый пируэт, он пролетел почти над самой головой успевшей присесть Нины.

– Мерзавец! Скажи мне, где Ческо! Скажи мне это!!!

Теряя контроль над собой, Нина нажала на гоасиловые глаза двух Талдомов. Вырвавшиеся желто-красные языки пламени испепелили всё, что было в комнате. Успевший взлететь под потолок Ливио захохотал, явно провоцируя её:

– Что ты творишь? Нельзя играть с огнем. Аккуратнее, а то можешь ненароком обжечь меня.

– Если ты такой крутой – сразись со мной! Покажи, на что ты еще способен. Твое колдовство на меня не действует, я никогда не предам Алхимию Света!

Нина подняла голову, тщательно прицелилась, и вылетевший из клюва Талдома электрический разряд сжег край плаща призрака, успевшего сменить позицию. Как обезумевший ворон он начал носиться под потолком, показывая Нине, что абсолютно не боится её.

– Да ты у нас с характером! – насмехался он над Ниной.

– Зактнись! Я всем сердцем ненавижу такую мерзость, как ты! – выкрикнула девочка Шестой Луны.

– Ненависть тебе к лицу!.. Ну, давай-давай, попади в меня! – хмыкнул призрак, снижаясь и касаясь плащом пола. – Знаешь, почему тебе никогда не убить меня? Потому что я уже мертвец, ты об этом забыла?

Нина застыла ошеломленная. Как она забыла?!

– Мертвец… Ну да, конечно, ты же призрак без души и сердца. Вот поэтому ты мне и не страшен. Ты всего лишь прах.

Бросившись на Нину, Ливио окутал её полами плаща, спеленав, как паук свою жертву. Капюшон свалился с его головы, открыв смазливую с притягательным взглядом магических глаз физиономию. Нина зажмурилась, чтобы избежать воздействия этих глаз. Она уже чувствовала дыхание Ливио на своих губах, но не могла шевельнуть и пальцем.

Ливио уже было поверил, что его усилия достигли цели, и в ту секунду, как он приготовился поцеловать Нину, добрая сотня ржавых гвоздей вонзилась в его спину, пробив плащ и виртуальное тело. Он резко повернулся.

– Проклятая стерва! – завопил он, с ненавистью уставившись на появившуюся в самую неподходящую минуту старую черепаху.

Драгоценные камни на её ошейнике переливались всеми цветами радуги.

– Отойди от неё! – приказала Джолия. – Сразись со мной, дрянной мальчишка!

Высвободившаяся Нина, еле держась на ногах, прошептала:

– Джолия, спасибо… спасибо…

Панцирь черепахи кровил, крюк все еще торчал из её спины.

Ливио сделал попытку взлететь к потолку, но Джолия была начеку, дав волю своей мощной алхимии: из ошейника вылетели прозрачные ядовитые ледяные стрелы, взорвавшиеся от соприкосновения с плащом призрака. Едкий запах разлился по комнате, и Ливио исчез, осталось только эхо его дьявольского хохота.

Джолия опустила голову на пол, тяжело дыша пересохшие ртом и постанывая от боли в раненой спине.

– Все взяла, а Джиролуму забыла, старая дура, – проворчала она, – а без неё очень больно. Вот цена, которую приходится платить, материализовавшись на Земле.

Нина приблизилась к ней и погладила испачканный кровью панцирь:

– Давай я вытащу крюк.

– Вытащи, – согласилась черепаха. – Но сразу, одним рывком. Если сможешь.

Девочка положила Талдомы на пол и, обхватив крюк обеими руками, резко выдернула его.

Крик Джолии заставил содрогнуться стены. Струя крови хлынула прямо на комбинезон девочки. На полу в луже крови остались лежать две плитки черепашьего панциря.

– Пойдем, я провожу тебя к реке, – предложила Нина, переживая за старую черепаху. – Если ты погрузиться в ледяную воду, кровотечение быстро остановится.

– Не беспокойся за меня, я сама знаю, как с этим справиться, – сказала Джолия, перебирая передними лапами. – Ищи Рокси. Боюсь, что она в руках того, кто её загарпунил.

Нина замешкалась, но Джолия строго прикрикнула на неё:

– Я сказала, иди ищи Рокси! Или ты хочешь, чтобы твоя подруга погибла? Ступай за эту штору, за ней тайный проход. И будь готова к встрече с каменным Воином. Он тот еще зверь!

Нина подняла Талдомы, подошла к шторе, одернула её и ступила в узкий темный вонючий туннель. Гоасиловые глаза волшебных жезлов давали довольно света, чтобы видеть, куда идти. Вскоре в глубине туннеля засиял фиолетовый свет. Еще несколько шагов, и Нина очутилась в обширном зале замке. На стенах висели портреты неизвестных ей лиц, а на прикрепленной к левой стене полке стояли вазы голубого фарфора. Посреди зала пылала огромная жаровня.

Бросалась в глаза небольшая стеклянная шкатулка, сквозь стенки которой сверкал какой-то маленький предмет. Что это такое, было трудно понять с далекого расстояния. Девочка подошла ближе и услышала грохот слева от себя. Она повернулась на шум.

– Мое имя Густав Готембауэр. Я Воин, который сейчас убьет тебя! – прогрохотала гигантская каменная статуя, нависшая над ней.

Голову статуи венчал мраморный шлем, в правой руке сжат необычный боевой топор с удлиненным лезвием и крюком с привязанными к нему веревками, тоже с крюками. Один из них сидел на спине несчастной Рокси.

Нина с ужасом смотрела на лежащую на полу подругу. Вся в крови и без чувств, Рокси не выпустила из руки Талдом, также весь в крови.

– Рокси, ты жива?.. Ответь мне! – крикнула Нина в отчаянии.

Воин поднял боевой топор, натянув веревку, отчего тело девочки задергалось, как марионетка.

– Она мертва?! Ты убил её, ублюдок! – Нина направила на статую оба Талдома, и шквал острых стрел полетел в Воина.

Густав Готембауэр поднял левую руку, его каменные суставы захрустели. Кулаком он отбил летящие в него стрелы и сделал шаг к Нине, издав воинственный клич:

– Тьма победит Свет!

Из-под мраморного шлема выбежала стая огромных черных тараканов. Соскользнув с каменного тела колосса на пол, они понеслись к Нине. Девочка Шестой Луны с отвращением попятилась, но это было бесполезно: омерзительные насекомые уже карабкались по её башмакам и брюкам. Она с криком принялась сбивать тараканов руками и нечаянно толкнула жаровню. Та опрокинулась, и языки пламени начали слизывать тараканов одного за другим. Воин поднял топор, вновь вздёрнув вверх веревку с телом Рокси.

– Верни цифру 1, которую ты украла в Крепости Шпандау! Тогда я отдам тебе твою подругу. Иначе я размажу её по стене, и её кровь будет на твоей совести! – прогремел колосс.

Перед глазами Нины болталось тело любимой подруги. Вытерпеть такое было невозможно.

– Нет! Нет, прошу, не делай этого! – взмолилась Нина, готовая уступить требованию Воина. Она не могла допустить, чтобы Рокси умерла.

В этот миг в комнату вплыло зеленоватой светящееся облако и раскинулось на семь цветов радуги. Каменные глаза Густава повернулись к источнику света, и он злобно выругался, увидев в радужном сиянии прямо перед собой величественную старую черепаху. Самоцветы на её ошейнике засверкали, образовав луч света, который устремился к телу гигантского Воина. Тотчас плечи, руки и ноги гиганта пошли трещинами.

– Стреляй из Талдомов! Быстро! – крикнула Джолия Нине.

Девочка не медля ни секунды исполнила приказ черепахи. Огненные ленты, испускаемые двумя Талдомами, обвили Густава, и он с жутким, бьющим по ушам криком начал рассыпаться. Повалил густой черный дым.

Тело Рокси полетело вниз. Джолия успела подползти, так что девочка упала точно на её панцирь и скатилась на пол. От Воина оставались целым лишь его боевой топор и части мраморной физиономии, глаза, рот и все остальное сгорело в пламени. Угольками копошились погибающие в огне тараканы.

Сквозь дым, еле справляясь с кашлем, Нина пробралась к Рокси. Она бережно прижала к себе подругу, шепча:

– Рокси, это я. Я с тобой. Ты спасена. Скажи хоть слово, Рокси! Поговори со мной!

Рокси лежала неподвижно, с закрытыми глазами и плотно сжатыми губами.

Черепаха выключила ошейник и устало, переваливаясь с боку на бок, при ползла к девочкам.

– Дай-ка я попробую привести её в чувство, – неуверенно сказала Джолия, не зная, получится ли у неё.

Она высунула свой длинный язык и облизала им лицо Рокси. Девочка не реагировала.

Нина, склонившись над подругой, заплакала, и её слезы омочили бледные щеки Рокси.

– Она пожертвовала собой ради меня. Если она умрет, в её смерти виновата буду я, – горько вымолвила Нина.

– Не бери все на себя, это нехорошо, – укорила её черепаха. – Борьба за Золотое Число тяжела и болезненна. Потеря такой юной жизни вселяет отчаяние, но ты должна найти в себе силы держаться.

– Нет, она не может умереть! Прошу тебя, сделай что-нибудь! Ведь ты все можешь, – умоляла Нина, и слезы ручьями текли по её искаженному лицу.

– Нам надо доставить Рокси на виллу «Эспасия». Там Фило Морганте постарается вернуть её к жизни, – сказала Джолия, желая хоть так успокоить Нину.

– Да-да, давай скорее покинем этот проклятый Замок. – Нина вскочила на ноги. – Гуги отнесет нас в Венецию.

– Подожди, сначала посмотри, что там сверкает, – подсказала девочка Джолия, кивая на стеклянную шкатулку.

Нина положила Талдомы на пол рядом с Рокси и, уже догадываясь, что там, не могла найти в себе сил для радости. Переступая через камни и песок – все, что осталось от Густава, – Нина добралась до шкатулки. Золотое свечение отразилось в голубых глазах девочки, когда она протянула к шкатулке перемазанную сажей руку со звездой на ладони. Прозрачное, как вода, стекло беспрепятственно пропускало тысячи золотых лучиков, которыми сияла лежавшая в шкатулке вторая цифры 1. Нина достала из кармана комбинезона Числомага и наложила поверх новой находки: обе единицы были спасены!

– Столько страданий ради Золотого Числа! – воскликнула Нина. – Если Рокси умрет и я потеряю Ческо, то перестану верить в алхимию!..

Мудрая черепаха обратила к ней взгляд, исполненный любви:

– Страдание составляет часть жизни. Ничего не происходит случайно. Верь в себя, верь в свои силы. И ничего не бойся. Помнишь, что тебе сказала Этэрэя?

– Она сказала, что страх делает нас несвободными.

Легкий ветерок пронесся над ней, пробудив воспоминание о Великой Матери Алхимии.

– Еще она сказала о горизонте… – И Нина воспроизвела: – «Смотри на горизонт и не останавливайся. Под солнцем и за снежными вершинами тебя ждет мир, которого ты еще не видела. Тебе предстоит покорить его. Но он может принадлежать лишь отважным сердцам…» Это запало мне в душу, – продолжала девочка Шестой Луны. – Я понимаю, дорогая Джолия, ты хочешь вернуть меня к мысли о долге, о том, что мне следует быть отважной, но я…

– Да, Нина, ты должна быть отважной, чтобы достойно противостоять Злу, – перебила Артемизия Албореа мудрая старуха, сама держась из последних сил. Её алхимическая энергия иссякала на глазах, она становилась все более и более прозрачной. Джолии требовалось срочно подкрепиться Джиролумой.

Послышалось долгожданное пение Гуги, закружившейся над стенами плавучего замка.

– Все, возвращаемся домой. Попробуем там привести в чувство Рокси. – Нина сунула в карман найденную цифру, подхватила Талдомы и помогла Джолии вывезти на панцире из Замка не подающую признаков жизни подругу.

За воротами их встретил бодрящий утренний воздух. На клумбах распустились цветы. Заклятие, поразившее Замок на Вода, перестало действовать. Обретение второй части Золотого Числа разорвало цепь Зла, и Дверь Каоса начала быстро терять энергию.

Увидев их, Гуги спланировала и села на единственную ногу, приветственно кивая, в клюве она держала утерянный Джолией компас Всеточкимира.

– Вот уж спасибо так спасибо! – обрадовалась черепаха. – У меня не было времени нырнуть и поискать на дне реки мой магический компас.

И она с огромным трудом взгромоздилась на широкую спину золотой птицы.

Свистнув, Гуги легко взлетела и понесла их в родную Венецию. Рокси без движения покоилась на мягких крыльях, а сидевшая рядом Нина шептала подруге на ушко:

– Мы здесь, мы вместе летим домой. Летим, чтобы жить… чтобы жить!

Глава девятая Песнь огненных браслетов

– Семь фиолетовых раскаленных браслетов на левом запястье и семь красных – на правом. С этими украшениям ты будешь висеть прямо перед Дверью Каоса, пока Нина не явится освободить тебя. И вас обоих поглотит вечная пустота! Спираль, которая уничтожит жизнь и свет, перемелет ваши косточки! – исходя слюной от самодовольства, вещал князь Каркон, стоя нос к носу перед своей жертвой.

Ческо висел в воздухе, руки разведены в стороны, пышущие жаром браслеты, надетые на них, были прикреплены веревками из Тензиума к потолку Комнаты Планет. Он пытался пинать князя свободно болтающимися ногами, но раскаленные браслеты и энергия, исходящая от ужасной Двери Каоса, пресекали любые его попытки к сопротивлению. При каждом движении он чувствовал, как кожу обжигает жар металлических браслетов, изобретенных Карконом. Он уже не испытывал боли, утеряв всяческие ощущения.

Карконианская пытка состояла в том, чтобы замучить его до полусмерти, но при этом не сжечь живьем.

– Жар раскаленных браслетов не вызовет у тебя ожогов. Я не хочу, чтобы ты умер так быстро. Ты умрешь, как только твое сердце уступит слабости и страху, – продолжал, гнусно ухмыляясь, Магистр Магикум.

– Ты, как стервятник падалью, питаешься страданиями других, и поэтому тебе не дано понять, в чем красота жизни. – Голос Ческо звучал едва слышно, но Каркон прекрасно его услышал, и слова эти подействовали ему на нервы.

– У тебя еще есть силы злить меня?! Тебе недостаточно мучений, которым ты подвергаешься? – взъярился Каркон, размахивая Пандемоном.

С его помощью князь и произвел те огненные браслеты, что сверкали теперь на руках мальчика. Такие кольца новый алхимический меч Каркона был способен производить в любых количествах, достаточно было нажать на первые две красные жемчужины, вправленные в серебряную ручку.

Ческо посмотрел на Дверь Каоса, пульсирующую прямо перед ним раскаленной магмой. Даже через запотевшие стекла очков мальчик мог разглядеть бешеное вращение её губительной спирали. Он сделал попытку протереть очки, но окружавшие его запястья фиолетовые и красные огненные кольца браслетов не позволили ему этого сделать.

Дряхлый призрак Джакопо Борио, сидевший в дальнем углу комнаты рядом с парой Очковых Змей – охранниц Двери Каоса, наслаждался зрелищем медленно умирающего Ческо. Довольно потирая уже частично прозрачные руки, он со злорадством обратился к испытывающему муки мальчику:

– Тебе не дадут ни есть, ни пить. И никто не сможет спасти тебя. Даже если Нина и украла одну часть Золотого Числа, у нее нет выхода: чтобы заполучить тебя, она должна будет сложить оружие перед Алхимией Тьмы…

– Ох, как я хочу видеть эту соплячку на коленях! – перебил его Каркон с пеной на губах, потрясая Пандемоном. – Она должна будет умолять меня, чтобы я тебя освободил. Пусть отдает назад цифру, которую она у меня украла! Эта ведьма сумела победить Клауса фон Димберга, но теперь ей прийдется иметь дело со мной! Иначе ты умрешь! Умрешь!

Стоявший рядом с хозяином Вишиоло с противной ухмылкой почесывал горб. Сидящие на лавке у стены Алвиз и Барбесса нагло улыбались: вид Ческо, висящего, как колбаса, смешил их до безумия.

– Нина никогда не встанет перед тобой на колени! Никогда! Она смелая и сумеет уничтожить тебя! – собрав последние силы, выговорил мальчик и закрыл глаза от усталости.

В ответ Каркон только расхохотался. Его хохот был прерван звонким голосом Ливио. Юный призрак с надвинутыми на глаза капюшоном материализовался рядом с отцом, отгоняя ногой Очковых Змей, которые со злобным шипением отползли к центру комнаты.

– Она настоящая и очень ловкая алхимичка, я недооценил её, – признался юный призрак. – Мне так и не удалось заморочить ей голову, хотя я был близок к этому. Она уже была в моих руках, готовая сдаться, как тут…

Ливио не закончил фразы, поскольку Каркон нетерпеливо перебил его:

– Что опять у тебя не так? Рассказывай!

Юноша с магнетическими глазами, потупив взгляд, стал тихо объяснять, что запер девочку Шестой Луны в комнате Замка на Воде.

– Что?! – взревел Каркон. – Ты хочешь сказать, что эта ведьма отыскала еще одну часть Золотого Числа?!

Каркона трясло. Вот уж он никак не рассчитывал, что девчонка, разобравшаяся с тайником Крепости Шпандау, так быстро доберется до второго тайника.

– Я не знаю ничего про вторую часть Числа, – отрицательно замотал головой Ливио. – Я оставил её до того, как она встретилась с каменным стражем Замка. Может быть, Густав Готембауер её остановил. А я был вынужден бежать, потому что неожиданно появилась Джолия, та самая черепаха, о которой я читал в старинных книгах по алхимии. Она носит магический ошейник, который обладает огромной силой, – закончил расстроенный юноша.

– Джолия? – изумился Каркон. – Но она умерла много веков назад!

– Она жива… в том самом смысле, в котором живыми можно считать меня и моего отца, – ответил Ливио.

Джакопо Борио нахмурил изрезанный морщинами лоб:

– Значит, она тоже превратилась в призрака? Но в таком случае она здесь не одна. Наверняка Нине помогают и другие призраки.

– Эта история мне совсем не нравится! – закричал князь, грозно надвигаясь на Ливио. – Новая Эра Золотой Тьмы не потерпит вмешательства Нины. Она должна быть уничтожена! А с ней и все те, кто помогает ей! Твоя дурацкая техника обольщения абсолютно беспомощна. Я так и знал, что ты не справишься. Ты не захотел использовать Малвию Разумную, настоянную на голубиных мозгах, и вот результат: твоему голосу не хватило заряда обольщения. Какого дьявола близнецы добывали мозги восьми новорожденных голубят?! – вопил Каркон, сплёвывая зеленую слюну на змей-охранниц, ползающих у него под ногами.

Алвиз и Барбесса обнялись, вжали головы в плечи от страха, что князь обвинит их в том, что голубиные мозги оказались не того качества. Но они здесь ни при чём! Никогда еще им не удавалось отыскать восемь мозгов за такой короткий срок!

– Ты прав, мне надо было поработать над модуляциями своего голоса… – признал Ливио.

– Возомнил, что ты сильнее Голоса Убеждения! Да ты просто сопливый глупец, считающий себя умнее всех! Тебе еще многому надо учиться! Ты должен лизать пол и умолять меня простить тебя! – гремел князь с горящими глазами.

Он испытывал страшную досаду за то, что позволил мальчишке действовать самостоятельно. Тот вздумал занять место монаха без лица и тени, и это обернулось крахом.

Оба близнеца тоже сплюнули на пол в знак презрения к юному призраку.

– Ну так что? Что ты скажешь в свое оправдание? – строго спросил сына Джакопо Борио.

– Я же не мог предвидеть появления старой черепахи! – огрызнулся Ливио. – Даже вы удивились, услышав о ней. Хорошо хоть, что Густав Готембауэр своим боевым топором покалечил подругу Нины! – Ливио усмехнулся, откинул капюшон и с вызовом взглянул на Ческо.

При этих словах особенно острая боль сжала сердце Ческо, его пересохшие губы прошептали:

– Рокси… нет, нет… не верю…

Ливио взлетел к потолку и, словно летучая мышь, начал кружить вокруг своего соперника.

– Знаешь, еще немного, и я поцеловал бы твою Нину! Она влюбилась в меня. В следующий раз она от меня никуда не денется! – победно бросил он в лицо Ческо.

Ческо сжал зубы, чтобы не закричать. Сдержав приступ ярости и ревности, он подумал, что никогда в жизни Нина не дала бы поцеловать себя этому ублюдочному призраку.

– Я принял твой облик, но потом вернулся в свой и обольстил её взглядом. Теперь ты ничего не значишь для нее. Она на тебя и смотреть не захочет! – Ливио завис напротив Ческо, и сияние огненных браслетов утонуло в его бездонных зрачках.

– Это ты-то обольстил? – с презрением выговорил Ческо. – Ты же дым. Прах. Ты обманка. Ты мертцец… И я тебя не боюсь!

Ливио плюнул в лицо мальчику и засмеялся.

Джакопо Борио, гордый поступком сына, сделал ему знак спуститься. Юноша подчинился и уже через секунду сидел рядом с отцом.

– Отец, я хочу сделать еще одну попытку. Я поработаю над голосом и использую все магические приемы, которым ты меня научил. Нина не получит остальные цифры Золотого ряда. Клянусь!

Каркон подозвал к себе змей-охранниц и приказал им быть настороже:

– Хоть Нина и завладела двумя цифрами Золотого Числа, у Двери Каоса еще много отрицательной энергии. Я должен быть уверенным, что никто и ничто больше Двери не повредит. В помощь вам я включу систему тревоги, которая оповестит меня, если кто-то покусится на энергию Двери. Эра Золотой Тьмы наступила, и победа будет за нами!

Магистр Магикум взял со стола Пандемон и, любовно погладив алмазную букву К, последовательно нажал на семь красных жемчужин, вправленных в серебряную рукоятку меча. Из кончика лезвия вырвался язык фиолетового пламени. Оно смешалось с огненным свечением раскаленных браслетов на запястьях Ческо, и зазвучала громкая траурная мелодия – Песнь огненных браслетов.

Джакопо и Ливио застыли от неожиданности, а Вишиоло и близнецы зааплодировали.

– Нравится? – Каркон был удовлетворен произведенным эффектом. – Эта мелодия будет звучать бесконечно. Тот, кто попытается освободить мальчишку, будет испепелен и поглощен Дверью Каоса. И только в этом случае, предупредив меня о прибытии непрошеного гостя, песня прекратится, – сообщил он.

Громкая мелодия оглушила Ческо, но он был лишен возможности заткнуть себе уши. Вынужденное бездействие мучило его больше всего, и от отчаяния по его щекам покатились слёзы.

– Ну всё. Я ухожу в лабораторию К. – Каркон бросил последний взгляд на Ческо.

– Мы что, оставим здесь только змей? Может, мне тоже остаться? – спросил хозяина Вишиоло.

– Нет, ты пойдешь за мной. Со змеями останутся Алвиз и Барбесса. И чтоб не спускать глаз с мальчишки! Я хочу быть уверенным в том, что ни Нина, ни какой другой её дружок не преподнесет мне неприятного сюрприза, – проворчал Каркон, не оборачиваюсь. – А вы, – обратился он на ходу к Джакопо и Ливио, – вы отправляйтесь на виллу «Эспасия». Проверьте, не вернулась ли маленькая ведьма и, главное, нет ли там каких-нибудь призраков, которые ей помогают. Джолия меня мало беспокоит, она всего лишь старая и выжившая из ума черепаха. Но могут появиться те, кто поумнее. И не попадитесь на глаза мэру. После всего, что вы устроили сегодня утром в базилике, вам лучше обходить его стороной…

Ливио перебил князя:

– А как быть с дворцом Ка д'Оро? Ведь наши враги могут сунуться сюда!

– Могут, – согласился Каркон. – Охрана дворца – тоже ваше дело. А пока я хочу связаться с Густавом Готембауэром. Надо срочно узнать, чем все закончилось в Замке на Воде. – Последние слова князь произнес уже за порогом.

Очковые Змеи расположились вокруг Двери Каоса, их фосфоресцирующие глаза, словно фары, освещали всю комнату.

Алвиз обидчиво поджал губу:

– Какая жалость, что нас заставили сидеть здесь! Я предпочел бы тоже отправиться на виллу «Эспасия», потому что терпеть не могу эту мелодию!

– А я, наоборот, очень довольна! – Барбесса поправила свои тощие косички и бросила исподтишка страстный взгляд на Ливио. – Так приятно смотреть на этого дурака, висящего под потолком!

Юный призрак прошел мимо Барбессы, и она, преодолевая робость, сделала ему комплимент:

– Ты такой храбрый! Поспорю с кем угодно, что ты станешь намного сильнее Голоса Убеждения.

Ливио остановился и галантно поклонился:

– Спасибо, твоя поддержка делает мне честь.

Барбесса покраснела, прикрывая руками дефекты искусственной кожи лица.

– Нет, это для меня честь, – смущенно проговорили она. – Я так рада видеть тебя здесь, что…

Не дослушав, Ливио коротко кивнул и побежал догонять отца, уже покинувшего комнату.

Алвиз, раздосадованный кокетством близняшки, презрительно сплюнул на пол и поднял взгляд на Ческо: тот уронил голову на левое плечо и тяжело дышал. Жар Двери Каоса и нескончаемая душераздирающая Песнь огненных браслетов отняли у него последние силы.

– Как ты думаешь, он долго так провисит? – спросил Алвиз сестру, чтобы отвлечь её от мыслей о красавце призраке.

– Через пару часов помрет, – пренебрежительно бросила Барбесса.

Ощущение страшной опасности, нависшей над Ческо, ни на миг не покидало Нину. Сидя на спине Гуги, она мысленно подгоняла магическую птицу. Ей не терпелось вернуться в Венецию, чтобы в очередной раз сойтись с Карконом, быть может, в самой трудной для нее битве. Она перевела взгляд на Рокси, по-прежнему не подающую признаков жизни. Рядом с нем спала раненая и смертельно уставшая Джолия. Для её почтенного возраста это приключение было чересчур.

Мрак ночи рассеивался, освобождая место солнцу. Занималась заря нового дня. Теплый ветер, дувший с юга, ласково овевал осунувшееся от переживаний лицо Нины.

Пение Гуги становилось звонче, но и тревожнее по мере приближения к растянувшейся над горизонтом черной тучи, все еще закрывавшей полнеба. Это Зло продолжало, хотя и медленнее, поглощать кусочек за кусочком гармонию Вселенной. Нина прижимала к груди оба Талдома и, еле сдерживая слёзы, думала о Ческо. Неожиданный толчок остановил течение её грустных мыслей: это Гуги, заложив крутой вираж и громко крича, часто-часто замахала всеми четырьмя крыльями, словно бросая вызов усилившемуся ветру.

Джолия вздрогнула и медленно приоткрыла глаза.

– Нам что-то угрожает? – вытягивая шею, спросила она Нину.

Девочка показала ей на светившуюся розовым точку на затянутом чернотой горизонте.

– Смотри, там вход в бронзовую спираль Золотого Числа. То, что мы испытаем, когда окажемся в ней, непередаваемо словами! Такое ощущение, что тебя обволакивает любовь. Рокси, Ческо и я пережили это всего несколько часов назад. А сейчас мы остались лишь вдвоем, дорогая Джолия, – добавила она с печалью. – Моя подруга без чувств, и я не знаю, удастся ли нам спасти её. А Ческо… может быть, и он…

Старая черепаха нежно погладила девочку лапой:

– Не мучай себя. Всё образуется.

Между тем розовая точка приближалась, превращаясь в ярко-бронзовую. Подлетев к ней, Гуги издала прощальный крик, и её пассажиры, соскользнув с перьев птицы, закружились в воронке магической спирали. Гуги, рассыпав позолоченную пыльцу, исчезла в лучах восходящего солнца.

Джолия замахала лапами, словно плывя. Нина, трижды перевернувшись кувырком, сумела правильно сориентировать свое тело относительно направления спирали. И лишь беззащитная и бесчувственная Рокси летела, будто торпеда, в мерцающем водовороте.

Нина расслабилась и отдалась скольжению по виткам волшебной спирали. Мягкие вспышки света и капли меня на губах успокоили её и изгнали вон все страхи и тревоги. Джолия, также ласкаемая лучами бронзового света, позволила спирали нести себя, больше не испытывая усталости и боли. Рядом с ними в теплых ладонях любви мягко скользила Рокси.

Нырок в короткий световой туннель – и как по волшебству все трое очутились с Секретузии, в той же ванне, только пустой, перед глазами ошеломленных Фьоре и Додо. Те после миги замешательства запрыгали от радости как кузнечики.

Нина вышла из ванны и посмотрела на алтарь. Сквозь рэпера она разглядела Артемизию Албореа, сияющую внутри Кумисты, и Пальмодито, прислоненную к алебастровой шкатулке. Рядом сверкали хрустальный ларец с Красным Сердцем внутри и разноцветными гранями флакончик Онирики.

– Ребята, у нас беда… – обратилась она к друзьям. – Каркон похитил у нас Ческо и… – Комок встал у нее в горле, не дав продолжать.

Додо схватился за голову и пробормотал что-то непонятное, а Фьоре с ужасом уставилась на бездыханное тело Рокси в бронзовом свете ванны.

– Рокси! – закричала она, бросаясь к подруге.

Джолия, с трудом выбравшаяся из ванны на пол Секретузии, чуть слышно произнесла:

– Не трогай её.

– Ч… ч… что с в… в… вами приключилось? – наконец выговорил Додо, разгоняя пар, идущий от ванн с кипящим воском.

– Её ранил один из Воинов Тьмы, с которым мы сражались, Густав Готембауэр, – ответила Нина. – Он охранял Замок на Воде, где я нашла вторую цифру 1 Золотого ряда.

– Она мертва? – Фьоре, едва сдерживая рыдания, не решалась дотронуться до подруги.

– Всё, прекратите ныть! – рассердилась Джолия. – Успокойтесь, сейчас я перенесу её на виллу «Эспасия». Надеюсь, мой ошейник обладает еще достаточной энергией, чтобы перенести туда меня и Рокси. А там…

– Ты правда можешь это сделать? – оживилась Нина.

– У нас есть другие варианты? – буркнула черепаха и закончила фразу: – А там Фило Морганте сделает всё, чтобы вернуть её к жизни.

Держа в лапе волшебный компас, Джолия отдала мысленный приказ, и драгоценные камни на её ошейнике засияли всеми цветами радуги. Тело Рокси медленно поднялось над краем ванны.

– Вы её спасете, правда? – уже в полный голос рыдала Фьоре.

Додо с безумной надеждой на спасение Рокси повторял про себя её имя:

– Рокси… Рокси… Рокси…

– Видите, как она крепко сжимает свой Талдом. Это значит, что она жива… – проговорила сквозь слёзы Фьоре, ища поддержки у остальных.

– Будем молиться о ней. Сейчас дорога каждая минута. – Джолия повернулась к Нине: – Поскорее положи обе цифры 1 в ларец с Красным Сердцем.

Ошейник засиял еще ярче. Черепаха нажала кнопки волшебного компаса и произнесла ритуальную фразу:

– Кудабынибыловсегданаместомарш! – и вместе с Рокси исчезла из Секретузии.

Додо обессиленно опустился на колени в нескольких сантиметрах от нескончаемого потока зеленой воды и непрерывно капающего крана – его капли, казалось, отсчитывали вечное время.

– В… в… всё, я больше не м… м… могу… я сдаюсь… Б… б… без Ческо и Рокси у нас ничего не п… п… получится, – запаниковал он, с отвращением глядя на свой Талдом. – Погибнуть за З… З… Золотое Число – это б… б… безумие.

– Не говори так. – Фьоре положила руки ему на плечи. – Ты дал клятву Этэрэе, когда на Ксораксе она вручила нам Талдомы. Мы алхимики, и наша обязанность – бороться с такими мерзавцами, как Каркон.

Додо поднял покрасневшие глаза:

– И ч… ч… что, мы все теперь д… д… должны умереть?

– У меня тоже ранена душа. И у меня тоже болит сердце, – сокрушенно вздохнула Нина. – Вы знаете, как я люблю Ческо и Рокси, моих незаменимых друзей, и я, как и вы, не хочу их потерять. Но именно любовь, которую мы испытываем к нашим друзьям, поможет взять верх над Злом, бросившим нам вызов. Мы должны быть едины, иначе нам не выиграть это сражение.

Додо молча поднялся и обнял девочку Шестой Луны. Сжав свой золотой жезл, он почувствовал, как к нему возвращается уверенность и решимость. Поцеловав Нину в щеку, он отошел и уселся на скамью около двери, чтобы окончательно успокоиться и подумать о том, как действовать дальше.

У Нины от насыщенного воском пара першило в горле. Она опять посмотрела на алтарь: Красное Сердце пульсировало, испуская сильное сияние.

– Этэрэя рассчитывает на нас. Мы не склоним головы перед Тьмой! – Нина протянула Фьоре Талдом Ческо: – Подержи его, я должна положить цифры в ларец с Красным Сердцем.

Она нащупала в кармане полоски Числомагов с отпечатанными на них цифрами 1. Её Талдом завибрировал и выбросил тонкую струйку белесого дыма в сторону алтаря с хрустальным ларцом. Как только струя коснулась ларца, Числомаги вспорхнули с Нининой ладони и, скользнув по дымной струйке, остановились у ларца. Моментально его крышка открылась. Зелено-розовое сияние вырвалось из него и, ударившись о потолок, осыпалось яркими искрами, которые закружились в воздухе, а затем кометами полетели в две другие ванны с воском. Слепящая вспышка осветила Секретузию и смешалась с паром, затянувшим всю комнату. Обе цифры 1, будто стрелы, вонзились в Сердце, отчего оно увеличилось в размерах и ритм его биения ускорился. Сияние рассыпалось на тысячи золотых лучей. Из глубины пустой ванны поднялась толстая прозрачная пластина и накрыла её, как крышка.

– Смотрите, ванна закрылась! Теперь мы можем без опаски пройти по её крышке в любой угол Секретузии! – воскликнула Фьоре.

– Всё это означает, что с усилением Демиургии количество отрицательной энергии уменьшается и Дверь Каоса теряет мощь, – сказала Нина. – Но нам надо продолжать. Не хватает еще цифр 6 и 8, чтобы собрать в одно целое Золотой ряд, а мы даже понятия не имеем, где они.

Внезапно биение сердце Этэрэи обрело звук, как будто забил маленький барабан. В Ларце показалась смутно различимая геометрическая фигура из двух наложенных друг на друга звезд: символ Золотого Числа начал возвращаться к жизни, фонтан алой крови ударился о потолок и сложился в слова, засиявшие в восковом пару:

Нина и Додо смотрели на надпись, не веря своим глазам. Фьоре мгновенно перевела эти два латинских слова:

– Любовь и Красота. Это надо понимать, что сейчас Вселенная полна любви и красоты? – спросила она. – И такой эффект произвели эти две цифры?

– Уверена, что так и есть, – улыбнулась Нина. – Любовь может свернуть горы. Не говоря уже о том, чтобы спасти Рокси и Ческо.

Она на секунду закрыла глаза, представив себе Ческо, и сердце её громко забилось в ритме с сердцем Этэрэи.

– Как я понимаю, нам здесь больше нечего делать, – сообразила Фьоре. – Бежим на виллу «Эспасия». Мы можем понадобиться Джолии и Фило, которые уже занимаются Рокси.

Фьоре направилась к выходу из Секретузии. Её догнал Додо. Только Нина задержалась еще на долю секунды: радующий глаз свет Красного Сердца действовал магнетически.

– Я скоро вернусь сюда, чтобы нырнуть в две другие ванны, и рядом со мной будет Ческо, – прошептала она, будто давала клятву.

Выйдя из Секретузии, Нина закрыла за собой черную дверь, приложив руку со звездой к букве С.

Бег по зловонному коридору подземелья занял всего несколько минут. Первой неслась Фьоре, давя подошвами башмаков пауков, что то и дело попадались у них на пути. Отомкнув Клавис Музивум мозаику с изображением Золотого Числа, ребята быстро выбрались через открывшуюся щель в полу базилики. Тем же Ключом Нина закрыла тайный лаз.

– Теперь никто сюда не войдет, даже проклятый Каркон! – сказала она.

На улице уже царила глубокая ночь, и церковь, освещаемая огоньками нескольких свечей, была погружена в призрачную тишину. Нина остановилась перед Золотым Алтарем, чтобы еще раз полюбоваться его потрясающей красотой: жемчуга и алмазы, рубины и изумруды сверкали в полумраке.

– Я видела ослепительный свет восходящего солнца в алхимическом небе, – обратилась Нина к друзьям. – Здесь же господствует ночная темнота, а эти драгоценные камни сияют так, что согревается душа.

Фьоре потянула подругу за руку:

– Это хорошо, что сейчас ночь, иначе нас бы уже увидели священники или карабинеры и нам бы несдобровать. Разве не так?

– Ты права. Быстро уходим.

Их шаги отдавались звонким эхо, и даже самый слабый вздох раздавался подобно грому.

– Эге! А как мы выберемся отсюда? Замок на воротах починен, – заметила Фьоре.

– Нам придется опять сломать его, – ответила Нина.

Прицелившись, она выстрелила в замок из своего Талдома. От яркого пламени, выброшенного волшебным жезлом, замок расплавился и стёкла на пол, как вода. Юные алхимики приоткрыли дверь и выскользнули на свежий венецианский воздух. Не успели они пройти несколько метров по абсолютно пустынной площади Сан-Марко, как удары колокола возвестили о наступлении полуночи.

Усталые ребята прямиком направились к пристани, и за всю дорогу на морском трамвайчике, который шустро шел в сторону Джудекки, они не обменялись ни словом. Мысли всех троих были заняты судьбой Рокси и Ческо.

В эту самую минуту состоянием Рокси, лежащей на полу Зала Дожа, также были озабочены Джолия и Фило.

Когда Джолия материализовалась в комнате с Рокси на панцире, Людовико Сестьери дремал в кресле, а Фило Морганте висел в воздухе, намереваясь почитать стоявшую на самой верхней полке шкафа книгу по растительной алхимии.

Увидев Джолию, Фило опустился на пол.

– Что такое? Что с ней случилось? – встревоженно спросил он, глядя на девочку, лежащую неподвижно с закрытыми глазами.

Не успела Джолия поведать о том, что сотворил с Рокси второй Воин Каркона, как внезапно проснулся мэр. Он вытаращил глаза и выпрыгнул из кресла с криком:

– Кто эта девочка?! И почему она валяется на полу?!

Джолия покачала головой:

– Оима Каба! Я и забыла о вас, господин мэр.

– Не шумите и посидите спокойно! – Фило Морганте силой усадил Людовико в кресло.

– Посидеть спокойно? Ну уж нет! Я давно жду ответа на вопрос, что нам делать, а вместо этого появляется черепаха и мертвая девочка! – возмутился мэр.

– Фило, мы не можем терять время. Прошу тебя, займись Рокси, – попросила Джолия и заковыляла к выходу из лаборатории.

– Это Рокси? Если я не ошибаюсь, одна из подруг Нины? Скажите мне наконец, что происходит? – все больше заводился мэр.

Фило попробовал всучить ему еще одну карамельку, но на этот раз Людовико решительно отказался от нее.

– Ну и ладно, – сказал Фило. – Тогда сидите так. И перестаньте задавать вопросы. Мне не до вас. Могу сказать только, что ситуация становится все напряженнее и что Нина и её друзья пережили ужасное испытание. А эта девочка тяжела ранена одним из подручных Каркона.

Получив минимум объяснений, мэр, ворча себе под нос, уселся в кресло и начал потеть словно под солнцем.

– Ничего не понимаю. Может, я на самом деле схожу с ума? Я хочу пойти домой. – Он чуть не плакал как ребенок.

Джолия, держась из последний сил, переглянулась с Фило. Заигравшие на её ошейнике самоцветы привлекли внимание мэра. Несколько секунд он пялился на ослепительные цветные вспышки, пока не провалился в сон и не захрапел, как стадо бизонов.

– Ты его загипнотизировала? – Губы Фило тронула почти незаметная усмешка.

– А что мне оставалось делать. Гипноз Фундикс, внушаемый моим ошейником, действует превосходно. Теперь он будет спать мертвым сном часов восемь и не проснется, хоть из пушки стреляй. А мы с тобой спустимся в Акуэо Профундис и посоветуемся с Максом и Андорой, как нам привести в чувство Рокси.

Черепаха включила Всеточкимира, и через мгновение старые призраки и бездыханная Рокси очутились в подводной лаборатории, напугав Макса и Андору.

Тело девочки положили на белый лабораторный стол, и голубые лучи ламп осветили её бледное, изнуренное лицо.

Расстроенный Макс стоял у стола, нервно вращая ушами-колокольчиками, а Фило и Андора, склонившись над Рокси, с озабоченными лицами осматривали её, как осматривают врачи.

– Сердце прослушивается… чуть заметно дыхание… Она жива, но неизвестно, как надолго. – Фило Морганте снял свою красную шляпу и утёр выступивший на лбу пот. – Воин Каркона сильно изувечил её, да еще и перемещение сюда добавило ей страданий. Уже если мы, призраки, теряем много энергии в таких неожиданных путешествиях, то, что говорить о серьезно раненной девочке.

В глазах у Джолии заблестели слёзы.

– Мы не можем дать ей умереть, – шмыгнула она носом.

Добрый старый призрак погладил бледные щеки Рокси:

– Единственное, что может ей помочь, – это препарат Мрак Разгоняющий и Бокал Вибрирующий.

Джолия широко раскрыла глаза:

– А это что такое? Первый раз слышу.

– Да, что это такое? – повторил вопрос вконец расстроенный Макс.

– Мрак Разгоняющий – это алхимическое средство, способное возвращать жизнь и восстанавливать энергию. Я создал его, когда еще жил в Болонье, проведя сотни алхимических экспериментов. К сожалению, у меня не было времени испытать его на человеческих существах. Зато он прекрасно сработал в случае с агонизирующей кошкой, – объяснил Фило, возвращая шляпу на место.

– Кошка?! Но Гокси не кошка! Ты сумасшедший?! – вскрикнул Макс.

– Успокойся, Макс! Я просто пытаюсь найти решение! У тебя оно есть? – осадил его Фило.

– Оима Каба! Пожалуйста, не ссорьтесь! Нам только этого сейчас не хватало! – теряя терпение, вмешалась черепаха.

– Моя лаборатория в Башнях Аккури была самой оснащенной по тем временам. Там же я устроил тайник, где хранил самые ценные препараты. Надеюсь, никуда не делись ни Мрак Разгоняющий, ни Бокал Вибрирующий. Без последнего невозможна дозировка первого.

Ясно было, что Фило уже принял решение.

Доброму старому призраку предстояло отправиться в свой алхимический дом, покинутый им после смерти много веков назад.

Андора, пылая гневом, сжала руками виски:

– Проклятый Каркон! Проклятые Воины Зла! Алхимия Тьмы никогда не прекратит плодить жертв!

– Не гастгаивайся, догогая! – Макс приобнял ее. – Кагкон нам за все ответит. А Гокси мы спасем. Пгавда, Фило? – с надеждой в голосе спросил он.

– Я сделаю все, что в моих силах, – заверил его бородатый призрак.

– Ты хочешь отправиться в Болонью прямой сейчас? – задала вопрос Джолия. – Но этого нельзя делать без разрешения Этэрэи на перемещение в другой город, – уточнила педантично черепаха.

– У нас нет времени ждать разрешения Этэрэи. Тем более, я уверен, она меня не осудит за это. Мой препарат – наш последний козырь. Если уж он не поможет, тогда мы должны сдаться. – Фило развел руками.

– Воспользуйся моим Всеточкимира, он переместит тебя надежно и быстро. – Джолия протянула ему магический компас.

– Спасибо, – поблагодарил Фило. – Мне это очень поможет так же быстро вернуться. Даже если я сейчас выпью Джиролуму, боюсь, её энергии надолго не хватит, а ждать сорок восемь часов доя принятия второй дозы некогда. Обстоятельства требуют от меня нарушить и это правило. Полагаю, все пройдет как надо и я не исчезну в никуда.

– Оима Каба! Мне тоже надо сейчас выпить её. Посещение Замка на Воде высосало из меня почти всю энергию, да и рана все еще болит, – пожаловалась черепаха.

Фило оттолкнул полу плаща, достал из одного из многочисленных карманов бутылочку с Джиролумой, вылил нужную дозу на язык подруги и столько же выпил сам.

– Не волнуйся, Джолия, твоя рана пустяковая, быстро заживет. А сейчас я отправляюсь. Постараюсь обернуться как можно быстрее.

Фило взял компас, следуя подсказкам Джолии, нажал на кнопки и произнес фразу-пароль:

– Кудабынибыловсегданаместомарш! – и растаял в облаке из мельчайших брильянтиков, которое медленно осело на пол Акуэо Профундис.

– Если Фило спасет Рокси, у нас останется еще одна не менее важная проблема, – сказала Джолия.

– Пгоблема? Еще одна сегьезная пгоблема? – переспросил, задрожав всем телом, Макс. – Какая?

– Каркон похитил Ческо, – с трудом выдохнула черепаха.

– Ческо похищен Карконом?! – ужаснулся бывший верный карконианский робот, вновь хватаясь руками за лысый череп.

– Да. И нам неизвестно, где мальчик и что с ним, – подтвердила старая черепаха.

– Наверняка он утащил его во дворец Ка д'Оро и спрятал в одной из своих жутких комнат, которые сторожат Очковые Змеи, – предположила Андора. – Я очень хорошо знаю привычки князя.

– Нина в кугсе похищения? – спросил Макс.

– Разумеется. Они с Фьоре и Додо должны быть с минуты на минуту, – ответила Джолия, направляясь к двери в подводную лабораторию.

Известие о том, что стряслось с Ческо, подействовало и на металлический желудок охваченного паникой Макса. Живот у него заурчал. Схватив с полки большую ложку и банку с клубничным вареньем, он лихорадочно опустошил её, нервно бормоча в промежутках между глотками:

– Если с Ческо… случится что-нибудь непопгавимое… Нина сойдет с ума…

Андора подошла к стеклянной стене, отодвинула штору и молча уставилась в темноту лагуны.

– Каркон убьет его. Мы должны срочно сделать что-то, чтобы вырвать Ческо из рук этого психопата, – неожиданно произнесла она сдавленным голосом.

Макс и Джолия не сговариваясь посмотрели на огромный экран лаборатории, в котором часто появлялась Мать Алхимии.

– Нужно посоветоваться с Этэрэей, – выразила их общую мысль черепаха.

– Нина сделает это, как только пгидет сюда. – Макс никак не мог успокоиться и унять собственные уши, вращавшиеся, как два маленьких вентилятора.

На часах было пятнадцать минут первого, когда девочка Шестой Луны и её друзья переступили порог виллы. В холле их встретил такой домашний аромат горящих свечей, восторженный лай пса и мяуканье кота.

– Тихо-тихо. Не разбудите Любу, – урезонивала их Нина, но её ждал следующий сюрприз.

– Я не сплю! Я еще как не сплю! И я очень сердита!

Из двери кухни появилась русская няня со сложенными на груди руками. Её лицо не обещало ребятам ничего хорошего.

– Прости, Безе, я знаю, что уже поздно. Но у меня не было возможности позвонить тебе. – Нина тщетно пыталась задобрить няню.

– Где ты была? Звонила твоя мать, и я была вынуждена врать ей, иначе бы… А чтобы успокоить родителей твоих друзей, я соврала, что они остались ночевать на вилле! И уже спят…

– Спасибо, Люба! – Девочка бросилась ей на шею. – Ты представить себе не можешь, как я тебе благодарна за то, что ты мне помогаешь! Я знаю, что поставила тебя в трудное положение. Прости меня, но я это не со зла. И пойми, пока я не могу всего рассказать тебе.

Растаяв от Нининой ласки, Люба поинтересовалась:

– С вами все в порядке? Есть не хотите?

Хотя ребята и было голодны как волки, они отказались от еды – им необходимо было быстрее в лабораторию.

И тут Люба обратила внимание, что в руках у Нины не один, а два Талдома.

– Мне не интересно, что вы делаете с этими железяками, но почему я не вижу Ческо и Рокси?

Нина покраснела и резко отстранилась от няни:

– Прошу тебя, не спрашивай сейчас ни о чём.

И прямиком направилась в Зал Дожа, сопровождаемая Фьоре и Додо.

– Нет-нет… не входите! – закричала Люба.

Нина остановилась и вопросительно посмотрела на няню.

– Почему?

– Там сейчас наш мэр и какой-то бородатый синьор, который носит длинный плащ и красную шляпу. Они заперлись и просили их не беспокоить.

Безе сказала то, что видела своими глазами. Ей не дано было знать, что в комнате в одиночку сладко храпел загипнотизированный мэр, и больше никого не было.

– Клянусь всем шоколадом мира, если в красной шляпе, то это Фило! – засмеялась Нина.

Додо подмигнул Любе:

– Д… д… доверьтесь нам, – прошептал он ей как настоящий заговорщик.

И все трое вошли в Зал Дожа.

Няня, стоя рядом с псом и котом, с недоверием смотрела им в спины и молила Бога, чтобы больше никто не позвонил.

– Спит как сурок, только храпит как бык, – ухмыльнулась Фьоре, оглядывая обмякшего в кресле мэра.

– Какой глубокий сон! Ничего его не будит. – Нина всмотрелась в позу Людовико. – Мне кажется, он под гипнозом. Это, должно быть, работа наших двух призраков. Ну и хорошо, по крайней мере, он нам не станет мешать.

Стеклянным шаром девочка открыла дверь в лабораторию и вошла.

– Вернулись наконец! – встретила их мисочка Соли, стуча ножками. – А то я уже начала волноваться!

– Привет, а где Джолия и Фило? – спросила её Фьоре, пока Нина проверяла, не месте ли все предметы и химическая посуда.

– Джолия куда-то ушла и до сих пор не вернулась. А Фило здесь даже не появлялся. Но я слышала шум, доносившийся из подземелья. Может быть, они прямиком направились к Максу и Андоре, – объяснила соскучившаяся по общению мисочка.

Додо подошел к люку, ожидая, что Нина откроет его, но тут внезапно распахнулась говорящая Книга.

Жидкая страница стала красной, алхимическая вода сделалась похожей на живую кровь. Книга заговорила:

Будьте начеку.

Опасность приближается.

Шесть Дивампов защитят вас

От злотворящих призраков.

Без промедления возьмите их

И воткните в землю перед входом.

Они образуют огненную решетку,

Непроходимую для врагов.

Додо в возбуждении отпрыгнул и, пятясь, наткнулся на полку с лабораторной посудой. Фьоре замерла на месте. Единственной, кто не потерял самообладания, была привычная к поведению Книги Нина.

– Дивампы? Что это такое? – спросила она.

Книга затряслась:

Смертельные алхимические факелы

Со специальным пламенем.

Жидкая страница подернулась рябью, из её глубины один за другим всплыли гигантские факелы со стальными рукоятками. Ни один из них не горел. Ребята положили на стол Талдомы, чтобы освободить руки для факелов.

Как всегда, любознательная мисочка пересчитала золотые жезлы.

– А почему у вас на один Талдом больше? – полюбопытствовала она.

– Он п… п… принадлежит Ческо, – ответил ей Додо.

Мисочка, подогнув задние лапки, уселась рядом с Талдомами:

– А где он сам?

– Мы не знаем! – негромко откликнулась Нина, услышав имя друга. – Нам предстоит отыскать его!.. И Рокси! О ней мы тоже ничего не знаем.

На её глазах выступили слёзы. Сдерживая рыдания, она повернулась к магической Книге:

– Книга, мы обязательно должны заняться Дивампами прямо сейчас? А не можем мы сначала спасти Ческо и Рокси?..

Ответ Книги прозвучал сухо:

Не вынуждай меня отвлекаться от главного.

Ты сама видишь, что моя

Страница красного цвета.

Это значит, что сейчас опасность грозит вам.

Зло уже готово действовать.

Слезы не спасут вас. Это сделает

Только отвага.

Соберите все силы и готовьтесь

Встретиться с худшим.

Фьоре взорвалась:

– Книга, ты не понимаешь! Ты заставляешь нас заниматься факелами в то время, как наши друзья рискуют умереть!

Теряя терпение, Книга ответила:

Риск, который грозит вам, намного серьезнее.

Прочтите это письмо,

Может быть, оно убедит вас.

Жидкая страница закипела, и из неё выплыл лист желтого пергамента, с которого стекали тяжелые красные капли. Он несколько секунд висел в воздухе, а затем плавно опустился на стол для экспериментов.

Нина положила на пол Дивампы, которые держала в руках, и, склонившись над пергаментом, прочла написанное на нем вслух.

Это было письмо от деда Миши.

СЕМЯ ЖЕРТВЕННОСТИ

Моя дорогая Ниночка, твое заплаканное лицо обнаруживает присущую тебе человеческую слабость. Она лучше, чем гнев и сомнения, которые ранят душу и мешают в поиске верных решений.

Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, потому что я тоже переживал трудные моменты, когда умерла моя любимая Эспасия. Смерть твоей бабушки стала для меня самой большой трагедией. Но горечь и печаль не могут вернуть к жизни того, кого больше нет с нами. Здесь они бесполезны.

Пользу приносит жертвенность: она позволяет жить в гармонии с собой и миром.

Пользу приносит жертвенность: она позволяет нам быть счастливыми.

Пользу приносит жертвенность: она позволяет нам понять, что такое любовь и дружба.

Но семя жертвенности может принести хорошие плоды, только если посажено в хорошую почву, и тогда оно прорастает любовью.

Защити то, что ты отвоевала, выиграв с честью жестокие схватки с Воинами Тьмы. Две части Золотого Числа уже пульсируют энергией в Сердце Этэрэи.

Да, два юных алхимика пребывают между жизнью и смертью и ждут спасения. Но, чтобы помочь им, ты должна сначала спасти самое себя, других твоих друзей и виллу «Эспасия».

К вам направились два очень опасных злотворных призрака. Ты должна остановить их!

Для этого тебе даны Дивампы. Окуни их в Масло Освобожденное и подожги. Если ты и твои друзья-алхимики не сделаете этого немедленно, все будет потеряно: НИЧТО победит и Дверь Каоса поглотит всю Вселенную!

Прислушайся к моим словам.

Всегда помни, что я желаю тебе только блага.

Черный с красным дым распространился по лаборатории.

Книга с щелчком закрылась, и пергамент растаял, как снег, оставив на столе желтоватое светящееся пятно. Нина вытерла слезы и стала рыться среди бутылок в поиске той, где находилось Масло Освобождающее.

– Так что мы будем делать сначала? – спросила растерянно Фьоре, не переставая думать о попавших в беду друзьях.

– То, что велела нам Книга. Вас что, не убедило письмо моего деда? Чтобы жить в мире с собой, мы должны совершить акт жертвенности. Наше спасение, спасение Ческо и Рокси, спасение всей Вселенной сейчас зависит только от наших действий, – твердо ответила девочка Шестой Луны. Теперь она была готова к новой схватке со Злом ради спасения ВСЕГО.

– Вот оно, нашла! – Она достала с полки большую банку темного стекла. – Окунем в масло Дивампы и установим их перед калиткой виллы. Организуем призракам Каркона неприятный сюрприз!

И тут её, как острием иголки, кольнула мысль, что она вот-вот увидит Ливио. «Ты не должны слушать его, ты не должны смотреть в его глаза. Не должна… не должна!» – рассердилась она сама на себя.

Нина закусила губу, почувствовав, как все у неё внутри больно сжалось. Как бы она ни сопротивлялась, как ни убеждала себя в том, что Ливио – мерзкий подручный её главного врага, применяемая им техника обольщения действовала как гипноз, лишая её воли. Только алхимическая энергия, насыщавшая кровь, текущую по венам девочки, могла помочь ей сопротивляться очарованию Зла. Нина опустила глаза и принялась себя уговаривать:

– У Ливио ничего не получится! Держись, ты должна быть храброй. Ты любишь Ческо! Ты любишь только его.

Глава десятая Мрак Разгоняющий и Ликер Спасительный

– Я не ослышалась? Ты прошептала имя Ливио. – Фьоре с любопытством посмотрела на Нину.

– Да, – смутилась Нина. – Ничего удивительного. Два призрака, о которых написал дед, это Ливио и его отец Джакопо.

Она окунула кончики факелов в банку с маслом.

Фьоре заметила смущение подруги, но не поняла, чем оно вызвано.

– П… п… пойдем, мы т… т… теряем время, – подал голос Додо, уже приготовивший свои Дивампы.

Когда они покинули лабораторию и шли через зал, мэр все еще спал мертвецким сном.

– Счастливый человек! Храпит, и всё ему до лампочки, – засмеялась Нина, освещая факелом пухлую физиономию Людовико Сестьери.

Кто, по-видимому, совсем не собирался спать, так это Безе. Несмотря на поздний час, русская няня, у ног которой устроились пес и кот, у входной двери оживленно болтала с Карло Бернотти.

– Что вы намерены делать с этими факелами? – ужаснулся садовник, увидев шесть больших пылающий факелов.

– У нас перед калиткой очень темно, – коротко отозвалась Нина.

Люба собиралась сказать что-то, но Фьоре осадила ее тяжелым взглядом, и та осталась стоять с открытым ртом. Вспомнив просьбу Нины не задавать лишних вопросов, Люба решила положиться на судьбу и, шаркая тапками, удалилась на кухню. За ней поплелся садовник, ворча, как кастрюля с кипящей фасолью. А кот и пес последовали за ребятами и сели на крыльце, наблюдая, как те устанавливают Дивампы перед само калиткой. Пока что ни на противоположном берегу канала, ни на железном мостике через него никого не было видно.

– Они очень скоро будут здесь, я чувствую, – прошептала Нина, глядя на свою правую ладонь: звезда заполнила ее целиком и была черной-черной.

Вдруг, нарушая ночную тишину, в небе послышался свистящий шорох. Ребята вскинули головы и увидели, как над самой калиткой повисли два серых облака, фиолетовый свет залил фасад виллы. Облака рассеялись, и в ночном небе материализовались Джакопо и Ливио, в развевающихся плащах и с надвинутыми на глаза капюшонами.

– Вон они! – закричала Фьоре, вцепляясь в рукав Додо.

– М… м… мы забыли Т… Т… Талдомы! – задрожал мальчик.

Нина почувствовала, как леденеет ее кровь: без золотых жезлов они были беззащитны.

Первым спустился, почти касаясь ногами ступенек моста, Джакопо.

– Пришел момент нашего реванша. Вам не выйти отсюда живыми. А мы, наоборот, войдем и разнесем виллу по камешкам, пока не доберемся до ваших тайных лабораторий, – закаркал он, как ворон.

Красавчик залился свирепым лаем, а Платон, выпустив когти, выгнул спину, готовый к нападению.

– Давайте, давайте входите… Так мы вас и испугались, – засмеялась Нина в лицо Джакопо.

Она изо всех сил старалась быть отважной, чтобы не оставить в своей душе места страху.

Злой старый призрак с гнусной усмешкой подлетел к калитке, но едва он попытался преодолеть невидимую линию над ней, как Дивампы одновременно вспыхнули, и шесть языков пламени, слившись воедино, образовали серебристый огненный барьер, окружавший весь сад по периметру. Проникнуть сквозь эту обжигающую изгородь, не заплатив жизнью, не могло бы ни одно существо.

Джакопо, казалось, не испугался огня. Самонадеянно решив, что преодолеет пылающую границу, ничем не рискуя, он издал боевой клич и ринулся вперед. Но мощное алхимическое пламя Масла Освобождающего поймало призрака в огненную ловушку, и его плащ вспыхнул, как солома. Пронзительный вопль взлетел к небу, затянутому тучами и дымом. Пепел посыпался на листья деревьев. Еще мгновение, и от Джакопо Борио осталась только горстка золы.

Додо и Фьоре отвернулись, не желая наблюдать за трагическим концом ненавистного карконианского призрака. А объятые ужасом Красавчик и Платон шмыгнули в при открытую дверь виллы.

Ливио остолбенел при виде ужасного зрелища, а потом начал кружиться в растекающимся, как чернила, дыме, зовя:

– Отец!.. Отец!!

– Ну что, может быть, ты тоже хочешь кончить так же, как твой отец?! – крикнула юному призраку Нина.

Ливио резко остановился, повиснув в рваных клочках дыма, капюшон упал ему на плечи, открыв лицо. Зрачки его расширились, и он уставился на девочку своим магнетическим взглядом, еще более притягивающим, чем прежде.

– Ты убила моего отца с помощью неизвестного нам алхимического средства. Ты – ядовитая змея! Я уничтожу тебя так, что ты никогда не сможешь возродиться даже в виде призрака! Я тебя ненавижу!

Полные злобы, больно ранящие слова призрака не только не усилили неприязни Нины к своему обаятельному противнику, но заставили ее проникнуться сочувствием к мальчику, только что потерявшему отца.

Почувствовав неладное, Фьоре позвала подругу:

– Нина, уходи! Уходи! Пусть Ливио сгорит тоже!

Ливио распахнул плащ, его глаза стали белыми, как серебряное пламя алхимической изгороди.

– Ты совершила преступление, Нина, безжалостно убив старика. Это все потому, что коварство и злодейство у тебя в крови. Ты – порождение Тьмы. Понимаешь это? – внушал Нине призрак, убедительный как никогда.

Колдовская техника, помноженная на убеждающий и завораживающий голос, была его последней картой в жестокой игре Зла с Добром.

– Нет… ты неправ, я совсем не злодейка, – попыталась оправдаться девочка Шестой Луны.

– Это так, Нина. Но если только ты возьмешь меня за руку и поклянешься в верности Алхимии Тьмы, я смогу простить тебя, – продолжал Ливио, движимый страстным желанием отомстить за смерть отца. – Давай же, открой калитку, выйди на мост. Я встречу тебя и обниму.

Нежный, как бархат, и притягательный, будто магнит, голос Ливио змеей вползал в мозг Нины, и ее мысли попадали в плен алхимической дисгармонии.

– Нет… я не поддамся… – сознавая, что не должна поддаваться чарам юного врага, она тем не менее испытывала сильную тягу к нему.

– Я тот, кто тебе нужен. Смирись с судьбой и позволь себе идти за ней. Я здесь ради тебя, – звучал в ее мозгу голос Ливио.

Шаг. Еще один. Нина уже была готова пройти сквозь огненный барьер, чтобы открыть калитку. Фьоре распрямилась, как пружина, молнией кинулась к подруге и с силой оттолкнула ее назад:

– Хватит! Двигаем отсюда! Пошли, пошли! Ты что, не понимаешь, что это ловушка?

С Нины словно спал морок, она несколько раз глубоко вдохнула и, мокрая от пота, оперлась о руку Фьоре:

– Да-да, уведи меня отсюда… Отведи меня домой.

Серебряное пламя полыхнуло высоко в небо. Ливио, взвыв, закружился волчком, а затем растворился в венецианском небе, оставив после себя эхо своего поражения.

– Он с… с… смылся. Ты спасена, – сказал, тяжело дыша, Додо, закрывая за ребятами дверь виллы и обессиленно оседая на толстый ковер в прихожей, и прибавил – Б… б… боюсь, этот мерзкий тип так п… п… просто от тебя не отстанет. Он еще в… в… вернется.

– Я вела себя как последняя дура, – призналась Нина с блестящими от слез глазами.

– Не ругай себя. Не каждый мог бы устоять на твоем месте, – попробовала утешить подругу Фьоре, глядя по спутанным волосам. – Ливио применил технику Голоса Убеждения. И это произвело на тебя гипнотический эффект. Все позади. Расслабься и наберись сил.

Услышав голоса ребят, из кухни появились Люба и Карло.

– Ну что нам с вами делать? Два часа ночи, а вам приспичило устраивать фейерверки в саду и кричать как сумасшедшие! – напустился на них рассерженный садовник.

Нина опустила голову:

– Извините нас… этот огонь должен оставаться там. Прошу вас, не приближайтесь к нему.

Люба возвела руки к потолку:

– Ты хоть поняла, что сказала? Не приближаться к нему означает, что мы не можем выйти из дома!

– Безе, эти факелы – не фейерверк. Они защищают нашу виллу. И вас тоже, – подала голос Фьоре.

– Защищают нас?! От чего? И от кого? – Карло Бернотти не мог допустить, чтобы что-то горело, что могло повредить его ухоженному саду.

– От Зла! – отрезала Нина.

Люба и Карло обменялись взглядами и пожали плечами, показывая всем своим видом, что не стоит связываться с неразумными детьми.

– Ладно… Хорошо. Переживаем и это, но, когда вернутся твои родители, я буду вынуждена сказать им всю правду, – пригрозила русская няня.

– Н… н… не создавайте н… н… новых проблем. У н… н… нас их и так выше к… к… крыши, – выговорил Додо.

Он уже двинулся в Зал Дожа, когда возмущенная Люба бросила ему в спину:

– Вы сами нарываетесь на неприятности! А я не хочу, чтобы ваши родители потом предъявляли мне претензии!

Нина обняла ее пухлые плечи:

– Люба, все в порядке. Я тебя люблю. Только ни о чем меня не спрашивай, ладно?

– Ты еще хуже, чем твой дед! – Люба отвесила девочке шутливый подзатыльник. – Ну как я могу отказать тебе?

Нина взяла за руку Фьоре, и они последовали за Додо в Зал Дожа.

– Мэр еще не спит? – крикнула Люба напоследок. – Что он там делает, запершись с этим странным человеком в красной шляпе?

Нина обернулась:

– Этого странного человека зовут Фило Морганте. Он друг деда Миши. Мэр чувствует себя превосходно и останется здесь до утра.

Удивленная Люба поглядела на садовника, словно тот мог растолковать ей что-то. Но Карло стоял с непроницаемым лицом: поведение мэра волновало его меньше всего на свете.

В Зале Дожа ребята нашли мэра в том же состоянии, в каком оставили. Людовико Сестьери возлежал в кресле и сладко посапывал, свесив руки и склонив голову на правое плечо.

– Слава богу, хоть с ним никаких проблем. По крайней мере пока, – тихо сказала Фьоре, осторожно обходя вытянутые ноги мэра. – Давайте побыстрее! не терпится узнать, как там Рокси.

Они вошли в алхимическую лабораторию и сразу обратили внимание: говорящая Книга открыта. На этот раз её жидкая страница была необычного желтого цвета. Пока Фьоре и Додо брали со стола свои Талдомы, Книга заговорила:

Дивампы вас защитили

От коварства Зла.

Вилла надежно защищена

От атак сил Тьмы.

Магия защиты будет

Действовать шесть часов,

Потом кольцо безопасности

Разомкнется и погаснет.

– Всего шесть часов? А что будет после? – забеспокоилась Нина, боясь, что ей не хватит времени должным образом подготовиться к возможному возвращению Ливио.

Таков ход судеб,

И нет силы, которая изменила бы его.

Теперь вам нужно объединить

Ваши возможности и отвагу,

Чтобы спасти того,

Кто на краю погибели.

– Это Рокси? Или Ческо? – хором воскликнули ребята. – Никто из них не должен умереть!

Нина прижала к сердцу Талдом своего друга:

– Книга, скажи мне, где Ческо! Помоги мне найти его!

На поверхность желтой страницы всплыла небольшая изумрудная амфора, закупоренная толстой пробкой из Сахара Чертис. Голос Книги пояснил:

Это Амфора Цветущая,

В ней заключен Ликер Спасительный.

Отнеситесь к ней с осторожностью,

Препарат понадобится

Как средство от пыток.

– Пытки?! – Нина с испугом посмотрела, как амфора волшебным образом переместилась в центр лаборатории.

Ческо распят, как на кресте,

И будет жив, пока не потеряет голос.

Спасти его можешь только ты.

Вход во дворец злодея

Ты найдешь на крыше.

– Ты имеешь в виду дворец Ка д'Оро Каркона? – Нина задрожала от одной лишь мысли о новой встрече с Ливио, прежде чем ей придется сразиться с Карконом.

Книга отреагировала парой голубых молний:

Если ты любишь Ческо, то сделаешь это.

Брось вызов тому, чего ты боишься.

Ликер Спасительный

Проявит свое могущество,

Едва твоя рука откупорит амфору.

– Но что такое этот Ликер Спасительный? – спросила Нина.

Ты это узнаешь сама,

Как только увидишь огненную спираль.

– Огненная спираль? Уж не о Двери Каоса ты говоришь? – содрогнулась Нина.

Девочка прекрасно помнила черное марево, растекающееся по небу, ту самую Тьму, которая втягивала в свой водоворот красоту и гармонию. Она поняла, какой адской силой обладает Дверь Каоса, и боялась не справится с её энергией.

Именно о ней.

Когда ты очутишься в Комнате Планет,

Амфора должна быть рядом с тобой.

И запомни магическую фразу,

Которую тебе предстоит там произнести.

– Что это за фраза?

Книга налилась красным светом, и на жидкой странице отпечаталось крупными буквами:

НУЛЛУМ ТОРМЕНТУМ!

– И что произойдет дальше? – не прекращала расспросы Нина.

Больше я ничего не могу тебе сказать,

Кроме того, что теперь

Все зависит только от тебя.

– Но, Книга, как я справлюсь с этим одна? – Нина в панике уставилась на жидкую страницу, по которой плавали светящиеся буквы.

Повторяю, что уже сказала:

Ты окажешься рядом

С дорогим тебе человеком,

Добравшись до него через крышу

На пузыре.

– На пузыре? Тогда мне понадобится помощь Сбаккио! – предположила Нина.

Вот видишь, ты уже

Соображаешь, что делать.

Для этого у тебя есть Перо Гуги.

Понадобится вся твоя ловкость,

Чтобы поймать все пузыри,

Которые Сбаккио для тебя выдует.

Нина обшарила карманы своего комбинезончика и нашла в одном из них алхимическое Золотое Перо Гуги. Несколько раз взмахнула им, и, к радости всех присутствующих, в лаборатории, медленно вращаясь, появилась бриллиантовая сфера, в которой виднелся Ксоракс! Додо и Фьоре застыли, увидев открывшийся их взорам фантастический пейзаж: покрытые травой Мисиль луга, алмазные холмы и раскидистые высоченные Фусталлы.

Сфера прекратила вращение, зависнув напротив Амфоры Цветущей. Нина решительно взяла со стола свой Талдом, лежавший рядом с жезлом Ческо, трижды произнесла: «Олис Ассаф» (желтое и белое – цвета Сбаккио) и аккуратно нажала на гоасиловые глаза жезла. На её сигнал из глубины мисильного луга на своих пружинных лапах, смешно подпрыгивая, прискакал Сбаккио и уставился печальными глазами на девочку Шестой Луны. Огромный пушистый цыпленок был уже в курсе дела, что двое юных алхимиков находятся в смертельной опасности. Поэтому Сбаккио пришлось приложить усилие, чтобы выдуть три огромных магических пузыря, которые без труда получались, когда его распирало от счастья.

Нина была наготове и, просунув Талдом внутрь сферы, клювом Гуги стала цеплять и доставать пузыри один за другим. После чего сфера со Сбаккио исчезла, оставив ребят завороженными красотами Шестой Луны, а пузыри принялись летать по лаборатории. Самый большой из них поглотил Амфору.

И вновь подала голос говорящая Книга:

Теперь вместе с пузырями покинь виллу

И не обращай внимания на то,

Что о тебе могут подумать.

Сядь на один из пузырей,

И он отнесет тебя ко дворцу.

Там ты проявишь жертвенность

И победишь Ничто.

Нина вспомнила из письма деда слова о жертвенности и ощутила, как громко застучало её сердце, наполнившееся отвагой и решимостью. Борьба с Влхимией Тьмы воспринималась ею как цель жизни.

– Без Света нам не жить. Без Любви мы не выживем. Без Жертвенности мы не поймем красоту Вселенной, – обратилась она к друзьям, подняв вверх два Талдома: свой и Ческо.

В едином порыве Додо и Фьоре повторили её жест.

– Мы с тобой! Один за всех и все за одного! Мы не позволим Каркону победить нас! Но, прошу, будь осторожна, очень осторожна, – прошептала Фьоре.

Додо придвинулся к магической Книге и, вспомнив свой алхимический код, робко задал вопрос:

– К… К… Книга, я Додо 9009112. С… с… скажи, мы с… с… спасем Рокси? Ч… ч… что делать мне и Фьоре 9009113?

Жидкая страница изменила плотность, и по её поверхности побежали строчки:

В подводной лаборатории

Вы не дадите случиться несчастью.

Поспешите к подруге

И будьте с ней рядом

В ожидании спасительного препарата.

Хитроумный Фило Морганте

Скоро доставит Мрак Разгоняющий.

– А что это такое – Мрак Разгоняющий? – спросила Фьоре, слышавшая диалог Додо с Книгой.

Вам это объяснит мудрая Джолия.

Главное, не терять надежду.

Друзья переглянулись. Каждому из них предстояло пройти серьезные испытания.

– Ну что, я пошла. Мы должны сделать это… вы и я! – сказала на прощание Нина.

Она протянула Фьоре Кольцо Дыма, которым та могла открыть дверь в Акуэо Профундис.

– Всё, спускайтесь в лабораторию. Что бы ни случилось, знайте, что я вас люблю.

Нина отвернулась, на глазах у нее выступили слезы, и она не хотела, чтобы ребята это заметили. Подойдя к одному из пузырей, девочка произнесла: «Куос Би Лос». И исчезла вместе с пузырями.

Додо и Фьоре застыли, глядя в открытую дверь лаборатории, и не могли вымолвить ни слова. Только тонкий голосок мисочки Соли прозвенел в тишине:

– Бедная Нина! Одна против Каркона. И вы двое тоже бедные. Страдать в бездействии возле Рокси… Скажите, чем я могу быть вам полезна?.. Я сделаю все, что вы попросите.

– Спасибо, мисочка, но мы не бездействуем, мы идем к ней. Может быть, наши алхимические способности тоже пригодятся, – ответила Фьоре.

Она последовала за Додо, который осторожно ступал по крутым ступенькам лестницы, ведущей в подземелье, боясь оступиться. Там, в Акуэо Профундис, их ближайшая подруга сражалась со смертью. Они не имели права оставлять её одну в этой борьбе!

Усталых и встревоженных, их встретила заплаканная Андора:

– Дорогие ребята, наконец-то вы пришли…

Рокси по-прежнему недвижно лежала на столе, освещённая голубоватым светом, с прижатым к груди Талдомом, который так и не выпустила из рук. Она казалась мертвой.

Джолия, повернув к пришедшим мордочку, печально сказала:

– Оима Каба, ситуация очень серьезная.

– Мы можем чем-то помочь? – с готовностью спросила Фьоре.

– Вряд ли. У меня не получилось, – призналась Джолия.

– П… п… попробуй еще р… р… раз, – всхлипнул Додо, вставая перед черепахой на колени. – С… с… спаси её.

– Мне это не по силам. Я жду Фило Морганте, – сказала черепаха. – Он уже давно отправился в свою старую алхимическую лабораторию в Болонью за препаратом, который изготовил много веков назад. На этот препарат все надежда.

– В Болонью?! Но это же так далеко! – Фьоре испугалась, что добрый старый призрак вернется с препаратом, когда будет уже поздно.

– Не волнуйся, он должен прибыть с минуты на минуту, – заверила её черепаха.

Додо поднялся с колен, подошел к Рокси и погладил её по холодной, как лед, щеке.

– М… м… мы здесь, с т… т… тобой. Я и Ф… Ф… Фьоре.

– А Нина где? – спросила озабоченно Джолия.

– Она отправилась во дворец Ка д'Оро к Каркону. Одна, – сообщила ей Фьоре. – Говорящая Книга дала ей Амфору Цветущую с Ликером Спасительным, а Сбаккио выдул для нее три гигантских пузыря…

– Что?! – вскричала черепаха.

Даже она не ожидала, что Нине выпадет встретиться с князем Тьмы один на один.

– Она п… п… пошла освобождать Ч… Ч… Ческо, – уточнил Додо, взволнованный реакцией Джолии.

– Оима Каба!.. Оима Каба!.. – запричитала черепаха. – Кругом одни неприятности…

Андора в панике нервно затрясла лысой головой:

– Это ужасно! Ужасно! На этот раз Каркон отыграется на Нине за всё! Он убьет её!

– Нет, не говоги так! – Макс бешено завращал ушами-колокольчиками. – Нина сильная и хгабгая! Кагкону с ней не справиться!

Вдруг свет в лаборатории, ярко вспыхнув, погас. Громкий удар сотряс воздух, и в наступившей тишине стал слышен звук капающей воды. Макс бросился к большому экрану, Додо в страхе прижался к Джолии. Фьоре, не потерявшая присутствия духа, отскочила к компьютеру, связывающему лабораторию с Ксораксом, и заметила, что рычаги черной машины, стоящей рядом с компьютером, завибрировали с необычной силой.

– Макс, я боюсь, что у нас какие-то технические проблемы! – крикнула она роботу.

Но едва тот по тронулся к рычагам, как свет вновь вспыхнул, и в самом центре Акуэо Профундис появилось облачко пара, медленно приобретавшего облик Фило Морганте. Его плащ и красная шляпа были покрыты густой пылью.

– Извините… но, вероятно, моё появление… вызвало сильный прилив энергии… которая вошла в конфликт с электрической системой… Акуэо Профундис, – сказал, отдуваясь, бородатый призрак.

– Фило!!! – радостно зааплодировали все присутствующие в лаборатории.

– А вот и Мрак Разгоняющий! – сказал он, отдышавшись и демонстрируя древнюю ампулу черного стекла. – Здесь его даже больше, чем нам нужно!

Довольный Додо подбежал к Фило:

– З…з…значит, Рокси б…б…будет жить?

– Успокойся, паренек, я сделаю для этого все, что в моих силах. И прошу никого мне не мешать! с Мраком Разгоняющим нужно быть предельно внимательным, нельзя ошибиться ни на каплю. Это уникальный препарат. Я составил его из доведенного до жидкого состояния Золота Философского 7471102, Росы Розовой 7471130 и Яда Змеиного 7471143.– Он с большой аккуратностью перелил содержимое ампулы в Бокал Вибрирующий.

Джолия с любопытством наблюдала за действиями Фило.

– Ты большой молодец! Создал такой фантастический препарат! И к тому же везунчик. Не каждому удается найти Росу Розовую, не говоря уже о Золоте Философском. – Черепаха была в восхищении.

Зардевшись от похвалы, добрый старый призрак подошел к столу, на котором лежала Рокси. и бережно поднес Бокал Вибрирующий к её губам. Стеклянный прибор завибрировал, препарат капля за каплей потёк в приоткрытый рот девочки.

Макс с нетерпением вглядывался в лицо Рокси. Чуть дальше, у каминчика, замер Додо, по-детски припав к большому панцирю Джолии. Черепаха, не переносившая фамильярности, сморщила и без того морщинистый нос, но терпеливо сносила знаки любви юного алхимика.

– Сколько времени нужно, чтобы она пришла в себя? – спросила Фьоре.

– Тихо! – прикрикнул на нее Фило, следя за тем, чтобы ни одна капля не пролилась мимо рта Рокси.

Макс тронул Фьоре за локоть и прошептал:

– Не отвлекай его. Возьми себя в гуки. Иди к Андоге.

Но Андоры уже не было в лаборатории…

Она исчезла. Словно испарилась.

Макс бросился искать её повсюду, проверил даже, на месте ли огромный том книги «Дороги Мира», которую Нина использовала для своих полетов в прошлое.

Его горячо любимой Андоры пропал и след!

– Куда она могла подеваться? Как так получилось, что никто не видел её исчезновения? она никогда не покидала Акуэо Профундис! – От потрясения Макс заговорил механическим голосом робота.

Занятый Рокси, Фило не обратил внимания на его жалобы, зато Джолия, указав на стеклянную стену с единственным иллюминатором, отрезала:

– Она сбежала!

Действительно, иллюминатор подтекал, недвусмысленно подтверждая, что кто-то его открывал, чтобы, выбравшись из лаборатории, попасть в глубины лагуны!

– Сумасшедшая! Она пгыгнула в воду! Она же утонет! – затрясся Макс, хватаясь за голову.

Даже Фило неожиданно подал голос:

– И правда, сумасшедшая сумасбродка. Так вот что на самом деле вызвало отключение света, а вовсе не мое прибытие? Бегство Андоры!

– Она предала нас! – констатировала Джолия.

– Кто пгедал? Андога?! – не стерпел Макс подобной инсинуации. – Моя Андога не способна поступить так! Больше не способна, – поправился он.

– Больше не способна? – язвительно заметила черепаха, размахивая хвостом. – Предавший один раз…

– Я тоже не верю, что Андора может предать нас и вернуться к Каркону! – перебила Джолию Фьоре. – Она изменилась. Она на нашей стороне. И она нас всех любит. С тех пор как осознала ценность Алхимии Света, она верна нам!

Продолжая сосредоточенно следить за целительными каплями, стекающими в рот Рокси, Фило заметил:

– Если она была создана руками Каркона, трудно ожидать от нее нечувствительности к зову Зла. Как вы могли доверять ей?

Отчаяние охватило Макса. Сидя в углу лаборатории, он сжимал металлическими ладонями своё гладкое лицо, и из его металлических глаз катились настоящие слёзы:

– Андога, любовь моя… Неужели я потерял тебя…потерял навсегда? Я не вегю, что ты могла меня предать! – твердил он.

– Зачем ей так поступать по отношению к нам? Нам сейчас и без этого трудно, – поддакнула Максу Фьоре, не отрывая глаз от Рокси.

Та все еще лежала бездыханная. Бокал с препаратом вибрировал у её губ.

– Может быть, именно поэтому, – заметил, не поворачивая головы, Фило. – Мы сейчас здорово ослабленны. Двое из нас нейтрализованы. Она вполне могла подумать, что ситуация подходящая, чтобы победить нас, и побежала донести Каркону.

Додо, до этой минуты сидевший молча, улыбнулся и сказал:

– У К… К… Каркона тоже серьезная п…п…потеря. Мы с Фьоре з…з…забыли п…п…поставить вас в известность…

– Какая потеря? – удивилась Джолия.

– Н… Н… Нина убила отца Ливио: п… п… призрака Джакопо Борио. Он с… с… сгорел в пламени факелов Д… Д… Дивампов!

– Когда она успела? – раскрыла рот от удивления старая черепаха.

И Фьоре рассказала о том, что произошло некоторое время назад у калитки виллы. Выслушав её, черепаха нахмурилась еще больше:

– Андора не могла знать этого. Нет-нет, если она вернулась к Каркону, то это потому, что у нее такая натура. Хотя у меня есть некоторые сомнения в том, что она отправилась именно к нему…

– А я не верю… не могу поверить в предательство Андоры, – настаивала на своем Фьоре.

– Дивампы! – внезапно ахнула Джолия. – Ты сказал, что Дивампы сожгли Джакопо Борио! Пламя этих факелов сжигает только нас, призраков! Эти факелы – самое бессердечное изобретение ксораксианцев!

– Почему, если оно помогает бороться со Злом? – удивилась Фьоре.

Фило Морганте проследил за последней каплей, вылившейся из Бокала Вибрирующего, и объяснил:

– Потому что алхимический огонь этих факелов направлен против всяких призраков, а не только против призраков Зла. А это значит, что ни я, ни Джолия не можем выйти за пределы сада. Даже если мы для своей защиты применим всю нашу магию и станем невидимыми, пламя Дивампов всё равно нас сожжет. И если Нине понадобится наша помощь, мы не сможем её оказать, поскольку вынуждены будем оставаться здесь.

– Не нервничай, Фило, – попросила добротворящего призрака Фьоре. – Вам с Джолией осталось потерпеть всего пару часов. Потом, как сказала Книга, действие Дивампов прекратится.

Уткнувшись лбом в иллюминатор, печальный Макс пристально вглядывался в дно лагуны, зачерненное ночной темнотой, вспоминая, как когда-то обнаружил среди водорослей гроб с телом Андоры.

– Тогда я спас тебя. Я ухаживал за тобой от всего сегдца. Ты поклялась мне в вечной любви, а сейчас оставила меня одного. Одного и без твоей любви, – шептал он безутешно, и никто не осмеливался подойти к нему.

Додо тоже был не в себе. Склонившись над Рокси, он искал в её лице признаки жизни.

– Открой г…г…глаза! Открой! Т…т…ты нужна нам. Рокси, п…п…прошу тебя, оживай!

Словно услышав его мольбы, Рокси пошевелила пальцами рук, в которой все это время был Талдом.

– Ж…ж…жива!!! – закричал Додо, ошалелый от радости.

Фило Морганте решительно оттащил мальчугана в сторону.

– Жива, жива, успокойся. Мрак Разгоняющий начал свое действие, но я не знаю, сколько времени еще нужно, чтобы она окончательно восстановилась и открыла глаза. Пусть полежит в тишине.

Фьоре распирало от счастья, но, стараясь не шуметь, она тихо повторяла, скрестив пальцы:

– Рокси выкарабкается… Она сильная… Она сильнее нас всех…

Но если в Акуэо Профундис все старались сохранить тишину, ничто не могло заставить мерзкого Каркона сохранять тишину во дворце Ка д'Оро. Его рёв был таким мощным, что слышался даже за толстыми стенами здания.

– Убила! Она убила моего преданнейшего Джакопо! Моего единокровника! – С пеной, стекающей по его козлиной бородке, Каркон бешено колотил кулаками по столу лаборатории К. В одном углу скорчился от ужаса кривой Вишиоло, в другом – с несчастным видом сидел Ливио.

– Она использовала для этого алхимический огонь, который оказался непреодолимым барьером даже для моего отца, – процедил сквозь зубы юный призрак. – Нина Де Нобили очень коварная и искусная алхимичка.

– Я разделяю боль, которую ты испытываешь из-за потери отца. Умереть призраком – это невообразимо, это ужасно! Это уничтожение навсегда! Навсегда! – Слова Каркона гвоздями выбивались в мозг Ливио, слушавшего князя. – Мальчик мой, ничего не поделаешь, мы в центре самой жестокой схватки во всей Вселенной. Ты должен признать, что твоя техника Обольщения оказалась бессильной.

– Неправда! – вскочил в ярости Ливио. – Она действует! Нина была уже готова подчиниться мне! Сейчас главное – не оставлять её в покое! И я не только не дам ей отыскать остальные части Золотого Числа, но и приведу сюда, к тебе. Она станет молить о прощении, стоя перед тобой на коленях. И ты, Магистр Магикум, проткнешь её своим Пандемоном. А я по смеюсь всласть!

Юный призрак демонстрировал глубокую ненависть к Нине, хотя, что пугало его, в душе он питал необъяснимую тягу к этой девочке с глазами цвета неба.

– Кстати, о Золотом Числе! – сказал Каркон. – Нина, видимо, уничтожила и второго моего Воина. Густав Готембауэр не отвечает на мои запросы. Это значит, что проклятой ведьме удалось отыскать вторую цифру 1, которую тот спрятал и охранял в Замке на Воде. Мы просто обязаны остановить её как можно быстрее, иначе Дверь Каоса потеряет энергию! Этого не должно случиться! Эра Золотой Тьмы только началась и должна длиться вечно! – Он в гневе взмахнул фиолетовым плащом, отчего страницы его нового трактата полетели на пол.

– У тебя есть для этого прекрасная приманка: Ческо, – напомнил ему Ливио. – Нина наверняка явится сюда, чтобы выручить его. Тут-то мы её и схватим. В этих стенах ей не победить! – Обаятельный призрак был готов к новой схватке с девочкой Шестой Луны.

Неожиданный звук колокольчика у входных ворот заставил подскочить Вишиоло:

– Кого это принесло в два часа ночи?.. И кому может быть известно, что во дворце кто-то есть? – изумился он.

– Это мэр или кто-нибудь из его подчиненных, горящих желанием арестовать нас всех. Ясно, в мэрии уже известно, что я ожил. – Каркон нахмурил лоб.

– Вряд ли кто-то из них осмелился бы полезть сюда ночью через сеть из колючей проволоки, которой мы опутали всё здание, хихикнул Кривой, поправляя повязку на отсутствующем глазу в ожидании распоряжений хозяина.

– Сходи посмотри в дверной глазок, но не открывай дверь, пока я тебе не прикажу! – распорядился Каркон, беря со стола Пандемон.

Пользуясь темнотой, Вишиоло прокрался через двор к воротам, заглянул в дверной глазок и сквозь перепутанные железные прутья и колючую проволоку разглядел знакомую физиономию неожиданного ночного визитера.

– Андора?! – вскричал он, не веря глазу своему.

Шаги Каркона за его спиной походили на удары топора по деревянному полу.

– Андора?! – не меньше своего слуги изумился хозяин. – Моя Андора?!

– Да, мой Господин, это точно она! – взвизгнул Вишиоло.

– Открой! – приказал Каркон.

– Но, Господин, можем ли мы ей доверять?

– Ты еще и глухой! Открой, я сказал! Если это ловушка, она не выйдет отсюда живой! – гаркнул князь, приготовив свой алхимический меч.

Створка ворот со скрипом приоткрылась, срывая ветки и колючую проволоку, которые были прибиты к ней с внешней стороны.

– Коварный клон! Неблагодарная мерзавка! Что тебе здесь надо? – заорал Каркон на Андору, испепеляя её адским взором.

Промокшая до нитки Андора, дрожа от холода, умоляюще протянула к нему руки:

– Прости меня, мой Господин!.. Прости! Возьми меня к себе, пусти обратно во дворец.

Лезвие Пандемона угрожающе сверкнуло, и андроид почувствовал укол в шею.

– Я проткну тебе глотку, если ты не скажешь мне правду. – Князь злобно скалился ей в лицо.

– Я все скажу. Я открою тебе все тайны Нининой алхимии! Только прости меня т возьми обратно, – ответила она, дрожа всем телом.

Каркон убрал Пандемон.

– Почему ты такая мокрая? – спросил он с подозрением. – Дождя же нет.

– Чтобы сбежать из виллы «Эспасия», мне пришлось переплыть канал, – объяснила Андора, стараясь быть убедительной.

Князь схватил её за руку, втащил во двор и швырнул на землю, больно пнув ногой. Андора, сжав зубы, чтобы сдержать стон, свернулась калачиком, демонстрируя покорность воле своего создателя. Услышав крики, во двор выскочил Ливио, он не был знаком с андроидом Каркона.

– Это еще кто такой? Робот? Откуда он появился? – Юный призрак с изумлением разглядывал блестящую белую кожу Андоры.

– Это совершенный клон одной из тёток Нины. Я создал его, а он меня предал. А теперь заявился сюда и умоляет простить его, – злобно усмехнулся князь, опять пнув андроида.

– Я тебе помогу расправиться с девочкой Шестой Луны. Клянусь! – прошептала Андора, уткнув лицо в сырую землю.

– Ладно, прощаю тебя. Но учти, если я узнаю, что ты меня обманываешь, я разберу тебя на части, а твою голову брошу в сточную канаву! – рявкнул Каркон и, обращаясь к Вишиоло, распорядился: – Отволоки её в Изолятор и брось в Ванну Воскресительную. Пусть придет в себя и наберется сил. Будет интересно послушать, что она нам расскажет. Меня найдешь в Комнате Планет.

Глядя в усталые и испуганные глаза Андоры, Ливио подумал: «Пожалуй, стоит пойти в Изолятор и проконтролировать, чтобы с андроидом всё было в порядке. Мне тоже понадобиться информация, которую он принес».

Пересекая двор в предвкушении открытия тайн ненавистной девчонки, о которых очень скоро поведает ему его раскаявшееся творение, Магистр Магикум поднял голову, чтобы полюбоваться ночным небом. «С умирающим Ческо и с вернувшейся ко мне Андорой победа над сопливой ведьмой с Джудекки мне обеспечена! Золотое Число никогда не будет восстановлено, и вся энергия Вселенной будет принадлежать мне! Только мне, и никому больше!» Он злорадно усмехнулся про себя.

Наглым мыслям князя было суждено очень скоро растаять словно в дыму в усеянном звездами небе.

Сияние луны и звезд осветляло только что начавшуюся венецианскую ночь. Сырой и свежий воздух был пронизан надеждой, любовью и отвагой: Нина летела спасать Ческо. Сидя на одном из пузырей Сбаккио, она без проблем преодолела огненный барьер Дивампов и была почти у цели – мрачного дворца Ка д'Оро Каркона.

Её полёт сопровождали еще два пузыря: один с Амфорой Цветущей внутри, другой пустой. Пролетая над куполом базилики Сан-Марко, она впервые улыбнулась. Там, в подземелье, на алтарной полке Секретузии находилось Сердце Этэрэи, хранящее уже две цифры Золотого Числа. Осталось добавить еще две, и гармония Вселенной будет спасена, и Магии Тьмы придет конец!

«Где-то ждут меня шестерка и восьмерка, но без тебя, Ческо, любовь моя, мне их не освободить, только вместе с тобой я смогу собрать воедино все части Золотого Числа, только вместе с тобой!» – думала Нина, сжимая Талдомы. Эта мысль придала ей решимости. Её глаза заблестели в лунном свете. Девочка решительно настроилась на то, чтобы нанести очередное поражение жестокому врагу.

Пузырь миновал крыши домов и остановился точно над дворцом Ка д'Оро. Колючей проволокой была обмотана даже черепица здания. Ничто не свидетельствовало о том, что во дворце кто-то есть, если не считать почти прозрачного белесого дыма, который, поднимаясь из высокой каминной трубы, касался проплывающих низких облаков.

«Эта труба – единственная возможность проникнуть во дворец», – подумала Нина и вспомнила слова Книги о том, что она попадет в него сверху. И правда, пузырь, на котором она сидела, стал снижаться прямо в дымящуюся каминную трубу. За ним последовали и два других пузыря, которые на глазах несколько сдулись, чтобы спускаться, не натыкаясь на возможные преграды.

Увидев огни пылающих в камине поленьев, Нина прижалась к стенке своей магической сферы, которая ловко увернулась от невысокого пламени. Волосы и лицо девочки покрылись сажей, но взгляд оставался ясным и бесстрашным. Жуткая вонь ударила ей в нос, отчего её едва не вырвало. «Ничего, потерпим!»– сказала девочка себе, хотя вонь от экскрементов и сгнившей пищи была и правда запредельной.

– Да это же Комната Пыток! – произнесла она чуть слышно, когда пузырь выплыл из рамки камина.

Нина поняла это по развешанным на стенах цепям, наручникам, окровавленным крюкам, огромным щипцам, шприцам с толстыми иглами. Посреди комнаты стоял деревянный стол, покрытый плесенью, а на нем тазы, полные гнилых внутренностей. Слабый свет тлеющих в камине углей едва освещал входную дверь. Пузырь подлетел к двери и остановился так, чтобы Нине было удобно взяться за дверную ручку. Девочка мягко повернула её, приоткрыла дверь, и пузырь плавно вылетел во внутренний дворик дворца. Едкий запах серы защекотал ей ноздри. «Каркон! Он где-то рядом, совсем близко», – подумала Нина, оглядываясь по сторонам. Увидела свет в окнах Изолятора, подплыла к ним, но разглядеть, что творится внутри, не позволяли закрывавшие стекла грязные шторы. Она услышала отчетливый громкий голос Ливио:

– Давайте быстрее! Каркон хочет допросить её!

Ему ответил противный, хорошо знакомый Нине голос Вишиоло:

– Пусть еще пару минут полежит в ванне, будет в лучшей форме.

Девочка Шестой Луны поняла, что кривой раб восстанавливает здоровье кого-то из андроидов. «Скорее всего речь идет о Барбессе. Ливио сказал „допросить её“, следовательно, имел ввиду девчонку. Интересно, что она натворила?» Нина еще не знала о том, что во дворец вернулась Андора.

Как только раздался голос Ливио, Нину затрясло, и комок застрял в горле. Усилием воли она прогнала мысль о юном призраке и подтолкнула пузырь ко входу в коридор, из которого она могла бы попасть в Комнату Планет. Книга сказала, что Ческо находится именно в этой комнате.

– Если мне не изменяет память, она в конце коридора, – прошептала девочка, проверив, на месте ли Талдомы. Затем проверила состояние Амфоры, находившейся в другом пузыре. Всё в порядке: закупоренная и защищена. И наконец оглядела пустой пузырь. – Я готова! Я иду спасти тебя, моя любовь! – В тоне, каким она это произнесла, были решимость и отвага.

Нина подплыла к двери в Комнату – оттуда доносилась душераздирающая скорбная музыка. Через полуоткрытую дверь она увидела невыносимую картину: её Ческо висел, будто распятый, на кресте! На его растянутых цепями из Тензиума руках светились раскаленные добела браслеты. Вокруг него вращались отвратительного вида планеты. Вращающиеся Сферы Каркона! Перед ним в огненной арке пылала жаром спираль кипящей магмы.

– Это же Дверь Каоса! Она здесь… во дворце! – воскликнула Нина в изумлении.

Только теперь ей стало понятно, где брало начало поглощавшее свет черное марево, которое она видела во время полета в Крепость Шпандау и в Замок на Воде.

Сияние, исходившее от Двери Каоса, освещало тело Ческо, висевшее, чуть заметно покачиваясь, посреди комнаты. Вид Ческо был ужасен: ноги безвольно болтались, голова опущена на грудь, лицо белое как снег.

– Бедный Ческо, что с тобой сделал этот мерзавец! – прошептала она, наливаясь гневом.

Князь находился здесь же, упиваясь сладкой картиной: мальчик ослаб настолько, что даже не мог стонать от боли. Расхаживая среди Очковых Змей и подметая грязный пол краем плаща, Каркон то и дело бросал на свою жертву испепеляющие взгляды. Остановившись напротив него, он крикнул:

– Умирай! Умирай! Или ты надеешься, что твоя Нина придет спасать тебя? Пусть приходит, чтобы вместе с тобой отправиться в Ничто! Там и сгорите навсегда… навечно!

При этих словах Алвиз захлопал в ладоши, а Барбесса взвыла от радости.

– Барбесса здесь? – удивилась Нина. – Но тогда кто у него в Изоляторе? Еще один андроид женского рода? Новое творение Каркона?

Нестерпимое желание охватило Нину: ворваться в комнату и разрядить всю алхимическую мощь магических жезлов в Каркона и его отвратительных подручных.

Что девочка и сделала.

Крича во всё горло, она распахнула дверь. Стоя на пузыре как вкопанная, Нина подняла оба Талдома и нажала на гоасиловые глаза жезлов. Увидевшие её близнецы-андроиды упали на пол и в ужасе заползли под лавку, на которой сидели. Языки пламени, вырвавшиеся из Талдомов, прошили комнату. Песнь огненных браслетов мгновенно оборвалась, и электрические искры пулями полетели от одной стены к другой. Это сработала система тревоги, сконструированная Карконом. Бешено летящие искры были смертельно опасными для всех находящихся в комнате.

Уворачиваясь от искр, Каркон с ненавистью смотрел на свою противницу налившимися кровью глазами.

– А! Вот и ты! Наконец-то! – заверещал он.

Нина, сохраняя равновесие, выбирала момент, чтобы поразить князя Тьмы наверняка.

– Решила покататься на пузыре, перед тем как сразиться со мной? Ну что ж, давай немножко поиграем… до смерти! – захохотал Магистр Магикум, окруженный Очковыми Змеями.

– Никаких игр! Я сейчас убью тебя! – ответила с презрением девочка, подплывая ближе к Ческо.

Безобразная гримаса исказила физиономию Каркона. Он поднял Пандемон и выстрелил в Нину. Его меч выбросил мощную струю серой воды, которая в ту же секунду смешалась с электрическими искрами, продолжавшийся летать по комнате. Огненные стрелы ударили в потолок, поразив планеты, висящие на тензиумных веревках. Сферы лопнули, и из них ядовитым дождем посыпались гигантские скорпионы. Большинство их погибли, сожженные электрическими искрами, еще в полете, но несколько штук упали на голову Нины. Задрав хвосты, они были близки к тому, чтобы вонзить в девочку свои смертоносные жала. Но Нина, у которой руки были заняты Талдомами, затряся головой, сбросила с себя скорпионов. Пара их, падая, успела поцарапать ей щеку.

Каркон, стоя в углу, похохатывал и призывал Алвиза и Барбессу насладиться великолепным зрелищем. Однако андроиды предпочту не высовывать носов из-под лавки, опасаясь попасть под удары летающих обломков и искр.

Каркон вновь поднял Пандемон. На этот раз он выстрелил острым лучом фиолетового света, попав точно в пузырь, на котором стояла Нина. С громким свистом пузырь стал сдуваться. Девочка перепрыгнула на второй пузырь, где была Амфора, и ответила на атаку Каркона из своего Талдома. Клюв Гуги выбросил слепящее красное облачко, которое моментально увеличилось в размерах и пролилось на Каркона кипящим маслом. Раскаленная липкая масса залила лицо и глаза князя. Вырвавшийся из его глотки нечеловеческий вопль перепугал Ливио, пулей влетевшего в комнату в сопровождении Вишиоло, волочившего за собой Андору.

За эти короткие мгновения Нине удалось вплотную приблизиться к Ческо. Через сползете на кончик носа очки мальчик с трудом разглядел Нину. У него не было сил даже обрадоваться. Давно потерявший веру в спасение, страдающий от тоски и боли, Ческо чувствовал, что жизнь покидает его. Огненные браслеты невыносимо жгли его руки, а жар от раскаленной Двери Каоса создавал воистину адскую атмосферу.

– Ческо, это я, Нина… сейчас… сейчас я освобожу тебя от этого всего, – уговаривала Нина сама себя. Пот струйками тёк по её испачканному сажей лицу.

Клювами обоих Талдомов она с силой ударила по пузырю, на котором сидела. Пробив в нем дыру, достала Амфору Цветущую, выдернула пробку, выкрикнула алхимический пароль: «Нуллум Торментум!» – и, прежде чем пузырь со свистом взорвался, перепрыгнула на третий пузырь.

Несколько ярких вспышек озарили комнату. Из горлышка Амфоры вырвался мощный воздушный смерч: это вступил в действие Ликер Спасительный! Сильнейший поток плотного ледяного воздуха моментально охладил раскаленные цепи, державшие распятый Ческо. Огненные браслеты рассыпались в мелкую пыль, и мальчик упал прямо рядом с Ниной на пузырь, ставший сейчас единственным средством их спасения.

Ливио и Вишиоло, вбежавшие в комнату, Были сбиты с ног могучим ветром, хозяйничавшим в этой адской комнате. Кривой слуга покатился по полу, прикрывая голову грязной накидкой, а Ливио, извернувшись и использовав воздушный поток, сумел взлететь под самый потолок. Мучительные вопли Каркона, слившись с завыванием ветра, сотрясали толстые стены дворца. Притиснутый к стене князь, воя, пытался стереть с обожженных глаз кипящее масло.

Лишь Дверь Каоса осталась нетронутой. Вращающаяся в ней магма как ни в чём не бывало полыхала жаром, отбрасывая жгучие лучи света. Спираль Зла продолжала пожирать энергию Вселенной.

Ливио, побитый шквалистым ветром, в разорванном в клочья плаще, попытался добраться до пузыря с ребятами, отчаянно крича:

– Остановись, Нина!.. Только я твоя судьба!

Голос Обольщения ввинтился в мозг девочки Шестой Луны. Её сердце на мгновение замерло. Она посмотрела на юного призрака, сражавшегося со смерчем Ликера Спасительного. Вид несчастного мальчика, потерявшего отца, вызвал у нее жалость. Ей захотелось броситься ему на помощь, но прикосновения руки Ческо было достаточно, чтобы этот душевный порыв исчез раз и навсегда.

– Пошли отсюда, прошу тебя, – едва двигая пересохшими губами, произнес Ческо из последних сил.

Нина обратила к нему полный любви взгляд и протянула ему Талдом:

– Держи… это твое спасение.

– Нет, мое спасение – это ты.

Пузырь заколыхался в потоке ледяного ветра, словно маленькая лодка в штормовом море.

Нина, сжимая свой Талдом левой рукой, правой ухватилась за свисающую с потолка веревку и, с силой дернув за нее, послала пузырь по направлению к открытой двери. Висящий под потолком Ливио напрасно продолжал повторять:

– Ко мне, Нина… Иди ко мне…

Новый порыв ветра подхватил пузырь с ребятами, опустившийся почти до пола, где распластались потерявшие заряд злобы Очковые Змеи, и вынес его в коридор.

Там, замерев от ужаса, плашмя лежала… Андора!

Увидев её, Нина чуть не лишилась дара речи.

– Ты?! Что ты здесь делаешь?! – только и выдавила она из себя.

– Я пришла, чтобы помочь тебе… Но не смогла остановить Каркона. Забери меня отсюда, прошу тебя, – попросил андроид, заливаюсь слезами. – Я хочу к Максу.

Нина бросила ей веревку, Андора поймала её на лету и вскарабкалась на пузырь.

Посрамленный в очередной раз Ливио рухнул рядом с Вишиоло. Ослепленный Каркон продолжал вопить от ужасной боли, моля о помощи.

Пузырь взлетел в небо.

Розовая каёмка на горизонте возвещала от начале нового дня. Венецианская заря вставала в полной тишине. Робкие лучи солнца упали на крыши и безлюдные улицы города. В их свете площадь Сан-Марко выглядела очень романтично. Ребята сидели на пузыре, в котором отражалось восходящее солнце, тесно прижавшись друг к другу. Позади них дремала Андора, и ей снились спокойствие Акуэо Профундис и ласковый Макс 10-п1.

Нина погладила измученное лицо Ческо, поправила ему очки и рассказала про то, что случилось с ней и Рокси.

– Еще не все потеряно! Есть шанс спасти её. Мы должны верить и надеяться, – сказала юная алхимичка, чуть не плача. Она не могла себе представить, как перенесет возможную потерю подруги. – Мы обязательно должны верить в лучшее! Хотя все уже предопределено судьбой, но её можно изменить. Судьба меняется, если ей тоже предопределено измениться. Защитив Добро с помощью наших алхимических сил и возможностей, мы же изменили судьбу, уготованную нам Карконом, – размышляла вслух девочка. Она посмотрела на свою ладонь: звезда оставалась черной. Черной, как мрак, поглощающий Свет.

– Князь очень скоро начнет мстить нам, – с трудом поговорил Ческо. – Он так просто не сдастся. Он никогда не позволит нам собрать все части Золотого Числа!

Мальчик нежно поцеловал Нину. Легкий сентябрьский ветерок трепал их волосы.

Нина посмотрела сначала на небо, потом на горизонт, где смутно виднелись далекие заснеженные вершины Альпийских гор, затем на проплывающую под ними лагуну с подернутой мелкой рябью зеленоватой водой.

– Да, всё так, как сказала Мать Алхимии, – прошептала она, обнимая Ческо. – «Помимо алой зари, помимо облаков над горизонтом, помимо сознания, рисующего тебе будущее, есть еще и свет чувств. И его вечное сияние может гарантировать только Золотое Число».

Теперь Нина отлично понимала это.

Она знала это.

Потому что рядом с ней была её любовь, которую она не отдала бы ни за что на свете.

Алхимический словарь

Акуэо Профундис – алхимическая лаборатория, расположенная на дне венецианской лагуны, в которую можно попасть только через тайный проход из виллы «Эспасия». Большая кубической формы комната со стеклянными стенами. Выход в воду возможен через единственный иллюминатор.

Алхимические карты – магические гадальные карты, обладающие способностью превращаться в людей или магические предметы. Могут быть как добро-, так и злотворящими.

«Альма Магна» – Большая энциклопедия алхимиков Ксоракса.

Амфора Цветущая – сосуд зеленого стекла с пробкой из Сахара Чертис. Служит для хранения Ликера Спасительного.

Анис Вареный – важный компонент жидкого Луминаса.

Арбуз Лунный – растет один раз в шесть лет в специальном огороде, возделываемом алхимиками Ксоракса. В протертом виде является компонентом для изготовления Джиролумы.

Ассаф – белый цвет на языке Шестой Луны.

Атанор – Первая Тайна, Вечный Огонь. Символизирует Сильную Душу. Видимый и летучий. Пульсирующее сердце Вселенной – основа жизненной энергии.

Бизиоф – зеленый цвет на языке Шестой Луны.

Бокал Вибрирующий – специальное приспособление, изобретенное Болонский алхимиком Фило Морганте для дозирования препарата Мрак Разгоняющий при его приеме внутрь.

Бомильо – пробирка из мягкого стекла ярко-красного цвета.

Буосс – серый цвет на языке Шестой Луны.

Ванная Воскресительная – ванна со специальной водой Жизни для оживления или восстановления жизненных сил андроидов Каркона. Находится в Изоляторе дворца Ка д'Оро.

Вафля Скользящая – круглое печенье, изобретенное Джолией. Будучи брошенной по лестнице, образует блестящий скользящий желоб.

Вили – черный цвет на языке Шестой Луны.

Вироас – лиловый цвет на языке Шестой Луны.

Вода Подкрепляющая – используется в процессе кипения некоторых субстанций для закрепления их свойств.

Вода Изумрудная – компонент множества алхимических препаратов. Хранится в бутылях зеленого стекла.

Восьмая Нота – нота музыкальных произведений в исполнении оркестра Шестой Луны из двухсот ксораксианских музыкантов.

Всеточкимира – магический компас из железа и золота. При нажатии на две кнопки на его боку показывает точное направление к нужной цели.

Гайси – коричневый цвет на языке Шестой Луны.

Гипноз Основательный – магический гипноз, наводимый на человека ошейником Джолии.

Гоасил – магический камень розового цвета. Существует только на Шестой Луне.

Голос Убеждения – монах без тени и без лица в монашеской рясе и капюшоне. Творение Каркона. Появляется во снах Нины и пытается переманить её на сторону Алхимии Тьмы. Остался закупоренным в каменной вазе.

Графит Фиолетовый – алхимическая паста, используемая для изготовления карандашей, которыми рисуют Числомагов.

Гуги – магическая птица многоцветная птица Ксоракса с золотым клювом, красными глазами, четырьмя крыльями и всего одной лапой. Издает нежнейшее пение. Для защиты от Зла использует алхимическую золоченую пыль, хранимую в своих ярких перьях. Длина три метра, вес двести килограммов. Вместо ушей – два отверстия, прикрытых перышками. Питается Золотым Кремом, который готовит для него сама Этэрэя. Когда находится на Ксораксе, живет в Мирабилис Фантазио.

Дверь Каоса – результат разлома Золотого Числа. Представляет собой заключенную в арку вращающуюся спираль кипящей магмы, в которой аккумулируется похищаемая Дверью энергия Вселенной.

Демерсус – книга с бархатными страницами, на которой нанесены цифры Золотого числового ряда: 1,618. В заднюю сторонку обложки с внешней стороны воткнут черный гвоздь, с которого свисают две белые атласные ленты: к первой привязан нож с очень острым лезвием, ко второй – миниатюрный флакончик с препаратом Онирика.

Демиургия – алхимическая хрустальная сфера. Бесценна. Хранилище Золотого Числа 1,618. Находилась в Крепости Шпандау, где и была разбита Воинами Тьмы.

Джиролума – алхимический энергетический напиток, обеспечивающий жизнеспособность призраков Ксоракса, когда они прилетают на Землю.

Дивампы – алхимические факелы с убийственным пламенем. Будучи зажженными, создают непроходимый барьер для любых призраков.

Змеи Очковые – механические змеи с очками-телекамерами вместо глаз. Двигаются зигзагом. По ночам охраняют коридоры и комнаты дворца Каркона Ка д'Оро.

Зоки – оранжевый цвет на языке Шестой Луны.

Золото Философское – ценный алхимический материал, изготовленный из ртути и серы, очищенных при свете звезд и Третьего Солнца. Предметы из Золота Философского обладают сильными магическими свойствами и служил для подключения к энергетическому полю Шестой Луны.

Золотое Число – 1,618 – числовой ряд, обеспечивающий гармонию и красоту Вселенной и всего существующего в ней. Должно постоянно хранится в Демиургии.

Зубы Дракона – используются в качестве ингредиентов для многих алхимических препаратов, а также в качестве чипа для компьютера Акуэо Профундис. Без них невозможно путешествовать во времени и летать на Ксоракс. Зеленоватого цвета с серым оттенком. Хранятся зубы в Желтой Пирамиде.

Имбевия – сладость для распознавания призраков. Её формула описана в «Карте Нигра эт Умбраэ» Фило Морганте.

Имсомния Фулгис – большой мощности алхимический электрический заряд Энергии Свинцовой, который призрак Джакопо Борио использовал для того, чтобы вывести спящих Воинов Тьмы из состояния сна.

«Карта Нигра эт Умбраэ» – документ, написанный на черной бумаге в 1445 году Фило Морганте. Содержит алхимические формулы некоторых препаратов, связанных с деятельностью призраков. К документу красным шпагатом привязаны пакетики с редкими компонентами некоторых препаратов и их распылители.

Кассафорте – древний большой деревянный сейф, покрытый красным лаком, для хранения алхимических предметов и важнейших исторических документов.

Клавис Музивум – он же Ключ к Мозаике. Золотой стержень длиной около двадцати сантиметров с двумя серебряными завитками на одном конце. Служит ключом, открывающим мозаику с изображением символов Золотого Числа на полу базилики Сан-Марко.

Кожа Голубой Лани – один из ингредиентов искусственной кожи для карконианских андроидов. Выдерживается в голубых чернилах в течение шести месяцев.

Кольцо Дыма – специальный ключ, с помощью которого Нина попадает в Акуэо Профундис. Изготовлен из большого изумруда.

Красное Сердце – Сердце Этэрэи, оно же новая Демиургия. Служит местом временного хранения Золотого Числа.

Крокотио Партикуларис – специальная смесь из перьев попугая, выдержанных в извести. Используется при реставрации.

Куаскио – маленькая и неповоротливая лазурная рыбка Ксоракса. В случае опасности издает оглушительный свист. Может жить вне воды. Откладывает маленькие яйца, содержащие волшебные самоцветы.

Кумиста – продолговатая алебастровая шкатулка для хранения Артемизии Албореа.

Лаут – голубой цвет на языке Шестой Луны.

Лепестки Розовые – используются для осветления искусственной кожи карконианских андроидов.

Ликер Спасительный – алхимическая жидкость, хранящаяся в Амфоре Цветущей. Служит для создания ураганного ветра, сбивающего с ног и гасящего любой пламя.

Луминас – алхимический пар, служащий для обнаружения мест, посещавшихся призраками. Его формула описана в «Карте Нигра эт Умбраэ» Фило Морганте.

Лупа Гармонизирующая – изобретенное Фило Морганте волшебное увеличительное стекло, позволяющее гармонизировать реальность и читать самый мелкий шрифт. Если поместить над огнем, можно разжечь пожар. При неправильном обращении может саморазрушиться. Изготовлена из Гоасила. Круглой формы в ободке из серебра. Рукоятка тоже серебряная, с кольцом на конце. Общая длина – тридцать сантиметров, из них двадцать – рукоятка.

Магическая Система Вселенной – созданная Этэрэей говорящая Книга с жидкими страницами. Обложка из золота и серебра, в центре барельеф Гуги. Находится в алхимической лаборатории виллы «Эспасия». Но её первоначальное место – на хрустальной подставке в Мирабилис Фантазио.

Магнолия Белая – растение, листья которого служат для изготовления препарата Имбевия.

Малвия Разумная – алхимическая субстанция, используемая Карконом для регулировки магических модуляций Голоса Убеждения.

Масло Освобождающее – алхимическое масло для пропитки Дивампов.

Медь Удобренная – медь, смешанная с продуктами жизнедеятельности животных. Используется как ингредиент искусственной кожи для карконианских андроидов.

Меморина Душевная – благотворная карамелька на апельсиновой основе, укрепляющая здоровье и возбуждающая полное доверие к угощающему ею.

Механогеометрия – волшебная технология Каркона, позволяющая ему создавать защищенные колдовством машины и механизмы.

Милат – фиолетовый цвет на языке Шестой Луны.

Мирабилис Фантазио – великая алхимическая лаборатория Ксоракса, откуда проистекает Всё. В ней собираются мысли детей Земли, а работающие там ксораксианские алхимики отделяют хорошие мысли от плохих. Здание Мирабилис Фантазио сделано из света.

Мисиль – маленький красный цветок Шестой Луны. Обладает волшебными свойствами, и тот, кто его съест, может путешествовать в прошлое. Очень ароматный, цветет один раз в сто лет и долго увядает.

Молоко Дракона – важный ингредиент для изготовления Зеленого Масла и жидкости Луминас.

Мрак Разгоняющий – очень редкая и ценная алхимическая субстанция для воскрешения людей и зарядки их энергией.

Нойзи – розовый цвет на языке Шестой Луны.

Огненные браслеты – служат для беспрерывной пытки врагов Каркона. Фиолетовые и красные. Приводятся в действие Пандемоном Морталис, издают заунывное траурное пение.

Огонь Обширный – алхимическое пламя в форме шара. Используется при замесе материала для создания Голоса Убеждения.

Оксид Железный – ингредиент Джиролумы. Хранится в одной из трех зеленых шкатулок, прикрепленных к «Карте Нигра эт Умбраэ» Фило Морганте.

Олис – желтый цвет на языке Шестой Луны.

Олоо – синий цвет на языке Шестой Луны.

Ондула – маленькая оранжевая бабочка с человеческим лицом, короткими ручками и ножками. Когда поет свои песенки, радуются все существа Шестой Луны. Способна имитировать любые звуки и голоса. Чтобы призвать её на Землю, нужно трижды произнести слово «Зуку».

Онирика – зеленая алхимическая жидкость, хранящаяся в хрустальном флакончике. Принимается перед погружением в ванну с кипящим воском.

Оплеуха Одуряющая – пощечина, с помощью которой черепаха Джолия сбивает с ног противника, посылая его в нокаут на несколько минут.

Ошейник Джолии – магический ошейник из драгоценных камней и Гоасила. Обладает всеми свойствами и возможностями Талдома Люкс.

Пальмодито – алхимическая перчатка из зеленых алмазов, без которой невозможно держать в руке Артемизию Албореа.

Пандемон Морталис – новый алхимический меч Каркона, выкованный Спящими Воинами и подаренный князю взамен утерянного в схватке с Ниной. Длиной сорок сантиметров, черного цвета и с алмазной буквой «К» на лезвии. На серебряной рукоятке расположены семь красных жемчужин, каждая соответсвует своей магии. Одновременный нажим на все камни выбрасывает энергию, способную уничтожить любого врага.

Пернатый Змей – он же ЛСЛ, Лорис Сибило Лоредан, мэр Венеции, погибший на острове Клементе в результате взрыва. Ближайший союзник Каркона, превращающийся в самого могущественного змея в мире – Пернатого Змея, почитаемого античной цивилизацией майя.

Пирамида Дракона – деревянная шкатулка в форме пирамиды желтого цвета. Служит для хранения Зубов Дракона.

«Пулвис Умбраэ» – созданная Джакопо Борио магическая пыль, которую он использовал для воскрешения Каркона и его подручных, превращенных в каменные статуи.

Пурфитто – распылитель, используемый для распыления Луминаса.

Розмарин Рассчитанный – ингредиент препарата Имбевия.

Ропина – овальная шкатулка для хранения желтых зерен чистого концентрата серы.

Рубин Вечной Дружбы – драгоценный камень с магическими свойствами. Каждый из друзей Нины имеет свой рубин и обязан всегда носить его с собой. Если он становится горячим или начинает светиться, это значит, что кому-то из них грозит опасность.

Сахар Чертис – алхимический сахар, которым закупоривают бутыли и ампулы.

Сбаккио – животное Шестой Луны, напоминающее огромный теннисный мяч или пушистого цыпленка. Сам белый, уши и клюв желтые. Диаметр один метр, вес сорок килограммов. Передвигается на двух пружинистых лапах, благодаря которым делает гигантские прыжки. Живет на алмазных холмах. Когда находится в хорошем настроении, выдувает гигантские пузыри высокой прочности, способные выдерживать вес людей и тяжелых предметов. Сходит с ума по землянике. Его присутствие придает храбрость и уверенность в себе. Чтобы вызвать его на Землю, нужно трижды произнести: «Олис Ассаф».

Священные Слезы – три деревянные слезы, содержащие в себе жизненно важные тайны, нанесенные алхимической лимфой. Каждая слеза охвачена кольцом из разного металла. Первая – бронзовым, вторая – серебряным, третья – золотым. Используются при погружении в ванны с кипящим воском.

Секретузия – сверхсекретная комната, расположенная в подземелье базилики Сан-Марко. В ней находятся три ванны с кипящим воском различных цветов. Одна с бронзовым, вторая с серебряным, третья с золотым.

Серебро Дьявольское – средство для воскрешения Голоса Убеждения.

Серебро Живое – один из компонентов жидкого Луминаса.

Спатракина – жидкость зеленоватого цвета, составленная из растворимой меди и слюны жабы. Используется как отвердитель мягкого стекла Бомильо.

Сталь Эластичная – очень гибкая специальная сталь. Используется для изготовления капюшона Голоса Убеждения.

Тайный глаз Атлантиды – в подводном городе Атлантида есть алтарь с негаснущим высоким пламенем. За алтарем находится стена с двумя глазами, выложенными желтой и черной мозаикой. Между глазами – вход в очень длинный туннель, который заканчивается синим кругом: это и есть Тайный глаз Атлантиды, через который берет начало путь на Ксоракс.

Талдом Люкс – магический ксораксианский жезл из Золота Философского с острием в форме головы Гуги. При нажатии на гоасиловые глаза птицы клюв открывается и стреляет жидкостью, огнем, электрическим разрядом, в том числе смертельным. Это волшебный меч всех алхимиков Шестой Луны.

Тензиум – суперпрочный материал из стали и жидкой кожи. Каркон использует его для изготовления цепей и канатов.

Технология Обольщения – набор магический действий, используемый Ливио Борио для обольщения Нины.

Тинтиннио – животное Шестой Луны в форме колокола, покрытого фиолетовыми и голубыми перьями. Рот и глаза черные. Высота около метра. Всегда весел, при ходьбе производит звук: «Тин… тин… тин». Обладает способностью приносить спокойствие и душевную радость. Чтобы пригласить его на Землю, нужно трижды сказать: «Милат и Лаут».

Топор Бородатый – боевой топор Воина Тьмы Густава Готембауэра с удлиненным лезвием, заканчивающимся крюком, к которому привязаны длинные и крепкие веревки с крюками.

Туманный Ноль – двухметровый круг в позолоченной раме с вырезанными на ней цифрами.

Фаботина – растение с красными листьями, которое растет только в сырых и дождливых местах. Цветет один раз в тридцать лет. Важнейший компонент Луминаса.

ФЕРК – Научно-исследовательский институт внеземных цивилизаций, где работают родители Нины. Находится в Москве.

Фойят – красный цвет на языке Шестой Луны.

Фусталла – гигантское растение Шестой Луны с огромными синими листьями. Растет очень медленно, по два-три сантиметра в год. Каждые десять лет рост останавливается. Алхимики Ксоркаса собирают самые мелкие листочки и используют из в качестве компонента для некоторых препаратов. Каждое растение имеет очень глубокие корни, которые формируют подземный лабиринт. Растение обладает магическими свойствами и создает атмосферу покоя и расслабленности. Если съесть один лист, можно летать в течение двадцати четырех часов.

Хауа – Вторая Тайна, Воздух. Газообразная сфера.

Хрустальный шар – прозрачный шар с маленькой белой жемчужиной в центре. Служит ключом к двери в алхимическую лабораторию виллы «Эспасия».

Хумус – Третья Тайна, Земля. Кусок черного камня.

Черная тетрадь – тетрадь деда Миши в черно-золотой обложке. В ней на языке Шестой Луны описаны различные алхимические формулы и магические предметы.

Числомагия – техника создания Числомагов. Существуют Злотворящие Числомаги и Добротворящие Числомаги Нины.

Шанда – Четвертая Тайна, Вода.

Эйзи – бирюзовый цвет на языке Шестой Луны.

Эликсир Жизни – препарат, принимаемый Карконом, чтобы жить вечно. Без риска для жизни его может пить только он.

Ягоды Колючие – компонент препарата Имбевия.

Яд Кобальтовый – яд в слюне Джолии. При плевке во врага моментально поражает его.

Ямбир – волшебный медальон, алхимический символ возможной жизни. Копия с герба на дверях Мирабилис Фантазио. Изготовлен из темного металла с сильным запахом ладана. Позволяет путешествовать во времени.

Золотое Число и ВОИНЫ

Оглавление

Глава первая «Пулвис Умбраэ»

Глава вторая Три деревянные слезы

Глава третья Очарование Зла

Глава четвертая Спящие и Дверь Каоса

Глава пятая Демиургия и Сердце Этэрэи

Глава шестая Секретузия и Восковые Ванны

Глава седьмая Крепость Шпандау

Глава восьмая Ловушка Замка на Воде

Глава девятая Песнь огненных браслетов

Глава десятая Мрак Разгоняющий и Ликер Спасительный

Алхимический словарь

Золотое Число и ВОИНЫ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg