Художник Ирина Петелина
Колосок
Жили-были два мышонка, Круть и Верть, да петушок Голосистое горлышко. Мышата только и знали, что пели да плясали, крутились да вертелись. А петушок чуть свет поднимался, сперва всех песней будил, а потом принимался за работу.
Вот однажды подметал петушок двор и видит на земле пшеничный колосок.
— Круть, Верть, — позвал петушок, — глядите, что я нашёл!
Прибежали мышата и говорят:
— Нужно его обмолотить.
— А кто будет молотить? — спросил петушок.
— Только не я! — закричал один.
— Только не я! — закричал другой.
— Ладно, — сказал петушок, — я обмолочу. И принялся за работу.
А мышата стали играть в лапту. Кончил петушок молотить и крикнул:
— Эй, Круть, эй, Верть, глядите, сколько я зерна намолотил!
Прибежали мышата и запищали в один голос:
— Теперь нужно зерно на мельницу отнести, муки намолоть.
— А кто понесёт? — спросил петушок.
— Только не я! — закричал Круть.
— Только не я! — закричал Верть.
— Ладно, — сказал петушок, — я снесу зерно на мельницу.
Взвалил себе на плечи мешок и пошёл. А мышата тем временем затеяли чехарду. Друг через друга прыгают, веселятся. Вернулся петушок с мельницы, опять зовёт мышат:
— Сюда, Круть, сюда, Верть! Я муку принёс. Прибежали мышата, смотрят, не нахвалятся:
— Ай да петушок! Ай да молодец! Теперь нужно тесто замесить да пироги печь.
— Кто будет месить? — спросил петушок. А мышата опять своё:
— Только не я! — запищал Круть.
— Только не я! — запищал Верть. Подумал, подумал петушок и говорит:
— Видно, мне придётся.
Замесил он тесто, натаскал дров, затопил печь. А как печь натопилась, посадил в неё пироги.
Мышата тоже времени не теряют: песни поют, пляшут.
Испеклись пироги, петушок их вынул, выложил на стол, а мышата тут как тут. И звать их не пришлось.
— Ох и проголодался я! — пищит Круть.
— Ох и есть мне хочется! — пищит Верть. Скорее сели за стол. А петушок им говорит:
— Подождите, подождите! Вы мне сперва скажите: кто нашёл колосок?
— Ты нашёл! — громко запищали мышата.
— А кто колосок обмолотил? — снова спросил петушок.
— Ты обмолотил! — потише сказали оба.
— А кто зерно на мельницу носил?
— Тоже ты, — совсем тихо ответили Круть и Верть.
— А тесто кто месил? Дрова носил? Печь топил? Пироги кто пёк?
— Всё ты, всё ты, — чуть слышно пропищали мышата.
— А вы что делали?
Что сказать в ответ? И сказать нечего.
Стали Круть и Верть вылезать из-за стола, а петушок их не удерживает.
Не за что таких лодырей и лентяев пирогами угощать!
Два жадных медвежонка
По ту сторону стеклянных гор, за шёлковым лугом, стоял нехоженый, невиданный густой лес. В этом нехоженом, невиданном густом лесу, в самой его чаще, жила старая медведица. У неё было два сына. Когда медвежата выросли, они решили, что пойдут по свету искать счастья.
Поначалу пошли они к матери и, как положено, распрощались с ней. Обняла старая медведица сыновей и наказала им никогда не расставаться друг с другом.
Обещали медвежата исполнить наказ матери и тронулись в путь-дорогу.
Шли они, шли. И день шли, и другой шли. Наконец все припасы у них кончились. Медвежата проголодались.
Понурые, брели они рядышком.
- Эх, братик, до чего же мне есть хочется! — пожаловался младший.
- И мне хочется! — сказал старший.
Так они всё шли да шли и вдруг нашли большую круглую головку сыра. Хотели было поделить её поровну, но не сумели. Жадность одолела медвежат: каждый боялся, что другому достанется больше.
Спорили они, рычали, и вдруг откуда ни возьмись подошла к ним лиса.
- О чём вы спорите, молодые люди? — вкрадчиво спросила лиса.
Медвежата рассказали ей о своей беде.
- Какая же это беда! — сказала лисица. — Давайте я вам поделю сыр поровну: мне что младший, что старший — всё одно.
- Вот хорошо-то! — обрадовались медвежата. — Дели!
Лиса взяла сыр и разломила его на две части. Но расколола головку так, что один кусок - это даже на глаз было видно - был больше другого.
Медвежата закричали:
- Этот больше! Лиса успокоила их:
- Тише, молодые люди! И эта беда не беда. Сейчас я всё улажу.
Она откусила добрый кусок от большей части и проглотила его. Теперь большим стал меньший кусок.
- И так неровно! — забеспокоились медвежата.
- Ну, полно, — сказала лиса. — Я сама знаю своё дело! И она откусила кусок от большей части. Теперь больший кусок стал меньшим.
- И так неровно! — закричали медвежата.
- Да будет вам! — сказала лиса, с трудом ворочая языком, так как рот её был набит вкусным сыром. — Ещё самая малость — и будет поровну.
Лиса продолжала делить сыр. А медвежата только чёрными носами водили туда-сюда, туда-сюда: от большего куска — к меньшему, от меньшего — к большему.
Пока лиса не наелась досыта, она всё делила и делила.
Но вот куски сравнялись, а медвежатам почти и сыра не осталось: два крохотных кусочка.
- Ну что ж, — сказала лиса, — хоть и помалу, да зато поровну! Приятного вам аппетита, медвежата! — И, помахав хвостом, она убежала.
Так-то вот бывает с теми, кто жадничает!
Смоляной бычок
Жили-были дедушка да бабушка. Была у них внучка Танюшка. Сидели они один раз у своего дома, а мимо пастух стадо коров гонит. Коровы всякие: и рыжие, и пёстрые, и чёрные, и белые. А с одной коровой рядом бежал бычок — чёрненький, маленький. Где припрыгнет, где прискачет. Очень хороший бычок.
- Вот бы нам такого телёночка, — говорит Танюшка.
Дедушка думал-думал и придумал: достану для Танюшки телёночка. А где достанет — не сказал.
Вот настала ночь. Бабка легла спать. Танюшка легла спать, кошка легла спать, собака легла спать, куры легли спать, только дедушка не лёг. Собрался потихоньку, пошёл в лес.
Пришёл в лес, наковырял с ёлок смолы, набрал полное ведро и вернулся домой.
Бабка спит, Танюшка спит, кошка спит, собака спит, куры тоже уснули, один дедушка не спит — телёночка делает. Взял он соломы, сделал из соломы бычка. Взял четыре палки, сделал ноги. Потом приделал головку, рожки, а потом всего смолой вымазал, и вышел у дедушки смоляной бычок, чёрный бочок. Посмотрел дедушка на бычка — хороший бычок. Только чего-то у него не хватает. Стал дедушка рассматривать — рожки есть, ножки есть, а вот хвоста-то нет! Взял дедушка верёвочку, приладил и хвост. И только успел хвост приладить — глядь! — смоляной бычок сам в сарай побежал.
Встали утром Танюшка с бабушкой, вышли во двор, а по двору гуляет смоляной бычок, чёрный бочок. Обрадовалась Танюшка, нарвала травы, стала смоляного бычка кормить. А потом повела бычка пастись. Пригнала на крутой бережок, на зелёный лужок, за верёвочку привязала, а сама домой пошла. А бычок траву ест, хвостиком размахивает.
Вот выходит из лесу Мишка-медведь. Постоял, постоял, туда-сюда поглядел — увидел бычка. Стоит бычок к лесу задком, не шелохнётся, только шкурка на солнышке блестит.
«Ишь жирный какой, — думает Мишка-медведь, — съем бычка».
Вот медведь бочком, бочком к бычку подобрался, схватил бычка… да и прилип. А бычок хвостиком взмахнул и пошёл домой. Топ-топ!..
Испугался медведь и просит:
- Смоляной бычок, соломенный бочок, отпусти меня в лес!
А бычок шагает, медведя за собой тащит.
А на крылечке и дедушка, и бабушка, и Танюшка сидят, бычка встречают. Смотрят — а он медведя привёл.
- Вот так бычок! — говорит дедушка. — Смотри, какого здоровенного медведя привёл. Сошью теперь себе медвежью шубу.
Испугался медведь и просит:
- Дедушка, бабушка, внучка Танюшка, не губите меня, отпустите меня, я вам за это из лесу мёду принесу.
Выпростал дедушка медвежьи лапы из бычковой спины. Бросился медведь в лес. Только его и видели.
Вот на другой день Танюшка опять погнала бычка пастись. Бычок траву ест, хвостиком помахивает. Вот выходит из лесу волчище — серый хвостище. Кругом осмотрелся — увидал бычка. Подкрался волк, зубами щёлк, да и вцепился бычку в бок, вцепился да и завяз в смоле.
Волк туда, волк сюда, волк и так и этак. Не вырваться серому. Вот и стал он просить бычка:
- Быченька-бычок, смоляной бочок! Отпусти меня в лес!
А бычок будто не слышит, повернулся и идёт домой. Топ-топ! — и пришёл. Увидел старик волка и говорит:
- Эй! Вот кого сегодня бычок привёл! Будет у меня волчья шуба.
- О старичок, отпусти меня в лес, я тебе за это мешок орехов принесу, — испугался волк.
Выпростал дедушка волка — только того и видели.
И назавтра бычок пошёл пастись. Ходит по лужку, травку ест, хвостиком мух отгоняет. Вдруг выскочил из лесу зайчик-побегайчик. Смотрит на бычка — удивляется: что это за бычок здесь гуляет? Подбежал к нему, тронул лапкой — и прилип.
- Ай, ай, ай! — заплакал зайчик-побегайчик. А бычок топ-топ! — привёл его домой.
- Вот молодец бычок! — говорит дедушка. — Сошью теперь Танюшке рукавички заячьи.
- Отпустите меня. Я вам капустки принесу да ленточку красную для Танюшки, — просит заинька.
Выпростал старик зайкину лапку. Ускакал заинька.
Вот под вечер сели дедушка, да бабушка, да внучка Танюшка на крылечке, глядят: бежит медведь к ним на двор, несёт целый улей мёду — вот вам!
Не успели мёд взять, как бежит серый волк, несёт мешок орехов — пожалуйста!
Не успели орехи взять, как бежит заинька, кочан капусты несёт да ленточку красную для Танюшки— возьмите скорее! Никто не обманул.
У Солнышка в гостях
Однажды большая туча занавесила небо. Солнце три дня не показывалось. Заскучали цыплята без него.
— Куда это солнышко девалось? — говорят. — Нужно его поскорее на небо вернуть.
— Где же вы его найдёте? — закудахтала наседка. — Разве вы знаете, где оно живёт?
— Знать-то мы не знаем, а кого встретим, того спросим, — ответили цыплята.
Собрала их наседка в дорогу. Дала мешочек и сумочку. В мешочке — зёрнышко, в сумочке — маковинка.
Отправились цыплята. Шли-шли — и видят: в огороде, за кочаном капусты, сидит улитка. Сама большая, рогатая, а на спине хатка стоит.
Остановились цыплята и спрашивают:
— Улитка, улитка, не знаешь ли, где солнышко живёт?
— Не знаю. Вон на плетне сорока сидит — может, она знает. А сорока ждать не стала, пока к ней цыплята подойдут.
Подлетела к ним, затараторила, затрещала:
— Цыплята, куда вы идёте, куда? Цыплята, куда вы идёте, куда?
Отвечают цыплята:
— Да вот солнышко скрылось. Три дня его на небе не было. Идём его искать.
— И я с вами пойду! И я с вами пойду! И я с вами пойду!
— А ты знаешь, где солнышко живёт?
— Я-то не знаю, а заяц, может, знает: он по соседству, за межой, живёт! — затрещала сорока.
Увидел заяц, что к нему гости идут, поправил шапку, вытер усы и пошире ворота распахнул.
— Заяц, заяц, — запищали цыплята, затараторила сорока, — не знаешь ли, где солнышко живёт? Мы его ищем.
— Я-то не знаю, а вот моя соседка, утка, — та, наверно, знает: она около ручья, в камышах, живёт.
Повёл заяц всех к ручью. А возле ручья утиный дом стоит и челнок рядом привязан.
— Эй, соседка, ты дома или нет? — крикнул заяц.
— Дома, дома! — закрякала утка. — Всё никак не могу просохнуть — солнца-то три дня не было.
— А мы как раз солнышко идём искать! — закричали ей в ответ цыплята, сорока и заяц. — Не знаешь ли, где оно живёт?
— Я-то не знаю, а вот за ручьём, под дуплистым буком, ёж живёт — он знает.
Переправились они на челноке через ручей и пошли ежа искать. А ёж сидел под буком и дремал.
— Ежик, ёжик, — хором закричали цыплята, сорока, заяц и утка, — ты не знаешь, где солнышко живёт?
Подумал ёж и говорит:
— Как не знать! Знаю, где солнышко живёт. За буком — большая гора. На горе — большое облако. Над облаком — серебристый месяц, а там и до солнышка рукой подать!
Взял ёж палку, нахлобучил шапку и зашагал впереди всех дорогу показывать.
Вот пришли они на макушку высокой горы. А там облако за вершину уцепилось и лежит-полёживает.
Залезли на облако цыплята, сорока, заяц, утка и ёж, уселись, и полетело облако прямёхонько к месяцу в гости.
А месяц увидел их и поскорее засветил свой серебряный рожок.
— Месяц, месяц, — закричали ему цыплята, сорока, заяц, утка да ёж, — покажи нам, где солнышко живёт! Три дня его не было на небе, соскучились мы без него.
Привёл их месяц прямо к воротам солнцева дома, а там темно, света нет: заспалось, видно, солнышко и просыпаться не хочет.
Тут сорока затрещала, цыплята запищали, утка закрякала, заяц ушами захлопал, а ёж палкой застучал:
— Солнышко-вёдрышко, выгляни, высвети!
— Кто под окошком кричит? — спросило солнышко. — Кто мне спать не даёт?
— Это мы — цыплята, да сорока, да заяц, да утка, да ёж. Пришли тебя будить: утро настало.
— Ох, ох!.. — застонало солнышко. — Да как мне на небо выглянуть? Три дня меня тучи прятали, три дня собой заслоняли, я теперь и заблестеть не смогу…
Услыхал про это заяц — схватил ведро и ну воду таскать. Услыхала про это утка — давай солнце водой умывать. А сорока — полотенцем вытирать. А ёж давай колючей щетиной начищать. А цыплята — те стали с солнышка соринки смахивать. Выглянуло солнце на небо, чистое, ясное да золотое.
И всюду стало светло и тепло. Вышла погреться на солнышке и курица. Закудахтала, цыплят к себе подзывает.
А цыплята тут как тут. По двору бегают, зёрна ищут, на солнышке греются.
Кто не верит, пусть посмотрит: бегают по двору цыплята или нет?
Петушок и бобовое зёрнышко
Жили-были петушок и курочка. Петушок всё торопился, всё торопился, а курочка знай себе приговаривает:
— Петя, не торопись, Петя, не торопись. Клевал как-то петушок бобовые зёрнышки да второпях и подавился. Подавился, не дышит, не слышит, словно мёртвый лежит. Перепугалась курочка, бросилась к хозяйке, кричит:
— Ох, хозяюшка, дай скорее маслица, петушку горлышко смазать: подавился петушок бобовым зёрнышком.
— Беги скорей к коровушке, проси у неё молока, а я ужо собью маслица.
Бросилась курочка к корове:
— Коровушка, голубушка, дай скорей молока, из молока хозяюшка собьёт маслица, маслицем смажу петушку горлышко: подавился петушок бобовым зёрнышком.
Ступай скорей к хозяину. Пусть он принесёт мне свежей травы.
Бежит курочка к хозяину:
— Хозяин, хозяин! Дай скорей коровушке свежей травы, коровушка даст молочка, из молока хозяюшка собьёт маслица, маслицем я смажу петушку горлышко: подавился петушок бобовым зёрнышком.
— Беги скорей к кузнецу за косой.
Со всех ног бросилась курочка к кузнецу:
— Кузнец, кузнец, дай скорей хозяину хорошую косу. Хозяин даст коровушке свежей травы, коровушка даст молока, хозяюшка даст мне маслица, я смажу петушку горлышко: подавился петушок бобовым зёрнышком. Кузнец дал хозяину новую косу, хозяин дал коровушке свежей травы, коровушка дала молока, хозяюшка сбила масло, дала маслице курочке. Смазала курочка петушку горлышко. Бобовое зёрнышко проскочило. Петушок вскочил и во всё горло закричал: «Ку-ка-ре-ку!»
Журавль и цапля
Летела сова — весёлая голова.
Вот она летала, летала и села, да хвостиком повертела, да по сторонам посмотрела и опять полетела. Летала, летала и села, хвостиком повертела да по сторонам посмотрела и опять полетела. Летала, летала…
Это присказка, а сказка вот какая. Жили-были на болоте журавль да цапля. Построили они себе избушки. Журавль — на одном конце болота, цапля — на другом.
Журавлю стало скучно жить одному, и задумал он жениться: «Дай пойду посватаюсь к цапле!» Пошёл журавль — тяп-тяп! — семь вёрст болото месил. Приходит и говорит:
— Дома ли цапля?
— Дома.
— Выдь за меня замуж.
— Нет, журавль, не пойду за тебя замуж: у тебя ноги долги, платье коротко, сам худо летаешь, и кормить-то тебе меня нечем. Ступай прочь, долговязый!
Пошёл журавль домой несолоно похлебавши. Цапля после раздумалась: «Чем жить одной, лучше пойду замуж за журавля». Приходит к журавлю и говорит:
— Журавль, возьми меня замуж!
— Нет, цапля, мне тебя не надо! Не хочу жениться, не возьму тебя замуж. Убирайся!
Цапля заплакала от стыда и воротилась домой.
Ушла цапля, а журавль раздумался: «Напрасно не взял за себя цаплю! Ведь одному-то скучно».
Приходит и говорит:
— Цапля! Я вздумал на тебе жениться, поди за меня!
— Нет, журавль, не пойду за тебя замуж!
Пошёл журавль домой. Тут цапля раздумалась: «Зачем отказала? Что одной-то жить? Лучше к журавлю пойду».
Приходит она свататься, а журавль не хочет.
Вот так-то и ходят они по сию пору один к другому свататься, да никак не женятся.
Кот и лиса
Жил-был мужик. У этого мужика был кот, только такой баловник, что беда! Надоел он до смерти.
Вот мужик думал, думал, взял кота, посадил в мешок и понёс в лес. Принёс и бросил его в лесу — пускай пропадает.
Кот ходил, ходил и набрёл на избушку. Залез на чердак и полёживает себе. А захочет есть — пойдёт в лес, птичек, мышей наловит, наестся досыта — и опять на чердак, и горя ему мало!
Вот пошёл кот гулять, а навстречу ему лиса. Увидала кота и дивится: «Сколько лет живу в лесу, такого зверя не видывала!» Поклонилась лиса коту и спрашивает:
— Скажись, добрый молодец, кто ты таков? Как ты сюда зашёл и как тебя по имени величать?
А кот вскинул шерсть и отвечает:
— Зовут меня Котофей Иванович, я из сибирских лесов прислан к вам воеводой.
— Ах, Котофей Иванович! — говорит лиса. — Не знала я про тебя, не ведала. Ну, пойдём же ко мне в гости.
Кот пошёл к лисице. Она привела его в свою нору и стала потчевать разной дичинкой, а сама всё спрашивает:
— Котофей Иванович, женат ты или холост?
— Холост.
— И я, лисица, — девица. Возьми меня замуж! Кот согласился, и начался у них пир да веселье. На другой день отправилась лиса добывать припасов, а кот остался дома.
Бегала, бегала лиса и поймала утку. Несёт домой, а навстречу ей волк:
— Стой, лиса! Отдай утку!
— Нет, не отдам!
— Ну, я сам отниму.
— А я скажу Котофею Ивановичу, он тебя смерти предаст!
— А кто такой Котофей Иванович? Разве не слыхал? К нам из сибирских лесов прислан воеводой Котофей Иванович! Я раньше была лисица-девица, а теперь нашего воеводы жена.
— Нет, не слыхал, Лизавета Ивановна. А как бы мне на него посмотреть?
— У! Котофей Иванович у меня такой сердитый: кто ему не по нраву придётся, сейчас съест! Ты приготовь барана да принеси ему на поклон: барана-то уложи на видное место, а сам схоронись, чтобы кот тебя не увидал, а то, брат, тебе туго придётся!
Волк побежал за бараном, а лиса — домой. Идёт лиса, и повстречался ей медведь:
— Стой, лиса, кому утку несёшь? Отдай мне!
— Ступай-ка ты, медведь, подобру-поздорову, а то скажу Котофею Ивановичу, он тебя смерти предаст!
— А кто такой Котофей Иванович?
— А который прислан к нам из сибирских лесов воеводою. Я раньше была лисица-девица, а теперь нашего воеводы — Котофея Ивановича — жена.
— А нельзя ли посмотреть его, Лизавета Ивановна?
— У! Котофей Иванович у меня такой сердитый: кто ему не по нраву придётся, сейчас съест! Ты ступай приготовь быка да принеси ему на поклон.
Да смотри, быка-то по ложи на видное место, а сам схоронись, чтобы Котофей Иванович тебя не увидел, а то тебе туго придётся! Медведь пошёл за быком, а лиса — домой. Вот принёс волк барана, ободрал шкуру и стоит раздумывает. Смотрит — и медведь лезет с быком.
— Здравствуй, Михайло Иванович!
— Здравствуй, брат Левон! Что, не видал лисицы с Котофеем Ивановичем?
— Нет, Михайло Иванович, сам их дожидаю.
— А ты сходи-ка к ним, позови, — говорит медведь волку.
— Нет, не пойду, Михайло Иванович. Я неповоротлив, ты лучше иди.
— Нет, не пойду, брат Левон. Я мохнат, косолап, куда мне!
Вдруг откуда ни возьмись бежит заяц. Волк и медведь как закричат на него:
— Поди сюда, косой!
Заяц так и присел, уши поджал.
— Ты, заяц, поворотлив и на ногу скор: сбегай к лисе, скажи ей, что медведь Михайло Иванович с братом Левоном Ивановичем давно уже готовы, ждут тебя-де с мужем, с Котофеем Ивановичем, хотят поклониться бараном да быком.
Заяц пустился к лисе во всю прыть. А медведь и волк стали думать, где бы им спрятаться. Медведь говорит: — Я полезу на сосну. А волк ему говорит: — А я куда денусь? Ведь я на дерево не взберусь. Схорони меня куда-нибудь.
Медведь спрятал волка в кустах, завалил сухими листьями, а сам влез на сосну, на самую макушку, и поглядывает, не идёт ли Котофей Иванович с лисой.
Заяц меж тем прибежал к лисицыной норе:
— Медведь Михайло Иванович с волком Левоном Ивановичем прислали сказать, что они давно ждут тебя с мужем, хотят поклониться вам быком да бараном.
— Ступай, косой, сейчас будем.
Вот и пошли кот с лисою. Медведь увидел их и говорит волку:
— Какой же воевода-то Котофей Иванович маленький!
Кот сейчас же кинулся на быка, шерсть взъерошил, начал рвать мясо и зубами и лапами, а сам мурчит, будто сердится:
— Мау, мау!.. Медведь опять говорит волку:
— Невелик, да прожорлив! Нам четверым не съесть, а ему одному мало. Пожалуй, он и до нас доберётся!
Захотелось и волку посмотреть на Котофея Ивановича, да сквозь листья не видать. И начал волк потихоньку разгребать листья. Кот услыхал, что листья шевелятся, подумал, что это мышь, да как кинется — и прямо волку в морду вцепился когтями.
Волк перепугался, вскочил и давай утекать.
А кот сам испугался и полез на дерево, где сидел медведь. «Ну, — думает медведь, — увидел он меня!» Слезать-то было некогда, вот медведь как шмякнется с дерева обземь, все печёнки отбил, вскочил — да наутёк.
А лисица вслед кричит:
— Бегите, бегите, как бы он вас не задрал!..
С той поры все звери стали кота бояться. А кот с лисой запаслись на всю зиму мясом и стали жить да поживать.
Лиса и медведь
Жили-были медведь и лиса.
У медведя в избе на чердаке была припасена кадушка мёду.
Лиса про то сведала. Как бы ей до мёду добраться? Прибежала лиса к медведю, села под окошечко:
— Кум, ты не знаешь моего горечка!
— Что, кума, у тебя за горечко?
— Изба моя худая, углы провалились, я и печь не топила. Пусти к себе ночевать.
— Поди, кума, переночуй.
Вот легли они спать на печке. Лиса лежит да хвостом вертит. Как ей до мёду добраться? Медведь заснул, а лиса — тук-тук хвостом.
Медведь спрашивает:
— Кума, кто там стучит?
— А это за мной пришли, у соседушки, знать, сынок родился.
— Так сходи, кума.
Вот лиса ушла. А сама влезла на чердак и почала кадушку с мёдом. Наелась, воротилась и опять легла.
— Кума, а кума, — спрашивает медведь, — как назвали-то?
Починочком.
— Это имечко хорошее.
На другую ночь легли спать, лиса — тук-тук хвостом.
— Кум, а кум, меня опять зовут.
— Так сходи, кума. Лиса влезла на чердак и до половины мёд-то и поела. Опять воротилась и легла.
— Кума, а кума, как назвали-то?
— Половиночком.
— Это имечко хорошее.
На третью ночь лиса — тук-тук хвостом.
— Меня опять зовут.
— Кума, а кума, — говорит мед ведь, — ты недолго ходи, а то я блины хочу печь.
— Ну, это я скоро обернусь. А сама — на чердак и докончила кадушку с мёдом, всё выскребла. Воротилась, а медведь уже встал. — Кума, а кума, как на звали-то?
— Поскрёбышком.
— Это имечко и того лучше. Ну, теперь давай блины печь. Медведь напёк блинов, а лиса спрашивает:
— Мёд-то у тебя, кум, где?
А на чердаке. Полез медведь на чердак, а мёду-то в кадушке нет — пустая.
— Кто его съел? — спрашивает. — Это ты, кума, больше некому!
Нет, кум, я мёд в глаза не видала. Да ты сам его съел, а на меня говоришь!
Медведь думал, думал…
— Ну, — говорит, — давай пытать — кто съел. Ляжем на солнышке вверх брюхом. У кого мёд вытопится — тот, значит, и съел. Легли они на солнышке. Медведь уснул. А лисе не спится. Глядь-поглядь — на животе у неё и показался медок. Она ну-ко скорее перемазывать его медведю на живот.
— Кум, а кум! Это что! Вот кто мёд-то съел!
Медведь — делать нечего — повинился.
Зимовье зверей
У старика со старухой были бык, баран, гусь да пе тух и свинья. Вот старик и говорит старухе:
— А что, старуха, с петухом-то нам нечего делать, зарежем его к празднику!
— Так что ж, зарежем. Услышал это петух и ночью в лес убежал. На другой день старик искал, искал — не мог найти петуха. Вечером опять говорит старухе:
— Не нашёл я петуха, придётся нам свинью заколоть!
— Ну, заколи свинью.
Услышала это свинья и ночью в лес убежала. Старик искал, искал свинью — не нашёл:
— Придётся барана зарезать!
— Ну что ж, зарежь.
Баран услышал это и говорит гусю:
— Убежим в лес, а то зарежут и тебя и меня!
И убежали баран с гусем в лес. Вышел старик на двор — нет ни барана, ни гуся. Искал, искал — не нашёл:
— Что за чудо! Вся скотина извелась, один бык остался. Придётся, видно, быка зарезать!
— Ну что ж, зарежь.
Услышал это бык и убежал в лес.
Летом в лесу привольно. Живут беглецы — горя не знают. Но прошло лето, пришла и зима. Вот бык пошёл к барану:
— Как же, братцы-товарищи? Время приходит студёное — надо избу рубить.
Баран ему отвечает:
— У меня шуба тёплая, я и так прозимую.
Пошёл бык к свинье:
— Пойдём, свинья, избу рубить!
— А по мне хоть какие морозы — я не боюсь: зароюсь в землю и без избы прозимую.
Пошёл бык к гусю:
— Гусь, пойдём избу рубить!
— Нет, не пойду. Я одно крыло постелю, другим накроюсь — меня никакой мороз не проймёт.
Пошёл бык к петуху:
— Давай избу рубить!
— Нет, не пойду. Я зиму и так под елью просижу.
Бык видит: дело плохо. Надо одному хлопотать.
— Ну, — говорит, — вы как хотите, а я стану избу ставить. И срубил себе избушку один. Затопил печку и полёживает, греется.
А зима завернула холодная — стали пробирать морозы. Баран бегал, бегал, согреться не может — и пошёл к быку:
— Бэ-э!.. Бэ-э! Пусти меня в избу! Нет, баран. Я тебя звал избу рубить, так ты сказал, что у тебя шуба тёплая, ты и так прозимуешь.
А коли не пустишь, я разбегусь, вышибу дверь с крючьев, тебе же будет холоднее.
Бык думал, думал: «Дай пущу, а то застудит он меня».
— Ну, заходи. Баран вошёл в избу и перед печкой на лавочку лёг.
Немного погодя прибежала свинья:
— Хрю! Хрю! Пусти меня, бык, погреться!
— Нет, свинья. Я тебя звал избу рубить, так ты сказала, что тебе хоть какие морозы — ты в землю зароешься.
— А не пустишь, я рылом все углы подрою, твою избу уроню!
Бык подумал-подумал: «Подроет она углы, уронит избу».
— Ну, заходи.
Забежала свинья в избу и забралась в подполье. За свиньёй гусь летит:
— Гагак! Гагак! Бык, пусти меня погреться!
— Нет, гусь, не пущу! У тебя два крыла, одно подстелишь, другим оденешься — и так прозимуешь.
— А не пустишь, так я весь мох из стен вытереблю!
Бык подумал-подумал и пустил гуся. Зашёл гусь в избу и сел на шесток.
Немного погодя прибегает петух:
— Ку-ка-ре-ку! Бык, пусти меня в избу.
— Нет, не пущу, зимуй в лесу, под елью.
— А не пустишь, так я взлечу на чердак, всю землю с потолка сгребу, в избу холода напущу.
Бык пустил и петуха. Взлетел петух в избу, сел на брус и сидит.
Вот они живут себе впятером — поживают.Узнали про это волк и медведь.
— Пойдём, — говорят, — в избушку, всех поедим, сами станем там жить.
Собрались и пришли. Волк говорит медведю:
— Иди ты вперёд, ты здоровый.
— Нет, я ленив, ты шустрей меня, иди ты вперёд.
Волк и пошёл в избушку. Только вошёл — бык рогами его к стене и припёр. Баран разбежался — да бац, бац, начал осаживать волка по бокам. А свинья в подполье кричит:
— Хрю-хрю-хрю! Ножи точу, топоры точу, живого съесть волка хочу!
Гусь его за бока щиплет, а петух бегает по брусу да кричит:
— А вот как, да кудак, да подайте его сюда! И ножишко здесь, и гужишко здесь… Здесь его и зарежу, здесь его и подвешу!
Медведь услыхал крик — да бежать. А волк рвался, рвался, насилу вырвался, догнал медведя и рассказывает:
— Ну, что мне было! До смерти чуть не забили… Как вскочил мужичище, в чёрном армячище, да меня ухватом к стене припёр. А поменьше мужичишка, в сереньком армячишке, меня обухом по бокам, да всё обухом по бокам. А ещё поменьше того, в беленьком кафтанишке, меня щипцами за бока хватал. А самый маленький мужичишка, в красненьком халатишке, бегает по брусу да кричит: «А вот как, да кудак, да подайте его сюда! И ножишко здесь, и гужишко здесь… Здесь его и зарежу, здесь его и подвешу!» А из подполья ещё кто-то как закричит: «Ножи точу, топоры точу, живого съесть его хочу!»
Волк и медведь с той поры к избушке близко не подходили.
А бык, баран, гусь да петух и свинья живут там, поживают и горя не знают.
Лисичка со скалочкой
Шла лисичка по дорожке, нашла скалочку. Подняла и пошла дальше.
Пришла в деревню и стучится в избу:
— Стук-стук-стук!
— Кто там?
— Я, лисичка-сестричка! Пустите переночевать!
— У нас и без тебя тесно.
— Да я не потесню вас: сама лягу на лавочку, хвостик — под лавочку, скалочку — под печку.
Её пустили. Вот она легла сама на лавочку, хвостик — под лавочку, скалочку — под печку.
Рано поутру лисичка встала, сожгла свою скалочку, а потом и спрашивает:
— Где же моя скалочка? Давайте мне за неё курочку! Мужик — делать нечего! — отдал ей за скалочку курочку. Взяла лисичка курочку, идёт да поёт:
— Шла лисичка по дорожке, Нашла скалочку. За скалочку взяла курочку!Пришла она в другую деревню:
— Стук-стук-стук!
— Кто там?
— Я, лисичка-сестричка! Пустите переночевать!
— У нас и без тебя тесно.
— Да я не потесню вас: сама лягу на лавочку, хвостик — под лавочку, курочку — под печку.
Её пустили. Лисичка легла сама на лавочку, хвостик — под лавочку, а курочку — под печку.
Рано поутру лисичка потихоньку встала, схватила курочку, съела, а после и говорит:
— Где же моя курочка? Давайте мне за неё гусочку! Ничего не поделаешь, пришлось хозяину отдать ей за курочку гусочку. Взяла лисичка гусочку, идёт да поёт:
— Шла лисичка по дорожке, Нашла скалочку. За скалочку взяла курочку, За курочку взяла гусочку!Пришла она под вечер в третью деревню:
— Стук-стук-стук!
— Кто там?
— Я, лисичка-сестричка! Пустите переночевать!
— Да у нас и без тебя тесно.
— А я не потесню вас: сама лягу на лавочку, хвостик — под лавочку, гусочку — под печку.
Её пустили. Вот она легла сама на лавочку, хвостик — под лавочку, а гусочку — под печку.
Утром, чуть свет, лисичка вскочила, схватила гусочку, съела да после и говорит:
— Где же моя гусочка? Давайте мне за неё девочку!
А мужику девочку жалко отдавать. Посадил он в мешок большую собаку и отдал лисе:
— Бери, лиса, девочку!
Вот лиса взяла мешок, вышла на дорогу и говорит:
— Девочка, пой песни!
А собака в мешке как зарычит!
Лиса испугалась, бросила мешок — да бежать…
Тут собака выскочила из мешка — да за ней!
Лиса от собаки бежала, бежала да под пенёк в нору юркнула. Сидит там и говорит:
— Ушки мои, ушки, что вы делали?
— Мы всё слушали.
— А вы, ножки, что делали?
— Мы всё бежали.
— А вы, глазки?
— Мы всё глядели.
— А ты, хвост?
— А я всё тебе мешал бежать.
— А, ты всё мешал! Ну постой же, я тебе задам! — И высунула хвост из норы: — Ешь его, собака!
Тут собака ухватилась за лисий хвост, вытащила лисицу из норы и давай её трепать!
Кот — серый лоб, козёл да баран
Жили-были на одном дворе козёл да баран; жили промеж себя дружно: сена клок — и тот пополам.
Вот лежат себе козёл да баран и разговаривают. Откуда ни возьмись — котишко-мурлышко, серый лбишко, идёт да таково жалостно плачет.
Козёл да баран его спрашивают:
— Кот-коток, серенький лобок, о чём ты плачешь, на трёх ногах скачешь?
— Как мне не плакать? Била меня хозяйка, уши выдирала, ноги приломала, да ещё и удавить обещала.
— А за какую вину?
— А за то, что сметанку слизал!
И опять заплакал кот-мурлыка.
— Кот-коток, серый лобок, о чём же ты ещё-то плачешь?
— Как мне не плакать? Баба меня била да приговаривала: «К нам-де придёт зять, где будет сметаны взять? Поневоле придётся колоть козла да барана!»
Заревели козёл да баран:
— Ах ты, серый кот, бестолковый лоб! За что ты нас-то загубил? Вот мы тебя забодаем!
Тут кот-мурлыка вину свою приносил и прощенья просил. Козёл да баран его простили, и стали втроём думать: как быть и что делать?
— А ну, середний брат, — спросил кот барана, — крепок ли у тебя лоб? Попробуй-ка о ворота.
Поднялся баран, с разбегу стукнулся о ворота лбом — покачнулись ворота, да не отворились.
— А ну, старший брат, — спросил кот козла, — крепок ли у тебя лоб? Попробуй-ка о ворота.
Поднялся козёл-козлище, разбежался, ударился — ворота отворились.
Пыль столбом подымается, трава к земле приклоняется, бегут козёл да баран, а за ними скачет на трёх ногах кот — серый лоб.
Устал кот, взмолился названым братьям:
— Козёл да баран, не оставьте меньшого брата… Взял козёл кота, посадил его на себя, и поскакали они опять по горам, по долам, по сыпучим пескам.
Долго бежали, и день и ночь, пока в ногах силы хватило. Вот пришло крутое крутище, станово становище. Под тем крутищем — скошенное поле, на том поле стога, что города, стоят.
Остановились козёл, баран и кот отдыхать.
А ночь была осенняя, холодная. Где огня добыть? Думают козёл да баран, а кот — серый лоб уже добыл бересты, обернул козлу рога и велел ему с бараном стукнуться лбами.
Стукнулись козёл с бараном, да так крепко — искры из глаз посыпались, — береста и запылала.
Развели они огонь, сели и греются. Не успели путём обогреться — глядь, жалует незваный гость — медведь:
— Пустите обогреться, отдохнуть, что-то мочи моей нет…
— Садись с нами, Михайло Иванович! Откуда идёшь?
— Ходил на пасеку да подрался с мужиками.
Стали они вчетвером делить тёмную ночь: медведь под стогом, кот — серый лоб на стогу, а козёл с бараном — у костра.
Вдруг идут семь серых волков, восьмой — белый, и — прямо к стогу. Заблеяли козёл да баран со страху, а кот — серый лоб такую речь повёл:
— Ахти, белый волк, над волками князь! Не серди нашего старшого брата: он сердит, как расходится — никому несдобровать. Али не видите у него бороды: в ней-то и сила, бородою он зверей побивает, а рогами только кожу снимает. Лучше с честью подойдите да попросите: хотим, дескать, поиграть, силу попытать с меньшим братом, вон с тем, что под стогом лежит.
Волки на том коту поклонились, обступили медведя и стали его задирать. Вот медведь крепился, крепился — да как хватит на каждую лапу по волку! Перепугались они, выдрались кое-как — да, поджав хвосты, давай наутёк.
А козёл да баран тем временем подхватили кота, побежали в лес и опять наткнулись на серых волков.
Кот живо вскарабкался на макушку ели, а козёл с бараном схватились передними ногами за еловый сук и повисли. Волки стоят под елью, зубами лязгают.
Видит кот — серый лоб, что дело плохо, стал кидать в волков еловые шишки да приговаривать:
— Раз волк! Два волк! Три волк! Всего-то по волку на брата. Я, кот, давеча двух волков съел с косточками, так ещё сытёхонек, а ты, больший брат, за медведями ходил, да не изловил, бери себе и мою долю!
Только сказал он эти речи, козёл сорвался и упал прямо рогами на волка. А кот знай своё кричит:
— Держи их, лови их!
Тут на волков напал такой страх — пустились бежать без оглядки. А кот — серый лоб, козёл да баран пошли своей дорогой.
Содержание
Колосок. Переск. С. Могилевской
Два жадных медвежонка. Обр. А. Краснова и В.Важдаева
Смоляной бычок
У солнышка в гостях. Переск. С. Могилевской
Петушок и бобовое зёрнышко. Обр. О. Капицы
Журавль и цапля. Переск. А. Толстого
Кот и лиса. Переск. А. Толстого
Лиса и медведь. Переск. А. Толстого
Зимовье зверей. Переск. А. Толстого
Лисичка со скалочкой. Обр. М. Булатова
Кот — серый лоб, козёл да баран. Переск. А. Толстого
Комментарии к книге «Мои любимые сказки о животных», Ирина Андреевна Петелина
Всего 0 комментариев