«Волшебный день»

Любовь Салимова Волшебный день

I

День начинался так же, как и все будние дни. Ева проснулась, оделась и спустилась к завтраку. Папа, как всегда, уже сидел за столом, пил кофе и просматривал утреннюю газету. Еве хотелось бы побеседовать с ним, но она знала, что папа всегда ужасно занят. Каждое утро за завтраком он просматривает газеты, потом едет на работу, а вечером, после ужина, уходит к себе в кабинет. Там он включает компьютер, и тогда — Ева знает — нельзя шуметь, потому что папа работает. Только перед сном Ева заглядывает в папин кабинет, чтобы пожелать спокойной ночи. Иногда в эти минуты папа приглашает ее зайти, и некоторое время они разговаривают — в основном папа интересуется успехами дочки в школе. Вот и сейчас он допил кофе, посмотрел на часы, попрощался и ушел.

Мама принесла из кухни бутерброды и кофе с молоком для Евы. Она уже была одета, причесана и едва заметно накрашена.

— А ты, мама, — спросила Ева, — разве не позавтракаешь со мной?

— Нет, не успею, дочка. Надо бежать. Сегодня просили пораньше… — Мама подошла к девочке и поцеловала ее на прощание. Потом окинула ее быстрым взглядом и заметила: — у тебя разные бантики в косичках, смени… — И мама исчезла в дверях прихожей. Ева даже не успела сказать, что сейчас все девочки носят разные бантики, например, красный и синий, как у нее, или желтый и зеленый. Ева вздохнула и стала завтракать. Со стены напротив на нее смотрел строгий человек с усами. Это портрет дедушки. Ева не помнила дедушку и не знала, каким он был, но этот строгий взгляд всегда немного пугал ее. А справа от портрета висела картина, которую когда-то подарили папе на работе. Там был нарисован кусочек парка — деревья, зеленая скамейка, фонарь. Чувствовалось, что там — пасмурный, дождливый осенний вечер, и чем-то унылым и тревожным веяло от этой картины. Ева поскорее отвела взгляд и посмотрела в окно, где, наоборот, ярко светило солнце и цвели вишни. Девочка отнесла на кухню посуду, взяла в прихожей сумку и выскочила из дома.

Бабушка, как и каждое утро, была уже в саду — возилась с какими-то кустами. Навстречу Еве выбежал щенок Марс и стал вертеться вокруг ее ног, весело повизгивать и вилять хвостом. Девочка потрепала щенка за уши, и на минуту ей стало грустно. Папа взял у знакомых этого щенка, чтобы он охранял дом. Газеты писали, что в последнее время в этом районе участились ограбления. Но Марс был таким добродушным и веселым, что тётя Алиса, мамина сестра, сказала, что вряд ли эта собака станет хорошим сторожем. И Ева боялась, чтобы щенка не отдали обратно.

II

Девочка вышла за калитку и зашагала в сторону школы. Но вдруг, вспомнив что-то, она остановилась. Ведь учительница сказала, что сегодня не будет двух первых уроков из-за какого-то экзамена у старшеклассников. Значит, можно не торопиться. Значит, можно погулять по улицам, заглядывая в незнакомые дворы, угадывать, какие люди там живут. Можно зайти к Элле или Марку, можно… Но сама не зная почему, Ева свернула на Кленовую улицу и медленно побрела по ней.

Там, в самом конце улицы, жила Старая Лорина. Она жила одна в маленьком домике, выкрашенном в желтый цвет. Вокруг домика был небольшой садик, в котором росли, кроме обычных вишен и слив, еще какие-то диковинные растения, которых Ева нигде больше не видела. Дети с окрестных улиц часто прибегали сюда, чтобы тайком заглянуть в этот садик. Ева, как и другие дети, старалась понять, почему родители не разрешают им бегать к Старой Лорине. Лорина не была похожа ни на ведьму, ни на злую колдунью. Впрочем, может, она и была колдуньей, иначе откуда она знала имена всех детей? Иногда они находили на заборе маленькие пакетики, на которых зелеными чернилами были написаны имена: «Сандра», «Ева», «Марк», «Элла», «Виктор»… Внутри оказывались разные лакомства: яблоко, или кулечек вишен, или лесные орехи. А однажды Ева, пробегая мимо забора, увидела Старую Лорину на яблоне — старушка, удобно устроившись на ветке, читала книгу. Калитка в ее садик всегда была открыта, но дети никогда не видели, чтобы кто-нибудь входил или выходил из нее.

Ева тихо подошла к забору и заглянула в сад. Лорина была на веранде, помешивала деревянной ложкой какую-то кипящую в кастрюльке жидкость. На ней было яркое цветастое платье — обычно пожилые женщины так не одеваются. Платок на ее голове тоже был повязан совсем не так, как повязывала Евина бабушка и бабушки других детей.

III

— Заходи, Ева, — сказала Лорина, даже не взглянув на девочку.

Отказаться или убежать было бы нелепо. Ева осторожно вошла в садик и остановилась возле веранды.

— Доброе утро, госпожа Лорина. Хорошая сегодня погода, не правда ли?

— Плохой погоды не бывает, — засмеялась в ответ Лорина.

Ева и сама так считала, но она знала, что все взрослые любят фразы, которые ничего не значат, а говорить их надо просто так, из вежливости. Например, один человек спрашивает другого: «Как вы себя чувствуете?», но на самом деле это его нисколько не интересует. Надо просто сказать «Отлично», и он будет доволен.

— Ну, что ты растерялась? Заходи в дом, сейчас я угощу тебя чаем с вареньем. Иди, иди, не стесняйся!

И Ева на самом деле вдруг совершенно перестала стесняться. К тому же, было жутко любопытно заглянуть в этот дом — ведь ни один человек в городке не бывал здесь. Девочка не раз слышала от разных людей, что в доме у Лорины повсюду паутина, что в комнате она держит ящериц, а по ночам ее дом стерегут совы.

Ева прошла по веранде и попала на кухню. Здесь приятно пахло травами — пучки трав были развешаны везде: над плитой, у окон, на стенах. На полках стояло множество баночек — больших и маленьких, и на всех были наклеены разноцветные бумажки с надписями на непонятном языке. «Melissa officinalis» — прочитала девочка на одной из них и несколько раз повторила эти слова про себя — они звучали как заклятие.

Потом она прошла в комнату. Ничего необычного здесь не было — ни ящериц, ни паутины. Самая обыкновенная маленькая аккуратная комнатка. Железная кровать застлана одеялом, сшитым из разноцветных лоскутков. Кресло-качалка, стол, два стула, старинный шкаф и комод. На стенах — маленькие картинки из сухих листьев, цветов и птичьих перьев. На дверце шкафа — большое старинное зеркало. Ева глянула в это зеркало и остановилась перед ним. Что-то было не так. Девочка видела себя — и как будто не себя. То же платьице, те же косички с разными бантиками, те же глаза, нос и губы… Но что-то новое появилось в ее лице. В других зеркалах она видела себя немножко иначе. Что изменилось, Ева не могла понять, но отражение ей нравилось.

— Наверное, зеркало очень старое, вот и показывает по-другому, — попыталась объяснить это девочка. Все-таки она подошла еще ближе, протянула руку к своему отражению. Но ее рука, едва коснувшись стекла, прошла сквозь него, как сквозь поверхность воды, и неожиданно для себя Ева шагнула вперед и сама прошла сквозь стекло.

Оказавшись по другую сторону зеркала, она посмотрела вокруг и убедилась, что стоит в той же комнате: та же мебель, картинки, только из зеркала на нее теперь смотрела привычная Ева — такая, какую она видела во всех зеркалах.

— Вот это да, — сказала девочка и ущипнула себя за руку, чтобы убедиться, что это ей не снится. — Вот тебе и officinalis.

В эту минуту в комнату вошла Старая Лорина с подносом в руках. Она поставила на стол две чашки, маленький, почти игрушечный чайник, вазочку с персиковым вареньем. Пригласив Еву за стол, она налила в чашки чай, и в комнате запахло чем-то очень приятным и знакомым. Ева попробовала чай.

— Как вкусно, — сказала она. И, немного подумав, добавила: — Похоже на микстуру от кашля.

— Это анис, — объяснила Лорина. — Я знала, что тебе понравится.

И Ева тотчас же решила выращивать этот анис на грядке, которую отвела ей в саду бабушка.

— Попробуй варенье, — сказала старушка.

Ева зачерпнула ложкой из вазочки — совсем немножко.

— Бери больше! — улыбнулась Лорина.

— А можно?

— Ну конечно! У меня его знаешь сколько?

— Обожаю варенье, — с полным ртом сказала Ева. Вообще-то она знала, что с полным ртом разговаривать нехорошо, но Лорина ничуть не рассердилась, не то, что тетя Алиса, которая то и дело твердит: «Сиди прямо!», «Не качайся на стуле!», «Не бери мясо руками!», «Нож держи в правой руке!»

— Твоя бабушка ведь тоже варит варенье?

— Да, только она не разрешает мне много есть. Говорит, детям сладкое вредно. Зубы портятся, и вообще… Девочке надо следить за фигурой… Не пойму только, зачем столько варить, если никто его не ест?

Они еще долго пили чай с вареньем, Ева рассказывала Лорине о себе, о своих друзьях, о том, во что они любят играть, и совсем забыла и про странное зеркало, и про школу. Когда она опомнилась и посмотрела на часы, оказалось, что надо бежать бегом, чтобы не опоздать.

— Не бойся, никто тебя ругать не станет, — сказала Старая Лорина и уже в дверях протянула ей какую-то маленькую баночку. — Здесь семена аниса, — сказала она.

«Точно — колдунья», — подумала Ева и помчалась в школу.

IV

Старая Лорина оказалась права — никто Еву не ругал, хотя она опоздала на целых десять минут! Учительница, обычно строгая, довольно добродушно спросила, почему Ева опоздала. Ева почему-то честно ответила, что вышла из дома рано, но зашла в гости и не заметила, как прошло время.

— Что же нового ты узнала за это время? — спросила учительница.

Ева немного подумала.

— Я узнала, что растение, которое кладут в микстуру от кашля, называется анис. Еще из него можно заваривать чай. — Она достала из кармана баночку. — Вот, у меня есть семена, и я сама буду выращивать анис.

— Молодец, — похвалила учительница. — Ты не зря потратила время. Садись.

Ева прошла на свое место, не переставая удивляться. Впервые её похвалили за опоздание. Да еще кто похвалил — самая строгая учительница в школе! Но учительница, казалось, была в самом лучшем настроении. Уроки проходили весело и интересно, а не так скучно, как обычно. Ева заметила у учительницы на шее яркий платочек, каких она никогда раньше не носила. Да и не только учительница, всё в этот день казалось каким-то радостным, интересным. На перемене ребята играли в мяч, и как же удивилась Ева, когда сам директор школы, толстый, лысый и обычно раздраженный, присоединился к ним!

В общем, весь мир каким-то странным образом изменился, и к концу уроков Ева так устала от новых впечатлений, что по дороге домой уже не удивлялась тому, что видела. А видела она многое: продавец мороженого загадывал детям загадки, и самым находчивым бесплатно давал мороженое; в парке няни и мамы вместе с малышами лепили куличики из песка; трое взрослых мужчин в приличных костюмах запускали воздушного змея.

Ева подошла к своему дому. В саду она увидела маму — она играла с Марсом. Мама бросала палочку, а Марс находил её и приносил. Ева подошла поближе и увидела, как изменилась мама. Какая она красивая! Ни тени обычной усталости и озабоченности на её лице, она никуда не торопится, не суетится, так весело смеётся, когда щенок ищет в траве палочку, и его самого не видно, только черные уши то появляются, то вновь исчезают в траве.

— Мама! — удивленно воскликнула девочка.

— Иди сюда, дочка! Посмотри, какой он смешной.

— Как ты думаешь, Марс останется у нас навсегда? — робко спросила Ева.

— Конечно, останется. Он такой милый. И так понравился папе!

Мама внимательно посмотрела на Еву.

— Как мило, — заметила она, — разные бантики.

— У нас сейчас все девочки так носят. Тебе правда нравится?

— Очень. А теперь иди мой руки — будем обедать.

— И ты, мам? Пообедаешь со мной?

— Обязательно. Проголодалась, как собака. А вечером придет тетя Алиса. Ты, кажется, не рада?

— Что ты, мама, конечно, пусть приходит, — ответила Ева, хотя это известие не очень обрадовало её.

Она вошла в дом, прошла в гостиную. Здесь тоже многое изменилось. Вместо унылого осеннего пейзажа на стене висела другая картина — взъерошенный, бандитского вида зелёный кот на ярко-жёлтом фоне. А рядом, как обычно, портрет дедушки. Но что это? Сейчас он смотрел со стены совсем не строго, скорее наоборот — весело, даже лукаво, казалось, вот-вот подмигнёт.

После обеда прибежала Элла. Она вся сияла, и прямо с порога закричала:

— В воскресенье мы с папой идем в цирк! Представляешь, там будут львы!

Ева хорошо знала папу Эллы. Это был грузный, медлительный и очень скучный человек. Дочку он не баловал. А про цирк говорил, что всякие такие зрелища — лишь пустая трата времени. Но сегодня такой чудесный день, что можно ожидать чего угодно. И Еве вдруг тоже захотелось пойти в цирк с мамой и папой. Они так давно никуда не ходили все вместе…

Вечером пришла тетя Алиса. Она тоже была не такой, как всегда. Обычно она бывала одета в строгий костюм, волосы связаны в пучок на затылке, а в руках — толстая папка с разными бумагами, на которых было очень много цифр. Она работала бухгалтером (Ева только недавно научилась правильно выговаривать это слово) и очень любила свою работу. У нее не было ни детей, ни собак или кошек, дома у нее было очень скучно и ничего нельзя было трогать.

Но в этот волшебный вечер тетя Алиса пришла в легком летнем платьице, ветерок трепал ее распущенные волосы, и Ева обратила внимание, что они у нее очень красивые — каштановые и блестящие. В руках у тети была небольшая корзиночка.

— Угадай, что я тебе принесла? — сказала она Еве. И тут же, не дожидаясь ответа от растерявшейся девочки, открыла корзинку и вытащила оттуда маленького рыжего котенка. — Моя соседка просто не знала, куда их девать. Я тоже взяла одного. И осталось еще четыре. Может, твои подружки возьмут?

Ева запрыгала от радости и удивления. Она давно мечтала иметь котенка. Схватив его на руки, она побежала в сад.

За ужином Ева вертелась, болтала, смеялась, но тетя Алиса не сделала ей ни одного замечания. Даже папа в этот вечер не закрылся в своем кабинете, а вышел в сад и собрал букеты для мамы и тети Алисы.

Перед сном Ева вспомнила все, что произошло за этот удивительный день. «Если бы так было всегда, — думала она. — Но, наверное, так не бывает…» Девочка решила завтра же навестить старую Лорину.

V

Наутро Ева встала очень рано. Даже не позавтракав, она выбежала из дома. Ей хотелось поскорее повидать старую Лорину и получить ответы на все свои вопросы.

На Кленовой улице было тихо — видимо, все ее жители еще спали. Но Лорина уже была в своем садике.

— Доброе утро! — крикнула Ева, подойдя к забору.

— Привет, Ева, — улыбнулась старушка. — Я тебя ждала. Заходи в дом, чай уже готов. Ты ведь, конечно, не завтракала.

Ева не могла спокойно усидеть за столом. Ей хотелось немедленно обо всем рассказать Лорине. Она волновалась, перескакивала с одного на другое, но Лорина, казалось, все понимала и без слов. Она улыбалась, помешивала свой чай и лукаво смотрела на девочку.

— И тетя Алиса подарила мне кота! И в гостиной у нас кот висит… картина такая — зеленый-зеленый! Директор в мяч играл, а учительница меня хвалила за анис… И Элла идет в цирк. Ну такой чудесный день был вчера, правда? Вы тоже заметили?

— Заметила, — сказала старушка. — И не только вчера. Каждый день чудесен. Вчера в лесу появилась первая земляника. А сегодня утром в моем саду вылупились из яиц маленькие галчата. Я сама это видела! Разве это не чудо? Только чудо не любит, чтобы его не замечали. Прозеваешь раз, другой, третий — и все, больше оно не будет тебе показываться.

— Но почему все так изменилось? Все люди изменились. Бабушка, папа, тетя Алиса — все, все… Ведь на самом-то деле они совсем другие?

— Неужели? А ты присмотрись повнимательнее… Между прочим, не собираешься ли ты снова опоздать в школу? По-моему, тебе пора, — сказала Лорина, посмотрев на зеркало, и вышла из комнаты. — Но я всегда рада тебя видеть! — крикнула она уже с веранды.

Ева поняла. Ей пора. Она подошла к зеркалу, внимательно посмотрела на себя, вздохнула, закрыла глаза и вошла в зеркало, точно так же, как вчера.

VI

Уроки в этот день шли как обычно. Учительница по-прежнему была строгой. Стал накрапывать дождик. Настроение у Евы испортилось. После уроков она вернулась домой и зашла в гостиную. Ну конечно, так она и знала. На стене опять тот унылый пейзаж со скамейкой, и никакого зеленого кота. Дедушка смотрит с портрета как-то особенно строго и назидательно. А самое обидное — нигде не видно рыжего котенка… Ева чуть не заплакала. Неужели все ей только приснилось? И где же бабушка?

Девочка тихонько прошла на кухню. А, вот она где! Бабушка стояла спиной к Еве, лицом к открытому буфету, ела что-то ложкой и причмокивала от удовольствия.

— Бабушка, — позвала Ева.

Бабушка вздрогнула, быстро закрыла буфет и повернулась. На губах у нее было варенье.

— Ах, это ты, — сказала она, облизывая губы. — А я здесь… обед тебе готовлю. Мой руки и садись за стол. — И бабушка засуетилась возле плиты, на которой и в самом деле что-то варилось.

Неожиданно Еве стало весело. Подумать только, бабушка, ее старенькая бабушка, словно лакомка-девчонка, тайком ест варенье! Но Ева, увидев смущенное лицо бабушки, не показала, что она что-то заметила, и ушла в ванную, а потом — в гостиную. Там, дожидаясь обеда, она встала у окна и стала смотреть, как во дворе копошится Марс.

Калитка открылась, и во двор вошла мама. Как всегда, аккуратно одетая и причесанная, серьезная и немного грустная. Марс подбежал к ней и с визгом стал вертеться у ее ног. И неожиданно лицо у мамы изменилось. Она засмеялась, уронила на землю сумочку и зонтик, присела и стала ласкать щенка и играть с ним. И мама, и Марс выглядели такими счастливыми — совсем как вчера! Ева любовалась ими, спрятавшись за занавеску. Но вдруг на улице послышались шаги и голоса мальчишек. Мама резко встала, подобрала сумочку и зонтик, и с серьезным лицом пошла к дому, отгоняя от себя щенка, который все вертелся вокруг нее.

И опять все пошло как обычно. Сделав уроки, Ева слонялась по дому и не могла найти себе занятие. Было скучно. Взрослые занимались своими делами — мама стирала, бабушка возилась в саду. Даже Марс спал в своем углу. На улице шел дождь, и никто из детей не прибегал звать Еву гулять. Да и мама не пустила бы… Девочка опять чуть не заплакала, когда вспомнила, что у нее мог быть котенок.

Перед сном Ева пошла пожелать спокойной ночи папе, который, как всегда, сразу после ужина ушел к себе в кабинет. Дверь в кабинет оказалась чуть-чуть приоткрытой, и Ева услышала папин голос:

— Ага, еще одна! Вот… Сейчас… Сейчас… Пах! Попалась, голубушка!

Девочка в удивлении остановилась. Тихонько заглянув в щелку, она увидела зеркало в папином кабинете, а в зеркале отражался экран монитора. На экране был ствол ружья, который прицеливался в пролетающих над ним уток. Папа нажимал кнопки, и ружье выстреливало. Тогда выбегал смешной спаниель с «убитой» уткой в зубах.

Ева прикрыла рот ладошкой, чтобы не засмеяться. Потом она тихо-тихо прошла в дальний конец коридора и вернулась обратно, стараясь ступать как можно громче. Когда она вошла в кабинет, папа сосредоточенно смотрел в монитор. На экране была какая-то таблица.

— А, это ты, Ева, — рассеянно сказал папа, — ну, как дела в школе?

Ева рассказала о своих успехах и уже хотела попрощаться с папой, но неожиданно сказала:

— Пап, давай сходим в цирк, а?

С минуту папа смотрел на дочку с недоумением, как бы стараясь вспомнить, что же это такое — цирк. Потом его глаза стали веселыми.

— В цирк? Почему бы нет? Прекрасная идея! — папа откинулся на спинку кресла. — Сколько же лет я не был в цирке? Акробаты, дрессированные звери…

— И фокусники, и жонглеры, — добавила Ева.

— А клоуны!

Вдруг папа к чему-то прислушался и поднял кверху указательный палец.

— Что это? Слышишь?

Тут и Ева услышала какой-то шорох у окна. Подбежав к окну, она отодвинула штору.

На подоконнике сидел взъерошенный рыжий котенок.