«Мнимая реальность»

© А. Полак, 2015

© ООО «Написано пером», 2015

«– Говорят, ты обо всем забываешь, – сказал ему Хаггон за несколько недель до своей собственной смерти. – Когда умирает человеческое тело, душа остается жить внутри зверя, но с каждым днем воспоминания тускнеют, и зверь становится чуть менее варгом и чуть более волком, пока от человека не остается ничего – только зверь».

– ДА! – раздалось в зловещей тишине.

Голос был подобен ветру. Он менялся с баритона на бас. И фигура в бледном, размытом свете менялась вместе с ним. Силуэт стоял, подняв лицо кверху и раскинув руки в стороны.

– Я чувствую ее! Она повсюду. Она во мне. Каждая клеточка моего тела ощущает ее, – теперь фигура приобрела ясные очертания. – Каждая капля, что струится по венам, ощущает ее присутствие. Она намного ближе, чем я думал. Я красота, я ужас. Я власть.

От его голоса дрожали деревья, крошилась, словно сухое печенье, земля, сотрясались камни.

– Скоро мы встретимся, – мужчина опустил руки и прикрыл глаза, его губы изогнулись в лукавой улыбке. Так он и стоял, ожидая, когда раздастся сигнал. Вскоре дверь открылась, заставив его обернуться. В комнату вошли двое мужчин в белой форме. Один из них двинулся к нему навстречу, второй достал резиновую дубинку.

– О, господа санитары пожаловали, – с иронией протянул мужчина.

– Заткнись, придурок! – гаркнул тот, что с дубинкой, отстукивая ею ритм по своей ладони. – Повернись лицом к стене, руки за спину.

– Слушаюсь и повинуюсь, мистер Билл Скайз.

Когда запястья мужчины сцепили наручниками, санитар подошел к нему вплотную и, развернув его лицом к себе, посмотрел в глаза:

– Думаешь, ты здесь самый умный? Думаешь, ты здесь Господь Бог?

Мужчина ухмыльнулся, и санитар разозлился ещё больше:

– Я тебе скажу, кто здесь Бог. Бог здесь я. Ты понял меня, придурок? А ты никто. Ничтожество. И сидеть тебе здесь, пока не сдохнешь. И будь уверен, я прослежу, чтобы это было как можно болезненней.

– О, мистер Билл Скайз, ваша самоуверенность меня все больше и больше восхищает. Только вот одно меня смущает, хватит ли вам жизни, чтобы увидеть мою смерть? Скорее, ее увидят ваши правнуки. Если повезет, конечно.