«Операция «Приятели»»

Календарь отсчитывал последние дни четвертой послевоенной зимы, когда на одном из новосибирских аэродромов появился человек в мохнатой шапке-ушанке, потертых унтах и полушубке военного покроя. Широкоплечий, среднего роста, с твердой походкой и энергичными жестами, он напоминал бывалого северянина. Уверенно подойдя к транспортному самолету, готовящемуся к полету на Чукотку, мужчина какое-то время наблюдал за работой экипажа и, видимо, определив старшего, обратился к уже немолодому летчику:

— Слушай, браток, подбрось до Якутска. Я сам авиатехник, спешу из отпуска, да вот несчастье случилось: выпил лишку, задремал в порту, и кто-то бумажник с билетом тяпнул. А покупать новый не на что, поиздержался... В Якутске разочтемся: там у меня кореш и баба...

— Не могу, — хмуро ответил летчик. — Иди к командиру, если разрешит — возьму.

— Понимаешь, браток, у меня багажишку кило на сто. Тоже ведь увезти надо...

— Договорись сначала о себе. С багажом проще, места хватит, самолет недогружен.

— А где командир?

— Вон, — летчик махнул рукой в сторону ангара, — высокий, в кожаном реглане.

— Лады!

Мужчина энергично направился к командиру. Вскоре, запыхавшись, возвратился к летчику.

— Порядок! Разрешил. Сейчас привезу вещички.

— Поторапливайся! Через час вылетаем.

— Я мигом! — и он заспешил в багажную. Взял носильщика, погрузил на тележку чемоданы и мешок, покатил к самолету. Быстро перегрузил все в самолет, осмотрелся в салоне, подумал: «А ничего, уютно. Даже туалет имеется. «Дуглас» что надо. Погреться тоже есть чем и домашнее сало на закуску... Выдюжу!» — Устало вытянув ноги в унтах, он вспомнил молодость, военные годы, службу в авиационной части. Всякое приходилось делать: охранять и ремонтировать самолеты, чистить от снега аэродром, только не летать. А тут предстоит такой перелет: Новосибирск — Якутск, а там и Магадан — рукой подать. «Все будет в норме! Долетим!» — успокоил себя мужчина и принялся раскладывать на газете еду.

Пришел командир. Стройный, энергичный, лет тридцати пяти, с поперечным шрамом на правой брови.

— Ну как, технарь, устроился?

— Как дома. Мне не привыкать...