Наступило неловкое молчание. Поступь главы семьи и хозяйки дома была тяжелой и гулкой.
— Что это у тебя в стене торчит? — спросила она зятя, не повышая голос. Электропровод от застрявшей в бревне дрели извивался по полу, как бечевка.
— Дрель, — откликнулся робко Михеев.
— Зачем?
— Сверло застряло. Там металлическая прокладка, должно быть.
— Зачем сверлил, херувим, спрашиваю?
От неловкости у Михеева даже лицо вспотело. Он действительно походил сейчас на потолстевшего ангела. Нетрудно было понять, почему он приглянулся Екатерине, когда она еще ходила в невестах.
— Зачем же так с родней разговаривать, Марьяна Федоровна?
— Феодоровна, — поправила она с ударением. За «фео» она боролась со всеми, кто проглатывал эту гласную, несмотря на то, что произносить так привычное русское отчество было не легко и не верно. Но именно так и называл ее покойный сожитель, протоиерей Серафим. — Что вы искали с Андреем, я догадываюсь. Так вот послушайте, — прибавила она с вызовом. — Эта «металлическая прокладка» останется в стене до моей кончины. А если вы изымете ее вопреки воле моей, я тут же извещу уголовный розыск. Государство сумеет о сем позаботиться.
3Андрей и Василий, заранее сговорившись, встретились в кафе, где водки не подают. Для трезвого разговора сухой закон требуется.
— Может, коньячку возьмем?
— Плохой здесь коньяк. Сухого грузинского стребуем. Грамм триста. С пастилкой.
— Не люблю я эту кислятину. Зачем?
— Разговор у нас длинный будет. И трудный. Его сивухой не облегчишь.
— Что ж, послушаем.
— А задумывался ли ты, Васек, как мы с тобой дальше жить станем? Ты до пенсии будешь тянуть физкультуру в школе, если мускулы к шестидесяти не ослабнут, а я оценивать мебель в комиссионке. Зарплату нам не прибавят, а выгнать могут, если проштрафимся. Деньги со сберкнижки мы распылим, новых сбережений не вложим, что ж останется? Играть в спортлото до получения «сокровища» после смерти твоей Кабанихи? Только она, по-моему, умирать не собирается. Может, с тещей твоей в открытую поговорить, без ругани, по-хорошему? Вдруг снизойдет?
— Не снизойдет. Катька вчера уже пробовала.
— И как?
— Никак. Дар протоиереев, мол, дар опасный, богом не освященный, государству противный. А что за дар, не говорит.
Помолчали. Подумали. Каждый по-своему понимая, что надо искать клад умеючи, с воображением, с выдумкой.
Комментарии к книге «Два узла на полотенце», Сергей Александрович Абрамов
Всего 0 комментариев