«У ночи тысяча глаз»

В смерти в общем-то нет ничего ужасного. Весь ужас в том, что она представляется нам ужасной.

Каждый раз, возвращаясь домой, он шел берегом реки. Около часу ночи. Когда ты молод, это вполне естественно: идешь себе, смотришь на воду, поглядываешь на звезды. Даже если ты детектив и, строго говоря, не имеешь к звездам ни малейшего отношения.

Закончив работу, он мог бы, как все, сесть в автобус. Ведь путь вдоль реки не близкий — приходится делать небольшой крюк. Однако его это не смущало. А чем плохо? Спешить некуда, идешь, насвистываешь. Плещется вода, а звезды, отражаясь в ней, кажутся такими яркими, что взгляд не оторвешь. И помечтать можно — что в том плохого, если тебе уже за двадцать, но нет еще тридцати. А в автобусе, среди своих? Какие там мечты!

Вот почему он любил ходить у реки. Ходить каждую ночь — в час или чуть позже. А когда к чему-то привыкаешь, непременно случается такое, что выбивает тебя из колеи, а то и вообще круто меняет всю твою жизнь.

Звали детектива Шон. Окружающие его не всегда понимали. А кто, собственно, может понять другого? Впрочем, особенно и не старались: времени не было. Случалось, кто-нибудь спросит после службы:

— Эй, Шон, нам не по дороге?

— Нет, я, как всегда, пойду вдоль реки.

А вслед ему летели реплики. Впрочем, не обидные, вроде: «Чудила» или «Мечтатель, что с него возьмешь!». Кто-то соглашался, кто-то — нет. Стоило ли придавать значение всяким пустякам, которые ни на службе, ни на дружбе не отражаются! Поговорят, поговорят, да и снова забудут месяца на два. Глаз это никому не кололо.

И вот опять — он, река и ночь, как было уже много-много раз. Идет легким шагом, тихонько насвистывая. Не заунывно, не назойливо, правда, не очень чисто, если говорить о мелодии. И всегда один и тот же мотивчик: «Покажи мне дорогу домой». Может ли быть лучшее сопровождение, когда в одиночку идешь вдоль реки, кругом — ни души, полнейшая тишина. Только ты и звезды, от которых нельзя оторвать глаз.