«О курочке Рябе (краткий обзор литературы и публицистики) (СИ)»

С подвизгом хлопнула дверь — в неверном свете лучины подхватились и заплясали тени. Дед долго топал в сенях — бабка мелко крестилась в угол, не решаясь окликнуть. Наконец вошел, грузно опустился на лавку — дернулась щека:

— Яичко снесла. Не простое — золотое! — Вынул из-за пазухи и со стуком поставил на стол что-то в тряпице. Развернул резко — и откинулся — золотые сполохи прыгнули во мрак.

Бабка уронила веретено — руки тряслись мелко-мелко. Дед хищно и ловко подтянул к себе полштоф, налил водки:

— Первым я буду бить…

Мотнул головой, опрокидывая водку в себя. Поморщился и — бабке:

— Коли не разобью, — тогда ты!

Бабка часто кивала и радостно скалилась в ответ. Мышка в углу поигрывала хвостиком.

Старый Фроим расстегнул еще одну пуговицу на жилетке и сразу перешел к делу:

— Циля, слушай сюда и пока ничего мне много не говори!

Бабка потянула носом в сторону деда и продолжала раскладывать пасьянс. В вечернем воздухе боролись друг с другом запахи акации и сгоревших соседских котлет. Старый дурак сегодня в самом деле ничего не пил, только было непонятно зачем.

— Циля, я тебе прошу, чтобы ты мне легла. Бо если ты не ляжешь, то потом от волнения можешь упасть и сильно удариться об этот пол всем своим организмом.

— Фроим! Ты выиграл у большевиков в лотерею два рубля или тебе-таки дала та дурная Люська? То на́ тебе дулю, чтоб я слушала таких важных новостей!

— То на́ тебе две! Бо наша рябенькая курочка, что мы нею хотели ужинать, снесла золотое яичко. То бекицер давай мне что-то думай, чтобы не ложиться на голодный желудок!

В тридцати милях от Новосибирска, в маленькой избушке с красным флагом на крыше в это время раздался телефонный звонок. Старый майор по привычке снял меховую шапку с золотым гербом, встал по стойке «смирно» и поднял тяжелую черную трубку. На карте Советского Союза за его спиной зажглась большая красная лампочка с надписью «Москва».

— Слушаю вас, товарищ Петр Васильевич Пушкин!