«Когда наступит вечер»

В. и Д. Нарижные

КОГДА НАСТУПИТ ВЕЧЕР...

Залепленные снегом вековые беловежские сосны тяжело шумели под ветром и осыпались поблескивающими в лунном свете искорками. Крепчал мороз. На заброшенной правительственной даче, обнесенной глухой высокой оградой, было тихо. Чуть светились два окна первого этажа. Сугроб у крыльца с темными промоинами там, где справляли малую нужду, возвышался почти до обветшалой мемориальной таблички с барельефами трех президентов. Поземка окончательно заметала два приткнувшихся у сарая без того уже безнадежно заснеженных "мерседеса". В холле, среди увядших без полива финиковых пальм, неприкаянно бродили одичавшие голодные павлины, изредка сиротливо перекликаясь выцвевшими голосами. Серая пыль покрывала полы, подоконники, мебель и люстры. На журнальном столике под толстым мягким слоем с некоторым трудом можно было разглядеть прошлогодний эротический журнал "Лель" с огромной, во весь разворот фотографией обнаженной Аллы Пугачевой.

В углу возле камина приютились два человека; стариками их называть было бы, конечно, рановато, но было видно, что временем биты оба были крепко. Они чем-то неуловимо походили друг на друга, только у одного нос был прямой, увенчанный очками с положительными диоптриями в тонкой оправе, отчего глаза казались слегка увеличенными, а у другого - нос картошкой. На них были надеты одинаковые телогрейки защитного цвета и неумело подшитые валенки. Чувствовалось, однако, что оба когда-то знавали лучшие времена.

Мелодичной трелью чуть слышно мурлыкнул телефон. Один из двух сидевших у камина пожилых небритых мужчин лениво поднял трубку.

- Ну?

- Glad to listen you, my friends! - зачастило оттуда. - Happy New year! My congratulations! I'm Billy! Your old Billy from United States! Well, how are you?! Of course, I don't forgot, I...

Мужчина пожал плечами и молча вернул трубку на место. Телефон тут же отозвался новой трелью, и тогда второй, очкастый, холеный, с благородной проседью, пожав плечами, неторопливым движением отрезал провод от аппарата. Первый одобрительно зевнул, посмотрел на часы и налил обоим по рюмке самогона из початой трехлитровой банки.

- Кал ласка! Вось мы яе з агурком...