«Клетки для Герасима. Записки молодой учительницы»

Они не верили, что Муму погибнет. Они очень за нее боялись, но надеялись: Герасим что-нибудь придумает... Когда я поднимала голову от книги, я видела эту боязнь и эту надежду в устремленных на меня глазах...

Но Герасим, привязав кирпичи к шее Муму, бросил ее в воду. Я читала:

– "Герасим ничего не слыхал, ни быстрого визга падающей Муму, ни тяжелого всплеска воды; для него самый шумный день был безмолвен и беззвучен, как ни одна самая тихая ночь не беззвучна для нас, и когда он снова раскрыл глаза, по-прежнему спешили по реке, как бы гоняясь друг за дружкой, маленькие волны, по-прежнему поплескивали они о бока лодки и только далеко назади к берегу разбегались какие-то широкие круги".

– Зачем он так сделал? – отчаянным голосом крикнул Вова Котков.

– Потому что обещал! – сказала Лена Гурко. – Уж он такой. Раз обещал, значит, исполнит!

Мои ученики зашумели: Герасим не должен был держать слово! Ведь кому он дал слово? Этим негодяям, этим подлизам...

– И зачем кирпичи? Пусть бы он ее бросил, а она бы выплыла. И тогда он сказал бы...

– Он не может сказать, он немой!

– А я бы...

Это произнесла Ира Сушкина, но добавить ничего не смогла, потому что заплакала.

Позже в учительской пожилая преподавательница Клавдия Сергеевна спросила, почему на моем уроке было так шумно. Я сказала почему и добавила, что, мне кажется, на уроках литературы мысли и споры – самое главное. "Самое главное – дисциплина!" – сухо ответила Клавдия Сергеевна.

Сегодня на мой урок явилась Клавдия Сергеевна. В этот момент отвечал Вова Котков. Он пытался рассказать о том, как прачку Татьяну выдавали замуж за пьяницу сапожника Капитона:

– Она говорила: "Слушаюсь, слушаюсь". Только она не хотела на нем жениться...

– Так нельзя говорить! – перебила Лена Гурко.

– Отстань! Я же не сказал, что она хотела жениться на Герасиме. Это он хотел за нее выйти!

– Так нельзя говорить! – упорствовала Лена Гурко. – Мужчины не выходят, а женятся, а женщины – наоборот.

Лицо у Клавдии Сергеевны было суровое. Я сделала внушение Лене Гурко: хоть она и права, но перебивать но нужно. Затем я усадила Коткова и вызвала Иру Сушкину.

– Что ты можешь нам сказать о гибели Муму?

Спотыкаясь, но в общем довольно толково Ира поведала нам о том, как Герасим взял лодку и поехал с Муму по реке...