«Пост, угодный Богу: покаяние и молитва, быт и питание во время постов»

Пост, угодный Богу: покаяние и молитва, быт и питание во время постов Часть первая Вступаем в пост Что такое пост? Валерий Духанин

При императоре Феодосии Младшем близ Царьграда поселился монах, вышедший из пустыни Египетской. Однажды император, проходя мимо его хижины, вздумал зайти к нему и постучал в дверь. Инок отворил и, не зная, кто его гость, принял императора за воина. Сотворив молитву, царь сел и повел беседу с иноком. «Как живут, – спросил он, – отцы египетские?» – «Слава Богу, – отвечал старец, – и молят о вашем спасении».

А затем, в свою очередь, спросил: «Не хочешь ли съесть что-нибудь?» – «Хочу», – был ответ. Инок поставил хлеб, масло (растительное), соль и воду. Гость пил и ел. После трапезы он сказал старцу: «Знаешь ли, кто я?» – «Бог тебя знает», – отвечал монах. —

«Я царь Феодосий». Инок поклонился ему. Царь продолжил: «Блаженны вы, иноки, свободные от суеты мирской! Вот я и рожден от царя, но поверь мне, за всю свою жизнь не вкушал я пищи с таким наслаждением, с каким ныне вкусил у тебя». – «А знаешь ли, отчего это?» – спросил старец. – «Отчего?» —

«Оттого, что мы, монахи, с молитвой и благословением приготовляем пищу, потому сладким делается и худое брашно. У вас же много труда несут, изготовляя ее, но благословения не спрашивают, потому и вкусная пища становится невкусной». Свидание окончилось, но после того царь стал оказывать старцу особенное уважение. Последний же, не терпя славы человеческой, вскоре снова удалился в Египет.

«Гордый человек! ты мечтаешь так много и так высоко о уме твоем, а он – в совершенной и непрерывной зависимости от желудка», – писал святитель Игнатий (Брянчанинов). Душа каждого из нас находится в теснейшей связи с телом, поэтому состояние тела напрямую влияет на состояние души. И если в Раю у человека душа господствовала над плотью, то теперь у нас плоть господствует над душой.

С древности известно, что каждый вид питья и пищи имеет свое воздействие на организм. Пища способна не только поддерживать нашу деятельность, но и препятствовать ей. Вы сами назовете блюда, которые услаждают и разгорячают, расслабляют и утяжеляют организм.

Еда способна все больше привлекать к себе внимание, порабощать желудок, а значит, склонять душу к земному и тленному. Когда желудок пресыщен, ум становится ленив, а сердце грубеет, разве способен человек в таком состоянии чисто и искренно молиться Богу?

В древнем Патерике рассказывается. Взалкал (почувствовал голод) однажды утром некий брат и боролся со своим помыслом, чтобы не вкушать пищи до третьего часа. Когда настал третий час, он решился терпеть до шестого. Когда же наступил шестой час, он размочил хлеб и, присев вкусить, опять встал и сказал: «Потерплю до девятого часа». Настал и девятый час, и старец, сотворив молитву, увидел силу диавола, как дым выходящего из его недра. Таким образом миновала его алчба (голод).

Путь духовной жизни предполагает победу над своими страстями через преодоление нашей чувственной зависимости. Здесь Церковь предлагает давно проверенное средство – пост.

«Когда царь собирается взять неприятельский город, – говорил преподобный Иоанн Колов, – он прежде всего пресекает подвоз в него съестных припасов. Тогда граждане, будучи утеснены голодом, покоряются царю. То же бывает и с плотскими вожделениями: если человек будет проводить жизнь в посте и голоде, то беспорядочные желания изнемогут».

Вспомните противоположный пример казаков из «Тараса Бульбы» Н. В. Гоголя. Сечь, хотя и молилась в церкви и готова была защищать ее до последней капли крови, однако не хотела и слышать о посте и воздержании. Не от этого ли оказался ослаблен их внутренний дух, что выразилось в примере предательства и в конечном поражении казаков?

Представьте, что с одной стороны от вас играет музыкант на скрипке, а с другой – трудится рабочий с отбойным молотком. Разберете ли вы мелодию скрипки? Или увидите только движение смычка по струнам? Так и в жизни человека: все внешние впечатления, земные удовольствия не дают услышать голос Небесного Отца. Кто сумеет остановить отбойный молоток страстей, тот услышит слово Божие, вступит в общение с Ним. На это направлен пост. Он погашает привязанность к чувственным удовольствиям, чтобы человек насладился духовными истинами.

Пост есть рассудительное отношение к пище. Оно основано на многовековом знании действия ее на наше естество.

Когда наступает время поста, христианин ограничивает себя в употреблении пищи животного происхождения, а также хранит меру в самом количестве еды. Дары мира растительного, принимаемые организмом, оказывают более легкое действие и не провоцируют в естестве движение низких, грубых страстей.

Есть такой образ. Легкое судно скоро переплывет море, а обремененное большим грузом – может затонуть.

«Пользу поста не ограничивай одним воздержанием в еде, потому что истинный пост есть устранение от злых дел», – говорил святитель Василий Великий. Пост – это ограничение себя во всем, что приземляет духовно-нравственные стремления человека. В пост положено воздерживаться от супружеских отношений, легкомысленных развлечений и суетных, ненужных забот. Именно в это время следует отказаться от таких вредных привычек, как курение, сквернословие и злоупотребление алкоголем.

Пост есть воздержание внешних и внутренних чувств от недозволенных впечатлений. «Пусть постятся не одни уста, но и зрение, и слух, и ноги, и руки, и все члены нашего тела, – пишет святитель Иоанн Златоуст. – Пусть постятся руки, пребывая чистыми от хищения и любостяжания. Пусть постятся ноги, перестав ходить на противозаконные дела. Пусть постятся глаза – зрение есть пища очей. Всего нелепее было бы воздерживаться от пищи, а глазами пожирать то, что запрещено. Ты не ешь мяса? Не пожирай же глазами своими сладострастия. Пусть постится слух; а пост слуха в том, чтобы не внимать злословию и клевете. Пусть и язык постится от сквернословия и ругательства, ибо что пользы, если мы от птиц и рыб воздерживаемся, а братьев наших угрызаем и съедаем. Злословящий пожирает тело брата, угрызает плоть ближнего».

Пост погашает привязанность к скотоподобным наслаждениям, помогает покорять духу плоть. Без поста невозможно восстановить в нашем естестве ту райскую гармонию, при которой все чувства и желания тела находились в полном повиновении душе.

Доставляемое постом чувство голода избавляет человека от самодовольства и самомнения, открывает ему его немощь, заставляет чаще вспоминать о Боге. Если не научимся ограничивать себя в потребностях желудка, то как наша воля сможет побеждать более сильные страсти?

Примеры поста в Новом Завете и в Житиях Святых

Спаситель наш Господь Иисус Христос постился сорок дней и сорок ночей, сказав искусителю: Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф. 4, 4; см.: Мк. 1, 13; Лк. 4,4).

Пророк Божий и Предтеча Иоанн, о котором Сам Господь свидетельствует, что он больший из рожденных женами (Мф. 11, 11), был великим постником. Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, а пищею его были акриды и дикий мед (Мф. 3, 4). Вот что еще говорит о нем Христос: …пришел Иоанн, ни ест, ни пьет (Мф. 11, 18). Господь называет его пророком и больше пророка , паче же Ангелом, присовокупляя сии слова: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя (Мф. 11, 9–11). Житие Иоанна Предтечи в пустыне воистину было равноангельным, поэтому одно из его духовных имен – Ангел пустыни.

Не столь много известно нам об Анне пророчице, которая с великим упованием ожидала Господа. Однако эта праведница имеет свой день, празднуемый новозаветной Церковью: Тут была также Анна пророчица, дочь Фануилова … вдова лет восьмидесяти четырех, которая не отходила от храма, постом и молитвою служа Богу день и ночь (Лк. 2, 36—37).

Есть свидетельство в Евангелии и о подвиге Апостолов, вышедших на проповедь Христову: Когда они служили Господу и постились, Дух Святый сказал: отделите Мне Варнаву и Савла на дело, к которому Я призвал их. Тогда они, совершив пост и молитву и возложив на них руки, отпустили их (Деян. 13, 2–3). Рукоположив же им пресвитеров к каждой церкви, они помолились с постом и предали их Господу, в Которого уверовали (Деян. 14, 23).

Апостол Павел в начале обращения своего три дня… не ел и не пил (Деян. 9, 9). Тот же Апостол часто упоминает в своих посланиях об алчбе, жажде и постах.

Чудным образом был призван Господом сотник Корнилий, жизнь которого оказалась угодной Богу: Корнилий сказал: четвертого дня я постился до теперешнего часа, и в девятом часу молился в своем доме, и вот, стал предо мною муж в светлой одежде (Деян. 10, 30).

Апостол Павел пишет апостолу Тимофею: Впредь пей не одну воду, но употребляй немного вина, ради желудка твоего и частых твоих недугов (1 Тим. 5, 23). Из этих слов всякий может уразуметь, сколь много постился апостол Тимофей: он, по-видимому, отнюдь не пил вина, разве только по совету или по повелению учителя своего, апостола Павла.

Сам Христос предвозвестил будущий пост Апостолов, когда, отвечая на упреки фарисеев, сказал: … придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься (Мф. 9, 15). Но вы, неверно истолковав это место, можете сказать, что отъятие Жениха Христа означает смерть Христову. Следовательно, Апостолы постились только по смерти Христовой, а в прочее время не постились. На это возражение мы отвечаем: отнятие Жениха Христа знаменует не только смерть Христову, но и Вознесение на небо. А что Апостолы постились и по Вознесении Христовом, это ясно было показано выше в Деяниях апостольских.

Что смогут возразить на это противники поста? Апостолы постились, когда Жених Христос был от них взят, а как же нам не поститься, тоскуя по Жениху душ наших? От Апостолов Жених Христос взят был только телесным образом, но благодатью Своею всегда был присущ им и после смерти и Своего Вознесения. А мы, будучи грехолюбивы и грехами удаляя от себя благодать Божию, не только лишаемся Христа по телесному естеству, но и теряем Его благодать. Итак, если Апостолы постились, тем более и нам должно поститься.

После века Апостольского, начиная со времени царствования Константина Великого, бесчисленные постники просияли в Святой Церкви. Таковыми были преподобные великие Отцы: Павел Фивейский, Антоний Великий, Евфимий, Макарий, Савва, Онуфрий, Феодосий, Феоктист, Варсонофий, Паисий и неисчислимый сонм святых, число которых знает Тот, Кто исчисляет количество звезд; всех их называет именами их (Пс. 146, 4). Таковыми Ангелами земными были наполнены Ливия, Фиваида, Египет, Афон, Синай, гора Нитрийская и другие места, прославленные их жизнью. Читая патерики, минеи, прологи и жизнеописания святых, изложенные достоверными писателями, из которых многие причислены к лику святых, мы сейчас удивляемся строгости их поста, который едва может перенести человеческое естество. Но по причине бесчисленного множества подобных примеров мы не будем здесь приводить их. Желающий удостовериться пусть прочтет произносимое в субботу сырной седмицы Похвальное слово Святым Отцам, в подвиге просиявшим, а также Слово преподобного Ефрема Сирина об отцах, постом показавших нам путь ко спасению.

Как проводить время постов Н. Е. Пестов [1]

Сей же род изгоняется только молитвою и постом.

Мф. 17, 21

Когда вы постились …Для меня ли вы постились?

Зах. 7, 5

Пост не есть голод. Голодает и диабетик, и факир, и йог, и заключенный в тюрьме, и просто нищий. Нигде в службах Великого поста не говорится о посте только в нашем, обычном смысле, то есть как о неедении мяса и прочее. Всюду один призыв: «постимся, братие, телесно, постимся и духовно». Следовательно, пост только тогда имеет религиозный смысл, когда он соединен с духовными упражнениями. Пост равен утончению. Нормальный, биологически благополучный человек недоступен влияниям высших сил. Пост расшатывает это физическое благополучие человека, и тогда он делается доступнее воздействиям иного мира, идет духовное его наполнение.

Душа человека тяжело больна. Церковь отводит в году определенные дни и периоды времени, когда внимание человека должно быть особенно устремлено на исцеление от душевной болезни. Это пост и постные дни. По словам епископа Германа: «Пост есть сугубое воздержание, чтобы восстановить утраченное равновесие между телом и духом, чтобы вернуть нашему духу его главенство над теломи его страстями».

У поста есть, конечно, и другие цели (о них будет говориться ниже), но основная из них – изгнание из души своей лукавого духа – древнего змия. Сей же род изгоняется только молитвою и постом (Мф. 17, 21), – сказал Господь Своим ученикам. Господь показал нам Сам пример поста, постившись 40 дней в пустыне, откуда возвратился… в силе Духа (Лк. 4, 14).

Как говорит святой Исаак Сириянин: «Пост есть оружие, уготованное Богом… Если постился Сам Законоположник, то как не поститься кому-либо из обязанных соблюдать закон?..

До поста род человеческий не знал победы и диавол никогда не испытывал поражений. Господь наш был вождем и первенцем этой победы.

И как скоро диавол видит это оружие на ком-нибудь из людей, этот противник и мучитель тотчас приходит в страх, помышляя и вспоминая о поражении своем в пустыне Спасителем, и сила его сокрушается… Кто пребывает в посте, у того ум непоколебим» (Слово 30).

Совершенно очевидно, что подвиг покаяния и молитвы в посте должен сопровождаться мыслями о своей греховности и, конечно, воздержанием от всяких развлечений – хождения в театры, кино и гости, легкого чтения, веселой музыки, смотрения телевизора для развлечения и т. п. Если все это еще влечет сердце христианина, то пусть он сделает усилие, чтобы оторвать от этого свое сердце, хотя бы в дни поста.

Здесь нужно вспомнить, что по пятницам преподобный Серафим не только постился, но и пребывал в этот день в строгом молчании. Как пишет священник Александр Ельчанинов: «Пост – период духовного усилия. Если мы не можем отдать Богу всю свою жизнь, то посвятим Ему безраздельно хотя бы периоды постов – усилим молитву, умножим милосердие, укротим страсти, примиримся с врагами».

Здесь приложимы слова премудрого Соломона: Всему свое время, и время всякой вещи под небом:…время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать… время молчать, и время говорить и т. д. (Еккл. 3, 1–7).

Для физически здоровых людей основой поста считается воздержание в пище. Здесь можно различать 5 степеней физического поста: 1) отказ от мяса; 2) отказ от молочного; 3) отказ от рыбы; 4) отказ от масла; 5) лишение себя пищи вообще на какие-то сроки. Естественно, что на последние степени поста могут идти лишь здоровые люди. Для больных и престарелых более соответствует правилам первая степень поста. Сила и действенность поста могут оцениваться по силе лишения и жертвы. И естественно, что не только формальная замена скоромного стола на постный составляет истинный пост: можно приготовлять изысканные блюда и из постной пищи и таким образом в какой-то мере удовлетворять и свое сластолюбие, и свою алчность к ней. Надо помнить, что кающемуся и скорбящему о своих грехах неприлично есть постом сладко и обильно, хотя бы и (формально) постные блюда. Можно сказать, что поста не будет, если человек, вкусив постных блюд, будет вставать из-за стола с чувством обременения желудка. Здесь мало будет жертв и лишений, а без них не будет и истинного поста.

Почему мы постимся, а Ты не видишь? – взывает пророк Исаия, обличая иудеев, лицемерно соблюдавших обряды, но сердцем далеких от Бога и Его заповедей (Ис. 58, 3).

В некоторых случаях больные христиане заменяют себе (сами или по совету духовников) воздержание в пище постом «духовным». Под последним часто понимают более строгое внимание к себе: удержание себя от раздражительности, осуждения, ссор. Все это, конечно, хорошо, но разве в обычное время христианин может позволять себе грешить, или раздражаться, или осуждать? Совершенно очевидно, что христианин должен всегда «трезвиться» и быть внимательным, предохраняя себя от греха и всего того, что может оскорблять Духа Святого. Если же он не в силах удержать себя, то, вероятно, это будет иметь место в равной степени как в обычные дни, так и в посту. Отсюда замена поста в пище на подобный «духовный» пост – это чаще всего самообман.

Поэтому в тех случаях, когда по болезни или по большому недостатку в продуктах питания христианин не может соблюдать обычные нормы поста, пусть сделает в этом отношении все, что сможет, например: откажется от всяких развлечений, от сластей и лакомых блюд, будет поститься хотя бы в среду и пятницу, будет стараться, чтобы наиболее вкусная пища подавалась лишь по праздничным дням. Если же христианин по старческой немощи или по нездоровью не сможет отказаться от скоромной пищи, то следует хотя бы несколько ограничить ее в постные дни, например не есть мясного – словом, в той или иной мере все же приобщиться к посту.

Некоторые отказываются от поста из-за боязни ослабить свое здоровье, проявляя при этом болезненную мнительность и маловерие, и стремятся всегда обильно питать себя скоромной пищей для достижения хорошего здоровья и для поддержания «упитанности» тела. И как часто они-то и страдают всякими заболеваниями желудка, кишечника, почек, зубов…

Кроме проявления своего чувства покаяния и ненависти ко греху, пост имеет и другие стороны. Время поста – не случайные дни. Среда – это предание Спасителя, наивысший из моментов падения и позора человеческой души, идущей в лице Иуды предавать за 30 сребреников Сына Божия. Пятница – это терпение издевательств, мучительные страдания и крестная смерть Искупителя человечества. Вспоминая о них, как может христианин не ограничить себя путем воздержания?

Великий пост – это путь Богочеловека к Голгофской жертве. Человеческая душа не имеет права, не смеет, если только она христианка, проходить равнодушно мимо этих величественных дней – знаменательных вех во времени.

Как она дерзнет потом – на Страшном суде, стать одесную Господа, если она будет равнодушна к Его скорби, крови и страданиям в те дни, когда Вселенская Церковь – земная и небесная – вспоминает их.

В чем должен состоять пост? Здесь нельзя дать общей меры. Она будет зависеть и от состояния здоровья, и от возраста и от условий жизни. Но здесь надо непременно задеть за живое свое плотоугодие и сластолюбие.

В настоящее время – время ослабления и падения веры – нам кажутся недостижимыми те уставы о посте, которые в старину строго выполнялись благочестивыми русскими семьями. Вот, например, из чего состоит Великий пост по церковному уставу, обязательность которого распространялась в равной мере как на инока, так и на мирянина. По этому уставу в Великий пост полагается: полное неедение в течение целого дня понедельника и вторника первой седмицы и пятницы Страстной седмицы. Лишь для более слабых возможно вкушение пищи во вторник вечером первой седмицы. Во все остальные дни Великого поста, кроме суббот и воскресений, полагается только сухоедение и лишь однажды в день – хлеб, овощи, горох – без масла и воды. Вареная пища с постным маслом полагается лишь в субботы и воскресенья. Вино разрешается только в дни церковных воспоминаний и при длинных службах (например, в четверг на пятой седмице). Рыба – лишь в Благовещение Пресвятой Богородицы и Вербное воскресенье. Хотя такая мера нам кажется чрезмерно суровой, она, однако, достижима для здорового организма.

В быту старой русской православной семьи можно видеть строгое выполнение постных дней и постов. Даже князья и цари постились так, как теперь не постятся, может быть, и многие из монахов.

Так, царь Алексей Михайлович Великим постом обедал лишь три раза в неделю – в четверг, субботу и воскресенье, а в остальные дни съедал только по кусочку черного хлеба с солью, по соленому грибу или огурцу, запивая квасом.

Некоторые египетские иноки в древности практиковали в Великий пост полное сорокадневное воздержание от пищи, следуя в этом отношении примеру Моисея и Самого Господа.

Сорокадневные посты проводил два раза один из братьев Оптиной пустыни – схимонах Вассиан, живший там в середине XIX столетия. Этот схимник, между прочим, так же, как и преподобный Серафим, в значительной мере питался травою «снытью». Он прожил до 90 лет.

37 дней не вкушала ни пищи, ни питья (кроме одного Причастия) инокиня Марфо-Мариинской обители Любовь. Следует отметить, что во время этого поста она не чувствовала никакого ослабления сил и, как про нее говорили, «голос ее гремел в хору как будто бы еще сильнее прежнего». Этот пост она совершила перед Рождеством; он кончился в конце Рождественской литургии, когда она внезапно почувствовала непреодолимое желание поесть. Не в силах более владеть собою, она тотчас же пошла в кухню для принятия пищи.

Необходимо заметить, однако, что описанная выше и рекомендованная церковью норма для Великого поста не считается теперь строго обязательной для всех. Церковь рекомендует, как известный минимум, лишь переход постом на постную пищу в согласии с ее указаниями для каждого из постов и постных дней. Выполнение этой нормы для вполне здоровых людей считается обязательным. Все же большее она предоставляет ревности и усердию каждого христианина: Милости хочу, а не жертвы, – говорит Господь (Мф. 9, 13). Вместе с тем надо нам помнить, что пост необходим не Господу, а нам самим для спасения нашей души. Когда вы постились… для Меня ли вы постились? – говорит Господь устами пророка Захарии (7, 5).

Есть и еще одна сторона у поста. Вот кончилось его время. Церковь торжественно справляет праздник, завершающий пост. Может ли достойно встретить и пережить сердцем этот праздник тот, кто в какой-то мере не приобщился этому посту? Нет, он почувствует себя так, как тот дерзкий в Господней притче, что осмелился на пир прийти не в брачной одежде (см. Мф. 22, 2–12), то есть не в духовной одежде, очищенной покаянием и постом.

Хотя бы человек по привычке и пошел на праздничное богослужение и сел бы за праздничный стол, он при этом ощутит лишь беспокойство совести и холод на сердце. А его внутренний слух услышит грозные слова Господа, обращенные к нему: Друг, как ты вошел сюда не в брачной одежде?

И душа его будет брошена во тьму внешнюю , то есть останется во власти уныния и печали, в атмосфере духовного голода – плача и скрежета зубов (Мф. 22, 12—13). Пожалейте же сами себя те, кто пренебрегает, чуждается и бегает поста.

Пост – есть воспитание способности духа человеческого бороться против своих поработителей – сатаны и разнеженного, избалованного тела. Последнее должно быть послушно духу, но на деле чаще всего является господином души.

Как пишет наш великий пастырь протоиерей Иоанн Сергиев (святой праведный Иоанн Кронштадтский. – прим. ред .): «Кто отвергает посты, тот отнимает и у себя и у других оружие против многострастной плоти своей и против диавола, сильных против нас особенно через наше невоздержание, от которого происходит всякий грех».

Истинный пост есть борьба; это в полном смысле слова узкий и тесный путь (см. Мф. 7–14), о спасительности которого говорил Господь. Господь велит скрывать свой пост от окружающих (см. Мф. 6, 18). Но от ближних христианину, может быть, не удастся утаить свой пост. Тогда может случиться, что близкие и родные вооружатся на постящегося: «пожалей себя, не мучь себя, не убивай себя» и т. п. Мягкие вначале разговоры родных затем могут перейти в раздражение и упреки. Дух тьмы восстает против постящегося через близких, приводит против поста доводы и посылает соблазны, как некогда пробовал это сделать с постящимся в пустыне Господом.

Пусть заранее предвидит все это христианин. Пусть не ждет он также, что, приступив к посту, он сразу будет получать какие-либо благодатные утешения, теплоту в сердце, слезы покаяния и сосредоточенность в молитве. Это приходит не сразу, это надо еще заработать борьбой, подвигом и жертвами: …служи мне… и потом ешь и пей сам , – говорится в притче рабу (Лк. 17, 8). Те, кто проходил пути сурового поста, свидетельствуют даже об ослаблении иногда в начале поста молитвы и притуплении интереса к духовному чтению.

Пост – это лечение, а последнее бывает часто нелегко. И лишь в конце его курса можно ждать выздоровления, а от поста ждать плодов Духа Святого – мира, радости и любви (см. Гал. 5, 22).

По существу своему, пост есть подвиг и связан с верою и дерзновением. Пост угоден и приятен Господу как порыв души, тянущейся к чистоте, стремящейся сбросить цепи греха и освободить дух от рабства телу. Церковь считает его и одним из действенных средств, посредством которых можно переложить гнев Божий на милость или преклонить волю Господню к исполнению молитвенного прошения.

Так, в Деяниях Апостолов описывается, как антиохийские христиане перед отправлением на проповедь святых апостолов Павла и Варнавы совершили пост и молитву (Деян. 13, 3). Поэтому пост практикуется в церкви как средство подготовки себя к какому-либо начинанию. Имея нужду в чемлибо, отдельные христиане, иноки, монастыри или церкви накладывали на себя пост с усиленной молитвой.

У поста есть, кроме того, и еще одна положительная сторона, на которую обратил внимание Ангел в видении Ерму (см. книгу «Пастырь Ерма»).

Заменяя скоромную пищу более простой и дешевой или уменьшая ее количество, христианин может сократить издержки на себя. А это даст ему возможность больше средств обратить на дела милосердия. Ангел дал такое указание Ерму: «В тот день, в который постишься, ничего не вкушай, кроме хлеба и воды, и исчисливши издержки, которые ты сделал бы в этот день на пищу по примеру прошлых дней, оставшиеся от этого дня отложи и отдай вдове, сироте или бедному; таким образом ты смиришь свою душу, а получивший от тебя насытится и будет за тебя молиться Богу».

Ангел указал также Ерму и на то, что пост не есть самоцель, а лишь подсобное средство к очищению сердца. И пост того, кто стремится к этой цели и не исполняет заповедей Божиих, – не может быть угодным Богу и является бесплодным.

По существу, отношение к посту является пробным камнем для души христианина в его отношении к Церкви Христовой, а через последнюю – ко Христу.

Как пишет священник Александр Ельчанинов: «…В посте человек проявляет себя: у одних проявляются высшие способности духа, другие же делаются только раздражительны и злы – пост открывает истинную сущность человека».

Душа, живущая живой верой во Христа, не может пренебрегать постом. Иначе она объединит себя с теми, кто равнодушен ко Христу и религии, с теми, кто, по словам протоиерея Валентина Свенцицкого: «Едят все – и в Великий Четверг, когда совершается Тайная Вечеря и предается Сын Человеческий; и в Великую Пятницу, когда слышим мы плач Богоматери у Гроба Распятого Сына в день Его погребения. Для таких не существует ни Христа, ни Богоматери, ни Тайной Вечери, ни Голгофы. Какой же у них может быть пост?»

Обращаясь к христианам, отец Валентин пишет: «Держи и соблюдай пост как великую церковную святыню. Каждый раз, когда ты воздерживаешься от запрещенного в дни поста, – ты со всею Церковью. Ты делаешь в полном единомыслии и единочувствии то, что делала вся Церковь и все святые угодники Божии с самых первых дней бытия Церкви.

И это будет давать тебе силу и твердость в твоей духовной жизни».

Значение и цель поста в жизни христианина можно резюмировать следующими словами преподобного Исаака Сириянина:

«Пост – ограждение всякой добродетели, начало борьбы, венец воздержанных, красота девства, источник целомудрия и благоразумия, учитель безмолвия, предшественник всех добрых дел…

От поста и воздержания рождается в душе плод – ведение тайн Божиих».

Рассудительность в посте Н. Е. Пестов

Милости хочу, а не жертвы.

(Мф. 9, 13)

Покажите… в добродетели рассудительность.

(2 Пет. 1, 5)

Все доброе в нас имеет некую черту, перейдя которую незаметно обращается во зло.

Протоиерей Валентин Свенцицкий

Все вышеизложенное о посте относится, однако, повторяем, лишь к здоровым людям. Как и для всякой добродетели, и для поста также нужна рассудительность.

Как пишет преподобный Кассиан Римлянин: «Крайности, как говорят Святые Отцы, с той и другой стороны равно вредны – и излишество поста и пресыщение чрева.

Знаем мы некоторых, которые, не быв побеждены чревоугодием, низложены были безмерным постом и впали в ту же страсть чревоугодия по причине слабости, происшедшей от чрезмерного поста.

Притом неумеренное воздержание вреднее пресыщения, потому что от последнего, в силу раскаяния, можно перейти к правильному действованию, а от первого – нельзя. Общее правило умеренности воздержания состоит в том, что каждый сообразно с силами, состоянием тела и возрастом столько пищи вкушал, сколько нужно для поддержания здоровья тела, а не сколько требует желание насыщения.

Монах так разумно должен вести дело пощения, как бы имел пробыть в теле сто лет; и так обуздывать душевные движения – забывать обиды, отрезать печаль, ни во что ставить скорби – как могущий умереть каждый день».

Следует вспомнить о том, как апостол Павел предупреждал тех, кто неразумно (самовольно и самочинно) постился: Это имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насыщении плоти (Кол. 2, 23). Вместе с тем пост – не обряд, а тайна души человеческой, которую Господь велит скрывать от других. Господь говорит: когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лицо твое, чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне, и Отец твой, видящий тайное; воздаст тебе явно (Мф. 6, 16—18). А поэтому христианину надо скрывать как свое покаяние – молитву и внутренние слезы, так и свой пост и свое воздержание в пище.

Здесь надо бояться всякого выявления своего отличия от окружающих и уметь скрывать от них свой подвиг и лишения.

Вот несколько примеров к тому из жизни святых и подвижников. Преподобный Макарий Великий никогда не пил вина. Однако, когда он бывал в гостях у других иноков, он не отказывался от вина, скрывая свое воздержание. Но ученики его старались предупредить хозяев, говоря им: «Если он будет пить у вас вино, то знайте – вернувшись домой, он будет лишать себя даже воды». Оптинскому старцу Леониду пришлось однажды прожить несколько дней у епархиального архиерея. Стол последнего был обилен рыбою и разными вкусными яствами, резко отличаясь от скромной скитской трапезы Оптинской пустыни. Старец не отказывался от вкусных блюд, но когда вернулся в Оптину, то на несколько дней лишил себя пищи, как бы наверстывая упущенное в гостях воздержание.

Во всех тех случаях, когда постник должен принимать пищу вместе с другими, более немощными братьями, он не должен по указанию Святых Отцов своим воздержанием делать им укор.

Так, святой авва Исаия пишет: «Если ты хочешь непременно воздержаться более других, то уединись в отдельную келью и не огорчи немощного брата твоего». Не только ради сохранения себя от тщеславия надо стремиться не выставлять на вид своего поста. Если пост будет почему-либо смущать окружающих, вызывать их упреки, или, может быть, насмешки, обвинение в ханжестве и т. п. – и в этих случаях надо стараться хранить тайну поста, сохраняя его по духу, но отступая от него формально. Здесь имеет приложение повеление Господа: не бросайте жемчуга вашего перед свиньями (Мф. 7, 6).

Пост будет неразумен и тогда, когда он будет ставить преграды гостеприимству угощающих вас; мы этим будем укорять окружающих в пренебрежении постом. Про Московского митрополита Филарета рассказывают такой случай: как-то он пришел к своим духовным детям как раз к обеду. По долгу гостеприимства его надо было пригласить к обеду. За столом подавали скоромное, а день был постный. Виду не подал митрополит и, не смущая хозяев, вкусил скоромного. Так снисхождение к немощи духовных своих ближних и любовь он ставил выше, чем соблюдение поста.

К церковным установлениям вообще нельзя относиться формально, и, следя за точным исполнением правил, не делать из последних никаких исключений. Надо помнить и слова Господа, что суббота для человека, а не человек для субботы (Мк. 2, 27).

Как пишет митрополит Иннокентий Московский: «Были примеры, что даже монахи, как, например, святой Иоанн Лествичник, употреблял и во всякое время всякую пищу и даже мясо. Но сколько? Столько, чтобы быть только живу, и это не мешало ему достойно причащаться Святых Таин и, наконец, не воспрепятствовало сделаться святым…

Конечно, неблагоразумно без нужды нарушать пост употреблением скоромной пищи. Тот, кто может соблюсти пост разбором пищи, тот соблюдай; но, главное, соблюдай и не нарушай поста душевного, и тогда пост твой будет приятен Богу. Но кто не имеет возможности разбирать пищу, тот употребляй все, что Бог даст, но без излишества; но зато непременно строго постись душой, умом и мыслями, и тогда пост твой так же будет приятен Богу, как пост самого строгого пустынника.

Цель поста – облегчить и усмирить тело, обуздывать пожелания и обезоруживать страсти. Потому церковь, спрашивая тебя о пище, не столько спрашивает о том, какую употребляешь ты пищу, сколько о том, для чего ты употребляешь ее? Господь Сам одобрил поступок царя Давида, когда тот по нужде должен был нарушить правило и есть хлебы предложения, которые не должно было есть ни ему, ни бывшим с ним (Мф. 12, 4).

Поэтому, учитывая необходимость, можно и при больном и слабом теле и преклонном возрасте делать послабления и исключения во время поста. Святой апостол Павел так пишет своему ученику Тимофею: Впредь пей не одну воду, но употребляй немного вина, ради желудка твоего и частых твоих недугов (1 Тим. 5, 23).

Преподобный Варсонофий Великий и Иоанн Пророк говорят: «Что такое пост, как не наказание тела для того, чтобы усмирить тело здоровое и сделать его немощным для страстей, по слову апостола: когда я немощен, тогда силен (2 Кор. 12, 10).

А болезнь более сего наказания и вменяется вместо поста – ценится даже более его. Кто переносит ее с терпением, благодаря Бога, тот через терпение получает плод спасения своего. Вместо того, чтобы ослабить силу тела постом, оно бывает уже ослаблено болезнью. Благодари же Бога, что ты освободился от труда поститься. Если и десять раз в день будешь есть, не печалься: ты не будешь осужден за то, так как поступаешь так не в поблажку себе».

Они также дают и такое указание: «Касательно поста скажу: осяжи сердце твое, не окрадено ли оно тщеславием, и если не окрадено, осяжи вторично, не делает ли тебя пост сей немощным и в исполнении дел, ибо немощи этой не должно быть, и если и в этом не вредит тебе, пост твой правильный».

Как говорил пустынник Никифор в книге священника Валентина Свенцицкого «Граждане неба»: «Господь требует не голода, а подвига. Подвиг – это то, что может человек сделать самого большого по своим силам, а остальное – по благодати. Силы наши теперь слабые, и подвигов больших Господь с нас не требует. Я пробовал сильно поститься, и вижу, что не могу. Истощаюсь – нет сил молиться, как надо. Однажды так ослаб от поста, встать правило прочесть не могу». Здесь пример неправильного поста.

Епископ Герман пишет: «Изнеможение есть признак неправильности поста; оно так же вредно, как и пресыщение. И великие старцы вкушали суп с маслом на первой седмице Великого поста. Больную плоть нечего распинать, а надо поддерживать».

Итак, всякое ослабление здоровья и трудоспособности при посте говорит уже о его неправильности и превышении его нормы.

«Мне более нравится, чтобы изнурялись более от работы, чем от поста», – говорил один пастырь своим духовным детям.

Лучше всего, когда постящиеся руководствуются указаниями опытных духовных руководителей. Следует вспомнить следующий случай из жизни преподобного Пахомия Великого. В одном из его монастырей в больнице лежал монах, истощенный болезнью. Он попросил прислуживающих дать ему мяса. Те отказали ему в этой просьбе, исходя из правил монастырского устава. Больной попросил отнести себя к Преподобному. И тот был поражен крайним истощением инока, заплакал, глядя на больного, и стал укорять больничных братий за их жестокосердие. Он велел немедленно исполнить просьбу больного, чтобы укрепить его ослабевшее тело и ободрить унылую душу.

Мудрая подвижница благочестия – игуменья Арсения – так писала престарелому и больному брату епископа Игнатия Брянчанинова в дни Великого поста: «Боюсь, что вы обременяете себя тяжелой постной пищей и прошу вас забыть, что теперь пост, а кушать скоромную пищу, питательную и легкую. Разность дней дана нам церковью, как узда здоровой плоти, а вам дана болезнь и немощь старости». Однако нарушающим пост по болезни или иной немощи все же следует помнить, что здесь может иметь место и какая-то доля маловерия и невоздержания. Поэтому, когда духовным детям старца отца Алексия Зосимовского приходилось по предписанию врача нарушать пост, то он велел в этих случаях себя не жалеть и молиться так: «Господи, прости меня, что я по предписанию врача, по своей немощи нарушил святой пост», – и не думать, что это как будто так и нужно.

Пост для ребенка

О необходимости для нашего духа и тела соблюдения постов свидетельствует вся святоотеческая литература. Епископ Феофан Затворник дает родителям такое указание: «Должно так питать дитя, чтобы, развивая жизнь тела, доставляя ему крепость и здоровье, не разжечь в душе плотоугодия. Не должно смотреть, что дитя малое, надобно с первых лет начинать остепенять преклонную к грубому веществу плоть и приучать дитя к обладанию над нею, чтобы и в отрочестве, и в юности, и после них легко и свободно можно было управляться с этой потребностью».

Когда дети подрастут и определятся их характеры и склонности, родителям надо проявить тактичность в отношении нормы их поста. Нельзя, например, детей лишать сладкого против их воли или проводить в постные дни такое снижение качества пищи, которое будет выходить за пределы обычной нормы церковного устава.

Для слабых и больных детей, естественно, могут быть допущены и ослабления, и отступления от поста. Точно так же взрослых детей (юношей и девушек) нельзя уже насильно держать на строгом выполнении всех норм поста, если они будут сильно тяготиться ими. В этом случае пощение не даст пользы душе, а может ее ожесточить.

Однодневные посты

О посте в среду и пятницу

Время поста – не случайные дни. Как уже было сказано, в среду мы постимся в память о предании Спасителя, в пятницу – в память о Его крестной смерти.

На то, чтобы христианину поститься в среду и пятницу, есть 69-е Апостольское правило, гласящее: «Если епископ или пресвитер, или диакон, или иподиакон, или чтец, или певец во Святую Четыредесятницу, то есть в Великий пост, и в продолжение всего года по средам и пятницам не постится, да будет извержен, если только не препятствует ему телесная болезнь: немощному позволено, по мере сил, вкушать масла и вина. Если же мирянин не постится (в определенное время), да отлучится». Это же подтверждают и Святые Отцы. Так, священномученик Петр Александрийский в 15-м правиле покаяния говорит: «Мы должны поститься в среду и пятницу. В среду – по причине составленного иудеями совета о предании Господа, а в пятницу – потому что в сей день Он пострадал за нас».

Святитель Феофилакт Болгарский, приводя слова из Евангелия от Марка: Через два дня надлежало быть празднику Пасхи и опресноков. И искали первосвященники и книжники, как бы взять Его хитростью и убить (Мк. 14, 1), – дает этим словам следующее толкование: «В среду составили совет, посему и мы постимся в среду».

Священномученик Игнатий Богоносец, обращаясь к филиппийцам, говорит следующее: «Не оставляйте поститься в среду и пятницу, раздавая излишек бедным». Подобные наставления оставлены нам и другими Святыми Отцами.

Святой Афанасий Великий говорил: «Разрешая есть скоромное в среду и пяток, сей человек распинает Господа». – «Много грешат те, кто не постится в среду и пятницу», – говорил преподобный Серафим Саровский.

В среду и пятницу следует поститься в течение всего года, исключая сплошные седмицы и Святки.

Сплошные седмицы (седмицей называется неделя – дни с понедельника по воскресенье) означают отсутствие поста в среду и пятницу. Церковью установлены как послабление перед многодневным постом или как отдых после него следующие сплошные седмицы:

Святки – с 7 до 18 января, то есть с Рождества до Крещения.

Мытаря и фарисея – за две недели до Великого поста.

Сырная (масленица) – неделя перед Великим постом (разрешаются всю седмицу яйца, рыбное и молочное, но уже без мяса).

Пасхальная (Светлая) – неделя после Пасхи.

Троицкая – неделя после Троицы (неделя перед Петровым постом).

Другие однодневные посты

Крещенский сочельник (Навечерие Богоявления) – 18 января (5 января по старому стилю).

Усекновение главы Иоанна Предтечи – 11 сентября (29 августа по старому стилю).

Воздвижение Креста Господня – 27 сентября (14 сентября по старому стилю).

Врачи о пользе поста А. В. Недоступ [2]

– В чем основная польза человеку от поста с точки зрения православных докторов?

– Для православного врача очень важной представляется духовная сторона поста. Ведь православные признают, что человек представляет собой не только тело, но также и душу, и дух. Душа занята эмоциональными, интеллектуальными, логическими, волевыми проблемами, в то время как дух – это та часть души, которая призвана общаться с Богом.

Очень важно, что во время поста человек будет соблюдать не только воздержание от пищи, но и воздержание от некоторых поступков духовной жизни – гнева, очень буйных развлечений. Это нашло отражение и у великих учителей Церкви, говорящих: «Поститесь, братия, телесно, поститесь и духовно». Духовный пост тоже очень важен, потому что все мы – верующие, неверующие – духовно, конечно, являемся больными людьми.

Мы можем быть душевно вполне здоровыми, логически четко мыслить, знать высшую математику, контролировать эмоции, но при этом дух у нас будет очень поврежден. Все мы этим страдаем – маловерием, отсутствием любви, то есть качествами, которые измеряются уже по иным критериям, чем логическое мышление. Об этом очень подробно сказано в замечательной книге православного врача, святителя и исповедника Луки Войно-Ясенецкого «Дух, душа и тело».

– Почему, с медицинской точки зрения, может быть важным отказ от негативных чувств и мыслей, страстей, борьба с которыми должна происходить во время поста?

– Мы, православные медики, убеждены, что болезнь имеет происхождение не только чисто телесное, но и духовное, причем болезнь и телесная, и душевная. Верующий человек понимает, что болезнь как правило, – это следствие греха, который присутствует в организме. Об этом можно рассказать даже без привлечения богословских аргументов. Предположим, человек совершил нехороший поступок – то, что со всеми нами происходит сплошь и рядом. При этом человек очень редко не сознает того, что совершил. Он может стремиться забыть свой проступок, загонять его в себя, стараться себя оправдать, но все-таки след от поступка обязательно останется, и человек будет носить это ощущение в себе. И когда это сознание застревает в мозгу, там, в коре головного мозга, создается, даже с чисто физиологической точки зрения, очаг раздражения, дискомфорта.

По законам индукции работы мозга это раздражение распространяется также и вокруг, на близлежащие отделы, в первую очередь на так называемую подкорку, которая находится под корой головного мозга и ведает деятельностью наших внутренних органов – сердца, сосудов, желудка и кишечника. Соответственно это возбуждение переходит в подкорку и оттуда импульсы начинают распространяться дальше. И вот вам, пожалуйста, – так и начинают возникать и язвенная болезнь, и гипертония, и астма, и все прочие недуги.

Все это близко и психосоматике Фрейда, и павловской теории. Но только Фрейд, как известно, яростный атеист, сводил все к половым инстинктам, все у него было однобоко. И. П. Павлов всё же рассматривал эти процессы на более высоком уровне. Верующие же люди считают, что физическая поврежденность имеет более глубокие внутренние причины, и в первую очередь – это совесть. Без понятия «совесть» никак не обойдешься, потому что именно она тревожит и будоражит человека. Есть такой афоризм, что совесть – это голос Бога, ведь человеку совершенно непонятно, откуда она берется.

– Можно ли в связи с этим сказать, что пост как просто ограничение в питании не имеет смысла?

– Да, обычно в светской прессе делается упор на диетическое значение поста, доказывается, что это очень полезно: временно перейти на такую облегченную пищу, растительные продукты, что это типа разгрузки, от которой люди вдобавок еще и худеют. Это, конечно, очень утилитарное отношение к посту. Ведь пост – это не разгрузочная диета, а нравственное очищение.

Православные поздравляют друг друга с началом поста именно потому, что понимают, что это – великие дни духовного очищения. Церковь особо призывает человека хранить духовную чистоту: особо любить людей, особо жертвовать собой, стараться делать добрые дела, не совершать непредписанных поступков. У каждого из нас есть свои страсти и страстишки, которым мы потакаем, потом каемся в них и снова их совершаем. Вот от этого очень важно воздержаться.

– Что бы Вы ответили светским людям, которые утверждают, что пост вреден для здоровья?

– Надо не забывать, что Церковь не настолько жестока и эгоистична, чтобы заставлять всех людей поститься по тем правилам, которые были разработаны в монастырях в средние века. Эти правила поста очень тяжелы и трудны, поэтому Церковь снисходит к людям, когда им бывает трудно. Во-первых, для больных существуют многочисленные послабления, причем иногда до такой степени, что пост снимается совсем. Я однажды был свидетелем того, как одно высокое духовное лицо запретило поститься больной монахине, когда я сказал, что здоровье не позволяет ей поститься. А уж людям светским, которым это вдвойне трудно, безусловно, разрешаются послабления.

Вообще, у церковных людей есть такое выражение: «рвение не по разуму». Надо понимать, что можно, а что нельзя. Детишек надо постепенно приучать к посту, конечно, давать молоко, которое им нужно для роста. Также подходит и Церковь к этой проблеме: если человеку трудно дается пост, он чувствует большую раздражительность, начинаются телесные, голодные боли, он чувствует, что не может ни о чем думать, кроме как о еде, то духовник, в меру своего разумения, конечно, позволит ему немного нарушить пост.

Пост и правильное питание А. В. Осипова [3]

В целом для здоровых, трудоспособных людей оптимальным является именно смешанное питание с широким использованием свежих овощей, плодов и различных вегетарианских блюд, а также с весьма умеренным потреблением мясомолочных продуктов. Строгое соблюдение постов никоим образом не может повредить здоровью человека, и это подтверждается многовековым опытом миллионов православных христиан.

Перейдем к медико-биологической оценке системы постного питания с позиций аллергологии. В православном календаре дни строжайшего поста, когда не вкушается никакая пища, кроме воды, редки. Но их медико-биологическое значение для организма человека весьма благоприятно. По последним данным, именно одно-двухдневное воздержание от пищи становится своеобразным положительным стрессом, вследствие которого мобилизуются защитные силы организма, включаются его адаптационные и компенсаторные резервы. В результате активируются иммунная и эндокринная системы, особенно деятельность надпочечников; вырабатываются собственные глюкокортикостероидные гормоны, подавляется аллергическое воспаление, усиливается регенерация тканей. Таким образом, при разгрузочно-диетической терапии имеет место не «отдых», или «очищение» организма, а скорее его «встряска». В аллергологии кратковременное воздержание от пищи применяют при всех видах аллергических заболеваний.

При этом православный строжайший пост не имеет никакого отношения к системе голодания по П. Брэггу, Г. Шелтону или йоге. Всякое совпадение здесь может обнаружиться исключительно на терминологическом уровне, потому что ни мотивация, ни цели, ни приоритеты соблюдения поста и «чуда голодания» не имеют ничего общего. Каких только методик так называемых «входа в голод и выхода из голода» сейчас не предлагается! Но верующие люди проводят дни строжайшего поста без каких-либо подготовительных приемов, а по их завершении так же просто переходят к обыкновенной пище.

Для большинства постных дней, установленных Православной Церковью, характерен пост «с едением сварения с елеем» и пост «с едением сварения», то есть вегетарианское и строго вегетарианское питание. Однако, во-первых, вне постных дней не запрещено есть мясо-молочные и иные продукты животного происхождения. Кроме того, в течение постов существует немало дней, когда разрешается вкушение рыбы и рыбных продуктов. Таким образом, вегетарианское питание в практике православного поста не является постоянным, а только временным и прерывистым, что, в свою очередь, становится прообразом сбалансированного и гипоаллергенного питания.

Православное население славяно-русских республик редко страдало железодефицитной анемией, остеопорозом и другими заболеваниями, которые могут развиться у тех, кто совершенно исключает из рациона своего питания мясо и мясопродукты. Для пищевых рационов строгих вегетарианцев характерен недостаток полноценных белков и соответственно незаменимых аминокислот, витаминов B2, B12 и D, хотя содержание Ca, Fe, Cu, Zn количественно может быть достаточным, но усвояемость этих веществ из растительной пищи низкая. Однако эти же вещества прекрасно усваиваются с рыбой.

Рыба обладает высокой пищевой ценностью и по ряду показателей превосходит мясо животных. Это важный источник полноценного белка со сбалансированным составом незаменимых аминокислот. Метионина – аминокислоты, играющей большую роль в регуляции жирового обмена в печени, в рыбе больше, чем в твороге, – признанном источнике метионина. Сравнительно с мясом животных в рыбе почти в 5 раз меньше соединительной ткани. В этом причина того, что рыба быстрее, чем мясо, варится, жарится и легче переваривается в пищеварительном тракте. Белок рыбы усваивается лучше, чем мясной: в среднем на 95% против 88%. Содержание витаминов группы В в рыбе такое же или несколько меньше, чем в мясе животных, а витаминов А и D больше, особенно в печени рыб. В рыбе, особенно морской содержатся разнообразные минеральные вещества. Она богата йодом, Fe, Zn и другими микроэлементами. Наибольшего внимания заслуживают рыбные жиры, которые, в отличие от жиров животных, легче перевариваются и обладают особой биологической ценностью, так как содержат специфические полиненасыщенные жирные кислоты (ПНЖК), имеющие исключительное значение в диетологии, аллергологии, диетопрофилактике атеросклероза и ишемической болезни сердца.

В жирах рыб содержатся такие ПНЖК, которых нет в подсолнечном, кукурузном и других широко употребляемых растительных маслах. ПНЖК рыб нормализуют некоторые стороны жирового обмена при атеросклерозе; положительно влияют на свертывающую и противосвертывающую системы крови, что важно в диетотерапии ишемической болезни сердца и атеросклероза сосудов головного мозга; способствуют снижению атопического дерматита при гипертонической болезни, нормализуют гормональный фон. Биологически активными ПНЖК богаты сельдь, скумбрия, ставрида, сардина, нототения, мойва, тунец, лосось, печень тресковых.

По пищевым предписаниям Церкви рыба и растительные масла относятся к постной пище. В медикобиологическом аспекте такое сочетание продуктов способствует сбалансированности разных ПНЖК в пище. Учение о сбалансированном питании сохраняет свое значение и в настоящее время, но некоторые его положения в последние годы подвергнуты пересмотру и уточнению. Это относится прежде всего к вытекающему из теории сбалансированного питания представлению об «идеальной пище», которая наиболее полно возмещает используемые организмом пищевые вещества и расход энергии. Признано, что постоянное питание «идеальной пищей» способствует метаболической гиподинамии – своеобразному снижению активности систем, обеспечивающих обмен веществ. Это явление можно условно сравнить с мышечной гиподинамией, связанной с низкой физической активностью и ведущей к детренированности мышц.

По мнению академика А. М. Уголева (1991), идеально сбалансированное питание создает такие комфортные условия для обмена веществ, которые не являются эволюционно подготовленной основой для оптимальной жизнедеятельности человека. В пределах коротких периодов времени (недель) отступления от сбалансированного «идеального питания» могут быть не только физиологичны, но и необходимы для поддержания высокого уровня активности органов и систем, обеспечивающих усвоение пищи. При этом правило равенства расхода и поступления пищевых веществ сохраняют свое значение для длительных периодов времени, что предупреждает возникновение болезней недостаточного и избыточного питания. Таким образом, с одной стороны, соблюдение пищевых предписаний постов вызывает отклонение от сбалансированного питания, а с другой, – для многих людей (например, больных крапивницей) эти отклонения не только не наносят ущерба здоровью, но являются целесообразными с учетом современных взглядов на значение периодической разбалансировки питания.

Научный сотрудник Института питания РАМН М. М. Гуревич (1990) пишет, что «посты грамотно готовили весь организм к смене времени года: Великий пост готовил его к лету, к переходу на новые продукты, Успенский пост – переход к осени, Рождественский – к зиме».

Согласно последним исследованиям Национальной академии питания США и, в частности, Аризонского центра питания и пищевой аллергии под руководством профессора Уильяма Джонсона, единственной рациональной системой питания на сегодняшний день признана именно система перемежающегося приема мясной и вегетарианской пищи, поскольку таким образом и пищеварительная, и иммунная системы человеческого организма получают естественную тренировку и комплексное оздоровительное воздействие. Но в таком случае можем ли мы назвать какую-нибудь иную, более совершенную систему такого питания, чем постовые предписания Православной Церкви, вырабатывавшиеся в течение тысячелетий по Божественному откровению и апробированные миллионами христиан во все времена по всей земле? Воистину знаменательны слова Боговидца Моисея, запечатленные в книге Второзаконие: …заповедь сия, которую я заповедую тебе сегодня, не недоступна для тебя и не далека; она не на небе, чтобы можно было говорить: «кто взошел бы для нас на небо, и принес бы ее нам, и дал бы нам услышать ее, и мы исполнили бы ее?» И не за морем она, чтобы можно было говорить: «кто сходил бы для нас за море и принес бы ее нам, и дал бы нам услышать ее, и мы исполнили бы ее?», но весьма близко к тебе слово сие: оно в устах твоих и в сердце твоем, чтобы исполнять его (Втор. 30, 11—14).

Учитывая, что большинство дней в году – постные, то и система православного постного питания в целом носит гипоаллергенный характер. По статистике, аллергическая заболеваемость была в России крайне низкой. Согласно данным первого русского аллерголога В. П. Силича (1868), заболевание рецидивирующей крапивницей и атопическим дерматитом – казуистика; бронхиальная астма – 2–3 случая на 100 000 населения; полиноз – 2–4 случая на 100 000 населения, экссудативно-катаральный диатез – казуистика у детей. В настоящее время только лишь в Минске насчитывается около 50 000 случаев бронхиальной астмы.

По наблюдениям, из 200 моих пациентов, страдающих бронхиальной астмой всех форм, только 15 являются православными христианами. И у всех них во время постов нет четко очерченных приступов и наблюдается уменьшение их количества. Приведу пример: практически все специалисты-аллергологи единодушно опасались ухудшающего влияния дыма, возникающего от сгорания ладана во время каждения в церкви, на больных бронхиальной астмой. Но тщательнейшие наблюдения показали, что приступов удушья не бывало никогда! И для больных наступало облегчение их состояния.

Как Православие наиболее полно отражает первозданную полноту христианства, так и православные пищевые предписания на время поста содержат все позитивные элементы разнообразных современных методик очищения, лечения и оздоровления организма в медицине. Любая попытка выделить из православного поста некую медико-биологическую особенность и провозгласить на ее основании новую «систему» или «методику» будет вторична и бездуховна. Потому что строгое соблюдение христианами постов и постных дней – это нечто гораздо большее, чем правила приема пищи.

Часть вторая Четыре главных поста русской православной церкви Великий пост

Великий пост является важнейшим и самым древним из многодневных постов. Он напоминает нам о сорокадневном посте Спасителя в пустыне; он же вводит нас в Страстную неделю и затем к радостям Праздника праздников – Светлого Христова Воскресения.

Святой Великий пост есть время молитвы и покаяния, когда каждый из нас должен испросить у Господа прощение своих грехов (говением и исповедью) и достойно причаститься святых Христовых Таин согласно заповеди Христовой (см. Ин. 6, 53—56).

Еще в Ветхом Завете Господь повелел сынам Израилевым каждый год давать десятину (то есть десятую часть) из всего, что они приобретали, и, делая так, они имели благословение во всех делах своих.

Зная это, святые Апостолы установили и для нашей пользы десятую часть года, то есть время Великого поста (святую Четыредесятницу) посвящать Богу, чтобы и мы благословлены были во всех делах наших, ежегодно очищая себя от грехов своих, совершенных в течение целого года.

Таким образом, Великий пост — святая Четыредесятница – есть Богом определенная десятина каждого года (по приблизительному подсчету 36 дней, не считая воскресных дней), которую мы, отрешаясь на это время от житейских развлечений и всевозможных увеселений, посвящаем преимущественно на служение Богу – на спасение своей души.

Великий пост имеет три подготовительные недели.

Первая подготовительная неделя к Великому посту называется Неделей мытаря и фарисея. Во время Литургии в это воскресенье читается из Евангелия притча о мытаре и фарисее, с целью показать, что только слезная молитва и смирение, как у мытаря, а не перечисление своих добродетелей, как у фарисея, могут снискать нам милосердие Божие. С этой недели до пятой недели Великого поста за всенощным бдением после чтения Евангелия поется покаянная молитва «Покаяния отверзи ми двери».

Вторая подготовительная неделя к Великому посту называется Неделей о блудном сыне . В трогательной притче «О блудном сыне», которую мы слышим за Литургией в Евангельском чтении, святая Церковь поучает нас надеяться на милосердие Божие, если мы искренне покаемся в своих грехах. В эту неделю, а также и в следующие за ней две недели, на всенощной после полиелея поется псалом На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом, внегда помянути нам Сиона . Этот, 136-й, псалом описывает страдания евреев в плену вавилонском и скорбь их об отечестве. Слова этого псалма внушают мысль о нашем духовном плене, плене греховном и о том, что мы должны стремиться к своему духовному Отечеству, Небесному Царствию.

Многих смущает последний стих псалма, где говорится, что блажен (счастлив) тот, кто возьмет и разобьет младенцев твоих (вавилонских) о камень! Конечно, в буквальном значении слова эта мысль жестока и никак не приемлема для христианина, ибо Сам Господь учил любить и благословлять врагов своих и поклоняться Богу в духе и истине (см. Ин. 4, 24). Именно эта мысль становится чистой и возвышенной в духовно-христианском значении, так как это значит: блажен, кто имеет твердую решимость сокрушать о камень веры едва рождающиеся дурные мысли и желания (как бы в младенческом их состоянии) прежде, чем они возрастут в злые дела и навыки.

Третья подготовительная неделя к Великому посту называется Мясопустной, или Сырной, а в народе она называется Масленой, потому что из скоромной пищи в эту неделю дозволяется вкушать только сыр, молоко, масло и яйца. Само воскресенье Мясопустной недели называется Неделей о Страшном суде, так как за Литургией читается Евангелие о Страшном суде и о последнем мздовоздаянии, чем Святая Церковь желает побудить грешников к покаянию. В песнопениях Сырной недели воспоминается грехопадение Адама и Евы, произошедшее от невоздержания, и содержится восхваление поста с его спасительными плодами.

Последнее воскресенье перед Великим постом называется Сыропустом, потому что им оканчивается едение сыра, масла и яиц. На Литургии читается Евангелие о прощении обид нашим ближним (см. Мф. 6, 14—21), без чего мы не можем получить прощения грехов от Отца Небесного. Сообразно с этим евангельским чтением христиане имеют благочестивый обычай просить в этот день друг у друга прощения грехов, ведомых и неведомых обид и принимать все меры к примирению с враждующими. Потому этот день принято называть Прощеным воскресеньем, после которого и наступает Великий пост (святая Четыредесятница).

Общую особенность великопостного богослужения составляет продолжительность службы с уменьшением торжественности, а именно: песнопений бывает мало, больше бывает чтения псалмов и молитв, располагающих душу к покаянию. На каждой службе произносится с земными поклонами покаянная молитва Ефрема Сирина: Господи и Владыко живота моего.

Утром совершаются утреня, часы с некоторыми вставными частями и вечерня.

Вечером вместо вечерни совершается великое повечерие. В среду и пятницу совершается Литургия Преждеосвященных Даров. По субботам в Великом посту бывает Литургия святого Иоанна Златоустого, а в первые пять воскресений – Литургия святого Василия Великого, которая совершается также в Великий Четверг и в Великую Субботу Страстной недели.

В Великом посту каждая неделя посвящена воспоминанию какого-либо особого события или лица, призывающих грешную душу к покаянию и надежде на милосердие Божие.

Недели Великого поста

Первая неделя Великого поста отличается особенной строгостью, а вместе с тем и богослужение – особенной продолжительностью. В первые четыре дня (понедельник, вторник, среда и четверг) на великом повечерии читается Канон преподобного Андрея Критского с припевами к стиху Помилуй мя, Боже, помилуй мя.

В пятницу первой недели Великого поста на Литургии после заамвонной молитвы происходит освящение колива, то есть отваренной пшеницы с медом, в память святого великомученика Феодора Тирона, оказавшего благотворную помощь христианам для сохранения поста. Византийский император Юлиан Отступник в 362 году приказал в городе Антиохии тайно окропить кровью идоложертвенных животных все съестные припасы. Но святой великомученик Феодор Тирон, сожженный в 306 году за исповедание Христовой веры, явился в сновидении антиохийскому епископу Евдоксию, открыл ему тайное распоряжение Юлиана и повелел в течение всей недели ничего не покупать на рынке, а питаться коливом.

В первое воскресенье Великого поста совершается Торжество Православия, установленное при царице Феодоре в 843 году в память восстановления почитания святых икон. В конце Литургии священнослужители совершают молебное пение на середине храма перед иконами Спасителя и Божией Матери, молясь Господу об утверждении в вере православных христиан и обращении на путь истины всех, отступивших от Церкви. Диакон затем громко читает Символ веры и произносит анафему, то есть объявляет об отделении от Церкви всех, кто осмеливается искажать истины православной веры, и «вечную память» всем скончавшимся защитникам веры православной, а «многие лета» – живущим.

Во второе воскресенье Великого поста совершается память святителя Григория Паламы, жившего в XIV веке. Согласно с православной верой, он учил, что за подвиг поста и молитвы Господь озаряет верующих благодатным Своим Светом, каким сиял Господь на Фаворе. По той причине, что святой Григорий раскрыл учение о силе поста и молитвы, и установлено совершать его память во второе воскресенье Великого поста.

В третье воскресенье Великого поста за всенощной выносится после великого славословия святой Крест и предлагается для поклонения верующим. При поклонении Кресту Церковь поет: Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим. Эта песнь поется и на Литургии вместо Трисвятого. Церковь выставляет в середине Четыредесятницы верующим Крест для того, чтобы напоминанием о страданиях и смерти Господней воодушевить и укрепить постящихся к продолжению подвига поста. Святой Крест остается для поклонения в течение недели до пятницы, когда он, после часов, перед Литургией вносится обратно в алтарь. Поэтому третье воскресенье и четвертая неделя Великого поста называются крестопоклонными.

В четвертое воскресенье воспоминается преподобный Иоанн Лествичник, написавший сочинение, в котором показал лествицу, или порядок добрых деяний, приводящих нас к Престолу Божию. В четверг на пятой неделе совершается так называемое стояние святой Марии Египетской. Жизнь святой Марии Египетской, прежде великой грешницы, должна служить для всех примером истинного покаяния и убеждать всех в неизреченном милосердии Божием. На утрене в этот день читается житие святой Марии Египетской и канон святого Андрея Критского, тот самый, который читается в первые четыре дня Великого поста. В субботу на пятой неделе совершается Похвала Пресвятой Богородицы. Читается торжественный акафист Богородице. Эта служба установлена в Греции в благодарность Богородице за неоднократное избавление Ею Царьграда от врагов. У нас акафист «Похвала Богородицы» совершается для утверждения верующих в надежде на Небесную Заступницу, Которая, избавляя от врагов видимых, тем более готова нам помочь в борьбе с врагами невидимыми.

В пятое воскресенье Великого поста совершается последование преподобной Марии Египетской. Церковь дает в ее лице образец истинного покаяния и для ободрения духовно-труждающихся показывает пример неизреченного милосердия Божия к кающимся грешникам.

Шестая неделя посвящена приготовлению постящихся к празднику Входа Господня в Иерусалим и к Страстной неделе.

В субботу на шестой неделе на утрене и Литургии воспоминается воскрешение Иисусом Христом Лазаря. Эта суббота называется Лазаревой. На утрене в этот день поются воскресные тропари по Непорочных: Благословен еси Господи, научи мя оправданием Твоим , а на Литургии вместо Святый Боже поется Елицы (те, кто) во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Аллилуиа.

Шестое воскресенье Великого поста есть великий двунадесятый праздник, в который празднуется торжественный Вход Господень в Иерусалим на вольные страдания. Этот праздник иначе называется Вербным воскресеньем, Неделей Ваий, или Цветоносной. На всенощной после прочтения Евангелия не поется Воскресение Христово, а читается 50-й псалом и освящаются молитвой и окроплением святой воды распускающиеся ветви вербы (вайа) или других растений. Освященные ветви раздаются молящимся, которые при возжженных свечах стоят с ними до конца службы, знаменуя победу жизни над смертью (воскресение).

С вечерни в Вербное воскресенье отпуст начинается словами: Грядый Господь на вольную страсть, нашего ради спасения, Христос истинный Бог наш…

Страстная неделя

Страстной неделей называется последняя неделя перед Пасхой. Такое название эта неделя имеет потому, что она посвящена воспоминанию последних дней земной жизни Спасителя: Его страданий, крестной смерти и погребения.

Понедельник, вторник и среда этой недели посвящены воспоминанию последних бесед Господа Иисуса Христа с народом и учениками.

Особенности богослужения первых трех дней Страстной недели состоят в следующем: на утрене, после Шестопсалмия и «Аллилуиа», поется тропарь: Се, Жених грядет в полунощи , а после канона поется песнь: Чертог Твой вижду, Спасе мой. Все эти три дня совершается Литургия Преждеосвященных Даров с чтением Евангелия. Евангелие читается и на утренях.

Все дни Страстной недели называются

Великими, так как каждый соответствует величию воспоминаемых событий. Особенно умилительны воспоминаниями, молитвами и напевами последние три дня.

Великий Четверг

Служба Великого Четверга посвящена воспоминанию умовения Иисусом Христом ног ученикам, Тайной вечери, молитвы Иисуса Христа в саду Гефсиманском и предания Его Иудой.

На утрене после Шестопсалмия и «Аллилуиа» поется тропарь: Егда славнии ученицы на умовении вечери просвещахуся.

Совершается Литургия святого Василия Великого и соединяется с вечерней в память того, что Господь установил вечером Таинство Причащения. Вместо Херувимской песни, причастного стиха и песни Да исполнятся уста наша поется одна и та же песнь: Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими.

В Московском Богоявленском соборе и в Киево-Печерской лавре за Литургией в этот день совершалось освящение мира, употребляемого при освящении храмов и антиминсов.

Великая Пятница

Служба Великой Пятницы посвящена воспоминанию крестных страданий Спасителя, Его смерти и погребения.

На утрене (которая служится вечером в Великий Четверг) посреди храма читаются двенадцать Евангелий, избранных из всех четырех евангелистов; чтения повествуют о страданиях Спасителя, начиная с последней беседы Его с учениками на Тайной вечере и кончая погребением Его в саду Иосифа Аримафейского и приставлением воинской стражи к Его гробу. Во время чтения Евангелия верующие стоят с зажженными свечами, показывая этим, с одной стороны, то, что слава и величие не оставили Господа и во время Его страданий, а с другой – горячую любовь к Своему Спасителю.

В Великую Пятницу Литургии не бывает, так как в этот день Сам Господь принес Себя в жертву, а совершаются Царские часы.

Вечерня совершается в третьем часу дня, в час смерти Иисуса Христа на Кресте, в воспоминание снятия со Креста тела Христова и погребения Его.

На вечерне, при пении тропаря Благообразный Иосиф, с Древа снем Пречистое Тело Твое , священнослужители поднимают Плащаницу (то есть изображение Христа, лежащего во Гробе) с Престола, как бы с Голгофы, и выносят ее из алтаря на середину храма в преднесении светильников и при каждении фимиамом. Плащаница полагается на особо приготовленном столе (гробнице). Затем священнослужители и все молящиеся поклоняются перед Плащаницей и лобызают язвы изображенного на ней Господа – прободенные (проколотые) ребра, руки и ноги Его.

Плащаница находится на середине храма в продолжение трех (неполных) дней, напоминая этим трехдневное нахождение Иисуса Христа во Гробе.

Великая Суббота

Богослужение Великой Субботы посвящено воспоминанию пребывания Иисуса Христа во гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог, в раи же с разбойником, и на Престоле со Отцем и Духом и, наконец, Воскресения Спасителя из гроба.

На утрене Великой Субботы, после великого славословия, Плащаница при пении Святый Боже поднимается над главами, выносится священнослужителями из храма на главе при участии народа и обносится вокруг храма в воспоминание сошествия Иисуса Христа во ад и победы Его над адом и смертью. Затем, по внесении Плащаницы во храм, она подносится к открытым Царским Вратам в знамение того, что Спаситель неразлучно пребывает с Богом Отцом и что Он Своими страданиями и смертью снова отверз нам двери рая. Певчие в это время поют Благообразный Иосиф .

Когда Плащаницу кладут на место посреди храма, произносится ектения и читаются: паремия из книги пророка Иезекииля о воскресении мертвых; Апостол, научающий верующих, что Иисус Христос есть истинная Пасха за всех нас; Евангелие, повествующее о том, как первосвященники с разрешения Пилата поставили стражу у Гроба Господня и приложили к камню печать. По окончании утрени верующие приглашаются восхвалить церковной песнью Иосифа Аримафейского: Приидите, ублажим Иосифа приснопамятнаго.

Божественная литургия в этот день бывает позже, чем во все другие дни года и соединяется с вечерней. После Малого входа и пения Свете тихий начинается чтение пятнадцати паремий, в которых собраны важнейшие ветхозаветные прообразы и пророчества о спасении людей Страданиями и Воскресением Иисуса Христа. Затем, после чтения паремий и Апостола, предначинается праздник Воскресения Христова. На клиросе начинают протяжно петь: Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты наследиши во всех языцех… а в алтаре в это время черные одежды престола и священнослужителей сменяются на светлые, также и в самом храме черные облачения заменяются светлыми. Это – изображение события, когда мироносицы рано утром видели при Гробе Христовом Ангела в светлых ризах и слышали от него радостное известие о Воскресении Христа. После этого пения диакон в светлом облачении, подобно Ангелу, выходит на середину храма и перед Плащаницею чтением Евангелия возвещает людям о Воскресении Христовом.

Затем Литургия Василия Великого продолжается обычным порядком. Вместо Херувимской песни поется песнь: Да молчит всякая плоть человеча… Вместо Достойно есть поется: Не рыдай Мене, Мати, зрящи во гробе… запричастный стих: Воста, яко спя, Господь, и воскресе спасаяй нас. По окончании Литургии бывает благословение хлебов и вина. После этого начинается чтение книги Деяний Апостольских, которое продолжается до начала полунощницы.

В двенадцатом часу ночи совершается полунощница, на которой поется канон Великой Субботы. В конце полунощницы священнослужители молча переносят Плащаницу с середины храма в алтарь Царскими вратами и кладут ее на престол, где она и остается до праздника Вознесения Господня, в память сорокадневного пребывания Иисуса Христа на земле по Воскресении Его из мертвых.

После этого верующие благоговейно ожидают наступления полуночи, в которую начинается Светлая Пасхальная радость величайшего Праздника Воскресения Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа.

Пасхальная радость есть святая радость, которой нет и не может быть равной на всей земле. Это нескончаемая, вечная радость вечной жизни и блаженства. Она и есть именно та радость, о которой сказал Сам Господь: Возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас (Ин. 16, 22).

Праздник Пасхи. Светлое Христово Воскресение

Праздник Светлого Христова Воскресения – особенный праздник. Воскресение Христово – это основа и венец нашей веры, это первая и самая великая истина, которую начали благовествовать Апостолы. Слово «Пасха» пришло к нам из древнееврейского языка и означает «прехождение», «избавление», или, говоря современным языком, «переход». Пасха Христова – это переход Христа Спасителя через Его славное Воскресение от смерти к жизни, – переход, к которому Он приглашает и нас. Как крестной Христовой смертью совершено наше искупление, так Его Воскресением дарована нам вечная жизнь. И каждый, кто уверовал во Христа и идет вослед за Ним, избавляется от власти диавола и получает вечную жизнь и вечное блаженство. Но нам по вере во Христа открывается возможность «жизни с избытком», то есть ни с чем не сравнимой духовной полноты, и во время земной нашей жизни.

Пасха – главное событие года для православных христиан и самый большой православный праздник. От Пасхи берет начало отсчет всех воскресных дней года. А первые 39 дней после Пасхи и до ее Отдания составляют особый, Пасхальный, круг богослужений.

О том, как проводить дни Великого поста

Протоиерей Максим Козлов

Наши предки говорили: «Готовишься помирать – сей рожь!» Потому что как бы ни волнительно было происходящее вокруг нас, какие бы естественные опасения ни возникали у нас, что начавшаяся в одном краю Земного шара война не перекинулась бы на значительно более широкие регионы, не коснулась бы своим темным крылом и нашего Отечества, тем не менее, имея все эти опасения, мы должны помнить евангельские слова: Довлеет дневи злоба его, что значит:… довольно для каждого дня своей заботы (Мф. 6, 34), мы здесь сегодня и сейчас, должны нести свой крест, трудиться там, где поставил нас Господь. И поэтому давайте поговорим о нашей жизни в Великий пост.

Тема, конечно, не новая. Но и ведь Великий пост тоже не нов. Каждый год мы вступаем в него, каждый год должны обновлять свои усилия. Каждый год Великий пост должен оказаться для нас тем, чем он, по сути, и является – весной души, лучшим временем богослужебного года: временем, когда мы живем серьезнее, ответственнее и, дай Бог, правильнее.

Конечно же, для каждого человека время проведения Великого поста индивидуально распадается на множество его особенных маленьких подвигов, маленьких усилий. Но тем не менее можно выделить некоторые, общие для всех направления наших духовно-аскетических и нравственных усилий в Великий пост.

Наверное, мы не погрешим, если определим эти направления следующим образом. Это должны быть усилия по организации нашей духовно-молитвенной жизни, усилия по отсечению тех или иных внешних развлечений и попечений. И, наконец, это должны быть усилия, направленные на то, чтобы наши отношения с ближними сделать более глубокими, содержательными, в конце концов, исполненными любви и жертвенности с нашей стороны.

Давайте сначала поговорим в целом об этих трех направлениях. Итак, организация нашей духовно-молитвенной жизни в Великий пост. Конечно же, пост тем и отличается, что предполагает (как в церковном уставе, так и в личном келейном правиле) большую меру нашей ответственности. Если в прочее время мы, бывает, потакаем себе, снисходим к себе, говорим, что мы устаем, о том, что мы много работаем, или о том, что у нас домашние попечения, сокращаем молитвенное правило, не доходим до всенощной под воскресный день, пораньше уходим с богослужения, – у каждого свои наберутся такого рода саможаления, – то Великий пост хорошо начать бы с того, чтобы все эти, проистекающие из саможаления сокращения и опущения упразднить. Но тот, кто уже имеет навык чтения целиком утренних и вечерних молитв, пусть постарается делать это неопустительно хотя бы весь Великий пост. Не будем зарекаться на будущее, но хотя бы эти семь недель Великого поста можно, наверное, принести Богу и сделать их временем, в которое мы не опускаем то, что должны делать каждый день.

Хорошо было бы, конечно, каждому из нас и дома тоже добавить молитву святого Ефрема Сирина: Господи и Владыко Живота моего . Она многократно читается в храме в будничные дни Великого поста, но желательно бы ей войти и в наше домашнее молитвенное правило. Для тех, кто уже имеет определенную меру церковности, несколько лет ходит в храм и как-то радеет о еще большей мере приобщения к великопостному строю молитвы, можно порекомендовать и вычитывание дома хотя бы некоторых частей из каждодневных последований Триоди Постной [4] . На каждый день Великого поста в Триоди Постной есть каноны, трипеснцы, двупеснцы, четверопеснцы, которые сообразны смыслу и содержанию каждой недели Великого поста и, самое главное, располагают нас к покаянию.

Скажем, не были на утреннем богослужении – почитали стихиры, которые поются на вечерне или на утрене соответствующего дня Великого поста. Повторю: конечно, тут речь идет о тех, кто имеет такую возможность, имеет дома богослужебные книги и радеет об этом!

Еще издревле существует благочестивый обычай, который, как я знаю, во многих церквах нашего Престольного града Великим постом практикуется, – молитва по соглашению. А именно: собираются 10—20 православных христиан и начинают в течение поста (первые сорок дней, до пятницы Лазаревой субботы) читать Псалтирь, бывает – по кафизме, бывает, поменьше, но чаще всего по кафизме. Один человек начинает чтение с первой кафизмы, следующий – со второй, третий и каждый следующий – на кафизму вперед. Таким образом, каждый день прочитывается полная Псалтирь. Далее: каждый подает списочек из нескольких имен для поминания о здравии и об упокоении – в такой единый список, который раздается всем благословившимся, договорившимся о такой совместной молитве по соглашению, а по прочтении кафизм и тропарей каждым совершается поминовение этих имен о здравии и об упокоении. Это очень доброе дело. Доброе – и по побуждению, и по прямому слову Спасителя: Где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди них (Мф. 18, 20). Большинство из нас не имеют возможности бывать каждый день на богослужении Великого поста, но вот такого рода молитвенное объединение по чтению кафизм соединяет нас с Церковью. Соединяет друг с другом в Господе.

Кроме того, это очень побуждает к молитвенной ответственности. Потому что, когда человек сам по себе молится, он (это каждый знает по себе) склонен что-то сократить, что-то пропустить. А когда он знает, что прочтение его кафизмы находится в связи со многими другими людьми и если он опустит его, то как бы разрушит цельное прочитывание псалтири за день всеми. Тода человек подумает: «Сделать это или не сделать, можно это допустить или нет». И, скорее всего, удержится. Поэтому такое чтение является очень добрым навыком и благочестивой практикой. Конечно там, где это возможно, где об этом можно договориться и взять благословение у священника.

Еще очень важно в Великий пост бывать не только на субботних, воскресных, но и обязательно – на будничных богослужениях, потому что, собственно, особенности богослужебного строя Великого поста познаются только на будничных службах. Действительно, в субботу вообще служится та же Литургия святителя Иоанна Златоуста, такая же, как и в другое время церковного года. В воскресенье, правда, Литургия святителя Василия Великого, но она с точки зрения (по крайней мере клиросного) звучания отличается почти что только одним песнопением: вместо Достойно есть поется О Тебе радуется . И других видимых отличий нет, они как бы не слышны. Евхаристический канон Милость мира звучит значительно протяженнее, потому что священником читаются другие тайные молитвы, но это, скорее, может понять только он сам и те, кто находится в алтаре.

А вот на будничной службе нам открывается весь строй: бодрый, покаянный – великопостной службы, многократные повторения молитвы Ефрема Сирина Господи и Владыка живота моего, умилительное пение тропарей – первого, третьего, шестого и девятого часов с земными поклонами. Наконец, сама Литургия Преждеосвященных Даров вместе с ее умилительнейшими песнопениями, сокрушающими даже самое окамененное сердце: Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою и Ныне Силы Небесные .

Не помолившись на таковых богослужениях, не приобщившись к ним, мы и не поймем, какое духовное богатство открывается нам в великопостных службах. Поэтому, конечно, каждый должен постараться хотя бы несколько раз за Великий пост отодвинуть жизненные обстоятельства: работу, учебу, житейские попечения – и выбраться на великопостные службы. Если начинаете рано работать – сходите пораньше на эти богослужения, во многих храмах с вечера служатся утреня и первые часы, тогда утреннее великопостное богослужение не так протяженно, как на первой седмице поста. Но сделать это непременно нужно; вы увидите, какое большое духовное обогащение получит каждый православный человек, который об этом порадеет.

В заключение еще раз обращу внимание на наши усердия к более тщательному прохождению пути Великого поста. Какие особенности в житейскую повседневную жизнь приносит Великий пост – тоже очень важно. Люди могут впадать в крайности: они могут думать, что постом можно только молиться и поклоны класть, никакими делами нельзя заниматься!

Иные вообще Великим постом отказываются от всякого общения и от разговоров друг с другом! Однако идти следует средним, царским путем. Будем стараться избегать веселых и шумных компаний, но не «рубить сплеча», а проявлять любовь и терпение к ближнему.

Встреча в очереди [5]

Как резко может нарушаться это учение Господа о посте между христианами, говорит нижеследующий рассказ одной старицы: «Дело было в конце Страстной недели. Я стояла за чем-то в очереди и разговорилась с одной гражданкой. Из разговора выяснилось, что она неверующая, а я сообщила ей, что готовлюсь к встрече великого праздника Пасхи.

– Объясните мне, пожалуйста, следующее, – обратилась тогда ко мне моя новая знакомая. – Я живу в общей квартире с другими женщинами, которые тоже веруют и готовятся к празднику. Они обычно милые люди, но перед праздником с ними что-то случается: они все становятся в это время такими раздражительными, сварливыми, а подчас прямо злыми. Почему это?

– Простите им это, – отвечала я со вздохом неверующей соседке по очереди, внутренне сокрушаясь за своих неразумных сестер во Христе. – Ведь на Страстной седмице им приходится очень трудно. Они считают нужным усиленно поститься и слабеют силами. В то же время они стараются не пропускать продолжительных богослужений, которые в это время полагается посещать каждый день. Вместе с тем им надо произвести генеральную уборку квартиры или комнат, закупить все нужное к празднику и приготовить все пасхальные угощения – пасху, куличи, крашеные яйца и т. п. При такой нагрузке и ослаблении сил от поста у них не хватает выдержки и они становятся раздражительными и сварливыми.

Я дала объяснение соседке, но было ли это их оправданием? Конечно, нет. В погоне за внешним обрядом они теряли самое главное в религии – мир души, а с ним и Духа Святого, и роняли в глазах неверующих и себя, и христианскую религию».

Великий пост в нашей жизни

Протопресвитер Александр Шмеман [6]

О принятии поста всерьез

До сих пор мы говорили о церковном учении о посте, учении, которое передается нам прежде всего в великопостном богослужении. Теперь встает вопрос: как можем мы применить это учение к нашей жизни? Как мог бы Великий пост быть не только номинальным, но действительным двигателем в нашем существовании? Наша жизнь (нужно ли напоминать это?) настолько разнится от той, которой жили люди, создавшие эти стихиры, каноны, установившие эти богослужения и устав. Они жили еще в относительно небольших общинах, вне города, в органически православном мире; самый порядок жизни был построен в соответствии с Церковью. Теперь мы живем среди огромного городского технологического общества, «плюралистического» в своих религиозных верованиях, секуляристического по мировоззрению, в мире, в котором мы, православные, составляем незначительное меньшинство. Великий пост не занимает больше такого внешне ярко выраженного места, как бывало, скажем, в России или в Греции. Вопрос наш поэтому очень актуален: можем ли мы поистине соблюдать Пост, а не ограничиваться, как это часто бывает, двумя-тремя «символическими» переменами в нашем быту?

Ясно, например, что для большинства верующих ежедневное посещение великопостных богослужений невозможно. Они продолжают ходить в церковь по воскресеньям, но, как мы уже знаем, воскресная Литургия постом, внешне по крайней мере, ничем не отличается от обычной, и, таким образом, присутствуя на ней, почти невозможно «почувствовать» великопостные особенности богослужения, посредством которых сообщается нам дух Великого поста. Поскольку же цивилизация, к которой мы принадлежим, ни в чем не отражает Великого поста, неудивительно, что наше отношение к нему сводится к отрицательному понятию, как к времени, когда некоторые вещи, например мясо, жиры, танцы и развлечения, запрещены. Обычный вопрос: «От чего вы отказываетесь постом?» – хороший пример этого обычного отрицательного понимания. С «положительной» точки зрения Великий пост рассматривается как время, когда мы должны исполнить свои религиозные «обязанности» Исповеди и Причастия («не позднее Вербного воскресенья», как я прочел в одном приходском листке). После исполнения этой «обязанности» остальное время Великого поста теряет всякое положительное значение.

Таким образом, ясно видно, что постепенно образовалось глубокое разногласие, или противоречие, между, с одной стороны, духом и «теорией» Великого поста, которые мы старались объяснить на основе великопостных богослужений, а с другой стороны – всеобщим неправильным пониманием поста, которое иногда поддерживает и разделяет само духовенство. Ибо всегда легче духовное начало свести к формальному, чем за формальным искать духовного. Можно сказать без преувеличения, что хотя пост все еще «соблюдается», он потерял непосредственное соприкосновение с нашей жизнью, перестал быть той «баней» покаяния и обновления, которым, по богослужебному и духовному учению Церкви, он должен быть. Можем ли мы вновь обрести это утерянное понимание поста, сделать его вновь духовной силой и ежедневной реальностью нашей жизни? Ответ на этот вопрос больше всего, я бы сказал – даже исключительно, зависит от того, хотим ли мы или не хотим серьезно отнестись к Великому посту? Как бы не отличались условия нашей теперешней жизни от прежних, как бы реальны не были трудности и препятствия, которые создает современная жизнь, ни одно из них не может быть абсолютным препятствием, ничто не может сделать Великий пост невозможным для нас. На самом деле корень постепенной утраты реального влияния поста на нашу жизнь – глубже всего этого. Корень ее в том, что мы сознательно или бессознательно сводим религию к поверхностному номинализму или символизму – этому лучшему способу «обходить» и перетолковывать требования, предъявляемые религией к нашей жизни, серьезность усилия или подвига. Мы должны добавить, что такая «редукция» особенно свойственна православным. Западные христиане, католики и протестанты, встречаясь с тем, что они считают «невозможным», скорее внесут изменения в саму религию, «применяя» ее к новым условиям и делая ее таким образом «удобной». Мы видели, например, совсем недавно, что Римо-католическая Церковь сперва свела пост буквально к минимуму, а затем просто отменила его. Мы обычно относимся к такому «применению» поста к условиям жизни с праведным и справедливым негодованием, как к измене христианскому преданию, как к минимализации христианской веры. И правда, хвала и честь Православию за то, что оно ни к чему не «применяется», не снижает уровня, не старается сделать христианство удобным, легким. Хвала и честь Православию, но, конечно, не нам, православным людям. Не сегодня, даже не вчера, а уже давно мы нашли способ примирить абсолютные требования Церкви с нашей человеческой слабостью, и при этом не только не теряем чувства собственного достоинства, но вдобавок оправдываем себя и считаем совесть свою чистой. Способ этот состоит в символическом исполнении требований Церкви; символический номинализм проникает теперь во всю нашу религиозную жизнь. Так, например, нам в голову не придет изменить нашу Литургию и ее монастырский устав, – Боже упаси! – мы просто продолжаем называть богослужение, длящееся час, всенощным бдением и гордо объясняем, что это такая же служба, которую совершали монахи в Лавре святого Саввы в IX веке.

По отношению к Великому посту вместо того, чтобы задавать существенные вопросы: «Что означает поститься?» или «Что такое Великий пост?» – мы удовлетворяемся великопостным символизмом. В церковных журналах и листках появляются рецепты «вкусные постные блюда»; некоторые приходы, может быть, даже увеличивают свой доход хорошо помещенным объявлением «постного вкусного обеда». Столь многое в наших церквах объясняется символически, как интересные, живописные и забавные обычаи и традиции, связывающие нас не столько с Богом и новой жизнью в Нем, но с прежними временами и обычаями наших предков, что все труднее становится различать за этим религиозным фольклором глубокий и серьезный смысл религии. Мне хочется подчеркнуть, что нет ничего само по себе плохого в различных обычаях. Когда они появились, то служили людям способом выражения их серьезного отношения к религии; это были не символы, а сама жизнь. А случилось то, что жизнь изменилась и все меньше стала строиться на основах религии, тогда как некоторые обычаи сохранились как «символы» жизни, отошедшей в прошлое, и сохранилось то, что казалось нам более живописным и в то же время легкоисполнимым. Духовная опасность здесь состоит в том, что постепенно к самой религии начинают относиться как к некоей системе символов и обычаев, не понимая того, что эти последние должны служить призывом к обновлению и усилию. Больше сил тратится на приготовление постных блюд и на пасхальное разговенье, чем на сам пост и приготовление к участию в тайне Воскресения Христова. Это означает, что пока мирские обычаи и традиции не будут вновь соединены с религиозным отношением к жизни, которое их породило, пока отношение к символам останется несерьезным, – и Церковь останется оторванной от жизни, не имеющей власти над ней. Итак, вместо того, чтобы «символизировать наследие прошлого», мы должны начать вновь вкладывать его в нашу жизнь.

Серьезное отношение к посту означает, прежде всего то, что мы отнесемся к нему по возможности на самом глубоком уровне нашего сознания – воспримем его как духовный призыв, требующий ответа, решения, постоянного усилия. Мы знаем, что именно для этой цели Церковь установила подготовительные недели к Великому посту. Это и есть время для ответа и решения. И лучший и самый легкий способ для этого – отдаться руководительству Церкви, хотя бы размышлением над пятью евангельскими чтениями, которые Церковь предлагает нам в течение пяти недель, предшествующих посту: желание (Закхей), смирение (мытарь и фарисей), возвращение из изгнания (блудный сын), суд (Страшный суд) и прощение (Прощеное воскресенье). Эти евангельские чтения надо не только прослушать в церкви, но принести их с собой «домой» и сопоставить с моей жизнью, моим семейным положением, моими профессиональными обязанностями, моей заботой о материальной стороне жизни, моим отношением к определенным людям, с которыми я живу.

Если к этому размышлению прибавить молитву подготовительных недель: Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче… и 136-й псалом – На реках Вавилонских… – начинаешь понимать, что значит «жить вместе с Церковью» и как богослужебные особенности украшают ежедневную жизнь. Во время поста хорошо было бы почитать книгу религиозного содержания. Цель такого чтения – не только расширение нашего религиозного кругозора, но главное – очищение нашего ума от всего, что его обычно засоряет. Кажется просто невероятным, насколько наш ум заполнен и засорен всякого рода заботами, интересами, беспокойством и впечатлениями и как трудно бывает во всем этом разобраться. Чтение книги религиозного содержания, когда ум сосредоточен на чем-то совершенно отличном от обычного круга наших мыслей, само по себе создает другую умственную и духовную атмосферу. Не надо принимать все это, как «рецепты»; могут быть и другие способы достойного приготовления к Великому посту. Главное во всем этом подготовительном периоде то, что мы начинаем ждать Великого поста, как бы издалека идущего к нам или, может быть, посланного нам Самим Богом как возможность измениться, обновиться, углубиться, и что мы серьезно относимся к этой возможности, так что в день Прощеного воскресенья, выходя из дома, чтобы идти к вечерне, мы готовы со всей возможной искренностью воспринять и восчувствовать слова великого прокимна, которые знаменуют начало Великого поста:

Не отврати лица Твоего от отрока Твоего, яко скорблю…

Участие в великопостных богослужениях

Как мы уже сказали, никто не может посещать все великопостные богослужения. Но каждый может быть на некоторых из них. Великим постом, прежде всего, надо чаще ходить в церковь и участвовать в церковном богослужении; нельзя извинить тех, кто этим пренебрегает. Конечно, здесь опять встречаются разные личные обстоятельства, индивидуальные возможности и невозможности, которые приводят к различным решениям, но решение как таковое должно быть; должно быть сделано усилие, должно быть постоянство. С богослужебной точки зрения мы можем предложить нижеследующий «минимум», цель которого не в духовно-разрушительном чувстве исполненной обязанности, а в усвоении хотя бы самого существенного в великопостном богослужении.

В первую очередь особое внимание должно быть обращено в приходах на надлежащее совершение вечерни в Прощеное воскресенье. Поистине трагично, что в стольких церквах эта служба либо вообще пропускается, либо совершается без должного внимания и заботы. Эта вечерня должна стать одним из больших ежегодных «приходских событий» и как таковая должна быть особенно хорошо подготовлена. Приготовление состоит из спевок приходского хора, объяснения этой службы в проповедях или приходских листках, выбора удобного времени, когда большинство прихожан могут быть в церкви; в общем надо сделать эту вечерню настоящим духовным событием. Потому что, повторяем еще раз, эта вечерня лучше и больше всего открывает нам значение Великого поста как времени покаяния, примирения, согласного начала постного пути.

Следующее за этой вечерней первенствующее место должно быть отведено первой неделе поста. Особое усилие должно быть приложено к тому, чтобы хоть один или два раза прослушать Великий канон Андрея Критского. Как уже было сказано, смысл и цель богослужений этих первых дней направлены на то, чтобы ввести нас в духовное настроение Великого поста, то, которое мы назвали «светлой печалью».

Затем, в течение всего Великого поста, совершенно необходимо, чтобы хоть один день был посвящен присутствию на Литургии Преждеосвященных Даров со всеми ее духовными переживаниями – постом, превращением хотя бы одного дня в настоящее ожидание и суда, и радости. Тут не могут быть убедительными никакие ссылки на условия жизни, недостаток времени и прочее, ибо если мы будем исполнять только то, что «удобно» при условиях нашей теперешней жизни, то самое понятие постного подвига станет совершенно бессмысленным. На самом деле не только в XX веке, но со времен Адама и Евы «мир сей» всегда препятствовал исполнению заповедей Божиих. Поэтому и в современном образе жизни нет по существу ничего нового, особенного. В конце концов все опять зависит от того, серьезно ли мы относимся к религии; если да, то для восьми или десяти раз, что мы пойдем в церковь, потребуется минимальное усилие. Но, лишая себя этих восьми-десяти раз, мы лишаем себя не только красоты и глубины великопостных богослужений, но, как мы увидим в следующей главе, того, что придает нашему пощению смысл, делает его действенным.

«Только молитвою и постом»

Нет Великого поста без пощения. Кажется, однако, что в настоящее время люди либо несерьезно относятся к пощению, либо же неверно понимают его подлинное духовное значение. Для одних пост состоит в символическом лишении себя чего-нибудь, для других – означает добросовестное соблюдение правил поста, то есть употребление постной пищи. И в том, и в другом случае, однако, пощение редко рассматривается как входящее в общий великопостный подвиг. Поэтому здесь, как и в других случаях, мы должны сперва постараться понять учение Церкви о посте и затем спросить себя: как мы можем применить это учение к нашей жизни?

Пощение, или воздержание от пищи, не является исключительно христианской практикой. Оно существовало и до сих пор существует в других религиях и даже вне религии, как, например, в специальной терапевтике. Теперь люди постятся (или воздерживаются) по самым различным причинам, включая иногда политические причины. Поэтому важно разобраться в специфически христианском значении поста. Это значение раскрывается нам прежде всего через внутреннюю связь между двумя событиями, о которых рассказано в Библии: об одном – в начале Ветхого Завета, о другом – в начале Нового Завета. Первое событие: Адам «нарушил пост» в раю, он съел запрещенный плод – так открывается нам первородный грех. Христос, Новый Адам, – это второе событие, – начинает свое служение постом. Адам был искушаем и не выдержал искушения. Христос был искушаем и победил искушение. Следствием падения Адама было изгнание из рая и смерть. Плоды победы Христа – уничтожение смерти и наше возвращение в рай. Недостаток места лишает нас возможности подробно объяснить значение этого параллелизма. Однако даже из сказанного должно стать ясно, что пост является чем-то решающим. Это не просто «обязательство», обычай; пост связан с самой тайной жизни и смерти, спасения и погибели.

Согласно православному учению, грех – это не только нарушение какого-либо правила, требующее наказания; это всегда искажение данной нам Богом жизни. Вот почему история первородного греха изображена как поступок, связанный с едой. Пища необходима живому организму, ибо она поддерживает в нас жизнь. Но здесь-то и встает главный вопрос: что значит быть живым, что означает сама «жизнь»?

В настоящее время это слово рассматривается главным образом в своем биологическом значении: жизнь есть именно то, что всецело зависит от пищи и вообще от физической стороны всего живого. Но в свете Священного Писания и христианского Предания эта жизнь, оканчивающаяся смертью, отождествляется со смертью, поскольку начало смерти всегда присутствует и действует в ней. Мы знаем, что Бог смерти не сотворил. Он Податель Жизни. Каким же образом жизнь стала смертной? Почему смерть, одна только смерть, есть абсолютное условие всего существующего? Церковь отвечает: потому что человек отверг ту жизнь, которую предложил и дал ему Бог и предпочел жизнь, зависящую не от Бога, но от «хлеба единого». Он не только не послушался Бога, за что и был наказан, но изменил само отношение между собой и миром. Без сомнения, мир был дан человеку как «пища», как средство жизни; но в то же время жизнь должна быть общением с Богом; она не только должна была иметь в Нем свое завершение, но и свою совершенную полноту. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков (Ин. 1, 4).

Мир и пища были созданы, чтобы посредством их человек имел общение с Богом, и только пища, принятая ради Бога, могла быть животворной. Сама по себе пища не имеет в себе жизни и не может ее воспроизводить. Один Бог имеет Жизнь, и Сам есть Жизнь. В самой пище начало жизни – Бог, а не калории. Таким образом, есть, то есть быть живым существом, знать Бога и быть в общении с Ним – все это одна и та же реальность. И безмерная трагедия Адама в том и состоит, что он воспринял пищу как «жизнь в себе». Больше того, он вкусил ее, скрываясь от Бога, вне Его и для того, чтобы быть независимым от Него. И сделал он это, потому что поверил, что пища имеет жизнь сама по себе и что, вкушая от этой пищи, он может сам стать, как Бог, то есть иметь жизнь в самом себе. Проще сказать: он поверил в пищу, тогда как единственный предмет веры, доверия, уверенности – Бог, и только Бог.

Земной мир, пища сделались его богами, источником и началом его жизни. Он стал их рабом. Адам по-еврейски значит «человек». Это – мое имя, наше общее имя. И человек все еще Адам, все еще раб «пищи». Он может уверять, что он верит в Бога, но для него Бог – уже не его жизнь, не пища, не всеобъемлющее содержание его существования. Он может уверять, что он получает жизнь от Бога, но он не живет в Боге и для Бога. Его знание, его опыт, его самоуверенность построены все на том же принципе: «хлебом единым». Мы едим, чтобы жить, но мы не живем в Боге. Изо всех грехов это самый большой грех. И этим грехом наша жизнь приговорена к смерти.

Христос – Новый Адам. Он пришел для того, чтобы уничтожить болезнь, вселённую Адамом в жизнь, чтобы восстановить человека для настоящей жизни, и поэтому Он тоже начинает свое земное служение с поста. … Постившись сорок дней и сорок ночей (Он) , напоследок взалкал (Мф. 4, 2). Голод – это то состояние, когда мы сознаем нашу зависимость от чего-то, когда нам срочно, насущно нужна пища, – что и доказывает, что нет в нас самосущной жизни. Это тот предел, за которым я или умираю от голода, или, насытив свое тело, сознаю вновь, что я живу. Другими словами, это тот момент, когда перед нами встает ультимативный вопрос: от чего зависит моя жизнь? И так как вопрос это не отвлеченный, так как сама жизнь моего тела зависит от его решения, момент этот оказывается и искушением. Сатана пришел к Адаму в раю; он пришел ко Христу в пустыне. Два голодных человека услыхали его слова: «Ешь, потому что твой голод показывает, что ты всецело зависишь от пищи, что твоя жизнь в пище». И Адам поверил и стал есть; Христос отверг это искушение и сказал: …не хлебом единым будет жив человек… но Богом (см. Мф. 4, 4). Он отверг эту всемирную ложь, которую сатана внушил всему миру, сделав ее не поддающейся обсуждению, очевидной истиной, основой всего человеческого мировоззрения, основой науки, медицины и, может быть, даже религии. Отвергнув эту ложь, Христос восстановил верное соотношение между пищей, жизнью и Богом, то соотношение, которое нарушил Адам и которое мы все еще нарушаем каждый день.

Что же тогда означает пост для нас, христиан? Это участие в постном опыте Самого Христа, которым он освободил нас от совершенной зависимости от пищи, материи и мира. Но освобождение наше ни в коем случае не может быть полным. Мы живем еще в падшем мире, в мире Ветхого Адама, и, составляя часть этого мира, мы все еще зависим от пищи. Но так как смерть, через которую все мы должны пройти, побеждена Смертью Христовой и стала переходом в жизнь, пища, которую мы вкушаем, и жизнь, которую эта пища поддерживает, может стать жизнью в Боге и для Бога. Часть нашей пищи уже стала «пищей бессмертия» – Телом и Кровью Самого Христа. Но даже ежедневный, «насущный хлеб», который мы получаем от Бога, может в этой жизни, в этом мире быть тем, что поддерживает и укрепляет наше общение с Богом, а не отдаляет нас от Него. Однако только пост может осуществить это преобразование, дать нам существенное доказательство того, что наша зависимость от пищи и материи неокончательна, неабсолютна и что в соединении с молитвой, благодатью и служением Богу эта зависимость сама хочет стать духовной. Все это означает, что понятый по-настоящему, в истинном своем значении, пост есть единственное средство восстановления в человеке его подлинной природы. Это не теоретический, а практический и реальный вызов великому лжецу, убедившему нас в том, что мы зависим от одного хлеба, и построившему все человеческое знание, науку и существование на этой лжи. Пост изобличает эту ложь. В высшей степени знаменательно, что Христос встретил сатану в то время, когда Он постился, и что позднее Он сказал, что победить сатану можно только молитвою и постом (Мк. 9, 29; Лк. 2, 37). Пост – настоящая борьба против дьявола, это вызов всеобъемлющему закону, делающему дьявола князем мира сего (Ин. 12, 31). Если человек голоден, но понимает, что он действительно может не зависеть от этого голода, не погибнуть от него, а, наоборот, обратить его в источник духовной власти и победы, тогда ничего не останется от той великой лжи, в которой мы живем со времен Адама.

Как далеко ушли мы от нашего обычного понимания поста как простой перемены диеты, от рассуждений о том, что разрешается постом и что запрещено, от всего этого поверхностного лицемерия! Ибо в конечном счете пост состоит в одном: в том, чтобы испытать голод, алкать, это значит – достичь предела той жизни в нас, что зависит всецело от пищи, и, взалкав, открыть, что эта зависимость не есть последняя истина о человеке, что сам голод есть прежде всего духовное состояние и что на последней глубине своей он есть алкание Бога.

В ранней Церкви пост означал совершенное воздержание от пищи, то есть состояние голода, доводящее тело до крайнего предела. Но именно здесь мы понимаем, что пост, как физическое лишение пищи, совершенно бесполезен без его второй, духовной, стороны. …Постом и молитвою. Это значит, что без соответствующего духовного усилия, без укрепления себя Божественной Реальностью, без сознания своей совершенной зависимости от Бога и только от Бога, физический пост станет на самом деле самоубийством. Если дьявол искушал Самого Христа, когда Он постился и испытал голод, то у нас нет никакой возможности избежать искушения. Физический пост, как он ни важен, становится не только бессмысленным, но действительно опасным, если он не соединен с духовным усилием, молитвой, мыслью, сосредоточенной в Боге. Пост – искусство, которым в совершенстве владели святые; было бы опасно и самонадеянно с нашей стороны пытаться овладеть этим искусством без духовного рассуждения, без должной осторожности. Все великопостное богослужение постоянно напоминает нам о трудностях, препятствиях и искушениях, которые встают перед тем, кто рассчитывает на собственные силы, а не на Бога.

Вот почему нам необходима духовная подготовка для постного подвига. Она состоит в том, чтобы, во-первых, просить помощи Божией, а во-вторых, в том, чтобы весь наш постный подвиг был сосредоточен на Боге, устремлен к Нему. Мы должны поститься ради Бога. Мы должны ощутить Его присутствие в нашем теле, которое становится Его храмом. Поэтому и к телу, и к еде, ко всему образу жизни нашей, мы должны относиться с религиозным уважением. Всего этого надо достичь еще до начала поста, чтобы к началу самого поста мы были духовно вооружены, предвидя духовную борьбу и победу.

И вот наступает сам пост. Согласно тому, что было сказано выше, его надо исполнять на двух уровнях: на уровне, во-первых, аскетического поста; а во-вторых – совершенного. Аскетический пост состоит в сильном сокращении пищи, так, чтобы постоянное состояние некоторого голода переживалось нами как память о Боге и поддерживало постоянное усилие хранить эту память. Всякий, кто исполнял такой пост хотя бы немного, знает, что этот аскетический пост, вместо того чтобы ослаблять, создает в нас известную легкость, собранность, трезвость, радость и чистоту. Пища принимается действительно как Божий дар. Мы постоянно направлены в тот внутренний мир, который необъяснимо сам питает нас. Мы не будем обсуждать здесь количество и качество пищи, распределение ее в течение дня во все время аскетического поста; все это зависит от наших индивидуальных возможностей, от условий нашей жизни. Но принцип ясен: это постоянное состояние полуголода, «отрицательная» природа которого преображается молитвой, памятью о Боге, вниманием и сосредоточенностью в положительную силу. Тогда как продолжительность совершенного поста необходимо ограничивать соответственно с Евхаристией, к которой он нас готовит. В настоящих условиях нашей жизни это прежде всего день перед совершением Литургии Преждеосвященных Даров. Постимся ли мы с раннего утра или только с полудня, главная цель этого поста – провести этот день в ожидании, надежде, алчущи насытиться Самим Господом. Это духовная сосредоточенность на ожидаемом, на том даре, который мы должны получить, ради которого мы готовы отказаться от всех других даров.

Но и после всего сказанного следует помнить, что сколь бы ни был ограничен наш пост, если это настоящий пост, он поведет к искушениям, к слабости, к сомнениям и к раздражительности. Иными словами, он будет борьбой, в которой мы, вероятно, не раз будем побеждены. Но если пост наш, по существу своему, настоящий, то тут и обнаруживается наша жизнь во Христе, жизнь борьбы и подвига. Вера, не победившая сомнений и искушений, редко бывает настоящей верой. Возрастание в христианской жизни, увы, невозможно без горького опыта ошибок и падений. Как часто люди начинают поститься с энтузиазмом, но отпадают после первой неудачи. Я сказал бы, что настоящее испытание веры наступает после первого падения. Если после такой неудачи, уступив своему голоду и страстям, мы начинаем все снова, не обращая внимания на то, сколько ошибок мы совершили, то рано или поздно наш пост принесет духовные плоды. Между святостью и цинизмом разочарования находится великая и божественная добродетель терпения – прежде всего терпения по отношению к самому себе. Не существует сокращенных путей к святости, мы должны заплатить полную цену за каждый шаг, за каждую ступень. Поэтому лучше и безопаснее начинать с минимума – только слегка выше наших естественных возможностей – и мало-помалу усиливать пост, чем сразу, в начале поста вознестись слишком высоко и затем разбиться, падая назад, на землю.

Итак, от символического и номинального поста мы должны вернуться к настоящему посту. Пусть он будет ограниченный и скромный, но зато последовательный и серьезный. Надо честно оценить свои духовные и физические возможности и способности и действовать соответственно с ними, не забывая в то же время, что, постясь, надо не страшиться своих ограниченных способностей, а видеть в своей жизни божественное доказательство того, что невозможное для человека – возможно Богу (см. Мф. 19, 26).

Великопостный образ жизни, быт

Мы посещаем церковные службы, постимся и молимся в определенное время, но всем этим мы еще не исчерпываем постный подвиг. Для того, чтобы все это было действенным и плодотворным, требуется еще поддержка всей нашей жизни. Другими словами, требуется известный «образ жизни», который не был бы противоположностью посту, не раздваивал бы наше существование.

В прежние времена в православных странах само общество создавало великопостную атмосферу жизни совокупностью обычаев и навыков, как личных, так и коллективных, создававших то, что так хорошо выражается русским словом «быт». В течение Великого поста все общество подчинялось известному ритму жизни, правилам, которые постоянно напоминали отдельным членам этого общества о Великом посте. В России, например, постоянно напоминал об этом особый великопостный звон церковных колоколов; театры были закрыты, прекращались великосветские приемы. Сами по себе эти внешние правила, конечно, не могли возбудить в человеке покаяния и направить его на более активную религиозную жизнь. Но создавалась известная великопостная атмосфера, которая облегчала личное, индивидуальное усилие. Мы слабы, нам необходимы внешние напоминания, символы, знаки. Конечно, всегда есть опасность, что внешние символы сами по себе будут сочтены совершенным и достаточным соблюдением поста и, вместо того, чтобы напоминать о Великом посте, заслонят его истинный смысл и значение. Мы уже упоминали об этой опасности, говоря, что внешние обычаи и правила могут подменить настоящий личный подвиг. Однако при правильном подходе видишь, что эти обычаи являются как бы передаточным ремнем, соединяющим духовный подвиг со всей совокупностью жизни.

Мы не живем в православном обществе, и поэтому общественная жизнь в наши дни не может создать великопостной атмосферы. Мир, окружающий нас, мир, к которому мы принадлежим, не меняется Великим постом. Поэтому от нас требуется новое усилие, необходимо еще раз обдумать религиозную связь между внешней и внутренней жизнью. Духовная трагедия секуляризма, обмирщенности нашей цивилизации в том, что они вталкивают нас в подлинную религиозную шизофрению: деление жизни на две части – религиозную и светскую, без какой-либо связи между ними. Поэтому для замены внешних символов и напоминаний в наши дни требуется особенное духовное усилие. Схематически это усилие можно рассматривать, во-первых, по отношению к нашей домашней жизни и, во-вторых, по отношению к жизни вне дома.

В православном мировоззрении домашняя жизнь, семья составляют основу христианской жизни, применение христианских принципов в ежедневной жизни. Основы христианского мировоззрения закладываются в нас именно дома, в быте и духе семейной жизни.

Не в школе, даже не в церкви, а в семье образуется то мировоззрение, которое вначале может быть даже бессознательным, но в конце концов становится решающим фактором всей нашей жизни. Старец Зосима в «Братьях Карамазовых» Ф. М. Достоевского говорит:

«… ибо нет драгоценнее воспоминаний у человека, как от первого его детства». Этими воспоминаниями спасен человек на всю жизнь. Очень важно, что говорит он это, вспоминая, как мать водила его к Литургии Преждеосвященных Даров, вспоминая красоту этой службы, неподражаемую красоту великопостного напева Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою… В наших церковных школах проводится теперь замечательная работа по религиозному образованию детей; но она очень мало что может сделать без домашней, семейной основы этого образования. Что же должно и может быть сделано Великим постом в домашней, семейной жизни? Так как невозможно сказать сразу обо всем, что случается в семье, я остановлюсь на одном пункте.

Без всякого сомнения, все согласятся с тем, что семейный образ жизни радикально изменился под влиянием радио и телевидения. Наша жизнь переполнена информацией о событиях в мире. Не нужно никуда выходить или выезжать, чтобы знать, что делается на свете. Весь мир постоянно в пределах нашего достижения. И мало-помалу элементарный опыт внутренней жизни, красота этого мира, просто исчезает из современной культуры.

А если не телевидение, то музыка: музыка перестала быть тем, что слушаешь; она превратилась в какой-то музыкальный фон разговоров, чтения, занятий и т. д. Эта постоянная необходимость в музыке изобличает неспособность современного человека наслаждаться тишиной, воспринимать ее не как что-то отрицательное, как отсутствие чего-то, но именно как условие для всякого настоящего присутствия. Если христиане прежних времен жили по большей части в мире тишины и молчания, дававших им возможность полностью сосредоточиться на внутренней жизни, то современные христиане должны делать особые усилия, чтобы получить хотя бы существенно нужное молчание и тишину, необходимые для соприкосновения с высшей реальностью. Таким образом, проблема радио и телевидения в течение Великого поста – это не побочный вопрос, а в некотором смысле вопрос духовной жизни и смерти.

Надо понять, что невозможно делить нашу жизнь между великопостной светлой печалью и переживанием модного фильма или спектакля. Эти два переживания несовместимы, и одно из них окончательно уничтожает другое. Однако очень вероятно, что последний модный фильм скорее одолевает светлую печаль; обратное может произойти только с приложением особых усилий. Поэтому первый великопостный обычай, который можно предложить, – это решительное прекращение слушания радио и телевидения Великим постом. В данном случае мы не смеем предложить совершенный пост, но хотя бы аскетический, который, как мы уже говорили, прежде всего означает перемену «диеты» и воздержание. Например, ничего нет дурного в том, чтобы продолжать следить за передачей информации или серьезной программы, обогащающей нас духовно и интеллектуально. Но что должно быть прекращено постом – это прикованность к телевизору, растительное существование человека, прикованного к экрану, пассивно поглощающего все, что ему показывают. Когда я был ребенком (это было до появления телевидения), моя мать обычно запирала рояль на первой, четвертой и седьмой неделе Великого поста. Это сохранилось в моей памяти ярче, чем длинные великопостные богослужения, и даже теперь, если я слышу музыку, передающуюся по радио постом, это оскорбляет меня почти как кощунство. Это личное воспоминание служит только иллюстрацией того, какое впечатление производит в детской душе внешнее решение, сознательно принятое взрослыми. Речь здесь идет не просто об отдельном обычае или правиле, но о живом опыте, оберегающем время Великого поста, о котором надо все время помнить, чтобы не потерять, не исказить, не нарушить его. Но здесь, так же, как и при употреблении постной пищи, одно воздержание недостаточно: оно должно иметь свой положительный противовес.

Тишина, созданная отсутствием светского шума, нарушаемая только допустимой передачей новостей, должна быть заполнена положительным содержанием. Душа наша питается молитвой, но разум тоже нуждается в пище; именно разум современного человека подвержен непрестанной долбежке телевизора, радио, газет, иллюстрированных журналов и тому подобного. Мы предлагаем добавить умственное усилие к чисто духовному. Мы пренебрегаем столькими шедеврами, столькими замечательными плодами человеческой мысли, воображения и творчества только потому, что гораздо легче и проще, вернувшись с работы домой, уставши физически и умственно, включить телевизор или погрузиться в совершенную пустоту иллюстрированного журнала. Было бы хорошо заранее наметить для себя программу для Великого поста. Составить заранее список полезных книг, которые надо было бы прочитать. Нет необходимости, чтобы все эти книги были религиозного содержания. Не все люди призваны быть богословами. Но в лучших произведениях литературы заложено столько богословских мыслей, а все, что обогащает наш разум, всякий плод настоящего творчества благословляется Церковью и, правильно воспринимаемое, приобретает духовную ценность. В предыдущей главе я говорил о том, что четвертое и пятое воскресенья поста посвящены памяти двух великих учителей христианской духовной жизни: святого Иоанна Лествичника и преподобной Марии Египетской. Надо понять, что в образе этих двух святых Церковь явно указывает нам, что постом она ждет от нас обогащения нашего духовного и умственного внутреннего мира. Чтение и духовное размышление могут помочь нам обрести этот внутренний мир и его радость. Современный секулярный мир не дает нам вкусить этой радости, настоящего призвания человека, проявляющегося во внутреннем, а не во внешнем мире; но без этой радости, без понимания Великого поста как пути в глубину нашего человеческого существа, Великий пост теряет свое значение.

Кроме того, какое значение мог бы иметь Великий пост в течение долгих часов, проводимых вне дома, во время наших разъездов, когда мы сидим за своим столом на работе, занимаемся исполнением профессиональных обязанностей, встречаемся с коллегами или друзьями? Тут нельзя дать никакого определенного рецепта, но можно привести некоторые общие соображения и рассуждения.

Во-первых, Великий пост – лучшее время, чтобы рассмотреть и взвесить невероятно поверхностный характер нашего отношения к людям, к вещам, к работе. «Относиться ко всему с улыбкой», «не принимать слишком близко к сердцу» – вот советы, ставшие на самом деле «заповедями», которым мы радостно подчиняемся, а означают они: не связывайте себя, не расспрашивайте, не углубляйте своих отношений с людьми; соблюдайте правила игры, которые состоят в соединении дружественных отношений с людьми и полного к ним равнодушия; думайте обо всем с точки зрения материальной выгоды, прибыли, повышения; другими словами, будьте частью того мира, который постоянно употребляет великие слова: «мир», «ответственность», «осторожность» и т. д., а на самом деле следует материалистическому принципу, по которому человек оценивается соответственно его заработку.

Великий пост – время искания смысла: смысла моей профессиональной жизни с точки зрения призвания; смысла моих отношений с другими людьми; смысла дружбы; смысла моей ответственности в жизни. Нет ни работы, ни призвания, которые хотя бы понемногу не могли быть преображены, не с точки зрения большей производительности или лучшей организации, но с точки зрения человеческой ценности. Необходимо стараться углубить все наши человеческие отношения, потому что мы – свободные люди, которые стали (часто сами того не сознавая) рабами систем, постепенно уничтожающих все человеческое в мире. И если наша вера имеет какое-либо значение, она должна быть соотнесена с жизнью во всех ее сложностях. Множество людей думают, что необходимые перемены происходят в зависимости от революций, внешних перемен в условиях жизни. Но мы, христиане, должны доказать, что на самом деле все вытекает изнутри – от веры и жизни по вере. Церковь, когда она вошла в греко-римский мир, не призывала к революции, указывая на рабство. Но рабство стало невозможным под влиянием веры и новой оценки человека и всей жизни. Один святой – а здесь святой означает просто человека, относящегося серьезно к своей вере, – больше может сделать, чтобы изменить мир к лучшему, чем тысяча напечатанных программ. Святой человек – единственный настоящий революционер в этом мире.

Прибавим еще одно последнее замечание: Великий пост – это время, когда надо особенно следить за всем тем, что мы говорим. Мир наш неимоверно многоречив, мы постоянно утопаем в словах, которые утратили свое значение, а следовательно, и свою силу. Христианство являет нам священное значение слова – этого воистину божественного дара.

Наше слово обладает огромной силой: либо положительной, либо отрицательной. Поэтому мы будем судимы и за наши слова: Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься (Мф. 12, 36—37). Если мы обдумываем и взвешиваем наши слова, мы вновь осознаем их глубокий и священный смысл и понимаем, что иногда невинная шутка, необдуманно сказанная, может привести к самым бедственным результатам, может стать последней каплей, переполнившей чашу отчаяния человека и толкнувшей его на худшее. Но слово может быть и свидетельством. Случайный разговор через стол со своим коллегой может иногда лучше передать ему верный взгляд на жизнь, на других людей, на работу, чем формальная проповедь. Слово может заронить в душу возможность другого подхода к жизни, желание познания. Мы действительно не представляем себе, как мы постоянно влияем друг на друга словами, всем строем своей личности. И в конце концов люди обращаются к Богу не потому, что кто-то смог дать им блестящие объяснения, но потому, что они увидали в Нем тот свет, ту радость и глубину, ту серьезность и любовь, которые одни обнаруживают присутствие и силу Божию в мире.

Таким образом, Великий пост, как мы говорили в самом начале, – это время, когда человек как бы вновь приобретает не только веру, но и жизнь, в ее божественном значении, в ее священной глубине. Воздерживаясь от пищи, мы вновь узнаем ее вкус и научаемся получать ее от Бога с радостью и благодарностью. Сокращая развлечения, слушание музыки, ненужные разговоры и поверхностные рассуждения, мы вновь понимаем величайшую ценность отношений с человеком, с человеческой работой и с искусством. И понимаем мы все это, потому что мы просто снова поняли Самого Бога, потому что мы вернулись к Нему и в Нем ко всему тому, что Он дал по Своей бесконечной любви и милосердию.

И вот почему в Пасхальную ночь мы поем: Ныне вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняя: да празднует убо вся тварь востание Христово, в Нем же утверждается.

Пост с большой буквы

Протодиакон Андрей Кураев

Великий пост – это пост с большой буквы. И когда в церковной среде говорят: «Постом такого-то года было то-то и то-то» или: «Я к вам как-нибудь постом приеду», то обычно имеется в виду Великий пост, а все остальные три поста в таком случае специально уточняются.

Это действительно пост с большой буквы. Более того, это в общем-то единственный пост среди церковных, в котором само церковное богослужение является особым и специально постовым. Потому что, скажем, богослужение Петрова поста не имеет никаких особенностей по сравнению с обычными, рядовыми службами. Богослужения Успенского и Рождественского постов – по сути, то же самое. Есть 2–3 молитвы, которые говорят о том, что мы идем к Рождеству (в ирмосах, катавасиях это сказано), но в принципе сам стиль богослужения остается тот же.

А Великим постом даже Господи, помилуй поют на иной распев, нежели в обычное время. Появляются особые песнопения в храме и особые молитвы в домашнем правиле христианина.

Говоря о церковных постах, имеет смысл вспомнить их происхождение.

Что касается Великого поста, то он имеет миссионерское происхождение. Эти 40 дней вначале постились не христиане, а язычники – те язычники, которые хотели принять Крещение. И вот человек готовится ко Крещению… Это не просто так, между делом забежал в храм, крестился и побежал дальше по своим делам. Крестились тогда взрослые люди, которые уже сознательно пришли ко Христу. Христианских семей было еще мало, поэтому детей практически не крестили. И вот человек готовился ко Крещению, но готовился не просто читая книжки, как это сегодня часто бывает, когда человек читает книжки, ходит на проповеди, ходит на лекции, затем решает: «Ну вот, пора уже креститься». Нет, это была подготовка, в ходе которой человек должен был основательно перетряхнуть свою душу. И поэтому это было время его подвига, его молитв, его поста. А затем, представьте себе: вот вы – христиане, и вы встретили какого-нибудь там Тита Ливия, вашего соседа, который еще язычник. Вы начинаете ему проповедовать Евангелие, говорить о Христе. Он вас слышит, сердцем это приемлет и собирается креститься. И вот уже назначено время его крещения, – а крестили тогда не каждый день, крестили в древней Церкви только несколько дней в году. Скажем, на Рождество, на Пасху крестили, и еще несколько таких дней было, но прежде всего в Великую Субботу перед Пасхой. И человек начинает поститься, готовясь ко Крещению. И вот он заходит к вам, а у вас курочка на столе лежит. Вы христианин, вы ему рассказываете о Христе и при этом там косточку обгладываете. А у него, бедняги, уж живот к спине прилип от голода. И вот, чувствуя неудобство этой ситуации, христиане решили сами поститься в это время – ради оглашенных, ради язычников, которых мы приводим ко Христу. И, таким образом, Великий пост первоначально зародился в христианской церковной среде как пост солидарности, как сугубое время молитв не столько о себе даже, а молитв о тех людях, которых мы надеемся привести ко Христу.

Сами же христиане постились не в Великий пост, не в Четыредесятницу, а в те времена они постились в Страстную седмицу.

И вот, собственно говоря, до сих пор наш пост состоит из двух частей – это Святая Четыредесятница и затем Страстная седмица.

Страстная седмица – это уже не Четыредесятница и в общем это даже уже не Великий пост – это отдельное время. Можно сказать так: Четыредесятница (первые 40 дней) – это время, когда мы идем навстречу к Богу. Страстная седмица – это время, когда Господь идет навстречу нам. Идет через страдания, через арест, Тайную вечерю, Голгофу, сошествие во ад и, наконец, к Пасхе Он преодолевает последние преграды, которые отделяют нас от Бога.

Затем появляется Петров пост. Вот если мы откроем Апостольское предание святого Ипполита Римского (это памятник III века), то в нем будет интересно сказано, откуда произошел Петров пост: «Если некий человек не смог поститься на Страстную седмицу, – не смог поститься перед Пасхой, то да постится неделю спустя после Пятидесятницы». Смысл правила очень простой. В те времена, в III веке, не было еще общей для всех христиан традиции празднования Пасхи. Египетская церковь праздновала Пасху по своему календарю, Римская – по своему, Малоазийские церкви – по другому календарю. Каждый высчитывал Пасху по-своему. И это давало повод язычникам оскорблять христиан: «Как же, ваш главный праздник, а вы не знаете, когда это случилось!» Потом, в IV веке, I Вселенский Cобор принял единую дату празднования Пасхи для всех – традиция Римской церкви была распространена на все остальные.

А теперь представьте себе: во-первых, даже не каждый человек знает, когда именно празднуется Пасха, потому что он, скажем, находится в путешествии. У него в Александрии в этом году Пасха должна быть 20 апреля, он едет путешествовать в Рим, приезжает в Рим 15 апреля, надеясь, что еще 5 дней он попостится до Пасхи, а в Риме уже 10 апреля Пасху встретили. Получается, что он остался без Пасхи в некотором смысле, без поста, без сострастия – сострадания Господу, распявшемуся ради нас.

С другой стороны, тогда ведь не было газет и нельзя было в каждом храме и на каждом переулке купить церковный календарь с расписанием всех праздников (откуда все это в III веке?) И поэтому люди очень часто просто не знали толком, когда именно Пасха – если человек живет в какой-то глуши и особенно, если он вынужден уехать из своего города по каким-то делам. Это сегодня я приезжаю в Екатеринбург, останавливаю первого встречного на вокзале и говорю: «Где у вас тут собор? Мне в епархиальное управление надо. Где у вас ближайший храм?» А во II—III веках Христианская Церковь в подполье, она преследуема властями. Попробуйте вы спросить людей на улицах: «Слушайте, где у вас тут христиане собираются? В какой пещере, в каких катакомбах?» Приехав в чужой город, так просто христианскую общину не найдешь. И поэтому, или по болезни, или по тому, что, скажем, солдат был в походе (а там, понятное дело, не до поста), святой Ипполит Римский и говорит, что если кто «не смог поститься перед Пасхой, да постится неделю спустя после Пятидесятницы». Пасхальную радость пусть он празднует со всеми и радуется, а затем он это как бы наверстает. Но вновь повторилась все та же ситуация: «Как так получается – мой брат постится, для него это период поста, а я рядом с ним буду, понимаете ли, мясо кушать?» И опять, со временем все христиане стали поститься после Пятидесятницы.

Подобные истории были связаны и с Успенским постом, и с Рождественским. Это очень важно понимать, что церковные посты – это не просто личный подвиг каждого из нас, это подвиг нашей взаимности, подвиг нашей солидарности, когда мы ощущаем друг друга сугубо связанными.

Конечно, никто не мешает, чтобы люди постились раздельно – в то время, которое каждый для себя находит удобным. Есть только одно исключение из этого правила – церковные правила не разрешают поститься на Пасху, потому что Пасха – это время праздника, и получится очень нехорошо, если все празднуют, а ты будешь сугубо скорбеть. Так вот, каждый из нас в любое время года может по своему желанию поститься или не поститься, но ведь гораздо лучше, если христиане будут это делать вместе, чувствуя помощь друг друга и ощущая молитвы друг о друге, усугубляя их.

Что же такое вообще пост?

Слово «пост» имеет в русском языке, как и в латыни, два смысла. Пост как время воздержания и пост как место, где находится караульный, дежурный солдат. Так вот, в латинском языке, откуда к нам это слово скорее всего и пришло, оно означает точно то же самое. Пост – это время, когда душа должна становиться на страже, когда христианин сугубо вспоминает, что он солдат. Каждый из нас, независимо от возраста и от пола, – воин Христов. И каждому из нас вверена в защиту святыня небывалой ценности. Сам Творец миров снисшел к нам и распялся нас ради человек и нашего ради спасения.

И получается такая удивительная вещь: люди готовы грызть друг другу глотки за право владения нефтяной скважиной, они готовы устраивать перестрелки из-за владения каким-нибудь доходным рестораном, убивать друг друга, сбрасывать атомные бомбы ради деления рынков, куда бы они могли продавать свою продукцию, ради приобретения земель и так далее. Готовы бить друг друга смертным боем из-за разницы в политических взглядах. Но что стоит владение каким-нибудь куском земли, какие бы там нефтяные или алмазные скважины ни были, по сравнению с человеческой душой? И вот удивительная ведь складывается ситуация: чем более агрессивен человек вовне, чем более агрессивен он в защите внешних ценностей, тем обычно инфантильнее, беззащитнее он, когда речь идет о защите самого главного – о защите его собственной души.

Так вот, Церковь всегда призывает к тому, чтобы человек стоял на страже чистоты своей души, чтобы он не впускал сюда зло. Грех приходит постепенно в душу человека, постепенно вползает. Иногда, конечно, бывает так, как на ускоренной съемке, когда в ускоренном ритме показывают кинопленку и фигурки быстро движутся, – вот таким же скачком человек, бывает, совершает некий грех. Вот, он жил в нормальном состоянии, и вдруг что-то в голову ударило, и он быстро пошел и кого-то оскорбил, убил или еще что-то сделал. Но на самом деле, если мы более медленно начнем просматривать эту пленочку, то увидим, что внезапности все равно не было, а была, как правило, некая последовательность того, что произошло.

Сначала в ум человека вторгается некий помысл. Вот идет человек по улице и видит, скажем, какую-то надпись на заборе. Но эту надпись не он написал. Он идет и от него почти не зависит, прочитает он ее или не прочитает, – она сама бросилась в глаза. Вот и содержание помыслов почти не зависит от человека. Такие вот начинающиеся помыслы по святоотеческой терминологии называются «прилоги». Я говорю «почти», потому что здесь тоже необходимо уточнение. Как однажды отец Павел Флоренский выразился: «Бывают воспитанные сновидения, а бывают невоспитанные сновидения». Потому что во многом даже содержание кладовки нашего подсознания зависит от того, как мы живем в дневное время суток, в сознательное время нашей жизни. Но тем не менее зачастую к нам нечто вторгается, приходит извне.

Человек должен сражаться с этими грешными помыслами. Когда он согласился на грех – это еще не все. Потому что дальше некая борьба еще может продолжаться.

Голос совести все-таки может шепнуть, что так не следует поступать, еще что-то. А вот дальше человек может оказаться в состоянии пленения. Греховное пленение – это когда душа не желает зла, но грех тащит. Я каюсь в этом грехе, я не хочу его хоть какой-то частью своей души, но нет во мне сил от него избавиться. Это пленение грехом. Но хуже состояние, которое называется «страсть», когда человек сознательно стремится всецело ко греху. Он не просто отдается ему, а отдается с наслаждением. Вот такое страстное пленение. Когда человек попал в состояние страсти или даже пленения, то избавиться от греха уже очень тяжело. Поэтому лучше бить грех, когда он еще мал.

Вот, памятуя об этом, в православной традиции накануне Великого поста поется 136-й псалом На реках Вавилонских. Это псалом, который рассказывает об Израиле, когда он был в Вавилонском плену – это VI—V века до Р. Х. И вот, когда израильское племя увели в плен, дальше произошла вполне обычная история. Люди прижились – земля хорошая (в Междуречье земля плодородная), климат хороший, их там не сильно обижали, у каждого был свой участок земли.

Кроме того, это же все-таки евреи. Они очень быстро занялись бизнесом, торговлей, очень быстро начали процветать. И начали забывать свою родину. Но мало того, они начали забывать Бога. И начали, как бы между делом, кланяться местным, языческим богам. И вот тогда пророки пробуют разбудить этот народ от спячки: «Не спи! Пойми, ты здесь в плену, как бы тебе сладко здесь не было! Это не твоя земля. Не забывай Бога – у тебя другое призвание! Мессия еще должен к тебе прийти – Искупитель всех!» И вот тогда и рождается 136-й псалом. «На реках Вавилонских, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о тебе, Иерусалим. Да забвенна будет десница моя, если я забуду тебя, Иерусалим. Да отсохнет язык мой, да прильпнет он к гортани моей, если я не положу, Иерусалим, память о тебе в начале веселия моего. Помните, те, кто нас пленили, они подошли к нам и сказали: “Спойте нам что-нибудь из ваших песен, спойте нам что-нибудь веселое”. – «Как мы будем петь песнь Господню на земле чужой?”»

И затем этот плач изгнания кончается страшными словами: «Дщерь Вавилона окаянная! Блажен, кто воздаст тебе воздаяние твое. Блажен, кто сделает с тобою то, что ты сделала с нами. Блажен, кто помянет тебе день, когда ты разрушила наш Иерусалим. Блажен, кто возьмет младенцев твоих и разобьет их о камень» (см. Пс. 136).

Поразительная вещь: христиане готовятся к Великому посту – время покаянного подвига, время прощения, примирения. И вдруг главное песнопение Церкви этих дней поет: Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень! Какая кровожадность! Так вот, надо понимать именно духовный смысл этих стихов. Мы с вами христиане, мы – это новый Израиль. Мы уведены в плен. Наш Иерусалим – это не тот Иерусалим, что стоит между Средиземным и Мертвым морями. Наш Иерусалим – это наше сердце. Потому что Иерусалим буквально означает «Град святой». Где Господь обитает, там Его святой Град. Обитает ли Бог в таком-то каменном здании? Нет. Апостол Павел говорит, что Всевышний в рукотворенных храмах живет (Деян. 7, 48). Разве вы не знаете, что тела ваши – это храмы Духа, живущего в вас? (см. Кор. 6, 19), – пишет апостол Павел. Сердце человеческое – это храм. Там должен Господь царствовать! Там, внутри нас, Царствие Небесное должно быть! А мы отрекаемся в нашей повседневной жизни, в нашем быте мы отказываемся от Царства Христова. Почему отказываемся? А потому, что истинный гражданин некоего Царства – только тот, кто слушает своего Государя. А если мы императору скажем: «Знаешь, так давай с тобой договоримся, Ваше Величество. Значит, вот с 8 до 8. 15 утра я тебя слушаю. А вот начиная с 8. 20 я в город пойду, там, знаешь, ты меня не беспокой. Потом вечером вернусь, вечернюю молитву почитаю – с 10 до 10. 20 я тоже буду твоим гражданином, а все остальное время твои указы для меня не закон». Что сделает император с таким гражданином, который так ему заявит? Ну, вряд ли похвалит.

А ведь мы так и обращаемся с Богом. Мы Ему говорим: «Знаешь что, вот Тебе мы служим от сих до сих. Потом мы забываем о молитвах, в течение дня мы Тебя не вспоминаем. Мы забываем о Твоих заповедях и живем по стихии мира сего. Все врут – и мы лжем. Все крадут – и я краду. Все проходят мимо чужой беды – и я пройду. Ну, а потом, вечером, я вернусь домой и скажу: «Ах, да, я христианин, сейчас после ужина я 5 минуточек Псалтирь или что там почитаю». Значит, на самом деле Евангелие нас предупреждает: Кто кому служит, тот тому и раб (см.: Ин. 12, 26; 2 Пет. 2, 19). Для того, чтобы назвать себя рабом Божиим, великое дерзновение надо иметь. Не лжем ли мы, когда мы говорим, что рабы Божии? Мы рабы Бога или рабы чего-то другого? Рабы греха? Что вторгается в нашу жизнь, что подчиняет ее?..

Так вот, из наших сердец мы сделали республику. Каждый из нас – это такой ходячий парламент, Государственная Дума. И в каждом из нас идет бесконечная пря – вот мой рассудок (или, скажем так, не мой рассудок, а моя личная воля) – это спикер, председатель Госдумы, который сидит на сцене и говорит: «Так, слово пятый микрофон имеет, теперь вот ваша фракция, пожалуйста. Теперь что вы скажете по этому вопросу?»

А у меня есть масса фракций. Вот наступает какой-нибудь вечерок. И фракция, скажем, рассудка, говорит: «Ну что, пойдем, пора книжку почитать какую-нибудь». Фракция сердца робко замечает, очень робко так: «А, может…что книжки-то?.. Может, помолиться не мешало бы? В храм дорогу помнишь еще?» Есть фракция желудка, которая очень громко говорит: «Кушать надо! Какие книжки, какие молитвы, парень?!» И есть еще масса иных фракций со своими специфическими проблемами. Их много, а я один. Этих фракций много, а в каждый конкретный момент я могу делать только что-то одно. И вот спикер, то есть моя личная воля, решает: «Ну, давай я, пожалуй, заключу пакт вот с этой фракцией». Вот так во мне идет такая бесконечная парламентская «буза». Все ищут «консенсус». Иногда его находят, а по большей части – нет. Но Царствия Божия там напрочь нет. Диктатуры совести там нет. Есть что-то совершенно другое.

Именно поэтому Церковь напоминает накануне Великого поста: «Мы – пленники!»

Давайте посмотрим правде в глаза. Мы не шибко-то христиане. Радость Пасхи мы потеряли, это пасхальное чувство соучастия в Таинстве Христа мы уже потеряли… Ну, что ж, давайте теперь оглянемся и подумаем: где мы? А мы уже в Вавилон приехали, оказывается. Нас пленили наши страсти и наши грехи. Раз так, с чего может начаться восстание? С осознания того, что так жить нельзя. Дальше так жить нельзя. И вот человек должен встрепенуться и сказать: «Куда же меня это занесло? Где я?»

Преподобный Серафим Саровский для таких случаев дал такой совет: «Надо почаще спрашивать себя: Господи, как мне умирать будет?» Как мне умирать будет?.. Вот, если я в таком состоянии, как сейчас, и если моя жизнь на этом кончится, что с того? Каким я пред Богом предстану?

Если человек понимает, что он в неправильном состоянии, в плененном. Значит, надо бороться за потерянную свободу. За свободу быть христианином, за свободу жить по совести. И вот тогда дается совет, как обрести свободу: младенцев избивай! Вот эти младенцы Вавилона – это символ греха. Грех этот тебя поработил через то, что сначала постепенно гадкие мыслишки вползали в твою голову, а потом они уже развились в дебелые, матерые страсти. Так вот, пока маленькая, гадкая, грешная мыслишка не развилась в огромную страсть, вот здесь ее поймай и разбей о камень.

А камень что такое? Камень веры – Иисус Христос. Через молитву ко Христу разбиваются греховные помыслы. Чувствуешь, что в твое духовное пространство вторгся вор и разбойник – кричи! Ко Христу кричи: «Господи, помоги!» И это и будет означать, что ты не дашь этому греху пленить себя и сможешь от него избавиться.

Вот проходят эти подготовительные дни Великого поста, и вот Масленица, конечно. Масленица – удивительное время. С одной стороны, говорят, что это вроде дни языческого происхождения, еще старославянского. Может быть, может быть… Но одна из тех черт, которые, к сожалению, почти утратило современное общество, но которые были живы в традиционной Руси еще прошлого века, и которые в общем-то еще есть в Церкви, – это умение организовывать время. Время – это пространство, в котором живет человек. Вот человек приезжает в новый дом. Приехали вы в новый дом, – вы должны своим дыханием этот дом согреть. Даже если этот дом достался вам со всей мебелью, вы все равно по-своему что-то переставите, чтобы отпечаток вашей хозяйской души лежал на этом доме. Получили вы на работе какой-то новый кабинет или там за новый стол вас посадили – то же самое. Неуютно себя чувствуешь, когда в этот кабинет въехал, просто сел, и все осталось на месте. Хоть пепельницу новую завести, – а надо ж. Очеловечить, одомашнить, свой отпечаточек на всем оставить.

Так же и время – это не просто время, когда движутся созвездия, планеты летят и так далее. Время – это время человека. Человек должен жить в человеческом времени, а не в космическом. И вот для того, чтобы оставить свой след на времени, человек создал календарь. Для того, чтобы у каждого дня было свое имя, чтобы у каждого дня было свое лицо, чтобы дни были непохожи друг на друга. Поэтому каждый именуется по-своему: Георгия Победоносца, Николая Чудотворца, Марииным стоянием, Страстной седмицей. И каждый день чем-то отличается в Церкви. Они перестают быть, как в советских календарях 30-х годов писалось: «6-й день десятидневки» – полная потеря всякой человечности. Все в голый механизм превратилось. Клички вместо имен. Номера, лагерные номера вместо имен.

Так вот, традиционное общество, оно умеет так очеловечивать время, что возникает эффект контраста. Будни и праздник. Есть будничное время – время труда. А есть «день субботний», или день воскресный – день праздника, когда человек вспоминает, что он не просто труженик, он не просто раб своего клочка земли, своего дачного участка или надела земельного, а он еще кто-то. Он Богу лицо в лицо должен смотреть в этот день. Встрепенулась душа, и человек почувствовал, что он не просто гражданин мелкого уездного княжества, он – сын Божий, он – гражданин Вселенной. Такое умение – умение контрастно строить время – сегодня стерлось. И современный человек различает дни разве что по принципу: «О, сегодня “Поле чудес” или завтра “Поле чудес”?» Как наши дни строятся: «Это до программы “Время” или после нее показывать будут?»

Так вот, церковный календарь, он в этом смысле человечен, он строится на контрастах. Масленица. Буйство красок. Буйство плоти даже в некотором смысле. На Масленицу карнавалы проходят. В католическом мире, в Латинской Америке «карнавал» – это от слова «мясо». Как раз заговение на мясо, поэтому последние дни гуляют, а потом Великий пост. Вы знаете хотя бы одного тележурналиста, который бы вам об этом рассказал? Рассказал бы, что после карнавала начинается Великий пост? Я никогда такого не слышал, чтоб наши телевизионщики об этом рассказали. Это странно: как люди грешат, об этом рассказывают. Да, а о том, как каются, не любят рассказывать. Наверное, снять на видеокамеру это тяжелее.

И у нас Масленица, хорошо погуляли. Затем Великий пост тут же, без перерыва почти начинается. Совершенно другое ощущение души, другой опыт. И затем радость Пасхи. Вроде бы: вот радость Масленицы, и вот радость Пасхи. Какие они разные, эти радости… Радость плоти, радость желудка – блинная радость Масленицы, и светлая, именно духовная радость Пасхи.

Признаюсь еще в одном обстоятельстве, ради которого я люблю Православие. Я не говорю, что только ради этого, но как бы вот среди многих-многих. Это обстоятельство я бы выразил так: трезвость. Удивительная трезвость. Знаете, ведь Православие – это огромный мир, который в себя вбирает очень многое. Здесь есть поразительная мистика: в Православии нет потолка – то есть ввысь, для восхождения. Помните евангельские слова: …будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48). Эти слова в Православии понимаются абсолютно буквально! И православное богословие говорит о таинстве обожения, теозиса человека. О том, что человек может глазами созерцать нетварного Бога, просвещаться Его нетварным Светом.

Католики этого боятся. Католики заявляют: «Это невозможно! Не может тварь дорасти до того, чтобы соединиться с Богом». А православные говорят: «Может! Опыт наших Святых Отцов говорит: может!», то есть, здесь нет верхнего потолка.

Но при этом Православие оказывается способным, призывая к великому, благодарно замечать маленькое. Очень часто сегодня мы видим, как появляются некие религиозные секточки, которые говорят: «Идем к Богу!» А между делом оказывается, что для этого надо все маленькое, все, что меньше Бога, растоптать: «От родителей отрекись, семью забрось, жену оставь, детей забудь – и в монастырь! в монастырь! в монастырь!» Вот Аум Сенрикё, «Богородичный центр» и т. д.

Масса таких сект! Православие умеет ценить человеческое добро. Да, оно говорит о сверхчеловеческом мире, но умеет ценить человеческое добро. И умеет понимать, что человек сложный.

Какое первое установление Великого поста? Дело в том, что вот есть такая книга, она называется «Типикон». Это книга, в которой содержится богослужебный Устав Православной Церкви. Ведь в Православной Церкви каждый день есть какой-то праздник. Кроме того, каждый день недели имеет свою символику. Каждый день недели приближает или отдаляет нас от Пасхи и т. д.

И вот как служить? Это очень сложное искусство, как строить службу, чтобы все эти краски, календари, циклы в ней совместились. И этот «Типикон» – это огромной толщины книга, которая рассказывает, как совершается богослужение в храме. Это книга для священников и для хора. Для регента хора, прежде всего – уставщика. И, кроме того, эта книга по происхождению монашеская, то есть в ней рассказываются правила жизни монастыря на год.

Надо заметить, что это некоторая сложность в жизни Русской Православной Церкви. Сложность заключается в том, что у нас есть Устав монастырской жизни, но у нас нет узаконенного Устава приходской жизни.

И это создает определенные сложности. Скажем, еще в XII веке византийские богословы обсуждали, должны ли миряне поститься столько же, сколько монахи? Например, Вольсамон, знаменитый знаток церковного права Византии, говорил так: «40 дней до Рождества постятся только монахи. Миряне постятся только 7 дней до Рождества».

Сложности, конечно, есть. Вот «Типикон» описывает жизнь монастыря. Открываем мы «Типикон» на странице «Понедельник первой седмицы Святой Четыредесятницы» и первое, что мы там читаем: «Будильщик (т. е. тот монах, который бьет в деревянную колотушку и будит братию) клеплет (т. е. бьет) часом позднее обычного ради вечернего утешения братии». Я поясню. Словом «утешение» на языке «Типикона» называется раздача вина. Когда бывает какой-нибудь праздник, то говорится, что «в этот вечер на трапезе бывает братии утешение» за трапезой предлагают вино.

Так вот, поскольку накануне было заговение и, понятное дело, что там все скоромное подъедалось и с весельем расставались, и вино тоже было на столе, и братия улеглись спать позже обычного и после изрядного пиршества, то поэтому в первый день поста подъем на час позже. Чтобы люди успели отоспаться, прийти в себя и уже не спали в храме. Это удивительно трезвенное такое наблюдение, именно как правило. Когда человек живет именно в таком церковном ритме, ему понятен смысл именно такого установления и такой фразы.

А затем начинается великопостная служба, читается удивительный канон – Покаянный канон святого Андрея Критского. Канон, который имеет очень много граней постижения. Во всей глубине своей этот Канон может быть понятен только изрядному богослову, человеку, который почти наизусть знает Библию. Это такое песнопение, очень долгое, огромное по своему объему, поэтому и называется «Великий канон».

И если его читать подряд, это занимает около трех часов…

Несмотря на то, что в наших храмах далеко не всех людей можно назвать знатоками Священного Писания, тем не менее (чудо церковного таинства служения), этот Канон любим народом, и он действительно действует на душу, берет сердце в свои руки. Он ведет его, потому что сама атмосфера храма в эти дни, в эти вечера Великого поста, само звучание этих священных слов, что-то меняет в душе человека. Ведь сегодня, мы это прекрасно знаем, жизнь не сводится к тому, что знает наш рассудок – есть действительно какие-то глубины подсознания. И вот, если человек постоянно слышит скверные слова вокруг себя, то это не может не отложиться на его душе. Если по стеклышку бьют песчинки, каждая оставляет крохотную царапинку, след каждой песчинки незначителен, но рано или поздно стекло помутнеет – эти песчинки собьются в такую сеть, что оно станет непрозрачным. Так вот, если такой эффект имеют скверные слова, то ведь доброе и светлое слово тоже обладает таким воздействием. И хотя бы поэтому, даже не понимая вполне церковнославянского языка (а сегодня многие, особенно начиная церковную жизнь, его не понимают), все-таки стоит приходить в храм и внимательно вслушиваться в богослужение. Потому что человек больше, чем его рассудок. И там, где рассудок не вполне понимает смысла слов, сердце чувствует что-то свое. А самое главное – в Каноне преподобного Андрея Критского не просто вспоминается, что вот такой-то человек сделал тогда-то то-то, а после каждого такого эпизода следует понятная любому человеку молитва: Помилуй нас, Господи, помилуй нас! Помилуй мя, Боже! Это понятно любому человеку, который не знает церковнославянского языка. А ведь в этих словах – Помилуй мя, Боже – сама суть Православия. Эти слова, эту молитву нельзя перевести ни на один язык мира. Пробовали. Есть много православных приходов, которые открылись в Германии, в Англии, во Франции, в Америке, в Австралии, – в самых разных странах. И на местные языки переводят нашу Литургию. И вдруг оказывается, что в других языках нет слов, чтобы перевести слово «помилуй». И переводят, скажем, «Господи, сжалься!», по-французски: «Господи, поимей жалость». «God, have mercy», – скажут англичане. На русский это можно перевести только одним образом: «Господи, прошу пардона». Потому что mercy – это слово из французского языка, для англичанина оно иностранное, по сути дела.

А почему? Помните (если кто слушал Баха, или Моцарта, или Вивальди, западные католические или даже лютеранские церковные песнопения), что месса служится на латинском языке, но одна молитва поется по-гречески? «Кирие элеисон, Кристи элеисон» – это не по-латыни, это по-гречески. Потому что люди понимали, что эту греческую молитву: «Кирие элеисон» ( Господи, помилуй ) нельзя перевести на латынь. Почему нельзя? Вот в русском «помилуй» корень «милость» созвучен (а может, оттуда и происходит) со словом «масло». В греческом «элеисон» – «елей» – «масло». Дело в том, что в православном понимании мы от Бога ждем исцеления. Не амнистии, не извещения о том, что небесные инстанции больше не гневаются на наши грехи и порвали нам приговор, а исцеления. В грехе я ранил свою душу. Вот представьте: мама, уходя, говорит малышу: «С ножницами не балуйся». Ребенок любопытный, только мама за порог, он, конечно, сразу за ножницы. Баловался с ними, баловался, – палец себе порезал. Мама возвращается. С одной стороны, она сердится на малыша, что он все-таки нарушил ее заповедь и порезал себя. Но что малышу-то надо от мамы? Чтобы мама сказала: «Ну ладно, так и быть, я вижу, что ты плачешь и просишь прощения, я тебя в угол ставить не буду». А кровь пусть потечет.

Вот и человек в таком положении. Да, мы нарушаем Заповеди Божии, но ведь этим мы уродуем самих себя. Если Бог говорит: «Ладно, я вас прощаю», конечно, это радостно слышать, но ведь душа так и остается больной. И поэтому в православном понимании мы просим у Бога и приемлем от Него прощение не в смысле юридическом, а прикасания к глубинам нашей души, которое может исцелить. Дело в том, что масло – это древнейшее лекарство. Более того, масло – это первое лекарство, с которым человек встречается в своей жизни. Младенчик рождается – его маслицем мажут. Масло защищает от инфекции, масло смягчает кожу. И поэтому, когда мы молимся Господи помилуй , то тем самым выражаем, чего желает наше сердце: «елея благодати Господней». Того, чтобы Господь вошел в наше сердце и исцелил нашу душу, изуродованную страстями.

Великий пост – это время, когда человек находится в пути. Это путь к Пасхе. И поэтому, поскольку мы в пути, как ни странно, Великим постом, оказывается, реже богослужение. Великим постом каждый день не служится Литургия. Другие службы дневного цикла, суточного цикла остаются, а Литургия не служится. Она служится только по субботам и воскресеньям, но суббота и воскресенье считаются в православной традиции праздничными днями в любом случае – это не постовые дни. Это очень важно понять: суббота и воскресенье не входят в число дней Великого поста. Суббота и воскресенье – это не пост, поэтому там Литургия служится, а в остальные дни – нет. И только в среду и пятницу те, кто сугубо желают причаститься, могут прийти в храм и причаститься. Причащаются они Дарами, которые были освящены заранее, в предыдущее воскресенье, поэтому и Литургия называется Преждеосвященных Даров.

И, кстати, тем людям, которые еще не знают церковных установлений, я очень советую: чтобы понять, что такое Великий пост, походите в храм в будничные дни. Хотя бы на полчаса загляните, если есть в вашем городе храмы, в которых ежедневная служба – монастырский, скажем, храм. На будние дни хотя бы несколько раз зайдите, и пусть не всю службу, если с непривычки не можете всё выстоять, хотя бы 20 минут, полчаса постойте, «подышите» этой удивительной атмосферой Великого поста.

Перейдем, наконец, к тому вопросу, который возникает обычно у всех, когда речь идет о посте. Что с диетой, что с питанием? Зачем, вообще говоря, эти ограничения в пище? Неужели Богу есть какое-то дело до того, что лежит у меня в тарелке? Сказано же в Евангелии: Не то, что входит в уста оскверняет человека, а то, что выходит из уст оскверняет человека (Мф. 15, 11), то есть злые слова, слова осуждения и гнева. Значит, прежде всего христианский пост никак не связан с представлением о том, что бывает пища, которая оскверняет человека или не оскверняет его. Это ветхозаветное деление на пищу «чистую» и «нечистую» в Новом Завете уже совершенно не приемлется. Все, что создал Господь, все чисто. Если это съедобно, то что же, – кушай. Не пищей оскверняется человек. Но в то же время, почему мы говорим о том, что воздержание в пище бывает необходимо? А потому, что человек целостен. Мы – не просто дух. Человек – это воплощенный дух. И от того, как живет мое тело, очень во многом зависит жизнь моей души. К примеру: человек меняет одежду. Как много от этого меняется! Вот женщина одевает вечернее платье – и она уже совершенно другая. Вот она только что была в телогрейке – она одна, а вот вдруг она поменяла ее на вечернее платье – она уже совершенно другая. И другая не внешне, а она чувствует себя иначе, ощущает себя иначе, иначе смотрит! Значит, если даже от одежды зависит жизнь души, тем более она зависит от общего состояния тела. Преподобный Серафим Саровский однажды на вопрос о том, как надо поститься, ответил так: «Телу надо дать понять, что оно тоже виновато». Дело в том, что человек грешит не телом. Человек грешит своей свободной волей. Не тело виновато в наших грехах, а наша душа. Но тем не менее многие грехи происходят потому, что грех, шевельнувшийся в моей душе, как резонатором, мегафоном, был усилен моею плотью. И вот, бывает, нужно этот мегафон ослабить, чтобы он меньше резонировал. Пост для этого и служит.

Итак, по мысли преподобного Серафима Саровского, пост – это не главное в жизни христианина, и молитва не главное, и даже милостыня, а главное – это стяжание Духа Святого. А пост, молитва и милостыня – средства для этого.

Итак, пост – это не главное. Пост – это дорога к Пасхе. Пост – это средство. Но дело в том, что, чтобы правильно пользоваться средством, надо знать – для чего конкретно.

Например, если я подарю молоток и скажу, что с помощью молотка можно собрать машину… ну, это правда. Но вообще-то надо указать, какие именно части в машине могут соприкасаться с молотком. А иначе вы начнете колотить куда ни попадя, и все эти полуфабрикаты, запчасти, могут разрушиться, только и всего.

Так вот, мало сказать, что пост нужен для духовной жизни. Конкретно, для чего именно? У поста (в смысле воздержания от мясной, плотной пищи) три смысла.

Первый, который больше всего знаком всем нам и с которого я начал: это знак общецерковной солидарности, действие послушания. Церковь благословляет в это время поститься – из послушания ей, из чувства своего единства, соборности с остальными христианами православными я буду в это время поститься, хотя мне это тяжело и радости никакой не доставляет и т. д. Это первый смысл, который, как я понимаю, большинство церковных людей на самом деле сегодня и принимают.

Второй смысл: пост нужен для того, чтобы сделать душу более независимой от плоти, чтобы слегка погасить избыток сексуальной энергии прежде всего. Но и здесь также с самого начала нужно заметить, что в таком случае (во втором смысле) пост приложим не ко всем. Он приложим только к людям, что называется, половозрелого возраста – то есть, может быть, начиная от подростков и кончая тем жизненным циклом, когда плоть уже не возбуждает человека. Значит, что когда, скажем, в христианской среде речь идет о посте детишек, то здесь, может быть, имеет смысл им говорить, что вот надо поститься просто из послушания. Но дело вот в чем: ведь можно проще дать человеку понять, что пост – это время такого сугубо личного подвига и время послушания. Для этого у пятилетнего малыша необязательно молоко отнимать. Перестанете его пирожными до Пасхи кормить, перестанете ему вкусности печь… Вот он привык, что вы ему ватрушки печете, а вы перестанете ему ватрушки печь и поясняете, почему не печете, а молоком поите, – для него это будет достаточный пост. А вот в тринадцать лет надо подумать, стоит ли его действительно так упорно мясом кормить или нет.

Но здесь вопрос некоей решимости. Человек действительно, всерьез намеревается ограничить буйство своей плоти или нет? «Половинка на серединку» – как бы смысла нет.

И очень часто это то, что вызывает разочарование в людях: «Вот я как бы пробовал поститься, а облегчения в искушениях не настало». И вот это тоже, конечно, серьезный вопрос, но это вопрос пастырский, что в таком случае делать.

И, наконец, третье значение поста как возздержания от тяжелой пищи – это облегчение молитвенного труда. Как однажды один старец сказал: «Есть нужно столько, чтобы когда ты встаешь из-за стола, хотелось молиться». Если ты встаешь с тяжелым чувством, так что о Боге и думать не хочется, значит, переел.

Вот есть благодарственная молитва после трапезы у православных, в которой мы благодарим Бога за то, что Он насытил нас земных Своих благ . Затем человек просит: Не лиши нас и Небесного Твоего Царствия . Я помню, однажды мой знакомый священник, обладающий хорошей самоиронией, после достаточно плотной трапезы встал из-за стола и говорит: «Ну что, братия, наелись? Теперь в Царствие Небесное давайте попросимся». Соответственно, есть нужно так, чтобы не слишком дискомфортно было между вот этой молитвой, что мы просим у Бога, и тем, в какое состояние мы только что себя привели. Значит, в этом смысле пост – это средство истончения плоти.

А плоть – это не тело. Плоть – это та часть нашей души, которая связана с телом. Это те движения нашего сознания и подсознания, наших чувств, которые связаны с нашей сексуальностью, совершенно естественно (ведь сама по себе сексуальность безгреховна). Помните, 1-я глава Библии говорит так: И сотворил Бог человека <…> мужчину и женщину сотворил их (см. Быт. 1, 27). Вопрос в том, в какой мере все это определяет нашу сознательную душевную жизнь. Значит, то, что находится на грани между телом и нашей душой как таковой, нашим духом, – это и есть плоть. Но на современном языке можно было бы сказать, что плоть – это то, что исследует фрейдистский психоанализ. Так вот, плоть – это раковая опухоль, когда наша сексуальность распухает за отведенные ей пределы. Как однажды русский церковный писатель Сергей Худов сказал (он был сыном священника, и поэтому потом, в советское время, через лагеря прошел): «Православная Церковь – это не Церковь, которая состоит из бесполых людей. Церковь благословляет брак, благословляет влечение мужчины и женщины, освящает его. Но одно дело собака, которая сидит во дворе на цепи, и другое дело – та же самая собака, которая забралась с четырьмя лапами на мой стол и пожирает мой обед». Вот когда та же сексуальная стихия распухает за пределы и становится диктатором – вот это уже плоть. И эту плоть надо поставить на место. И вот здесь, конечно, пост может помочь.

Поэтому проблема не в том, что лежит у меня в тарелке. Объесться можно и постной пищей. Проблема в том, как все это влияет на молитвенную настроенность человека.

И вот здесь возникает еще одна сложность.

Если сказано, что пост истончает плоть, через эту истончившуюся завесу такая образина может выглянуть! Пост делает человека более прозрачным. И тогда наружу могут начать проступать такие страсти, которые обычно человек в себе более-менее культурно скрывает.

Однажды у одного старца спросили: «Как можно себе представить, что такое ад?» И он говорит: «Ну, пойди в свою келью. Вынеси из кельи Евангелие и Псалтирь. Запрись. Загради все окна и двери. И не молись! Вот так, один, без молитв, проживи несколько суток, и ты поймешь, что такое ад», – состояние, когда человек один, без Бога, и когда все те мысли и страсти, которые жили в нем, они все там начинают бурлить, и он с ними остается один на один – без Бога, без братии и без духовника. И они начинают терзать его и раздирать. Так вот, пока человек живет в мире, у него есть какое-то утешение: ближние, книги и еще что-то такое. А вот когда все это отнимается, человек остается один на один с собой, оказывается, что самого страшного врага, самого страшного зверя я ношу в себе.

Так вот, начинается время поста, истончается эта завеса, и как часто бывает, что постящийся человек становится социально опасен, рядом с ним находиться страшно, он жутко раздражителен. Пока он был сыт, он злился только по средам и пятницам. А как только он постоянно чувствует источник беспокойства (а голодный желудок – это постоянный источник раздражения, он не умеет свое раздражение контролировать, он не владеет своей душой, своими эмоциями), это раздражение его желудка начинает выливаться на всех вокруг. И поэтому бывают случаи, когда опытные духовники запрещают поститься.

Вновь поймите: пост – это средство для достижения цели. А если человек к этой цели и не идет? Ему неинтересно никакое духовное творчество, духовное делание. Так в его руки молоток влагать опасно. Вот, у нас с вами кружок по сборке автомобильчиков «сделай сам». Запчасти разложены, и каждому в руки дается молоток. И оказывается, что один человек совершенно не собирается никакой автомобиль собирать. Он весьма раздражителен, а вы ему в руки молоток даете. Так он этим молотком, простите, не по болтам стучать начнет, а по головкам. Поэтому духовники иногда запрещают некоторым людям поститься. Говорят: «Нет, ты лучше спокойно живи. Вместо поста физиологического (питание) ты лучше Покаянный канон каждый день читай, в храм почаще ходи и попробуй за собой грехи прежде всего видеть. Это будет твой пост».

Вот в древнем патерике есть рассказ, который, модифицируясь, и в нашей жизни постоянно воспроизводится. Приходит человек к старцу, духовнику, и говорит: «Батюшка! Вот пост наступает, что мне кушать-то?» Или как я однажды слышал от одного священника в советскую эпоху. Приходит женщина и говорит: «Батюшка, вот я работаю в советском учреждении, поститься не могу, потому что в столовой там рыбный день только в четверг, все скоромное, и я все время на глазах у своего начальника и парторга кушаю. Лишние вопросы будут, если я буду поститься. Как мне быть, что есть-то?» В ответ слышит: «Все ешь. Людей не ешь».

Главное – воздержание от каннибализма. Людей не ешь: не гневайся, не осуждай, не раздражай – это и будет истинная жертва. В этой связи стоит коснуться еще одной детали.

В последнее время возникла проблема, которой не было лет 8 или 10 назад. Появилось, я бы сказал так, постовое извращение. Понимаете, когда десять лет назад, в советское время, человек начинал поститься, это значило однозначно: он будет кушать жареную картошку, перемежая ее с рисом и макаронами, и по большим праздникам, если удастся, он купит себе «заморскую» баклажанную икру и время от времени будет добавлять ее на краешек своей тарелки. А больше ничего, собственно, он и купить-то не может. Ну, булку будет на ходу жевать. И пост действительно будет постом.

А сегодня очень часто приходишь в православный дом, тебе подают «постовой обед»: брюссельская капуста, осьминоги, кальмары, устрицы. Все действительно постное. Но если вот так все вместе сложить: заграничное варенье какое-то, джемы, постные маргарины, кокосовое молоко (оно постное, но молоко), так получится, что на самом деле этот «скромный» постный обед стоит дороже бифштекса. И вот тогда возникает вопрос: а смысл-то нашего поста? Святитель Иоанн Златоуст так пояснял смысл поста: «Ты подсчитай, сколько денег стоит твой скоромный обед, когда ты ешь мясо. Затем подсчитай, сколько будет стоить твой обед, если ты будешь без мяса есть, а разницу отдай нищим». Вот это, говорит, смысл поста. Чтоб не просто самому питаться, а чтобы за счет этого образовывались лишние деньги, которыми можно было бы помочь человеку.

А сегодня получается феноменальная вещь. У нас это еще не так чувствуется, а вот иногда я попадаю в такую ситуацию, в Италии, например. Православный монастырь. И видишь – рыбу они не едят, а мясо едят. Не постом, а вот когда поста нет. Но по русским представлениям, в монастыре есть мясо – это просто беззаконие. Я, конечно, тоже с гневом, осуждающе, на все это гляжу: «Ну, ничего себе у вас монастырь тут – мясо едите. Рыбки бы купили!» А мне поясняют: «Так у нас рыба в два раза дороже, чем мясо». И действительно, любой человек, который знаком с западными ценами на продукты, знает – рыба там стоит в два раза дороже, чем куриные ножки, чем мясо. И возникает вопрос: ради чего тогда монастырь будет собирать деньги с прихожан, с пожертвований и эти деньги будет тратить на видимость поста? Потому что это видимость поста – рыбу едят, а на самом деле в это время с рыбой-то лепту вдовы лишнюю съедают. Так что вот об этом тоже стоит предупредить. Что, наверное, все-таки пост – это время, вновь говорю, когда мы должны быть христианами чуть больше, чем обычно. А быть христианином – это означает не только любить Бога, но и ближнего своего.

И последнее, суббота и воскресенье не считаются днями Великого поста. Но это не означает, что в эти дни церковный устав предполагает, что дожил до церковного утра и срочно жарь яичницу Великим постом. Нет. Дело в том, что это время, когда человек в храме может радоваться. Это время, когда нет покаянных молитв. Время, когда нет литургического поста. Но дело в том, что те две цели, о которых я сказал – облегчение молитвенности и утеснение плоти – это такие наступательные действия, которые требуют систематичности. За одну неделю эффекта не добьешься, то есть можно добиться, но если это очень строгий пост будет и т. д.

Я помню первый свой Великий пост, когда поехал к одному священнику на приход и там очень серьезно попоститься пришлось. Так что меня поразило: батюшка был словоохотливый (прости, Господи), и в последний день, когда мне надо было уже уезжать, он начал вспоминать духовные истории. Он, конечно, на самом деле целая духовная энциклопедия. Но дело в том, что автобус уже уходит, а он все говорит, говорит, говорит… Наконец, удается последнее благословение у него испросить и надо бежать, иначе не успею на автобус и не доберусь до Москвы… И вот, когда я после недели поста за этим автобусом побежал, вдруг ощутил себя так, как будто мне 12 или, не знаю, 10 лет.

Вот у детей радость от бега – чувство, которое очень прочно потом забываешь. Чем быстрее бежишь, тем больше радость; не усталость накопляется, а радость. Я уже давно перестал быть мальчиком, и вдруг после этого поста ощутил такую же радость движения. Ну ладно, это, скажем, почти телесная радость, хотя я должен сказать, что действительно при серьезном посте это радость для тела, облегчение для тела, это правда. Неслучайно сегодня так много разных методик лечения голоданием и так далее, но главное – душа, а здесь-то за неделю эффекта достичь не удастся.

Знаете, у мусульман пост какой, да? Вот месяц рамазан наступает, и пока солнце на небе – «глаз аллаха», они не едят. Как только настала ночь (а ночь определяется тем, что выносят на улицу две нити – белую и черную, и когда невозможно отличить, где из них какая, в какой руке – день кончился, началась ночь), возвращаются по домам. И тут, пожалуйста: плов, и все что угодно будет. До утра поели, утром поспали, и затем снова постятся до вечера. (Но должен заметить, что это правило возникло на Ближнем Востоке, а там очень темные ночи, на севере они почти белые, а там очень резкая грань дня и ночи, поэтому там это правило очень эффективно действует. Я думаю, что мусульмане здесь вряд ли могут по этому правилу поститься. Поэтому они по часам скорее отмеряют – после двенадцати, скажем, уже можно кушать.) Так вот, такой пост на самом деле столь длительного эффекта не имеет, потому что ты день как бы провел в таком посте, а за ночь столько опять всего набрал, что потом от этого не то что день – неделю надо будет от этого очищаться, из организма все это выводить.

Так вот поэтому и в православной традиции, хотя суббота и воскресенье Великого поста считаются не постными днями, но праздничными, тем не менее, в смысле диеты, так сказать, пост в эти дни продолжается, хотя с некоторым послаблением. Иногда в некоторых храмах, в семинариях даже рыба разрешается в воскресенье и т. д.

Повторюсь, пост – это не такая иезуитская выдумка, как это иногда кажется, пост имеет отношение к таинственным движениям нашей души. И поскольку пост есть путь, и путь этот кончается Пасхой, то вновь стоит заметить, что это то средство, которое действительно оправдано своей целью. В моей жизни был такой случай, когда я не мог поститься Великим постом и встречал Пасху. Вы знаете, радость была совершенно не та. Такое ощущение было, что Пасху украли. В пасхальную ночь зачитывается Великое Слово Иоанна Златоуста: «постившиеся и не постившиеся, приидите все» – для всех это радость, а тем не менее, оказывается, наша душа и даже наше тело устроены слишком мудро. И затем действительно получаешь соразмерно тем трудам, которые ты понес.

Даруй ми зрети моя прегрешения

Протопресвитер Александр Шмеман

На протяжении Великого поста мы много раз слышим молитву святого Ефрема Сирина. Вот текст этой молитвы:

Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи, Царю. Даруй ми зрети моя прегрешения, и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков.

Аминь.

При первом чтении этой молитвы после каждого прошения кладется земной поклон. Потом 12 раз про себя читается молитва: «Боже, очисти мя, грешного», – с поясными поклонами. Затем вновь читается вся молитва, после которой кладется один земной поклон.

Основной недуг – праздность, лень, нерадение, небрежность. Это – та странная лень и пассивность всего нашего существа, что тянут нас всегда «вниз», а не поднимают «вверх», что постоянно убеждают нас в невозможности, а потому и нежелательности что-либо изменить.

Плод праздности – уныние, в котором все учителя духовной жизни видят величайшую опасность для души. Человек во власти уныния лишен возможности видеть что-либо хорошее или положительное; для него все сводится к отрицанию и пессимизму. Уныние – это самоубийство души, потому что, если человек находится во власти уныния, он совершенно неспособен видеть свет и стремиться к нему.

Любоначалие! Любовь к власти. Как ни странно это может показаться, но именно праздность, лень и уныние наполняют нашу жизнь любоначалием. Лень и уныние извращают все наше отношение к жизни, опустошают ее и лишают ее всякого смысла; они заставляют нас искать возмещения в совершенно неправильном отношении к другим людям. Если Бог не Господь и Владыка моей жизни, то я сам превращаюсь в своего господина и владыку, становлюсь абсолютным центром моего собственного мира и рассматриваю все с точки зрения моих необходимостей, моих желаний и моего суждения. Любоначалие, таким образом, в корне извращает мое отношение к другим людям, стараясь подчинить их себе. Оно может выражаться также в равнодушии, презрении, отсутствии интереса, внимания и уважения к другим людям. Дух праздности и безнадежности в этом случае направлен на других; и духовное самоубийство соединяется здесь с духовным убийством.

После всего этого – празднословие. Человек один – среди всех созданных Богом тварей – получил дар речи. Но, будучи высшим даром, он в то же время и наибольшая опасность. Слово спасает и убивает; слово вдохновляет и слово отравляет. Правда выражается словом, но и дьявольская ложь пользуется словом. Когда слово отклоняется от своей божественной природы и назначения, оно становится праздным. Слово становится тогда действительно властью греха.

Покаяние, таким образом, направлено против этих четырех проявлений греха. Это препятствия, которые надо удалить. Но только Один Бог может это сделать. Поэтому первая часть этой великопостной молитвы – крик из глубины человеческой беспомощности. Затем молитва переходит к положительным целям покаяния; их тоже четыре.

Целомудрие! Если не придавать этому слову, как это часто делают, только его сексуальное, побочное значение, то его надо понимать как положительную противоположность духа праздности. Праздность прежде всего означает рассеяние, разделение, изломанность наших мнений и понятий, нашей энергии, невозможность видеть вещи, как они есть, в их целом. Противоположность праздности и есть именно целостность. Если обычно считают целомудрие добродетелью, противоположной сексуальному развращению, то это происходит только благодаря тому, что изломанность нашего существования нигде так себя не выражает, как в сексуальном разврате, в отчуждении жизни тела от жизни духа, от духовного контроля. Христос восстановил в нас целостность, восстановил настоящую иерархию ценностей, приведя нас обратно к Богу.

Первый чудесный плод этой целостности или целомудрия – смирение. Оно прежде всего победа правды в нас самих, уничтожение всей той лжи, в которой мы обычно живем. Одни смиренные способны жить по правде, видеть и принимать вещи так, как они есть, и благодаря этому видеть Божие величие, доброту и любовь ко всем. Вот почему сказано, что Бог смиренным дает благодать и противится гордым.

За целомудрием и смирением естественно следует терпение. «Падший» в своей естественной природе человек – нетерпелив, так как, не видя самого себя, он скор на суд и осуждение других. Это понятия обо всем неполные, изломанные, искаженные; поэтому он судит обо всем согласно со своими вкусами и со своей точки зрения. Он равнодушен ко всем, кроме как к самому себе, поэтому он хочет, чтобы жизнь для него стала немедленно удачной. Терпение поистине божественная добродетель. Господь терпелив не потому, что Он «снисходительно» к нам относится, но потому, что Он видит реально самую глубину вещей, которую мы по своей слепоте не видим, и которая открыта Ему. Чем больше мы приближаемся к Богу, тем терпеливее мы становимся, тем более отражаем в себе свойственное одному Богу бережное отношение, уважение к каждому отдельному существу.

Наконец, венец и плод всех добродетелей, всех усилий и подвигов есть любовь, та любовь, которая может быть дана одним Богом; это тот дар, который является целью всего духовного подготовления и опыта.

В конце концов, перед нами стоит одна опасность: гордыня. Гордость – источник зла, и зло – источник гордости. Недостаточно, однако, видеть свои прегрешения, потому что даже эта кажущаяся добродетель может обратиться в гордость. Но когда мы «видим наши грехи» и «не осуждаем брата своего», когда, другими словами, целомудрие, смирение, терпение и любовь соединяются в нас в одно целое, тогда и только тогда главный враг – гордость – уничтожается в нас.

Петров пост

Этот летний пост, который сейчас мы называем Петровым, или Апостольским, раньше называли постом Пятидесятницы.

Церковь призывает нас к этому посту по примеру Святых Апостолов, которые, приняв Святого Духа в день Пятидесятницы, в посте и молитве готовились ко всемирной проповеди Евангелия.

День Пятидесятницы, когда в пятидесятый день после исшествия Своего из Гроба и в десятый день по Вознесении Своем Господь, воссевший одесную Отца, ниспослал Пресвятого Духа на всех Своих учеников и Апостолов, – один из величайших праздников. Это совершение нового вечного завета с людьми. Дух Святой, сошедший на Апостолов, Дух истины, Дух премудрости и откровения начертал вместо Синайского новый, Сионский, закон. Место Синайского закона заступила благодать Святого Духа, законополагающего, подающего силы к исполнению Закона Божиего, изрекающего оправдание не по делам, а по благодати.

Мы не постимся в Пятидесятницу, потому что в эти дни Господь пребывал с нами. Не постимся, потому что Он Сам сказал: можете ли заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених (Лк. 5, 34).

«После продолжительного праздника Пятидесятницы пост особенно необходим, чтобы подвигом его очистить нам мысли и соделаться достойными даров Святого Духа, – пишет святой Лев Великий. – За настоящим празднеством, которое Дух Святой освятил Своим сошествием, обыкновенно следует всенародный пост, благодетельно установленный для врачевания души и тела и потому требующий, чтобы мы проводили его с должным благоволением. Ибо мы не сомневаемся, что после того как Апостолы исполнились обетованною свыше силой и Дух истины вселился в сердца их, между прочими тайнами небесного учения, по внушению Утешителя, преподано также учение и о духовном воздержании, чтобы сердца, очищаясь постом, делались способнейшими к принятию благодатных дарований. Нельзя сражаться с предстоящими усилиями гонителей и яростными угрозами нечестивых в изнеженном теле и утучненной плоти, поскольку то, что услаждает нашего внешнего человека, разрушает внутреннего, и, напротив, разумная душа тем больше очищается, чем больше умертвляется плоть.

Поэтому-то учители, просветившие примером и наставлением всех чад Церкви, начало брани за Христа ознаменовали святым постом, чтобы, выходя на брань против духовного развращения, иметь для этого оружие в воздержании, которым можно было бы умертвить греховные вожделения, ибо невидимые наши противники и бесплотные враги не одолеют нас, если мы не будем предаваться плотским похотям. Хотя в искусителе желание вредить нам постоянно и неизменно, но оно остается бессильным и бездейственным, когда он не найдет в нас стороны, с которой ему можно напасть… По этой-то причине установлен неизменный и спасительный обычай – после святых и радостных дней, празднуемых нами в честь Господа, воскресшего из мертвых и потом вознесшегося на небеса, и после принятия дара Святого Духа проходить поприще поста. Этот обычай необходимо усердно соблюдать и для того, чтобы в нас пребывали те дары, которые сообщены ныне Церкви от Бога.

Соделавшись храмами Святого Духа и более чем когда-либо быв напоены божественными водами, мы не должны покорствовать никаким вожделениям, не должны служить никаким порокам, чтобы жилище добродетели не осквернилось ничем нечестивым. При помощи Божией и Его содействии мы все можем достигнуть этого, если только, очищая себя постом и милостыней, будем стараться освободить себя от скверн греховных и приносить обильные плоды любви».

Далее святой Лев Римский пишет: «Из Апостольских правил, которые внушил Сам Бог, первостоятели церковные, по внушению Святого Духа, первым поставили то, чтобы все подвиги добродетели начинать с поста.

Это они сделали потому, что заповеди Божии можно исполнить хорошо только тогда, когда воинство Христово ограждено от всех соблазнов греха святым воздержанием. Итак, должны мы упражняться в посте преимущественно в настоящее время, в которое заповедуется нам пост, по окончании пятидесяти дней, протекших от Воскресения Христова до сошествия Святого Духа и проведенных нами в особом торжестве.

Этот пост заповедан, чтобы предохранить нас от беспечности, в которую очень легко впасть из-за долговременного разрешения на пищу, которым мы пользовались. Если ниву нашей плоти не возделывать непрестанно, на ней легко возрастают тернии и волчцы и приносится такой плод, который не собирают в житницу, а обрекают на сожжение. Поэтому мы обязаны ныне со всем тщанием хранить те семена, которые приняли в наши сердца от небесного Сеятеля, и остерегаться, чтобы завистливый враг как-нибудь не испортил дарованного Богом и в раю добродетелей не взросли терния пороков. Отвратить же это зло можно только милостью и постом».

Блаженный Симеон Фессалоникийский пишет, что пост установлен в честь Апостолов, «потому что через них мы сподобились многих благ и они явились для нас деятелями и учителями поста, послушания и… воздержания. Это против воли свидетельствуют и латиняне, чествуя Апостолов постом в их память. Но мы, согласно с постановлениями Апостольскими, составленными Климентом, после сошествия Святого Духа одну неделю торжествуем, а потом, со следующей за тем, чествуем предавших нам поститься Апостолов».

Точной даты начала Петрова поста нет. Он зависит от того, когда празднуется Пасха. Начинается пост спустя неделю после дня Святой Троицы, Пятидесятницы, и завершается всегда 12 июля (29 июня по старому стилю).

Это менее строгий пост, чем Великий. Однако отметим еще раз, что мера строгости поста оговаривается с духовником. В большинстве случаев вступает в силу ряд послаблений.

Апостольский пост

Протодиакон Андрей Кураев

Обычно говорят, что в эти дни постятся, подражая Апостолам, чью память мы празднуем 12 июля. Апостолы действительно постились. Но исторически Петров пост не имеет к этому никакого отношения. Впервые упоминает о нем «Апостольское предание» святого Ипполита Римского (III век). Тогда этот пост никак не связывался с Апостолами, а считался компенсаторным, то есть те, кто не смог поститься перед Пасхой, да постятся по окончании праздничного ряда (от Пасхи к Троице). Сегодня же пост именуется Апостольским – тут и возникает огромнейшее недоумение: да в чем же именно мы подражаем Апостолам? Меня коробит, когда при начале Петрова поста поясняют: этот пост существует у нас потому, что мы подражаем Апостолам, а они постились перед тем, как пойти на проповедь Евангелия, потому и мы последуем их примеру… Тут все ставится с ног на голову. Скажите, почему мы подражаем Апостолам в подготовке к делу и не подражаем в самом деле?

Ведь получается как если бы мы основательно и упорно готовились к бою, а вместо боя отправились на пикник. Есть в Церкви память о святых врачах бессребрениках (скажем, святые Косма и Дамиан). Представьте, если бы мы предложили: давайте будем подражать их подвигу. Они изготавливали лекарства, а потом бесплатно раздавали их страждущим. Вот и мы будем лекарства копить… копить… копить… А раздавать лекарств не будем. Вот также издевательски выглядит наше постное «подражание Апостолам».

Петр и Павел – это люди, которые не унаследовали, а обрели свою веру и отстояли ее. И у нас похожая судьба: по словам Андрея Вознесенского, «расформированное поколенье, мы в одиночку к истине бредем…»

В самом начале своего пути к Церкви я услышал слова, которые стали для меня определяющими. Архиепископ Александр, ректор Московской Духовной академии, сказал мне: «Мы должны почаще спрашивать себя, как бы в этой ситуации поступил апостол Павел?» Казалось бы, естественнее было сказать: «Как поступил бы Христос?». Но ведь это невозможно – мы не можем ставить себя на место Христа, человек не в силах понять психологию Бога. Но почему ректор назвал именно апостола Павла? Апостол Павел – это Апостол свободы. Удивительно: в мире не было человека, который был бы обращен в веру более насильственным путем. Воскресший Христос явился гонителю христиан Савлу, навязал ему очевидность своего воскресения ( трудно тебе идти против рожна (Деян. 9, 5)), но при этом никто более этого самого Савла (Павла) потом так не переживал жизнь во Христе, как опыт свободы…

Эта обретенная им свобода дала ему умение различать, где главное, а где второстепенное. Причем Павел умел ценить второстепенное ради того главного, которое через него проступает. Он четко понимал, где суббота, а где человек (см. Мк. 2, 27), и ради человека хранил субботу и ради человека ее нарушал. Принцип его пасторства: Я с эллинами был как эллин, с иудеями – как иудей (см. 1 Кор. 9, 20—22). Он знает о той свободе, с которой умный, верующий христианин может себя вести, но предлагает самим ограничивать себя в этой свободе – ради немощных братьев своих по вере.

Наша беда в том, что за две тысячи лет эти «немощные в вере» не исчезли; напротив, их голос стал решающим… Знаете, с этим когда-то надо кончать, нельзя всегда идти на поводу у бабушек и у их страхов. В конце концов, это и самих бабушек, и Церковь в целом сваливает в пропасть. Когда все сгрудились на одном конце лодки, кто-то обязан встать на другом борту, иначе она перевернется. Кстати, таким человеком, который стоит не на том борту церковного корабля, где сгрудились народные суеверия, является Патриарх Алексий. Найдите его книгу «Войдите в радость Господа своего» и почитайте размышления Патриарха о суевериях…

Повторим еще раз принцип поста по святителю Иоанну Златоусту: подсчитай, сколько денег у тебя уходит на скоромный стол. Подсчитай, во сколько тебе будет обходиться постная трапеза без мяса и молока. И разницу отдавай нищим. Если же с началом поста начинаются кулинарные изыски, а в итоге еда становится более дорогой и вкусной – то это извращение самой сути поста.

Правильный пост – это борьба за человеческое в самом себе. Он – попытка более высокое в себе поставить выше, чем просто физиологическое. Если это удалось, то тогда это «более высокое» (то есть душа) будет благодарно тебе за свое вызволение от липучек. Так что правильный пост – это радость. Как и правильно переживаемое Православие.

О святых славных первоверховных апостолах Петре и Павле

Святая Церковь чтит память святых первоверховных апостолов Петра и Павла 12 июля (29 июня по старому стилю).

По свидетельству слова Божия, Апостолы занимают особое место в Церкви – каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих (1 Кор. 4, 1).

Облеченные равной силой свыше и одинаковой властью разрешать грехи, все Апостолы сядут на двенадцати престолах возле Сына Человеческого (см. Мф. 19, 28). Хотя некоторые Апостолы и отличены в Писании и Предании, например Петр, Павел, Иоанн, Иаков и другие, ни один из них не был главным и даже превосходящим честью остальных.

Но так как в Деяниях Апостольских преимущественно повествуется о трудах апостолов Петра и Павла, то Церковь и Святые Отцы, благоговея при имени каждого из Апостолов, этих двоих называют первоверховными.

Церковь прославляет апостола Петра, как начавшего из лика Апостолов исповедать Иисуса Христа Сыном Бога Живаго (Мф. 16, 16). Собор посылает Петра на дело служения так же, как и других учеников Христовых. Апостол Петр совершил пять путешествий, проповедуя Евангелие и многих обращая ко Господу. Последнее путешествие окончил в Риме, где с великим усердием благовествовал веру Христову, умножая число учеников. В Риме апостол Петр обличил обман Симона волхва, который выдавал себя за Христа, обратил ко Христу двух жен, любимых Нероном. По повелению Нерона 29 июня 67 года апостол Петр был распят. Он просил мучителей распять себя головой вниз, желая этим показать различие между своими страданиями и страданиями своего Божественного Учителя.

Чудесна история обращения святого апостола Павла, до этого носившего еврейское имя Савл. Савл, воспитанный в законе иудейском, ненавидел Церковь Христову и даже выпросил у синедриона власть всюду находить и преследовать христиан. Савл терзал церковь, входя в домы и влача мужчин и женщин, отдавал в темницу (Деян. 8, 3). Однажды Савл же, еще дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришел к первосвященнику и выпросил у него письма в Дамаск к синагогам, чтобы, кого найдет последующих сему учению, и мужчин и женщин, связав, приводить в Иерусалим. Когда же он шел и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба. Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна. Он в трепете и ужасе сказал: Господи! что повелишь мне делать? и Господь сказал ему: встань и иди в город; и сказано будет тебе, что тебе надобно делать. Люди же, шедшие с ним, стояли в оцепенении, слыша голос, а никого не видя. Савл встал с земли и с открытыми глазами никого не видел. И повели его за руки, и привели в Дамаск. И три дня он не видел, и не ел, и не пил (Деян. 9, 1–9). Упорный гонитель христианства становится неутомимым проповедником Евангелия. Жизнь, поступки, слова, послания Павла – все свидетельствует о нем как об избранном сосуде благодати Божией. Ни скорбь, ни теснота, ни гонение, ни голод, ни нагота, ни опасности, ни меч, ни смерть не могли ослабить в сердце Павла любви к Богу (см. Рим. 8, 35).

Он совершал непрестанные путешествия в разные страны для проповеди Евангелия иудеям и особенно язычникам. Эти путешествия сопровождались необычайным могуществом проповеди, чудесами, неусыпным трудом, неистощимым терпением и высокой святостью жизни. Труды апостольского служения Павла были беспримерны. Он сам себе говорил: более всех их потрудился (1 Кор. 15, 10). За свои труды Апостол претерпел неисчислимые скорби. В 67 году 29 июня в одно время с апостолом Петром он принял мученическую кончину в Риме. Как римский гражданин, он был обезглавлен мечом.

Тропарь праздника

Апóстолов первопрестóльницы, и вселéнныя учителие, Владыку всех молите мир вселéнней даровáти и душáм нáшим вéлию милость.

Успенский пост

Этот пост установлен перед великими праздниками Преображения Господня и Успения Божией Матери и продолжается две недели – с 14 до 28 августа (с 1 до 15 августа по старому стилю).

Успенский пост дошел до нас с древних времен христианства.

В беседе Льва Великого, произнесенной им около 450 года, мы находим ясное указание на Успенский пост: «Церковные посты расположены в году так, что для каждого времени предписан свой, особый закон воздержания. Так, для весны весенний пост – в Четыредесятницу, для лета летний – в Пятидесятницу (Петров пост), для осени осенний – в седьмом месяце (Успенский); для зимы – зимний (Рождественский)».

Святой Симеон Солунский пишет, что «Пост в августе (Успенский) учрежден в честь Матери Божия Слова, Которая, узнавши Свое преставление, как всегда, подвизалась и постилась за нас, хотя, будучи святой и непорочной, и не имела нужды в посте; так особенно Она молилась о нас, когда намеревалась перейти от здешней жизни к будущей и когда Ее блаженная душа имела чрез Божественного духа соединиться с Ее сыном. А потому и мы должны поститься и воспевать Ее, подражая житию Ее и пробуждая Ее тем к молитве за нас. Некоторые, впрочем, говорят, что этот пост учрежден по случаю двух праздников, то есть Преображения и Успения. И я также считаю необходимым воспоминания обоих этих двух праздников, одного – как подающего нам освящение, а другого – умилостивление и ходатайство за нас».

Успенский пост по строгости равен Великому. Однако уступает ему в продолжительности.

Успение Божией Матери

Изложено на основании Священного Предания

Пресвятая Матерь Божия после Вознесения Иисуса Христа жила на земле еще несколько лет (одни христианские историки говорят десять лет, а другие – двадцать два года).

Апостол Иоанн Богослов по завещанию Господа Иисуса Христа принял Ее к себе в дом и с великой любовью заботился о Ней, как родной сын, до самой Ее кончины. Пресвятая Матерь Божия стала для всех учеников Христовых общей Матерью. Они вместе с Ней молились и с великой радостью и утешением слушали Ее поучительные беседы о Спасителе. Когда вера христианская распространилась в других странах, то многие христиане приходили из дальних стран увидеть и послушать Богородицу.

Живя в Иерусалиме, Матерь Божия любила посещать те места, на которых часто бывал Спаситель, где Он пострадал, умер, воскрес и вознесся на Небо. Она молилась на этих местах: плакала, вспоминая о страданиях Спасителя, и радовалась на месте воскресения и вознесения Его. Она часто молилась и о том, чтобы Христос скорее взял Ее к Себе на Небо.

Однажды, когда Пресвятая Мария так молилась на горе Елеонской, явился Ей архангел Гавриил с райской финиковой ветвью в руках и сказал радостную весть, что через три дня окончится Ее земная жизнь и Господь возьмет Ее к Себе. Пресвятая Богоматерь несказанно обрадовалась этой вести. Она рассказала о ней нареченному сыну Своему, Иоанну, и стала готовиться к Своей кончине. Прочих Апостолов в то время не было в Иерусалиме, они разошлись по другим странам проповедовать о Спасителе. Богоматерь желала проститься с ними, и вот Господь чудесным образом собрал всех апостолов к Ней, кроме Фомы, перенеся их Своей всемогущей силой. Горестно было им лишиться Госпожи и общей Матери своей, когда они узнали, для чего Бог собрал их. Но Она утешала их, обещая не оставлять их и всех христиан после Своей смерти, всегда молиться о них. Потом всех их благословила. В час кончины необыкновенный свет осиял комнату, где лежала Божия Матерь: Сам Господь Иисус Христос, окруженный Ангелами, явился и принял Ее пречистую душу.

Апостолы похоронили пречистое тело Божией Матери по Ее желанию, в саду Гефсиманском, в пещере, где покоились тела Ее родителей и праведного Иосифа. При погребении совершилось много чудес. От прикосновения к одру Пречистой слепые прозревали, бесы изгонялись и всякая болезнь исцелялась. Множество народа следовало за телом Богородицы. Иудейские священники и начальники старались разогнать это святое шествие, но Господь невидимо охранял его. Один иудейский священник, по имени Афоний, подбежал и схватился за одр, на котором несли тело Божией Матери, чтобы опрокинуть его. Но невидимый Ангел отрубил ему обе руки. Афоний, пораженный таким страшным чудом, тут же раскаялся, и апостол Петр исцелил его.

Через три дня после погребения Божией Матери прибыл в Иерусалим и отсутствовавший апостол Фома. Он был очень опечален, что не попрощался с Нею и всей душой желал поклониться Ее пречистому телу. Апостолы, сжалившись над ним, решили пойти и отвалить камень от могильной пещеры, чтобы дать ему возможность проститься с телом Божией Матери. Но когда открыли пещеру, то не нашли в ней пресвятого Ее тела, а только одни погребальные пелены. Изумленные Апостолы возвратились все вместе в дом и молились Богу, чтобы Он открыл им, что стало с телом Божией Матери. Вечером, по окончании трапезы, во время молитвы они услышали ангельское пение. Посмотрев наверх, Апостолы увидели в воздухе Божию Матерь, окруженную Ангелами, в сиянии небесной славы.

Божия Матерь сказала Апостолам: «Радуйтесь! Я с вами во все дни, и всегда буду вашей молитвенницей перед Богом».

Апостолы в радости воскликнули: «Пресвятая Богородица, помогай нам!» Так Господь Иисус Христос прославил Свою Пресвятую Матерь; Он воскресил Ее, взял к Себе с пресвятым телом и поставил Ее выше всех Ангелов Своих.

Успение Пресвятой Владычицы нашей Богородицы празднуется Святой Православной Церковью как один из великих праздников 28 августа (15 августа по старому стилю).

К этому празднику положено готовиться двухнедельным постом начиная с 14 августа. Праздник называется Успением, потому что Божия Матерь умерла тихо, как бы уснула, а главное, называется так за короткое пребывание Ее тела во гробе, так как через три дня Она воскрешена была Господом и вознесена на небо.

Тропарь праздника

В рождестве девство сохранила еси, во успении мира не оставила еси, Богородице; преставилася еси к животу, Мати сущи Живота, и молитвами Твоими избавляеши от смерти души наша.

Ты, Богородица, при рождении (Иисуса Христа) осталась Девой и после смерти Своей не оставила мира; будучи Матерью Жизни (то есть Христа), Ты перешла к жизни вечной и молитвами Своими избавляешь от смерти (вечной) души наши.

В рождестве – при рождении Иисуса Христа; во успении – во время смерти, несмотря на смерть; преставилася еси к животу – перешла к жизни вечной; Мати сущи Живота – будучи Матерью Жизни, то есть Иисуса Христа.

Рождественский пост

После 28 ноября (14 по старому стилю) начинается Рождественский пост. Он предваряет собою праздник Рождества Христова и называется также Филипповым постом, потому что начинается после 28 (14) ноября – дня памяти апостола Филиппа.

Рождественский пост установлен для того, чтобы мы ко дню Рождества Христова очистили себя покаянием, молитвою и постом, чтобы с чистым сердцем, душой и телом могли благоговейно встретить явившегося в мир Сына Божия и чтобы, кроме обычных даров и жертв, принести Ему наше чистое сердце и желание следовать Его учению.

Правила воздержания, предписанные Церковью в Рождественский пост, столь же строги, как и в Петров пост. Понятно, что во время поста запрещены мясо, сливочное масло, молоко, яйца, сыр. Вкушение рыбы и некоторые другие послабления необходимо оговаривать с духовником. Как уже было не раз отмечено, строгость поста должна быть соизмерима с тем, на сколько физически здоров человек и непременно оговорена с духовником.

Рождество Господа Бога и спаса нашего Иисуса Христа

Изложено на основании Священного Предания

Уже самим предметом праздника указывается цель установления его: воспоминание и прославление рождения Господа нашего Иисуса Христа по плоти от Пресвятой Девы Марии. Это – первоначальная и основная цель установления праздника. К ней очень рано присоединяется и другая: в точном установлении праздника посредством раскрытия истинного учения о воплощении и рождении Спасителя дать противодействие заблуждениям еретиков, обратить главное внимание на воспоминание события Рождества Христова как явления Бога во плоти. Наконец, отнесением праздника на 7 января (25 декабря по старому стилю) Церковь имела в виду дать противовес языческому культу и предохранить верующих от участия в нем. Известно, что у римлян на 25 декабря падал праздник, служивший выражением мысли о постоянно возвращающемся на лето и как бы обновляющемся солнце и бывший днем разнузданных увеселений народа, днем забав для рабов и детей и прочее. Таким образом, сам по себе этот день был как нельзя более приличен для воспоминания события Рождества Иисуса Христа, Который в Новом Завете часто называется Солнцем Правды, Светом мира, Спасением людей, Победителем жизни и смерти, а предосудительное языческое празднование его было достаточным побуждением для Церкви облагородить его по смыслу возвышенного христианского воспоминания. Поэтому-то уже древняя Церковь, отрицая тождество двух сходных праздников – языческого и христианского, усвояет празднику Рождества Христова значение выразительного отречения от языческих суеверий и обычаев.

Господь наш Иисус Христос, Спаситель мира, родился от Пресвятой Девы Марии в царствование императора Августа (Октавия) в городе Вифлееме. Август повелел сделать всенародную перепись во всей своей империи, к которой относилась тогда и Палестина. У евреев был обычай вести народные переписи по коленам, племенам и родам, всякое колено и род имели свои определенные города и праотеческие места, потому Преблагословенная Дева и праведный Иосиф, как происходившие от рода Давидова, должны были идти в Вифлеем (город Давида), чтобы внести и свои имена в список подданных кесаря.

В Вифлееме они не нашли уже ни одного свободного места в городских гостиницах. В известняковой пещере, предназначенной для стойла, среди сена и соломы, разбросанных для корма и подстилки скоту, далеко от постоянного местожительства, среди чужих людей, в холодную зимнюю ночь, в обстановке, лишенной не только земного величия, но даже обыкновенного удобства, родился Богочеловек, Спаситель мира. Таинство странное вижду и преславное, – с удивлением воспевает Святая Церковь, – Небо – вертеп; Престол Херувимский – Деву; ясли – вместилище, в них же возлеже невместимый Христос Бог (ирмос 9-й песни канона). Безболезненно родившая Богомладенца Пресвятая Дева, Сама, без посторонней помощи, « спеленала Его и положила в ясли » (Лк. 2, 7). Но среди полночной тишины, когда все человечество объято было глубочайшим греховным сном, весть о Рождестве Спасителя мира услышали пастухи, бывшие на ночной страже у своего стада. Им предстал Ангел Господень и сказал: Не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, который есть Христос Господь (2, 10—11), и смиренные пастыри первые удостоились поклониться ради спасения людей Снисшедшему до «рабия зрака». Кроме Ангельского благовестия вифлеемским пастырям, Рождество Христово чудесною звездою возвещено было волхвам-«звездословцам», и в лице восточных мудрецов весь языческий мир, незримо для него самого, преклонил свои колена пред истинным Спасителем мира, Богочеловеком. Войдя в храмину, где был Младенец, волхвы – пав, поклонились Ему; и открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну (Мф. 2, 11).

Святая Церковь, празднуя Рождество Христово, в своих песнопениях изображает этот праздник как день всеобщей радости. Вместе с тем она празднованием Рождества Христова нравственно поучает нас святой жизни, достойной родившегося Господа. Снисшедший на землю Господь наш Иисус Христос вступил в благодатное сродство с нами, но, чтобы нам быть достойными этого высокого общения и союза, чтобы не отвергнуть от себя снисшедшего с небес Господа, необходимо удаляться от тьмы греха и приближаться к свету веры, благочестия и добрых дел. Не в славе и великолепии, а в нищете, убожестве и уничижении является в мир Создатель и Владыка неба и земли; не роскошные палаты, а убогий вертеп приемлет Царя царствующих и Господа господствующих. Этим показывается нам величие смирения, нищеты, кротости, простоты и пагубность гордости, богатства, тщеславия и роскоши. Удостаиваются первыми услышать благовестие Ангелов о рождении Спасителя мира и первыми поклониться Ему простые вифлеемские пастыри, а после них – мудрые восточные волхвы, и, таким образом, у яслей Спасителя мы видим два рода людей – пастырей и волхвов, то есть людей самых простых и самых образованных. Этим внушается нам, что Господь приемлет всех и каждого. Это научает каждого довольствоваться своей участью и вместе с тем показывает, что никакое звание и состояние не препятствует приближаться к Богу, что пред очами Божиими драгоценны не внешние преимущества в свете, а чистота сердца и совести, кротость и смирение духа, покорность и послушание Закону Божию, терпение и благодушие, упование и преданность воле Божией, незлобие и доброжелательство к ближним, хождение пред Богом во всех заповедях и оправданиях Его беспорочно, что эти драгоценные качества не принадлежат исключительно какому-либо сословию, что во всех званиях и состояниях человек может быть угоден Богу, если будет благоугождать Ему словом и делом, желанием и помышлением.

Праздник Рождества Христова – двунадесятый праздник. По величию воспоминаемого события этот праздник празднуется торжественнее всех праздников, за исключением Пасхи. В течение трех дней (25—27 декабря ст. ст.) Святая Церковь призывает своих чад к богослужениям праздничным звоном. Святой Иоанн Златоуст называет праздник Рождества Христова «честнейшим и важнейшим всех праздников», «матерью всех праздников».

Тропарь, глас 4

Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума, в нем бо звездам служащии, звездою учахуся Тебе кланятися Солнцу Правды, и Тебе ведети с высоты Востока. Господи, слава Тебе!

Часть третья Отцы церкви о посте Пост – путь к покаянию

Возлюби нищету Христову, чтобы там обогатиться тебе Христовым Божеством. Возлюби прекраснейший пост – дело досточестное и богоугодное. Пост – колесница, возносящая на небо. Пост рождает пророков; умудряет законодателей. Пост – доброе предохранение для души, надежный сожитель телу. Пост – оружие доблестным, училище подвижников. Пост отражает искушения, умащает на подвиг благочестия; он сожитель трезвенности, виновник целомудрия. Пост – доблесть во бранях. Пост угашал силу огненную. Пост заграждал уста львов. Пост возводит молитву на небо. Пост – матерь здравия. Пост – наставник юности, украшение старцев, добрый спутник путешественникам. У постящихся тело честно и душа драгоценна. Пост упокоил Лазаря в недрах Авраамовых. Посему возлюбим его и мы, чтобы и нас прияло Авраамово лоно. Будем убегать роскоши и сопровождаемого шумным смехом пьянства, этой матери блуда. Пьянство не приемлет Господа. Пьянство удаляет от нас Духа Святого. Пост – благоустройство города, благочиние торжища. Пост – мир в домах. Пост – попечитель и предохранение девства. Пост – путь к покаянию. Пост – виновник слез. Пост не любит мира, ни того, что в мире. Посему не будем унывать, постясь; потому что Ангелы в каждой церкви записывают постящихся. Пост не допускает злопамятства. А собирающие в памяти свои огорчения и сделанное им зло, хотя, по-видимому, молятся и постятся, подобны людям, которые черпают воду и вливают ее в разбитую бочку. Не принимает Господь молитвы от того, кто помнит зло на брата. Господу слава и держава во веки веков! Аминь.

Преподобный Ефрем Сирин

Чему нас учит пост

Пост хороший учитель:

1) он скоро дает понять всякому постящемуся, что любому человеку нужно немного пищи и питья и что вообще мы жадны и едим, пьем гораздо более надлежащего, то есть того, чем сколько требует наша природа;

2) пост хорошо показывает или обнаруживает все немощи нашей души, все ее слабости, недостатки, грехи и страсти, как начинающая очищаться мутная, стоячая вода показывает, какие водятся в ней гады или какого качества сор;

3) он показывает нам всю необходимость всем сердцем прибегать к Богу и у Него искать милости, помощи, спасения;

4) пост показывает все хитрости, коварство, всю злобу безплотных духов, которым мы прежде, не ведая, работали, коварства которых при озарении теперь нас светом благодати Божией ясно показываются и которые теперь злобно преследуют нас за оставление их путей.

Как проводить пост при слабом здоровье

Кушай то, к чему привыкла, но только соблюдай пост в количестве и качестве, отказывая себе в том, что больше нравится, и в лишнем против того, что необходимо для питания.

Смотри, поступай с разумом. Не насилуй слишком плоть, а береги ее, насколько требует рассудок, вообще не утрируй и не делай ничего выше сил и больше того, что позволяет здоровье.

Постясь телесно, не надо забывать о посте духовном

Многие христиане… считают грехом съесть, даже по немощи телесной, в постный день что-либо скоромное и без зазрения совести презирают и осуждают ближнего, например знакомых, обижают или обманывают, обвешивают, обмеривают, предаются плотской нечистоте. О лицемерие, лицемерие! О непонимание духа Христова, духа веры христианской! Не внутренней ли чистоты, не кротости ли и смирения требует от нас прежде всего Господь Бог наш?

К чему ведет отвержение поста

Кто отвергает посты, тот: забывает, от чего произошло грехопадение первых людей (от невоздержания) и какое оружие против греха и искусителя указал нам Спаситель, когда искушался в пустыне (постясь сорок дней и ночей); не знает или не хочет знать, что человек отпадает от Бога именно чаще всего через невоздержание, как это было с жителями Содома и Гоморры и с современниками Ноя, – ибо от невоздержания происходит всякий грех в людях; отнимает у себя и других оружие против многострастной плоти своей и против диавола, сильных против нас особенно через наше невоздержание; тот и не воин Христов, ибо бросает оружие и отдается добровольно в плен своей сластолюбивой и грехолюбивой плоти; тот, наконец, слеп и не видит отношения между причинами и последствиями дел.

Святой праведный

Иоанн Кронштадтский

Как поститься, находясь в немощи телесной

Не разрешай посты иначе, как по величайшей болезни.

Преподобный Антоний Великий

Можно ли по немощи употреблять в пост скоромное

Ежели совесть ваша не соглашается, чтобы употреблять вам в пост скоромное, хотя и по болезни, то не должно презирать или насиловать совесть свою. Скоромная пища не может исцелить вас от болезни, и потому после вы будете смущаться, что поступили вопреки благим внушениям совести вашей. Лучше из постной пищи выбирайте для себя питательную и удобоваримую вашим желудком. Бывает, что некоторые больные употребляют в пост скоромную пищу как лекарство и после приносят в этом покаяние, что по болезни нарушили правила святой Церкви о посте. Но всякому нужно смотреть и действовать по своей совести и сознанию и сообразно с настроением своего духа, чтобы смущением и двоедушием себя еще больше не расстроить.

Преподобный Амвросий Оптинский

Часть четвертая Вопросы священнику Священник Михаил Немнонов

– Почему в Православии столько ограничений в удовольствиях, еде, половых отношениях? Этим же не причиняется вред другим, не нарушается заповедь о любви к ближнему. Почему нужно «убивать свое тело», свои желания?

Наше тело убивается не ограничениями в еде и других удовольствиях, а излишеством в них. А кроме того, даже если мы и не причиняем вред другим и не нарушаем заповедь о любви к ближнему, нужно еще любить Бога. Отсюда и происходят некоторые ограничения в удовольствиях, поскольку любовь, когда она есть, проявляется в действии, в наших поступках. Например, легко сказать: «Я не люблю себя», но при этом наши дела свидетельствуют, что мы любим себя именно так, как нужно бы любить Бога. И можно с той же легкостью сказать: «Я люблю Бога», но только нет ничего легче слов, а любовь все-таки познается из дел. И если мы, по крайней мере, хотим любить Бога, ограничим себя в том, что нас удаляет от Бога. Нет такой цели ни в мирской жизни, ни в жизни духовной, ради которой мы не жертвовали бы чем-то другим. Те же, кто не хочет ничем жертвовать, ни с чем и остаются, – не приобретают ничего стоящего и при этом теряют и то, что имели.

– Если во время поста я нарушила его, можно ли вместо этого дня поститься в другой день?

Не надо так делать, если только священник не даст Вам такое послушание. А то так и будем переносить посты по своему вкусу.

– У меня сильная простуда. Можно ли мне нарушить пост?

Будет лучше, если Вы найдете способ лечить простуду, не нарушая поста.

– Подскажите, можно ли в среду и пятницу употреблять рыбу? Где прописано такое правило?

По Церковному Уставу (Типикону) рыбу можно употреблять в среду и пятницу и во весь период от Пасхи до Троицы, а также в дни, накануне которых совершалась служба с полиелеем или всенощное бдение, то есть в те дни, которые являются в той или иной мере праздничными. Это правило относится также к Петровскому и Рождественскому постам.

В Великий пост вкушать рыбу не положено, за исключением двух дней: 7 апреля – праздник Благовещения Пресвятой Богородицы и Вербного воскресенья – праздник Входа Господня в Иерусалим.

– Юбилей мужа приходится на постный день, точнее, на масленицу. В гости приедут родственники. Будет застолье, на столе – обязательно мясная пища. Я и мои дочери не хотели бы лишний раз брать грех на душу. Подскажите, пожалуйста, какая пища в таком случае нам позволительна?

Для вас троих не будет грехом накрыть неверующему мужу и родственникам такой стол, какой они хотят. В этом мне тоже видится любовь к ближнему, ведь они поста не разумеют и отвечать могут за неверие, но не за нарушение Устава. Когда станут православными, тогда и будут ответственны за соблюдение поста, а пока будет с ними, как с рабами, которые не исполнили волю господина, потому что не знали ее (см. Лк. 12, 48). Но вам троим можно будет вкушать только то, что вкушает в этот день вся Церковь, а именно – любую пищу, кроме мяса.

Священник Максим Козлов

– То, что смотреть в пост телевизор и слушать радио нельзя, вопросов не вызывает, а вот можно ли смотреть по ТВ только один краткий выпуск новостей в день? Как в противном случае узнавать о событиях, происходящих в родном городе, в родной стране да и вообще в мире?

Был в жизни преподобного старца Силуана Афонского такой случай: один монах рассказал что-то прочитанное им в газете и, обратившись к старцу Силуану, спросил:

«А Вы, отец Силуан, что скажете по этому поводу?» – «Я, батюшка, не люблю газет и газетных новостей», – ответил он. – «Почему так?» – «Потому что чтение газет омрачает ум и мешает чисто молиться». – «Странно, – говорит монах. – По-моему, наоборот, газеты помогают молиться. Живем мы здесь в пустыне, ничего не видим, и так душа постепенно забывает о мире, замыкается в себе, и молитва от этого слабеет… Я, когда читаю газеты, то вижу, как живет мир и как страдают люди, и от этого у меня появляется желание молиться. Тогда, служу ли я Литургию, молюсь ли у себя в келии, я от души прошу Бога за людей и за мир». – «Душа, когда молится за мир, без газет лучше знает, как скорбит вся земля, знает она, какие нужды есть у людей и жалеет их». – «Как может душа знать от себя, что творится в мире?» – спросил монах. – «Газеты пишут не о людях, а о событиях, и то неверно; они приводят ум в смущение, и правды из них все равно не узнаешь, а молитва очищает ум, и он лучше видит все». Эти слова преподобного Силуана смело можно привести как ответ на этот вопрос.

– Мне 12 лет, я слышала, что до 14 лет в среду и пятницу можно вкушать молочную пищу. Так ли это?

Вопрос о мере дисциплины поста устанавливается каждым верующим вместе со своим духовником. Эта дисциплина зависит от многих обстоятельств: от возраста, состояния здоровья, меры нашей зависимости от окружающих и многого другого. Действительно, во многих случаях учащимся средних и высших учебных заведений духовниками дается послабление на молочную пищу в среду и пятницу или в иных случаях и в многодневные посты. Но послабление это может быть дано Вам конкретно Вашим духовником.

– Живу в студенческом общежитии. С соседкой по комнате мы всегда готовим еду на двоих. Раньше она тоже соблюдала пост, а в этом году решила, что не будет. Я чувствую, что у нас в отношениях стала появляться напряженность. Как в «пищевых» разногласиях не потерять терпимость друг ко другу?

Все же пост соблюдать нужно. Однако ни в какой мере не следует навязывать ваше соблюдение поста живущей рядом с вами соседке. Проявляйте предельную терпимость по отношению к ее упрекам и замечаниям, ведь смысл поста и в том, чтобы стремиться выработать в себе добродетель терпения и неосуждения ближних. Поблагодарим Бога за то, что Он через пищевые ограничения дает нам повод к более серьезному упражнению души. Потому, если соседка попросит вас по пути зайти в магазин и купить ей колбасы, то зайдите и купите, ничего страшного не случится. Но сами пост соблюдайте, в этом проявляется наша верность Христу.

– Мне нужно пройти ультразвуковое обследование желудка, съев так называемый «пробный завтрак» из двух яиц – допустимо ли это в пост?

Лекарства пищей в собственном смысле не являются. И если для медицинского обследования необходимо заполнение желудка белком яиц, то стоит заполнить желудок этим белком, воспринимая это в данном случае не как питание, а как необходимое лекарство.

– Какова мера строгости и продолжительности поста перед Причастием на Святках и на Светлой седмице? Как поститься, если желаешь причаститься на Крещение или на Собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна?

С одной стороны, слышала, что якобы священники не очень одобряют Причастие в эти дни, за исключением немощных и пожилых, для которых в обычное время пост труден.

С другой стороны, читала, что эти дни установлены для соединения со Христом и желательно ежедневное присутствие на Литургии.

Церковь, безусловно, предлагает каждую Божественную литургию как службу, на которой зовет своих чад к приобщению Святых Христовых Таин. Нет Литургии, на которой нельзя было бы причащаться, нет такой Литургии, на которой слова Со страхом Божиим и верою приступите произносятся условно, не как действительный призыв, а как обозначение того, что на самом деле совершать не нужно. Это внутренне противоречиво, это абсурдно, что может быть такого рода богослужение, которое, будучи Литургией, при этом предполагает запрет на Причащение.

Соответственно нет никакой невозможности причащаться и 20 января, в день Собора честного славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Поступите сообразно Церковному Уставу: в Святки радуйтесь духовно, не отказываясь, впрочем, от той скоромной пищи, которая предполагается ко вкушению по Уставу. Восемнадцатого строго попоститесь в день Крещенского сочельника. Девятнадцатого, порадовавшись о Христе, крестившемся от Иоанна в водах Иорданских, помолившись на богослужении и испивши великой крещенской агиасмы, разговейтесь, не забывая о благоразумной умеренности, имея в виду завтрашнее принятие Святых Христовых Таин. Почитайте каноны, сходите на всенощное бдение. Затем, ничтоже бояся, ничтоже смутяся, приступайте к Исповеди, имея надежду получить благословение на принятие Святых Христовых Таин.

Другое дело, что в советское время оправданно сложилась практика, что священники многим не рекомендовали причащаться на Святки и на Светлой неделе. Кому не рекомендовали? Тем людям, которые за церковную жизнь держались самым-самым краешком: приходили освятить куличи, могли прийти на ночное Пасхальное или Рождественское богослужение, и, видя, что другие идут, тоже шли причащаться. Такой стадный коллективизм был тогда для общества свойственен и невольно привносился и в ограду Церкви. Конечно же, людям, ничего не понимающим, толком не готовившимся, может быть, в середине службы пришедшим вдруг идти причащаться было бы, скажем так, духовно неполезно. Давайте подумаем, как же нам поступать теперь. Наверное, для человека, который говел Великим и Рождественским постом, готовился, молился, причастился в канун или в самый праздник Рождества Христова или Пасхи Христовой, священник может дать благословение на то, чтобы этот человек, если душа его просит и в дни Святок, и в дни Светлой недели, почитав правило, помолившись, не устрояя для себя каких-то постов, которые возбранены Церковью в это время, но и не допуская, конечно, чрезмерностей в переедании и винопитии, причащался Святых Христовых Таин, и в этом смысле праздники были для него духовным торжеством, а не поводом к опивству и обжорству. И это дело доброе, издревле установленное в Церкви.

Однако, если человек пользуется какой-то странной логикой: вот, сейчас Святки, пост Церковью запрещен, Литургия служится, я могу правило почитать, коротенько исповедоваться (какая уж там серьезная Исповедь на Святках), благословение получить, – и пойду-ка я без поста причащаться, какой я хитрый! Но можно ли с такой логикой идти к Чаше Тела и Крови Христовых? Имея это различение, сделайте выводы применительно к ситуации тех людей, о которых Вы спрашивали.

Священник Алексий Пшеничников

– Допускаются ли интимные отношения между супругами во время беременности и кормления ребенка? Почему обычно священники запрещают это, хотя никаких канонических запрещений (в Священном Писании, церковных постановлениях и пр.) на этот счет нет? Я задаю этот вопрос потому, что лично мне очень сложно дается воздержание от супружеских отношений во время беременности жены – возникают мечтания и прочее. Дайте, пожалуйста, максимально четкий и полный ответ, потому что обычно эту проблему обходят, а мы находимся в замешательстве от неопределенности.

Обходятся такие вопросы стороной вовсе не ввиду отсутствия ответа, а по причине того, что они очень индивидуальны. Церковь состоит из грешников: из нас с вами. Поэтому, где можно, не накладывают священники правил, особенно в технической стороне супружеских взаимоотношений. Правила супружеской жизни хорошо известны всем. Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна. Так должны мужья любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя. Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее, как и Господь Церковь, потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви. Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да боится своего мужа (Еф. 5, 22—33).

Во всем же остальном сообразуйтесь со своим темпераментом и темпераментом супруги. Что касается ограничений, то они следующие: Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим (1Кор. 7, 5), и, согласно Книге правил, супруги в обязательном порядке должны воздерживаться общения в день Святой Пасхи, перед Святым Причащением и в воскресные дни.

Рассуждено, чтобы все, прикасающиеся к святыням, хранили целомудрие и воздерживались от жен (Карфагенский собор, правило 4).

В толковании на 4-е правило Карфагенского собора Зонара говорит: «супруги, если они совокупились телесно, не должны быть удостоены Причастия в этот день». Для любителей совсем строгих правил, реже чем раз в месяц причащающихся, можно предложить слова святейшего патриарха господина Луки, «что имеющие причаститься божественной Святыни за три дня не должны иметь телесного совокупления». Для них же продолжается дневное воздержание и после Причастия.

О воздержании в воскресный день говорится в канонических ответах святейшего Тимофея, вошедших в Книгу правил. Правда, он говорит еще и о субботе, но это является отголоском древней традиции почитания субботы, следы которой сохранились до сих пор в богослужебном строе.

Суммируя вышеизложенное, можно сказать, что по-разному люди могут устраивать свою совместную жизнь. И каждая семья будет права в своем образе жизни. Кто-то соединяется лишь только для продолжения рода, кто-то воздерживается в посты и постные дни, беременность и кормление грудью, а кто-то и того не может выдержать, воздерживаясь только накануне Причастия. Всех нас Церковь принимает, и за всех нас Христос пострадал. Мера же ответной любви в ведении каждого.

Список используемой литературы

1. «Азы Православия для новоначальных», Ковчег, Москва, 2005.

2. Духанин В. «Сокровенный мир Православия», Издательский Совет Русской Православной Церкви, Москва, 2008.

3. «Закон Божий», Издательский Совет Русской Православной Церкви, Москва, 2007.

4. «Закон Божий», Ковчег, Новая книга, Москва, 2000.

5. Протопресвитер Александр Шмеман. «Великий пост», Храм св. мученицы Татианы при МГУ, Москва, 2005.

6. Пестов Н. Е. «Современная практика православного благочестия», САТИСЪ, С-Петербург, 1995.

7. Евграфович Пестов (1892—1978) – известный духовный писатель, профессор, доктор химических наук. Автор книг «Современная практика православного богословия», «Православное воспитание детей», «Основы православной веры».

2

Александр Викторович Недоступ – председатель Московского общества православных врачей, сопредседатель Церковно-общественного совета по биомедицинской этике при Московской Патриархии, профессор медицины.

3

Антонина Владимировна Осипова – врач-аллерголог.

4

Богослужебная книга, содержащая молитвословия на дни Велигоко поста и на приготовительные недели к нему.

5

Из книги Н.Е. Пестова «Современная практика православного благочестия», кн.3. СПб., 1995.

6

Протопресвитер Александр Шмеман (1921—1983) клирик Православной церкви в Америке, выдающийся православный историк, богослов и проповедник.

ОглавлениеЧасть первая Вступаем в постЧто такое пост? Валерий ДуханинПримеры поста в Новом Завете и в Житиях СвятыхКак проводить время постов Н. Е. Пестов [1]Рассудительность в посте Н. Е. ПестовОднодневные постыВрачи о пользе поста А. В. Недоступ [2]Пост и правильное питание А. В. Осипова [3]Часть вторая Четыре главных поста русской православной церквиВеликий постПетров постУспенский постРождественский постЧасть третья Отцы церкви о постеПост – путь к покаяниюЧему нас учит постКак проводить пост при слабом здоровьеПостясь телесно, не надо забывать о посте духовномК чему ведет отвержение постаКак поститься, находясь в немощи телеснойМожно ли по немощи употреблять в пост скоромноеЧасть четвертая Вопросы священникуСвященник Михаил НемноновСвященник Максим КозловСвященник Алексий ПшеничниковСписок используемой литературы