«Моабитские хроники»

У020У12НЕНКА

АЯТ5 НОЫ5Е

УДК............

ББК............

Издательский проект

32

У020У12НЕЫКА

АКТЗ НОиЗЕ

Предисловие - Никита Кадан.

В оформлении книги использованы рисунки автора.

Особая благодарность..................

© Юрий Лейдерман, 2017

I8ВN..............

© \'<>/(1\1/11епка Апз Ноизе, 2017

Предисловие

Это книга дневниковых записей, точнее - дневниковой поэзии. Сам автор определяет эти записи так: «Мо-абитские хроники» - вроде маленьких стихотворений в прозе на тему того, как эмигрант постепенно сходит с ума - от старости, от творческих неудач, от ненависти к правящему режиму на родине. Но заодно прихватывает и другие темы - футбол, история искусств, природа». Однако этот эмигрант оказывается способен переплавить материал своих дней в письмо, веселое, яростное и, в самом возвышенном смысле, странное. Приходит новый день - и дню нужно ответить. Повторяется разговор-бой, в котором невозможно поднатореть, набить руку, набраться опыта.

«Моабитские хроники» - это превращение сопротивляющегося бытийного материала в слова, но слова такого рода, что могут порождать новый бытийный материал: другой футбол, другую историю искусства. Базой Брок как-то сказал, что художник в принципе не может действовать как Бог-Отец, творить что-то из ничего, что действует он как Бог-Сын, умножает рыб и хлебы, превращает воду в вино. Представим, что совершает эти превращения он без гарантий: а вдруг вот именно сейчас не получится, окажется каким-то нелепым неудавшимся фокусом? Всегда могущий бросок в не-предопределенное, в чистую возможность, всегда могущую обернуться ударом об землю. Жиль Делез в «Критике и клинике» говорит: «Писать -это дело становления, которое никогда не завершено и все время в состоянии делания и которое выходит за рамки любой обживаемой или прожитой материи. Это процесс, то есть переход Жизни, идущей через «обживаемое и прожитое». Письмо Юрия Лейдермана идет через обживаемое и прожитое, претворяя его. Это письмо оказывается способом изменить участь путем перебрасывания повседневности в логику литературного текста, а текста

- обратно в логику проживания повседневности. Сам акт переброса отвлекает внимание, и момент чуда, как ему и полагается, остается невидимым.