«Свадьба»

— Я здесь от тоски подыхаю.

— Что до тоски, так это точно — шмотки, продукты, мебель, легковая машина — вот и весь круг! — сказал он, сжимая коленями бутылку и ввинчивая штопор.

— Тоска тоской, а скука к нам все равно не прилипнет. Недавно с художниками познакомились — из Москвы приехали. Деньги заколачивают бешенные и тут же их пропивают, — сказала Неля, положив ногу на ногу. Платье и без того короткое, съехало, оголив мощное и упругое бедро. Кивнула на подругу, — она по своей близорукости со всеми была во флирте. Они из-за нее чуть не перегрызли друг друга, — отвернувшись от него, обратилась к ней, — ты знаешь, что мне Игорек сказал? — ты, говорит, можешь приходить, а Лена носа пусть не показывает.

«Две балаболки» — подумал с презрением и осушил рюмку.

Неля хихикнула и продолжала:

— В меня этот Игорек влюблен, да что толку — хоть и душевный, но много старше и к тому же алкоголик.

— Уже поздно, — Лена привстала, — пойду!

— Здесь оставляешь, — удивилась Неля с некоторым притворством.

— Я провожу, — вставил он и добавил, — у меня вольному воля!

Несмотря на отрезвляющий сибирский холод, разобрало вконец, потому что после водки пил крепленное. И все же запомнилось угловое, тускло освещенное крыльцо — Лена протопала по нему лакированными сапожками и, взорвавшись плотоядным смехом, толкнула дверь:

— Счастливого медового месяца! — выпорхнул писклявый голосок из глубины парадного и по ступенькам, слабея от этажа к этажу, застучали пьяные-пьяные каблучки.

— Теперь меня провожай, — сказала Неля — прижалась к нему — потерлась о щеку, — мне ох сколько надо — я жадная! — повела к себе.

Жаркие обьятия и поцелуи, обжигающие до укуса; сосок — величиной с орех таких он не встречал ни у одной женщины — рубец! — пальцы остановились:

— Что это у тебя?

— После!

Усталость отрезвила. Полутьма, ресницы, обоюдное безразличие.