Заспанный, только что поднявшийся с постели, я вышел утром из избы. Солнце било по глазам смеющимся светом и будто стыдило: эх ты, засоня! Само оно давно выкатилось из-за Уральских гор, отделяющих наши оренбургские степи от Сибири.
Чуть слышно трепетали верхними листочками осокори, словно негромко переговаривались с вороньем. В палисаднике замерли мальвы, а под ними в копаных гнездах чутко дремали куры. Тишина.
За нашим огородом, за ветлами и кленами, окружавшими колхозную пасеку, слышались детские голоса. Там озерцо, где мы обычно купались.
На берегу как попало разбросаны рубашонки, штанишки — вся ребятня в воде: плещутся так, что вздыбилось озерцо брызгами. Меня звали в воду, торопливо сообщили новость:
— …с большой ветлы…
— …прыгнул Левка!
Известие ошарашило. С Левкой Суриным у нас давнее соперничество, и это значило, что я тоже должен прыгнуть с большой ветлы. Об этом многозначительно говорили лукавые взгляды ребят, об этом же говорил и Левкин взгляд.
И я полез…
С ветлы, склоненной над озером, хорошо просматривались огороды, пасека, дворы хуторян. В одном из них я заметил что-то непривычное и присмотрелся — чужой человек мелькал в зарослях крапивы, густо облепившей заколоченный дом умершей зимой бабки Пелагеи.
Он косил крапиву, только делал это не с вольной размашистостью, как надо, а какими-то резкими, злыми рывками то вправо, то влево, стараясь расширить покос.
— Трусит… — донеслось снизу.
Помогли пчелы. Здесь, на высоте, между ветлами, была их воздушная дорога. Как золотые искры, проносились они мимо. Одна ударилась мне в затылок, завозилась в волосах. От страха быть ужаленным я ринулся вниз, на миг увидел перед собой стремительно приближающуюся темень воды и на ней двух водомерок, скользивших в разные стороны. Врезался в воду и тут же инстинктивно изогнулся. И еще в омуте обрадовался и испугался одновременно — от мелькнувшей мысли, что мог воткнуться головой в тину: животом-то и коленями пропахал я ее. Вынырнув, стал смотреть по сторонам, чтобы увидеть, какое впечатление произвел мой прыжок. Радостно кричали только самые маленькие. Левка Сурин сразу поплыл к берегу, выбрался из воды и стал одеваться.
— А Левка солдатиком прыгнул, — сказал Коленька Попов.
Комментарии к книге «По беду...», Юрий Иванович Слащинин
Всего 0 комментариев