Я помню, папа всегда молчал в ответ как Бог.
Виктор Семашко, «ReRa» Часть перваяИюльский полдень золотой. Гостиная, о степени достатка хозяев которой можно судить по ее исполинским размерам, — а ведь есть еще флорентийский руинный мрамор на панелях стен, напольная мозаика со сценой охоты Геры, аукционные античные капители по углам.
За окнами — волшебный сад, возможно тот самый, который видела через крохотную дверцу одна девочка в английской сказке. За разделочным столиком на барном стуле сидит Дюймовочка. Она одета в нарядное платьице, слишком, пожалуй, нарядное для того, чтобы сидеть в нем за разделочным столиком. Рукава ей коротковаты, кружевной воротничок затерся и пожелтел. Возможно, это единственное платье, из которого Дюймовочка пока не выросла.
Девочка сосредоточенно колет острой рапирой айсберг твердого швейцарского сыра, покоящийся на огромном серебряном блюде. Дюймовочка не выглядит голодной, кажется, у нее просто такая игра: терзать сыр, дробить его на кусочки, растирать эти кусочки в мелкую труху.
В глубине интерьера — работающий телевизор. Он выглядит более одушевленным, чем завернутая в халат женщина, полулежащая перед ним в кожаном кресле. По телевизору показывают комедийный стендап — немного похожие друг на друга актеры разговорного жанра смешат публику немного похожими друг на друга шутками. Время от времени раздаются взрывы хохота — зал смеется. Для того чтобы доказать, что зал действительно смеется, что это не интерпассивность записанного много лет назад хохота мертвецов, камера выхватывает сверкающих зубами веселящихся зрителей.
Женщина внимательно смотрит на экран, но никак не реагирует на происходящее. Она вглядывается скорей в телевизор, чем в то, что по нему показывают. От этой ее сосредоточенности, от того, что она не то что не улыбается, но даже, кажется, не моргает, вокруг нее по интерьеру разливается тишина, такая тишина, что она заглушает и телевизионные шутки, и взрывы смеха, и даже механистический стук рапиры об айсберг сыра.
Вот еще. Я могу различить в этой тишине, в ее сосущем характере, величественную поступь аккордов «Сарабанды» Генделя.
Комментарии к книге «Озеро Радости», Виктор Валерьевич Мартинович
Всего 0 комментариев