«Высший разум будущих бремен»

Прежде всего я хотела бы представиться.

Я — одиннадцатилетняя девочка, ученица пятого класса. Надо сказать, что события этой весны целиком перевернули моё представление о людях. Раньше я думала, что все они равны, что в маленьком городе Н. есть только два высших разума — мэр и директор школы. Но после случившихся событий я убедилась в ином. Не буду забегать вперед, а расскажу все по порядку.

Наконец–то пришла весна! Всем ребятам в нашем классе не терпелось убежать после уроков домой. Урок тянулся нудно и долго. Пока один ученик отдувался у доски, все остальные сонно зевали. Но тут Анна Семёновна вызвала нашу местную ворону — Пелагею. Весь урок она, покачиваясь на стуле, жевала жвачку. И кто знает, может быть, до конца занятий она пребывала бы в своих сладостных грёзах, если бы у стула под ней не сломалась ножка. Весь класс захохотал, а Пелагея с грохотом повалилась на пол. Её очки перекосились, а жвачка повисла на длинных растрёпанных волосах. Пелагея имела вид старого профессора, который около месяца, не вставая, писал диссертацию.

Анна Семёновна раскричалась и вызвала Пелагею рассказывать отрывок из «Сказки о царе Салтане». Но наша мечтательная ворона вместо домашнего задания заладила свои собственные стихи:

Когда к рассвету ночь клонилась,

Пред мной звезда пути явилась

И в бренный мир поволокла

Рождённое сейчас дитя.

И выходя в астрал умело,

Звезда подпрыгнула и спела,

Что буду жить я средь людей

И кушать жареных зверей.

В довершение всего Пелагея сделала реверанс, и, приподняв длинную юбку, показала всем мамины туфли на высоком каблуке. После этого она села на место и вместо того, чтобы вытащить жвачку из запутанных волос, открыла книгу со следующим заглавием: «Выход в астрал. Третья ступень».

Тут все взорвались. Кто–то катался по полу от хохота, близняшки, мечтающие стать парикмахерами и часами подстригающие всех, кто попадался им в руки, делали реверансы под общие аплодисменты, а остальные просто хлопали ладонями по парте, выражая этим свое удовольствие. Напрасно Анна Семёновна грозила поставить всем двойки: угрозы не помогали. Урок все–таки был сорван.