«Лауданум Игитур»

Он лежал на солнцепеке, покуривая травку и поглаживая умостившийся на животе теплый и приятно пахнущий обрез. Стояла великолепная тишь. Только стрекотали кузнечики, и едва уловимо звенела солнечная паутина. В воздухе присутствовало пиршество запахов — серебристой полыни, чабреца, желтой полыни, тысячелистника, уместно подчеркнутое ароматом травки. Вдруг раздался звук приближающегося автомобиля, негромкий, но слегка подвывающий, турбинный звук мощного двигателя. Он быстро перевернулся набок, опершись о локоть, лицом к звуку. На поляну, проломив кусты и давя стебли тысячелистника, просунулось низкое, запыленное тело «бээмвухи».

Он распластался в траве, бросив стволы обреза в сгиб локтя. На нем были зеленые тренировочные штаны, серые кроссовки и драная камуфляжная майка — хороший прикид для змеи в траве.

Из машины выбрались двое мужчин и начали разминаться, внимательно осматривая местность. Было что-то тигриное в их повадке, глаза одного из них были желтыми, как у зверя. Они посовещались, жестикулируя руками в сторону леса, затем достали из багажника длинный ящик, похожий на те, в которых хранят оружие и, прихватив пару лопат, потащили его к зарослям ежевики.

Сердце его слегка подпрыгнуло. Похоже, подвалил фарт. Похоже, на его глазах кто-то собирался спрятать клад. Разумеется, там могло быть и разрубленное на куски тело какого-нибудь неудачника. Но зачем ящик? В мешке удобнее. И червям дорога. Он расслабился, устраиваясь поудобнее — все выяснится, когда эти копатели отвалят отсюда.

Однако прошло и пятнадцать, и двадцать минут, и полчаса. Сначала слышался скрип лопат и шорох выбрасываемой земли, потом все стихло, но двое все не показывались из-за кустов. Он забеспокоился. Может, они делят добро? Или наоборот — не поделили. И один, запоров другого, сейчас уйдет с бабками? Этого допустить было нельзя. И он начал медленно, ползком, подвигаться к кустам.