«Брачный экстрим. Школа «Челси».»

Брачный экстрим. Школа «Челси». (fb2) - Брачный экстрим. Школа «Челси». 825K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Татьяна Андреевна Огородникова

Татьяна Андреевна Огородникова

Брачный экстрим. Школа «Челси»

От автора

Меня часто спрашивают: «Откуда у тебя эта информация? Неужели ты все это не придумала?»

Друзья мои, ответ прост: порой сама жизнь предлагает нам такие ситуации, которые и придумать-то трудно. Попробуйте, например, сказать своему преуспевающему приятелю, что он находится в постоянной «разработке», потому что занесен в лист ожидания какой-нибудь школы обольщения, разведения или присвоения чужого имущества… Он будет хохотать до слез. И когда справится с приступом смеха, добавьте к этому, что его будут «разрабатывать» с помощью новейших технических средств. Уверена, последует очередной приступ хохота. Тогда попросите его прочитать пару эпиграфов к главам этой книги – нет, не всю книгу – он, пожалуй, не сможет, только пару эпиграфов. Мотивируйте свое предложение тем, что все это – абсолютно документальная информация, взятая с официальных сайтов, из авторитетных изданий и личных высказываний уважаемых соотечественников. Все они являются цитатами из источников, которые предлагают аналоговые услуги по приватизации бойкими молодыми дамами нажитых непосильным трудом средств вместе с их владельцами. При этом сами владельцы интересуют «простирейдеров» гораздо менее, чем средства. Девчонки не учитывают только одного: миллионеров мало и на всех не хватит! Не трудно найти статистику ежегодного роста армии выпускниц средних школ стран СНГ и числа бедных – в смысле несчастных – богачей. Соотношение удручающее…

После того как по ОРТ прошел фильм об исковерканных судьбах жен миллионеров, мне с благодарностью звонили женщины, матери девушек брачного возраста: «Спасибо, что говорите об этом! Наши взрослые дети ничего, кроме чужого кошелька, не хотят…»

Вскоре после этого мы совместно с телекомпанией НТВ начали работу над передачей из цикла «Профессия – репортер». Задача, на мой взгляд, была предельно простой и понятной: показать, что охота на толстый кошелек стала у нас модным и традиционным явлением, следовательно, попала в разряд социальных проблем. Вопреки первоначальным ожиданиям, все оказалось не так просто. Молодое поколение явно перепутало этапы личностного развития. Закономерная последовательность образование – карьера – деньги – счастье стойко трансформировалась в деньги = счастье. Мою беседу с девушками девятнадцати – двадцати двух лет зафиксировала телекамера, все желающие могут увидеть, как без тени сомнения выбор между подающим надежды любимым студентом-однокурсником или богатым женатым мужчиной за сорок без малейших колебаний делался в пользу чужого мужа. Внешний вид, порочные наклонности, число предыдущих браков и детей у вожделенного толстосума значения не имели.

Хорошо это или плохо?.. Наверное, я и сама не смогу однозначно ответить. Конечно же взаимоотношения женщины и мужчины – личное дело каждой конкретной пары или тройки. Осуждать, вмешиваться и привлекать общественное внимание к модной тенденции вроде бы просто некорректно. Но если личная жизнь мужчины, чаще, конечно, мужчины богатого, становится предметом посягательства с целью получения денег или власти, здесь, дорогие мои, уже сильно попахивает криминалом. Слежка, разработка, психологическое давление, использование прослушивающих устройств и считывание информации с мобильного телефона или контроль компьютерной переписки в любом другом случае были бы названы шпионажем. В нашей же ситуации – это невинные забавы с целью освоения и присвоения чужих денежных ресурсов.

Каждая женщина хочет встретить принца. Как показывает статистика разводов, в семидесяти пяти процентах случаев принцы и принцессы со временем превращаются в монстров. Искренне хочется, чтобы в жизни было как можно меньше предателей и подонков. Так же искренне хочется иметь право, возможность и желание сказать бывшему принцу: «Извини, я ошиблась. Ты меня не достоин!» Такую возможность можно обрести только в молодости. По-другому она называется самореализация. Почувствовать и понять, что ты – личность, а не мясо, достаточно один раз, потому что это – на всю жизнь.

Хочу заметить, что в некоторых случаях намеренно не дала ссылок на источник цитирования, чтобы не искушать жадную до легкой наживы публику желанием обратиться в заведения, подобные описанному в нашей книге. Те, кому это нужно, пусть ищут сами.

Пролог

Сейчас под пристальным вниманием охотниц за состоятельными мужчинами находятся все завсегдатаи «золотой сотни» Forbs: владелец Новолипецкого меткомбината Владимир Лисин, Виктор Вексельберг – тот самый, что купил коллекцию пасхальных яиц Фаберже, глава «Северсталь-групп» Алексей Мордашов, меценат и глава холдинга «Интеррос» Владимир Потанин, самый богатый депутат Госдумы, глава компании «Нафта-Москва» Сулейман Керимов, глава «Сургутнефтегаза» Владимир Богданов, президент Уральской горно-металлургической компании Искандер Махмудов, глава «Газпроминвестхолдинга» Алишер Усманов, несостоявшийся мэр Москвы, руководитель Национальной резервной корпорации Александр Лебедев и прочие.

Yoki.ru (по материалам журнала «Форбс»)

Я глубоко вздохнула и в четвертый раз набрала номер его телефона. После второго гудка в трубке прозвучало знакомое, до боли протяжное «алло». Я учила как заклинание то, что собиралась сказать ему сейчас. Очень тихо, сама удивляясь низкому тембру своего голоса, я произнесла:

– Здравствуй, пап… Нет, не денег. У нас все в порядке, спасибо. Мне очень нужно тебя увидеть. Хочу поздравить с рождением дочери и передать кое-что очень важное… Хорошо, договорились.

Похоже, он был рад меня слышать. Я впервые за полтора года позвонила ему сама.

Первая встреча

Для работы в центре элитных знакомств требуются специалисты:

Гипнолог.

НЛП-тренер.

Физиогномист.

Тренер по тренингам знакомства и соблазнения.

Разработчик сайтов + SEO.

Из объявления на сайте центра

– Так, девушки-красавицы! – Это было сказано почти вполголоса, но почему-то в комнате мгновенно воцарилась мертвая тишина…

Я представляла ее себе почти такой. Только не знала наверняка, что это будет женщина. Эта как раз относилась к тому типу, для которого половая принадлежность не имеет значения. Знаете, иногда бывает абсолютно все равно, кто перед тобой – женщина или мужчина.

Есть на свете люди, одним своим видом внушающие желание слушать их, подчиняться и предугадывать каждое движение.

Женский облик в этом случае обозначен только чертами лица и одеждой, на самом деле под задорными рюшками бьется сердце настоящего бойца, в голове работает целый научный институт, а твердость характера сопоставима лишь с твердостью алмаза.

Я смотрела на эту женщину, с трудом выдерживая прямой взгляд ее проницательных карих глаз, и пыталась составить беспристрастный портрет своей будущей учительницы.

Темные волосы, жесткие и упрямые, с тщательно закрашенной проседью, от этого смоляные и блестящие, притягивающий и пугающий одновременно взгляд, поджатые, четко очерченные губы, между бровей – глубокая складка, которая не сдалась даже под натиском ботокса, полное отсутствие плавности в движениях… Выражение лица в целом соответствовало словесному «как же вы мне надоели, но придется все-таки выполнить то, что я обещала».

Всему этому навязчиво противоречили нарумяненные щеки, обилие темной пудры на лице, черные стрелы подводки на веках, доходящие почти до висков, вызывающе открытая грудь и звуки резкого лающего голоса, вылетающие из ярко-розового рта.

По моему мнению и, скорее всего, мнению психологов, таким бабам нужно родиться мужчинами. Детопроизводство – не их хобби и уж тем более не смысл жизни. По великому стечению обстоятельств у таких женщин может родиться один-единственный ребенок, конечно – мальчик. Но горе ему, потому что всю жизнь он будет проявлять признаки голубизны и тотальной зависимости от материнского эго. Впрочем, по большому счету такой особе не нужны ни мальчик, ни девочка. Переодевшись в спортивные брюки и стерев макияж, она каждый вечер стоит перед зеркалом и думает о том, насколько большего добилась бы, родись она мужчиной.

Попасть на кастинг к этой тетке считалось невероятным везением, редкое счастье пройти его и остаться на курсе приравнивалось к получению Нобелевской премии. Поэтому все пятьдесят девчонок, большинство которых, несмотря на явные усилия произвести выгодное впечатление, выглядели жалкими и неприбранными, буквально ловили каждое слово и взгляд леди-босс.

Леди-босс

По мнению авторитетного британского издания, причиной неудачи на пути к сердцу миллионера могут стать туфли на плоской подошве, отсутствие маникюра и педикюра, а также невыщипанные брови. Если же вы носите «неказистые серьги-винтики, а не сверкающие каскады, которые нравятся мужчинам с хорошим вкусом», и укладываете волосы феном, только когда идете на свадьбу, ваши шансы заполучить сердце миллионера равны нулю.

– Меня зовут Инесса. Инесса Алексеевна Лосер. – Пытливый взгляд устремлен на каждую из нас – учениц закрытых курсов счастья. – С сегодняшнего дня я для вас – мама, папа, любимый человек, лучший друг и все остальное, чего вам не хватает в жизни. Обещаю, что со мной легко не будет. Я гарантирую единственное: если вы научитесь соблюдать правила, будете послушно и тщательно исполнять мои указания, терпеть все, что вам будет предложено вытерпеть, то перестанете хлебать лаптем щи уже через полгода-год после выпуска. А то и раньше. Все понятно?

Мы дружно молчали. Думаю, никто в душе не рискнул согласиться терпеть неизвестно что.

– Молчание – знак согласия. – Инесса придерживалась своего мнения. – Впрочем, я даю вам последний шанс: вы можете сделать выбор и просто уйти отсюда. Еще раз повторяю – легко не будет. Да, еще: те, которые рассчитывают получить диплом и гарантии, тоже могут покинуть помещение.

Она выдержала паузу в пять минут. Никто не сделал попытки даже приподняться со стула. Впрочем, может быть, кого-то парализовало… Да что говорить, мы все, молодые девчонки, чувствовали себя так, будто находились в клетке с удавом. Удав тем временем произнес еще одну речь:

– Хорошо. Я надеюсь, вы понимаете, что из присутствующих в аудитории пятидесяти милых девушек смогут остаться далеко не все? Возражать, сопротивляться и доказывать, что я не права, в этих стенах категорически запрещается! – Она вопросительно приподняла брови, что, должно быть, символизировало интерес к тому, поняли ее или нет. Лосер несколько секунд пытливо вглядывалась в лицо каждой из нас. Можете себе представить, сколько времени занял этот незатейливый процесс. Мне лично показалось, что я сижу здесь с середины прошлого века, а значит, такой бабке, как я, делать здесь совершенно нечего. В классе царила гробовая тишина. Возможно, некоторые из непарализованных умерли от остановки сердца или недостатка кислорода. Проверить никто не решался.

Инесса нарушила тишину стуком каблуков – прошлась медленным шагом вдоль рядов. Она поочередно вглядывалась в глаза каждой из присутствующих.

Мою соседку – белокурую девчонку с наивным взором и огромными черными ресницами – она, немного склонившись, взяла за подбородок и приподняла ее лицо.

– Улыбнись!

– Я н-не могу, не могу так… – Соседка опустила глаза.

Складка между бровей леди-босс стала еще глубже, в голосе появился металл, слова звучали до того четко, что, казалось, разрезали барабанные перепонки напополам:

– Еще раз говорю тебе: улыбнись! Покажи мне свои зубы, а потом засмейся, я хочу видеть, как ты радуешься! У тебя что, воняет изо рта? Или язык обложен белым налетом?

Мы буквально замерли на местах. Мне лично захотелось провалиться сквозь землю, но помешали бетонные перекрытия второго этажа здания бывшей средней школы. Я почувствовала, как тоненькая струйка пота потекла у меня от самого мысика волос, собранных в аккуратный хвост. Капля щекотала мне лоб, но я боялась пошевелиться, дабы не привлечь к себе внимания. Попытка стать невидимой не удалась.

– А ты, как тебя зовут? – Она прожигала меня темным взглядом. – Почему опустила глаза? Ну-ка, посмотри на меня! – Мне удалось поднять веки. – Что, неужели я такая страшная?

Я удерживала взгляд, стараясь смотреть только в переносицу Инессы. Голос мой спрятался где-то в груди и никак не хотел выползать наружу. Я прочистила горло:

– Хм… Нет, вы не такая страшная, то есть вы вообще не страшная, просто… Алена. Меня зовут Алена. – Я с огромным трудом вытаскивала из гортани каждое слово.

Если честно, она была не страшной, она была красивой и ужасной одновременно. Вблизи было видно, что ей уже порядком за пятьдесят, а может, и все шестьдесят… За такими женщинами, не обращая внимания на годы, всю жизнь устремляются душевнобольные почитатели и слабохарактерные ухажеры любого возраста, включая подростковый. Властное начало часто притягивает даже женщин – словом, для кумирообразования пол не имеет значения. Самим же властителям дум абсолютно по барабану, какого пола раб, который в очередной раз прислал мерзкий веник из бордовых роз или коробку шоколадных конфет. Веник не удостоится даже прикосновения, а конфеты при первой возможности будут переданы уборщице тете Мане. Тетя Маня, пожалуй, была одной из немногих смертных, не боящихся смотреть работодателю прямо в глаза. Для нас же не отводить взгляда и отвечать на вопросы было настоящей пыткой.

С этим могло сравниться только стояние у доски с невыученной химией, когда химичка подвергала меня глумлению на глазах у всего честного народа, в том числе Павлика Ростовского, моей первой и единственной любви на всю жизнь и до гроба. Сейчас я готова признать, что химичка Нина Ивановна в принципе была на редкость сдержанной, мягкой и интеллигентной в своих издевательствах женщиной. Я простила ей даже унижение от удара деревянной линейкой по лбу в присутствии всего класса и нежно любимого Павлика.

Пока я думала об этом, тщательно сосредоточившись на переносице моей новой учительницы, та не произнесла ни слова. Она почти физически присутствовала внутри меня, хотя со стороны казалось, что мы просто играем в гляделки. Когда я проиграла и моргнула около пяти раз, Инесса вдруг рубанула:

– Встань!

Я повиновалась и поднялась со стула.

– Выйди сюда! Ну что ты застряла, двигайся быстрее! – Она взяла меня за руку, вытянула в центр и с подъемом продолжила: – Смотрите на Алену! Смотрите и учитесь! Я обещаю вам, что она закончит мою школу с золотой медалью! Алена будет чемпионкой, потому что она умеет смотреть прямо в глаза и думать о своем. Правда, Алена?

– Ну… да. Если честно, правда. Думала о школьных друзьях, – немного слукавила я.

– Возьми салфетку и вытри испарину.

Инесса протянула мне полупустую пачку одноразовых салфеток. Вероятно, использованная часть, пропитанная потом и кровью предыдущей группы, незадолго до нашего урока была сожжена преданной уборщицей.

Я растерянно огляделась: кажется, попала в любимчики с первого же урока. Интересно, как это бывает в таких школах? Может быть, мне уже сегодня устроят темную?

Девчонки, однако, не проявляли очевидной враждебности – впрочем, прошло еще только пятнадцать минут. Мы пока даже не знали имен друг друга. Возможно, потому, что многие имена не пригодились бы для дальнейшего употребления. Я аккуратно промокнула мокрый от жары и волнения лоб.

Если вы гадаете, что получилось не так и почему вы не вышли замуж за миллионера, не говоря уж о миллиардере, для начала посмотритесь в зеркало.

Отсев

АНЕКДОТ:

– Саша, ты мне зефир подарил, чтобы со мной переспать?

– Да.

– Дима, а ты мне квартиру подарил, чтобы со мной переспать?

– Да.

– Сережа, а ты мне яхту подарил, чтобы со мной переспать?

– Да.

– Что-то я с зефиром облажалась…

Инесса вернулась к моей соседке, а я продолжала стоять посреди зала как истукан. Белокурой красавице с черными ресницами наконец удалось растянуть губы в неестественной, вымученной улыбке.

– Что это? – Инесса Алексеевна с деланым недоумением смотрела на девушку. В классе возникла липкая пауза, каждый боялся шелохнуться. Инесса скривила губы, сложила руки на груди и презрительно изучала объект.

Девчонка не выдержала:

– Как – что? Вы же сами просили улыбнуться!

– То есть это скорбное выражение, уместное на похоронах дальнего родственника, в твоем случае называется лучезарной улыбкой?.. – Она хохотнула низким голосом. – Кроме того, в настоящий момент я не просила тебя улыбаться, прости господи. Я собиралась узнать твое имя. – На слове «твое» она три раза жестко ткнула блондинку пальцем в лоб. – Как (тычок) тебя (тычок) зовут (три тычка)?

На лбу подопечной четко проступило красное пятно, сначала размером с палец. Постепенно оно увеличивалось, и вскоре все лицо блондинки побагровело от испуга и стыда.

– Вика… – Девчонка была на волосок от слез. Над нижним веком уже собралась пелена влажной соленой жидкости, которая готова была пролиться прозрачным потоком из уголка к крыльям покрасневшего носика.

– Слушай меня, Вика, и запоминай! Все, что ты на сегодняшний день имеешь, это маленький курносый нос и белые волосы… гм… на голове. Хотя, по-моему, ты натуральная блондинка. – Инесса бесцеремонно потерла в пальцах прядь белых волос. – Не знала, где ты взяла двести долларов, чтобы привести себя в порядок и явиться на кастинг, – Вика покраснела еще сильнее, – а теперь знаю! Но твоя милая внешность – не есть стопроцентная гарантия, что ты останешься в моей школе. и тем более – в моем классе! – Инесса резко отвернулась от Вики, всем видом показывая, что последнее замечание относится ко всем.

Действительно, чтобы попасть в список участниц кастинга, практически все девчонки постарались придать своей внешности максимум обаяния. У большинства на пальцах хищно заворачивались длинные акриловые ногти; примерно у половины губы вываливались за пределы первоначального контура (от этого создавалось впечатление, что они больны каким-то вирусным заболеванием, которое раздувает губы до размера сибирских пельменей). Волосы многих участниц отборочного тура были выкрашены в откровенный желтый цвет (большинство почему-то решило, что пережженный пергидрольный закрае, позволяющий называться блондинкой, – самый востребованный для таких мероприятий). Брови у значительного числа конкурсанток были откровенно зачернены долгоиграющим татуажем или выщипаны до ниточки в полумесяц, как у грустного клоуна…

Инесса позволила себе высказаться на тему внешнего вида участниц мероприятия:

– Мое представление о прекрасном базируется на том, чем наделила человека природа. Поэтому попрошу сейчас же удалиться из класса всех, кто имеет гелевые губы, силиконовую грудь, и тех, кто не готов к снятию акриловых ногтей в пользу аккуратного французского маникюра.

В аудитории стало тихо. Я подумала, что, если бы знала, на что иду, отправилась бы готовиться к свиданию с мадам Лосер не в салон, а к ближайшему психиатру. Происходящее вокруг казалось нереальным, книжным, фантастическим. Единственной фигурой, которая свободно издавала звуки, жестикулировала и вообще чувствовала себя человеком, пока оставалась Инесса Алексеевна.

Ее предложение удалиться не вызвало никакой видимой реакции. Впрочем, можно ли ожидать реакции от больных в реанимации или от трупов в морге? Инесса выдержала паузу, прежде чем продолжить:

– Хорошо! Если у всех все настоящее, я просто попрошу уйти тех, кто лично мне не нравится. Девочки, сейчас, невзирая на ваши первоначальные вложения, я выборочно три раза постучу по столу. Те, кто уяснят, что стук относится к ним, должны будут немедленно выйти из класса в соседнюю комнату. Дверь там! – Инесса величаво протянула руку по направлению к маленькой белой двери в торце комнаты. В это мгновение маленькая дверка, которую никто даже не заметил на фоне роскошных бордовых кабинетных стульев, достаточно дорогих столов темного дерева и ярко раскрашенной Инессы, приобрела значимость врат в преисподнюю.

Никто из нас, пятидесяти человек, заполнивших анкету и стремящихся найти благополучную и красивую жизнь, не знал, что ждет его по ту сторону магической белой двери. Я предположила, что там – зияющая пропасть, в которую претендентка падает, даже не успев закричать от неожиданности, а внизу – огромный мусоросжигательный контейнер, чтобы уж совсем, знаете, не осталось следов…

За пятнадцать минут в белую дверь вышло тридцать человек. Криков не было слышно. Еще за пять вышло девять… Я осталась в классе. Точнее, мое тело осталось, а душа вместе с мозгом, казалось, отправились в кратковременный отпуск по случаю победы в отборочном туре соревнований.

«Челси»

Узнать этих девиц довольно просто: обычно они не «работают» в одиночку, их две-три; сидя за столиком, они беспрерывно озираются, их наряды откровенно вызывающи. При знакомстве с богатыми мужчинами эти девушки представляются моделями, студентками, начинающими актрисами. На самом деле и они сами, и клюнувшие на них мужчины понимают, что фактически это самые обычные проститутки, цель которых заполучить состоятельного клиента на длительный срок. Девушке достаточно одного беглого взгляда на «жертву», чтобы оценить его материальное состояние. Главное внимание на костюм, обувь и наручные часы.

Yoki.ru

Время тянулось, как только что размякшая во рту ириска «Золотой ключик». Впрочем, это нам так казалось. Инесса ходила между рядов с гордо поднятой головой и еще раз оценивала тех, кто остался.

Не знаю, сколько людей обыкновенно набирается в такую группу, но в нашей определенно насчитывался состав футбольной команды.

Тренером, понятно, была Инесса. Вратарем, похоже, стала моя белокурая соседка Вика.

Короче, в классе осталось ровно одиннадцать девушек, прямо как в футбольной команде. Я – в их числе. Запасных не было. Приходилось рассчитывать только на то, что в нашей игре они не понадобятся. Со свойственной мне креативностью я выбрала из трех известных названий футбольных клубов самое продвинутое. Вы бы тоже выбрали его. Среди «Динамо», «Ювентуса» и «Челси» победила команда… «ЧЕЛСИ»!!! И выбор этот был основан на открытии, которое меня потрясло. Если в жизнеутверждающее молодежное название «Челси» добавить всего две буквы, оно моментально превратится в опасное и беспощадное «Челюсти». Что и требовалось доказать…

Если бы я тогда могла предположить, какая дорога нас ожидает, наверное, позавидовала бы девчонкам, которые раз и навсегда удалились из аудитории. Да, у меня были веские причины пройти этот путь от начала до конца, и все-таки уверенность в собственных силах постепенно таяла.

Натурализм и цинизм, с которыми Инесса подходила к процессу отбора претенденток, затмевал все конкурсы красоты, кастинги модельных агентств и даже придирчивый отбор в шустермановскую базу данных, как известно, объединяющую сердца при условии, что одно из них – красивое, а другое – богатое.

Все мы были осмотрены как дойные коровы, претендующие на звание самой молочной буренки года.

– Улыбнись!.. Шире, я сказала – шире! У тебя что, нет нормального стоматолога, почему нижние зубы такие кривые?

– Покажи грудь! Я сказала грудь, а не лифчик! Что, свои?.. Сколько сделала абортов?.. Операция по восстановлению девичьей груди и девственности обойдется мне в три тысячи! Понимаешь, что это все – в долг?

Леди-босс, похоже, получала глубокое моральное удовлетворение, занимаясь трудом натуралиста и комментатора одновременно.

– Так, красавица, посмотрим на тебя – почему красные глазки? Плакала? – Инесса скорчила брезгливую гримасу. – Не волнуйся, этот навык тоже пригодится. Только не пользуйся им без моего приказа!

Девушка с длинными черными волосами и очень голубыми, почти прозрачными глазами робко улыбнулась, показав ровный ряд белоснежных зубов:

– Хорошо, Инесса Алексеевна.

Инесса, казалось, была удовлетворена медосмотром.

– Послушайте, девочки! Все, оставшиеся здесь, со временем приобретут право называть меня мамой. Да, хорошие мои, я – тот человек, который даст вам кров, пищу, украшения, дома, яхты, частные самолеты, красивых детей, лучшие гостиницы мира, дома в Лондоне, Париже и Женеве, самые крупные и чистые бриллианты, показы мод в столицах мира, места в первом ряду на концертах Мадонны и Тимберлейка, лошадей, гольф, пляжи Сардинии, Каннский фестиваль и Формулу-Уно. Теперь давайте знакомиться.

«Господи, – подумала я, – неужели нельзя было познакомиться до того, как подвергнуть нас унизительному животноводческому осмотру? Коровы, собаки, кошки и те больше доверяют незнакомцам, если они называет их по имени…»

Разрешите представиться

Вы уже знаете, кого хотите завоевать? Будь он даже сам мистер Неприступность или господин Толстый Кошелек, вскоре падет к вашим ногам. Тренеры соберут досье на искомого джентльмена с указанием тайных сердечных паролей и постоянных явок, определят его психотип и сделают диагностику характера. Затем барышню натренируют и слегка «перерисуют» ее личность – под конкретного человека. Возможно, придется ставить речь, менять имидж, воспитывать в себе интерес к совершенно чуждым хобби. Но дело ведь того стоит?..

Вступление к описанию услуг школы обольщения

В нашей группе, кроме меня, оказались: одна Ирина, одна Инга, две Ани (одна из них называла себя Нюра, что Инесса сочла очень милым), Анжела и Катя (они вместе учились в институте, только Анжела – на заочном), Нина из Питера (она сама так представилась), Даша, Вика и даже девушка с экзотическим именем Луиза. Все мы были из разных городов, у всех имелись свои причины для того, чтобы приехать в Москву в это бюро добрых услуг. В основном нами руководило банальное и низменное, как я теперь понимаю, стремление быстро и качественно перейти из статуса золушки-лимитчицы в статус светской львицы со всеми вытекающими последствиями. Думаю, что дополнительный стимул существовал только у меня, однако я не могла противопоставить себя девчонкам, в этом случае мой план потерпел бы сокрушительное фиаско. «Я – с ними, мы вместе, мы – одно целое», – твердила я себе.

Курсы Инессы Алексеевны были подпольными, добиться личной встречи с ней стоило огромного труда, но это и было показателем нашей целеустремленности. Мы все знали, что в наших намерениях присутствует некоторая искусственность и непорядочность. Но именно потому, что нас собралось много, никто не испытывал угрызений совести и не прятал глаза друг от друга. Все мы были молоды, красивы, агрессивны и готовы преодолеть любые препятствия, возникающие на пути к достижению цели.

Большинство из нас никогда не видело своих отцов, а некоторые – и матерей.

Жизненные трудности, предательство близких, детские дома, интернаты, побои, постоянная борьба за выживание закалили нас и сделали настоящими бойцами, которые готовы любой ценой устранить сложности на пути к красивой и богатой жизни. Наш общий нереспектабельный background, однако, не исключал редких возможностей полистать журналы, повествующие о том, как живут богатые и знаменитые. А глядя на обложку с изображением очередной олигофаворитки без лифчика, мы могли позволить себе встать перед зеркалом и, раздевшись догола, сказать вслух:

– Сука, ну чем я хуже? Почему каким-то тварям везет, в чем секрет их успеха? Ведь мужики с не меньшим удовольствием, а бабы – с еще большей завистью могли бы смотреть на меня, а не на эту понюхавшую пороха пышногрудую давалку. Почему я родилась в этом занюханном маленьком городишке, куда не только не летают самолеты, где и автомобилист – редкая радость, дарящая робкую надежду? Почему моя мать дала разок первому встречному и, зная, что не увидит его больше никогда в жизни, родила меня, а потом сдала в интернат, так как сама не догуляла? Почему старые жирные спокойные клуши ездят, нарядившись в леопардов и бриллианты, по всему миру, да еще называют нас дворнягами и лошицами? А я сижу в своем захолустье, не имея денег даже на билет в областной центр?

И еще сотни разных почему… Впрочем, вполне вероятно, что у каждой из нас был собственный вопрос, на который мы надеялись получить ответ у мамы Лосер. У меня лично он был.

Кстати, разрешите представиться: меня зовут Алена, я – одна из девушек, оказавшихся на курсе повышения благосостояния за счет круглых идиотов, которые думают, что могут найти настоящую любовь вместо той, которую сами же похоронили под грузом собственного величия, богатства и комплекса неполноценности. You are welcome, Guys! We are desperately looking for you!

Нюра и Даша

СКОЛЬКО ОЛИГАРХИ ТРАТЯТ НАЛЮБОВНИЦ

Основная любовница:

Квартира (раз в 3 года) $ 400 000

Автомобиль (раз в 3 года) $ 60 000

Карманные расходы за 1 год $ 120 000

Подарки и досуг (за 1 год) $ 130 000

Поездки на курорты (2 раза в год) $ 260 000

Итого (за 1 год): $ 660 000

Запасная любовница:

Аренда квартиры (за 1 год) $ 20 000

Автомобиль (за 1 год) $ 30 000

Зарплата (за 1 год) $ 30 000

Подарки и досуг (за 1 год) $ 50 000

Поездка на курорт (за 1 год) $ 20 000

Итого вместе с основной (за 1 год):

$ 660 000 + $ 150 000 = $ 810 000

city_ courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

Честно говоря, с родословной у всех нас и правда было не очень. Это подтвердилось в первый же день. Девчонки были молоды и страдали недальновидностью и излишней откровенностью. Как только объявили перерыв после муторного отборочного тура, я узнала, что две близняшки – Нюра и Даша Макаренко – «родом из детского дома», – именно так они и говорили – и никогда не видели родителей (может, это и к лучшему). Во всяком случае, уже в тринадцать лет они поняли, что привлекают внимание окружающих своей похожестью и красотой, и не преминули воспользоваться этим. Правда, в рамках бюро добрых услуг. Очевидно, именно поэтому каждая из близняшек сделала к своим семнадцати по четыре аборта, вылечилась от наркозависимости, троекратного триппера и любви к родителям, которые так и не пришли забрать девочек из провинциального детского дома. Нюра с Дашей были очень похожи, посторонние могли различить их только по татуировкам, неровно расположившимся на левых предплечьях. На одном было написано: «Нюра», на другом: «Даша». Странно, но они гордились этими неприглядными знаками различия, хотя по мне лучше бы никогда не узнавать, при каких обстоятельствах они были сделаны.

Первый же разговор за чашкой чая пролил свет на историю происхождения клейм.

Мы оказались за одним столом: я, Вика и Даша с Нюрой.

Разговор не клеился. Мне показалось, что из-за меня, вернее, из-за того, что я стала фавориткой леди-босс. Впрочем, до какого-то момента Вика нормально общалась, задавала ни к чему не обязывающие вопросы, получала такие же ответы. Конечно, мы болтали о мужиках и любви. Лейтмотивом беседы было «Все сво…». Вдруг Вику как змея ужалила, она аж подпрыгнула на стуле.

– Да что вы знаете про любовь? – воскликнула та, которая по идее должна была стать вратарем в нашей команде. – Как вы не понимаете: чтобы прийти добровольно в такое заведение, нужно либо уже пройти все круги ада, либо еще вообще не понимать в жизни ни черта!

«Надо же, – подумала я, – а она не такая робкая, какой кажется на первый взгляд. Судя по всему, она из тех, кто прошел все круги ада. Может иногда замещать нападающего». Пока я размышляла, близняшки отчаянно завопили:

– Поверь нам, уж мы-то знаем, что такое любовь! – и одновременно оголили свои левые предплечья. Тогда мы и узнали, как кого зовут.

Однако связь между любовью и кривоватыми надписями с обозначением имен прослеживалась плохо. Мы дружно молчали. Не хотели показаться дурами. Скорее всего, версия о происхождении татуировок у всех была более-менее похожей; у меня лично была такая: девчонки-двойняшки, попав в крутую попойку с местными байкерами, решили вступить в байк-клуб. Непременным условием членства было наличие татуировки. Девчонки не рискнули покрыть синими знаками отличия сразу все тело и ограничились лишь первым взносом – по требованию главы клуба или его первого заместителя обозначили с помощью подручных средств свои имена. Байкеры были рады, потому что они, во-первых, приобрели в свою партию оригинальных красавиц близняшек, во-вторых, теперь всегда смогли бы отличить одну от другой. «После нанесения тату девчонкам в торжественной обстановке вручили членские билеты и много-много металлических цепей и медалей», – мысленно усмехнулась я.

Однако близняшкам не требовались никакие версии, они без малейшего сомнения выложили свою, реальную. Все оказалось не так просто.

У Нюры был бойфренд по имени Саня Качок. Нюра с Дашей считали, что если ты встречаешься с парнем раз в две недели, то это ничего не значит, но если два раза в неделю по одним и тем же дням, то кто же он, этот парень, если не бойфренд? Саня пригласил девчонок отметить шестнадцатилетие у себя на квартире вместе с его друзьями. Друзьями оказались четыре здоровых взрослых мужика.

Итого – пятеро, а девчонки были вдвоем. Все начиналось очень пристойно, мужики были приветливы и обходительны. Саня, как положено бойфренду, уделял Нюре должное внимание, подливал ей в рюмочку коньяк и запихивал в рот жирные фиолетовые ягоды винограда. За Дашей попеременно ухаживали все оставшиеся мужчины.

Чтобы было веселей, по телику зарядили обыкновенную примитивную порнуху, которую, казалось, никто не смотрел. Молодые, уверенные, накачанные, веселые самцы быстро набрались до состояния невменяемости, и, когда девчонки, отлучившись в туалет, вернулись на место, Саня Качок уверенно завалил Дашку на диван и стал неистово целовать взасос, больно сжимая грудь, задирая единственное нарядное платье и с придыханием называя ее Нюркой. Ближайший сосед Нюры, рыжий, с белесыми бровями и толстыми мокрыми губами – внешне просто омерзительный, очень сильный и грубый – недолго думая принялся проделывать то же самое с ней. Нюрка робко пыталась объяснить, что она – не та, за кого ее принимают. Саша, мол, перепутал спьяну и зажимает не ту. Но все попытки утихомирить перепивших павианов оказались напрасными. В итоге животный страх победил чувство самосохранения. Все, что случилось потом, напоминало гнусную оргию древних римлян. Мускулистые белые ягодицы в пупырышках, динамично ходящие взад-вперед руки с зажатыми членами разных размеров и цветов, громкие выкрики: «Соси, сука! Расслабь ягодицы, тебе что, жить надоело…» Мерзкое липкое ощущение теплой, отвратительно воняющей жидкости и потных тяжелых тел… Только наложниц было маловато – всего две.

Нюра с Дашей были ни живы ни мертвы от страха, потому что агрессивные самцы кричали, что они – грязные шалавы и, если не будут делать того, что им говорят, их никто никогда не найдет. Их зальют в бетон, утопят в болоте, сожгут заживо, расчленят и закопают на опушке леса… С каждой секундой миф все больше походил на реальность. Было страшно. Обещания вполне могли стать правдой. Более того, девчонки знали, что их и так никто никогда не стал бы искать: кому нужны две шестнадцатилетние телки без роду без племени, воспитанные в детском доме, а ныне снимающие комнату в коммунальной квартире. Соседи только обрадуются, что те больше не приходят домой и не занимают газовую конфорку, маленький угловой шкаф с растрескавшейся посудой и место в туалете.

Сестры сжали зубы и терпели все, что должны были вытерпеть в ту ночь: их трахали, не переставая, все пять мужиков по очереди, зверея с каждой минутой, и каждая последующая попытка была более остервенелой и жестокой, чем предыдущая. Почуявшие запах крови разъяренные самцы были готовы убить покорных жертв при малейшей попытке сопротивления.

Как несчастным удалось протянуть до рассвета, одному Богу известно. Только в пять утра, полусогнутые, на скрюченных ногах, умирая от боли, добравшись до своей комнаты, девчонки с помощью иголки и чернил коряво нацарапали на руках собственные имена. Это было уже совсем не больно… Потом забылись в тяжелом беспокойном сне до вечера следующего дня.

Им даже не пришло в голову пойти в милицию, пожаловаться кому-то или отомстить. Они решили, что злая сука-жизнь преподала им очередной урок под названием «Верить нельзя никому». Как оказалось – не последний.

Вскоре они отправились делать аборты в районную клинику. После того как неприветливые медработницы сделали анализы и скучными голосами велели пройти лечение в КВД, сестры пожали плечами и ехидно заметили, что одна паршивая овца, вернее, козел все стадо испортил. Толстенная ленивая медсестра в несвежем халате посмотрела на них с удивлением и презрением:

– Идите, гражданки, идите лечитесь скорее, а то на аборт опоздаете. Если придется рожать, шансы на здоровое потомство у вас невысоки: пятьдесят на пятьдесят… Даже один к девяносто девяти, – протянула она, немного подумав.

При упоминании о потомстве девчонок как ветром сдуло.

С тех пор они часто мечтали, как будут использовать грязных подонков, к коим причислили всех мужчин на свете, в своих корыстных целях. Как станут звездами порносайтов и обложек мужских журналов или даже снимутся в кино; как выставят богатых идиотов на деньги и купят себе маленький домик на берегу моря, где займутся йогой; как возьмут на воспитание двух хорошеньких детишек из детского дома, заведут для них огромный зверинец и всю жизнь будут поддерживать друг друга в горе и в радости.

Но судьба распорядилась иначе. Для того чтобы стать звездами, нужны были деньги, и немалые. Честным трудом заработать их было нельзя, нечестным – не было возможности, поэтому замурзанные красотки приняли единственно правильное, на их взгляд, решение.

Они вызвали на свидание Сашу – того самого, бойфренда Нюры, и объявили ему, что собираются устроить всемирный скандал.

– Звони ты, скажи, что ты – это я, – попросила Нюрка сестру.

– Хорошо, только он все равно узнает, что это не ты. – Дашка набрала номер бывшего любимого человека своей сестры.

– Саша, это Нюра.

– Какая Нюра?

– Не притворяйся, уж если я помню, как тебя зовут, то ты никак не мог меня забыть – единственную, нежную, неповторимую, любимую и не такую, как все.

– Не знаю, что за Нюра, прошу вас больше меня не беспокоить. – И трусливый подонок бросил трубку.

Даша набрала номер еще раз:

– Саша, не в твоих интересах так себя вести. У нас, во-первых, есть зафиксированные той ночью побои и прочие медицинские заключения, во-вторых, вполне вероятно, что одна из нас родит тебе девочку или мальчика и будет шантажировать тебя этим всю оставшуюся жизнь, в-третьих, мы написали заявление об изнасиловании и пока раздумываем, отдавать его в милицию или нет… Кстати, большинство пьяных уродов, которые веселились с нами в ту ночь, по-моему, счастливо женаты…

Саша оказался сообразительней, чем во время мерзкой пьяной сходки, когда он, вроде бы случайно, перепутал Дашу с сестрой:

– Ладно, говори, Дашка. Я же слышу, что это ты. Как сестра?

– Не твое дело. Мы позаботились о том, чтобы впредь нас никто не перепутал. – Даша глухо хохотнула, жестом показывая Нюре на татуировку. – Мы даем тебе две недели на то, чтобы ты обеспечил нам безбедное существование в будущем. Мы – девочки не гордые, любой детский труд нам не страшен. Но итог должен быть такой: после того как мы принимаем твое предложение о нашей дальнейшей жизни, снимаем с тебя все обязательства. В письменной форме. Да, Саня, не забудь поделиться этой новостью с друзьями – ум, говорят, хорошо, а два – лучше. Правда, в вашем случае я вместо «ум» поставила бы другое слово… Да! Не пытайся с нами связываться, иначе сразу закроют в ментовку. Мы сами будем тебе иногда звонить.

Саша прекрасно понимал, что девчонкам терять нечего, поэтому воспринял угрозу совершенно адекватно. В тот же вечер он собрал своих молочных братьев и ознакомил их с ультиматумом сестер. Мужики, не увидевшие в словах детдомовских телок никакой реальной угрозы, отнеслись к Саниным увещеваниям достаточно легкомысленно. Но после повторенной слово в слово Дашкиной речи неприятно напряглись и перестали делать вид, что им по барабану.

Они договорились подумать, как компенсировать причиненный ущерб двум девушкам-красавицам, при этом потенциальным матерям детей любого из них.

– Надо во что бы то ни стало уговорить их сделать аборт.

– Значит, нужно как можно скорее предложить им альтернативу, иначе они будут пожизненно нас шантажировать…

– Решено, чуваки. Давайте поднимем все концы, которые есть… – Ребята вяло засмеялись, один из них сострил:

– Да что-то больше не хочется…

Никто не прореагировал.

– Короче, мы все не последние люди в городе, давайте пошукаем пару дней и придумаем, куда можно отправить двух симпатичных, одинаковых и не слишком разборчивых телок.

На том и порешили. На очередной, вернее, внеочередной сходке было заслушано мнение того самого рыжемордого пингвина, из-за которого, собственно, началась вся возня.

Рыжемордый был деловым человеком, часто летал в столицу, дружил с мэром и вообще решал вопросы.

Вот так и возникло предложение отправить сестренок на кастинг к Инессе Алексеевне Лосер. Входной билет в школу гармоничного развития личности обошелся мальчикам всего в несколько сотен – ровно столько было нужно для того, чтобы посадить девчонок в самолет и оплатить недельное проживание в недорогой гостинице. Позднее Инесса Алексеевна попросила заплатить за операции по восстановлению девственности, облагораживанию татуировок и исправлению прикуса – очевидно, эти деньги не входили в бюджет затрат на воспитание столичной леди из захолустной золушки.

Бюджет

Скорее красное место топ-листу «Форбса» – быть приколотым над кроватью всех российских девушек, грезящих о богатом женихе. Сразу двадцать семь из ста господ в нем – либо чистые холостяки, либо джентльмены с неопределенным семейным положением! Да и женатые олигархи не совсем безнадежны. Семеро из них не испугались вступить во второй брак. А Березовский – так в четвертый!

По материалам печати

Близняшки спокойно попивали чаек, рассказывая историю своей жизни. У меня от их спокойствия кровь застыла в жилах и чуть не полились слезы. Пока в моей суперзадаче было гораздо меньше ответов, чем вопросов. Откровения сестричек только увеличили их количество.

Мы все, оказавшись в одной тарелке, по молодости и глупости не анализировали, зачем вся эта возня нужна Инессе. Не читая, мы подписали несколько договоров и слепо доверились своей строгой благодетельнице. Она между тем не собиралась отвечать честностью на наше доверие. Кем мы были для нее? Очередными подопытными кроликами, любопытными человеческими экземплярами, залогом материального благополучия – или беспомощными сиротками, которым нужно помочь во что бы то ни стало?..

Конечно, отрывочные сведения о ее судьбе иногда доходили до нас, иногда она сама рассказывала в качестве примера истории из своей жизни, но никто так и не смог преодолеть дистанцию, которую Инесса то ли сознательно, то ли бессознательно сохраняла между собой и нами.

– Ну что, красотки, выспались? – С этих слов начался второй день нашего пребывания в строгом пансионе. – Теперь, когда я знаю, кто остался у меня в классе, хочу, во-первых, объявить вам, что речи о самостоятельном выходе в город без уведомления мы даже не заводим. Впрочем, у вас не будет на это времени. Приблизительный распорядок вашего дня: после подъема и завтрака – контроль веса, фитнес, с двенадцати часов до пяти – общение со мной в формате лекций, с пяти до шести – личные вопросы и опять же – общение со мной. После шести – библиотека, музыкальные занятия, хореография, логопеды, визажисты, косметологи и прочие развивающие игры. Отбой – в одиннадцать тридцать. Все ясно?

Мы молчали. Инесса резко развернулась на каблуках:

– Я спросила, все ясно?

Мы нестройно прогудели:

– Да-а-а-а…

– Любое отступление от правил будет расценено как нежелание двигаться к намеченной цели. Третье нарушение дисциплины совпадает с приобретением билета на паровоз в родной город, причем я, как человек, который взял на себя ответственность за вас, выделю вам сопровождающего, чтобы убедиться в том, что вы сошли на нужной станции. Да, в субботу и воскресенье вместо моих лекций вы занимаетесь иностранными языками и драмой.

– А зачем драмой? – робко поинтересовалась девчонка, которую звали Луиза.

Инесса с любопытством посмотрела на нее:

– Встань!

Луиза повиновалась, а у меня похолодело внутри. Мне было ясно, что вниманию публики будет представлена еще одна душераздирающая история. Лосер ободрила Луизу:

– Выйди сюда! Выходи, выходи, не бойся! Расскажи нам о себе.

Ученице было явно неловко, она пожалела, что выскочила со своим дурацким вопросом. Девушка была очень эффектной: огромные синие глаза с черными длинными ресницами, прямые черные волосы до пояса, густые и блестящие, тонкая-тонкая талия, прямая спина. В ее облике присутствовала какая-то величавость, как будто она была княжеского рода.

– Ну, говори! – поторопила ее Инесса.

– Что, прямо все, от рождения?

– Говори все.

Луиза опустила голову, видимо пытаясь сосредоточиться.

Луиза

Элитные знакомства (не проституция), ВИП-знакомства (не проституция). (Регистрационный взнос непроституток колеблется в зависимости от желаемого результата от 1000 до 10 000 долларов. (Бедные непроститутки, где же им взять такие денежки… Тем более что взнос – невозвратный.) – Т. О.)

Из объявления на сайте школы знакомств

– У меня хорошие родители, я их люблю, – тихим голосом начала девушка. Мы немного напряглись, потому что для нашей компании это был неформат. Луиза тем временем продолжала: – Мама работала в школе, а папа… папа играл. Он очень любил играть в карты. Мама не говорила мне об этом, мы просто жили, как будто не замечали, что папа не работает, спит сколько захочет, ночами пропадает где-то… Папа несколько раз проигрывал все, что у нас было, нам приходилось даже переезжать к тете в маленькую комнатку. Но остановить его было невозможно. Однажды я пришла домой и увидела, как мама сидит на диване – белая, как стена, и руки у нее такие… ну, такие беспомощные, она не может ими пошевелить. Она только сказала: «Уезжай отсюда, жизни нам не будет».

Я сначала не поняла, в чем дело, а когда увидела в соседней комнате чужих людей, которые суетливо заворачивали что-то большое в пластиковый мешок, у меня задрожало все внутри, и я упала в обморок.

Потом, когда отца похоронили, мама показала мне его письмо: «Простите меня, мои дорогие. У меня не было другого выхода. Я не смог бы видеть позора, на который обрек свою семью». Я не поняла, какого позора, в чем он, этот позор… Через неделю к нам пришли папины друзья – трое мужчин, один очень высокий, с кудрявыми черными волосами, пристальным взглядом и умным лицом. Он был красивым, хотя очень взрослым. Они велели нам уехать из квартиры. Мы умоляли оставить нас в покое, но они были непреклонны, запретили нам идти в милицию под страхом смерти. А потом этот красивый, самый главный, так внимательно посмотрел на меня и сказал:

– Хочешь, чтобы матери было где жить? – Он подошел ко мне и взял за подбородок своими толстыми пальцами. Его руки не соответствовали внешности: короткие толстенькие сосиски не могли принадлежать такому благородному человеку…

Я была согласна на все. Почти каждый день он отвозил меня на всякие попойки и игры. Подкладывал любому, кто хотел со мной переспать. Меня выигрывали и проигрывали, я превратилась в вещь. Через несколько месяцев он пришел к нам и сказал, что в принципе я отработала отцовский долг. Но если хочу продолжать этот бизнес – он так и сказал «бизнес», – то он готов взять меня на работу. Вы понимаете какую. Я отказалась. Тогда он сказал:

– Уезжай отсюда, здесь все равно тебе жизни не будет.

Сказал точно, как мама тогда… Бросил пачку денег на стол и ушел. Вот теперь я – здесь.

После минутной паузы Инесса спросила:

– Папу как звали?

– Тимур.

– Грузин?

– Да.

– Ладно, о покойниках плохо не говорят. Давай за дело. Теперь расскажи нам другую историю, такую, чтобы она сильно не отличалась от правды, но была позитивная и настраивала твоих собеседников на приятный лад.

– Как это? Я не смогу! – дрожащим голосом возразила Луиза.

– Что значит «не смогу»? Это – задание, ты обязана его выполнить!

У Луизы глаза наполнились слезами.

– Сейчас получишь желтую карточку. – Инесса лихо пользовалась футбольной терминологией. – Ладно, в первый раз я сделаю это за тебя, в качестве примера. Иди садись.

Инесса Алексеевна присела на стол и, приняв непринужденную позу, пересказала нам горькую историю по-своему.

– Моя мама – учительница, она обожала папу. Папа, между прочим, был потомственным грузинским князем. От предков он унаследовал безудержную страсть к азартным играм, был вспыльчив и от этого приобрел сердечный недуг. Однако человеком он был неплохим, поэтому, наверное, Господь подарил ему легкую мгновенную смерть. Он умер от сердечного приступа. Папины друзья очень любили его, поэтому помогли мне переехать в Москву. Скоро я заберу и маму. – Инесса обвела нас пристальным взглядом. – Ну что, похоже на правду?

– Похоже, – прогудели мы.

– Вот видите, а я всего лишь не стала рассказывать лишнее и чуть приукрасила процесс ухода из жизни. Так вот, для того, чтобы моментально ориентироваться в ситуации и уметь вызывать доверие, сочувствие и желание помочь, вам, девочки мои, и нужна драма. Театр помогает придуманные истории выдавать за действительные, правильно жестикулировать, владеть голосом и выдерживать паузу. Думаете, вы будете работать с дураками?.. Не тут-то было! С мудаками – да, но далеко не с дураками, мои дорогие. – Инесса поднялась со стола и принялась ходить по аудитории. – Ведь в жизни все воспринимается ровно так, как преподносится. Поверьте мне, никто из ваших будущих претендентов никогда не станет анализировать, правду или неправду вы говорите, на какие средства вам удается хорошо выглядеть, действительно ли вы любите их или регулярно повторяете заученный набор слов. Короче, то, что вы говорите, и как молчите – и есть ваше оружие. С одной стороны, можно сказать, что наша Луиза – грязная проститутка, лимитчица из неблагополучной семьи, к тому же с отвратительным прошлым. Поверьте мне, людям совершенно не важно, что именно она отрабатывала своими сеансами – квартиру для больной матери или питание для ребенка. А с другой стороны, вполне очевидно, что она сама – несчастный ребенок с огромной силой воли, которого жизнь проверяет на прочность, подбрасывая один удар за другим. Есть одно важное правило: врать нельзя. Будете врать – станете легкой мишенью для врагов, вас всегда можно будет уличить, подловить и выставить в неприглядном свете, а то и вовсе убрать с дистанции. Можно недоговаривать, делать загадочный вид, рассказывать полуправду, оставляя собеседнику свободу для воображения. Пускай сам себе нарисует картинки в меру своей испорченности. Главное – не оставлять вопросы без ответов.

С сегодняшнего дня мы с вами забыли, что такое осуждать, высказывать свое мнение, сочувствовать или переживать из-за кого-то. Вы строите свою судьбу. Я вам могу только сказать, что нужно делать, все решения в конечном счете вы будете принимать сами и сами же – нести за это ответственность. Я научу вас – как, а вы используете эту науку. Итак. Упражнение первое: сейчас каждая из вас, основываясь на приведенном примере, на двух листочках напишет свою биографию. Первый вариант – реальный. Второй – тот, с которым вы начнете новую жизнь. Поехали. У вас… – она посмотрела на часы, – сорок пять минут.

Инесса уселась за стол и открыла книгу Сидни Шелдона. Я подумала, что для нее это не слишком подходящий выбор чтива. Я вполне отчетливо представляла ее с Кингом, Маркесом и даже Достоевским. Слава богу, она не догадывалась о моих литературных рекомендациях.

CV

Как заставить мужчину любить так, чтобы он с нетерпением ожидал следующего свидания и с трепетом души летел к вам в объятия, думал только о вас, хотел и желал вас, ощущал непоколебимую уверенность, что вы самая красивая, самая лучшая на всем белом свете… Курс построен на основе предыдущего, но с упором на проведение знакомства, переходящего в свидание, и последующего развития отношений. На тренинге проводится подробная отработка подконтрольных свиданий, постановка модели поведения во время свидания. Предварительное изучение и тщательная разработка выбранного человека.

Из описания услуг школы знакомств

Господи, как много людей ты создал, но какие одинаковые судьбы ты подарил им. Если абстрагироваться от лирики, можно поделить человеческие судьбы всего на две части: счастливая и несчастливая. Пытаясь сосредоточиться, я смотрела в окно, но проклятые мысли скакали взад и вперед.

Интересно, кто возьмет на себя смелость решать, какая судьба у вон той фигуристой моложавой женщины, которая гордо и решительно распахивает дверь синей спортивной «бентли»? Думаю, она легко распоряжается безлимитными кредитками, обожает своих детей, живет в огромном доме с кучей прислуги и при этом страдает депрессией и бессонницей. Она, наверное, и не хочет засыпать, потому что во сне видит кошмары. Потому что ее муж – симпатичный богатый мужик, живущий стереотипами, выработанными в кругу его друзей. Наверное, он пару раз в неделю трахает сменную пятерку телок, каждая из которых клянется, что любит его больше всех на свете, готова родить ребенка любого пола и цвета, сообщает эсэмэской, когда у нее начнутся месячные, видимо, для того, чтобы он вовремя успел заказать сменщицу для своевременного отлива спермы…

По моему мнению, эти телки чувствуют себя гораздо уверенней, чем обладательница «бентли». По крайней мере, будучи отправленными в отпуск или на пенсию, они теряют только неполученные подарки и гонорары за секс-услуги.

Зато приобретают свободу для поиска следующего кандидата на должность разводного лоха и некоторые средства на жизнь в качестве «отступных». Мне даже жаль самодовольных тепличных лопухов, для которых лучшим доказательством любви является явка на очередную порку. За то, что девушки неприятное называют приятным, лопухи готовы щедро одаривать своих избранниц. Тем не приходится ждать по десять лет колец, машин и признания публики. Наверное, обидно быть профессиональной певицей с консерваторским образованием и, запутавшись в пеленках, узнавать, что вон та милая девочка с экрана раскрутилась с помощью отца твоих детей, что весь рекламный отдел огромного холдинга не покладая рук трудился не во благо семьи, а во благо мерзкой беспринципной бляди; к тому же неожиданно большой билборд, на который выходят окна твоего дома, постоянно напоминает о том, что денежки с семейного счета продолжают поступать на оплату амбиций этой самой бляди. Ужасно не хочется подрывать авторитет отца, поэтому, когда дети спрашивают: «А кто эта нарядная тетя?» – нельзя ответить: «Ваша молочная мама». В то же время не хочется подрывать уважение отца к самому себе, поэтому ему тоже нельзя задавать вопросов по поводу своей новой молочной сестры. Так несчастной замужней женщине приходится задавать вопросы самой себе.

Да, не хотела бы я очутиться на месте этой бедолаги. Все-таки лично мне кажется, что лучше быть временной высокооплачиваемой телкой, чем постоянной женой, которая ходит по кругу, сложившемуся из привычек, и не может отыскать, где та самая волшебная точка, которая есть конец или начало ее переживаний?

Я отвлеклась от раздумий и решительно взялась за перо.

«Вернемся на урок!» – как говорила моя химичка Нина Ивановна.

Оценки за сочинения

Я – провинциалка, в Москве живу вот уже семь лет и с абсолютной точностью могу сказать, что провинциалы – люди более целеустремленные и успешные. У меня никогда не было отца, наверное, поэтому единственный комплекс, который меня будет преследовать по жизни, – это «комплекс безотцовщины». Из-за него меня всегда привлекали мужчины старше меня. И отношения, которые были в моей жизни, исключительно с мужчинами старше на десять – двадцать лет.

Из откровений семнадцатилетней содержанки

– Так, девочки, осталось пять минут. Независимо от степени готовности я забираю у вас труды ровно через пять минут. – Инесса на секунду отвлеклась от Шелдона.

Действительно, через пять минут она отпустила нас на перерыв, попросив оставить наши творения на письменных столах темного дерева. Я выходила последней. Оглянувшись, отметила, что всю лишнюю мебель за ночь вынесли из аудитории, в классе осталось ровно одиннадцать столов и одиннадцать кресел, не считая президентского «уголка» госпожи Лосер. На темном фоне сиротливо белели листочки с нашими сочинениями, кажется, им тоже было не по себе рядом с суровой классной дамой. Лосер заметила мое замешательство:

– Закрывай, закрывай. Иди проветрись…

Она подошла к двери и захлопнула ее, чуть не отбив мне пятки, я еле успела отскочить в сторону.

Из сочинений, отданных на анализ Инессе, не следовало ничего удивительного. Мое было самым длинным, правда, я могла бы еще многое рассказать. Пока то, что нужно было знать мадам Лосер, выглядело как-то так:

«Я Алена Валерьевна Томская. У меня очень молодая мама, она родила меня, когда ей было восемнадцать лет. Бабушка с мамой не очень дружит, поэтому регулярно сообщала мне, что мама в пьяном угаре залетела от пропавшего без вести заключенного, имя которого было, скорее всего, Валерий (хотя моего деда звали так же). Развивалась я в пятидневных яслях, а потом в интернате для профессиональных акробатов. Мама никак не могла напиться и нагуляться, и бабульки на скамейках у подъезда всегда поворачивали голову вслед и обзывали ее бранными словами. Поэтому я с детства овладела подъездным сленгом и хорошо знала, что «опять нажралась» – это не значит «наелась от пуза», но – «выпила много вина, водки или самогона». Впрочем, я не обижалась на бабулек, потому что они меня всегда жалели и угощали конфетками и пирожками. Конфетки я не любила, а пирожки съедала прямо в подъезде.

Моя спортивная юность и постоянные ограничения в еде, питье и желаниях привели к тому, что по сравнению со сверстницами я выглядела гадким недоразвитым утенком. Я привыкла к брани, побоям, моей карьерой могло быть только поступление в цирковое училище и выход на арену шапито. Возможно, я могла бы стать выдающейся спортсменкой или актрисой где-нибудь в Китае, Америке или другой волшебной стране: там, где за риск принято платить немалые деньги. Но в нашем городе считают, что только дети каторжан или ЗК могут позволить себе роскошь стать волшебниками тринадцатиметровой арены. Наверное, таких деток было довольно много, потому что в училище при городском цирке всегда держался конкурс по пять человек на место. В момент моего поступления привычный алкоголизм мамаши сослужил добрую службу, потому что прямо на ее заплетающиеся ноги наехал автомобиль директора отдела образования района. Мать упала, по-моему, оттого, что был нарушен и без того нестабильный баланс ее уставшего от веселых молекул тела. Но директор образования решил, что сбил несчастную, и, наклонившись к ее груди, прошептал, воровато озираясь:

– Вы в порядке?

Мать приоткрыла глаз. Она всегда открывала сначала один, потому что нужно было навести резкость. Пьяный мозг дал намек на то, что из ситуации можно извлечь определенную пользу.

– Не знаю… не совсем… – Получилось естественно. – Вы кто?

– Я сейчас посажу вас в машину, там мы поговорим. – Директор помог мамаше подняться и залезть на заднее сиденье авто.

Мама для устойчивости уперлась лбом в скрещенные на коленях руки. Когда машина тронулась, директор деловым голосом спросил:

– Так что я могу для вас сделать?

Слава богу, она не попросила установить дома неиссякающий кран с желтоватой сивухой местного разлива. Она попросила, наверное, единственное, что пришло ей в голову:

– Устройте дочку в цирковое училище! Чтоб не выгнали, пока не кончит!

Думаю, директор обрадовался, что такой невысокой платой можно разрешить проблемную ситуацию. Поэтому, кроме обещания помочь, предложил довезти мамашу до подъезда. Бабки были в шоке. Мама тоже. Причины шокового состояния были разными: бабульки обалдели оттого, что непутевую соседку прямо к подъезду доставила черная «Волга», а мама была уверена, что ей снова предстоит провести ночь в вытрезвителе… Только директор районного образования был спокоен и последователен, он торопился отделаться от проблемной пассажирки, а потому буквально выпихнул ее на тротуар.

Вот так я прошла экзамен в свое ненавистное училище.

– Вам позвонят, всего хорошего!

Машина стартанула, как из лепрозория.

Можете себе представить, рост мой – сто шестьдесят два сантиметра, а вес – сорок килограммов. Когда другие девочки моего возраста были похожи на тетенек и жили половой жизнью, я еще была крючковатым подростком, стеснялась своей внешности, фигуры и прошлого. Все, что могло добавить некоторое количество серого вещества в мозг, ушло на тренировку мышечной массы. Но кому было нужно знать, что при желании я могу завязать ноги на голове или сесть в поперечный шпагат прямо из двойного сальто?.. Словом, я чувствовала себя абсолютным изгоем, и в моем сердце глубоко спряталась единственная мечта: я страстно желала, чтобы на меня обратил внимание хоть какой-нибудь парень.

Первый же мужик, который похлопал меня по ягодицам, стал желанным самцом моей жизни. Я не могла спокойно заснуть, потому что перед глазами стояло его лицо – немолодое, немного обрюзгшее, с морщинками вокруг хитрых глаз. Он подавал большие надежды. Во всяком случае, не скупился на подарки, обещал повезти в кругосветное путешествие и сделать меня счастливой. Первым признаком счастья стал мобильный телефончик – он называл его трубочка:

– Я купил тебе маленькую трубочку, у меня есть еще одна, которая сильно соскучилась по тебе…

А еще я впервые в жизни попала в самый настоящий, шикарный ресторан – с холеными шустрыми официантами, с нарядными люстрами, с множеством приборов на столе. Я ужасно боялась выглядеть нелепо, изо всех сил старалась не пялиться на разукрашенный интерьер и нарядных посетителей. Перед походом в ресторан мой возлюбленный принес мне нарядное платье:

– Я хочу, чтобы ты надела это вечером. – Мы встретились в съемной квартире во время обеденного перерыва.

– Можно мне примерить?

Если честно, мне было не просто страшно дотронуться до тонкого шелка, мне было дико представить себя в вечернем наряде вообще, а в этом платье – в частности. В первый и последний раз я надевала платье на выпускной вечер, но его мне дали напрокат. Я не осмелилась сказать своему любимому, что мне нужны еще туфли, сумка, украшения, да, неплохо бы и машину. Видимо, интуиция подсказала правильно. (Один из уроков, которому мы потом посвятили в школе Лосер несколько дней, – правила приема подарков и отказа от них.) Словом, моя убогая жизнь начала налаживаться, в ней появился принц.

Правда, как всякий принц, он лишь мимолетно удостоил меня чести побыть его фавориткой. Наши отношения, увы, продолжались всего две недели.

Потом принц поскакал дальше на своем белом коне, разбив все надежды в пух и прах, но оставив на память телефончик и платье. Я не осуждаю его, потому что до того, как он меня встретил, его спокойная полноценная жизнь в общем-то шла своим чередом. А может, я и такие, как я, тоже входили в его рабочий график. И на каждую влюбленную дурочку там было выделено ровно две недели. Я очень переживала, что мужчина моей жизни перестал в ней появляться, и чуть было не повторила судьбу своей матери, стала по вечерам беседовать с бутылочкой вина, но вовремя опомнилась. В дальнейшем я сделалась чуть разборчивее в связях, но все это было не то. Я всегда была целеустремленной, средства для достижения цели казались мне не важными. Поэтому я воспользовалась возможностью пошантажировать любовника своей матери. Для этого, конечно, пришлось с ним переспать. Вот так я и попала сюда. Я не считаю себя красавицей, но мое спортивное прошлое поможет мне добиться цели; что касается мужиков, не думаю, что есть проблема, как с ними переспать, проблема – удержать их внимание и доказать свою преданность».

Вариант второй, улучшенный:

«Моя мама сильно любила отца. Несмотря на то что он пропал без вести в горячей точке, она все равно родила меня. Я всегда была шустрым ребенком, и маме пришлось нелегко. Она работала и одновременно воспитывала меня. Даже отдала в профессиональный акробатический клуб. Мама очень долго ждала папиного возвращения, но в конце концов влюбилась в порядочного (на самом деле алкоголика и редкого блядуна) мужчину немного старше себя (на двадцать лет). Он принял меня как родную (это правда, долго уговаривать его не пришлось) и обещал всеми силами посодействовать моему переезду в столицу».

Инесса очень похвалила мое сочинение и сказала, что приписки в скобках и частную информацию нужно убрать, потому что моя голова должна выдавать полуправду на автопилоте, а не путаться в язвительных дополнениях. В целом же все очень хорошо. Она была чересчур добра ко мне и очень пристально смотрела мне в глаза. Я выдержала взгляд. Больше всего боялась, что она скажет: «Твоя биография кажется мне знакомой. Все на самом деле именно так, как ты написала?» Но Лосер спокойно отметила:

– Ты быстро схватываешь, молодец.

Это было единственное сочинение, которое она зачитала вслух. Все остальные бегло проанализировала:

– Грамотность, девочки, у всех хромает. Поэтому каждая из вас обязана читать книги, которые есть у нас в библиотеке.

В библиотеке присутствовал какой-то средневековый набор литературы: «Мифы Древней Греции», Достоевский, Гоголь, Куприн, Ремарк, Сервантес и прочая классика.

Наверное, это действительно была та литература, с помощью которой люди постигают умение выражать свои мысли. Пока у большинства девчонок этот дар практически отсутствовал. В сумбурном сочинении близнецов Нюры и Даши было трудно узнать историю романтических татуировок.

Инесса сказала, что их труд никуда не годится, попросила показать татушки и заявила, что они подлежат немедленной коррекции.

– Впрочем, все вы нуждаетесь в коррекции – по крайней мере, думаю, что восстановление невинности никому не помешает, – задумчиво произнесла мэм.

Вика

АНЕКДОТ:

Молодой человек спрашивает девушку:

– Скажи, ты могла бы выйти замуж за богатого дурака?

– Трудно сказать… А сколько у тебя денег?

– Мне не нужно, – робко сказала вратарь Вика.

Девочки все как одна сосредоточили на ней внимание.

– Я никогда не спала с мужчиной.

Лосер сделала ехидное лицо и озадаченно хмыкнула:

– А с кем, простите меня за вопрос, ты спала? Ты что, скотоложеством занималась? Или ты лесбиянка?

– Нет, меня отец лупил очень сильно, а мать каждый месяц ходила со мной на медосмотр.

– Ну??? Продолжай! То есть ты хочешь сказать, что невинна?

– Ну не совсем… Я, в общем, я написала… Я не делала этого так, как все, ну, я… – Вика готова была провалиться сквозь землю, настолько тяжело ей было составлять фразы из слов.

Лосер была начеку, она вся превратилась в слух: неужели в жизни остались какие-то вещи, о которых она не знает?..

– Что? Анальный секс? – почти крикнула наша учительница.

Мы притворились, что в аудитории нас нет.

– И это тоже, и еще… ртом. – Вика потупила глазки.

– Ай молодец. Честь сберегла! Ну-ка, давай посмотрим твое произведение! Слава богу, ничего нового ты мне не рассказала, а я уже хотела поменяться с тобой местами…

Инесса быстро просмотрела исписанный корявым почерком лист. Периодически поднимала брови, иногда усмехалась и в итоге резюмировала:

– Да, детка, значит, тебя отправила на учебу мама, причем в институт, а ты оказалась у меня. Как ты собираешься оправдываться перед отцом, если он приедет, когда ему захочется тебя отлупить?

– Они не будут меня искать, главное, я должна звонить раз в неделю и докладывать, как у меня дела. У них без меня проблем хватает. У матери только три месяца назад родилась тройня, малые болеют все время, да и жить нам было тесновато, поэтому родители, наверное, рады были меня отпустить. Даже деньги, которые откладывали на черный день, мне отдали. И вообще, папаша очень доволен, что я уехала. Он меня ненавидит с тех пор, как я с подругами пришла в баню, чтобы повеселить мужиков, а он оказался среди этих мужиков.

– Ладно, бедолага, только больше никому не рассказывай про свой сексуальный опыт. – Инесса отпила воды прямо из пластиковой бутылки, стоявшей у нее на столе. – Теперь я хочу познакомиться с девушкой Ниной из Питера. Судя по всему, ей придется тяжелее всех в нашей компании. – Инесса сделала пару шагов к последнему ряду столов.

Вика взглянула на меня и вздохнула с облегчением. Я ободряюще прикрыла глаза и кивнула. Мол, не переживай, никто не обещал, что будет легко.

Нина

С тех пор как олигархи-миллиардеры начали кампанию по завоеванию мирового господства в горячих точках и злачных местах глобального бизнеса, институт любовниц у новых русских приобрел характер эпидемии. В Москве чистенькая ненавязчивая молоденькая любовница больше не является ни постыдной тайной, ни даже тайным символом высокого статуса.

По материалам печати

Нина оказалась рыжей, коротко стриженной девчонкой с веснушками, мальчишеской фигурой и длиннющими ногами. Она единственная среди нас обходилась без каблуков. Когда Инесса подошла к ней, та почтительно встала. Ее ноги заканчивались примерно там, откуда у мамы Лосер начинались руки.

Я почувствовала укол ревности: почему этой рыжей придется тяжелее, чем мне, например. Думаю, остальные подумали о том же. Знаете, как иногда бывает: от недоверия, обмана, злости, зависти и прочих негативных эмоций, собранных в одном небольшом пространстве, воздух становится липким, сероватым и тяжелым. У меня лично сразу начинает болеть голова и немного подташнивает. Я почувствовала, как к горлу подступает неприятный ком. Видно, девчонки порядком невзлюбили Нину после слов мадам Лосер.

– Так, Нина. Твое сочинение – самое короткое из всех. Более того, оно состоит только из одной части. Ты считаешь, что твою историю можно рассказывать в оригинальном варианте? – Инесса буквально сверлила Нину карими глазами.

– Но мне кажется, что другим словами рассказать об этом невозможно, – спокойно возразила девушка.

– Скажи мне, Нина, ты – единственный ребенок в семье?

– Нет, у меня недавно родился маленький брат. – Нина опустила глаза.

– Странно… Почему сразу после рождения ребенка твои родители решили развестись? Это бывает редко. – Инесса не отрываясь смотрела в лицо Нины, та не смела поднять глаза. Напряжение достигло какой-то звенящей точки, каждая из нас была рада, что находится сейчас не на месте рыжей.

Инесса буквально отлепила взгляд от Нининого лица и поднесла к глазам листок, меньше чем на четверть страницы заполненный текстом.

– Послушайте, девочки, что рассказала нам о себе Нина из Питера. – Инесса принялась зачитывать историю Нининой жизни.

Судя по всему, у нее был самый идеальный background из всех нас. До настоящего момента Нина жила в обыкновенной, крепкой и дружной человеческой семье, где все пользовались взаимными уважением и любовью. Мама с папой не стеснялись проявлять свои чувства и никогда не ругались. Нина всю свою сознательную жизнь пребывала в убеждении, что благополучие – божий дар для всех, и недоумевала по поводу ссор, разводов и прочих житейских неприятностей. Она считала, что люди, которые не могут прийти к компромиссу, – убогие, тем более если от спокойствия в доме зависит счастье детей. Мама и папа для Нины были единым организмом ровно до того момента, пока они не усадили ее за стол и не сказали:

– Ты уже взрослая, мы можем сказать тебе правду. Мы с мамой уже давно не любим друг друга и считаем, что оставшиеся годы можно прожить лучше, полнее и честнее.

– Почему вы раньше не говорили мне об этом? – сквозь слезы спросила девушка.

– Ты была недостаточно взрослой.

На этом сочинение обрывалось. В художественном смысле здесь был некий авторский ход: додумайте, мол, сами. Но с точки зрения Инессы, в откровении присутствовала некоторая недосказанность.

Инесса продолжала атаковать Нину вопросами, требуя немедленного ответа:

– Хорошо, тогда скажи нам, любит ли твой папа твоего маленького братика? Кстати, сколько ему?

– Шесть месяцев. – Нина опустила голову еще ниже. – Да, любит.

– Тогда я вообще ничего не понимаю. Папа долгое время притворялся хорошим семьянином, чтобы после рождения ребенка сразу покинуть всех, кто ему дорог, и заодно выставить из дома любимую дочь? Что-то не клеится. А может быть, братик от другого дяди? Но как тогда папа может его любить?.. – Инесса зловеще замолчала. Затем повернулась к нам и четко произнесла: – Девушки! Наша маленькая Нина немного завралась. Она не хочет откровенно рассказывать о мотивах, которые привели ее в наш коллектив. Поэтому я принимаю это сочинение как вторую версию, а о том, как было на самом деле, Нина сейчас расскажет нам вслух. Иди сюда, Нина, не стесняйся. Мы же договорились, что никто никого осуждать не будет.

Нина неуверенно подошла к Инессе, вздохнула глубоко и прерывисто, а затем выпалила:

– Это – мой ребенок!

Заявление прозвучало как взрыв. Мы замерли на местах, стараясь не привлекать к себе внимания ни единым звуком.

– Рассказывай, Нина, рассказывай, – подбодрила Инесса.

Нина, надо отдать ей должное, не плакала и не тряслась как осиновый лист, у нее только чуть дрожал голос и спина согнулась так, как будто на ней висела тяжелая неудобная поклажа. Она заговорила:

– Я встречалась с мужчиной, он был нашим родственником, точнее… – она смущенно потупила взор, – маминым младшим братом. Я знала его с детства, постепенно из дяди Саши он превратился просто в Сашу, потом мы реально влюбились друг в друга, и никто не мог повлиять на наши отношения. Правда, папа не знал, может быть, догадывался, а мама прекратила всякие отношения с братом, считала его законченной скотиной. Когда я поняла, что беременна, уже было поздно что-то предпринимать, да я и не хотела, потому что была уверена, что мы с Сашей поженимся. Я даже бросила работу.

– Какую работу? – прервала Лосер рассказчицу.

– Ну, я танцевала… в баре…

– Понятно. Продолжай!

– После того как я сообщила Саше, что у нас будет малыш, он как-то опешил, замкнулся, потом сказал, что ему надо подумать, и ушел. На следующий день он прислал мне эсэмэску: «Я пока не готов к таким серьезным поступкам». Фактически он послал меня куда подальше и предоставил возможность самой выпутываться из ситуации. Мне не оставалось ничего иного, как рассказать обо всем маме. Если без эмоций, мы решили ничего не говорить отцу – мама очень его боялась и никогда не любила. Мама сказала, что рано или поздно правда все равно откроется, ребенка никуда не денешь. Поэтому я должна подготовить себе базу для дальнейшей жизни, а ребенком займется она. Отец узнал о моей беременности, когда я была на восьмом месяце. Он закрылся в комнате с мамой, они долго разговаривали, даже кричали. В общем, на следующий день он собрал вещи и уехал к другу, а потом снял квартиру. Он сказал, что не ожидал от нас такой лжи и подлости, что он оторвет Саше яйца и лучше тому не попадаться ему на пути. Теперь мы всем говорим, что Павлик – мой братик, а фактически получается, что он – одновременно внук и племянник моей маме. – Нина замолчала.

– Ребенок нормальный? – спросила Инесса.

– Врачи сказали, что очевидных дефектов нет, но надо наблюдать за развитием, – спокойно ответила Нина. Наверное, ей стало легче, когда она рассказала правду.

Инесса помолчала, потом кивком указала Нине на ее место. Нина тихонько опустилась на стул.

– Вот, девочки, объяснение тому, что я сказала. Нина сейчас запишет эту историю на листочке, – она положила перед Ниной белый лист, – а мы с вами тем временем обсудим, почему ей будет труднее всех.

После того как я узнала историю рыжей девчонки, мою спесь как ветром сдуло. Я даже почувствовала некоторое уважение к молодой матери, легкую ненависть к слабохарактерному любовнику и сожаление от обманутой любви. Мне показалось, что девушки в аудитории со мной солидарны. Может быть, со временем мы создадим фонд помощи отказным детям и вернем Нине ребенка? Еще меня терзало подозрение, что Лосер не нужны наши сочинения, что она знает все наперед. Зачем тогда она приняла в школу девушку с ребенком? Пока все мои вопросы были далеки от риторических.

Нина, склонив голову, принялась писать биографическую справку.

– Кто готов высказать предположения насчет Нининых трудностей?

Все молчали, Вика – вратарь – через некоторое время робко выдавила:

– Из-за ребенка?

– Так, версия принимается, но не думаю, что в нашей ситуации – это проблема. – Инесса постучала костяшками по столу, за которым сидела Луиза. – Ты скажи, что ты думаешь!

– Из-за того, что она любит своего дядю?

– Да, лучше ей было полюбить чужого дядю… Версия понятна. Третий и последний вариант. – Инесса посмотрела на девушку по имени Анжела – с яркой внешностью, чем-то похожую на Анжелину Джоли, только с белыми волосами, убранными в тугой конский хвост.

Анжела

Вы должны понимать, что у олигархов обычно по-настоящему страшненькие хрюшки-жены, с которыми они познакомились в институте, которые любили их еще до того, как у них появились деньги и успех. Когда появляются деньги, хрюшка понимает, что она хрюшка, а ее муж отдает себе отчет в том, что эта хрюшка – единственная, кто в него верит, и ни один из них не хочет потерять эту стабильность, поэтому хрюшка дает ему возможность развлекаться и закрывает глаза на то, что он завел любовницу.

Из интервью

Взгляд у Анжелы был прямым, вызывающим, даже провокационным. Я подумала, что из нее получится неплохой нападающий. Она, тряхнув головой, произнесла красивым низким голосом:

– Неужели непонятно, что и ребенок, и любовь к дяде – это второстепенно. Это – то, что должно раствориться среди нас. Главное, что мы все здесь в одной тарелке и все начали с того, что рассказали о себе правду. – Анжела резко встала с места и решительно огляделась. – Почему я не стала скрывать, что мои родители были практически нищими; что мать мыла полы в школе, а я спекулировала самогонкой и обслуживала своих одноклассников в ближайшем сквере; что отец избивал нас смертным боем, когда был недостаточно пьян, а когда набирался по полной, ему просто не хватало сил, чтобы вытащить ремень из штанов; что я приехала сюда не за любовью, а за деньгами, большими деньгами, с помощью которых построю свою жизнь… Почему я не соврала, а она соврала? Она что, лучше нас, или интеллигентнее, или образованнее… – Анжела поперхнулась и прочистила горло. – Проблема в том, что она – врет, а я – нет. Красивую историю нужно было рассказать во второй части, что я, например, и сделала. А эта… – Анжела метнула искру в сторону склонившейся Нининой головы.

Инесса стояла скрестив руки на груди и выжидательно смотрела на девушку. Выслушав обличительную речь, она вновь постучала пальцами по столу. Анжела проглотила пламя собственного гнева и села на место.

– Ну вот, мне нечего добавить. Красавица абсолютно права. Мы все проделали определенный путь, прежде чем принять решение продать себя подороже. Я – ваш посредник на пути к совершению сделки, но еще раз хочу подчеркнуть, что если кто-то собирается врать, набивать себе цену, то здесь – не вполне подходящее для этого место. Идеальных людей не бывает, у всех есть скелеты в шкафу. Даже у меня. Тем более у меня, – поправилась она. – Знаете, грамотный адвокат, чтобы провести блестящую защиту, должен знать всю подноготную своих клиентов. Я для вас – не просто адвокат, я – ваш проводник в мир благополучия из мира нищеты, унижения и обмана. Это, надеюсь, первый и последний случай неуважительного отношения к своим коллегам по цеху. Понятно, Нина?

Нина, всхлипывая, делала вид, что пишет автобиографическую справку. Вариант первый: правда как она есть.

Даже без анонсирования мы поняли, что Нине была выдана первая реальная желтая карточка. Она уже отставала от нас на целую жизнь, несмотря на то что была умней, интеллигентней и опытней. Хотя трудно сказать, насколько одни роды могут перевесить три или четыре аборта… Я бы приравняла три аборта к одним родам. Задумавшись об этом, я пересмотрела знак равенства. Три убийства не могут быть равны одному рождению.

Аня

Несколько десятилетий феминизма внушили вам ошибочную мысль, что угождать унизительно, а мозг – самая привлекательная сторона анатомии женщины.

По материалам newsru

Наиболее простые из таких устройств – нательные датчики, которые помогают сделать диаграмму сердцебиения и давления в процессе самого знакомства, чтобы выявить критические моменты для человека, определить, какая стадия знакомства требует тщательной проработки. В процессе также можно записывать сам диалог…

Из передачи телеканала ТВ5-Столица

Некоторые из нас были амбициозны в такой степени, что опустились до рутины банального похода за трофеями «на авось» после таких триумфальных переживаний, как конкурсы различных «мисс»: «мисс Синема», «мисс Волгоград», «мисс Тамбов» и прочие уездные «мисс». Когда с помощью наших традиционных уроков я начала понимать значение английских слов, я стала задумываться о том, что слово «мисс» звучит уж слишком похоже на miss (скучать, пропускать), – не в этом ли суровая правда жизни?

Действительно, «мисс Волгоград» Аня была настолько же красива, насколько неуклюжа и нерасторопна в мыслях. Ее почерк и объем сочинения явились лишним тому подтверждением. Опус был длинным, невнятным и слишком детальным.

У Ани был любимый человек. Настоящий: молодой симпатичный парень, с которым они собирались пожениться, родить нескольких сладких малышей и рано или поздно поехать в кругосветное путешествие. Они по-детски предавались мечтам до тех пор, пока Аня не приняла участия в конкурсе красоты – вернее, конкурс назывался «мисс Волгоград». Нескольким столичным толстосумам приспичило пощупать молодого провинциального девичьего тела, а затем вручить самым лучшим телам несколько премий – если, конечно, хватит сил. Главная премия в лице генерального спонсора конкурса досталась Ане. От нее требовалось немного, потому что пакет услуг, который она могла предоставить спонсору, был ограничен возможностями молодого красивого туловища и очень умеренно развитого девичьего ума. Тем не менее спонсор оказался не слишком требовательным к ментальным достижениям подопечной и после сомнительного ковыряния в каюте трехпалубного прогулочного теплохода заявил, что Аня рождена для славы.

Девушка поняла, что до сих пор недооценивала себя. Когда после корабельной ночи видавший виды магнат поклялся ей в вечной любви, Аня решила, что это – на всю жизнь. Дядька был ничего себе, моложавый, худой и с юмором, он напрочь отказывался есть мясо и пить вино. Магнат спокойно выдал свой номер телефона, подарил предусмотрительно припасенную сумку от Гуччи и модный мобильник с прямым номером и огромным кредитом – наверное, двести или триста долларов. Аня была в шоке от непредвиденной щедрости, поэтому с трудом расслышала бормотание удовлетворенного итогами мероприятия метросексуала:

– Слышишь, только не звони, можешь просто писать эсэмэски…

Вручая телефон и сумку, он, слюнявя Анино ухо, прошептал:

– Это – от меня лично.

Аня научилась пользоваться услугами СМС-почты очень быстро, правда, писала без знаков препинания и только заглавными буквами. Она очень боялась нажимать лишний раз на кнопки, потому что не знала, как себя поведет крутой телефон. Поэтому ровно на следующий день после конкурса дядька получил корявое сообщение: «Я СКУЦАЮ КАК ТЕБЯ ЗВАТЬ…» и следом еще три дубля.

Дядька ответил не сразу, но все же ответил: «Никита. Я тебе напишу, когда смогу с тобой увидеться».

Аня ждала два дня, потом все-таки рискнула напомнить о себе: «ПРИВЕТ ЭТОЯ МИС. ЧЕВО НИ ПИШЕШ. ЯСКУЦАЮ». (Кстати, для мадам Лосер сочинение от «мисс Волгоград» было написано в таком же неповторимом стиле.)

Ответ пришел почти сразу: «Давай встретимся в семь в «Ростке». Только, умоляю, не говори ни слова при моих партнерах».

Аня согласилась: «ДАВАЙ».

Она даже не поняла, что имел в виду столичный благодетель, все его предложения, начатые словом «давай», были бы встречены великодушным, задорным и радостным ответным «ДАВАЙ!!!».

Никита приехал в кафе «Росток» на кабриолете с открытым верхом. Аня радостно бросилась навстречу с вытянутыми вперед губами, но тот деликатно остановил девушку и очень галантно открыл перед ней дверцу пассажирского места. Аня сразу уяснила, что так и должно быть. Они поехали в ресторан «Солярис» на ужин. Размах был нешуточный. В «Солярис» ходили только самые крутые мены города и их женщины.

За столом, к которому Никита подвел под локоток Аню-«мисс», сидели очень дорогие мужики – это было видно невооруженным глазом. Ну, может, не видно, но по властной манере, по вальяжным позам, скучающим лицам чувствовалось, что ребятам в жизни сильно чего-то не хватает. А все остальное у них есть, даже в избытке.

Никита громко представил всем присутствующим Аню, не преминув заметить, что последний конкурс красоты был ее звездным часом. Мужики одобрительно загудели. Девушки неодобрительно промолчали.

За столом сидели еще три пары, все мужчины от тридцати пяти до сорока пяти, а старшей женщине, похоже, не исполнилось и двадцати лет. Разница в возрасте по нашим временам в глаза не бросалась.

Рассадка была на редкость демократичной. Сначала сидели мальчик – девочка, мальчик – девочка, но через двадцать минут мальчики оживленно беседовали «по бизнесу» в одном конце стола, а девочки – о планах на жизнь и текущий вечер – на другом. Аня искренне надеялась, что Никита захочет еще раз испытать удовольствие от секса с периферийной принцессой, но тот, сославшись на занятость, подвез «мисс» до подъезда и пообещал звонить.

«Мисс» решила, что отказ от возможности обладать девушкой мечты – это знак серьезных отношений. И намек на их долговременность.

Долговременность оказалась короткой даже по понятиям «мисс». Это была вторая и предпоследняя встреча. До того как случилась третья, Аня буквально забомбила ухажера посланиями о любви и встрече. К тому времени она уже научилась расставлять запятые и переключаться с заглавных букв на строчные.

В городе был еще один ресторан, «Масло», с откровенно семейным уклоном, – Аня раньше заходила туда с Виктором, своим парнем. Кормили там неплохо и не слишком дорого. Чтобы вытащить Никиту на свидание, Аня написала ему душераздирающее послание: «НЕ МАГУ БЕЗ-ТЕБЯ. ПРИХОДИ ВМАСЛО, ЖДУ НА ОБЕД, с цветаМИ».

Видимо, признания полуграмотной королевы красоты были настолько трогательными, что столичный монстр не нашел сил отказаться от встречи, тем более что до этого ему никто не дарил цветов, тем более девушки при свидании. Никита решил сделать последний реверанс в сторону волгоградской принимающей стороны.

Третья и последняя встреча была предпринята для того, чтобы отдать Ане двести долларов, якобы на оплату телефона.

– Извини, крошка. Мне нужно уехать домой. Вряд ли я приеду скоро, но ты пиши мне, когда соскучишься. – Он опустил глаза. Пауза затянулась. – Ладно?

– Конечно, буду писать, даже не сомневайся. Я уже соскучилась.

Спонсор туповато хохотнул:

– Ты знаешь, в Москве у меня будет другой номер. Я не помню его наизусть, но, как только доберусь, сразу с тобой свяжусь. Мне не хочется терять тебя надолго. – Аню накрыла теплая волна. «Вот оно, счастье. Я думала, что это так сложно…» – Тогда мы продолжим контактировать.

Он так и сказал «контактировать».

Никита сконтактировал с ней через десять дней, но только на той стороне высвечивалось – «номер скрыт». Никита сказал добрым голосом, что она, Анька, очень хорошая, неиспорченная, поэтому не умеет скрывать своих эмоций. (Что он имел в виду, знал только он сам.) Поэтому он поможет устроить ей нормальную жизнь, пускай ждет сигнала.

– Да, – как бы второпях заметил он, – скоро к вам приедут мои партнеры, я дам твой номер телефона, может, устроишь им экскурсию по городу, теплоход, мемориал, ну и все такое…

– Конечно, без проблем. – Аня готова была откликнуться на любой сигнал с паролем «Никита».

Первым сигналом стал Никитин партнер или друг, приехавший в Волгоград открывать бизнес-центр. Он тоже подавал неплохие надежды, кроме того, сослался на товарища, который «рекомендовал Аню во всех отношениях».

Девушка не могла подвести Никиту после таких отзывов и старалась на полную катушку. Но все равно после этого мисс Аня ждала маяка от Никиты. Вот, собственно, и вся история.

Сигнала ждала не только Аня, его долго ждал Анин парень Виктор. Слава богу, попытка вскрыть вены в теплой ванне оказалась неудачной, и Виктор попал в городскую неврологическую больницу. Когда бывшая невеста пришла повиниться и рассказать всю правду о своем легкомысленном заблуждении, он нашел в себе силы послать ее туда, куда она, собственно, и отправилась с помощью столичного доброго дядьки. Виктор так и не узнал, когда, куда и зачем отъехала его невеста, самая красивая и добрая девушка на свете, а в дальнейшем – «мисс Волгоград» или левый полузащитник.

Наверное, эта история в позитивном варианте могла бы выглядеть как-то так: порядочная девушка из простой семьи стала вожделенной страстью столичного богатея. Для того чтобы покорить сердце принцессы, магнат был готов перевернуть землю. Но Аня согласилась только содействию по устройству в вуз, она собиралась сама строить свою судьбу. Может быть, именно из-за скромности девушки ухажер решил проявить позволительное участие в ее жизни и иногда дарил ей сумки, колечки и другие брошки. Вообще-то Аня живет надеждой завоевать международные подиумы красоты и нести добро людям.

В подиумах я сомневалась, а второй пункт так или иначе мы все были готовы внести в список задач на ближайшее десятилетие. Если, конечно, к добру можно приравнять замену надоевших жен и невоспитанных детей на циничных молодых акул из команды «ЧЕЛСИ» – RUSSIA.

Если бы я оценивала сочинения нашей команды, Аня получила бы низший балл за грамотность и стиль, зато высший – за искренность и нескрываемую тупость. К счастью, я не претендовала на место нашей классной руководительницы, более того, начинала понимать, что личный состав команды уже неплохо потренировался на альтернативных площадках и жизненный опыт девушек похож, как картинки, в которых нужно найти десять отличий. Следующее сочинение не сильно отличалось от предыдущих.

Катя

Идеальный вариант для современных куртизанок – это если подцепленный миллионер позовет ее замуж. Идеальный, но не единственный. Во-первых, холостых богатеев можно по пальцам пересчитать, во-вторых, со временем его можно и развести, ну а в-третьих, материальное содержание постоянной любовницы зачастую ничуть не хуже, чем у официальной жены. Если продолжительные отношения по какой-то причине «обламываются», отличный вариант – родить от такого мужчины ребенка. В этом случае у мамаши есть большая вероятность получить особняк на Рублевке и солидные алименты.

По материалам печати

Катя (подруга Анжелы) была простой девчонкой с симпатичной мышиной мордочкой, неплохой фигуркой и огромными кукольными глазами. Я бы сказала, что у нее были все данные для того, чтобы первый же представитель нацменьшинств стал пожизненным спонсором хорошенькой блондинки с попкой Дженифер Лопес. Как известно, для того чтобы войти в женскую целевую аудиторию горячих восточных парней, достаточно иметь три первичных признака: голубые глазки, светлые волосы и выпуклости в нужных местах тела – чем объемнее, тем лучше… Наверное, какую-то роль играет число извилин в светлой голове. Здесь как раз все с точностью до наоборот: чем меньше извилин, тем круче объект.

Но наша Катя не хотела быть содержанкой и даже верной женой рыночного торговца. Она хотела сама управлять олигархами, киномагнатами, владельцами банков и казино, нефтедобытчиками и прочими могущественными трофеями. При этом национальная принадлежность и внешние данные богатея резко отступали на второй план, мало ли в стране нацменов – газпромовцев, норникельцев, лукойловцев и других металлургов…

Катюня была коренной москвичкой, она даже училась в институте на филfucke, и у нее в fuck-френдах случались высокопоставленные чиновники. Проблема была в том, что никто из них не хотел приглашать Катю в жены. Катя была реально повернута на деньгах, кольцах и шубах, по крайней мере, эти три слова упоминались в ее сочинении из тысячи слов (включая предлоги и союзы) около пятидесяти раз, итого – семнадцать процентов текста.

Все началось с того, что ее подруга Анжела приехала в Москву и решила показать страдающей Кате, как надо знакомиться с мужиками. Попытка оказалась удачной. Катя уехала из кинотеатра в длинном нарядном лимузине Escalibur. За зеркальным стеклом в водительской зоне сидело двое охранников, они неслышно переговаривались между собой. Владелец лимузина предусмотрительно закрыл стекло и шторки, после чего, бесцеремонно положив руку на Катину промежность, защищенную джинсами, нажал кнопку бара. Вместе с бутылкой коллекционного виски в master-bed-гоот лимузина выехали хрустальные стаканы и несколько презервативов. Катя моментально уяснила, что перед ней поставлен вопрос: «сейчас или никогда», и через семь минут без малейшего сожаления в очередной раз рассталась с честью семьи Михайлюковых (это была Катина фамилия).

После краткой, но плодотворной творческой встречи с богатеем из кино появилось еще около двадцати потенциальных женихов, которые даже не догадывались о скорой свадьбе. Среди них попадались всякие: чиновники и владельцы ресторанов, финансисты и депутаты, подпольные букмекеры и простые олигархи… Был даже один помощник прокурора… Но почему-то никто не только не дарил вожделенных подарков, но даже не затруднял себя покупкой полевых ромашек. Катюша не могла взять в толк, где же зарыта собака. Кто не дорабатывает – она или они? В итоге пришла к выводу, что ей неплохо было бы составить Анжеле пару в обучении на курсах мамы Лосер, и заявила об этом подруге. При этом Катино мировоззрение базировалось на том, что блеск бриллиантов легко может затмить внешний и внутренний мир спутника жизни. Девушка была согласна на любого: старого или молодого, красивого или страшного, здорового или больного, лишь бы был богатый, щедрый и не садист.

Катя не вызвала у меня никаких положительных эмоций. А еще мне показалось, что долго она не продержится.

Инга

Чтобы стать обладательницей всего этого, девушкам приходится изрядно попотеть. Главное не стесняться. Сидя в ресторане и заметив подходящего клиента, девицы не ждут, пока на них обратят внимание, а сами подходят к мужчинам, завязывают разговор, знакомятся. Причем они настолько осмелели, что, даже когда богатый мужчина приходит в ресторан в сопровождении женщины, его не списывают со счетов, а преспокойно ждут, когда дама отправится в дамскую комнату и мужчина на несколько минут останется без присмотра.

По материалам печати

Осталась еще пара сочинений, которые не внесли никакой новизны в наши представления о жизни.

Инга – кудрявая напористая брюнетка с еврейской наружностью, утонченными чертами лица и томными глазами – письменно и честно призналась в том, что быть обыкновенной проституткой по вызову ей просто надоело. Мужики, мол, сходят с ума от ее сексуальности, и она ясно понимает, что заслуживает намного большего, чем просто почасовая оплата секс-услуг. Кстати, в свое время она закончила медучилище. Правда, в основном Инга посещала занятия, которые так или иначе описывали физиологию полового взаимодействия. Может быть, от этого к мужскому полу она относилась с легким презрением. Во всяком случае, думала, что могла бы использовать с выгодой для всей своей семьи одного из полигамных престарелых самцов, которые считают, что в их жизни настало время перемен. Инга откровенно поделилась негативным опытом работы за рубежом. Пару лет назад ей удалось устроить контракт с турецким работодателем: девушка попала в танцовщицы в ночной клуб «Мираж». Когда она осознала, что на сцену приглашают гораздо реже, чем в постель к грузным волосатым туркам и туристам из разных стран, решила положить конец отвратительному издевательству. Однако ни документов, ни денег ей по первому требованию не выдали. Тогда Инга отправилась в консульство, устроила там настоящий дебош и добилась возвращения на родину, где и продолжила заниматься любимым делом.

Со временем Инга уяснила, что приносить радость обеспеченным мужчинам можно на постоянной основе. Способ вымогания денежных знаков у постоянного клиента, склонного к садо-мазо, был циничен и тривиален. В итоге Инга попала в основной состав подопечных Инессы Алексеевны.

Если честно, девушка была счастлива, что ей больше не придется зависеть от графика основной работы и хоть какое-то время можно будет передохнуть не в постели, а в аккуратно прибранной аудитории.

Ирина

Профессиональные приемы оперативного знакомства и соблазнения: мгновенное построение диалога, вербальное и невербальное влияние, обход сознания и вызов сознательного и подсознательного доверия. Все эти методы позволят вам воздействовать на психологию мужчины и на его природные инстинкты, что даст вам желаемый результат при общении.

Из описания услуг школы знакомств

Среди нас была еще Ирина, я намеренно оставила ее напоследок. Из всей компании только я знала, что девушка – родственница Инессы. Лосер позволила ей прослушать курс и пройти практические занятия, потому что чувство кровного родства оказалось не чуждым этому железному рыцарю в юбке. К тому же удачное замужество бедной родственницы могло избавить тетку от значительных денежных затрат по содержанию Ирины и ее семьи.

Правда, с моей точки зрения, Ирина могла бы обладать гораздо более привлекательными внешними данными хотя бы потому, что у нее в родных числилась Инесса Алексеевна. Но, увы, Ирочка не могла претендовать на титул леди-совершенство. Она была кривоватой, с большими кистями рук и стопами, редкими коричневыми волосами, широким, почти во все лицо, носом, злющими бусинками глаз, неприятной улыбкой и кривыми зубами. Не могу сказать, что она была полной уродиной, но выражение ее лица было до того отталкивающим, что я могла сказать о нем только двумя словами: «сучья морда». Из хорошего у нее была только худоба, для достижения которой многие становятся параноиками, да еще, пожалуй, невероятная упертость – скорее всего, наследственная. Мама Лосер не собиралась демонстрировать родства с кем бы то ни было, поэтому в числе прочих вызвала племянницу «к доске»:

– Сейчас мне хотелось бы послушать Ирину. – Она критическим взглядом оглядела племянницу с ног до головы и даже не вздохнула. Выражение ее лица не изменилось. Вот сильная баба! Я бы заплакала сразу, если бы в мои обязанности входило выдать замуж такое убожество. – Что, Ирина, ты нам о себе расскажешь?

Судя по всему, уродина не отдавала себе отчета в том, что она не удалась. По крайней мере, она заговорила твердым и уверенным голосом:

– Мне очень приятно, что все мы более-менее похожи друг на друга. – Вот самодовольная коза! – Мое желание присоединиться к вам родилось не так давно. Дело в том, что я попала в религиозную секту «Духовная любовь». Я провела там почти год и вынесла из дома все, что было можно. Выбраться оттуда мне помогла Инесса Алексеевна, после чего пригласила меня сюда. Спасибо. – Она замолчала.

Инесса не потребовала дальнейших откровений. Да и мы порядком устали от количества поглощенной информации.

Впрочем, эта новость заставила меня оценить Ирину под другим углом зрения. Может быть, ей выровнять зубы и подкраситься, тогда «сучья морда» станет не так заметна?.. Я изо всех сил вглядывалась в лица Ирины и Инессы Алексеевны, пытаясь найти что-то общее, меняла местами их глаза, носы, губы, пока у меня не закружилась голова. Бесполезно. Ничего общего. Я вздрогнула от громкого стука по моему столу.

– Але, девушка! Але, Але, Алена! – Лосер пристально, не скрывая любопытства, смотрела на меня. – Я сказала, что все свободны, отправляйтесь на перерыв, затем у вас занятия в библиотеке.

Перерыв

Ты должна очень точно, очень четко и очень конкретно знать и понимать, чего хочешь. Ты должна абсолютно точно понимать, в каком обществе будешь вращаться, те нюансы, те ритуалы, те тенденции, те стереотипы, которые присутствуют в той среде, где обитает тот самый, единственный, на которого ведется сейчас охота…

Из передачи телеканала ТВ5-Столица

Собственно, второй день нашего общения с Инессой Алексеевной закончился практически полным знакомством каждой из нас со своими соратницами по команде. Наверное, так и должно быть в настоящем сплоченном коллективе, где один – за всех, а все – за одного. По дороге в столовку, как водится, мы разбились на группы. Ясно, что Нюра, Даша и Инга должны были оказаться вместе. Нам всем казалось, что мы знаем друг друга давным-давно.

– Как вам наша мэм? – Инга не умела тихо разговаривать, поэтому вопрос прозвучал как гром среди ясного неба.

– Классная тетка, железобетонная, – ответила Нюра. – У меня появилось чувство уверенности…

– Да, – подхватила Даша-близнец, – с ее помощью, кажется, можно добить этих вонючих тараканов, которые думают, что могут отыметь весь мир.

– Странно, вот я, например, ездила к тетке в Израиль на два месяца, – сообщила Инга. – У них там все по-другому. Все как-то чище, надежней, теплее.

– А мне кажется, что все мужики одинаковые, хоть в Израиле, хоть в Америке… – ответила Даша. – Наши-то, поди, везде побывали, да что-то все равно звериное нутро проявилось, когда они нас…

– Хватит тебе, Даш, – миролюбиво сказала Нюра. – Мы ведь договорились не вспоминать об этом.

Странно, у Даши при упоминании «наших» в голосе появлялась ностальгические нотки – похоже, стокгольмский синдром действительно существует.

– Правда, девочки, посмотрите, вроде бы мы все – разные, а с другой стороны – как родные сестры, да и цель у нас одна. Так что давайте не будем вспоминать о плохом, – завершила Инга.

Я решила, что самой подходящей компанией для меня станет Луиза, она была откровенно позитивна, спокойна и молчалива. Мы вдвоем отстраненно молчали по пути в столовую, точнее, кафе, хотя не сговариваясь шли вместе, как лучшие подруги. Уже на входе я решила проявить инициативу:

– Тебе не страшно, ведь мы не можем быть уверены на сто процентов, что все закончится удачно?

– Нет, дарагая, – она так и сказала, видимо, грузинская кровь давала о себе знать, – хуже не может быть. Я давно готова жить не за любовь, а за деньги. А если еще и любовь – так вообще счастливой буду. – Она покосилась на меня. – И ты тоже. Я знаю.

Вика-девственница присоединилась к Анжеле и Кате, они щебетали о том, как хорошо, что они поступили на курсы Лосер. Анжела самодовольно дула губки и едва сдерживалась, чтобы не напомнить московской студентке Кате о том, что именно она, Анжела, привела Катю в мир исполнения желаний. Катя, впрочем, и без напоминания была благодарна подруге. Вика время от времени скромно произносила «да», «нет» или «ага». Короче, по уровню восприятия окружающего мира у них все сходилось, поэтому их тройка выглядела вполне органично.

Похоже, что оставшиеся девушки объединились по принципу самых обиженных: Нина из Питера и Аня из Волгограда пытались склеить отношения на воспоминаниях о хорошей жизни.

– Слушай, я забыла, как тебя зовут. – Наивная откровенность, похоже, была Аниной отличительной чертой.

– Нина, я из Питера.

– Да, я помню, что ты из Питера. А у вас там что, нет таких заведений? Город ведь не маленький! Зачем ты поехала сюда?

– А ты? – Нина дала обратный пас.

– Ты что, обиделась? Я просто так спросила, – протянула Аня.

– Да нет, чего уж тут обижаться? Ты знаешь, у нас в Питере я знаю только одного мужика, который оказывает аналогичные услуги; он – сваха.

Аня расхохоталась и переспросила:

– Как это, мужик – сваха?

– А так. У него огромная база данных, он устраивает режиссерские знакомства, я один раз с ним разговаривала.

– Как это «режиссерские»?

– Ну, если кто-то подходит заказчику, то встреча получается как бы случайной, а на самом деле хорошо отрепетированной.

– А почему ты не попросила его найти тебе пару? – заинтересовалась «мисс Волгоград».

– Во-первых, это стоит денег, а платит заказчик. Во-вторых, он решил меня удивить и рассказал о последней удачной сделке, после этого мне не захотелось с ним общаться.

– Что, пара голубков?

– Не-а. Патологоанатом заказал себе невесту.

– Фу, и что, он ему предложил труп?

– Нет, все было нормально, по его словам – это была рекордно короткая сделка.

– Почему?

– Потому что в заявке патологоанатом указал только два пункта: «Блондинка. Молчаливая».

Аня захихикала:

– Круто! Отличный идеал. Но я бы не подошла даже патологоанатому. Знаешь, кто мой идеал?

– Мужчины или женщины? – уточнила рыжая Нина. Она, похоже, и правда была образованной девушкой.

– Скарлетт из «Унесенных ветром». Помнишь, как она все время думала о плохом на следующий день?

Нина громко захохотала:

– Помню, конечно помню. Слушай, ты клевая. Ты правда читала «Унесенные ветром»?

Аня огляделась вокруг:

– Если честно, не дочитала, но моя бабка всегда меня учила: «Вот, мол, Скарлетт: «Подумаю об этом завтра!» Все остальное – слишком нудно.

– Ну ладно, а из мужчин кто?

– Даже не знаю, мне многие нравятся. Клуни, например, только он старый…

– А мне вообще все равно, на кого мой будет похож – хоть на тупую жирную обезьяну или на маленького лысого суслика. Они все равно животные и скоты. Я хочу научиться пользоваться ими, как сумкой, тарелкой, чайником…

Тут засмеялась «мисс»:

– Здорово ты сказала, в принципе я тоже хочу. Поэтому мы здесь, правда?

Я заметила краем глаза, что единственным человеком, оставшимся не у дел, оказалась Ирина. Но похоже, она не нуждалась в обществе. Выпрямив спину и напевая под нос «Останусь снегом на губах…», девушка решительно вышагивала по коридору бывшей средней школы. «Забавно, – подумала я, – нам совершенно все равно, кто с кем объединился. Через несколько секунд мы все окажемся в одном месте, а через несколько месяцев – в одной статусной категории. Сейчас кажется важным найти поддержку, а потом мы будем отрывать от себя подруг, как присосавшихся пиявок… Игра-то по-крупному…»

День третий

Советуем женщинам отказаться от фраз «Нет», «Не сегодня вечером» и «Нам обязательно надо это делать?» и начать говорить: «Да» и «Я могу быть такой, какой ты хочешь меня видеть, что бы тебе ни пришло в голову».

The Times

То, о чем нам рассказала мама Лосер на следующий день, заслуживает отдельного описания.

– Доброе утро, девушки. Как спалось?

Похоже, у классной было неплохое настроение. Ей на сто процентов было все равно, как нам спалось. Проявление материнской заботы было скорее формальностью. Мое предположение подтвердилось почти сразу.

– Впрочем, меня мало интересует, как вам спалось. Лучше ответьте, почему тренер по фитнесу недоволен вашим отношением к занятиям? Я в последний раз предупреждаю! Я никого сюда не приглашала. Вы пришли сами. Хотите – работайте, не хотите – проваливайте домой к своим добрым родственникам! Все ясно? – Она сурово оглядела нас. Лосер была права.

После этого наставница показала нам настоящие пластиковые желтые карточки.

– Набираете три штуки – отправляетесь восвояси. – Она демонстративно положила устрашающую желтую стопку на свой стол.

Мы не хотели восвояси, поэтому вид желтых карточек привел нас в состояние готовности слушать, подчиняться и безукоризненно выполнять указания, пусть даже опасные для жизни.

– Сегодня я немного поговорю с вами о мужчинах вообще и о тех, с кем нам придется работать, в частности. – Инесса обвела нас своим любимым изучающе-пристальным взглядом. У некоторых алчно загорелись глаза, они увидели скорую добычу. Лосер как будто прочитала их мысли:

– Не обольщайтесь, речь о конкретных избранниках пойдет не скоро. Вам многому нужно научиться до этих пор.

Меня охватила паника. На мой взгляд, все девочки в нашей команде были довольно искушенными. Честно говоря, на некоторых пробы ставить было негде. Прочих с большой долей вероятности можно было назвать легкодоступными. Чему можно таких научить?.. Но Инесса знала свое дело, она начала с самого начала:

– Итак, мужчины – несчастные, вечно пребывающие в сомнениях существа, которые целиком и полностью зависят от того, что скажут приятели, и от того, как работает их «волшебная», как они думают, палочка. Палочка эта действительно может оказаться волшебной, но только если ее конец будет направлен в вашу сторону. Тогда, как из рога изобилия, на вас станут сыпаться всевозможные блага и удовольствия, о которых вы мечтаете. Надеюсь, что вы, умудренные жизненным опытом барышни, уже не мечтаете о хорошем сексе. Хороший секс – это секс с человеком, которого вы любите бескорыстно. Надеюсь, понятно… – Инесса отпила «Эвиан». – Нам же предстоит иметь дело с самцами, которые добились неплохого положения в обществе, больших денег и, может быть, даже славы.

Этот набор опций предполагает наличие некоторого количества извилин, а последние исследования ученых говорят нам: чем мужская особь умнее, тем менее выражено ее сексуальное начало. Я понятно говорю? – Мэм бегло оглядела нас.

Вика осмелилась подать голос:

– Это что же, мы будем ухаживать за импотентами?

Мадам Лосер с трудом сдержала улыбку и, сделав вид, что не расслышала вопроса, продолжила лекцию:

– Так вот, дорогие мои, быть гигантом большого секса и одновременно проявлять нормальные умственные способности, по мнению медицинских светил, невозможно! Объяснение простое: для мозговой деятельности и для выработки спермы требуется огромное количество энергии. Человеческий организм не в состоянии обеспечить того и другого. Пусть вас не пугает, что эти исследования были проведены на животных, а именно на розовых хомячках. Дело в том, что в жизни розовых хомячков и человека разумного прослеживается определенная аналогия.

Некоторые виды розовых хомячков до смешного копируют поведение человеческих особей. Например, у рогатых розовых хомячков самки отличаются неразборчивостью в связях и, грубо говоря, трахаются с кем попало. Самцы отвечают им взаимностью и занимаются только обслуживанием этих самых неблагонадежных самок. В итоге у этих хомячков развиваются яички гигантского размера – они составляют около пятнадцати процентов от веса тела половозрелой особи рогатого розового хомяка. Для сравнения могу привести в пример медведей, у которых эти же самые яички составляют от 0,2 до 0,8 процента массы тела.

– Господи, – снова не выдержала Вика, – как же бедные хомяки живут с такими огромными яйцами?

– В том-то и дело, что природа загоняет их в тупик: они не могут больше ничего делать, кроме спаривания. А яички все растут и растут и в конце концов просто не позволяют животным свободно передвигаться, – вполне серьезно ответила Лосер. – Парадокс состоит в том, что при исследовании мозга самцов рогатых розовых хомячков ученые обнаружили грустную зависимость: верные и регулярно живущие со своими парами самцы имеют значительно больший размер мозга, чем те, которые обслуживают ветреных профурсеток. Ученые даже не побоялись ввести новый термин, теперь в диагностике широко используется название «спермо-мозговой обмен». – Лосер снова отпила любимой «Эвиан» прямо из бутылки. – Сейчас я могу ответить на ваши вопросы, но имейте в виду, что это – лишь краткая прелюдия к тому, что вы услышите от меня сегодня.

– А у людей тоже есть спермо-мозговой обмен? – Любопытная Вика не отступала.

– Ну как ты думаешь? Конечно есть. Иначе зачем я стала бы вам рассказывать истории про розовых хомячков…

– Инесса Алексеевна, вы хотите сказать, что наши будущие партнеры в постели не очень? – подала голос Аня-«мисс».

– Я хочу сказать, чтобы вы не обольщались и сразу были готовы к тому, что от секса с вашими избранниками удовольствия вы не получите. За редким исключением. Чтобы избежать неожиданных сюрпризов, вам преподают драму. Правило такое: никогда не показывать, что интим не оправдал ваших ожиданий. Даже наоборот: всегда демонстрировать, что вы удовлетворены, рады и хотите еще. Впрочем, сегодня у вас будет несколько упражнений на эту тему… Хорошо, вернемся к этому позднее. Сейчас я продолжу лекцию.

Мама Лосер не сочла нужным предупредить нас, что вечером на уроке драмы нам придется целоваться взасос с прыщавым поваренком из нашей столовки, отвратительным бородатым прокуренным плотником, козлиного вида инженером теплосетей и тому подобными непромытыми работниками локальной сферы обслуживания. Более того, нам пришлось делать вид, что эти поцелуи – и есть самая настоящая страстная, не подлежащая сомнениям любовь. Это вам не рассказы слушать о розовых хомячках…

Подобных уроков было много, но этот запомнился особенно. Я до сих пор ощущаю кислый, вонючий прокуренный привкус и мерзкий запах гнили изо рта «моего любимого». После череды «страстных» поцелуев меня вытошнило прямо перед дверью чистенькой дамской уборной.

Я успокаивала себя тем, что Станиславский произнес бы «Не верю!», только увидев меня, согнувшуюся в три погибели, перед белоснежной дверью туалета. Если бы он только знал, какой багаж знаний мы получили на утренней лекции!..

К вечеру стало понятно: ставка в этой игре была сделана не слабаками.

В тот день Инесса еще рассказала о том, почему у сильного пола сформировалось такое трепетное отношение к своим гениталиям, откуда берется желание постоянно обновлять женскую базу данных, почему наблюдается неукоснительная связь между сексуальным желанием и желанием расстаться с деньгами, почему наличие члена и карьера взаимосвязаны – и еще много разных интересных штучек. К концу лекции у нас сформировалось дружное мнение, что родиться девочкой – это и есть счастье. Мы чуть не плакали от сочувствия к мужикам, попавшим в тотальное рабство от такой несущественно маленькой части организма, как палочка длиной от 6,7 до 26,2 сантиметра. Об этом нам тоже рассказала мама Лосер.

Честно говоря, я сделала несколько собственных научных открытий после этой лекции. По словам моих знакомых парней и мужчин, все они руководили аппаратом не менее двадцати двух сантиметров. Так что исследования известного американского ученого с несколькими тысячами испытуемых повергли меня в шоковое состояние: у большинства мужчин стоячий ствол оказался меньше семнадцати сантиметров, а у девяноста процентов – меньше двадцати. Ха-ха-ха! – скажу я вам. Усредненное представление о волшебном флюгере, с помощью которого можно перевернуть мир, увы, должно базироваться на жалких шестнадцати сантиметрах.

После анализа волшебных палочек наша мэм приступила к описанию мужских страданий. Она объяснила, почему мужчины вырастают такими зависимыми от столь незначительной части тела, такими мнительными насчет своей пригодности в качестве кавалера и такими важными дельцами, к которым и подступиться-то страшно.

– Надеюсь, вы не устали, потому что сегодня – самая важная часть моего курса. Она научит вас правильно относиться к мужскому достоинству. Кстати, по-украински пенис называется прутэнь, или цюцюрка. Если вас шокирует грубое член или пенис, я вполне могу называть это место цюцюркой.

Почти все девушки целомудренно опустили глаза, только бравая Инга отреагировала на предложение Лосер:

– Да чего уж там, Инесса Алексеевна, называйте, как вам удобно.

– Хорошо, – продолжила наставница. – Итак, для чего же нужна эта самая цюцюрка? С медицинской точки зрения – для выведения с жидкостью вредных токсинов и для оплодотворения самок. Одни предпочитают называть цюцюрку достоинством. Ну что же, мы не против. Для других достоинством становятся жизненные ценности: семья, бизнес, дети, родители и так далее. Трепетное отношение к прутэню начинается у малышей ровно в тот момент, когда они понимают, что у них на туловище проживает кто-то еще. Этот кто-то независимо от воли хозяина живет своей собственной жизнью. Дорогие мои, вы даже не представляете себе, какие адские муки испытывают мальчики в период полового созревания. Страхи, сомнения, ночные поллюции, боязнь женщин, невозможность справиться с внезапной эрекцией, стертые до мозолей руки… Вы знаете, что с отрочества мальчуганов раздирают противоречивые стремления к теплому, мягкому, надежному и молочному телу мамы и развратному, опасному, вызывающему телу продажной женщины. Они изнывают от попытки объяснить самим себе, как же можно, любя мудрую, добрую, родную маму, одновременно так страстно желать обнаженных бесстыдных тварей из журналов и фильмов. Бедняги! Это только малая доля страданий, которые вручаются вместе с символом властелина мира.

Итог, мои дорогие, такой: для сильных, умных, предприимчивых, воинственных королей земного шара повелителем, властелином и проводником мыслей становится какая-то приклеенная к туловищу пипетка, цюцюрка, прутэнь, или просто половой член… То есть довольно небольшая часть тела, которой, как думают, руководят они. Ан нет! Эта часть тела и есть мастер-выключатель и включатель всех основных действий, инстинктов и последствий.

Пока палочка работает – нужны деньги. Есть деньги – я могуч. А мое достоинство не соответствует моему могуществу. Проблема. Что я должен делать? Либо доказать могущество количеством, либо найти полное ничтожество, по сравнению с которым я по-любому буду могущественным. Без денег я – говно, от этих мыслей палочка не работает; палочка не работает – жить незачем; без денег и без палочки я – полное говно… Лучше повеситься, застрелиться или в крайнем случае жить ради детей.

Вика подала голос:

– Неужели это и вправду так важно? Ведь дети гораздо важнее!

– Это для дам, – ответила Лосер. – Не думайте, что я говорю вам это просто так. Основной крючок для привлечения внимания – это тот самый прутэнь. Если он прореагирует на вас с первого появления, шансов лечь в постель с владельцем прутэня сто из ста. Как сделать, чтобы он сошел с ума, оставил семью, мечтал о встрече и пригласил вас в долгий совместный путь, я расскажу вам на следующих занятиях. Пока отправляйтесь на перерыв. Да, я сегодня буду присутствовать на уроке драмы. Желтые карточки прихвачу с собой. – Это прозвучало как угроза.

Инесса устало прикрыла глаза. Иногда она выглядела на свои шестьдесят два. Интересно, от чего зависит ее настроение… Мне лично кажется, ее вообще уже ничего не волнует в жизни.

Волнует

Самое интересное – уже натыкался на такую тему где-то в Сети – причем там девушка-содержанка жаловалась на то, что ее избивает спонсор. Ее было ни капельки не жалко; вот мотивация из одного комментария: «Ты же вещь. Продалась – значит, вещь, а с вещью можно делать что угодно, и ставить раком, и иметь во все дыры, а можно избить, сломать, испортить. Почему ты требуешь к себе человеческого отношения и чувств, если себя ты преподнесла на коммерческом блюде. Сними ценник с себя – к тебе будут относиться по-человечески».

Мнение рядового гражданина

На том самом уроке, где мы были подвергнуты пыткам долгих эротических поцелуев с представителями рабочего класса, Инесса Алексеевна проявила редкую нервозность.

– Сука, не хочешь? – орала она, когда Аня-«мисс» наотрез отказалась целоваться с прыщавым поваренком. – А замуж за богатого хочешь? А домой на панель? Или постоять на шоссе в короткой юбке? Ты другим можешь рассказывать, какая ты великая! Для меня ты – просто блядь, из которой я должна сделать дольщицу олигарха!

Честно говоря, я не ожидала такого открытого и агрессивного наезда на милую девушку Аню из Волгограда. Хотя по сути Лосер была права. Однако ее нескрываемая злость и ненависть, открывшиеся на уроке драматического искусства, повергли меня в недоумение. Инесса не просто орала, она покраснела, как пожарная машина, изо рта брызгали во все стороны слюни, ее буквально трясло и колошматило, и еще: она скрежетала зубами. Короче, зрелище было устрашающее, отрезвляющее и напрочь лишающее иллюзий. Я еще как-то пыталась анализировать происходящее. Остальные члены нашей команды тряслись, как запуганные кролики. После обращения к Ане-«мисс» последовала общая вводная:

– Значится, так, безмозглые твари. – Это было выкрикнуто громким, хорошо поставленным ораторским голосом. Мы поняли, что мама Лосер обращается к нам. Она продолжала, не сбавляя тона: – Всем делать то, что скажет преподаватель по драме! Этот урок – один из самых серьезных, поэтому те, кто не справятся с заданием, получат по желтой карточке. Пока за непонимание процесса карточка торжественно вручается «мисс Волгоград». – Она отыскала Аню глазами и закричала: – Ну что стоишь, верста коломенская, выходи, получай награду. Считай, что на одну треть билет в твою дыру уже выкуплен. – Инесса немного помолчала, а потом опять взорвалась:

– Если вы, суки, не станете делать того, что я вам велю, пойдете читать книжки типа «Как стать женой олигарха». Очень полезно! Но по крайней мере, мне незнакомы женщины, которые с помощью подобных умных советов вышли замуж за миллионеров. Да и те, кто эти советы дает, похоже, пока тренируются. Оттуда узнаете, где снять олигарха на разок, тем и закончите. Понятно, что у меня другая наука? – Все это время Лосер держала в протянутой руке карточку для Ани.

Лосер отдала Ане карточку, и вдруг ее как будто выключили. Она как-то осела, обмякла и превратилась в бесформенную кучу. Руки ее тряслись, буквально ходили ходуном, подбородок дрожал, она не могла подняться с места. Никто из нас не рискнул предложить ей помощь, тем более что преподаватель драмы призвал нас к вниманию.

Я наблюдала краем глаза, как за Инессой зашли два толстомордых охранника и под руки вывели ее из драматического класса. Она выглядела обессилевшей. Но охранники сохраняли спокойствие и невозмутимость. Для меня стало очевидно, что это – штатная ситуация.

После воинственного демарша тренера весь состав команды четко отработал историю затяжного поцелуя с нарастающим желанием переспать с дворником, сантехником и кем бы то ни было. Должна заметить, что высший балл я поставила бы Инге. Все-таки профессионалке легче заниматься любимым делом. Мы явно отставали от нее в проявлении чувств.

«Интересно, – подумала я после ухода Лосер, – если это только начало, что ждет нас в конце?»

Меня интересовали еще две вещи: откуда эта внезапная усталость, которая вдруг навалилась на нашу мэм, и кто из хлопцев, сидящих на скамье ожидания, окажется моим предметом страсти через пять минут… Я молилась, чтобы это был не отвратительный бородатый персонаж из котельной… С ним мне явно не удалось бы в полной мере проявить свой драматический талант: во-первых, у меня жуткая аллергия на щетину, во-вторых, я до тошноты ненавижу курящих бородатых мужиков. И еще: очень-очень сильно меня интересовала персона мадам Лосер. Я, похоже, нащупала тропу, на которой можно открыть тайну ее могущества и бессилия.

После мерзкого урока все девушки принялись полоскать рот и умываться в туалетной комнате, а мне пришлось заняться уборкой и полной сменой гардероба, потому что партнером оказался именно тот мужик. Я немного опоздала на занятия в библиотеке. Удивительно, но перед дверью меня ждала Ирина – племянница Лосер. То ли она тоже опоздала, то ли действительно решила проявить сочувствие.

– Как ты, тебе лучше?

– Да, спасибо, намного. – Я улыбнулась.

Ирина ответила робкой, неуверенной улыбкой. Сучья морда исчезла – улыбка была искренней. С этого дня моя бывшая подруга Луиза стала дружить с Ингой. Видимо, потому, что у них был один и тот же партнер по поцелуям, а я сблизилась, насколько это было возможно в наших военных условиях, с племянницей Инессы Алексеевны.

Совершенно секретно

Использование спецоборудования, позволяющего инструктировать в «горячем режиме» каждый момент знакомства, общения, ставить голос и эффективную модель разговора прямо в процессе знакомства с мужчиной (незаметно для него). Обучение и коррекция с постоянным сопровождением.

Из описания услуг школы знакомств

Через несколько дней я знала о мадам Лосер довольно много. Мы стали неразлучными подругами с Ириной, и однажды за чашкой чая в «Шоколаднице», куда мы с девчонками частенько забегали, призналась ей, что знаю о ее родстве. В ответ Ирина поведала то, что сама знала о тетушке. Мы чувствовали себя заговорщицами, считали, что демонстрировать мадам Лосер нашу близость – ошибка. Ирина не любила тетку, откровенно завидовала ей и, как всякий подневольный человек, была бы рада станцевать джигу на ее могиле.

Знаете, что мне показала Ира?

Она показала мне вырезки из газет со статьями о нашей учительнице и даже ее фотографии в молодости и юности. У меня закралось сомнение в благонадежности Ирины, – зачем возить с собой этот архив? Мне это было пока непонятно, но я надеялась, что в будущем ситуация прояснится. Впрочем, я вела себя осмотрительно и не давала повода усомниться в своей честности.

Инесса Алексеевна Лосер в прошлом была известной спортсменкой – легкоатлеткой. Внешние данные Инессы были намного ниже средних стандартов, принятых в советский период, – при всех спортивных достижениях и относительной известности продавщицы в магазинах города Донецка всегда принимали ее за мужика. В десятом классе она влюбилась в парня. Тот не отвечал ей взаимностью, зато отвечал взаимностью всем остальным девушкам, которые оказывали ему знаки внимания.

Инесса, имея закаленный спортивный характер и волю к победе, добивалась парня всеми возможными способами. Можно сказать, что это ради него она стала многократной чемпионкой Европы и даже выступила на Олимпийских играх. Инесса слишком хорошо знала, что новости о ее достижениях так или иначе дойдут до возлюбленного. А уж тогда она начнет прямую атаку. Что она могла противопоставить красавицам и симпатягам? Только славу, упорство и хитроумный план. После того как местечковая популярность перешагнула пределы родного Донецка, Натан (так звали парня) действительно обратил на девушку внимание. Но он видел в ней, некрасивой, мужеподобной и сухощавой, только друга. Инесса не форсировала события и не оказывала давления на своего избранника. Она старалась соответствовать образу доброго друга и вовремя оказываться на месте.

Натан напился, как свинья, и был избит в подворотне? Заботливая Инесса приводила его домой, сдавала на руки маме и вместе с ней оказывала первую помощь. Натан не может сдать курсовую? Инесса писала за него, предварительно раздобыв работу у однокурсников – благо ей не могли отказать. Словом, Инесса стала палочкой-выручалочкой для любимого.

Беда подкралась внезапно. Натан уже не мог обойтись без верного друга и помощника, как Ленин без Крупской, когда из Москвы пришло известие, что девушка по имени Марина беременна от ветреного студента и готова выйти за него замуж. Натан был очень красив, умен, образован и подавал неплохие надежды.

Любая, в том числе московская, девушка готова была взять такого мужика под крыло.

Мама Натана, привыкшая доверять все проблемы преданной подруге сына, вызвала Инессу на совет. Только слепой мог не заметить заплаканных грустных глаз и горьких жестких складок, появившихся за одну ночь на лице девушки.

– Инессочка, что с тобой? – заботливо поинтересовалась Майя Львовна.

– Да так, что-то всю ночь вертелась, как принцесса на горошине, не могла заснуть. Живот болел, может быть, аппендицит… Не знаю…

– Бедненькая моя, а у меня своя проблема: Натан женится.

– Да что вы, разве это проблема? – Инесса притворилась, что впервые слышит об этом. Внутри у нее было черным-черно. Ей впервые в жизни было так больно, обидно и тоскливо. Бедная девушка была на грани отчаяния. Всю ночь рисовала себе картинки счастливой жизни Натана с московской красавицей, миловидных детишек, посиделки в обнимку с женой у телевизора и прочие радости. От этого ей хотелось выть, царапать ногтями стены, истязать себя до боли, только бы уменьшить страдания, которые доставляли воображаемые сцены. Тем не менее, собрав волю в кулак, она принялась с воодушевлением рассказывать Майе Львовне: – Представляете, через пару лет Натан вас заберет в Москву. Я знаю, он многого добьется.

– Я тоже знаю, девочка моя. Он у нас не простой, под счастливой звездой родился. У него даже примета счастливая есть.

Инесса знала, какую примету гордая мать имеет в виду. У Натана на ягодице была родинка, очень похожая на солнышко. Он не один раз говорил об этом Инессе, даже показал однажды. Трудно описать чувство одновременного умиления и разочарования, когда Инессе как другу было показано тайное место, которое давало уверенность в себе и в успешном будущем. Пусть даже это была задница.

Майя Львовна не собиралась играть с Инессой в кошки-мышки. Она честно сказала:

– Ты знаешь, я немного по-другому вижу судьбу своего сына. Мне не нравится женитьба по обвинению в неосторожной половой связи. – Она не стала продолжать.

У Инессы не было больше сил поддерживать разговор.

– Я пойду… – сказала она.

– Иди, детка. Не горюй, все будет хорошо.

«Если бы ты только знала… Ничего хорошего в моей жизни уже не будет!» – горько усмехнулась девушка.

Через несколько дней в голове у Инессы созрел хитроумный план.

Натан не мог не пригласить свою закадычную подругу на свадьбу. Инесса приехала в столицу на неделю раньше, чем было нужно. Ей требовалось время, чтобы осмотреться и понять, как реализовать свои планы. У Инессы были некоторые сбережения, по тем временам очень даже неплохие. Но самое главное – у нее была цель.

Через месяц после свадьбы Натана Инесса тоже вышла замуж. Фиктивно. Вместо красавца Натана ее мужем стал подзаборный алкоголик Вася Тришин. За небольшое вознаграждение и дешевую водку Вася прописал Инессу в столице, а через год даже согласился разменять квартиру на две однокомнатные с доплатой.

Инесса занималась не только квартирным вопросом, она прошла все муки ада в институте красоты. Садисты от пластической хирургии прилепили к голове ее торчащие в стороны ушки, заменили крючковатый шнобель на прямой тоненький носик, удалили черные усы над верхней губой и немного подправили разрез глаз. После реабилитационного периода Инесса не стала суперзвездой, но уже не вызывала сочувствия к своей внешности у прохожих. Она научилась делать макияж, модно одеваться, стала разговаривать по-московски и вообще – вписалась в московскую среду.

Инессочка ни на минуту не забывала о Натане. Она регулярно общалась с Майей Львовной и была в курсе всех событий, происходящих в семье у Натана. Она знала, что у жены Натана оказалась внематочная беременность, и плакала в трубку Майе Львовне так горько, как будто сама потеряла ребенка. На самом деле это были слезы радости.

Как-то раз Майя Львовна приехала в Москву, чтобы повидаться с сыном. Инесса любезно предложила ей остановиться в своей квартире. Майя Львовна с радостью согласилась, ей не хотелось обременять молодую семью своим присутствием. Все это время Инесса не виделась с мужчиной своей мечты. Постоянные операции и квартирные хлопоты не давали возможности показаться на глаза Натану.

Зато когда Майя Львовна вошла в аккуратную квартирку своей любимицы, чуть не упала в обморок.

– Инессочка, какая ты стала красавица! Дай я тебя рассмотрю получше. – Женщина принялась тормошить и разглядывать молодую подружку со всех сторон. – Надо же, как ты изменилась, как похорошела! Наверное, женихов – куча? Признавайся! Неужели мне придется расстаться с мыслью увидеть тебя своей снохой? – Майя Львовна тараторила без умолку.

Инесса смутилась. Ей было приятно, что Майя Львовна отметила положительные изменения в ее внешности, но еще больше согревала душу мысль о сильном союзнике в борьбе за счастье.

– Да что вы, Майя Львовна, о чем вы… Натан ведь счастлив, женат…

Женщина суетливо раздевалась и распаковывала гостинцы:

– Сейчас поговорим об этом, иди ставь чайник, я привезла халву. Ты помнишь, какая у нас в «Центральном» вкусная халва? – Она протягивала Инессе сверток со сладостями.

Если честно, Инесса не любила халву. После того как однажды отравилась и попала в больницу, она не могла переносить даже запаха халвы. Но при сложившихся обстоятельствах девушка была готова съесть несколько килограммов древней сладости.

Через пятнадцать минут подружки сидели за столом, накрытым праздничной розовой скатертью с ришелье.

Майя Львовна, понизив голос и воровато оглянувшись вокруг, сообщила Инессе:

– Так вот, девочка моя, у Натана все не так гладко. Ты ведь знаешь, он женился не по большой любви, и в семье к нему относятся без должного уважения. Попрекают, что, мол, он живет на их территории… Жена за ним не ухаживает. Наоборот, требует, чтобы Натанчик бегал в магазин, готовил завтраки, сюсюкал с родственниками… Но ты же знаешь, наш мальчик создан для другой жизни. Не для того я его растила, чтобы каждая шлюха диктовала ему, как жить!

– Какая же она шлюха, она ему законная жена, – осторожно возразила Инесса.

– Да, конечно! – ехидно откликнулась Майя Львовна. – Ты что, забыла, как эта законная жена затащила Натана в постель и спекулировала своей беременностью? И вообще, я не уверена, что она была беременна! – Здесь, конечно, Майя Львовна загнула. Майя Львовна почувствовала, что малость перегнула палку, и дала задний ход: – А даже если и была, это не дает ей права издеваться над моим сыном. Тем более она не вполне здорова: как это здоровая женщина может заработать внематочную беременность? Ты ешь, ешь халву!

Инесса, пытаясь придать лицу довольное выражение, жевала маленький кусочек халвы.

– Действительно, вкусно! – Она решила, что по частям переправит гостинец в мусоропровод, когда гостья заснет или удалится на прогулку.

Майя Львовна продолжала:

– Ты думаешь, Натан мне не жалуется? Ты же знаешь, как мы близки. Он мне все рассказывает. Так вот, они форменным образом издеваются над ним. Я настаиваю на разводе!

У Инессы потеплело в груди. Какая прекрасная новость, какая замечательная у Натана мама! Призрачная надежда завоевать сердце Натана приобрела реальные очертания. Но Инесса не хотела торопить события и не собиралась проявлять инициативу. Пускай Майя Львовна сама произнесет заветные слова. А та и не собиралась отступать.

– Знаешь, девочка, что важнее всего в семейной жизни? – Майя Львовна имела право на статус эксперта в данном вопросе: папа Натана был шестым по счету мужем женщины. – Важнее всего – взаимное уважение и наличие общих интересов. Основа брака – прочная дружба, а не любовь и тем более не секс!

Инессе не оставалось ничего иного, как кивать в знак согласия.

– Если честно, я всегда мечтала, чтобы у Натана была женой такая девушка, как ты. Я знаю, что ты любишь его и готова ради него на любые жертвы. Всякая мать мечтает, чтобы у ее сына была такая жена.

Инесса решила дать волю эмоциям – откровенность за откровенность:

– Да, Майя Львовна, это так. Я действительно люблю вашего сына. Но я от всей души желаю ему добра, я хочу, чтобы он был счастлив.

Глаза у Майи Львовны увлажнились, она высморкалась в кружевную розовую салфетку.

– Боже мой, какая святая любовь! Но ведь он может быть счастлив с тобой, разве тебе не приходило это в голову? – Майя Львовна по-хозяйски огляделась. – Жить вам есть где, детей сразу рожать не нужно, в карьере мы ему поможем, слава богу, связи пока остались. Пойдет в гору, обрастете деньгами, притретесь, а потом можно и детей заводить.

– Вы как хотите, а лично я не смогу затаскивать Натана в постель, чтобы стать его женой. – Инесса грустно посмотрела на собеседницу.

– Не волнуйся, положись на меня. Из этого семейства я его вызволю. Первое время поживет у тебя, а потом… потом все само собой сложится. Ты же не станешь устраивать ему дурацкие сцены ревности из-за каждой шлюхи, как это делает его нынешняя жена?

– Да что вы, Майя Львовна! Я в принципе на это не способна. И потом, я не собираюсь следить за ним. Я просто его люблю.

– Ну вот и хорошо. Славно, что мы договорились. Я пойду приму ванну, а ты пока приготовь мне постель, я устала и хочу немного полежать.

Майя Львовна сдержала слово. Через два месяца Натан переехал к подруге юности. Надо заметить, что он тоже был приятно удивлен изменениям во внешности гадкого утенка. Инесса была на седьмом небе от счастья и всеми способами старалась угодить постояльцу. Тот благосклонно принимал ухаживания, регулярно звонил маме и однажды заявил:

– Знаешь, Инесса, мне с тобой очень спокойно. Может, нам перейти к более серьезным отношениям?

Инесса покраснела:

– Что ты имеешь в виду?

– Давай распишемся, я считаю, что для крепкого брака страсть ни к чему. С тобой я чувствую себя комфортно и защищенно, что ли… Мама моя тебя очень любит. У меня будет статус семейного человека, мы можем жить без взаимных претензий. На детях я не повернут, будут – хорошо, не будут – тоже нормально. Словом, выходи за меня замуж!

У Инессы в голове заиграли фанфары, ей казалось, что сердце сейчас выпрыгнет и запоет от счастья. Она даже не обратила внимания на циничность и холодность сделанного ей предложения, просто сказала:

– Я согласна.

Короткое «согласна» не могло передать всех ее переживаний, бессонных ночей, тоскливых тягот постоянной ревности. Она не просто была согласна, она шла к этому долгих пять лет. Инесса ликовала и была готова посвятить свою жизнь верному служению любимому.

Они расписались без особых торжеств, скромно посидели в небольшом кафе. В числе приглашенных на свадебную церемонию был только один человек: Майя Львовна со спутником. Спутник человеком не считался, это раньше он числился милицейским начальником, а сейчас работал тенью Майи Львовны. Натан боготворил мать, привыкнув с детства к послушанию, и, казалось, был очень доволен тем, что на сей раз угодил Майе Львовне выбором жены.

У мамы действительно обнаружились прочные связи в нужных кругах. Один из бывших мужей Майи Львовны работал областным прокурором. Уже через год молодые получили трехкомнатную квартиру в цековском доме, а Натан продвинулся по служебной лестнице в секретари райкома партии. Надо отдать ему должное, он усердно учился и обрастал связями.

С помощью двух верных помощниц – матери и жены – Натан за три года сделал головокружительную карьеру. К тому времени Инесса забеременела. Она долго раздумывала, говорить об этом Натану или нет, потому что не была до конца уверена, нужен ли ей сейчас ребенок. Главной советчицей по всем вопросам по-прежнему оставалась Майя Львовна.

– Конечно пора! Ты с ума сошла! Я знаю, что тебе не просто мириться с неразборчивостью Натана в связях. Но ты всегда отличалась благоразумием. Пойми и на этот раз, ребенок – лишнее подтверждение прочности семьи и важный штрих в репутации Натана. Разве тебе плохо живется? Ты же как сыр в масле катаешься! Рожай, порадуй нашего мальчика!

Инесса в глубине души была уверена, что ребенок будет ей мешать. Она не хотела обделять вниманием мужа. Тот был согласен с мнением матери.

– Рожай! Конечно рожай, – приказал он в один из редких вечеров, которые проводил с женой.

Для Инессы приказ был равносилен смертному приговору. Она и так постоянно находила у Натана улики, говорящие о беспорядочных внебрачных связях. Да что там улики, ей уже два раза пришлось лечиться, делая вид, что она не понимает, зачем пить такие сильные антибиотики, да еще вместе с мужем. Что говорить о костюмах и белье супруга – на них постоянно присутствовали следы помады, длинные волосы разных оттенков, а в карманах непременно хранились презервативы. Всякий раз подобные улики больно резали сердце. Майя Львовна успокаивала ее и напоминала:

– Не забывай, чем больше вокруг разных шалав, тем крепче ваша семья. Они останутся шалавами навсегда. А ты – законная жена. Так что тем более рожай ребенка. Это и для блядей полезно: пусть не раскрывают роток на чужой кузовок.

Инесса запомнила это надолго. Больше шалав – крепче семья. Когда Инесса лежала в роддоме, изрезанная и измученная, она думала с сожалением, что чутье подсказывало ей верный выход: не надо было рожать ребенка. Натан праздновал с друзьями рождение сына. Так принято: перед свадьбой – мальчишник, в день рождения – мальчишник, после родов – мальчишник. По любому поводу – мальчишник. К сожалению, по итогам мальчишников Инессе всякий раз предстоял визит к семейному венерологу. Он назывался терапевт, хотя по мелковатой понимающей морде «терапевта» легко угадывалось, что врач – не кто иной, как ловец венерических бактерий. По правде сказать, Миша-«терапевт» был неплохим человеком и любил поговорить за жизнь. Он не виноват, что самое большое количество денег ему приносила именно практика врачевания болезней, передаваемых половым путем. Миша любил свое дело. Когда он перечислял заболевания, с которыми приходилось сталкиваться, волосы на голове вставали дыбом. Хотелось бежать на Северный полюс, потому что там, как известно, вредоносные организмы не выживают. По невеселой Мишиной статистике получалось, что гонореей люди болеют всего лишь в три раза меньше, чем сифилисом, а из ста посетителей полтора человека являются носителями вируса иммунодефицита. Глядя на грустную физиономию «терапевта», хотелось верить, что банальные хламидии, герпес и уроплазма – добрые и не очень вредные микробы, которые могут случайно заползти в человека при любых обстоятельствах. Особенно благоприятной средой для заползания таких микробов были как раз мальчишники и прочие командировки.

Инесса отдавала должное науке Майи Львовны: на ее кузовок пока никто не покусился. Правда, со временем пришло горькое понимание, что кузовка-то, собственно, и нет.

Маленький мальчик Никита родился очень слабым. Для мамы Инессы это стало еще одним поводом относиться к сыну с прохладцей. Мало того что он отрывал ее от супруга, еще приходилось терять драгоценное время на посещения поликлиник, развивающие игры и приготовление детской еды. Никита, напротив, с детства чувствуя отдаленность матери, с ревом гонялся за ней по огромной квартире, требовал постоянного внимания и, казалось, не любил больше никого на всем белом свете. Папа Натан воспринял появление нового члена семьи спокойно и сдержанно. По крайней мере, на его образе жизни это никак не отразилось.

Теперь они втроем, под пристальным контролем Майи Львовны работали над папиной карьерой. Натан с остервенением трудился на ниве партийных достижений со всеми вытекающими последствиями. Семейное положение, статус и связи позволяли открывать легким движением руки любые двери. Натан стал большим человеком, то есть достиг такого уровня, на котором количество денег значения уже не имеет. Он стал властелином, сейчас это называется властелин колец.

У мамы Майи и жены Инессы главной заботой оставался Натан. Он являлся, как сейчас говорят, лицом компании. Но на самом деле владельцем контрольного пакета оставалась Майя Львовна. Это она добилась, чтобы Натанчик стал главой разрешительного отдела в строительном главке. После двух лет пребывания на такой должности можно было спокойно отдыхать всю жизнь.

У Инессы была другая точка зрения. Ее все еще больно ранили постоянные гулянки и измены любимого. Инесса решила построить с помощью мужа свою империю. Мысль об этом крепчала с каждым днем, но советоваться со свекровью на сей раз Инесса не собиралась. Однажды после очередного загула мужа Инесса попросила уделить ей немного внимания. Никите недавно исполнилось семь лет.

– Знаешь, Натан, я тебя очень люблю.

– Знаю, дорогая. Я знал об этом всю жизнь! Спасибо, что ты у меня такая. – Обыкновенно с похмелья Натан был щедр на комплименты и любил поговорить.

Инесса продолжила:

– Никита подрос, в сентябре ему идти в школу. У меня появится масса свободного времени. Глупые бабы обычно дуреют оттого, что им нечем заняться. Так вот, я бы не хотела начать думать о том, какая я несчастная и как меня недооценивают. Я всегда видела в тебе не только любимого человека, но и здравомыслящего партнера. Я умею кое-что в этой жизни. Думаю, что легко смогла бы стать главой одного из предприятий, которые у тебя под контролем.

Натан, похоже, не был готов к подобному разговору даже с похмелюги.

– Ты что, собралась делить со мной полномочия? Тебе чего-то не хватает?

Инесса аккуратно взвесила последующие слова:

– Нет, Натанчик. Я только хотела предложить тебе создать новую структуру, например Дом моды, которым я легко смогу руководить. Я отбирала бы туда самых красивых девушек страны, учила бы их хорошим манерам, модельер (он есть у меня на примете) создавал бы для них коллекции, и я смогла бы зарабатывать собственные деньги, да еще иметь свой банк данных. Ну, знаешь, если какое-то мероприятие нужно украсить живыми куклами, мы спокойно могли бы привлекать наших, а не искать их за тридевять земель да еще за бешеные деньги…

Натан задумался. Он всегда восхищался позицией супруги по отношению к его похождениям. Просто оттого, что не знал: в сердце Инессы каждый новый его роман вонзается раскаленным ножом с зазубринами. Соблазн иметь под боком классных молодых телок и дергать любую из них по зову души был велик. Имея такую структуру под контролем, можно было многого добиться. Чего греха таить, среди знакомых Натана не было таких, которые отказались бы от молодого тела, пусть даже продажного. Натан протрезвел и посмотрел на жену новыми глазами. «А что, почему бы нет? Она у меня не последняя дура. Вполне может быть директором модельного дома». Но вслух он сказал:

– Мне надо подумать, на первый взгляд – идея неплохая.

Натан думал недолго. Соблазн иметь подшефных легкодоступных телок и распоряжаться ими на свое усмотрение перевесил все прочие соображения. Через четыре месяца Инесса была назначена директором Дома моды. Под эту историю был выделен приличный бюджет и, как ни странно, получены быстрые согласования на всех уровнях.

Инесса ликовала в душе. Теперь она не только могла контролировать с помощью свекрови денежные потоки, но имела реальный шанс поставлять Натану здоровых симпатичных баб и диктовать им условия любовных отношений с собственным мужем.

Наконец-то она перестанет встречаться с Мишей-«терапевтом», наконец-то будет властительницей не только мыслей, но и желаний своего любимого и вероломного супруга! Более того, все его друзья окажутся в определенной зависимости от нее; перестанут лживо прятать глаза на юбилеях, где в числе приглашенных каждый раз присутствует не менее пяти девушек, которым щедрый Натан подарил по квартире или машине. А может быть, даже и по ребенку. Но нет, слава богу, Миша как-то обмолвился, что в этом отношении она может быть спокойна. Детей у Натана уже не может быть никогда. Удивительно, что он успел зачать Никиту – скорее всего, это был единственный шанс. Тем более жалко, что Никита не вызывал у отца теплых чувств.

«Жалко, что он всего лишь бесплоден, – подумала Инесса, – хорошо бы, у него вообще перестал работать инструмент…»

Она не испытывала злобы, когда думала об этом. Предполагая, что сможет контролировать абсолютно все связи мужа, Инесса собиралась приручить его и использовать как полезное домашнее животное. Для нее было важно, чтобы муж зависел от нее во всем.

Прошло три года. Майя Львовна уже не могла быть полноценным мозговым синдикатом, возраст брал свое. Идею создания Дома моды она не одобряла с самого начала. По советской отсталости Майя Львовна думала, что это – излишества, которые не приносят ничего материального. Инесса не успела доказать свекрови обратное, потому что та покинула лживый мир и ушла в идеальное пространство именно тогда, когда все друзья и партнеры Натана уже не представляли себе жизни без бесплатных красивых телок. Они стали членами клуба ILM и ежемесячно оставляли на его содержание приличные суммы. По-русски иностранная аббревиатура расшифровывалась довольно просто: я люблю моделей. Хитрая Инесса не стала уточнять, что по-английски эти буквы означают Inessa Loser. Models.

ILM функционировал, приносил сногсшибательный доход и побил все рекорды рентабельности уже на втором году жизни. Желающих вступить в клуб было намного больше, чем членских мест. Правда, требования, которые предъявлялись моделям, на первый взгляд, были неординарными.

Максимальный срок работы в агентстве обозначался двумя годами, раз в неделю девушки проходили диспансеризацию у знакомого нам «терапевта» Миши. Без Мишиной справки модели к работе не допускались. Впрочем, логика Инессы была понятна: за два года девушка совершала полный порочный круг и успевала поднадоесть постоянным клиентам. Что касалось выбора именно Миши – только ему доверяло большинство молочных братьев, и в случае чего на него нашлась бы управа.

Инесса, однако, не получала полного морального удовлетворения. Ей хотелось большего. Чего – она не знала сама. Теперь ей и впрямь был известен каждый шаг Натана, она контролировала жизнь его друзей, а количество денег давно превысило все мыслимые цифры.

Эйфория создания бизнеса прошла, все шло как по маслу. Инесса мучительно пыталась внести свежую струю в отлаженный монотонный механизм. Однажды ее осенило.

Она цинично и продуманно записала на видеопленку одну из невинных дружеских групповух и потребовала с каждого участника, кроме Натана, через подставное лицо огромную сумму. Мотив был веский: в случае отказа видео будет обнародовано сначала для жен, затем для широкой публики. Когда Инесса получила деньги, она поняла, что даже не знает, что ей с ними делать. Полчаса тупо смотрела на кучу аккуратных банковских упаковок и анализировала, нужны ли они ей. В этот момент она осознала, что может управлять миром.

Никите исполнилось семнадцать. Инесса через друзей Натана пристроила его в Институт международных отношений, в стране ощущался острый дефицит китаеведов.

После окончания института Никите был подарен салон нетрадиционной медицины, где не покладая рук трудились невозмутимые китайцы. Они делали массаж, вкручивали в акупунктурные точки длинные иглы, грели больные места специальными травяными свечами и молитвенно складывали руки, когда появлялся хозяин, – они называли Никиту мастер. Неустроенных китайцев было много, поэтому вскоре салон превратился в сеть под названием Nikitaets.

Инесса и Натан по-прежнему жили каждый своей жизнью, благо теперь была возможность не зависеть друг от друга. У Инессы чуть не случился апоплексический удар, когда однажды Натан пришел домой и заявил:

– Ин, послушай, я тебя очень ценю, но у меня возникла сложная ситуация – одна девочка влюбилась в меня без памяти.

Девочка была симпатичной ростовской моделью, которая, как и все, регулярно проходила диспансеризацию у венеролога Миши. В один миг у Инессы в душе всколыхнулись все былые сомнения, муки ревности и отчаяние несбывшихся надежд. Только теперь это было во сто крат больнее, потому что она уже стала повелительницей, владычицей…

Придав лицу равнодушное выражение, Инесса произнесла:

– Такое случается у мужчин, ты по-прежнему красив и привлекателен для представителей обоих полов.

– Молодец, в чувстве юмора тебе не откажешь, – слабо съязвил Натан. – Так вот, – продолжил он, – я хотел сказать тебе, что, наверное, имею право переехать в отдельную квартиру, это никоим образом не означает, что я тебя бросаю или расстаюсь с тобой. Я сам знаю, что через какое-то время все пройдет, ты нужна мне. Но долго ли нам осталось? Я хочу некоторое время пожить с человеком, которого, кажется, люблю.

Все зубчатые металлические ножи провернулись в сердце Инессы одновременно. Она испытала такую боль, какой никогда до сих пор не испытывала. Ей хотелось кричать, бросать в воздух бессмысленные бабские вопросы типа «нукактымог, зачтоэтомне, акакжея» и тому подобные, но она не могла позволить себе проявить слабость, поэтому сухо сказала:

– Конечно, делай так, как тебе удобно, – после этого развернулась и ушла спать.

На следующий день Натан, которому месяц назад исполнилось сорок шесть лет, переехал в центровую квартиру, отремонтированную Инессой по последнему слову техники и моды. У них в квартире теперь поселилась влюбленная в Натана девушка, одна из бывших работниц ILM.

Инесса изнемогала от раздумий: что же она не так сделала? В итоге, проанализировав поведение разлучницы, нашла ей дублершу и быстренько поставила в очередь на проживание в городской квартире. Доктор Миша любезно предоставил справку об острой гонорее, которая посетила любимую девушку Натана во время его командировки в Одессу. Любви был подписан смертный приговор.

Инесса, как обычно, была виртуозна в простоте интриг. Миша сам позвонил Натану и загадочным голосом сообщил:

– Натан, дорогой, мне бы очень не хотелось тебя расстраивать…

– Что такое, Миша, неужели мне придется в очередной раз колоть антибиотики?

– Я пока не знаю, – технично выступил Миша.

– Что за загадки, что значит «не знаю»? – возмутился Натан.

– Это значит следующее: если ты успел переспать с девушкой по имени Лариса Чашкина, то приезжай, дорогой, за порцией лекарств. – Миша мог позволить себе некоторую фамильярность с давними клиентами.

Натан удивился:

– Подожди, ты ничего не перепутал?

– Хочешь обидеть старого еврейского доктора? У тебя что, с ней особые отношения? Так пусть они будут! Только через презерватив. А анализ все-таки сдай, брат, очень рекомендую.

Натан все равно собирался сдать анализы после командировки в Одессу. Это было традицией. Но Ларису Чашкину выгнал из квартиры в тот же вечер. Впрочем, приятные воспоминания о любви было трудно выгнать из потасканной приземленной души. Хотя претенденток на любовь хватало.

Так и пошло. Натан стал редко появляться дома, потому что в его берлоге (так называл квартиру сын Никита) с определенной периодичностью менялись телки, и каждая любила его без памяти. Так Инесса освоила новый виток бизнеса: режиссерские знакомства. Все до единой барышни были ее ученицами. И все уходили ровно в тот момент, когда Инессе этого хотелось.

Инесса пошла дальше. Зная нрав друзей Натана, она воспитывала моделей специально под них, а позднее создала специальную школу, которая существовала на средства спонсоров, заинтересованных в продвижении юных талантов. Надо заметить, что некоторые хлопотали и о продвижении мальчиков, такие тоже имели шанс на удовлетворение желаний. В день нашего прибытия в школу мадам Лосер из молодых дарований уже можно было вымостить не бульвар, а целый квартал. К этому времени она не просто бессовестно вымогала пожертвования на «школу», некоторые богатеи охотно сами несли деньги, только бы раздобыть себе нужную попутчицу в жизни. Параллельной жизни. Так им хотелось. Бедняги думали, что такая мелочь, как денежные знаки, может подарить опцию в виде второй или третьей жизни.

Инесса не считала свой бизнес зазорным. Уже давным-давно началась другая эпоха, публичные дома и клубы садомазохистов перестали быть подпольными, напротив, их названия звучали необыкновенно романтично и призывно: «Надежда», «Райский уголок», «Стань собой», «Реальная любовь». Вероятно, посетители этих мест, невзирая на конкретные извращения, чувствовали себя немного шалунами, немного детьми, немного волшебниками.

Инесса не делала ничего противоестественного: она всю жизнь боролась за своего любимого, пусть в борьбе победит сильнейший. Ослепленная единственной любовью, мадам Лосер не видела ничего плохого в том, чтобы помогать бедным девушкам встать на ноги. Особенно за счет мужчин, слабых на передок… В ее деятельности присутствовало благородное начало – она, как санитар леса, освобождала прекрасных, но бедных духом матерей семейств от подонков-мужей и соединяла их с теми, кого они были достойны.

Чудовищный цинизм и собственное неблагополучие, совмещенные с властью и деньгами, родил продукт, который мы прозвали модным именем «Челси». И постепенно «Челси» все более превращалось в конкретно-агрессивное Челюсти, определение, которое мне однажды подсознательно открылось. Кажется, я уже говорила об этом. Когда я услышала ее историю, историю нашей леди-босс, поняла, что более несчастного человека – при всех деньгах и регалиях – не встречала никогда в жизни. Мне захотелось плакать. Но у нас в школе это было запрещено.

Учебный процесс

В основе данного тренинга лежит современное искусство вербовки, которое вы изучите в рамках воздействия на мужчин. Современная наука вербовки – это в первую очередь организованный способ воздействия на сознание и подсознание человека с использованием закономерных процессов его физиологии и психологии восприятия.

Из описания услуг школы знакомств

Все мы с нетерпением ждали момента, когда же нам хоть немного приоткроют тайные списки наших женихов. Мы гадали, как все будет происходить: будет ли это компьютерная база данных или кастинг, а может, нам предложат выбрать из нескольких, показав их в каких-то тайных, только ими посещаемых местах?

Надо заметить, что стальная закалка была не у всех. Московская девушка Катя, не выдержав постоянной муштры, криков и отвратительных уроков драмы, сама удалилась с игрового поля, даже не попрощавшись. Просто на очередной лекции мы ее не увидели. Спросить у Лосер о судьбе ученицы никто не решился. Видимо, были использованы волшебные свойства магической Белой двери, и бедную Катю просто выкинули за нее без предупреждения.

Дни пролетали стремительно, наш плотный график едва позволял заметить, как мы изменились – честное слово, в лучшую сторону. Фигуры нашей команды в результате упорных ежедневных тренировок подтянулись, обросли где надо мышцами, лишний жирок улетучился, мы немного освоили компьютерные премудрости, сносно общались на английском языке, овладели классической литературой и поняли, чем отличается скрипичный ключ от гаечного. Мы чувствовали, что почти созрели для встречи с джинном из бутылки. Но мадам Лосер никуда не спешила.

Она не уставала повторять, что все в первую очередь зависит от нас самих. Приводила в пример известную телеведущую, которая не забывала напоминать с экрана, что познакомилась со своим мужем случайно в очереди на паспортный контроль в аэропорту Шереметьево.

– На самом деле она два года потратила на то, чтобы досконально изучить привычки, любимые места, привязанности и психологические особенности своего подопечного. Только после этого, приняв тот облик, который безоговорочно соответствует любимому образу избранника, купила билет в то же место, куда собирался отправиться он. Дальше вы знаете. Теперь она частенько рассказывает, не моргнув глазом, о светлой и чистой любви, которая поселилась в их сердцах с первого взгляда. – Лосер иронично хмыкнула. – Прежняя любовь мужчины к жене и двум симпатичным девочкам превратилась в пыль за время трехчасового перелета. – Инесса выдержала театральную паузу. Она всегда так делала, когда информация требовала переваривания и некоторых выводов. После того как выводы, по мнению наставницы, были сделаны, Лосер продолжила: – Теперь понимаете, чего стоит то самое беспроигрышное знакомство. Конечно, можно по советам «опытных» специалистов поехать на экономический форум в Лондон, Петербург или Давос, например, и на пару дней закадрить олигарха, если его, конечно, еще не тошнит от охотниц за подарками. Или засесть в «Галерею», чтобы сразу получить на лбу клеймо: «Готова на разок. Сразу. Дорого». Еще можно нагло приставать к уставшим толстосумам в клубах или в фитнес-центрах, но все это – стопроцентное попадание на время и деньги. Максимум, на что можно рассчитывать, – это краткосрочный перепихон по вызову. Сумма, вырученная в виде подарков или денег, скорее всего, будет адекватна тарифам проституток из Night flight. Думаю, всем понятно, что вступительный взнос в форме туалетного минета не способствует образованию долгой сердечной привязанности. Такие чудеса уместны примерно на третьем году совместной жизни для того, чтобы немного освежить сексуальный инстинкт.

Лосер не просто читала лекции, она приводила конкретные примеры из жизни и моделировала ситуации, заставляя нас быть их участницами. Нам казалось, что мы знаем про будущих кавалеров абсолютно все. Наша готовность обольщать даже хромую собаку была на высшей точке, мы чувствовали себя подобно спортсменам перед командой «Марш!!!».

Фальстарт

К сожалению, ради замужества огромное число российских женщин действительно сегодня готовы отказаться от профессиональной самореализации: такой «карьерный рост» (в отсутствии любви и опыта построения семейных отношений), как правило, и приводит к печальным последствиям. Общественный запрет на вынесение «сора из избы» ведет к накоплению отрицательных эмоций, к депрессивным расстройствам, к другим заболеваниям; однако женщина терпит все это ради мифического мира в семье и сомнительного будущего своих детей.

nfcenter@mtu-net.ru

На одном из уроков Лосер сказала:

– С завтрашнего дня у вас начинаются индивидуальные занятия. Каждая из вас получит досье. После того как вы детально изучите объект, я проконсультирую каждую, и мы наметим план. План покорения Олимпа.

Мы обрадовались этому заявлению, нас не смутил даже отвратительный урок драмы, на котором доктор медицинских наук с выражением озабоченности и смущения на лице показывал нам картинки половых органов и рассказывал в деталях процессы, происходящие в организме при «мануальном воздействии» на те или иные интимные и не очень места. По-моему, ему самому было неловко; судя по всему, другие воздействия были ему плохо знакомы. Мы, возможно, знали побольше, чем он, просто такие умные слова, как «куннилинг» и «петтинг», были у нас не в ходу. Еще более неприятными были практические занятия, на которых мы имитировали все состояния сексуального возбуждения: от полной холодности до экзальтированного многократного оргазма.

Известие о том, что завтра мы получим досье наших будущих любимых, растянуло ночь до бесконечности.

Наутро нас ждало жестокое разочарование. Досье женихов выглядели убого: в них даже не было фотографий. Описание любимого состояло из нескольких слов и касалось в большей степени того, что ему нравится в женщинах. Нюра обиженно протянула:

– Инесса Алексеевна, а почему фоток нет?

– Подойди ко мне, голубушка!

Пока Нюра-близнец приближалась к Инессе, та коварно продолжала:

– У меня есть для тебя подарок. – Она взяла со стола желтую карточку. Потом вернула ее на исходную позицию и открыла ящик стола. Когда Нюра приблизилась, заорала в голос: – Для чьих куриных мозгов я распинаюсь здесь все эти полгода? Тебе не ясно, что рожа и телосложение твоего придурка не имеют никакого значения?!

Нюра заметно побледнела.

– Я просто… Все так думают… – Она мямлила и не могла собраться с мыслями.

– Кто еще так думает? – Инесса грозно оглядела нас.

С места поднялась Даша-близнец:

– Но, Инесса Алексеевна…

– Тоже шагай сюда! – свирепствовала мэм. – Кто еще хочет что-нибудь сказать?

Мы притихли. Никому не хотелось после такого количества пыток вернуться к исходному положению.

Страшная тишина зависла в аудитории. Мы опустили глаза. Однако Лосер не успокоилась. Она реально кайфовала от нашего страха, поэтому пауза длилась минут пять. Проницательный взгляд наставницы тщательно ощупал каждую из нас.

– Поднимите глаза, вам нужно посмотреть, какой сюрприз я приготовила для тех, кто не понял, зачем тратил мое драгоценное время!

Мы послушно подняли веки и сконцентрировались на Инессе. Она, немного порывшись в ящике, достала две карточки. Красного цвета. Протянула их близняшкам и театрально произнесла:

– Жаль, очень жаль! Я так надеялась, что вы оправдаете мои ожидания. Билеты и доставку домой я вам обеспечу, как обещала. – Она скорчила горестную гримасу. – Не поминайте лихом, я возлагала на вас большие надежды.

Девчонки не верили тому, что происходит. Они выглядели жалкими, несчастными подзаборными дворняжками, в просящих глазах светилась надежда на случайный кусок съестного, пусть протухшего, грязного, но съедобного…

Лосер не могла успокоиться, она вошла в раж:

– Я прежде вам ничего не говорила, потому что уже несколько сезонов не пользовалась красными карточками. Однако не зря их сохранила. Домой! Я сказала – домой! Мои решения не меняются, обжалованию не подлежат и не обсуждаются!

Лосер демонстративно обошла близняшек и сказала:

– Вернемся к прерванной лекции. – Она обернулась и прошипела Даше с Нюрой: – Вы все еще здесь? Прощания не будет, не ждите! Более того, если мне станет известно, что вы в Москве, последуют такие санкции, что прошлое покажется вам раем. Отправляйтесь. И помните, что по своей вине потеряли шанс забыть, откуда вы вылезли!

Девчонки понуро вышли из аудитории. Лосер, выставив девушек, начала с того момента, на котором закончила речь:

– Итак, я думаю, что всем понятно, почему в досье нет фотографий претендентов? Что для нас главное? – Она оглядела нас уже совершенно другим, спокойным взором и по очереди стала опрашивать оставшуюся на поле команду.

Положение спасла смелая красавица Анжела:

– Главное – не то, что мы знаем о них, а то, какими они видят своих идеальных женщин. Значит, наша задача – превратиться в ту женщину, которая является женщиной мечты.

Инесса пытливо посмотрела в огненные глаза Анжелы:

– Браво, девочка! Жалко, что поощрительных карточек у меня нет. Но я даю тебе фору на одну желтую.

В этот день мы разошлись с лекции притихшими и задумчивыми. Всех терзали мысли о будущем близняшек, к которым мы привыкли. Больше мы их не видели. Только через год я узнала их по фотографии в какой-то желтой газетенке. Их красивые, немного усталые лица с закрытыми глазами располагались на первой полосе газеты. Фотка была трогательной, потому что девчонки лежали обнявшись, как будто заснули. Заголовок был прост и понятен: «Самоубийство или передозировка?» Я не стала читать статью.

Эта ситуация не нуждалась в аналитической оценке. Мне было ясно одно: девчонки были бы живы, если бы не «Челси». А может, на фотке вовсе не они, а просто похожая пара девушек… Думать так было легче.

Жесткая конкуренция

Содержанки – это ведь явление социальное, совершенно к тому же не обработанное общественной мыслью. Дамские журналы склонны рассматривать содержанку в самом скудном умственном контексте – как вторую, побочную женщину богатого мужчины. Но если судить по капиталовложениям, то оказывается, что на самом деле содержанки занимают первое место. И по сути своей они жуткие карьеристки. Всегда стоят на страже, начеку: а вдруг появится лучший (чем ты, например) мужчина? Выбрав один объект обольщения, профессиональная содержанка никогда не упустит из виду более выгодный. Так и продвигаются вверх по служебной лестнице: сначала один мен, потом второй – его друг, затем друг друга, далее его директор… Чем не славная карьера?

Именно об этом собиралась поговорить с нами мама Лосер на следующий день. Она намеренно не заводила с нами разговор об изученных вдоль и поперек коротких справках о наших будущих мужьях. Мы, в свою очередь, не могли отвлечься от ее рассказов, потому что, во-первых, ждали, когда же Инесса перейдет к самому интересному. А во-вторых, не хотели повторения вчерашнего душераздирающего эпизода, который, как потом оказалось, поставил точки в двух одинаковых предложениях под названием «жизнь». Кроме того, будет справедливо признать, что лекции Инессы были жутко интересными, потому что теория всегда подтверждалась примерами из жизни или интерактивно опровергалась.

На сей раз мэм поведала нам о невероятно сложном внедрении на рынок завоевания богатых женихов.

– Дорогие мои девочки! (Взгляд.) Сегодня мы поговорим о самом сложном моменте, который вы, надеюсь, с моей помощью сумеете преодолеть. Если вы знакомы со статистикой, то должны обладать информацией, что популяция женщин в нашем городе намного превышает популяцию мужчин.

Мы уже были достаточно подкованы, чтобы отличить слово «популяция» от слов «популярность», «менструация», «папарацци» и «овуляция».

– Это – не главная проблема. Проблема в том, что именно богатых мужчин – весьма и весьма ограниченное количество. На всех не хватает. Особенно с учетом того, как с каждым годом растет число выпускниц школ, лучшие из которых все равно приезжают в Москву. А потом под любым предлогом здесь остаются. Не забудем и московских претенденток. Несправедливая злодейка судьба отказалась выделить по одному богатому, честному, благородному, красивому и верному мужчине для каждой соискательницы. Поэтому соотношение один к двадцати тысячам должно бы нас огорчить. Ан нет! Я призываю вас возрадоваться. Потому что сухая статистика дает нам некоторый шанс на оптимизм.

В среднем количество половых актов, которые полноценный зрелый мужчина совершает в неделю, равно трем. Все остальное, во-первых, идет во вред здоровью (они в своем возрасте уже думают о нем), во-вторых, может происходить за счет допинга типа виагры (это означает, что максимум через пять лет человек приляжет на шунтирование или станет полным импотентом), в-третьих – и это самый радостный вывод – всех не перетрахаешь! То есть путем несложного арифметического действия мы прогнозируем, что оптимальный годовой человеческий максимум – 52 умножить 3 = 154 раза. Отнимем два законных раза с женой, получаем 154 минус 104 = 50. Это и есть более-менее реальное количество актов соития, которые происходят естественным внебрачным путем. У одного моего знакомого парня в записной книжке под кодовым словом «театр» внесено около тридцати имен женщин. По моим подсчетам – за год ему удастся переспать с кем-то два, а с кем-то только один раз. У девушек очень мало шансов закрепиться в стабильной позиции при таком редком сексе. Пока малыш не осознает, что находится в состоянии дикой психологической зависимости от твоего образа, что каждый шаг без тебя – дикая пытка, что каждый призывный женский взгляд напоминает ему только об одной девушке, уверенности в будущем союзе быть не может. Знаете, почему я так долго мариную вас? Научиться любить не любя – одна из самых трудных задач на свете. Теперь вы у меня начитанные, знаете много примеров из классической литературы, когда подневольная жена накладывала на себя руки. Вы осознанно ступаете на эту тропу, поэтому я сделаю все, что могу, а вы – все, что зависит от вас.

Помните, вам предстоит иметь дело с искушенными людьми. Поэтому нарушение даже одного из правил может привести к нежелательной развязке.

Дальше мадам Лосер поведала нам, как одна из ее выпускниц уже почти жила с человеком, которого они «разрабатывали» восемь месяцев. Казалось бы, все идет хорошо. Однако, вопреки указаниям, девушка слишком много общалась с подругами и обсуждала с ними по телефону, как она хлопнет лоха, как припеваючи будет жить, как сбудутся ее мечты. Она имела все основания, чтобы так думать: мужик уже объявил жене о решении развестись и потихоньку перевозил манатки в огромную новую квартиру на Волхонке.

Жены, знаете ли, тоже иногда бывают умными. Жена этого парня, услышав о разводе, попросила его повременить две недели. Мотив был веский:

– Мы прожили с тобой столько лет. Останься хотя бы на две недели, у тебя ведь день рождения, отпразднуем вместе в последний раз, а потом уходи спокойно.

Сердце пожилого труженика сексуального фронта дрогнуло. Он задержался на две недели. А супруга немного напряглась и поставила телефон девушки на прослушку. Все сработало отлично. На свой день рождения старичок получил в подарок аудиоплеер и нарядный диск.

– Ты записала для меня песню? – поинтересовался он у супруги.

– Нет, дорогой, гораздо лучше. Послушай внимательно, только прямо сейчас. А я, чтобы тебе не мешать, поеду в магазин, заплачу за подарок, я отложила для тебя шикарный письменный прибор из слоновой кости, думаю, тебе понравится.

Пока женушка покупала подарок, мальчик слушал диск. Он узнал о себе много нового: вообще-то зовут его не Зайка и не Игорь, у него есть много нормальных человеческих имен: вонючий козел, старая жопа, лох, импотент, овцефил и так далее. Еще он узнал, как любимую тошнит от его мерзкого туловища и волосатого живота, как она ненавидит трахаться с ним и притворяться, что ей хорошо, какие у него неприятные пальцы на ногах, бородавки на спине и так далее… Короче, он узнал всю правду-матку.

Естественно, остался дома с супругой, а клуб клиентов мамы Инессы потерял одного члена, – похоже, любовь на стороне стала интересовать его гораздо меньше. Квартиру на Волхонке он переписал на жену в знак примирения.

Лосер, закончив рассказ, отпила «Эвиан» из бутылки, затем спросила:

– Как вы думаете, в чем ошибка моей подопечной? Скажи-ка ты, Нина!

Нина из Питера подумала пару секунд.

– Думаю, что их несколько: во-первых, она нарушила правило не обсуждать с подругами свою личную жизнь, во-вторых, никогда не говорить плохих слов о претенденте и потом, скорее всего, слишком рано почувствовала себя на коне.

– Отлично! Все именно так. Была еще одна ошибка, она характерна: девчонка решила, что справится без меня, и не приходила на консультации. После того как ее послали подальше, она пыталась встретиться со мной, но есть железное правило: с лузерами я не работаю. Я вам хочу сообщить еще одну новость: вы должны реально полюбить человека, которого хотите использовать. Тогда соблазн поделиться с кем бы то ни было своим настоящим отношением к избраннику отпадет сам собой. Но полюбить по заказу невероятно трудно, поэтому вся ваша жизнь превратится в ежеминутную работу. Запоминайте следующее правило: не расслабляться ни на минуту. Ваша жизнь находится под контролем, что бы вы ни сделали, что бы ни произнесли, вокруг вас – камеры видеонаблюдения, записывающие устройства, наемный персонал и прочие неприятные мелочи. В системном исчислении эта комплектация жизни работает около полутора-двух лет. Если прецедента не возникло, в силу вступает точечная проверка. Кто скажет, что это такое? Мы ведь посвятили этому вопросу пару лекций?

Аня – «мисс Волгоград» робко подняла руку:

– Наверное, это может произойти в любой момент… Ты никогда не знаешь, следят за тобой или нет, поэтому должна вести себя так, будто ты – под пристальным контролем.

– Браво, Аня, браво. Мне нечего добавить. Впрочем, может быть, ваш избранник не окажется маньяком внедрения в чужую жизнь и не станет контролировать каждое ваше слово. Но и в этом случае я говорю: не расслабляйтесь. Потому что, кроме подставных ситуаций, в жизни существуют простые глупые случайности, когда вас цепляют на ерунде. У меня был великолепный клиент, полностью готовый, в пяти минутах от ЗАГСа. Он пригласил мою девочку в предсвадебное путешествие на Мальдивы – рай для молодоженов. Клиент был продвинутым дядькой, постоянно пользовался компьютером и возил его всегда с собой. Конечно, он разрешал любимой пользоваться в поездке своим компьютером для переписки с подругами. Эта дура отвлеклась и забыла отключить компьютер после того, как пообщалась с «братом». Жениху даже не надо было ничего искать, достаточно было просто нажать на кнопку. Он получил развернутую характеристику прекрасного отдыха, гостиницы, ресторанов, развлечений и прочего антуража. Казалось бы, ничего такого, но последняя фраза немного смутила: «Вот бы на месте этого козла был ты!» Девушка пришла с пляжа и обнаружила свои шикарные вещи сваленными в кучу возле бунгало. Спасибо, что любимый не оказался слишком вредным и сверху культурно положил билет на самолет. Больше она его не видела.

Так что повторяю еще раз: счастлива будет та, которая сумеет действительно полюбить своего мужика. В противном случае – расценивайте свою жизнь как круглосуточный высокооплачиваемый труд. Немного расслабиться можно будет только тогда, когда на вас будут оформлены пара домов, квартира в центре и появится собственный счет в швейцарском или немецком банке.

Пожалуй, я была самой внимательной слушательницей курсов мадам Лосер. Она, кажется, заметила это и зачастую во время рассказа обращала свой тяжелый взгляд в мою сторону. Со временем я привыкла и перестала искать объяснение повышенному вниманию к собственной персоне. К этому времени мне кое-что стало понятно. Постепенно те вопросы, которые начинались со слова «как», получили однозначные, невероятно циничные, но правдивые ответы. Без ответов пока оставались вопросы с «почему».

Противника нельзя недооценивать

Убогих схем подавления-влияния-управления-стимулирования и манипулирования может быть сколько угодно. Ты думаешь, это ты их «снял» тогда в ресторане (ладно, пусть будет «завоевал»)? Ничего подобного. Тебя элементарно охомутали и теперь используют на полную катушку. Эти царевны-лягушки эволюционируют в мерзких, капризных и назойливых жаб, превращая твое урбопространство в вонючее болото. Если бы ты слышал, что говорят эти нежные голубоглазые ангелочки о вас, попивая кофий с пироженками в кофейнях, пока вы выдумываете новые прибыльные темы для бизнеса. Как животрепещуще они рассказывают о прошедшей ночи нелюбви… И все это, поверь, от большого и чистого чувства.

Целое занятие наша строгая учительница посвятила вопросу противостояния с будущими соперницами. Как ни странно, в первую очередь речь зашла о женах. А мы по своей глупости уже давно не имели их в виду, считая, что старая надоевшая кошелка – это первый груз, который хочется выбросить с корабля.

Инесса Алексеевна была противоположного мнения.

– В вашем нелегком деле первыми и самыми сложным врагами с большой форой и знанием жизни станут жены ваших будущих женихов. Поэтому в нашей базе данных – тщательно отобранные претенденты. Есть несколько признаков, по которым мы отличаем перспективного члена клуба от нулевого. Слушаю ваши предположения. – Лосер выжидающе замолчала.

Первой подала голос Нина из Питера:

– Может быть, богатство?

– Не без этого, но это не главное. Ну, смелее, говорите!

– Чтобы был холостой? Или без детей? – с сомнением произнесла Луиза.

– Дорогие мои, человек, который до наступления среднего возраста не завел ни одной жены и ребенка, наделен патологией. Он довольно непредсказуем и, может быть, психически нестабилен. У него возможны отклонения клинического характера: педофилия, полная импотенция или другая сексуальная ориентация, которую он тщательно скрывает. Нам даже лучше иметь дело с порнотеррористом, чем с неполноценным и психически неуравновешенным мужиком. Какие еще предположения?

– Например, если мужчина не любит свою семью, – тихо сказала Инга.

– Вот это уже ближе к делу. Хорошо, я называю вам критерии в порядке убывания значимости: возраст тридцать пять плюс явные признаки неуважения к своей семье. Это, кстати, легко просчитать, понаблюдав за мальчиком в ресторане два-три раза. Дальше – число браков, детей, национальность, щедрость. Это тоже несложно узнать: по гонорарам, которые человек оставляет проституткам, и по подаркам для временных девушек. В этой среде слухи распространяются со скоростью звука, после первой выплаченной тысячи на беднягу в течение недели формируется лист ожидания. Да, не последнее значение имеет социальный статус и род занятий. Шансов на то, что бывший мафиози оставит семью ради телки, практически нет. Для семьи – это и плюс, и минус. А для нас – очевидный плюс. Мне вы нужны только живыми. Это, надеюсь, понятно?

Дальше Лосер просветила нас насчет жен. Она рассказала, что в наше время жены отлично натренированы дурным к себе отношением и наглядным развратом мужей, их на простую интрижку не возьмешь. Мужики сами устали от беспардонного приставания к их кошелькам. Один ковбой, находясь с супругой на званом ужине, минут пять не мог отбиться от телки, которая откровенно пыталась засунуть ему в брюки свою визитку. Супруга деликатно делала вид, что не замечает агрессивных попыток срубить денег, не отходя от кассы. Когда она в очередной раз повернулась и застала ту же ситуацию, решила все-таки представиться девушке: «Здравствуйте, я – его жена!» – и ткнула пальцем в атакуемого. «А я – по делу!» – попыталась отбиться наглая блядь. «По делу – в рабочее время!» Супруга демонстративно взяла пару вилок со стола и постучала одной о другую. Шлюху как ветром сдуло. После этого жена благосклонно выслушала причитания безвольного отца семейства, которые заключались примерно в следующем: «Какие же наглые стали девки! Они ведут себя так, как мы вели себя по молодости на танцах, когда ходили снимать баб!» Это прозвучало неубедительно, но супруга удовлетворенно кивнула в знак солидарности.

– Более того, обладая связями и знакомствами, грамотная супруга может доставить опасной сопернице кучу неприятностей, начиная от банальной кислоты и заканчивая нанятым киллером, – продолжала лекцию мэм.

«Ничего себе неприятность», – подумала я.

– Это, конечно, в том случае, если она решит пойти в лобовую атаку, – словно прочитав мои мысли, добавила Лосер. – К таким методам прибегают не особо мудрые бабы, ставя себя под правовую угрозу. Зачем? Ведь есть масса умных способов выключить противника из игры. Собственно, они аналогичны тем, которые вы с моей помощью будете использовать.

Зная, что одним из способов во все времена была вербовка шпиона в стане врага, я по мере возможности поддерживала дружбу с племянницей Лосер. Это позволяло мне быть в курсе малейших деталей жизни школы «Челси». Кажется, Ирина мне доверяла.

Первая атака

Не каждая женщина сможет нести это тяжкое бремя. Ведь и днем и ночью, и даже по выходным, придется ничего собой не представлять, но казаться интересной; быть все время занятой и в то же время ничего не делать; выглядеть эротически привлекательной, одновременно не вызывая ревности; ежедневно оставаться желанной, никогда не желая по-настоящему; и самое главное – правдоподобно имитировать оргазм после изнуряющего одиннадцатиминутного секса. Каково, а? Это тебе не в офисе на звонки отвечать сладким голосом…

К моменту выбора мы хорошо усвоили, что выбора, собственно, нет. Группе «Челси» просто нужно отработать практические занятия и сдать госэкзамен вместе с желтым билетом. Это – наш белый билет, с помощью которого мы сможем позволить себе отдыхать всю жизнь. Аспирантура и практика – не в счет.

Луиза «познакомилась» со своим заранее любимым человеком в лифте офиса «Газпрома». Серьезная и сосредоточенная, без видимой косметики, только с прозрачным блеском на губах и чуточкой румян, элегантно вошла в кабину на восьмом этаже.

Кабина была заполнена четырьмя мужиками. Судя по всему, появление Луизы стало для них приятной неожиданностью. Гладко затянутые в узел волосы, черная оправа для имиджа, холодноравнодушное выражение лица, глубокое декольте, черный строгий костюм и ярко-красные туфли на шпильке только подчеркивали темперамент и красоту девушки. Луиза – чистый референт по виду – независимо и довольно громко поздоровалась:

– Добрый день, коллеги!

«Коллеги» немного удивились и неуверенно откликнулись:

– Добрый…

Дама была оскорблена недружным приветствием и позволила себе иронично оглядеть присутствующих, приподняв символическую оправу на носу. «Коллеги» были явно смущены. Один стал тупо смотреть в потолок, другой поправил галстук, третий уставился на декольте, а четвертый мысленно раздел ее и удобно пристроил к своему рабочему столу. Да, это был он.

Луиза, следуя указаниям мамы Лосер, собиралась выйти на предпоследнем этаже. Остальные выходили ниже. Гораздо ниже. Она нажала на кнопку и взглядом показала, что желает продвинуться вглубь, чтобы не мешать выходящим раньше. Самцы поняли приказ и дружно раздвинули тела. Цель, однако, захватила наживку и неотрывно пыталась поймать взгляд сотрудницы по цеху. Взгляд не ловился. Цель пропустила свой этаж и последовала за Луизиным задом прямо до женского туалета.

Луиза хорошо подготовилась к первой встрече, поэтому предусмотрительно захватила с собой томик Достоевского. По иронии судьбы – это был «Идиот».

Сидеть на стульчаке в узкой черной юбке было крайне неудобно, но Луиза мужественно прочла двадцать три страницы. Вдумчиво, с расстановкой, вникая в текст. Посмотрев на часы, она решила, что деловой человек не позволит себе провести возле женского туалета тридцать две минуты, и решительно захлопнула книгу, заложив страницы розовой кожаной закладкой.

Глядя на себя в неровное туалетное зеркало, Луиза представила, что «любимый» по-прежнему ждет ее возле сортира. Если так, интересно, о чем он думает? Что у нее понос или что она превратилась в мотылька и вылетела в вентиляционное отверстие?.. Она задорно улыбнулась, увлажнила губы прозрачным блеском Бюг и оглядела себя с головы до ног.

Подошла к двери, прислонилась ухом к белому полотну, решила, что пространство безопасно и туалет можно покинуть. Она осторожно приоткрыла дверь. В забрызганном зеркале отразился пустой и грустный коридор предпоследнего этажа высотки. Под правой туфлей Луизы униженно валялась визитная карточка члена совета директоров чего-то важного… Она подняла ее и убедилась, что не ошиблась в выборе жертвы. Аккуратно положила визитку на прежнее место. После этого девушка спустилась на дальнем лифте, распустив волосы и надев большие темные очки.

Следующие три дня Луиза провела на тренировочной базе команды «Челси», где бесконечное количество раз репетировала сцену «случайной встречи» на бизнес-ланче в ресторане «Шатуш». Места для контакта с разрабатываемым объектом невесть откуда узнавала мама Лосер.

Луизу с «деловыми партнерами», подобранными Инессой Алексеевной, усадили за стол на небольшом подиуме. Лжебизнесмены нарядились в темные деловые костюмы, вели себя скромно и говорили очень тихо.

На подиуме располагался еще один стол, за которым уже обедал «трофей» со своими партнерами – тоже двумя мужчинами. Все трое оживленно переговаривались между собой, пока у одного из них не пропал дар речи. Он увидел, как прекрасная незнакомка, страдающая несварением желудка, усаживается за соседний стол с двумя мужиками. Луиза была верна образу: строгий узел волос на затылке, темно-синий брючный костюм и белая блуза с глубоким декольте. Девушка уселась боком к члену совета директоров и спокойно достала из сумки несколько листов, запечатанных в прозрачные файлы. По плану мнимые бизнесмены должны были обсуждать какие-то важные договора.

После того как заказ был сделан, Луиза начала премьерный показ спектакля под названием «бизнес-ланч».

Все участники действия заинтересованно уткнулись в бумаги и, периодически задавая друг другу вопросы, делали пометки на листках. С таким же успехом они могли играть в «морской бой», но это могло бы смутить жениха. Впрочем, его партнеры уже попросили счет и, похоже, собирались уходить. Перед Луизой стояли бокал с водой без газа, чашка эспрессо и тарелка с зеленым яблоком. Когда официант принес соседям папочку с кредитной картой, Луиза решила сделать то, ради чего она и пришла на деловую встречу.

Она взяла яблоко с тарелки и стала рассматривать его, изящно поворачивая то одной, то другой стороной. В этот момент со стороны соседнего столика послышалось напряженное:

– Идите, идите, я немного задержусь…

Луиза аккуратно отрезала небольшой кусочек яблока и двумя пальцами с аккуратным французским маникюром отправила в рот. Затем положила яблоко на тарелку и продолжила деловой разговор. Клиент не уходил. Через пару минут девушка повторила манипуляцию, но перед тем, как съесть очередной кусочек, немного порассуждала о недостатках и преимуществах фальшивого договора. Только после этого изящно отправила в ротик прозрачный ломтик яблока. Все. Жених подозвал официанта и что-то передал ему. Затем встал и, не сводя с девушки глаз, надеясь хоть на мимолетный контакт, стал нарочито медленно выбираться из-за стола.

Проходя мимо равнодушной темноволосой красавицы, он уловил запах любимых Chanel Chance. Нет! Он не мог так просто отпустить ее.

– Простите за бестактность, я могу уточнить у вашей дамы, как называются ее духи?

Ребята заулыбались. Тогда Луиза, оторвавшись от «договора», впервые посмотрела на своего жениха и удивленно приподняла правую бровь:

– Они называются «Шанс».

– Я так и думал… Простите, а мы не встречались с вами раньше?

– Сомневаюсь. – Луиза покачала головой и демонстративно вернулась к контракту.

– Извините, приятного аппетита. – Жених ретировался.

Через пару минут официант принес Луизе записку и знакомую визитку. Луиза прочитала текст, вернула записку вместе с визиткой и попросила отдать это владельцу, когда представится возможность.

Халдей удивился, но пообещал все исполнить.

В записке старательным убористым почерком было написано: «Вы – моя судьба. Поверьте, со мной такое – впервые. Позвоните, скажите хотя бы два слова. Прошу вас. Вадим К.». На визитке также старательно был выведен номер мобильного. Он был не нужен Луизе. Впрочем, так же как и адрес, год рождения, годовой доход, семейное положение. Вся эта информация была заботливо собрана мамой Лосер. DATABASE.

Через пятнадцать минут лжебизнесмены покинули сцену. Премьера прошла отлично. Как и полагается, поклонник терпеливо ждал в машине. Он подбежал к девушке, как только она, протянув узкую ладошку, попрощалась с партнерами.

– Извините, ради бога, за мою назойливость, уделите мне пару минут. Может быть, еще кофе?

– Нет, спасибо. – Луиза была холодна как лед, но в ее глазах горело пламя страсти и желания. Научиться зажигать это пламя можно было за полтора часа на уроке драмы, а если еще закапать волшебными синими каплями, взглядом можно прожечь лоха насквозь. – У вас ко мне дело?

– И да и нет. Вы ведь прочитали мою записку?

Луиза не решилась соврать. Вдруг он подсматривал?

– Да, я думала, это – счет.

– Вы что, платите за мужчин?

– Я всегда плачу за себя, даже если заказываю яблоко. Что касается судьбы… Вы что, одинокий мужчина? У вас нет семьи?

Вадим К. задумался на секунду:

– Но ведь одно другому не мешает… По крайней мере, мое сердце было свободно до того, как я вас увидел. Кстати, это произошло не сегодня.

– Сердце – свободно, а место в постели – занято? – иронично поджав губы, осведомилась Луиза.

– Вы можете мне не верить, но так бывает. Иногда место в постели занято совсем не теми людьми…

– Не понимаю, что вы имеете в виду. Я вам коротко объясню свою позицию. Современная модель счастья в формате: «жена – умница, любовница – красавица, денег – море» – меня не устраивает. Я – за прочный, долгий и стабильный моногамный брак. Для меня не существует параллельных отношений. Есть только один мужчина и одна женщина. Поэтому мое сердце свободно тогда, когда свободно тело. А сейчас, извините, я должна идти.

Лицо Вадима К. отразило гамму переживаний. Луиза села в машину Nissan Almera (Лосер считала, что порядочные девушки должны начинать восхождение с автомобилей среднего класса) и исчезла из вида.

Ход второй

Конечно, содержанка содержанке рознь. Некоторые всерьез ценят своих завоеванных мачо и какое-то время способны доставлять им истинную радость. Даже могут пожертвовать собой и выйти за тебя замуж. Да, именно пожертвовать. Это тебе отчего-то кажется, что ты своими деньгами осчастливил ее и теперь она будет по гроб жизни благодарна. Наивный! У нее нет времени, ей нужно постоянно двигаться вперед. Тюнинговый «мерседес»-купе все-таки отличается от «восьмерки». Методом проб и ошибок, измен и разводов она ищет самый лучший вариант.

Следующая встреча была запланирована мамой Лосер через две недели на Лазурном Берегу. Вадим с семьей традиционно ездил отдыхать в мае. Он всегда останавливался в Negresco.

Сказать, что он удивился, когда увидел Луизу около бассейна, значило бы ничего не сказать. Он настолько явно был в шоке, что не мог противостоять инстинктам. Его голова была постоянно повернута в сторону Луизы, от собаки Павлова его отличало только то, что он усилием воли сдерживал поток слюны. Разумеется, последовал незамедлительный скандал с супругой. В жизни Вадима началась недельная пытка.

Завтрак, отдых у бассейна, магазины – везде его встречала прекрасная незнакомка, которая сухо кивала в ответ на приветствия и не давала ни малейшей возможности приблизиться на расстояние вытянутой руки. Мешала еще и жена. Дети тоже мешали. Очень.

Вадим чувствовал себя отвратительно, супруга выясняла отношения каждый вечер и в итоге, психанув, отправилась с детьми восвояси. У Вадика осталась неделя, чтобы реализовать свою мечту. Луиза ему снилась, мерещилась в каждой стройной темноволосой девушке, он не мог думать больше ни о чем.

Он мечтал, воображая, как увезет ее на остров, где они останутся только вдвоем, как они будут болтать ни о чем, предаваться любовным утехам, как он будет слизывать с ее загорелого тела соленую воду, смотреть прямо в ее страстные глаза, как… Словом, было еще много разных как.

Каждый вечер Луиза находила в своем номере роскошный букет и подарки. Она регулярно созванивалась с мэм и четко следовала ее инструкциям. Инструкции были удручающими. Луизе приходилось, даже не распаковывая презенты, возвращать их отправителю. Лосер постоянно напоминала ей, что в игре на большие деньги самая непростительная ошибка – польститься на малый куш.

– Терпи, девочка. Разве тебе плохо?

После скандального отъезда жены Вадик робко подошел к Луизе на пляже:

– Добрый день, прекрасная незнакомка! Может быть, хотя бы назовете мне свое имя?

– А зачем?.. – Девушка посмотрела нарядными очками на визави. – Впрочем, это не секрет. Меня зовут Луиза.

– О господи!

– В смысле? – Луиза приподняла очки и вопросительно посмотрела на добычу.

– Вам очень подходит это имя. Оно такое же красивое, как вы сами.

– Спасибо. – Красавица вернула очки на переносицу.

– Почему вы не принимаете моих подарков? Это – совершенно бескорыстно. Поверьте, для меня это сущие пустяки. Доставьте мне удовольствие. Не заставляйте меня отправлять их в помойку!

Луизе захотелось грызть кулаки.

– Так это вы регулярно посылаете мне цветы с коробочками? – вполне естественно удивилась воспитанница мамы Лосер. – Впрочем, это ваше личное дело, куда отправлять подарки. Правда, я считаю, что они достойны лучшей участи – порадуйте свою супругу или найдите какую-нибудь девушку, у которой одинаковые с вами взгляды на жизнь.

– Это какие?

– Вы же сами говорили, что ваша душа свободна. Найдите барышню со свободной душой, могу вам подсказать места, где их очень много. Правда, для этого вы напрасно приехали сюда. Любимую женщину на пару сеансов вам лучше искать в «Галерее», «Дягилеве» или «Раю»… Только все эти места находятся в городе Москве.

– Однако вы подкованы в рейтингах тусовочных мест…

– К счастью, только теоретически. А вас уже посетила ностальгия? Не нужно было уезжать…

– Я поехал с семьей. А из-за вас я теперь один.

Луиза засмеялась низким, завораживающим смехом. Вадик подумал, что за ее смех отдал бы полжизни. Луизе же он обошелся совсем недорого: всего пара уроков в республике «Челси».

– Зато я не одна.

– Вы замужем? – испуганно пролепетал Вадик. Он выглядел очень смешно. Модные тапки Hermes, кепочка Richmond с черепом, сытенькое пузцо над обтягивающими плавками Ferrari, большой золотой крест с бриллиантами на лысой груди, дорогущий телефон Virtu.

Пляжная упаковка Вадика стоила, наверное, столько же, сколько стоит полугодовая продуктовая корзина среднего россиянина. А с учетом креста – даже не очень среднего.

– Нет, я не замужем, но, как вы выражаетесь, душа моя не свободна. И к сожалению, неотделима от тела.

Тело у Луизы было идеальным. Загорелая маслянистая кожа блестела на солнце, непринужденная поза призывала к действиям, но ключ к сердцу красавицы подобрать было невозможно.

– Я готов ждать сколько угодно.

– Тогда давайте договоримся, что, как только я захочу с вами встретиться, сама позвоню вам.

– Нет, так не пойдет. Я знаю эти обещания. Я буду иногда напоминать о себе. Только не отправляйте назад мои скромные презенты.

– Не обещаю. Но общаться с вами мне приятно. – Луиза подвела черту, повернувшись к Вадику идеальной спиной и упругими ягодицами.

Весь день Вадик с теплотой вспоминал последнюю фразу Луизы. Он повторял ее имя вслух, подставлял рядом свое и думал, что более органично звучит все-таки «Вадим и Луиза». Не то что «Луиза и Вадим». Поймав себя на этой мысли, он подумал, что сошел с ума. О какой ерунде он думает… Но тут же решил не противиться велениям мозга, потому что они влекли за собой приятные колебания в прочих частях тела. Вечером пришлось поставить порнуху. Главная героиня, конечно, не дотягивала по прелестям до девушки мечты, но тоже была ничего.

К пяти часам Луиза вернулась в номер. На столике стояли букет из орхидей и маленькая нарядная коробочка. Девушка едва сдерживала желание посмотреть, что там, внутри. От расходившихся нервов захотелось курить. По инструкции в таких случаях нужно было звонить в клуб главному тренеру. Луиза позвонила Лосер:

– Инесса Алексеевна, он, кажется, готов.

– Ты что, охренела, девочка? Ты профессионалка? Тогда действуй сама. Ей кажется, твою мать! Чтобы больше я твоего мнения не слышала! Делай только так, как я тебе говорю! Иначе посажу тебя на счетчик и будешь пожизненно отдавать мне то, что я на тебя потратила! – Это было вполне в духе мамы Лосер. Уверенность Луизы мгновенно улетучилась. Она была готова разрыдаться. – Значит, так, слушай меня внимательно! – продолжала Лосер более спокойным тоном. – Таких, как ты, прошло через меня не один и не два десятка. Из них многие вернулась к прежней жизни только из-за того, что решили, что они обойдутся без моих консультаций. Некоторые сорвались на преждевременном приеме подарков, другие слишком рано позволили себя отыметь, третьи начали тупо бороться с женами… Я все это видела сотни раз. Я даю тебе беспроигрышную схему. Этого человека нужно путать не меньше трех месяцев. Тогда он сам уйдет от жены. Ясно? Ты, конечно, можешь не согласиться со мной, тогда отпущенный тебе соцпакет вместе с подарками я зачту в счет твоего долга. – Она бросила трубку.

Луиза стиснула зубы. Нет, она не для того терпела всю жизнь, чтобы отказаться от своей мечты: «ОК, мама Лосер. Ты выиграла. Я не сдамся».

Она позвонила портье и попросила вернуть посылку отправителю. В эту секунду раздался звонок на мобильный. Инесса Алексеевна сказала:

– Надень спортивный костюм и прогуляйся по набережной!

…Странно, если раньше ей было противно смотреть на Вадима, сейчас она немного жалела его. Более того, ей хотелось с ним поговорить.

Ход третий

«А мой свое достоинство может увидеть только в зеркале, и единственная возможная поза с ним – это когда я сверху. Но ничего страшного, иногда эту скукотищу разбавляю минетом».

«Ах, спать с ним просто противно. Ну ничего, можно и с закрытыми глазами, у меня так даже правдоподобнее получается».

Для них даже секс – это работа. Это входит в должностные обязанности любой красотки, находящейся на обеспечении мужчины. Содержанка – это же профессия, причем, заметь, высокооплачиваемая! Это тяжкий, изнурительный труд. И у кого-то даже дольше чем одиннадцать минут.

Вспомнив последнее дружеское наставление Лосер, Луиза решила, что ей лучше прогуляться по набережной. Она нарядилась в бирюзовый обтягивающий спортивный костюм с капюшоном и вышла на оживленную улицу.

Минут пять она мысленно пыталась спорить с мамой Лосер, хотя бы издалека набравшись смелости возражать ей. Надо отдать должное учительнице – отсутствуя, она молчала. Луиза пять минут была права. Она почти вошла во вкус, когда за спиной знакомый голос произнес:

– Луиза!

Это был Вадим. На Лазурном Берегу модно гулять и совершать пробежки. Вадим предпочитал гулять, хотя сердце просилось в полет…

– Надеюсь, вы не следите за мной? – открыто глядя в глаза ухажеру, вежливо поинтересовалась Луиза.

– Мне это не нужно. Мысленно я и так всегда с вами, – ответил Вадим. Он был одет в светлые широкие штаны и просторную цветастую рубашку, которая скрывала его живот.

– Ведь разговаривать мы имеем право, несмотря на то что ваше сердце несвободно? – продолжил отец счастливого семейства.

– О чем вы хотите поговорить? – с легким любопытством обронила Луиза.

– Расскажите мне о себе. О маме, папе, о вашем детстве. Чем вы занимаетесь, откуда у вас такая независимая позиция?

Они уже шли рядом, запросто болтая, как давние знакомые. Луизу не смутил вопрос о прошлом.

– Хотите знать? – Луиза помолчала немного. В голове иронично пронеслось: «Я – опасная блядь, детство мое прошло в нищете и отработке папиных долгов, в настоящий момент я являюсь ученицей клуба мадам Лосер под названием «Челси». Он специализируется на том, чтобы хлопать богатых лохов и разводить их на женитьбу или хотя бы на параллельную семью». Вслух она сказала: – Моя мама – учительница, она обожала папу. Папа, между прочим, был потомственным грузинским князем. От предков он унаследовал безудержную страсть к азартным играм, был вспыльчив и от этого страдал сердечным недугом. Но человеком он был неплохим, поэтому, наверное, Господь подарил ему мгновенную и легкую смерть. – Глаза девушки увлажнились, она немного помолчала, как учили в «Челси». – Он умер от сердечного приступа. Папины друзья очень любили его, поэтому помогли мне переехать в Москву. Скоро я перевезу и маму. Я работаю в консалтинговой группе, папины друзья по-прежнему мне помогают.

– Вы рано лишились отца? – Бедняжка, кажется, готов был заменить его.

– Да, но мне не хотелось бы вспоминать об этом. Мне все еще тяжело.

Они помолчали, как принято в таких ситуациях.

– А вы, Вадим, расскажите о себе. У вас такая насыщенная жизнь.

– Да, собственно, такая же насыщенная, веселая и офигенно занятая, как у всех. – В его голосе прозвучала горькая ирония. Вадику почему-то не хотелось лгать девушке. Тем более что они уже возвращались в гостиницу.

– Это правда? – Луизе была понятна откровенность магната.

– В смысле? – Вадик смутился от собственной честности.

– В смысле занятости, веселья и насыщенности… – уточнила девушка.

Вадик подумал немного:

– Вы знаете, Луиза, в ваших глазах мне меньше всего хочется выглядеть лгуном. Поэтому скажу честно: я бы много отдал, чтобы, например, проводить больше времени с детьми, с родителями…

Луиза подумала про себя: «Это как раз то время, которое ты сейчас проводишь со мной, дебил!» Но на ее лице ничего не отразилось. Вадик продолжал:

– Я иногда так скучаю по домашнему теплу, по детским ручкам, по голосам…

«Понятно, что домашнее тепло можно заменить теплом холостяцкой постели в засекреченной квартире, детское тепло вполне уравновесит подростковое, а ручки – какая разница, какие ручки будут ощупывать твое обрюзгшее тело, ведь все зависит от размера почасовой оплаты…» Девушке из «Челси» было не занимать цинизма, а Вадим почти плакал от безнадежности своего бытия.

Луизе хотелось вспомнить привычки своих предыдущих опекунов и, запросто ударив Вадика про плечу, сказать: «Кончай пиздеть, старик. Давай по делу!»

Но нет, это был не тот случай. Поэтому взгляд Луизы – томный, манящий и сочувственный – продолжал терзать душу газового богатея и выпытывать у него новые подробности одинокой несчастливой жизни. Магнат не заставил себя упрашивать.

– Вы думаете, нам, олигархам, легко? – Парень вошел в образ.

Луиза с трудом сдерживала смех.

– Вряд ли. Легко бывает только тому, кому всего достаточно.

– Чего достаточно? – Недоуменное выражение лица Вадима К. еще больше рассмешило Луизу, но она серьезно ответила:

– Того, что им дано.

Мучительные раздумья ясно отразились на лице влюбленного олигарха. Он побоялся показать, что не понял слов образованной, интеллигентной собеседницы. Благо они приближались ко входу в отель.

– Может быть, посидим немного в холле? – предложил Вадик.

– Спасибо. Мне нужно немного поработать. Я должна составить отчет.

– Тогда до завтра? – Он во все глаза смотрел на нее.

– Увидимся. До свидания.

На следующий день Луиза улетела. Это входило в тщательно продуманное расписание, которое она по часам сверяла с мадам Лосер. У Вадима гостиница была оплачена еще на пять ночей. Две из них он провел, ожидая встречи с Луизой у бассейна. Потом не выдержал и спустился в ресепшн. За двадцать евро портье сказал ему, что гостья из номера 617 по имени Люиза Романидзе уехала два дня назад.

Вадику стало тоскливо. Давно забытые ощущения полета души и стремительного падения вниз вернулись. Он вспомнил, что такое любовь.

Еще он вспомнил, что дома его ждут обиженная Маринка и дети, с которыми он не умеет разговаривать, бесконечные встречи с товарищами по работе и по бизнесу…

Бизнес, работа и жизнь Вадима К

Момент, когда олигарх начинает думать о том, как ему нежно расстаться со своей женой: «У олигарха перестают блестеть глаза, он перестает рассказывать анекдоты, начинает пить больше, чем надо. Это важный момент для охотниц. Главное – это романтически увлечь «зверя» и отвлечь его от грусти…»

city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

Среди его друзей понятия «работа» и «бизнес» были четко разделены.

Работа – это переговоры в чисто мужской компании и действительно решение серьезных вопросов. Максимум, кто из посторонних мог проникнуть на такие совещания, – референт Саша, он же приносил кофе, чай и менял пепельницы.

Бизнес – это опции, которые способствовали повышению работоспособности, – сбор тех же товарищей и полезных контактов на увеселительных мероприятиях, где все доказывали друг другу, что они – настоящие мужики. Вместе трахать телок, выпивать по нескольку бутылок дорогого красного вина, париться в бане и тому подобные действия как нельзя лучше содействуют скорому и эффективному решению рабочих ситуаций.

Как ни странно, привычный уклад жизни сейчас казался Вадику далеким и нелепым. Его грела мысль, что в Москве он сможет увидеть Луизу. Правда, неизвестно как, когда и где. Зато теперь он знал ее фамилию и имя. Достаточно редкие, чтобы девушка могла затеряться в московских дебрях. Во всяком случае, с его возможностями он легко вычислит номер ее мобильного. Он даже не догадывался, что специально для него, Вадима К., мама Лосер буквально вчера приобрела телефонную карту на имя Луизы Романидзе. Это – чтобы Вадиму К. было легче ее отыскать.

Вадик приехал домой раньше, чем его ждали. Жена Маринка не бросилась к нему на шею. Она, можно сказать, была настроена воинственно.

– Что это ты так рано приехал? – начала с порога.

– Ты не рада? Соскучился, вот и приехал.

– Пожалуй, рада. Знаешь, сейчас как раз удобный случай для того, чтобы поговорить о нас.

– Хочешь поговорить об этом? – хохотнул Вадик.

Маринка ждала подобной выходки и завелась с полуоборота:

– Хочу, уже давно, если честно. Ты просто достал меня! – Она волновалась, голос прерывался, он был не визгливым, как во время бытовой ссоры, а еле слышным и прерывистым.

– Я? Чем это? – Вадик пребывал в радужно-идиотическом состоянии зрелого влюбленного мужчины, ему были чужды наскоки хорошо знакомой и до смешного далекой сейчас матери его детей. Он готов был выполнить любое требование, даже самое невероятное, только бы его не выдергивали из сладкого мира любовных иллюзий и не окунали в скверную бытовуху. «Чего ей не хватает? – искренне удивлялся он в душе. – Чем я ее достал?»

– Чем? Ты сам не знаешь? Постоянными отъездами, вечным враньем, невниманием, равнодушием, отсутствующим видом – тем, что ты ведешь себя как король. А мы – твоя челядь, которая никуда не денется!

Маринка говорила на удивление спокойно и взвешенно. Вадиму не понравилось это спокойствие. Он понял: разговор предстоит долгий и серьезный. Обычно жена орала – громко, визгливо, но коротко. Еще у нее на верхней губе выступала испарина. После этого они довольно быстро мирились. Сегодня, похоже, ситуация складывалась не так. Собственно, это было ему на руку. Он был готов освободиться от семьи на ближайшее время. Даже если они расстанутся, никто не пострадает: дети не очень нуждаются в нем, Маринка – еще очень даже ничего, сумеет кого-нибудь найти…

Нормальный прожиточный минимум он ей обеспечит… А вдруг Луиза и есть его судьба? Он попытался положить конец предстоящей пытке:

– Чего ты хочешь?

– Я хочу хоть раз в жизни понять, чего хочешь ты.

Вадим не был готов к такому вопросу. Чего он хочет? Наверное, хочет только того, что может себе позволить: один раз живем. «Хочу просыпаться и радоваться каждому дню, хочу, чтобы по утрам детей расчесывала и собирала в школу не лохматая заспанная баба, которая через пять минут заваливается в постель и догоняет последний сон; чтобы по вечерам дома встречала улыбающаяся, свободная от предрассудков девушка; хочу ездить туда, куда хочу, с тем, с кем хочу; желаю, чтобы наглая теща не смотрела с укором; чтобы дети не просили поговорить или поиграть, а просто получали деньги на магазин… словом, хочу простых и понятных вещей». Но вслух он этого не сказал.

– Знаешь, самое главное, что я хочу, – чтобы меня оставили в покое. Я, кажется, даю вам все, что нужно для счастья. Если тебе чего-то не хватает, поищи кого-нибудь другого.

Маринка словно ждала этого:

– Ты, по всей вероятности, себе уже подыскал… – Она пытливо смотрела на мужа и не узнавала себя и его.

– Не уверен, но готов последовать твоему совету: хочешь – я уйду, хочешь – останусь?

Маринка сказала, помолчав немного:

– Знаешь, Вадик, ты прими решение и сам неси за него ответственность. Любое будет правильным, я смогу его понять.

Она резко встала и ушла в ванную, закрывшись на замок. Наверное, плакала. Но Вадику было все равно. Во время разговора он раз десять вспоминал о Луизе, и в груди приятно щекотало.

Когда Маринка вышла, он произнес:

– Знаешь, Марин, нас, конечно, многое связывает. Но не можем же мы истязать друг друга всю жизнь? Я лучше уйду.

– Хорошо, уходи, – кивнула его жена Марина К.

Вадик собрал спортивную сумку, положил в нее коробку с часами, пару рубашек, костюм, джинсы и, равнодушно попрощавшись, метнулся в прохладу светлого майского вечера. А потом – в гостиницу «Балчуг Кемпински». Как ни странно, он не чувствовал ни угрызений совести, ни вины. Он чувствовал прилив энергии и готов был начать новую жизнь прямо сейчас.

Досье

Есть и такие олигархи, которые совсем не хотят публичности. Они пытаются нориться в лобби дорогих куршевельских гостиниц (номера две – семь тысяч евро в сутки). Охотников это не останавливает. Они селятся в гостиницах пониже и подешевле, а под вечер поднимаются наверх. Благо даже в самые дорогие отели пускают всех. Надо только сменить спортивный костюм на более-менее приличный туалет и занять позицию на мягком диване, а также приготовиться платить по 16 евро за чашку горячего шоколада… (Для справки: порция горячего шоколада с молоком в сети «Шоколадница» стоит 89 рублей. – Т. О.)

city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

Вадик был успешным. Точка. Для него в этом слове заключалось все: деньги, бизнес, семья, отдых, баня по средам, спортивный клуб и обязательно телка в среду вечером, после бани. Он никому не рассказывал об этом секрете, но у него была маленькая фобия. Вадик не мог трахаться с презервативом, поэтому перед каждым случайным, но регулярным, актом вливал в себя все, что можно, лишь бы не подхватить инфекцию. В СПИД он верил. Бабы, которых он приглашал, были одни и те же: проверенные, красивые и здоровые, а от прочих напастей он предохранялся с помощью хлоргексидина и регулярных визитов к семейному венерологу Мише. Самой страшной для Вадика была мысль, что девушка по вызову принесет ему известие о беременности. Он любил своих детей, но катастрофически не мог войти с ними в контакт. Больше детей ему было не нужно. Поэтому Вадим К. использовал в своих целях знания древних японцев. Они базировались на том, что высокий температурный режим убивает живые сперматозоиды.

Вадик выбрал для себя оптимальный fucking день, в который можно расслабиться и удостовериться в том, что ты еще мужчина: несмотря на то что выглядел не больше чем на тридцать семь, он уже давно перевалил не только сорокалетний рубеж, но и сорокапятилетний недавно остался позади. Вадик в принципе любил баб, но у него никогда не возникало мысли, что эти безмозглые существа могут внести в его налаженную жизнь какую-то проблему. Если честно, Вадик любил почти всех женщин – не было такого типа, который был бы ему особенно мил. Единственное, что могло отвратить его от бабы, – это некрасивая манера есть. В особенности – яблоки. У Вадика даже существовал своеобразный проверочный тест: если избранница красиво и интеллигентно откусывала, а еще лучше – отрезала от яблока маленькие кусочки, значит, она имела неплохие шансы познакомиться с королем поближе. Если же девушка остервенело объедала яблоко до огрызка, а тем более хищно откусывала его попку – конец. Пусть даже не мечтает о близости с Вадимом К.

Никогда милашка, которая ест, как будто только что вырвалась из мест заключения, не станет девушкой Вадика даже на разок. Поэтому знакомства и последующие сексуальные игры проходили в стабильном, проверенном режиме: девушку нужно было накормить, что для первого свидания было почти утопией – они никогда не ели и строили из себя диетчиц. Но яблоки ели все. Вадик всегда просил под завязку принести неразрезанное яблоко и деликатно уговаривал потенциальную партнершу его погрызть:

– Погрызи хоть яблочко, это очень полезно, и мне будет приятно, что ты не голодна.

Стоит отметить, что все до единой девушки Вадима К. прошли яблочный тест на пятерку, минимум – на четыре с плюсом.

Вадим вспомнил, что его любовь с женой Маринкой началась именно с того, что студент Плехановского института обратил внимание на худенькую испуганную девушку с темными волосами, которая в течение большого перерыва не успевала даже наполовину съесть яблочко, принесенное с собой из дома.

Вадим хмыкнул, подумав про себя: «Надо же, куда все уходит? Вот лежу я здесь, в гостиничном номере, радостный и довольный, а дома мечется та самая Маринка, которую я любил больше жизни…»

Нашел

Дорогие мои, не тешьте себя надеждой, что вам предоставят возможность полностью распоряжаться нажитыми капиталами. Привыкшие к учету и контролю, богатые люди даже своим женам не позволяют сорить деньгами. Мужья, как правило, не информируют своих спутниц о движении финансовых потоков. Поэтому не редки случаи, когда после смерти состоятельного супруга (от инфаркта ли, пули киллера или по какой-либо другой причине) жена даже не знает, где находятся его капиталы. Партнеры тем временем постепенно прибирают бизнес к рукам, а должники с облегчением вздыхают…

infcenter@mtu-net.ru

Вадик сильно ошибался, когда думал, что поиски владелицы телефона займут несколько суток. Уже к обеду следующего дня он трепетно записывал на заранее приготовленном листке бумаги заветные цифры. Сердце радовалось само по себе, а в голове резвился веселый дурман. «Вот оно, счастье!» – подумал председатель совета директоров.

Луиза тем временем прослушала еще несколько лекций мамы Лосер на тему: «Без лоха жизнь плоха». Инесса велела ей не беспокоиться и быть с Вадиком максимально сдержанной.

– Чтобы парень решился на абордаж, необходимо морочить ему голову не меньше двух-трех месяцев. Чем дольше, тем лучше. Одна моя ученица, перетрахав в течение трех месяцев целую футбольную сборную, с помощью уловки под названием «псевдоневинность» полгода морочила голову отцу четверых детей. Он, бедолага, был готов на все, даже не возражал, когда в СМИ его называли спутником этой проститутки. Правда, у него сука-жена оказалась умной. Тем не менее в девяноста девяти случаях из ста эта маленькая хитрость срабатывает. Твоя тайна должна обрасти загадочными подробностями, намекай и вновь закрывай завесу, пускай подозревает все, что угодно. Он все равно никогда не подумает, что ты – девственница. А это будет твоим главным оружием, поверь, девочка, в наше время такое оружие бьет наповал. Вспомни, какими вы пришли ко мне. Только Вика была невинна, не правда ли? – Лосер жутковато хохотнула. Ничего-ничего! Они заслужили это. За свои же деньги, бедолаги. – Только не забудь сосредоточить на доказательствах невинности его внимание, иначе он примет тебя за шалаву-однодневку, которая покусилась на его миллионы.

Вадим К. и не думал принимать Луизу за шалаву. Она стала предметом его вожделений, надежд и тревог. Бедный сорокапятилетний Вадик не удержался и позвонил Луизе ровно через пять минут после того, как раздобыл ее телефон:

– Здравствуйте, Луиза! Это Вадим. Помните, мы с вами гуляли по каннскому побережью три дня назад?

В голосе девушки послышалось удивление.

– Здравствуйте, Вадим. Кажется, я не оставляла вам номера своего телефона…

– Нет, не оставляли. Считайте, что мне его продиктовало мое израненное сердце.

Голос девушки потеплел.

– Израненное сердце имеет каналы доступа в МТС?

«Она далеко не дура», – подумал Вадик и сказал в трубку:

– Очень хочу увидеть вас. Мне это просто жизненно необходимо.

– Извините, Вадим, но я, кажется, озвучила вам свою позицию. Тем более…

– Да, я все помню. У меня больше нет обязательств. Я свободен.

Она спокойно продолжила начатую фразу:

– Тем более что мне сейчас не совсем удобно разговаривать. Если хотите, я позвоню вам, когда освобожусь.

– Конечно, очень хочу! У вас определился мой номер?

– Да, конечно, – со смешком ответила коварная искусительница. – До связи! – и дала отбой.

У Вадика пела душа, ему хотелось летать и обнимать весь мир. Вдруг стало ужасно жалко Маринку, он тут же позвонил ей. К телефону долго не подходили. Через двадцать гудков в трубке нервно спросили:

– Можешь мне больше не звонить? Я все равно знаю, что это ты, потому что среди моих знакомых «номер засекречен» высвечивается только у двух человек. Второго сейчас нет в доступе, значит, звонишь ты. Я не готова с тобой разговаривать. – Она тоже дала отбой.

Вадик понял, что Луиза не позвонит ему. Ведь у нее тоже высветились буквы «номер скрыт». Вадим не рискнул набрать девушке еще раз, он отправил СМС со словами: «Луиза, если вы соберетесь мне позвонить, то в СМС-сообщении номер высвечивается».

Только через неделю бедному Вадиму удалось заманить Луизу в театр. Да, ему пришлось вспомнить молодость и ухаживать за девушкой, как было принято раньше. Они смотрели «Тринадцать» и смеялись, как подростки. Похоже, сердце Луизы начинало оттаивать.

Вадик никак не мог решиться еще раз продемонстрировать девушке серьезность своих намерений. Подарки она категорически не принимала, в ресторанах ничего не ела, часто отклоняла приглашения, ссылаясь на занятость, и, похоже, никуда не торопилась. А Вадику позарез нужна была новая жизнь. С Маринкой и детьми он виделся раз в неделю, надо заметить, что Маринка даже допускала его до тела, она говорила: для здоровья, мол, пока никого нет, хоть с тобой. Других женщин в жизни Вадика теперь не было.

Друзья подшучивали над ним, но понимающе не лезли в душу. С кем не бывает?

Луиза между тем продолжала интенсивные тренировки в клубе «Челси» и готовилась к прощанию с «невинностью». Это, пожалуй, был самый ответственный момент в ее партии. Ждать осталось немного.

Прощание с «невинностью»

Рождение ребенка от богатого бизнесмена – голубая мечта девушки в поисках спонсора. Еще вчера при первых подозрениях на беременность будущая мамаша получала особняк на Рублевке и солидные алименты. А иногда и мужа в придачу, если у отца ребенка бес в ребро внедрился поплотнее. Но Москва такой город, в котором вся халява очень быстро заканчивается. Теперь недвижимость выдается во временное пользование – до совершеннолетия ребенка, а все траты контролируются адвокатами. А дешевле вообще оплатить аборт. Только нефтяники и металлурги из провинции на сакраментальное «Ой, залетела!» еще реагируют так, как от них ждут.

city _courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

Следующее правило, которое неукоснительно требовалось соблюдать в формате тренировок, – полное отсутствие интереса к семейной жизни партнера. В случае если «добыча» сама заводит об этом разговор, необходимо проявлять сочувствие к конкурирующей стороне, жалеть, настаивать на ее благородстве, всячески убеждать беглеца вернуться в семью и попробовать восстановить отношения.

На эту тему в школе Лосер было отведено аж семь лекций с последующими практическими занятиями.

Все возможные слова и выражения, касающиеся отношений с отплывающей в светлую даль семьей, включая детей, вплетались в диалоги с оппонентом. Конечная цель занятий состояла в достижении автоматизма.

«Я с ней не сплю».

Ни в коем случае нельзя говорить: «Не ври, не лукавь, давай ей позвоним и спросим, так ли это».

Следует говорить: «Мне все равно. Если это необходимо, если это хоть как-то ее утешает…»

«Она постоянно пилит меня…»

Нельзя отвечать: «Старая коза хочет разбудить твою несуществующую совесть» или «Пошли ее на три буквы».

Нужно сказать: «Она просто любит тебя и хочет, чтобы ты вернулся. Мне искренне жаль бедную женщину. Не такая она и плохая».

«Ты будешь любить моих детей от первого (предыдущих) браков?»

Нужно сказать: «Больше жизни. Все, что связано с тобой, – единственный источник радости для меня».

Ни за что не следует говорить: «Меня вообще тошнит от детей, тем более что они – потенциальные претенденты на наследство».

И так далее.

Когда Луиза была готова поддерживать разговоры о семье, Вадик созрел для решительных действий. Однажды вечером он сказал ей:

– Я хочу откровенно поговорить с тобой, Луиза.

– Я слушаю. – Девушка подняла глаза и впилась сексуальным взглядом в лицо Вадима.

– Как ты отнесешься к тому, чтобы поехать со мной в путешествие? – Он немного стушевался. – Это ни к чему не обязывает. То есть все зависит от тебя…

– Я не уверена…

– Ну что тебя останавливает? Ты можешь хоть раз поговорить со мной откровенно?

– Я всегда откровенна с тобой… – Она помолчала, опустив глаза в пол. – Ты стал мне… близким человеком.

Вадик не верил своим ушам. Он боялся вздохнуть, дабы не спугнуть птицу счастья.

– Господи, как я счастлив! Как я надеялся хоть когда-нибудь это услышать! Девочка моя родная, Луизочка моя! – Он ликовал, как подросток.

Впрочем, он действительно сильно помолодел, подтянулся и приоделся по-молодежному.

– Подожди, Вадик, не радуйся так. Это – мое отношение. К сожалению, в нашей семье принято соблюдать традиции. Я хотела тебе сказать, что не смогу больше с тобой видеться. Моя мама тяжело заболела, когда узнала, что я встречаюсь со взрослым женатым мужчиной… Извини, я сегодня пришла попрощаться. Я не могла просто исчезнуть из твоей жизни. Ты действительно много для меня значишь. Я еще никогда…

– Что «никогда»? Как это – попрощаться? – Бедный Вадим готов был заплакать.

– Подожди, я хочу договорить. Мне довольно трудно было решиться на этот разговор, но я и сама понимаю, что наши отношения бесперспективны.

– Почему? Что ты говоришь? Я бегаю за тобой как зайчик почти полгода и вдруг слышу, что наши отношения бесперспективны? Чего ты хочешь? Только скажи, я все для тебя сделаю! Я оставил жену, детей, мне никто не нужен, кроме тебя. А ты ломаешься, как последняя девственница России!

– Я и есть девственница, – выпалила Луиза.

Вадим потерял дар речи.

– Более того, я не просила тебя оставлять семью и ничего не обещала. Если ты вспомнишь, я всегда просила тебя наладить отношения с супругой. Я и сейчас хочу этого. Потому что понимаю, что, если так пойдет дальше, может случиться непоправимое.

Вадик с трудом приходил в себя.

– Подожди, сладкая моя, какой я идиот! Как я раньше не понял! Господи, прости мой дебилизм! Ты никогда не спала с мужчиной? Боже мой, я так счастлив, я так счастлив. – Он закатил глаза и воздел руки к небу. – А что непоправимое может случиться? Я ведь никогда не оставлю свою семью без поддержки. Они только на меня могут рассчитывать. А с тобой… с тобой я готов начать новую жизнь. Я хочу показать тебе мир, все в наших руках. Моя дорогая, бесценная девочка!

Девочка еле сдерживалась, чтобы не потереть руки. Какая же умная мама Лосер! Она просто глядит в воду.

– Ты не понял, Вадик. Я сказала, что не буду с тобой встречаться, потому что мои родные этого не поймут, более того, мы придерживаемся традиций, все уже сбились с ног в поисках достойного жениха для такой принцессы, как я. – Луиза горько ухмыльнулась.

– Какого жениха? О чем ты говоришь? Хочешь, я поговорю с твоей мамой? Завтра же! Я перед всем миром готов поклясться, что женюсь на тебе и сделаю тебя самой счастливой женщиной на свете!

Луиза горько заплакала.

Вадику стало страшно, он не ожидал такого поворота. Он осторожно попытался погладить девушку по голове. Она не отстранилась. Тогда мужчина трепетно прижал к себе хрупкое тело и осторожно, как новорожденного младенца, стал гладить любимую по спине. Луиза горько рыдала на его плече.

– Господи, как я не хочу быть причиной несчастья, – причитала она. – Как я хочу полюбить твоих деток! Как мне хочется, чтобы в первый раз это было именно с тобой. И потом – всю жизнь! – Девушка по-детски всхлипывала и все сильнее прижималась к нему разгоряченным телом.

Вадик сам взмок.

Вдруг Луиза отпрянула:

– Все! Не звони мне больше. Прости за минутную слабость. – Она кинулась вон из уютного нового бара под названием ОЦ…

Вадик настолько оторопел, что даже не подумал преследовать свою любовь.

На следующий день Вадим К. подал на развод. Маринка не возражала. Она была самодостаточной и уверенной в своих силах. Напоследок она сказала мужу:

– Будет плохо, приходи. Поможем. Детей – по выходным. Без всяких блядей. Счастливо.

Вадика резануло равнодушное заявление Маринки. Как она могла так запросто попрощаться с ним, человеком, связанным практически кровными узами с семьей, им столько лет было хорошо и спокойно. Все-таки Маринка – законченная фаталистка. Может быть, это и хорошо. По крайней мере, она не станет устраивать истерик и общественных скандалов. Вадик до сих пор не мог забыть, как жена его приятеля воткнула вилку в ресторане «Марио» в руку глупенькой, страшненькой, но молодой и наглой любовнице своего мужа. Хотя, окажись он на ее месте, сам бы воткнул, может быть, даже пару раз…

Через три недели развод завершился мировым соглашением о разделе имущества: судья за скорость стал на пять тысяч богаче, Маринка приобрела уверенность в будущем, а Вадик – долгожданную свободу.

Он намеренно не звонил Луизе все это время, хотя боролся с собой каждую секунду. Он поклялся здоровьем детей, что наберет ее номер только после того, как получит решение суда.

– Я слушаю. – Сердце Вадика трепетало в обозримом пространстве возле груди. – Говорите! – Луиза знала, что звонит он.

За три мучительные недели у нее перед глазами разрушился и вновь возник из ничего мир, монитор телефона затерся до матового сияния: Луиза постоянно проверяла, не звонил ли жених. Короче, бедная девушка практически попрощалась со своими достижениями.

Только мама Лосер спокойно повторяла:

– Чего ты сидишь? Иди читай, учись, занимайся. Позвонит. Уж я-то знаю. Не таких видали! Подумаешь, олигарх! Он для нас – сладкая булочка, прочитанная книга. Прост и понятен, как собака Павлова. Спокойно жди. Тебя никто не выгоняет. Только помни – делай по-моему. Будешь действовать самостоятельно – я ответственность с себя снимаю! Даю гарантию – максимум три, минимум – две недели, и козлик – твой.

Дай ему спокойно решить семейный вопрос. Меня больше волнует его жена. Подозрительно покладистая.

Луиза изо всех сил пыталась сосредоточиться на обучении. Как же она обрадовалась, когда услышала:

– Здравствуй, это – я. Знаю, что сначала должен поговорить с твоей мамой. Но прежде хочу спросить тебя…

– О чем?

– Ты выйдешь за меня замуж?

Если честно, ей хотелось крикнуть во весь голос: «Да, идиот! Я сделала это!»

Но уроки мадам Лосер учили сдержанности, особенно в таких ситуациях.

Поэтому Луиза прошептала тихонько:

– А как же твоя семья?

Вадим потихоньку начинал злиться.

– Я решил вопрос с семьей. К твоему сведению, это произошло буквально час назад. Мы все решили полюбовно. Это как-то меняет дело?

Луиза ответила:

– Мне надо подумать.

Вадим взорвался:

– Подожди, моя хорошая, я искал тебя всю жизнь, нашел, ждал полгода, покаты созреешь, я развелся с женой, оставил детей, я забил на бизнес и принял решение. Я хочу начать новую жизнь – с чистого листа. Впереди – целая жизнь. Позволь мне поговорить с твоей мамой.

– Не надо. Я уже поговорила с ней. Она согласна. – Луиза положила трубку.

Вечером они встретились в «Грине». Вадик появился с огромным букетом белых роз и маленькой коробочкой от Graff. Луиза благосклонно приняла скромное колечко с прозрачным голубоватым бриллиантом. Они долго и нежно разговаривали, планируя свадьбу. Луиза попросила обойтись без шумной церемонии и приглашения родственников. Вадик с радостью согласился. Они решили, что лучше съездят в свадебное путешествие на далекие острова и побудут вдвоем.

На регистрации брака со стороны жениха присутствовал доктор Миша, которого мы знали как облупленного; а со стороны невесты – только я и моя подруга по школе Ирина. Не знаю, как Ирина, а я искренне радовалась за всех участников истории…

Прошел почти год. Казалось бы, ничто не могло помешать счастью, которое обрела Луиза. Ей удалось сделать то, к чему призывала на своих уроках наша мэм. Ей удалось полюбить Вадима. Я была бы готова допустить, что это искреннее чувство. Если бы не ряд последующих обстоятельств.

Вадик попал в аварию. Жуткую, кровавую катастрофу на МКАД. Нелепая и страшная ирония судьбы. Его машину несильно задела «тойота», и он вышел, чтобы разобраться с водителем-недотепой. Когда он открыл дверь своего «кайена», мимо на огромной скорости пронесся другой джип, он буквально снес Вадика вместе с дверью «порше-кайена» и проволок еще несколько метров по дороге. «Скорая» приехала через двадцать минут. Вадик впал в кому. Огромная потеря крови, страшные раны и сильнейший удар головой не отправили Вадика в могилу только благодаря его богатырскому здоровью.

Вадим вышел из комы через долгих два месяца. Ему сделали четыре операции, поставили искусственные суставы, часть головы теперь закрывала металлическая пластина.

На это ушло почти полгода. Партнер Вадима, одновременно доверенное лицо, оперативно разобрался с бизнесом, ему охотно помогала в этом бывшая жена Вадика Маринка. Она потому и не горевала от предательства мужа, что в то время роман с его ближайшим другом и партнером уже начинался.

Надо отдать должное Маринке, она поговорила с Луизой по душам, предложила ей приличное содержание, если та любит Вадика настолько сильно, чтобы согласиться быть сиделкой при инвалиде. Луиза пришла за советом к Лосер.

– Послушай, девочка моя, – сказала Инесса. – Мы ведь с тобой рассчитались, дарственную на твою квартиру я тебе все равно не верну. Ты теперь вполне самостоятельная единица. Пусть не так богата, как мы рассчитывали, но у тебя есть где жить, и у тебя есть выбор: работать сиделкой или не работать. Я, кажется, говорила, что с лузерами мне не по пути?..

Луиза кивнула и выпрямила спину:

– Спасибо, я все поняла.

Она вышла. По пути к машине набрала номер Марининого мобильного:

– Здравствуйте, это Луиза.

– Я узнала. Что ты решила?

– Я не буду ухаживать за Вадимом.

В ответ раздался издевательский смех.

– Что и требовалось доказать! – Марина положила трубку.

Игроки второй тройки

Зарплата любовницы зависит от характера пупсика. Зачин, вход в отношения – тридцать долларов. Дальше, как правило, минимальная ставка – десятка в месяц. Максимальной ставки не существует. Мне лично известна парочка олигархов, у которых просто мания избавления от денег. Они как бы одержимы финансовым донорством, им просто необходимо регулярно сдавать кровь, чтобы нормально себя чувствовать. Попала такому под руку – прошла в дамки. Есть девушки, которые, будучи во втором составе, получают по сто тысяч долларов, но их по пальцам можно пересчитать.

city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

Когда я услышала от Ирины вести о печальном итоге Луизиного замужества, поймала себя на мысли, что ни один из участников этой истории не вызывает у меня сочувствия. Может быть, только несчастный Вадим, попавший в аварию. Неужели я сама очерствела и против воли становилась настоящей девушкой «Челси»? Однако при моей ситуации сантиментам не было места. Я должна пройти этот путь до конца.

Вадим попал в базу данных Инессы вместе с другими нашими женихами по принципу соответствия основным критериям. Однако рекомендации по разработке клиентов у всех были индивидуальны. Вадика, например, «пробили на яблочко».

Тот, кого предстояло «брать» Анжеле, был не таким сладким и позитивным, как Вадик. Кроме того, он был прилично постарше: парню стукнуло пятьдесят. Может быть, это и хорошо – близкая импотенция могла избавить Анжелу от неприятного секса. А мужчина тихо радовался бы тому, что его преклонные годы украшает молодая, красивая и умная женщина.

Словом, парня звали Алексей Иванович. В прошлом он работал в милиции, потом помог одной серьезной структуре раскулачить фармацевтического магната, и его взяли в партнеры. С небольшой долей, но в этой структуре и небольшая доля составила приличный капитал. В тот момент, когда мужик почувствовал, что разбогател, он решил сменить имидж и по-модному взять в жены молодую фигуристую иногороднюю красавицу с небольшим количеством извилин. При его связях воплотить решение в жизнь не составило особого труда.

К моменту появления в картотеке Лосер кандидатуры Алексея Ивановича красавица жена изрядно задолбала несчастного своей тупостью, требованиями уделять внимание ребенку, да и вообще, за десять лет красавица стала совсем не та: расплылась, постоянно боролась с лишним весом, страдала булимией, перекрасила волосы в темный цвет, чтобы лицо казалось более худым. Ребенка Алексей Иванович любил, дарил ему подарки, возил с собой на охоту и даже ходил первого сентября в школу. Впрочем, ребенка от первого брака он тоже любил. Это не помешало ему расстаться с первой семьей по первому требованию организма.

Теперь, похоже, Алексею Ивановичу в голову забежала мысль о том, что неплохо обновить состав женской половины семьи. Он безобразно и показательно издевался над своей женой в присутствии друзей, смеялся над ее полноватой фигурой, называл ее «старуха» и «бабка» и, не скрывая, просил официантов принести ему телефон той или другой съемной телки. Его полулысая голова вертелась на толстой шее, как на шарнирах, если мимо проплывали аппетитные попки или грудки. Даже приятели подкалывали его по поводу неразборчивости в женской красоте. Сам же он не имел конкретных пристрастий и просто следовал модным течениям. Модно любить толстых – будем любить толстых, модно выгуливать худых – станем любить худых, спрос на блондинок – найдем и блондинку, в фаворе брюнетки – присмотрим брюнетку…

Кроме обязательного соответствия модным стандартам, Алексей Иванович любил, когда женщины вели себя буйно в постели и эпатировали публику в общественных местах неординарными поступками. В этих праздничных случаях Алексею Ивановичу удавалось погреться у костра чужой славы. Еще в глубине души он очень любил кучерявых женщин, потому что считал, что снятые с одной полки магазина длинноногие блондинки с прямыми волосами – в постели холодны и не фееричны. Мало того, они все одинаково одеты и совершенно безвкусно накрашены. При таких бледных природных данных нужно бы поярче.

Анжела была, пожалуй, самой яркой из игроков команды «Челси». Ее темные непослушные кудри и горящие карие глаза выдавали непокорный нрав и целеустремленность хозяйки. Кроме того, она словно была окружена ореолом сексуальности, хотя не обладала стандартной модельной фигурой. Длинные, но не худые ноги, тонкая талия, несоразмерно большая грудь с торчащими пуговками сосков. Высокий рост, длинные курчавые волосы и небольшой носик с горбинкой делали девушку похожей на итальянку. На непокорную итальянку.

Сценарий, разработанный Лосер, сработал безукоризненно.

Алексей Иванович по средам ходил с товарищами в Краснопресненские бани. Именно париться, по-хорошему, традиционно, для удовольствия и поддержания формы. Баня в среду – это было свято, даже деловые переговоры переносились на другое время. После бани наступали спокойствие, удовлетворение, комфортное единение духа и тела, которое хотелось сохранить хотя бы до следующего дня. Алексей Иванович отключал телефон и ехал на квартиру, читал любимые детективы, смотрел телевизор или просто валялся на диване. Супруга знала, что в этот день муж отдыхает, и давно привыкла к еженедельному правилу. Алексей Иванович испытал чувство легкой досады, когда вышел из бань и увидел, что его автомобиль заперт на парковке с обеих сторон. Не желая нарушать баланс умиротворения, он спросил у водителя, что это значит.

– Да послушал ее на свою голову! Извините, шеф. Она сказала, что через пять минут вернется, а сама уже полтора часа где-то пропадает. Слушай после этого баб!

Водитель был испытанным товарищем Алексея Ивановича. Он искренне переживал по поводу случившегося. Шеф решил не накалять обстановку и уселся в автомобиль:

– Давай подождем минут пять, потом я вызову ребят, эвакуируют, да и дело с концом.

Водитель нервно закурил «Мальборо лайт».

– Да кто ее знает, когда она придет? Я же говорю, подбежала как чумовая: «Пожалуйста, пять минуточек, я вас не подведу!» – и убежала как ненормальная. Может, посигналить ей?

– Давай попробуй! Только если она в парилке, вряд ли услышит. – Алексей Иванович удрученно поймал себя на том, что начинает раздражаться.

Вдруг к ненавистной машине подошла улыбающаяся девушка. Она была закутана в простыню, на голове красовался тюрбан из влажного белого полотенца, а на босых ногах с аккуратным педикюром – пляжные шлепки. Придерживая простыню на груди, она виновато сказала:

– Извините, черт, я просто забыла о вас. Заехала за массажным маслом и встретила подруг. Сами понимаете…

Водитель был несказанно рад, что дело быстро разрешилось.

– Давай, давай, красавица. Скорее отъезжай. Шеф ругается.

– Хотите, я перед ним извинюсь?

Водитель не был уверен, что Алексею Ивановичу будет приятно, если незнакомая женщина, да еще и в банном наряде, заговорит с ним прямо на улице. Но у шефа было другое мнение. Он уже приоткрыл дверцу машины и поставил одну ногу на тротуар. Его, честно говоря, заинтересовали необычная раскованность и в то же время отсутствие намека на доступность у этой очень красивой темноглазой девушки. Девушка уже сидела за рулем своей «тойоты» и аккуратно сдавала задним ходом.

– Ну вот, еще раз прошу извинить меня. Я не хотела доставить вам неудобства. – Красавица нажала на кнопку пульта, закрывая машину.

Раздражение Алексея Ивановича куда-то испарилось. Он во все глаза рассматривал незнакомку. Анжела помахала рукой и исчезла в дверях Краснопресненских бань, не удостоив прощальным взглядом пожилого хозяина авто.

Алексей Иванович запоздало крикнул:

– Подождите, одну минуточку! – но было поздно.

Дверь со скрипом захлопнулась, на душной улице остался ароматный шлейф мяты, полыни и еще какой-то колдовской травы, пробуждающей настоящую мужскую любовь.

Алексей Иванович плюхнулся на сиденье:

– Черт, какая женщина!

– Да, огонь! – согласился водитель.

– Много ты понимаешь, огонь… – передразнил Алексей Иванович. – Был бы умный, взял бы у нее телефон. Я бы с такой бабой горы свернул.

– Да подождите, она же мне записку сунула, наверное с телефоном. Чтобы я позвонил, когда нужно будет уезжать. Я как-то не вспомнил. Растерялся.

– А ну-ка, дай мне эту записку. – Алексей Иванович выхватил бумажку из рук водителя. – Ай, молодец, молодец.

Водителю было приятно, что хозяин удостоил его похвалы. Чего там, слабости шефа были давно известны. Может, он не всегда одобрял отношение босса к семье, но от семьи не убудет, если хозяин лишний раз получит удовольствие. Глядишь, ругаться станет меньше на свою несчастную жену.

Несчастная жена себя таковой не считала. Она успокоилась еще в начале семейной жизни и была уверена, что престарелый супруг никуда не денется. От этого было скучно и тоскливо. На всякий случай родив ребенка, женщина постаралась воспользоваться положением, мужем и его средствами для того, чтобы обрести долгожданное счастье. Счастье не приходило. Вместо него пришли непонимание, неприязнь, усталость и желание вернуться в юность и повторить жизнь сначала. Этого сделать было нельзя, поэтому приходилось пить горькую, нюхать кокс и жрать вкусную еду до тошноты.

Разговаривать с супругом было невозможно, он всякий раз срывался на грубость, жена его раздражала. И все же была уверена в том, что их контрастный (так она шутила) брак расторжению не подлежит. Своей уверенностью она тоже его раздражала.

– Мы с Алексеем Ивановичем никогда не разведемся. Вы разве не знаете, на сколько он меня старше? Ему пора подумать, кто будет ухаживать за больным стариком…

– Подожди, больной старик – это кто? – возмущался Алексей Иванович. – Мой папа давно в могиле. На Новодевичьем, между прочим. Для тебя тоже место забронировано. Лучше посмотри на себя, курва. Ты первая кони двинешь, а мне еще парня растить.

Курва жалко смеялась. Она знала, что так и будет. Не получив вовремя никакого развития, кроме телесного, женщина давно исчерпала себя как личность. Немногое, что она прочитала за жизнь, уже было обсуждено, приятели разложены по косточкам, фигура и лицо пришли в негодность, сынок почти вырос и собирался ехать учиться в Англию. Предстоящая жизнь пугала. Но она старалась не думать о ней.

Алексей Иванович, напротив, не собирался останавливаться на достигнутом. Психология бывшего работника правоохранительных органов позволяла поступать в любой момент жизни именно так, как подсказывает совесть. Ответственность за содеянное нести было не обязательно.

Алексей Иванович давно боролся с женским профсоюзом под названием Восьмое марта. Глупые бабы почему-то вбили себе в головы, что имеют право разевать роток на имущество и деньги, которые заработал муж. Кстати, первая жена Алексея Ивановича состояла в членах этого профсоюза. Эти дуры вещали прямо с экранов телевизоров о том, что самые злостные неплательщики алиментов – менты, бывшие менты и прочие менты. Они причитали, что жутко боятся своих бывших мужей, что те постоянно угрожают семьям, и прозрачно намекали на то, что найти жен после подачи иска на раздел имущества будет трудно. Алексей Иванович по-честному готов был купить второй жене и сыну двухкомнатную квартиру в случае расставания. Ну, еще иногда помогать деньгами. В случае сопротивления исход был бы негативным. Уж очень не любил Алексей Иванович, когда ему противоречили. Впрочем, пока никто ему не противоречил. Пропасть непонимания росла с каждым часом.

Когда Алексей Иванович увидел Анжелу, пропасть превратилась в огромную черную зияющую дыру без начала и конца. В этой дыре Алексей Иванович похоронил воспоминания о хорошем, а его супруга закопала на время негативные эмоции и растраченную молодость.

Впрочем, до расставания было далеко. Только мадам Лосер со всем ее коварством могла предполагать, через сколько дней или недель у Алексея Ивановича и Анжелы состоится плотный контакт, перетекающий в брачный союз.

Чем-чем, а уж терпением судьба точно обделила Алексея Ивановича. Он привык получать все, что захочет, сразу и не собирался изменять привычкам. Мадам Лосер прекрасно знала об этом. Анжеле было строжайше запрещено подходить к телефону в течение трех дней.

Алексей Иванович позвонил на следующий день после встречи. Трубка сухо проинформировала о том, что ему следует позвонить позже. Алексей Иванович позвонил позже, потом еще позже, потом еще раз двадцать. Результат был прежним.

– Вот сука, – выругался он. Мысленно сластолюбец уже сделал с Анжелой все, на что была способна его фантазия. Честно говоря, фантазия была не слишком богатой, поэтому воображаемое действие ограничилось только раздеванием до кружевных трусиков красного цвета. Раздеть Анжелу в уме оказалось очень просто – достаточно было слегка поддеть банную простыню. Когда простыня упала, пожилой ловелас насладился зрелищем великолепного молодого тела – тоже мысленно.

Алексей Иванович мучил себя попытками дозвониться каждые пять минут следующего дня. Безуспешно. Он почти отчаялся, но изгнать из воспаленного мозга светлый образ не мог. Когда супруга оторвала его от грез невинным предложением откушать цыпленка табака, он чуть не опрокинул ей на голову тарелку. «Неужели я ее потерял?» – думал Алексей Иванович. Чем дальше, тем сильнее захватывала его внезапно вспыхнувшая любовь к незнакомке. Привычная вертлявость сменилась романтической задумчивостью, в глазах появилась влажная поволока. Он хотел девушку в простыне.

Развитие

На этом тренинге вы учитесь не только знакомству на практике, но и методам вербального и невербального влияния на основе передовых технологий современной психологии.

Из описания услуг школы знакомств

Тут даже размер женской груди и длина ног не столь важны, сколько развитая интуиция. Стопроцентный успех в этом деле гарантирован, если вовремя раздвинуть ноги. А дальше все по привычной схеме: крутые бутики на центральных улицах города, ежемесячная смена мобильников, купленных на заказ из Москвы или Эмиратов, каждодневные посещения салонов красоты (которые порой живут за счет этих женщин, то есть, пардон, их мужчин), экзотические турпоездки и, наконец, свой автомобиль и квартира.

К вечеру третьего дня трубка сменила гнев на милость и низким тихим голосом – он так себе его и представлял – отозвалась:

– Алло.

– Здравствуйте, девушка! – В телефоне Анжелы прозвучал голос бодрого отставного мента.

Если вам приходилось общаться с кадровыми военными и бывшими милиционерами, вы знаете, что у них сохраняется удивительная манера разговаривать: односложные рубленые фразы с четкими точками, сформулированные короткие предложения, готовые шутки, припасенные в пору давней службы во благо отечества. Впрочем, этот стиль, похоже, вошел в моду в современной литературе. Возможно, Алексей Иванович был более продвинутым, чем о нем говорило досье.

– Здравствуйте, юноша.

Алексей Иванович не ожидал такого вызывающего ответа, но ему понравилось.

– Меня давно не называли юношей, но в ваших устах любое слово звучит как похвала.

– Я все понимаю, но мне хотелось бы знать, с кем я разговариваю и что вас навело на мысль набрать мой номер.

«Жестко, но культурно!» – подумал Алексей Иванович.

– Вы разговариваете с владельцем автомобиля, который три дня назад не мог полчаса сдвинуться с места. Место действия – стоянка возле Краснопресненских бань.

– Ах вот как! Я, по-моему, принесла извинения. Я должна что-то еще? – Алексей Иванович почувствовал, что теряет инициативу, и решил пойти проверенным путем:

– Да, гражданочка!

Анжела еле сдержалась от смешка, она слышала это обращение в кино и во время приводов, более того, она знала почти каждое слово, которое услышит дальше. Опыт общения с работниками правоохранительной службы у нее имелся.

– Вы немного повредили мой автомобиль, когда сдавали задом. Нам придется встретиться и обсудить размер компенсации.

Анжела громко и открыто рассмеялась в трубку:

– Надо же, как я ошиблась. Впрочем, в темноте – неудивительно. Я приняла вас за благородного и великодушного рыцаря, которому чужда обыкновенная человеческая мелочность.

«Я такой и есть, не спеши с выводами!» – кричала душа Алексея Ивановича, но словами выразить он этого не мог, поэтому сказал в трубку жалкое «гм».

Анжела между тем язвительно продолжала:

– Сколько я вам должна? Мой отец привезет деньги немедленно! – Она рисковала – как зовут отца, она давно забыла.

Кавалер был не согласен на отца. Он понял, что надо спасать ситуацию, и дал задний ход:

– Милая, не надо нервничать. Я пошутил. При чем здесь деньги, при чем здесь отец? Не надо нервничать. – Волнение давало о себе знать, дяденька повторялся. – Давайте встретимся и поговорим по-хорошему!

– Согласна, в семь часов у меня будет свободных минут двадцать, чтобы выслушать ваши претензии. Подъезжайте к гостинице «Метрополь».

Если честно, Алексей Иванович прилично припотел, он волновался, как первоклассник первого сентября. Надо же какая! Мигом поставила его на место! Но хоть встретиться согласилась. Зачем он, дурак, заговорил про компенсацию? Но ничего, он сейчас возьмет реванш.

– Останови-ка у «Смоленского», мне надо кое-что купить. – Водитель послушно включил сигнал поворота.

На первом этаже «Смоленского пассажа» всегда продавались необыкновенной красоты букеты. Правда, их красота стоила приличных денег. Алексей Иванович покупал цветы крайне редко, тем более в «Смоленском». На этот раз он выбрал самый нежный и красивый, с его точки зрения, букет. Продавщица с пониманием кивала, когда дяденька объяснял, что это – для молодой девушки.

– День рождения?

– Нет, какой там день рождения! – В голосе покупателя послышалось раздражение.

– Свидание?

Толстяк покраснел и опустил глаза. Продавщица отвела взгляд:

– Понятно. Возьмите вот этот!

«Сука, ей все понятно! Мне вот ничего не понятно». Раздражение нарастало.

Алексей Иванович не понимал, что с ним происходит. Куда делось его презрительное отношение к женскому полу? Было страшно и волнующе одновременно. Анализируя внутреннее состояние и придумывая для встречи первую фразу, он подъехал к «Метрополю» за двадцать минут до назначенного времени. Девушка появилась ровно в семь. Она аккуратно припарковалась и вышла из машины. Боже мой, как она была хороша! Обтягивающая черная юбка ниже колен с длиннющим разрезом, красные лодочки на шпильке и шелковая красная блуза с парой расстегнутых на груди пуговичек. Непослушные кудри развевались на ветру, блестящие красные губы были чуть приоткрыты, глаза горели, стремительная и твердая походка выдавала упорный и решительный характер.

Алексей Иванович отчетливо понял, что «на разок» с такой женщиной не получится. Да ему и не хотелось «на разок». Он представил ее у себя в доме, потом «посидел за столом в «Бистро», «съездил в «Бурш аль Араб»… Картинки получались на зависть. Только как к ней подступиться? Она такая, такая… самостоятельная, независимая! И безумно красивая.

Он глубоко вздохнул, выбрался из машины и неуклюже схватил букет.

Девушка остановилась в выжидательной позе, увидев пузатенького ухажера с красивым праздничным букетом. Ее глаза насмешливо заблестели.

– Вот это неожиданность! – произнесла она, благосклонно принимая букет. – Чем вызвано повышенное внимание к моей персоне?

– Я… – Алексей Иванович замялся. – Давайте зайдем попьем кофейку, мне хотелось бы поговорить… о вас.

– Что-то все очень загадочно… – протянула красотка. – Ну хорошо, у меня есть только полчаса. Мне нужно на работу.

– Хотя бы полчаса давайте посидим. – Алексей Иванович был согласен и на пять минут, в его голосе сквозили просительные интонации.

– Подождите, я брошу цветы в машину. – Она грациозно наклонилась над задним сиденьем и положила букет.

«Боже мой, какие формы!» Алексей Иванович испытал острый приступ сперматоксикоза.

Вошедшая в кафе парочка произвела шокирующее впечатление на публику. Алексей Иванович приписал минуту славы себе. Объективно говоря, пауза больше относилась к Анжеле.

Каждый мужик, включая геев, подумал, что вот с такой бы он стал без разговоров, а каждая женщина подумала, что с такой ее мужик стал бы без сомнения. Пока окружающие анализировали ситуацию, мужчина в возрасте и удивительной красоты девушка выбирали место. Когда они присели за маленький столик в углу, общество стало смаковать следующую идейку: «Как может такая красотка сидеть рядом с таким лысеющим пердуном?»

Однако мужик явно не считал себя таким, хотя некоторая нерешительность проскальзывала в его поведении: он слишком часто вытирал испарину над верхней губой и упорно изучал меню на одной и той же странице.

Когда официант принял заказ, Алексей Иванович решил, что пора поинтересоваться хотя бы именем своей соседки.

– Анжела, меня зовут Анжела. Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? Это правда, что я задела вашу машину?

– Нет, – честно ответил Алексей Иванович. – Я подумал, что никаким другим способом не вытащу вас на встречу, и решил немного напугать.

– Меня тяжело напугать, – хмыкнула Анжела.

– А имя у вас редкое…

– А у вас?

– Меня зовут Алексей Иванович… – Он замялся. – Просто Леша.

Анжела снова хмыкнула:

– Можно, Леша, я буду называть вас Алексей?

– Конечно. Вам можно все.

– В смысле?..

– В прямом. Вы можете информировать меня обо всех желаниях вашей души. Поверьте, мне многое подвластно, я – обеспеченный человек и, более того, недавно развелся с женой.

«Врет, сука, на голубом глазу, вот что значит бывший мент. Впрочем, ему действительно ничего не стоит послать свое семейство куда подальше». Вслух Анжела произнесла:

– Это что, деловое предложение, просто предложение или размышления вслух? – В ее голосе прозвучала ирония.

– Это – все вместе. Воспринимайте мои слова как серьезное и продуманное предложение долгих и надежных отношений, к тому же – взаимовыгодных.

Анжела не ожидала такой скорой развязки. Ей необходимо было посоветоваться с Лосер.

И все же программа, выработанная для первой встречи с клиентом, должна была выполняться при любом повороте событий.

– А почему вы решили, что мне нужна какая-то выгода? – Она спросила только для того, чтобы протянуть время.

– Ну, сейчас всем нужна выгода.

– Я в полном порядке, меня очень даже устраивает моя жизнь! Молодой человек! – Она громко окликнула официанта.

Тот кивнул и вальяжно подрулил к столику.

– Принесите мне счет за кофе!

Официант удивленно посмотрел на Алексея Ивановича. Тот обратился к даме:

– Зачем вы меня обижаете? Разрешите мне заплатить.

– Не разрешу. Я зарабатываю достаточно, чтобы заплатить за кофе.

По легенде, Анжела работала риелтором в крупной строительной компании. Профессия для нее была выбрана из тех соображений, что проверить это практически невозможно, а заработки риелторов позволяют им чувствовать себя вполне независимо.

То, что она работает и не состоит на содержании ни у какого папы, мужа, любимого человека или еще кого-то, обрадовало Алексея Ивановича.

Тем не менее спор об оплате мизерного кофейного счета показался ему смешным, он продолжал настаивать:

– Все-таки не в моих правилах позволять даме платить. Я очень прошу вас. – Алексей Иванович уже держал счет в руках.

Анжела ухватила папочку со счетом за другой конец. Началась смешная детсадовская возня: соревнование по перетягиванию папочки. Официанты и посетители сосредоточили внимание на необычной парочке. Происходящее было нелепо и смешно, но глаза Анжелы вспыхнули неподдельной яростью. Она прошептала:

– Если вы сейчас же не отпустите счет, вы меня больше не увидите… Никогда!

– А если отпущу, увижу? – Алексей Иванович все еще держал предмет спора в руках. Со стороны, наверное, сцена казалась почти театральной, но Анжела выучила свою роль назубок.

– Увидите, – прошипела девушка. – Отпускайте же!

Алексей Иванович сдался.

Анжела гневно бросила на стол две сотенные бумажки и, не прощаясь, ушла, громко стуча красными каблуками. Алексей Иванович смотрел ей вслед и представлял, как из-под огненных каблучков вырываются языки пламени.

Да, это она! Именно такая женщина и нужна ему. Небольшой скандальчик из-за счета сделал пожилого павиана интересным для общества, его убогое эго шагнуло на ступеньку вверх, а чувство вспыхнуло с неожиданной силой, он понял это сразу же, вспомнив о девушке.

«Отлично, – рассуждал кандидат в женихи. – Она, по крайней мере, пообещала встретиться со мной. Я позвоню ей завтра же и напомню, что обещания надо выполнять».

Консультация

На курсе вы отрабатываете полный цикл соблазнения мужчин.

Аудио– и видеонаблюдение позволяет инструктору корректировать ваши действия из соседней квартиры. Микронаушник направленного действия помещается в слуховом проходе рядом с барабанной перепонкой и остается незаметен.

Из описания услуг школы знакомств

Лосер не проявила оптимизма, когда Анжела доложила ей, как легко она закабалила в рабство душу Алексея Ивановича.

– Не обольщайся, дорогая моя. Во-первых, он уже тебе соврал, что развелся с женой. Она еще поборется за него, другого такого ей не найти. Поэтому будь внимательна. А за то, что выполнила программу, хвалю. Дяденька писает в штаны от восторга, вспоминая, как ты устроила истерику по поводу счета. Так и действуй. Помни, отступление от плана возможно только в том случае, когда ты готова отказаться от своей цели или объект перестает подавать признаки жизни.

Анжела удивленно вскинула брови.

– Не надо удивляться, – мгновенно отреагировала наставница, – случаи бывают разные. Одна моя подопечная три года работала над металлургическим магнатом. Один из очень сложных случаев. Магнату было за шестьдесят, и убедить его развестись стоило огромного труда. В результате мы добились того, что металлург решил подать на развод, девушка обрадовалась и предложила ознаменовать событие романтическим путешествием. Уверена, что ей все бы удалось, не получи жених инфаркт миокарда от виагры прямо перед поездкой. Партнеры и супруга собрались вместе и решили, что живой магнат им нужен намного больше, чем мертвый, и единым фронтом выступили против огненной страсти. В итоге после третьего инфаркта все права на бизнес и наследство получила законная жена с приличным стажем и дети. Правда, нам удалось выбить небольшие отступные у друзей – они были уверены в том, что моя Оксана подарила престарелому бойфренду полгода счастья перед смертью. Оксаночка уже на девятый день после смерти любимого не могла разорваться между свадьбой олигарха Потапова и поминками. Тем не менее четыре года молодой жизни у нее ушло на разработку металлурга. Искренне надеюсь, что в твоем случае все обойдется куда меньшим сроком. Если будешь вести себя надлежащим образом, месяца через три попадешь в ЗАГС.

Анжела вопросительно посмотрела на Лосер.

– Что, не нравится? Ловишь кайф от процесса? Ничего, ничего, ты у меня – отличница. Возможно, он – не последний претендент. У нас есть все шансы причесать его лысину довольно быстро. А потом возьмемся за следующего.

Анжела зарделась от гордости. Как же все просто! И как технологично.

Ей предстояло еще пару раз удивить Иваныча. Она знала, как это будет. Он – нет.

Нервы сдают

Убийства, по признанию следователей, в наше время все-таки переходят в разряд бытовых преступлений. Каждое двадцатое совершается из-за ревности. И часто не какими-то жуткими незнакомыми жертве злодеями, а близкими людьми. Часто… женщинами. Причем дамы редко «идут на дело» под влиянием неожиданно нахлынувшей злости. Как правило, убийства из-за ревности тщательно планируются. И отличает их обстоятельность, логика и невероятная жестокость.

По материалам книги Марии Рипинской «Психология измены»

Звонок Алексея Ивановича застал Анжелу в тренажерном зале.

– Але! – Голос был немного запыхавшимся.

– Здравствуйте, вас тревожит ваш кредитор. Вам удобно разговаривать, Анжела?

– Да, удобно, я только что отмерила пятнадцатый километр пробежки по этажам новостроек.

– Ищете квартиру? – Он готов был предложить девушке прекратить это занятие прямо сейчас. У Алексея Ивановича была неплохая трешка на Кутузовском, в которой он проводил внеклассные занятия с молодежью.

Анжела читала между строк.

– Нет, я не могу себе позволить снять квартиру, меня устроила бы только собственная, с наполнением в виде любимого человека. Вообще – я осматриваю объекты продаж и обменов.

– Вы занимаетесь этим бизнесом?

– Да, это и есть моя работа. А зачем, собственно, вам все это?

– Я думаю, что мог бы оказаться вам полезным.

– В смысле?

– В смысле наполнения квартиры.

Анжела рассмеялась грудным, низким, чарующим смехом:

– Вы слишком торопитесь.

– Я не тороплюсь. Я принимаю решение один раз.

– Хотите сказать, что мы уже можем переезжать?

– Хоть сейчас!

Анжелу раздирало на куски. Она почувствовала, что Лосер ошиблась. Свою партию она может сыграть гораздо быстрее чем за три месяца. Девушка решила пойти напролом:

– Я не привыкла иметь дело с мужчинами, которые бросаются словами.

Алексей Иванович взял быка за рога:

– Готов обсудить все при личной встрече. Вы ведь не забыли своего обещания?

В этот день Анжела не явилась к Лосер на консультацию.

Через две недели она стала собственницей отличной квартирки на Мичуринском проспекте. Алексей Иванович обставил ее дорогой мебелью из Италии, и они зажили вдвоем.

Анжела не забывала заветов матушки Лосер и изо всех сил соответствовала образу, который они выстроили для клиента из бывших ментов.

Алексей Иванович, с каждым днем узнавая лучше свою новую любовь, увязал в трясине роковых отношений. Каждое открытие становилось не фактом, а свершившимся чудом. «Бог мой, она говорит по-английски!» – сто очков в корзину Анжелы, естественно, из корзины жены. «Господи, она читала Вересаева!» – сто очков из своей корзины (он честно пробовал, но не смог). «О боже, она умножает и делит в уме на курсы валют!» – просто сто очков. В конце концов Анжела из девушки мечты превратилась в необходимого спутника, который избавлял от обязательного присутствия секретаря, счетной машинки и бухгалтера. При этом периодические выходы парочки в свет непременно заканчивались эпатажными демаршами, очень разнообразными и феерическими. В этой молодой женщине каким-то чудесным образом переплелось все, чего так не хватало бедному Алексею Ивановичу всю жизнь.

А секс… Об этом аспекте Алексей Иванович предпочитал не думать всуе. Анжела знала такие секретики, которых ему не демонстрировали даже профессиональные проститутки. Более того, у Алексея Ивановича появилась тайна.

Чтобы не показаться глупцом, он не стал уточнять у девушки, правда ли это. Но в глубине души он был уверен: он – ее первый мужчина, только из чувства гордости красавица не сказала ему об этой пикантной подробности. А может быть, из чувства стыда. Ей ведь уже не шестнадцать, а все-таки двадцать два.

Алексея Ивановича раздувало. Какой же он способный. Мечта сбылась. Все завидовали ему. А ему стали безразличны все, кроме Анжелы. Единственной проблемой, которая мешала жить счастливо и спокойно, была прежняя жена. Она упорно ставила палки в колесницу счастья. Не являлась на суд, звонила по двадцать раз в день, спекулировала сыном. Да что ей, собственно, оставалось делать? Алексей Иванович вдруг начал понимать даже свою одержимую супругу. «Еще не хватало, чтобы такая клуша не боролась за такого молодца!»

Иногда, правда, жена мешала. Особенно в день, когда судьи вынесли решение о разводе.

Алексей Иванович пригласил приятелей в ресторан Обломо££ Он собирался отметить полученный развод. Надо сказать, процесс стоил ему времени и нервов. За столом собрались все близкие друзья, они жарко поздравляли Алексея Ивановича. Кто помельче чином – заискивающе заглядывали в глаза, кто покрупнее – смотрел снисходительно и одобряюще. Герой вечера с удовольствием отмечал: его дама притягивала взгляды всех мужиков, но вела себя очень сдержанно и достойно.

– У меня есть тост, – заявил Алексей Иванович.

Все дружно замолчали и приготовились выслушать виновника торжества.

– Спасибо, братья, что пришли поддержать меня в эту минуту.

Приятели немного опешили, но Алексей Иванович уверенно продолжал:

– Да, для меня решение развестись во второй раз стало судьбоносным. Вы знаете меня как порядочного, широкого и благородного человека.

Редкий парень не подумал, что более точной была бы другая характеристика: конченый, гнилой, прижимистый, мелкий подонок.

Алексей Иванович выдержал театральную паузу, очевидно, чтобы новая репутация уложилась в мозгу народа. Через минуту он продолжил:

– Я никогда не оставил бы семью. Но каждый из вас, оказавшись на моем месте, поступил бы так же. Словом, выпьем за любовь! Точнее, за мою любимую женщину, которую вы видите рядом. Ее зовут Анжела. – Он с искренней теплотой посмотрел на девушку. Та стыдливо опустила глаза. На самом деле она рассматривала отражение своих губ в полированном лезвии столового ножа. Вполне изящный способ оценить свой внешний вид, не прибегая к помощи пудреницы или карманного зеркала.

Народ дружно зазвенел бокалами и одобрительно загудел. Надо отметить, что в основном за столом собрались такие же женатые холостяки, как и сам Алексей Иванович.

Через полчаса у всех наступило легкое мозговое затмение. В этой компании было не принято трепетно относиться к своему здоровью, все мужчины курили и выпивали не по-детски. Сначала тосты шли туговато, но по мере нарастания алкогольного откровения стало понятно, что повод выпить есть. Через два часа после начала застолья маленькая очкастая официантка, которую до сих пор никто не видел, как будто случайно опрокинула на голову красавице кувшин с напитком.

Всем было весело, даже это происшествие вызвало смех, тем более что девушка отреагировала в первый момент лучезарной улыбкой. Публика ответила гомерическим хохотом. Однако через секунду Анжела издала жуткий вопль и схватилась руками за лицо, которое на глазах у хохочущих людей словно начало плавиться: сначала волосы над лицом поплыли, как мочалка, потом кожа на правой стороне стала краснеть и пузыриться… Самые тупые продолжали смеяться, но большинство уже примолкли и с ужасом наблюдали, как прекрасный лик девушки превращается в страшную маску. Ладони, которыми она схватилась за лицо, тоже пошли пузырями и покраснели. Анжела прокричала:

– Вызовите «скорую», помогите мне! Уроды! Звоните! А-ааааа… Как больно! Сука, какая сука! Боже, помогите, умоляю!

Кто-то из сообразительных стал поливать голову девушки водой из кувшина, потом морсом и минералкой из бутылок, но та кричала все сильнее, точнее, уже выла, протяжно и дико. Ей было нестерпимо больно, она даже не понимала, где сосредоточилась эта боль, не понимала, что происходит вокруг. Через несколько секунд Анжела потеряла сознание.

Как умирает любовь

Само по себе разочарование, несчастная любовь или особенно сейчас умножившиеся житейские трудности – не причина для ухода в монастырь. Более того, такие люди, как правило, в монастыре не задерживаются. Настоящая причина для ухода в монастырь – это, пусть немного странно звучит и непонятно для людей неверующих, любовь к Господу.

Православная газета, № 1 (36), 1996 г.

Анжела очнулась на следующий день в реанимации Института Склифосовского. Она не понимала, что с ней, где она находится и почему ей так больно. Лицо, шея, руки – все горело огнем, движение крови в каждом капилляре отдавалось невыносимой болью. Правую половину лица вместе с глазом закрывала повязка, лежать было неудобно, оторвать голову от подушки не хватало сил. Анжела застонала. Через двадцать минут появилась медсестра в зеленом халате и спросила участливо:

– Что, очнулась, милая? Бедная ты, бедная, как же ты так попала? Водички хочешь?

Девушка еле разомкнула губы:

– М-м-м…

Медсестра осторожно просунула ей в рот трубочку:

– Попей, нужно много пить…

Анжела сделала пару невероятно болезненных глотков и снова отключилась.

Сестра постояла немного возле нее, сочувствующе цокая и качая головой. «Да, видно, красавица была, теперь все. За что ее Бог наказал? Ей бы жить да жить. Детей рожать. Красивые бы были, девка больно породная!»

Впрочем, особо раздумывать над этим ей было некогда. На соседней кровати лежал коматозный больной, попавший в автокатастрофу отец четверых детей. Дальше – сорокалетний музыкант с инсультом, избитая бродягами женщина с множественными переломами, банкир, в которого стреляли из окна автомобиля на Рижском шоссе…

Через пять дней Анжелу перевели из реанимации в обычную палату. Палата была заставлена тысячами белых роз. У девушки потеплело на сердце. Неужели все не так страшно? Узнать ответ на этот вопрос она сейчас не могла – лицо и руки по-прежнему закрывали толстые, желтоватые, пахнущие лекарством повязки.

Она попросила медсестру сделать ей укол снотворного и забылась долгим сном.

Во сне Анжела разговаривала с Алексеем, с мамой и с женой Алексея. При этом жена была вполне нормальная, симпатичная, высокая женщина, с прозрачными голубыми глазами, светлыми волосами, очень серьезная и молчаливая.

Мама Анжелы все время нападала на жену и кричала:

– За что ты ее, чего тебе не хватало!

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – невозмутимо отвечала жена. – Выйдите, женщина, мы с мужем хотим пить чай, и заберите вашу дочь. Она, по-моему, голодна, а мы привыкли пить чай без посторонних.

– Это ты ему – посторонняя, а она, – мама указала пальцем на Анжелу, – она ему и есть настоящая жена.

– Извините, женщина, мой супруг с такой уродиной не то что жениться, даже здороваться при посторонних постеснялся бы. – Жена Алексея подула на кипяток в чашке.

В этот же момент разъяренная мать Анжелы схватила чайник с кипятком и аккуратно, тоненькой струйкой начала поливать лысую макушку Алексея, приговаривая:

– Ну что, приятно? Кипяточек – это полезно, у тебя волосы вырастут, да и меньше будешь врать, знаешь, как помогает…

Алексей почему-то не кричал, а тихо смеялся. Потом к нему присоединилась жена, затем – Анжелина мама, продолжая лить воду из носика чайника. От макушки Алексея шел пар, а эти трое смеялись. Анжела хотела крикнуть: «Постой, мама, что это? Зачем ты это делаешь? Ему же больно, он варится!» – но не могла, только издавала мычащие звуки. Ей самой было так больно, как будто это ее макушку поливали кипятком. Первые несколько секунд Анжела пыталась не кричать, даже старалась рассмотреть свое лицо в отражении большого отполированного ножа. Но эти трое ничего не видели и не слышали, они ржали все громче и громче, пока не иссякла тоненькая струйка. В это мгновение все перестали смеяться, но Анжеле по-прежнему было нестерпимо больно, кипяток, вылившийся на голову Алексею, каким-то образом попал ей на лицо, руки, шею… Мать с искаженным от неестественного смеха лицом приблизилась к ней и стала трясти ее за плечи:

– Тебе больно, скажи, что ты молчишь? Больно? Открывай глаза, слышишь меня? Господи боже мой! Что ты с ней сделал? За что? – Она продолжала неистово трясти дочь.

Анжела приоткрыла глаз, свободный от бинтов. В тумане различила женщину в белом. Та трясла ее и тормошила, приговаривая:

– Господи, ну что это, она же умрет, сделайте что-нибудь!

В этот же вечер Анжелу снова забрали в реанимацию. Женщина, которая вытащила ее с того света, оказалась посыльной Алексея Ивановича. Она принесла от него письмо и подарки, кроме того, заплатила персоналу и передала пожелание, чтобы за девушкой следили, как за собственным ребенком, – мол, за деньгами дело не станет.

В этот раз Анжела провела в реанимации десять дней. У нее начался сепсис, она действительно чуть не умерла. К ней даже пригласили отца Матвея, чтобы он успел, согласно обычаю, проводить умирающую на тот свет.

Сквозь пелену болезненного дурмана девушка разглядела милое, спокойное лицо, обрамленное седеющей бородой, длинные курчавые волосы, убранные назад, высокий чистый лоб, струящийся теплый свет голубых глаз. Спокойный монотонный голос, читающий молитвы, теплая рука с длинными пальцами, спокойно лежащая у нее на плече, – она хотела, чтобы это состояние длилось вечно.

Отец Матвей, казалось, сидел у постели девушки сутками. Он разговаривал с ней, гладил бинты, читал молитвы, блаженно улыбался, и на третьи сутки больная пошла на поправку. Перед уходом священник сказал Анжеле, что она – дитя того, кто никогда не предаст. Верная дорога есть у каждого странника, только странники часто ошибаются и выбирают не тот путь. Много душевных сил нужно иметь, чтобы отказаться от мирского существования, еще больше сил требуется, чтобы жить в этом мире. Есть светлый, чистый и правильный путь. Каждый, кто ступает на него, равен всем прочим, и никто не может осудить, наказать или обидеть того, чье сердце принадлежит Богу.

– Дитя мое, Господь распорядился так, что жизнь твоя продолжится до тех пор, пока Он не призовет тебя к Себе. Да, твое лицо никогда не станет таким, как раньше, твои руки будут покрыты шрамами, но душа твоя может оставаться светлой и чистой, ибо помыслы наши и есть руководство к нашим деяниям. Дай обет не взирать на свое отражение, и я помогу тебе обрести блаженство.

Когда с Анжелы сняли повязки, отрывая кровавые засохшие корки от лица, она попросила:

– Уберите из ванной зеркало, мне оно больше не нужно.

– Ну что ты, – лопотала смущенно медсестра, – конечно, красавицей не будешь, но после пластики сможешь выглядеть вполне сносно. Твой папа, – тут Анжела горько усмехнулась, – заплатит за все необходимые операции.

«Что ты понимаешь, прости господи!» – подумала Анжела.

Как только ее выписали из больницы, она первым делом поехала в Донской монастырь, чтобы найти отца Матвея.

Тот, казалось, только ее и ждал.

Через год раба Божья Анна – такое имя она получила при постриге – приняла послушание в женском монастыре под Санкт-Петербургом. Она старалась не показывать лица и занималась детьми-сиротами в нескольких приютах. Монахиня была кроткой и великодушной. Дети любили ее от всей души и не могли дождаться, когда же матушка Анна придет к ним петь и читать молитвы.

Единственное, чего дети никак не могли понять, – почему матушка всегда приходит к ним со своими столовыми приборами из прозрачного пластика и, проходя мимо зеркала, всегда отводит в сторону левый глаз, на котором нет черной повязки.

Лично мне судьба Анжелы показалась печальной, но вместе с тем светлой. Я не имела права осуждать или поощрять, но моя точка зрения относительно закона сохранения энергии ни разу не была опровергнута. Я с тупой остервенелостью продолжала собирать факты, подтверждающие теорию, и не знала, чем все это может закончиться.

Инга

Зрелый мужчина женится на молоденькой девушке. Надо заметить, что изначально для такого мужчины это брак престижный. Над ним часто смеются (мол, седина в бороду, бес в ребро), но, скорее всего, просто от зависти. Ведь чаще принято считать, что такой брак говорит о его мужской ценности (как сексуальной, так и социальной): мол, он еще ничего, если привлек молоденькую! И чем моложе супруга, тем якобы престижнее. Однако на самом деле многие мужчины идут на такой союз в основном из-за… собственной внутренней «неуверенности в себе» (это проблема не только подростковая, как принято считать!). Иными словами, мужчине требуется доказать в первую очередь даже не обществу, не окружающим, а самому себе, что он не только еще «ничего себе», а конкретно способность быть значимым! К тому же от мужчин вроде как изначально требуется быть главой семьи, а мужчина подобного склада характера в принципе не способен «тиранствовать и командовать». И справедливо опасается, что в союзе со зрелой, опытной, состоявшейся как личность женщиной он ни на какое главенство претендовать не сможет (более того, у такого мужчины, как правило, есть опыт неудачных браков с ровесницами). И тогда он обзаводится супругой намного моложе себя – мол, чтобы в доме не возникало сомнений, кто тут глава семьи, хотя бы в силу возрастной разницы!

По материалам статьи Д. Нарицына «Неравный брак»

Меру коварства нашей учительницы и блеск беспроигрышных схем, которые она составляла, мы сможем оценить только впоследствии. Знакомство Инги и Толстого Гены – так его называли друзья, когда его не было рядом, – произошло при нетипичных обстоятельствах.

Гена был болен, толст, женат и богат. Впрочем, его болезнь уже давно была внесена в рамки «образа жизни», потому что парень страдал сахарным диабетом. Шприц с инсулином у него был всегда при себе, прибор для измерения уровня сахара – тоже. Но Толстый отличался безответственным нравом и иногда напивался до такого состояния, что не мог сообразить, отчего ему плохо: то ли от количества поглощенного спиртного, то ли от болезни. Не получив ответа на вопрос, он на всякий случай вкалывал дозу инсулина. Слава богу, это срабатывало.

Супруга Толстого, напротив, была худощава. Она отличалась кротким характером и по-своему любила толстяка, который старался не обижать строгую и верную жену. Разве что наносил пару ударов по печени в моменты сильного раздражения… Но это была их тайна. Верочка под смертной пыткой не призналась бы ни одной живой душе в том, что иногда испытывает в браке дискомфорт. Два шустрых пацаненка всегда вовремя отправлялись спать, няня была изолирована от посещения нижних этажей после девяти часов. Только Верина мама иной раз могла заподозрить неладное, но дочь каждый раз находила отговорку.

– Что это вчера ночью был за стук? – осторожно интересовалась мама.

– Я уронила вазу, осколки в ведре. – Верины ответы всегда были сухи, доказательны и предельно кратки.

Мама предпочитала не вдаваться в подробности, потому что, спасибо Геночке, имела возможность жить в свое удовольствие, показывать подругам шикарные подарки дорогого зятя, ездить с детьми на море и в горы и кадрить вдовцов определенной возрастной категории. Иногда, впрочем, Вера заставала маму в слезах перед иконой, но они дружно делали вид, что слезы имеют отношение к маминым проблемам, а отнюдь не к счастливой Вериной жизни.

Верочка была до того тиха и незаметна, что умудрилась даже в любви к детям уступить пальму первенства Толстому Гене и нянечке. Веру тревожили только в экстренных случаях, когда дети категорически настаивали на том, что семейный обед по выходным дням должен собирать всех членов фамилии за одним столом. Мама Вера должна испечь пирог и заварить чай. На этом, собственно, ее функции заканчивались.

Вера была тихоней и очень боялась боли. Еще больше она боялась своего большого, но справедливого мужа, который наказывал ее только по делу. Ведь она была настолько не приспособлена к жизни, что в нужный момент не могла даже сделать ему укол. Она боялась.

Впрочем, поначалу Толстый Генка вполне профессионально колол себе спасительные инъекции, пока его телеса не достигли таких размеров, что он не мог даже нагнуться, чтобы увидеть место укола. Поэтому с некоторых пор в доме регулярно стала появляться медсестра из страховой клиники АО «Медицина» и проводить ежедневные замеры, заборы и уколы. Это продолжалось почти два года, к появлению розовощекой докторши все привыкли и не выпускали Толстого Гену из дома, пока медсестра не кивнет одобрительно, мол, можно, пускай идет. Иногда она приезжала вечером, если возникала необходимость дополнительного контроля, – в случаях, когда Толстяк выпивал, болел или просто хандрил.

Гена по-своему любил свою жену: за кроткий нрав, за невмешательство в его личную жизнь и боязливое уважение. Но юношеская потребность носить малышку на руках давно уступила место плотскому раздражению и бытовой неудовлетворенности. Вера была виновата во всем, в чем ее считал нужным обвинить Гена Толстый. В частности, Гена частенько задумывался: а достиг бы он чемпионского титула в верхней весовой шкале, если бы у него была другая жена, не такая овца, как Вера? На этот вопрос у него не было однозначного ответа, потому что Толстый набирал вес еще и потому, что испытывал настоящую страсть к вкусной и питательной еде.

Он с детства не терпел зеленых овощей, фруктов и травы. Но обожал сладости, жирное мясо, белый хлеб и каши. «Утро без каши – все равно что ужин без картошки, словом, деньги на ветер», – любил приговаривать он.

По большому счету Толстый был человек комфортный, в смысле любил чувствовать себя комфортно. Для собственного удобства он выкупил два этажа в одном подъезде. Цель состояла в оптимизации проживания.

Иногда Гена любил побыть один. Но при его болезненном состоянии не мог себе позволить остаться без близких рядом. Поэтому оборудовал пристойное логово для большого человека на двух уровнях с правой стороны от лифта, а оставшаяся семья, тоже вполне себе комфортно, расположилась по левую сторону. Медсестра уверенно приходила по утрам в левую половину апартаментов, правда, предварительно получала ключ от Веры у правой двери. Толстый Гена получал условный сигнал нежного треньканья золотого домашнего колокольчика. Для подачи сигнала маленькая Вера подбегала к двери Гениной спальни и, не открывая ее, несколько раз махала колокольчиком. Гена понимал: медсестра на базе.

К утреннему появлению медработника все давно привыкли. После визитов женщина заносила ключи и оставалась на чаепитие. Частенько она уходила с подарками: красивыми чайными коробками, тортиками, конфетами, вином, иногда даже денежными премиями.

В этот день, казалось, все идет как обычно. Кроме одного: вместо привычной домашней медсестры Оксаны Игоревны за ключами пришла другая, по имени Инга, намного моложе, красивее, хотя тоже довольно скромная и очень неуверенная. Правда, семью предупредили заранее, что у Оксаны Игоревны закончился контракт и она получила другой патронат, семья не возражала, потому что ей было наплевать, кто будет отправлять Толстого Гену на работу – Оксана Игоревна, Инга или Матвей Степанович из соседнего подъезда.

Здравствуйте, я – ваша медсестра!

Важно хватать движимость и недвижимость в первые месяцы ухаживания. Психологи предупреждают: острый период полового влечения длится от двух месяцев до полугода. И только в это время можно сыграть на ревности и сорвать крупный куш. Как писал Овидий: «За обещания мужей – обещаньями, жены, платите. Ласкою – только за дар, вот ваш устав и закон!» За этот совет главный римский толстосумик сослал Овидия к Черному морю, потому что совет этот реально работает, а племени толстосумиков это не на руку.

© city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

– Здравствуйте, я – ваша новая медсестра, – тихо произнесла девушка, не поднимая глаз от веселого оранжевого напольного коврика.

– Здравствуйте, мы знаем, нас предупредили, что с сегодняшнего дня у нас будет новый медработник. – Вера держалась очень приветливо и старалась подбодрить новенькую. – Как вас зовут?

– Инга.

– Очень приятно, Инга, меня– Вера.

Новенькая производила жалкое впечатление: симпатичная, худенькая, темненькая, с хорошенькой фигуркой, в огромных очках, она нервничала до такой степени, что даже не могла скрыть дрожь длиннющих черных ресниц и пухлых детских губ. Тонкий носик с изящной горбинкой тоже предательски подергивал ноздрями. Вере стало жалко девушку. «Бедняжка, наверное, ты упадешь в обморок, когда увидишь это уебище…» Вера крайне редко ругалась матом, и то мысленно.

Вера решила, что для первого раза ее присутствие необходимо, иначе придется вызывать «скорую» для медработника. Она сбегала на второй этаж и позвонила золотым колокольчиком, как положено. Потом быстро спустилась вниз и вместе с Ингой вошла на мужскую половину.

Толстый Гена, как обычно, поджидал медработника в кровати. Надо заметить, что спальное место толстяка соответствовало его представлениям о комфортной жизни.

На площади, которую занимала кровать, вполне мог бы разместиться небольшой ночной магазинчик со складом и плиткой для разогрева обедов в расчете на двух сменных продавцов. Окна были затемнены дорогими стальными облегченными жалюзи, которые управлялись с дистанционного пульта. Напротив кровати прямо в стене светился огромный экран, к экрану прилагались модные, спрятанные в подвесной потолок колонки, их было восемь. Дверь, соединяющая правую квартиру с левой, была массивной, туго закрывающейся, как в бункере Гитлера. Звуконепроницаемая, толстенная, страшная, темно-коричневая, она однозначно говорила обитателям другой половины: не мешайте мне жить. Единственной зацепкой, которая связывала толстяка с внешним миром, был выведенный на его половину сигнал наивного золотого колокольчика. Это был также шанс Толстого Гены проинформировать семью, что с хозяином не все в порядке. Точно такой же колокольчик болтался по ту сторону двери, на семейной половине.

Вера, как обычно, испытала чувство страха и гадливости от присутствия на половине мужа и постаралась ретироваться побыстрее.

– Здравствуйте, меня зовут Инга, – не поднимая глаз, произнесла новая медсестра.

– Ты – новенькая? – У толстяка оказался неплохой тембр голоса. Низкий, тягучий, провокационный. Гена, кстати, очень любил петь. У него был отличный слух и, самое главное, присутствовало чувство меры. Толстяк никогда не пел больше трех песен, жалко, что в еде он был не так сдержан.

– Да, я с сегодняшнего дня буду посещать вас пять раз в неделю и проводить все необходимые обследования. – Она не поднимала глаз. Толстяка это раздражало.

– А как ты собираешься делать мне уколы, если не можешь оторвать свои глаза от пола? – Он думал, что пошутил.

Девушка затряслась, как осиновый лист на ветру, Гена испугался, что она заплачет.

– Ну ладно, ладно, я пошутил. Привыкнешь. Я добрый, по крайней мере, медсестрами не питаюсь, Оксану Игоревну за два года даже не укусил. – Он второй раз пошутил.

Девушка робко улыбнулась и подняла глаза.

– Так лучше, если тебе мешают очки, можешь снять.

– Спасибо, я лучше в очках. Давайте я измерю ваше давление. – Она уверенным движением открыла медицинскую сумку. Очень быстро и профессионально проделав положенные манипуляции, включая укол, аккуратно убрала все на место и произнесла: – У вас неплохой шанс вернуться к нормальной жизни. По крайней мере, если вы сами захотите, я вам помогу.

Толстый Гена офигел. Какая-то пигалица в халате будет ему рассказывать, что такое нормальная жизнь!

– Ты что, колдунья? – Толстяк в третий раз остался доволен своей шуткой.

Девушка не ответила. Она собиралась уходить. Гена окликнул ее:

– Подожди, как, ты сказала, тебя зовут?

– Инга. До завтра.

– Ну, давай.

Инга беззвучно закрыла дверь и исчезла.

Толстяку было пора на работу, предстояла встреча с банкиром из Лондона. Гена не очень любил банкиров, они были слишком аккуратными, прилизанными, воспитанными – и почти никогда не были толстяками. Сегодня его ждал сюрприз: лондонский воротила был, пожалуй, в той же весовой категории, что и он. Хорошо еще – в ресторане был отдельный кабинет, в котором эти двое смогли расположиться относительно свободно.

Перед началом переговоров ребята заказали много вкусной еды и, сидя друг против друга, имели прекрасную возможность оценить бойцовские качества партнера. Однако Толстый Гена почему-то не чувствовал себя голодным. А увидев, как его товарищ по несчастью неуклюже, проливая соус на живот и отвратительно тряся жирным подбородком, жадно забрасывает топливо в обмазанный маслом рот, вообще почувствовал отвращение к процессу. Он лениво ковырял вилкой ризотто с трюфелями и анализировал непривычное состояние.

Почему-то вспомнилась сегодняшняя медсестричка. Может, правда – колдунья? Ему стало жутковато. А вдруг он заболел? Да нет, она же сказала – здоровье в порядке. Странно, странно. Гена не мог сосредоточиться на бизнесе.

Отвратительный кусок сала с внутренностями, сидящий напротив, участливо поинтересовался:

– Do you feel well? Eat something, please, – и отправил в рот огромный кусок блина с мороженым из зеленого чая.

Толстого Гену чуть не стошнило. Однако он сдержался:

– Давай перейдем в бар и продолжим переговоры за кофе. Здесь как-то душновато.

– No problem. Just let me pay. – Партнер смачно рыгнул, при этом его огромный подбородок смешно затрясся. Банкир повернулся одними руками и с огромным усилием докопался до внутреннего кармана полосатого пиджака. Рукава огромного пиджака, повешенного на спинку стула, беспомощно болтались на полу заведения.

– Не надо платить, у меня здесь кредит, – запротестовал Гена. Он ожидал, что банкир начнет обычную словесную пикировку по поводу оплаты счета, но тот мгновенно угомонился и довольно резво вернул руки в исходное положение.

– Wow, thank you very much. Promise to let me pay the next time. OK?

– Конечно, конечно. – Гене хотелось поскорее выйти из облака пищевых ароматов и обаяния своего визави. Он с ужасом подумал, что производит на людей такое же унылое и отвратительное брезгливое впечатление. Есть по-прежнему не хотелось. Ему стало страшно. В жизни так мало удовольствий, неужели он лишился одного из них?

Толстый Гена почувствовал себя гораздо лучше в просторном пиано-баре гостиничного лобби. Он сосредоточился на деловых вопросах и отвлекся от тревожных предчувствий.

В этот день Толстый Гена явился домой неожиданно рано, ему захотелось посмотреть свой любимый фильм «Однажды в Америке». А на самом деле ему нестерпимо хотелось, чтобы поскорее настало утро и прозвонил колокольчик, оповещая о том, что скромная медсестра Инга появилась в его жизни во второй раз.

Минус десять

Подкопив деньжат, дворняжка нагуливает лоску, а став гламурной женщиной, с мерсиком, гнездышком и своим миленьким женским бизнесом – салоном там красоты или бутиком, уже можно не цепляться за мужика.

city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

Когда колокольчик зазвенел, Толстый Гена был уже чисто выбрит, умыт, начистил зубы и неуклюже махал руками перед зеркалом, предполагая, что в этом состоит процесс занятия утренней гимнастикой.

Услышав звонок, Гена, как довольно шустрый молодой слоненок, юркнул под одеяло и притворился, что только проснулся. Он принял вальяжную позу, немного приподнявшись на подушках, и слепил наивно-сонное выражение лица.

– Доброе утро.

Вчерашняя девушка как будто не уходила. Она была в тех же огромных очках, взор устремлен в пол, крахмальная белая униформа, волосы, собранные в пучок на балетный манер. Только спина – прямая, ровная, уверенная и, наверное, очень красивая – выдавала в хозяйке натуру решительную и целеустремленную. А может, она и впрямь занималась в детстве балетом?

– Доброе, доброе, – ответил Толстый Гена. Он на удивление хорошо себя чувствовал. Вчерашнее голодание подарило чувство легкости и свежести. – Ну что, колдунья, твои чары действуют только один день или это – на всю жизнь?

Инга вспыхнула, быстро посмотрела на него своими бархатными глазами – и тут же опустила ресницы.

– Это как вы сами захотите. Давайте измерим давление. – Она ловко управилась с тонометром. – Как вы себя чувствуете?

– Отлично, как никогда. Слушай, я в принципе не против. Если я буду в такой форме каждый день, мне наплевать, каким способом это сделано – колдовством или таблетками.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. Какое еще колдовство? – изумилась медсестра. – Я – медработник. В моей компетенции – делать уколы, лечебный массаж, измерять сахар и давление, накладывать повязки и ухаживать за больными. – Инга была строга и не отрывалась от дела, она наполнила шприц и открыла спиртовую салфетку. У нее были очень красивые руки с аккуратным прозрачным маникюром на длинных пальчиках.

– А что это за лечебный массаж? – заинтересовался толстяк.

– Существует очень много видов массажа. Но при вашем диагнозе нужно делать массаж очень осторожно. Вам, конечно, не помешало бы немного сбросить вес, для этого существуют специальные техники массажа. Я ими владею.

Гене стало смешно. Он представил себе, как эти маленькие ручки массируют его огромное тело:

– Как ты, такая мелкая, можешь сделать хороший массаж?

– Дело не в размерах, а в технике.

– А ну-ка, попробуй прямо сейчас!

– Извините, но по-хорошему процедура занимает полтора часа, а с вами – все два. – Она обвела взглядом развалившуюся перед ней тушу.

– Так делай два, у меня есть время!

– К сожалению, у меня его нет. Мне нужно ехать к другому пациенту, – спокойно ответила Инга.

Толстый Гена почувствовал раздражение. Кто она такая, несчастная мелкая пигалица, чтобы так нагло с ним разговаривать? Такого не позволяла себе даже его мама, когда он был маленьким. Однако он почему-то не мог или не хотел проявлять раздражение. До сих пор в его жизни не было случая, когда он спокойно воспринял бы непокорность, неподчинение или даже легкое противоречие, особенно со стороны женского пола. В этой же ситуации он почти растерялся. Интуитивно он понимал, что эта коза не бросает слов на ветер и, возможно, умеет делать массаж так же хорошо, как колет эти проклятые утренние инъекции, без которых Гена боялся высунуть нос на улицу.

Пока толстяк раздумывал, как ему поступить с непокорной медработницей, та уже собрала чемоданчик, попрощалась и направилась к выходу. Остановившись у двери, обернулась и сухо заметила:

– Для того чтобы добиться результата, вам нужно набраться терпения. Может быть, я займусь вами всерьез. Но тогда вам придется подчиняться мне, а не командовать, как на школьном параде. – Она поправила свои огромные смешные очки. – Всего хорошего.

– До завтра. – Толстый Гена оторопел. Он представить себе не мог, чтобы какая-то телка – пускай врач, или талантливый художник, или даже майор ФСБ – разговаривала с ним подобным тоном. Ну ладно, посмотрим, что будет дальше.

Гена потянулся в постели, затем позвонил в колокольчик, чтобы пришла Вера. Надо немного побаловать жену, пусть поиграет с петушком – так они ласково между собой называли член Толстого Гены, который, к сожалению Веры, не имел склонности к ожирению и не рос вместе с владельцем ни в ширину, ни в длину. Он стеснительно прятался в складках живота и очень редко подавал признаки жизни – только когда дело касалось удаления излишков жидкости из организма.

Толстяк, конечно, тщательно скрывал от приятелей свою проблему и строил из себя такого же, как они, окружая походы в рестораны и поездки в командировки молодыми, только что созревшими амбициозными дурочками. Надо заметить, что на них петушок тоже не реагировал.

Толстый Гена успокаивал себя тем, что, скорее всего, большинство его товарищей имеют «аналогичную проблему и выёбываются друг перед другом просто так, по понятиям». Общество малолетних женщин стало такой же данью моде, как часы с турбийоном или никому не нужный в Москве кабриолет.

Однако в это утро петушок порадовал хозяина, совершив пару трепыханий в широких спортивных трусах. Толстый Гена немедленно решил разделить радость с супругой: ей, бедолаге, наверное, пришлось мастурбировать на протяжении полугода. Гена даже не мог вспомнить, когда в последний раз занимался так называемым сексом с Верой.

Жена изрядно удивилась, когда поняла, зачем муж позвонил в колокольчик. Сказать, что она не испытывала удовольствия от работы над петушком, спрятанным за горой жировых отложений, – ничего не сказать. Тем не менее деваться было некуда, пришлось отыскать малыша и заняться его реанимацией. «Интересно, – думала Вера, постанывая и закрывая глаза от «удовольствия», – что его пробрало? Хорошо, что это бывает редко, иначе я сошла бы с ума».

– Кончила? – прямиком поинтересовался Толстый Гена.

– Два раза. Спасибо, милый. – Вера полоскала рот в ванной. – Жалко, что теперь это у нас бывает так редко.

– Редко, но метко! – хохотнул толстяк. – Ну давай, беги к себе, хорошего понемножку. Я буду собираться на работу.

Настроение было отличное, Гена встал на весы: со вчерашнего дня он похудел на четыре килограмма. Фантастика! Вот это колдовство. Ай да медсестричка!

На другой день медсестра Инга, кроме обычных процедур, сделала Гене массаж. Ее тоненькие ручки оказались на удивление сильными и цепкими. Девушка предупредила, что на теле могут остаться синяки. Кроме того, она специально уделила побольше внимания точкам, которые влияют на аппетит и нервную систему.

Пока Инга массировала необъятное тело Толстого Гены, он размышлял о превратностях судьбы. Надо же, эта медсестричка появилась в его жизни только три дня назад, а у него сложилось впечатление, что они были знакомы всегда. Он на минуту представил себе, что Инга завтра не придет по каким-то причинам. Ему стало неприятно, в груди как-то опустело, Гена торопливо отогнал от себя унылые мысли. Он сосредоточился на массаже. Его тело отзывалось на каждое движение пальцев умелой медсестры. Мало того, петушок тоже отзывался. Когда Инга ушла, пришлось звонить в колокольчик. Сука Вера явилась с такой мордой, как будто ее пригласили отведать живых дождевых червей. Однако быстро справилась с лицом и утешила петушка как могла.

– Эй, у нас что – ренессанс? – язвительно спросила она, прополоскав рот.

– Ты недовольна? – Гене было хорошо, поэтому ругаться не хотелось.

– Конечно довольна! – Вера хорошо знала свои обязанности.

– То-то же. Радуйся, пока я в форме. – Гена стал вынимать разомлевшее тело из простыней.

Жена чмокнула его в подбородок и умчалась на свою половину.

Толстый Гена неторопливо собрался, нарочно не вставая на весы. Он и так знал, что сбросил еще пару килограммов.

У него началась новая жизнь. Вечерние возлияния с плотным ужином уступили место нетерпеливому ожиданию прихода медсестры Инги. Ровно через неделю после первого появления девушки Толстый Гена весил на десять килограммов меньше. Внешне это было не очень заметно, но сам толстяк чувствовал себя как легкокрылый ангел, порхающий над мелкими земными грешниками, для которых только и есть одно удовольствие в жизни – вкусно пожрать.

Аларм

Ежели ребенок все-таки появляется, а развода не происходит, любовнице покупается домишко, но как половая партнерша она уже не канает. А наученный опытом шалун осознает: от случайной любви иногда вдруг рождаются дети, и переходит на проституток. Но если вдруг не переходит, то от двоюродной жены («Это мать моего ребенка» – так представляют ее знакомым) по-прежнему требуется прежде всего беспроблемность.

city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

В среду утром Толстый Гена привычно подготовился к визиту своей колдуньи – так он окрестил Ингу. Тщательно побрился, принял душ и улегся в постель, в очередной раз сделав вид, что только проснулся. Когда на пороге вместо Инги появилась предыдущая медсестра Оксана Игоревна, у Гены пропал дар речи.

– Доброе утро, – бодрым голосом заполнила эфир Оксана Игоревна.

Гене показалось, что вокруг него стреляют из гранатометов.

– Чем же оно доброе? – поинтересовался он.

– Я смотрю, вы в отличной форме, похудели, посвежели, помолодели лет на десять… – Эта дура собиралась разговаривать с ним как с дебилом из Кащенко.

– Значится, так. – Гена иногда пользовался сленгом комиссара Жеглова. – Быстро собрала свой чемодан и пошла отсюда. Кроме Инги, пусть никого не присылают. Если она не сможет, пускай не приходит никто! Я понятно выражаю свои мысли?! – Оксана Игоревна, которая и без того относилась к Толстому Гене с опаской, быстро сообразила, что торг неуместен.

– Не волнуйтесь, я все поняла, передам, обязательно передам. Будет вам Инга, будет любой, кого захотите! – Это она произнесла уже возле дверей. – Кстати, я не просилась, это ваша супруга распорядилась, чтобы меня вернули…

– Пошла вон, закрой дверь, и чтобы я тебя больше не слышал! Больного из меня сделали!

Вере в это утро не досталось петушков. Впрочем, она не грустила. Но реакция мужа на замену медперсонала была ей понятна, как то, что за окном – апрель. Толстый Гена влюбился. Да и хрен с ним, пускай к нему ходит Инга, или Галя, или Лена – все равно. Из сотен телок, которые претендовали на его капиталы, пока ни одной не удалось вступить с толстяком в духовные отношения. Сегодня одна – завтра другая.

Гена, однако, был другого мнения. Он чувствовал пустоту и разбитость, неуверенность в себе и даже легкую тоску. Тем более что Инга не пришла ни завтра, ни послезавтра… Гена изо всех сил держался, чтобы не показывать грусти, каждый вечер засыпал в надежде, что завтра придет его «колдунья»; только это спасало толстяка от бурного застолья. В субботу он не выдержал и напился как свинья.

Вера получила пару тумаков, от которых успела отвыкнуть, Толстый Гена завалился в кровать прямо в одежде, а утром метал громы и молнии, постоянно звонил в колокольчик, требуя у подбитой на один глаз жены то воды, то аспирина, то смены видео.

Вера решила, что отсутствие Инги слишком дорого ей обходится, и, не видя реальной опасности, восстановила статус-кво.

Статус-кво

Ты и твои партнеры усердно демонстрировали друг другу своих «заек» и «кисок» на общих вечеринках, банкетах и деловых фуршетах. Тогда они широко улыбались, кокетничали и по-детски играли фужером с шампанским. Это было эротично. Ты возбуждался, забывая о жене, детях и маминых наставлениях. Ты влюблялся, а сердце кричало: «Да гори все синим пламенем, разве я не достоин счастья с ней, моей любимой и единственной!..»

Утро понедельника началось с возрождения Толстого Гены. Потому что пришла она. Пришла, будто не исчезала. На вопрос: почему отсутствовала – отмалчивалась, переводила разговор на другую тему или делала вид, что не слышит. Гена не смел ругать свою «колдунью». Он явственно осознавал, что без нее жизнь теряет смысл, а осознав это, испугался.

– Поклянись, что ты больше не исчезнешь! – просительно сказал смешной толстяк.

– Я на работе, я не могу поклясться, – тихо ответила девушка.

– Ты любишь петь? – вдруг вырвалось у Гены.

– Я?.. – Она призадумалась. – Я больше люблю слушать. Только ненавижу, когда орут, но когда хорошо поют, люблю, даже очень.

– Можно я приглашу тебя кое-куда?

– Меня? – Девушка натурально удивилась. – Я на работе.

– Ты повторяешься. Знаю, что ты на работе, я не имею в виду – сейчас.

– Ну, я не уверена… – На ее растерянном лице одновременно отразилось любопытство и сомнение.

– Пожалуйста, ты будешь приятно удивлена. Только на час, на один час, сегодня вечером!

– Вы так просите, но я… Нет, я не смогу. Мне не разрешат.

Толстый Гена получил удар под дых. Как это «не разрешат», может, она замужем, или у нее строгие родители, или… Как он не догадался спросить с самого начала? Он ведь совершенно не знает, кто она, чем живет, любит ли кого-нибудь…

– Слушай, если у тебя проблемы по работе, я все решу. Все остальные проблемы я тоже решу, только скажи, в чем они. – Гена готов был свернуть горы, только бы она согласилась.

– Можно я подумаю, я не могу вам рассказать сейчас. – Инга изящно вывернулась из положения. Ей необходимо было посоветоваться с Лосер.

Главная задача, которая была поставлена перед Ингой, – сделать так, чтобы Толстый Гена почувствовал, что шагу не может ступить без нее. Пока план работал. Но как повлияет на ситуацию их совместный выход в свет?

Инесса Алексеевна категорически запретила сопровождать Толстого Гену.

– Пока рано, – отрезала она. – У него слишком стабильная репутация блядуна-импотента, чтобы тебя не приняли за очередную соску из его окружения.

Лосер была права, общественное мнение и сплетни могли сослужить плохую службу.

Поэтому на следующее утро, появившись в Гениной келье в качестве медработника, Инга сделала вид, что не помнит о вчерашнем предложении. Она быстро управилась с уколами и замерами, предупредив, что завтра неплохо бы сдать кровь на анализ.

– Не возражаю. Массаж будет? – поинтересовался Гена.

– Давайте договоримся так: если мы с вами работаем над здоровьем серьезно, массаж мы делаем три раза в неделю. Для вас это – не просто массаж, это – восстанавливающая работу внутренних органов терапия. Посмотрим динамику и при удачном раскладе попробуем заняться физическими упражнениями.

Скажи это кто-нибудь другой, Гена бы рассмеялся. Обычно он отвечал на подобные предложения похабным «Может, лучше пару минетов?», но в этот раз он не посмел. Девчонка знала какой-то секрет. Толстый Гена по-прежнему очень мало ел, худел и ощущал прилив энергии. Мало того, он был уверен, что все это ему дает Инга. Постепенно медсестра приобретала репутацию волшебного божества, посланного для того, чтобы спасти Гену от ожирения и отупения. Гена теперь слушался Ингу во всем. Он легко согласился с тем, что они, возможно, пойдут куда-то вместе после того, как Гена похудеет хотя бы на двадцать килограммов.

Вера была не слепая. Она видела, что муж меняется в лучшую сторону. Привыкнув к своему социальному статусу и теоретическому присутствию Толстого Гены в качестве мужа и отца, женщина не сомневалась в прочности брака и в том, что такая наглая, примитивная и безмозглая куча жирного мяса, как ее супруг, никому не нужна. Слава богу, все эти новомодные охотницы за обеспеченными мужиками ей не конкурентки. Никто из них не выдержал бы моральных и физических издевательств, которым подвергал Толстый Гена свою семью. Хорошо, что редко.

Вера ошибалась. Тем, кто хочет денег, абсолютно все равно, у кого их брать: у толстых, худых, глупых или умных. Кроме того, Гена уже не был тем противным толстяком, на которого неприятно смотреть.

Промежуточный результат

Тем не менее многие девушки в надежде свести «телятю» со двора рожают ему ребенка. Но увод из стойла, как правило, не получается. Мужчины из этого круга вообще редко разводятся. И втройне редко – по собственному желанию. Статистика показывает, что в большинстве случаев инициаторы разводов – женщины.

city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

– Ну вот, – сказала Инга, заканчивая массаж. – Я думаю, теперь можно взвеситься.

Гена по-честному не вставал на весы шесть недель, потому что они так договорились с Ингой. На самом деле Инесса Алексеевна разрешила Инге показаться с избранником на людях только через два месяца после первой встречи. И то – обязательным условием было отсутствие знакомых Толстого Гены.

Из ванной донесся радостный крик:

– Ну, офигеть, ты реально делаешь чудеса! – Гена был в восторге. С первого прихода скромной медсестры прошло не так много времени, а он похудел аж на двадцать три килограмма!

Одежда болталась на нем, брюки приходилось затягивать ремнем потуже, Гена чувствовал себя прыщавым юнцом, у которого энергия бьет через край. За последние две недели Вера приходила работать с петушком целых три раза! Толстому Гене хотелось петь, танцевать и обнимать всех вокруг, особенно Ингу. Но ее он боялся. Он почему-то не мог вести себя с ней, как с остальными девками. Или не хотел.

– Слушай, я считаю, что в твои обязанности как человека, который убрал с меня почти полтонны, входит подбор нового гардероба.

В ответ Инга покачала головой:

– Не думаю, что хорошо разбираюсь в мужском гардеробе. У меня не было возможности заняться этим ни разу в жизни. – Это была чистая школа «Челси». Мама Лосер всегда говорила, что не надо махать девственностью, как красной тряпкой у быка перед глазами. Но дать понять о своей неопытности нужно при первом же удобном случае.

Гена чуть не подпрыгнул на весах: «Отлично! Еще одно приятное известие. Она не жила с мужиком, значит, не замужем». Однако, собравшись с мыслями, он продолжил гардеробную тему:

– Любая женщина соображает в этом лучше мужчины. Надеюсь, ты не нарушишь своего обещания пойти со мной в караоке Club, потому что я сбросил двадцать. А так как я сбросил двадцать три, я прошу бонус в виде похода по магазинам.

Инга опустила глаза в пол:

– Я никогда не нарушаю своих обещаний.

Гена расхохотался:

– Ну вот, отлично! Запланируй это на сегодняшний вечер.

– Сегодня я не могу. Можно завтра?

– Хорошо, давай завтра. По крайней мере, еще минус один килограмм придется учесть при покупках.

Если честно, Гена выглядел совсем не так, как чувствовал себя. Потому что сто шестьдесят минус двадцать – это все равно сто сорок. Но для человека, который никогда в жизни не собирался заниматься своей фигурой, достижение было героическим. Приятели изнывали от любопытства, потому что все худели, все молодились, мечтали быть здоровыми и прожить несколько жизней. «Да ладно, неужели просто пропал аппетит?» – не верили они.

В их среде прожить несколько жизней значило несколько раз выкинуть на помойку нескольких жен, родивших по нескольку детей, и завести еще несколько туповатых спутниц, каждая из которых должна понести бремя нескольких оплодотворений. В компании Толстого Гены было модно рожать детей. Иногда на закрытом заседании акционерного общества мальчики не на шутку заводились, хвастая, кто скольких родил. В этих спорах наличие фактических рожениц, которые носили, кормили, рожали и любили, учитывалось как временное место жительства плода. У миллионера Евгения Строфа, например, было уже девять детей. Он по праву занимал первое место в списке многодетных производителей. Строф предпочитал, чтобы его называли многодетным отцом, а не производителем, и гордился этим званием. Его жена – не очень. Она по своей отсталости называла внебрачных детей Строфа выродками и ублюдками, хотя они были такими же законными претендентами на наследство, как дети от брака. Мало того, тех тоже нужно было кормить, одевать и учить. Жена, очевидно, беспокоилась, что с появлением каждого нового наследника родным детям остается все меньше и меньше. О том, что Строф не собирается покидать этот мир в ближайшие пятьдесят лет, она не думала. А стоило бы. За пятьдесят лет при такой плодовитости Строф мог вообще ничего, кроме доброй памяти товарищей, не оставить. Впрочем, господин Строф тоже числился в картотеке мадам Лосер.

Инге был очень нужен сегодняшний вечер с Инессой. Та собиралась заслушать отчет своей подопечной о проделанной работе и дать рекомендации на ближайшие несколько дней.

Сюрприз

Родственников финанспопечителю лучше не показывать. Любовница – это любовница, а вовсе не вторая семья. Зачем заводят любовницу? Чтобы на мозги не капала. И потому правильная мистресска должна быть сиротой. Как только из-за острова на стрежень выплывет первый же родственник, олигарх начнет растворяться в матрице. «Беги, Вася, спасайся немедленно, тебя же хомутают», – запоет ему сердце-вещун.

city_courtesans, 14.03.2006. Правда о любовницах российских олигархов

– Что значит «можно»? – строго спросила Лосер Ингу. – Что говорит твоя голова? Ты уверена, что этим походом ничего не испортишь?

– Я поэтому и пришла. Я не знаю, как мне себя вести. Вдруг он начнет блеять, как старый козел, что я должна говорить? Что Хворостовскому, Бочелли или Соткилаве пора на пенсию? Или мне молчать? А поход в магазин? Неужели нужно смотреть, как это туловище будет разоблачаться и, тяжко пыхтя, переодеваться в маленькой примерочной? Для него нужен целый дом, а не примерочная.

– Во-первых, блеять он не будет. Он поет. Великолепно поет. Если ты мне веришь, я немного разбираюсь в этом. Дальше: не забывай о том, какая у нас цель! Мы должны сделать так, чтобы без тебя парень чувствовал себя как без рук. Понимаешь? Было бы красиво, если бы во время примерки у него случился приступ… Понимаешь? – Лосер проницательно посмотрела Инге в глаза.

– Понимаю. Короче, чтобы не мог без меня шагу ступить, – задумчиво протянула она.

На следующее утро медсестра Инга появилась в приподнятом настроении у своего пышнотелого подопечного. Она впервые пришла без очков, темные бархатные глаза в обрамлении черных длинных ресниц мерцали загадочным, завораживающим светом. Толстяк не мог оторваться.

– Я же тебе говорил, сними очки. Вот ты какая на самом деле!

Инга спокойно, заученными движениями наполняла шприц, протирала место для укола.

– На самом деле мне нужно носить очки, но сегодня я в линзах, поэтому не волнуйтесь, попаду, куда нужно. – Медсестра улыбнулась.

«Смотри-ка, у нее с чувством юмора неплохо», – подумал Гена, а вслух сказал:

– Как насчет сопровождения по магазинам?

– Нормально, я же говорила, проиграла – значит, проиграла. Давайте теперь займемся массажем.

Толстый Гена радовался, как ребенок. Он знал, что все равно будет так, как он захочет. А он хотел. Он ее хотел. Причем не на разок, а так, чтобы эта скромная девушка была с ним всегда. Без нее было плохо: морально, физически, энергетически. Только материально было все в порядке. В глубине души он чувствовал, что девчонка не из тех, кого можно поймать на денежную наживку. Еще бы! При ее данных можно нарядиться хоть в бабу-ягу, все равно будет видно, что перед тобой – красавица из красавиц. При этом не дура, чувствует, когда можно говорить, а когда нужно молчать.

Инга сделала массаж и попрощалась. После ее ухода в колокольчик позвонила жена Вера, предупреждая о своем появлении. Гена попытался придать лицу обычное недовольное выражение.

Вера появилась с кучей счетов и требованием дать денег на школу, страховки, автомобильные поборы, зарплаты водителям и домработнице, гувернерам, цветочнице и еще – наличных на хозяйство. Здесь Гена себя продал с потрохами. Обыкновенно он дотошно выяснял, откуда такая сумма, нельзя ли ее сократить, устраивал допрос, почему Вера сама не убирается в квартире, на что живут ее родители, сколько раз в неделю одежду возят в химчистку… А сегодня он просто сказал:

– Чего ты блеешь, как слаборазвитая овца? Позвони секретарше и скажи, чтобы прислала денег.

Вера, вместо того чтобы радоваться, совершила первую глобальную ошибку:

– Что это с тобой? Ты что, запал на медсестру? Посмотри на себя в зеркало, жирный тюфяк! Кому ты нужен без своих денег? Ты думаешь, кому-то доставляет удовольствие отыскивать твой микроскопический член и делать вид, что нет ничего круче, чем немного пососать свою находку?! Ошибаешься! Знай, мой дорогой, что ты – сладкая булочка для каждой шалавы, которая имеет цель немного принарядиться и перейти на следующую ступень добывания денег. Потому что с тобой даже последняя шлюха постыдится появляться в обществе! – Вера выплеснула всю свою ненависть, презрение и осознание собственного ничтожества.

Толстяк находился в слишком благостном расположении духа, чтобы воспринять Верины нападки как информацию к размышлению. Но на всякий случай он отвесил ей пару оплеух. Сначала справа, а потом слева. Вера взвыла и ринулась вон из половины мужа.

А Гена, невозмутимо насвистывая «Сердце, как хорошо, что ты такое…», стал собираться на работу. Собирался с особой тщательностью, потому что вечером…

Вечером

В последнее время модной забавой снова стало караоке. Поют не в закрытых кабинках, а во всеуслышание. Видимо, это такой новый способ борьбы с комплексами. Одна песня стоит в среднем тысячу рублей. Репертуар самый разнообразный: от «Нельзя быть на свете красивой такой…» до Wanna be loved by you. Самая популярная этим летом песенка – «Бу-ра-ти-но», только вот вместо имени деревянного человека зал обычно кричит: «Во-ва-пу-тин!»

Московский комсомолец. 29.08.2006

– Добрый вечер, – сказала Инга, выпрыгивая из такси. Она открыла сумочку, чтобы расплатиться.

– Ты что, с ума сошла? – Гена пытался выбраться с заднего сиденья огромного Escalade.

Инга торопливо достала из сумочки триста рублей и отдала водителю. Тот сразу газанул. Водитель был свой, из «Челси», он знал, как надо себя вести. Гена тем временем практически освободился от оков автомобильного салона.

– Какая ты глупая! – мягко сказал он. – Ну, пошли, будем меня одевать!

Инга не стала наряжаться: джинсы в обтяжку, тоненький синий свитерок, короткие сапожки на каблуке и маленькая сумочка. При этом она выглядела так, как другая не смогла бы выглядеть в самых дорогих нарядах от Valentino.

Девушка была тоненькой, спина выпрямлена, длиннющие ноги уверенно, твердо шагали, распущенные темные волосы красиво и свободно развевались на ветру.

Пара вошла в ГУМ, привлекая всеобщее внимание. Гене было наплевать, что о них думают. Он знал, что с Ингой их ничто не сможет разлучить, во всяком случае, он постарается.

При входе Гены в каждый магазин персонал склонялся в три погибели. Хозяин бутиков имел примерно такие же габариты, поэтому великанские размеры всегда были в наличии. При появлении Толстого Гены магазин закрывался на «технический перерыв». Гена был постоянным клиентом. Но он впервые пришел в сопровождении такой красавицы, которая, казалось, к нему неравнодушна.

Красавица вела себя довольно независимо, вместе с тем проявляла ненавязчивую заботливость о толстяке. Она помогала ему снимать пиджаки, аккуратно развесила его одежду в большой примерочной, обменивалась мнениями с продавцами, просила принести воды без газа и тихонько стояла в сторонке, пока Гена не обращался к ней с вопросом: «Ну как тебе?»

Во время очередной примерки Инга отошла к столу, налила в стакан воды и, дождавшись удобного момента, тихо сказала Гене:

– Выпейте глоточек, вам не помешает освежиться, что-то вы побледнели.

Гена чувствовал себя неплохо. Но, полностью доверяя мнению медработника, торопливо выпил предложенную воду, не сводя с Инги влюбленных глаз. Ровно через секунду толстяк, наряженный в темно-синюю шелковую рубашку в тоненькую полосочку и алый галстук, действительно стал зеленоватого цвета и начал оседать на пол. В магазине возникла паника.

– «Скорую», вызывайте «скорую»! – кричали продавцы. Они понимали, что им не справиться с гигантской тушей расслабленного Гены. Все метались из стороны в сторону, не понимая, что делать. Только медсестра Инга была спокойна и собранна.

– Не мешайте, я – медработник. – Она пощупала пульс у пациента, достала из сумочки глюкометр, затем спокойно наполнила шприц и ввела Гене лекарство. Через несколько мгновений Гена стал приходить в себя.

Он открыл глаза и потряс головой. Над ним стояли испуганные продавцы, а его любимая медсестра держала прохладное полотенце на лбу.

Толстяку, как ни странно, было хорошо. Нет, ему было отлично!

Инга быстро увела его из душного, как она сказала, помещения, и они сели в баре отдышаться и попить.

– Что это было? – спросил Гена. Он никогда в жизни не падал в обморок.

– Ничего страшного, резко упал сахар. Это бывает. Но мы приведем в норму ваш организм. Нужно беречь себя. Наверное, понервничали утром? – участливо спросила Инга.

– Да, было немного. – Гена резко свалил вину за обморок на Веру, которая устроила истерику на ровном месте. Теперь ему казалось, что подсознание восприняло Верину выходку гораздо более остро, чем подумал вначале. Обморок стал результатом поведения жены. Это ясно как божий день. Какая дура, чего ей не хватает? Но теперь, к счастью, все хорошо. – Не будем о грустном. Расскажи мне, как получилось, что я грохнулся при всем честном народе.

Инга рассказала.

– Выходит, ты меня спасла?

– Это – моя обязанность. Я не совершила никакого подвига. Тем более диагноз мне известен. Вам нужно отдохнуть.

– Я не устал, – запротестовал Гена. – Мы воплотим в жизнь наш план. Даже не думай, что отвертишься из-за какого-то дурацкого обморока. Поехали в Club! Ненадолго. – Он задумался на секунду. – Слушай, давай договоримся так: если ты на работе, можешь называть меня на «вы», но в нерабочее время – на «ты». Ладно?

– Я не знаю… Я попробую.

В караоке было немного народу. К Толстому Гене все проявляли особое почтение и делали ему комплименты по поводу его отличной формы, похудения и, конечно, красавицы спутницы.

Спутница и здесь держалась очень скромно, забилась в угол, не проявляя никакого интереса к происходящему вокруг. Так было, пока Гена не запел. Он заказал песню «Теплый вечер в Сорренто».

Толстяк пел. Он пел так, что казалось, светлая грусть и теплота итальянского прощального вечера опустились на увеселительное заведение. Генин бархатный, сильный голос проникал прямо в душу, интонации звучали безупречно, полутона брались безошибочно, и каждое слово не оставляло сомнений: Гена поет о вечере, который у него когда-то был, да и у каждого из присутствующих когда-то случился свой теплый вечер в Сорренто, или в Монтре, или на Гавайях… Когда Гена чуть громче выводил высокие ноты, у Инги ползли мурашки. Когда он проникновенно смотрел на нее и сожалел, что вечер «погодой не балует», ей хотелось погладить его по голове и сказать: «Не переживай, Генка, подумаешь, погода!»

Генино лицо во время пения было светлым и чистым. Он улыбался и закрывал глаза. Он кайфовал. Сегодня был один из самых чудесных дней в его жизни. На какой-то миг Инге даже показалось, что Гена вовсе не такой противный.

Гена спел еще три песни. Публика просила еще, Инга была задумчива и молчалива. Толстяк оплатил счет и молча проводил Ингу до такси – так она попросила.

На прощание он сказал:

– Послушай, я не часто говорю такие слова. Ты нужна мне. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Пусть не сейчас, но я добьюсь того, чтобы ты сама этого захотела. – Он помолчал. – Спасибо.

– До завтра, – тихо откликнулась Инга.

Ей почему-то было жаль всех: Гену, Веру, себя, Гениных детей, Инессу. Она кусала нижнюю губу и чуть не плакала от понимания того, как все в этой жизни просто. И как гадко, когда знаешь итог.

Итог

В примитивном обществе самоубийство – это иногда высший долг любви со стороны жены, сестры или матери, оплакивающей покойного; это подтверждение того, что любовь к нему превыше всего в жизни и после его смерти жизнь не представляет более ценности. В обществе, где моральный кодекс таков, самоубийство – это высшее утверждение идеалов. С другой стороны, некоторые племена ближе к китайской идее самоубийства, совершаемого «на пороге» другого человека: здесь оно служит принятым способом осуществления мести обидчику или тому, на кого зол самоубийца. Такое самоубийство в примитивных племенах, где оно существует, служит наиболее эффективным (а иногда единственным) действием, которое один человек может предпринять против другого, и в этом отношении оно ближе к юридическим актам других культур, чем к видам самоубийств, о которых мы говорили выше.

Рут Бенедикт

Прошло еще полгода. Инга была безупречной практиканткой. Она ненавидела Толстого Гену, который к тому времени стал вполне нормальным мужчиной среднего возраста, чуть полноватым, но все равно симпатичным. Повинуясь указаниям мамы Лосер, отличница школы Инессы Алексеевны упрямо шла к своей цели. Она мужественно исполняла служебные обязанности, доверительно беседовала с Геной о его проблемах и радостях, регулярно делала ему массаж, словом, через год после первой встречи у этих двоих образовалась своя собственная жизнь, которая доставляла несказанное наслаждение Толстому Гене и давала надежду медсестре Инге. Для Гены наслаждение было истинным, а для Инги – повседневным тяжким трудом во имя достижения результата. Гена регулярно посещал спортивный зал, занимался с индивидуальным тренером, желая стать молодым мускулистым привлекательным самцом. Стараясь ради Инги, он даже не подозревал, что его привлекательность для любимой женщины измерялась совсем не в килограммах.

В момент, когда толстяк, сохранивший это прозвище, принял решение о первом поцелуе, он уже вполне годился на роль среднестатистического начинающего импотента. Инга была достаточно мудра, чтобы убедить Гену, что секс – не главное в жизни. Впрочем, толстяк не подозревал, что столько секса, сколько было у Инги, ему не поднять в ближайшие сорок лет даже при ежедневных отработках. При этом диабет никто не отменял. Процесс утреннего контроля продолжался со всей тщательностью, так же как и сеансы массажа. Инга по-прежнему совещалась с Инессой, и однажды ими было принято решение: пора.

Вместо снижающего аппетит лекарства Гена получил порцию стимулятора потенции. Конечно, не подозревая об этом. Впервые за много лет у Толстого Гены по-молодому встал член. Гена понял, что он возродился как самец, как мужчина и как личность.

В это утро ставший довольно симпатичным средних лет толстяк умолял Ингу остаться с ним навсегда. Он смешно бросался на колени, целовал ей ноги и удостоился поцелуя. Сначала в губы…

Потом у них был секс. То есть у Инги – работа. Но у Гены был настоящий, жесткий секс, как в молодые годы с Верой. Даже лучше. Гена родился заново. Кроме этого, он осознал, что не сможет жить без своей «колдуньи». Еще Гена ясно понял, что Вера на замещение должности не согласится, а на проживание втроем – тем более. Но толстяк стал полностью зависим от медсестры и был готов броситься со своего одиннадцатого этажа по первому ее требованию.

Бросилась Вера. Напившись до одурения и надев самые лучшие украшения, тщательно нанеся макияж, она собрала детей и подруг за столом, тепло расцеловалась с ними и вышла на балкон покурить… Когда народ понял, что курить сорок минут вредно, было поздно.

На похороны пришло немного народа. Два похожих на Веру мальчика, наряженные в торжественные черные костюмы, были серьезны. Они не поднимали глаза и все время держались за руки. Гена тоже был в строгом черном костюме. На его лицо не смогло пробиться выражение скорби, по крайней мере, в глазах сквозили недоумение и вопрос: зачем нужно было доставлять всем столько неудобств? Приступы нездоровья практически отошли от Толстого Гены, но бдительная медсестра настояла на своем присутствии возле больного на похоронах. Мало ли что…

Через неделю Инга въехала в квартиру Гены под предлогом необходимого ухода за больным. Сыновья Гены проживали в смежной квартире вместе с нянечками и гувернерами. Они посещали папу по старинке, предупреждая звонком колокольчика. Правда, колокольчик звонил все реже и реже. Через месяц Гена и Инга тихо расписались в районном ЗАГСе. Инга стала законной женой миллионера-вдовца.

Ее мечта сбылась. Лосер была приглашена на регистрацию в качестве дальней родственницы, она собиралась курировать воспитанницу еще полтора года. Так было принято. За полтора года разрабатываемый объект вполне рассчитывался с мадам Лосер. Техника была отточена долгими годами общения со спонсорами модельного дома. Подход, конечно, в каждом случае был сугубо индивидуальным, но мало кто разгружался меньше чем на полмиллиона. Здесь уже совместно с Инессой Алексеевной воспитанницы «Челси» вырабатывали схему отъема денежных знаков у суперменов-идиотов, на сленге называемых лохами. Было ли это открытие бизнеса для любимой, приобретение дорогостоящих ювелирных украшений или прямой денежный взнос на развитие воспитательной системы страны, деньги всегда находили мадам Лосер. Слишком много компромата накопилось у нее за нелегкую, разнообразную жизнь.

Реванш

Москва и правда огромный город. Стоит грамотно раскинуть невод, как рано или поздно в сети попадет рыбец из Ханты-Мансийска или из Киселевска, только-только обживающий столицу. Послужной список девушки ему неизвестен (да и вообще он «не в теме», где «Галерея», не знает, лох, всему учить надо), и дама кажется ему невыразимо шикарной. Рабочий паренек в своем Усть-Ужопинске таких только в телевизоре, в кино про красивую жизнь видал.

Живя в огромной квартире в статусе законной супруги, Инга не допускала в свою голову мысли о том, что стала причиной несчастья другой женщины, ее детей, родителей и друзей. Ей было противопоказано переживать – она забеременела. Ее уставшей душе нужна была настоящая, не продажная любовь шлюхи и не кобелиная мужская. Она хотела полюбить сама и обрести истинную любовь. Ею должна была стать любовь рожденного ребенка к матери. Инга отдалась подготовке к новому положению со всей ответственностью. Гена сделал жене подарок – он купил ей кольцо с огромным бриллиантом.

Лосер сказала, что этого вполне достаточно. Через пару недель в гараже «Смоленского пассажа» чернявый отморозок крошечного роста неторопливо подошел к Инге и, вальяжно облокотившись на дверь ее SLK, произнес:

– Ну что, спектакль нужен или просто разойдемся? – Отморозок противно щелкнул жвачкой и полез в карман, демонстрируя решимость воспользоваться ножом, пистолетом или просто кастетом…

Инга спокойно сняла кольцо и отдала чернявому.

– Инесса просила передать тебе вот это. – Он протянул ей коробочку с точно таким же кольцом, только камень в нем был поддельный.

– Все? – спросила Инга.

– Больше мне ничего не велели. – Он нагло и оценивающе посмотрел на девушку. – Впрочем, если ты хочешь немного порезвиться, то у меня есть пара часов свободного времени. – Он еще раз щелкнул жвачкой.

– Пошел вон, – тихо сказала Инга.

– Я-то пойду, только ты не забывай, откуда вылезла. Может, когда-нибудь еще встретимся. – Он еще раз окинул Ингу наглым, презрительным и плотоядным взглядом. – Пока, крошка.

Чернявый неторопливо удалился.

У Инги возникло ощущение дикой гадливости. Она как будто на мгновение перенеслась в прошлое. Ей хотелось скорее встать под душ и смыть с себя воспоминания об этой встрече. Купленные наряды не радовали ее больше. Она подумала о ребенке. Только тогда душа немного успокоилась и девушка смогла ехать.

Толстый Гена не хотел еще одного ребенка, он сам желал быть Ингиным любимым сыночком. Когда он почувствовал, что существо, которое растет в животе у любимой женщины, лишает его привычного удобства, любви и комфорта, он потихоньку стал возвращаться в прежнее русло.

Инга больше не контролировала его питание, она была вся в себе и ребенке. Гена стал пить, есть и гулять, как прежде. Однажды, придя домой в невменяемом состоянии, жестоко избил свою «колдунью». Он бил ее, как злейшего врага, не оставляя синяков, по животу, по лицу, по спине. Его лицо ничего не выражало, он бил, потому что ему это было нужно. Глаза были стальными и равнодушными, из перекошенного рта не вырвался ни единый звук. Инга лежала на полу, не имея ни сил и ни желания сопротивляться. Только закрывала руками живот, спасая свою надежду и единственную настоящую любовь.

На другой день Гена даже не помнил причины своей ярости, он был тих, как побитая собака, и готов искупить вину любой ценой.

– Прости, я сам не знаю, что на меня нашло, – говорил он, сидя у Инги в ногах и целуя ее колени. Его глаза были пустыми и равнодушными. – Прости, прости меня.

Вечером Гена принес Инге роскошную соболью шубу от Фенди и сказал, что дарит ей один из загородных домов, чтобы она могла иногда отдыхать от него.

Ингу не радовали подарки, она сомневалась, что мама Лосер уже удовлетворила свои аппетиты. Выхода не было, надежд на счастье становилось все меньше. Походы по магазинам оказались не таким уж увлекательным мероприятием, поездки в далекие страны с ненавистным Геной вообще были пыточными, роскошные загородные дома в присутствии толстяка теряли свою привлекательность после пяти минут пребывания, появление в обществе в роскошных нарядах, плотоядные взгляды мужчин и завистливая болтовня их женщин стали привычными раздражителями.

Инга жила другим, ее душу согревал малыш, который жил с ней одной жизнью. До родов оставалось каких-нибудь три недели.

Гена неуклонно возвращался в прежнюю жизнь. Он изрядно потолстел, часто не приходил домой, когда приходил, отвратительный запах перегара и женских духов вызывал у беременной Инги приступы ненависти. Она переехала в загородный дом, мотивируя поступок тем, что ей и ребенку необходим свежий воздух. Теперь Инга почувствовала себя лучше.

Но Гена, видимо, раздражался, когда было некого избивать. Однажды ночью он ворвался в дом. С криками «Что, любишь меня? Так люби всякого!» он в очередной раз по полной программе отметелил беременную жену. Инга не сопротивлялась, только закрывала живот. В эту ночь прямо в машине «скорой» бывшая ученица «Челси» родила маленькую большеглазую девочку со смешными торчащими черными волосиками на голове, малюсенькими ручками и ножками, прозрачными крохотными ноготочками и звонким требовательным голосом.

Ребенок подарил молодой женщине то, чего она искала всю жизнь. Теперь Инга знала, что такое любовь. Она проводила с дочкой каждую свободную минуту, ее душа наполнялась радостью от ощущения незащищенного маленького тельца у своей груди. Инга была готова отдать за дочурку все, что угодно, даже жизнь.

Думаю, Инга знала, что возвращение домой с ребенком не сулит ей освобождения от побоев и унижений. Кто-то рассказал мне, что она прямо из роддома уехала с малышкой на вокзал и вернулась в родной город. Кажется, Гена не слишком ее разыскивал. Через год Инга вышла замуж за бывшего воина-афганца, который занимался фермерством. Она не хотела возвращаться к столичной жизни, не хотела вспоминать школу «Челси» и устроилась на работу медсестрой в районную детскую поликлинику.

Повезло

Надо заниматься своим телом, хорошо выглядеть, быть стильно одетой, всегда веселой, радостной, комфортной. Слушать его и не говорить о себе. Психологически подстраиваться, выяснить, от чего человека прет. Может быть, он прется оттого, что у него нога сорок шестого размера. «Боже мой, какая у тебя нога! Фантастика! Как коринфская колонна! Боже, а если у тебя нога такая, какое же у тебя все остальное?» И про эту ногу петь часами. Каждого есть за что хвалить. У кого-то нога, а кто-то заслуженный шахтер России. На угольной отрасли одна моя подруга специализируется. Своему толстосумику время от времени напоминает: «Слушай, милый, я что-то призабыла: чем шахта от штольни отличается?» Работа у нее тяжелая, под стать шахтерской. Зато про штреки и наклонную проходку она знает столько, что может смело идти с кайлом в забой.

Мне трудно понять, какой логикой руководствовалась мадам Лосер при выборе потенциальных женихов для подопечных «Челси», но не было случая, чтобы первый контакт не сработал именно так, как она предсказывала. Нине из Питера достался уникальный экземпляр. Довольно молодой, перспективный и умный жених, сын известного банковского воротилы. В формуляры мадам Лосер парень попал по запросу отца. Тому никак не удавалось женить бедолагу. Более того, жених был девственником.

Мудрость нашей учительницы можно оценить при воспоминании о темах лекций и практических занятий. Иногда поцелуи со слесарем-сантехником казались верхом наслаждения по сравнению с ощущением неприятия и брезгливости, возникающим от одного вида будущего мужа.

Тридцатилетний девственник по имени Дэн производил жалкое впечатление. Мало того что он был заморышем малюсенького роста, носил очки с толстенными линзами, сутулился, как старичок, и разговаривал мерзким дребезжащим голосом, у него еще дико воняло изо рта. Желтые мелкие зубы, крошечные ручки и детский размер обуви не сулили особенного удовольствия в постели. Впрочем, это нам и обещала Инесса.

Однако у Дэна был конкретный запрос, который существенно облегчал задачу Лосер. Парень, похоже, не обольщался на свой счет и понимал, что только папиными, а впоследствии своими деньгами сможет завоевать сердце какой-нибудь красавицы. Поэтому задача была ясной и понятной: ему нужна красивая, очень высокая девушка, которая сможет выдержать любовь задрота Дэника в течение пяти лет, родить ему здорового и красивого ребенка, на что шансов было немного, и, получив вторую половину приличного гонорара, поработать матерью и женой еще некоторое время, но уже по другим тарифам. Каждый следующий год проживания с Дэном стоил дороже. Претензии по непорочному поведению не выставлялись, девушка могла трахаться направо и налево, количество предыдущих браков не ограничивалось (разве что возрастом, потому что невесте должно быть не больше двадцати трех). Последнее было пожеланием Дэна.

Папа заморыша Дэна не считал, что каждая шлюха (этим нежным именем он называл всех представительниц прекрасного пола, включая мать Дэна) имеет право вклиниться в семью благородного банкира. Но не сбрасывал со счетов и то, что ни одна из предыдущих попыток найти Дэну жену не увенчалась успехом. Папа сам давно пытался найти в сыне что-нибудь такое, за что можно было бы его полюбить, но даже под хмельком это ему не удавалось. Сильно напившись, банкир затевал разборки с супругой, потому что в глубине души надеялся, что Дэн – не его произведение. А если и его, то мерзавка жена наверняка скрыла, что кто-то из ее предков отымел в бродячем шапито симпатичную лилипуточку, и от этого у них теперь проблемы с сыном. Если бы не скрыла, он бы ни за что на ней не женился. Пьяная память услужливо стирала картинки из далекой молодости, когда тридцать один год назад студент Плехановского института, подающий большие надежды, робко стучался в дверь к любимой, чтобы сделать ей предложение руки и сердца. А также ее маме – предложение принять букет недорогих хризантем.

Парень театрально бухнулся на колени прямо в коридоре, чем вызвал недоумение и легкий испуг. Конечно, если бы он сумел сформулировать словами причину своего падения, все бы выдохнули и радостно засмеялись. Но вместо ожидаемого «Прошу руки вашей дочери», молодой человек издал истошный крик раненого зверя. Цветы упали на пол, образовав вокруг жениха пушистый белый коврик. Парень схватился за то место, которое женихи не должны трогать в присутствии родителей невесты. Бедняга не рассчитал удар, и у него защемило копчик. Чинное сватовство сменилось на вызов кареты неотложки. Только с ее помощью удалось поставить студента на ноги. Собственно, с того дня он и остался жить в квартире родителей невесты. Сначала в качестве больного, потом в качестве мужа. Позже, в качестве крутого банкира, он купил пентхаус на Волхонке и два дома на Рублевке. Один из домов он готов был отдать Дэну с его красавицей женой и детишками.

Так как у банкира был серьезный пунктик на качестве генеалогии, он выдвинул мадам Лосер дополнительное требование, которое объясняло присутствие Нины в группе «Челси». У девицы должен быть один здоровый ребенок со всеми справками начиная с момента рождения и заканчивая днем свадьбы. Ребенок должен быть воспитанным, симпатичным и развитым. Со временем, если все склеится, можно будет говорить об усыновлении ребенка Дэном.

Думаю, что Лосер уже давно выдала бы Нине красную карточку, если бы у нее в картотеке не было такого клиента. Или вообще не подпустила бы девушку к школе на пушечный выстрел.

В этом деле Инессе светил двойной куш. Она получит приличное вознаграждение от отца малыша, а затем еще погреется гонораром Нины. А справки – справки она достанет любые. Вы плохо знаете маму Инессу.

В момент получения денег от своих клиентов она подписывала с ними вполне официальный акт о сдаче-приемке работ. И о том, что стороны претензий друг к другу не имеют.

Подготовка

Естественный отбор никто не отменял. Слабые – погибают, на место сильных постоянно покушаются. Всегда лучше быть ближе к вожаку стаи. В современном обществе действуют те же законы природы. Олигархи постоянно подвергаются атакам. Государство ведет на них крупномасштабную охоту, хочет приручить и заставить работать на себя. Охотники помельче тоже мечтают отщипнуть кусочек: девушки хотят выйти за них замуж…

Московский комсомолец. 29.08.2006

Нина, как и все воспитанницы «Челси», не представляла, как выглядит ее жених. Подготовка Нины потребовала даже подключения психолога. Встречу назначили в «Шоколаднице», популярном кафе, куда у многих стало традицией заходить, чтобы в приятной обстановке переговорить с деловыми партнерами за чашкой кофе, – здесь его варили отменно! После кофе психолог предложил Нине переместиться в его кабинет.

– Ниночка, разрешите задать вам риторический вопрос! – Симпатичный мужчина с арийским лицом положил холеную руку на Нинину кисть.

– Пожалуйста, – пожала плечами Нина, – только зачем задавать вопрос, на который заранее известен ответ?

– Скажите, Ниночка, – не обращая внимания на ремарку, продолжил ариец, – вы ведь хотите, чтобы ваш ребенок получил легальный статус, жил в прекрасных условиях, чтобы у него были родители, как у всех нормальных детей. Вы наверняка хотите, чтобы он получил хорошее образование, отдыхал на лучших курортах мира, ел полезную и вкусную еду! – Дядечка вопросительно посмотрел на Нину.

– Конечно хочу…

Психолог не услышал уверенности в голосе Нины. Улыбнувшись, он продолжил обработку:

– На первое место мы всегда должны ставить интересы детей. Поверьте, еще годик-другой, и малыш перестанет вспоминать о вас. А когда ему исполнится шестнадцать, он приложит все усилия, чтобы разыскать мать, которая оставила его в младенческом возрасте, и отомстить со свойственной подросткам жестокостью. Наверняка лучший выход – потратить несколько лет на то, чтобы подарить ребенку счастье жить в полноценной семье. Я думаю, вы согласны с этим. – В голосе дядечки послышался мягкий, но уверенный нажим.

– Да, – протянула Нина. Дяденька вводил ее в сонное состояние своей манерой говорить, он как будто убаюкивал девушку.

– Вы знаете, моя дорогая, вам предстоит сделать всего один шаг, преодолеть первую реакцию на некоторые раздражители и привыкнуть к ним. После того как вы поймете, жить с этим можно и нужно, что глобальная цель требует этого, вы будете благодарить меня. Доверьтесь мне и моему опыту.

Нина практически засыпала, утонув в доброжелательных шоколадных объятиях кожаного кресла, но пыталась сконцентрироваться на словах арийца. Они сидели в уютном затемненном кабинетике, в котором даже не было письменного стола. Вместо него там стоял небольшой низкий журнальный столик темного дерева. Он не создавал иллюзии удаленности друг от друга, как это было бы в случае с письменным столом.

За письменным столом Нина вскоре оказалась для подписания контракта. Брачного контракта, а точнее, договора с банком об оказании определенного рода услуг. Гарантом соблюдения сделки со стороны банка стал отец Дэна. Юрист, составивший договор, определил первую выплату через три дня после регистрации брака.

Очень приятно

Познакомлюсь с привлекательной девушкой.

СПОНСОР.

Мне 29/181/86, не женатый, приятный в общении, внешность без проблем, обеспечен. Хочу познакомиться с привлекательной девушкой без лишних комплексов, помогу в решении жизненных (и финансовых) проблем.

Сообщите краткую информацию о себе:

1) как зовут;

2) сколько лет;

3) ваш рост и размер одежды;

4) фото (желательно несколько, портрет и полный рост);

5) контактный телефон.

Теперь внимание: письма, где нет информации по всем пяти пунктам, ЛЕТЯТ ПРЯМО В КОРЗИНУ. Так что прошу указать о себе эту минимальную информацию.

Долго переписываться некогда, давайте сразу конкретно.

Информация с сайта знакомств

Нина ликовала, благодаря тренингам арийца и будущим деньгам она готова была полюбить хоть козла в панталонах. Дэн, конечно, не подозревал о постановке отца и спокойно плыл по течению своей задротской жизни. Папа не хотел, чтобы у малыша развивались дополнительные комплексы из-за подстроенного знакомства.

Как-то раз Дэн засиделся в чате, где болтал со своими приятелями. Честно говоря, он чатился намного больше, чем работал. Это было единственное занятие, которое доставляло ему наслаждение. В чате он мог прикинуться кем угодно: гордым высоким грузином княжеских кровей по имени Гиви, точной копией Тома Круза или вообще молодой красавицей. Честно говоря, он пользовался этим нечестным приемом, чтобы приглашать «объект» на свидания. Ему нравились почти все девушки, которые приходили на стрелки. Обычно Дэн выбирал удобный для обзора столик в кафе «Нуар» и наблюдал за девушками, которые растерянно вертели головой по сторонам в надежде увидеть своего pen-friendа. Не тут-то было. Дэн ни разу не осмелился подойти и сказать, что вообще-то Леонардо Ди Каприо – это он. Зато вечером он закрывался в просторной ванной и спускал пары под струей душа.

На этот раз все шло как обычно, пока ему не подмигнула иконка нового посетителя, а точнее, посетительницы.

«Давай початимся?»

«Привет», – дежурно написал Дэн.

«Ищу друга». Для чата заявление было слишком наивным. Дэн с интересом заглянул в анкеты и увидел там фотографию очень красивой рыжеволосой девушки с глазами цвета оливок.

«Не похоже, что такой красавице не хватает друга, – ответил Дэн. – Впрочем, согласен стать им на какое-то время. Приходи в «Нуар» завтра вечером, познакомимся поближе. У меня 24».

«?????» Ответ пришел в таком виде.

Дэн продолжил в том же стиле: «!!!!!!»

«Я обиделась, я не дама на разок, мне нужен человек, который понимает, что такое доброта, и способен на благородные поступки».

«Где ты собираешься искать такого в наше время, вы все сначала так говорите: характер, доброта, благородство. А на самом деле ищете только самца, который воткнет вам по самые уши».

«Ты – хам! Проваливай к шлюхам!» – обиженно замигал монитор.

Дэн поспешил извиниться: «Вернись, я не хотел тебя обидеть, я сам ищу такого человека, который понял бы меня». Это тоже было не по-чатовски. Через некоторое время собеседница вернулась, предупредив: «Еще раз так сделаешь, уйду и никогда не вернусь».

Переписка наладилась быстро. Дэн, по сути, был неплохим человеком, по крайней мере, его не называли ни злым, ни завистливым. Душа его давно свыклась с обликом и решила, что не станет усугублять внешнее уродство внутренним. Даже большие деньги, папины связи и беспредельные возможности не опустили Дэна до уровня других молодых людей его круга. Впрочем, те считали, что не подняли.

У этой новой подруги, с которой начал переписываться Дэн, тоже, похоже, была душа.

По крайней мере, через некоторое время им показалось, что они понимают друг друга с полуслова и говорят на одном языке. Они застряли в чате на четыре часа.

Дэн не стал настаивать на скорой встрече, потому что понимал, что получит намного больше от общения в Сети. Он очень не любил момента падения с пьедестала, на который водружал себя с помощью нехитрых уловок. Коротка дорога от успешного красавчика и ловеласа до никчемного, зависимого от родительских денег великовозрастного идеалиста. Эти моменты отравляли ему жизнь по-серьезному. Но без них он уже не мог. Он кайфовал от своих страданий. Моменты случались тогда, когда Дэн видел «свою» очередную девушку в «Нуаре». Еще более тяготило собственное ничтожество, если к ней начинал нагло кадриться какой-нибудь отвратительный симпатичный традиционный самец. Дэн был бессилен что-либо предпринять. Понятно, что любой среднестатистический чувак намного превосходил Дэна. У него и член-то был детского размера.

Моральное удовольствие, которое Дэн получал в переписке с Пиной – таков был ее чатовский псевдоним, – граничило с блаженством. Он назначил свидание в кафе «Нуар» всего один раз за две недели, да и то в последний момент передумал и не поехал, сел за компьютер и погрузился в сладкую духовную переписку.

Как-то раз Пина спросила: «Какие у тебя глаза?» Перед Дэном встала дилемма. Написать «большие, миндалевидные, карие, с пушистыми ресницами» или написать, что он носит очки с толстыми линзами, через которые все равно не видно, какие у него глаза. Он написал просто: «Я в очках».

«Я не об этом, – ответила Пина. – Мне все равно, в очках ты или в инвалидном кресле. Ты не понимаешь: духовная связь не подразумевает внешних факторов».

Тогда Дэн сообщил, что его внешний облик существенно отличается от того, который значится в анкете.

Получив короткое «Я знаю», он растерялся. Не понимая, радоваться или огорчаться, он осторожно спросил: «А каким ты меня представляешь?»

«Я не представляю, я почти уверена, что ты небольшого роста, очень застенчивый, немного сутулишься, но у тебя пропорциональное сложение, отличный мягкий характер, и ты – прекрасный собеседник. Глаза у тебя, наверное, карие или карие с зеленым оттенком, как бывает у кошек, но еще раз говорю, это не имеет значения. Хотела проверить, правильно ли я тебя себе представляю, вот и спросила».

«Откуда ты все знаешь?» Дэн был в шоке. Она правильно описала его.

«Я не знаю точно, но я так тебя вижу. Наши мысли – это отражение наших душ, а через знание души можно представить себе и внешний вид человека. Я достаточно много с тобой общаюсь, чтобы представлять, как ты выглядишь».

«Не обижайся, просто я думал, что такая красавица, как ты…»

«Вот сейчас точно обижусь! Хватит думать об этой ерунде. Может быть, я не такая, как все, разве так не бывает?»

Дэну почему-то было не страшно встретиться с ней. Единственное, что ему мешало, это мерзкие брекеты, в которые забивалась еда. От этого изо рта исходил противный гнилостный запах. Дэн решил сегодня же вечером снять скобы, тем более что было почти пора.

«Что ты делаешь завтра вечером?» Он набрался решимости, понимая, что это – его шанс.

«Переписываюсь с одним человеком», – последовал ответ.

«А если этот человек захочет с тобой поговорить не в чате?»

«С удовольствием встречусь с ним».

Все просто. Как, оказывается, все просто. Дэн ликовал. Ликовало все, что внутри него: глаза сияли, спина распрямилась, ему даже захотелось петь. Он промурлыкал «Я узнаю ее из тысячи…». Этого показалось недостаточно, и Дэн завопил во весь голос:

– «По глазам, по губам, по голосу-у-у…» – Получилось громко.

В кабинет прискакал встревоженный отец.

– Что случилось?

– Ничего, пап. Все отлично! У меня все отлично! – Голос у Дэна вдруг стал неожиданно сильным, резким и низким. Дэн подошел к отцу и похлопал его по плечу. – Вот так-то, старик! Вот как бывает.

– Денис, я не понимаю, что произошло. Будь другом, объясни отцу! – попытался разобраться в ситуации банкир.

– Да что тут объяснять… Кажется, я нашел человека. Своего человека! – радостно ответил Дэн.

Банкиру было тяжело удержаться от того, чтобы не потереть руки. Он даже сложил ладони вместе, но, одумавшись, сделал вид, что просто хотел размять кисти, и пару раз щелкнул суставами.

– Ну что же, я рад за тебя. Когда познакомишь?

– Подожди, отец, я сам еще незнаком…

– В смысле? – Отец озадаченно поднял брови.

– В смысле мы нашли друг друга в Интернете, и она знает, какой я, как выгляжу, сколько вешу, о чем думаю…

– А она? – Изумление банкира выглядело натурально.

– Что «она»?

– Ну, как она сама? Симпатичная – или жирная прыщавая корова тринадцати лет? – Банкир намеренно сгустил краски.

– Спасибо, отец, что ты такого высокого мнения обо мне. Я бы хотел тебе напомнить, что это вы с мамой меня произвели на свет. Если ты чуть внимательнее посмотришься в зеркало, убедишься, что я – твой и только твой сын!

– Ладно, достаточно оскорблений, – решил снять напряжение старший, – так какая она, эта девушка?

Дэн не мог сдержать эмоций и откопал фотографию Пины в досье.

Банкир зацокал языком:

– Какая красавица, на вид совсем не глупая. Да, старичок, похоже, тебе повезло. Это – твоя судьба. Во всяком случае, я бы с такой судьбой свернул горы. Молодец, молодец! А то все тихушничаешь. Нет бы – сразу сказать.

– Да, пап, не о чем было говорить. Вот встретимся, тогда и скажу, – продребезжал Дэн, – может, она побежит от меня, как от прокаженного.

– Знай себе цену, сынок, знай цену.

– Понимаешь, пап, до сегодняшнего дня я думал, что моя стоимость эквивалентна количеству активов, которые я унаследую. Похоже, мне предстоит убедиться, что есть и другие ценности в жизни.

– Дай бог, сынок, дай бог.

Отец вышел, на прощание почему-то погрозив Дэну указательным пальцем. Дэн пожал плечами и упал на диван, обуреваемый страстью, счастьем и предвкушением будущей встречи.

Ее образ на сердце высечен

В природе действует закон сохранения энергии, не имеющий исключений. Энергия не возникает и не исчезает, лишь переходит из одной формы в другую. Это распространяется и на явления нервно-психической деятельности. «Этот закон по отношению к данному предмету, – пишет Бехтерев, – может быть выражен так: ни одно человеческое действие, ни один шаг, ни одна мысль, выраженная словами или даже простым взглядом, жестом, вообще мимикой, не исчезают бесследно».

Р.К. Баландин. Жизнь, смерть, бессмертие?..

Дэн тщательно продумал, где и как он впервые увидится с Пиной. Он по-прежнему называл ее натовским именем. Ему очень понравилась идея слить в имени город и собственно имя человека. Так Нина из Питера стала Пиной. Дэн понимал, что внешнего эффекта он не произведет, да это им было уже и не нужно, поэтому решил действовать сообразно своему пониманию. Он зарезервировал целый зал в ресторане «Золотой». Зал украсили огромными букетами цветов, поставили красные свечи, задвинули шторы, как попросил клиент, и ровно в шесть часов сорок пять минут нарядный Дэн подъехал на своем «кайене».

Для него эта машина не была роскошью. Маленький Дэник все-таки был взрослым мальчиком, и в его автопарке томились еще несколько шикарных авто, включая «фантом», «бентли»-кабриолет и огромный «хаммер» желтого цвета. Дэник думал, что ему никогда не встретить человеческой любви, все его попытки полюбить кого-то обречены на провал, поэтому парень тридцати лет от роду со всей страстью отдался коллекционированию различных нужных и ненужных видов транспорта. «Кайен» был самой простой из машин Дэна. Он не хотел пускать пыль в глаза Пине излишней роскошью, которая была неотъемлемой частью его существования, но совсем не прибавляла счастья.

Вопреки ожиданиям Дэна, его не встретили смешки и перешептывания халдеев за спиной. Ему даже показалось, что он стал выше ростом. Персонал ресторана обходился с молодым банкиром чересчур предупредительно. Дэна даже немного начало злить, что люди вокруг так много суетятся. Он вышел на улицу ровно в семь часов, чтобы встретить Пину.

Она пришла пешком откуда-то со стороны набережной. Не узнать ее было невозможно. Это была та самая девушка с фотографии, намного выше и красивее, чем Дэн себе представлял. Даже без каблуков она оказалась на полторы головы выше парня. Простые джинсы в обтяжку, спортивная майка и маленькая джинсовая сумочка – вот все украшения, которые девушка имела при себе. Ни намека на косметику, только лучезарная улыбка да блеск зеленых глаз, усиленный рыжиной коротких волос. Дэн почти приготовился к бегству. Однако Пина – Нина уверенно протянула ему руку и с улыбкой сказала:

– Ну вот, это – я.

– А это – я. – В голосе Дэна явно слышалась предательская дрожь, он едва смог пожать Нине руку, потому что сомневался, что она не отвалится от вибрации, которая охватила все его тело. – Проходи… те, – опустив глаза и сгорая от собственной неуверенности, промямлил Дэн.

– Подожди, посмотри на меня, – весело откликнулась Нина, – это же я, та самая девушка из чата, с которой ты почти месяц разговаривал на «ты». Разве что-то изменилось?

Дэн неуверенно поднял глаза, в этот момент он благодарил Бога за то, что тот наградил его плохим зрением и возможностью прятать глаза за толстыми, а сегодня еще и затемненными, стеклами.

– Я имел в виду… проходи. – Он указал рукой на гостеприимно распахнутые охранником двери.

Охранник с интересом, но без издевки наблюдал за встречей друзей по переписке.

Нина решительно вошла, Дэн засеменил следом за ней. Его малюсенькие блестящие ботиночки были отполированы до такой степени, что привлекали к себе внимание окружающих. Шаги будущего банкира были меньше шагов будущей банкирши примерно в два раза. Дэн семенил, а Нина широко и уверенно ступала своими невероятно длинными ногами.

– Здесь всегда так красиво? – спросила девушка, оторопев от количества цветов и свечей.

– Это все для тебя.

– Спасибо, – скромно ответила Нина, – если бы я знала, нарядилась бы получше.

– Тебе не нужно. Ты очень, очень красивая. – Дэн понемногу приходил в себя. Он уже мог смотреть на Нину, почти не отрывая глаз. Он искал в ней хоть какие-нибудь признаки неприятия или отвращения и не находил их. – А на чем ты приехала?

– Я? – Нина засмеялась, показав ровные белые зубы, отчего стала еще красивее. – У меня есть две маленькие машинки, которые всегда при мне. Это мои ноги. – Она похлопала себя ладонями по бедрам.

Дэн расслабился. Он понял, что это – не игра. Похоже, она и правда такая, какой показалась при интернетовском общении.

Потом они много болтали, Нина рассказывала Дэну, что роль красивой куклы ей надоела, все воспринимают ее только как приятную вещь, а она ждет от жизни совершенно другого. Она не из тех, кто может продавать себя за тряпки и машины, хотя вполне могла бы себе это позволить.

Собственно, поэтому она и проводит столько времени в чатах, человек проявляется в общении. Ей все равно, насколько богат негодяй и насколько беден человек, который ей дорог. А с ним, с Дэном, она впервые чувствовала себя так, будто встретила свою половину.

– Я надеюсь, что ты не магнат бензоколонок, эти проклятые деньги так портят людей, – вздохнув, горько прошептала Нина.

– Нет, совсем нет, – поторопился заверить ее Дэн. Про себя он подумал, что последнее, что узнает о нем девушка, – это количество денег, которыми обладает его отец.

– Ну вот и отлично! – Она посмотрела на простенькие серебряные часики, болтавшиеся на тонком загорелом запястье. – Ой, мы столько проболтали. Мне пора идти. Меня ждут.

У Дэна заскребли кошки. Конечно, он должен был догадаться, что ее ждут. Не может же такая красавица жить одна.

– Ты что, расстроен? Меня ждет мой ребенок. У меня есть маленький сынок. Я попросила соседку посидеть с ним полтора часа, а мы с тобой уже проговорили все два.

Дэну стало легче. Сначала он удивился, а потом даже обрадовался, что у Нины есть ребенок. Почему бы нет? Если она так выглядит, родив ребенка, значит, всегда будет молодой и красивой.

– Увидимся еще? – Робость вернулась к Дэну. Он боялся больше смерти услышать отрицательный ответ на этот вопрос.

– Конечно, давай еще сегодня поболтаем.

– Можно мне тебя довезти до дома? – спросил Дэн.

– Ну что ты, я доберусь, мне здесь буквально два шага, – ответила Нина.

– Тогда до вечера?

– Точнее, до ночи. – Нина снова рассмеялась, обнажив великолепные зубы.

Дэн проводил ее до угла. Дальше она попросила не провожать. Странное дело, когда они шли вдвоем, Дэну даже нравилось, что все прохожие удивленно рассматривают странную парочку. «Подождите еще, посмотрим, как вы будете оглядываться, когда я наряжу ее, как принцессу!» – подумал Дэн.

Он вернулся в ресторан, расплатился кредиткой, оставил щедрые чаевые и за три секунды донесся до дома, чтобы успеть вовремя включить компьютер.

В его почте уже было письмо. «Спасибо за прекрасный вечер. Это был лучший день в моей жизни».

На самом деле

Каждое живое существо внушаемо – например, если мы кролика поднимаем за уши и долго смотрим ему в глаза, он впадает в гипнотический сон. Если мы переворачиваем лягушку на спину, она тоже быстро засыпает… И у человека есть слабые места…

Телеканал ТВ5-Столица, прямой эфир

На самом деле Нина отправилась не к сыночку, она поехала к Лосер. Та ждала ее вместе с психологом-арийцем.

– Вы знаете, Инесса Алексеевна, я, пожалуй, не выдержу. Это круче всех моих представлений о красоте, полученных за целую жизнь. Я вряд ли смогу не то что спать и жить с ним, я даже не смогу садиться после него на унитаз. Он мерзкий, мерзкий, отвратительный, липкий, с малюсенькими ручками, он выглядит как лилипут, как урод!

Инесса спокойно слушала, пока Нина выплеснет эмоции.

– Хочешь вернуться к своему родственнику? Ну, к отцу ребенка? Как его там звали-то, Саша, что ли… Ну-ка, давай посмотрим твое сочинение. Помнишь, ты писала, когда только пришла ко мне?

– Не надо ничего смотреть. – Нинин пыл сняло как рукой. – Я все помню наизусть.

– Так вот, если ты помнишь и если ты мне веришь, знай, второго такого шанса у тебя не будет. Ты устраиваешься на работу. Поняла? На мерзкую, отвратительную работу, но за нее ты получишь благополучие на всю оставшуюся жизнь. Через пять лет тебе будет только лишь двадцать восемь. Поверь мне, девочка, это – совсем не конец жизни. Это – только ее начало.

– Двадцать восемь – это почти старость, – грустно сказала Нина.

Инесса и ариец переглянулись и загоготали в один голос.

– Пойдем посмотрим, что нам с тобой нужно сделать на следующей неделе, – сказал психолог.

Нина покорно двинулась за ним.

Ариец уже отправил Дэну послание с благодарностью за вечер, мало того, он уже получил ответ. Теперь ариец с Ниной могли спокойно поработать над тем, чтобы Инесса получила свою часть гонорара, а Нина – свою благополучную жизнь.

– Расслабься, – сказал док, когда Нина присела в шоколадное кресло. Нина легко вошла в привычное состояние покоя. – Сейчас я буду рисовать тебе картинки. Тебе не нужно делать ничего, только воображать их.

И он нарисовал Нине ее будущий дом с отдельной спальней, огромной собственной ванной, которая больше походила на салон для приема гостей, с гардеробной комнатой размером с приличную квартиру и даже собственным выходом на улицу. Еще он нарисовал ей огромную детскую с разнообразными игрушками, техникой и кучей гувернанток, красивые быстрые машины, замки на берегах Луары, казино в Монте-Карло и Вегасе, огромные быстроходные яхты, красивых загорелых молодых любовников во всех концах света…

Нина успокоилась:

– Согласна.

Это прозвучало твердо. Ариец сказал, что теперь им не надо встречаться каждый день, достаточно будет одного раза в неделю, а дальше – и вовсе не понадобится. Он погладил ее по голове, как ребенка, и вышел, предоставив девушку собственным мыслям.

Невероятное

Находить и соблазнять богатых и знаменитых мужчин уже учат в школах соблазнения, курсах обольщения и академиях знакомств. В Москве достаточно подобных школ.

Анастасия Мельникова. Русский Newsweek. 11.12.2006

При следующей встрече Дэн подарил ей «кое-что». Небольшой сверток, завязанный нарядными голубыми бантами, легкий, почти воздушный. Нина холодно сказала:

– Разве я забыла предупредить, что мне не нужно никаких подарков?

– Посмотри, только посмотри, пожалуйста! – взмолился Дэн.

Нина аккуратно распаковала презент. Затем достала из красивой бумаги ползунки. Детские ползунки для грудных младенцев. Очень красивые, цвета слоновой кости, с голубыми ангелами, вышитыми на груди. Она даже не знала, что ей делать с этим подарком. Ее сынок давно уже вырос из такой одежды. Но наивность Дэна так тронула девушку, что она решила повести себя благосклонно:

– Спасибо. Очень красиво. Пару лет назад нам бы это пригодилось.

Дэн смутился. Ему стоило многих усилий преодолеть стеснение при посещении магазина детской одежды. Но ради того, чтобы сделать Нине приятное, он провел полчаса в общении с милым продавцом, судя по всему – голубым. Это была еще одна победа, голубой проявлял явные признаки внимания к Дэну, выпавшему из огромного «хаммера». Дэн решил, что с появлением Нины его пубертатный облик стал приобретать мужественные черты. Дэн готов был обнимать и целовать весь мир, поэтому домогательства продавца и его слащавые манеры совершенно не раздражали будущего банкира. Они вместе выбрали одежду для мальчика неизвестного возраста, и Дэн проследил за процессом упаковки.

– Впрочем, – заметил голубчик, игриво заглядывая в глаза Дэну, – если мы с вами не угадали размер, приходите, я с удовольствием сделаю все, что вы захотите.

Дэн уже не сомневался в этом. Он поспешил выйти.

«Какой я идиот, почему-то решил, что у Нины грудной ребенок!» – подумал Дэн, когда Нина оценила презент. Но тут Нина начала хохотать, да так заразительно, что Дэн присоединился к ней. Они смеялись до слез, примеряя комбинезончик то на Дэна, то на Нину, потом Дэн осмелел до такой степени, что спросил у официантки, нет ли у кого из персонала грудного младенца. Официантка слишком быстро ответила:

– Есть! – и практически выхватила ползунки из рук Нины.

Им стало еще веселее, вечер удался.

Постепенно Нина привыкла к необычному облику своего «тролля», как она называла про себя Дэна. Самое невероятное в этой истории – это то, что она оказалась самой целеустремленной из воспитанниц школы «Челси» и дошла до конца. Она действительно получила то, что рисовал ариец в их психологических тренингах. Через два года после свадьбы, роскошной белой свадьбы с кучей ВИП-персон и знаменитостей, Нина родила Дэну ребенка – девочку Женечку, которую они не сговариваясь называли Жекой. Девочка родилась здоровенькая, рыженькая и как две капли воды похожая на Нину. Быт Нины вполне соответствовал тому, что нарисовал ей в мечтах психолог мадам Лосер. Отдельная ванная, отдельная комната и отдельный гардероб…

Сын Нины, усыновленный после года совместного проживания, спокойно называл маленького отца папа. Проблема, обнаружившаяся на третьем году жизни мальчика, была вполне характерна для детей, рожденных между близкими родственниками. У парня недоставало гормона роста, и, что еще хуже, подтвердились подозрения врачей по поводу неизлечимого заболевания крови. Доктора пытались успокоить Нину тем, что это – нормальная царская болезнь.

Нина не рассталась с Дэном по крайней мере до тех пор, пока я интересовалась их судьбой. Они всегда оставались одной из самых загадочных пар для сплетников из общества: эдакие Вуди Аллен и Синди Кроуфорд, в русской интерпретации.

Мама Лосер получила свой куш. Кажется, ей следовало задуматься об открытии приличного детского дома во искупление собственных грехов…

Однако

АНЕКДОТ:

Парень уговаривает девушку:

– Ну, давай разик!

– Не-е-ет…

– Ну только разик!

– До свадьбы – нет!

– Ну пожалуйста!

– Ладно, только никому не рассказывай!!!

– Э-э-э-э-э… тогда не надо.

Наша мэм в последнее время плохо выглядела, с ней чаще, чем обычно, случались приступы. Ее бросало то в жар, то в холод, она то орала, как умалишенная, бранясь на нас последними словами, то тряслась, как осиновый лист на ветру, и куталась в кашемировый плед от ЭТРО. Однако мысль ее работала четко и здраво. Плохое состояние здоровья не помешало спланировать встречу Вики со своим ухажером. Не могу сказать, что это был простой случай. Только благодаря Викиной наивности и детскому пониманию жизни все прошло как по маслу. Любая другая сорвалась бы с дистанции не один, да и не два раза.

Дело в том, что Викин клиент страдал классической паранойей. Теперь, когда мы стали такими образованными, эрудированными и начитанными, мы запросто могли поставить диагноз даже обезьяне. Но обезьян не было. Были объекты. В разработке.

Этот состоял в четвертом браке и, вероятно, очень хотел остановиться на следующем. Может быть, цифра пять была его любимой, а может, он просто набрался достаточного опыта за предыдущие четыре женитьбы. Агентурная сеть мадам Лосер тоже не дремала и предоставила следующее описание девушки, которая могла бы стать завершающим звеном пятиступенчатой брачной карьеры: «Молода, стройна, красива, не тщеславна, не ленива, не давалка и не блядь, словом, чтобы мне под стать». Это, конечно, шутка, но практически то же самое содержалось в досье многоженца Левы. Вернее, Льва Аркадьевича.

Лева был не так уж стар для четырех пережитых браков и пятерых детей, родившихся в них. Ему было всего тридцать пять. У него была довольно симпатичная морда для предателя-многоженца. Привычным состоянием души для короля светских тусовок стала скука, скука и еще раз скука. Он устал. Ему надоело крутить головой в поисках судьбы. Те судьбы, котрые попадались на дороге, оказывались миражами – лживыми красивыми миражами, которые не стоили и ломаного гроша. А Лева был готов отдать гораздо больше…

В его воспаленном детьми и браками мозгу маниакально присутствовал один незабываемый образ: наивная белокурая девочка с косичками, озабоченная собственной гигиеной. Она постоянно моет руки, брезгливо отодвигает грязный бокал, благоухает невинной прелестью жасмина сутки напролет, задает простые вопросы, на которые Лева знает точные ответы, и умеет слушать. Потому что Лева любит говорить – и даже иногда стихами. Вообще-то его любимым произведением с детства был «Мойдодыр», но Лев стеснялся признаваться в этом, когда речь в компании заходила о поэзии. Слава богу, что речь заходила редко. Правда, иногда от сердечного одиночества Лева пописывал стихи сам. То стихотворение, которым он особенно гордился, звучало немного высокопарно, но однажды он прочитает его своей женщине: «Ты не снег и не дождь, ты вода и туман, для уставшей души ненавистен обман…» Леве было все равно, что почти все существительные в его шедевре имели одинаково водное происхождение. Потому что дальше звучал откровенный крик измученной души: «Так пролейся рекой на застывшую гладь (это он про лед) и позволь мне во мраке тебя отыскать!» Впрочем, некоторые произведения он зачитывал вслух на вечеринках, но только те, которые не относил к истинному творчеству. Самым популярным стало четверостишие в стиле новорусской волны: «Богиня моя, где ты, – спрошу я поток света, – закрыла тебя тучка. Ну где же ты, где, сучка?» Все смеялись. Но водная тема все равно присутствовала в этом откровении: и поток, и тучка были оттуда.

Несмотря на порывы, физического стимула для вдохновения не было. В плохие минуты Лева занимался одним из двух: сочинял стихи, пряча их в файлы для потомков, мечтал о своей даме, которая рано или поздно должна появиться на горизонте. Дамы не было уже много лет. Все предыдущие браки и отношения были непонятной грустной ошибкой. А дети были следствием этой ошибки.

Нет, он не обижал детей. Он старался распределить время так, чтобы каждый из наследников твердо знал, что у него есть отец. Но в душе покоя не было.

Причиной была Левина неуверенность в женской верности. Он не был монстром сексуального движения, он не был и старовером. Человек просто хотел обрести уверенность в том, что его любят – искренне, душевно, просто так. А чистота души в Левином представлении была неотъемлема от чистоты тела. Он не выносил даже мысли о том, что женщина, которая спит с ним, могла хоть раз принадлежать другому мужчине. Он хорошо усвоил: если ты имеешь секс с человеком, это означает, что ты имеешь всех его предыдущих партнеров вместе с их болезнями, инфузориями и плазмами. Эта мысль не давала Леве покоя. Поэтому он наблюдал. Везде, на всех тусовках и около всевозможных туалетов, в гостиницах и на пляжах, в фитнесе и бассейне, в гостях и на работе. Ему так надоело это занятие, что он готов был отказаться от всех предыдущих жен, даже от детей в пользу той, которая будет соответствовать его представлениям об идеале. Ее не было. Может быть, просто не существовало.

С одержимостью душевнобольного Лева три раза в неделю заезжал в аптеку «36,6» по дороге домой. Он всегда покупал сам хлоргексидин, спиртовые салфетки для протирания рук в машине, зубной эликсир, антиперспиранты и прочие гигиенические примочки.

«36,6»

Существует два вида знакомства – прямой и провокационный. При прямом варианте вы открыто сообщаете о своих намерениях познакомиться. Этот подход менее результативен, богатые мужчины не любят, когда кто-то резко вторгается в их личную сферу. Лучше всего применять провокационный подход – используя определенный набор женских качеств, вы в данном случае провоцируете богатого мужчину самого начать «охоту» на вас.

Телеканал ТВ5-Столица, прямой эфир

В этот вечер он жутко утомился. Было несколько серьезных, выматывающих встреч, на которых партнеры откровенно прессинговали друг друга. Лева слыл отменным переговорщиком и фактически отвечал за результат споров. Лев всегда клал возле себя набор салфеток. Это был, кроме всего прочего, трюк – салфетки помогали растянуть время. Когда ему нужно было подумать, он тщательно распаковывал салфетку, мучительно долго ее разворачивал, протирал сначала ладони, потом пальцы, затем рассматривал руки, будто в надежде увидеть микробов, которых не убила дезинфекция. Только после этих манипуляций Лева брал слово. Но как он говорил! Он действительно был богом перемирия. За это, наверное, его и уважали в компании.

Он не хотел сегодня заезжать в аптеку, хотя была среда. Сделав над собой усилие, Лева вышел из машины и нырнул под приветливый зеленый козырек. Ровно через минуту за ним в аптеку вошла девушка. Беленькая, красивая, чистенькая, про таких говорят «рафинированная». Она привлекла его внимание, но сил для знакомства не осталось. Глаза, однако, следовали за девушкой и ловили ее движения.

Первым делом красавица взяла с полки гигиенические детские салфетки. Корзинка для покупок болталась у нее на руке. Девушка, шествуя между рядами, открыла салфетки и, вытянув парочку, тщательно протерла руки. Внимательно посмотрела на использованную салфетку, поморщила маленький носик и достала еще одну. Лева сделал стойку. Усталости как не бывало. Лева забыл о цели своего визита в аптеку. Девушка явно пришла не за лекарствами. Она придирчиво выбрала зубную пасту и освежитель дыхания, синие капли для глаз, роликовый анти-перспирант, сразу четыре расчески, целую охапку зубных щеток – и подошла к продавцу.

– Скажите, у вас есть waterpik? – спросила она.

– Что? – удивленно откликнулся служащий.

– ВОТЕРПИК! – повторила девушка уже без английского произношения.

– Извините, я не знаю, что это такое, – неуверенно ответил аптекарь.

– Понятно, вам, наверное, и не нужно знать, – презрительно бросила девушка и снова вернулась к полкам. – Впрочем, если вам это пригодится, waterpik – это специальный водяной насос для чистки десен, языка и зубов. Стыдно, работая в аптеке, не знать об этом!

– Как это – насос? – Парню стало интересно, но, похоже, совсем не стыдно.

– Я не занимаюсь ликбезом для профессионалов. Тем более что у меня вотерпик есть, я просто хотела купить новые насадки, я меняю их раз в три дня.

Лева отлично знал, что такое вотерпик. Но он менял насадки раз в два месяца, как и было написано в инструкции. Лев приготовился к прыжку.

– Извините, что я вмешиваюсь в разговор, но я точно знаю, где можно купить эти насадки. Хотите, я дам вам телефон компании, которая является дистрибьютором вотерпиков? – Лева сам удивился, как складно и непринужденно лилась его речь после тяжелого переговорного дня.

Девушка с интересом взглянула на него:

– Спасибо, у меня тоже есть их телефон. Просто сегодня я не успела заехать к ним в офис, чтобы забрать насадки. Думала, что гигиенический прогресс уже затронул наши передовые аптеки. Однако это не так.

В разговор встрял аптекарь:

– Напрасно вы так говорите. На следующей неделе мы как раз получим ваши вотерпики. Просто я забыл, как они называются.

– Отлично, значит, со следующей недели я перестану ездить на Ленинградку к дистрибьюторам. А завтра все-таки придется ехать.

Лев не отводил глаз от девушки: ну да, вот она, ровно такая, какую он видел во сне, рисовал в мечтах.

– Вы торопитесь? – спросил он.

– Это не важно. Спасибо за участие. Придется мне сегодня пользоваться трехдневной насадкой. – Она встала около кассы.

– Позвольте мне заплатить за вашу покупку! – Это был крик души. Лева не знал, как задержать девушку.

– Позвольте мне! – строго сказала она.

– Хорошо, заплатите, только при условии, что у вас найдется пара минут для прослушивания небольшой лекции о последних средствах ухода за нежными частями тела, – бесцеремонно ответил Лева.

– Как же мне все это надоело! – вздохнула девушка. – Все так похоже, разве что ваше предложение немного поэтичнее, чем все остальные…

Леву чуть не подбросило на месте.

– Я и правда иногда пишу… пытаюсь. Вы будете смеяться, но у меня есть идеал стихотворной формы.

– Не Чуковский ли? А может, Барто? – Ее глаза загорелись насмешливыми огнями.

Лева приуныл.

– Да, Чуковский. Разве это плохо?

Девушка рассмеялась:

– Вовсе нет! Я его очень люблю. Обожаю «Мойдодыра». Помните: «Как из маминой из спальни…»

– Кривоногий и хромой, – продолжил Лева.

– Выбегает умывальник…

– И качает головой. – Они закончили вместе. Переглянулись и засмеялись. Громко, искренне, как малые дети.

Лев понял, что не может отпустить девушку. Между тем она расплатилась и, попрощавшись кивком, направилась к выходу.

Лева бросил корзину с покупками и ринулся вслед.

– Подождите, одну секунду.

– Хорошо, я еще не ушла, уважаемый поэт!

Леву бросило в пот. Это она. Это его девушка, женщина, фемина, это – его судьба.

– Можно попросить вас об одолжении?

– Просите, только мне действительно некогда.

– Я прочту вам четверостишие. Если оно вам не понравится, то мы больше не увидимся никогда. А если…

– Давайте без если. Читайте!

Лева повиновался. Она действовала на него как удав на кролика. Он без всякого стеснения выпалил:

– Я не люблю ни русских, ни евреев, святош и нищих, толстых и блядей, чиновников, актеров, брадобреев… Люблю я лишь порядочных людей!

– Здорово! – В глазах девушки зажегся интерес. – Сами сочинили?

– Если честно, да.

– Хороший слог. Даже похоже на «Мойдодыра»… Во всяком случае, не хуже.

– Как вас зовут?

– Это еще одно стихотворение?

Лева подумал, что ему представился последний шанс в жизни, и понес экспромтом:

– Как вас зовут, в аптечном аромате потерян слог и жизни прежней суть. Валокордин и перечная мята устроят встречу нам когда-нибудь.

– Вот это да. Спасибо, до встречи! – Девушка улыбнулась и села в старенькую, но аккуратную «тойоту», за рулем которой скучал пожилой благообразный человек.

– Подождите, вам не понравился экспромт?

– Почему же, вполне достойный!

– Тогда скажите, как вас зовут.

– Вика. Виктория… – Имя пронеслось эхом в льющемся зеленоватом свете аптечной вывески.

«Виктория, – мечтательно повторил Лева, – наконец-то я тебя нашел!»

– Подождите, я вас умоляю, не уезжайте. – Лева готов был лечь под колеса машины. – Пожалуйста, скажите, как мне вас найти!

– Мне дядя не разрешает общаться с незнакомыми мужчинами. – Она повернула голову и спросила: – Правда, дядь Саш?

– Правда, правда. Поехали, родная.

– Вот видите? – Вика приготовилась закрыть дверь.

Лева быстро обежал машину и протянул руку через открытое окно:

– Лев. Лев Аркадьевич Шульгин.

Водитель неуверенно протянул руку:

– Александр.

– Представьте меня, пожалуйста, вашей племяннице.

– Жениться тебе пора, парень. Скоро уже седые волосы полезут, а ты все к девчонкам пристаешь! – с укоризной сказал дядя Саша.

– Так я женюсь! На Вике – хоть завтра.

В ответ он был удостоен сочувственного взгляда. Машина тронулась. Вика помахала рукой и крикнула:

– Пока, поэт!

Мечта укатила в темную даль. Леву охватило отчаяние. Напрасно он уговаривал себя не думать о девушке, память постоянно услужливо подбрасывала картинку, как она вытирала пальчики влажной салфеткой. Нет, он не мог отпустить ее просто так.

Waterpik

На том и завершается круговорот девушек в верхнем эшелоне олигархов. Секонд-хенд поступает на рынок невест для бизнесменов средней руки и для «карликовых олигархов» (они же – олигархи-лайт).

Единственная зацепка, которая осталась у Левы, – офис компании «Лаборатория», где можно было приобрести насадки для промывания межзубных промежутков.

С момента открытия офиса возле него уже дежурил Левин охранник, в машине лежал сверток с новым вотерпиком и десятью комплектами насадок. Охранник был трижды проинструктирован, что делать, кого искать, как говорить. Лева никак не мог позволить себе в течение дня караулить возлюбленную в районе предполагаемой высадки. Встреча по гостиничному комплексу в предолимпийском Сочи требовала его присутствия. Лев звонил охраннику каждые десять минут, тот дежурно отвечал:

– Нет, Лев Аркадьевич, пока не подъезжала.

Так продолжалось до пяти вечера. Лева проклинал все на свете, он решил, что образ белокурой нежной красавицы у деревенского парня Лехи мог вызывать совсем другие ассоциации. Наверное, он представлял себе аналог Маши Распутиной, поэтому и не разглядел Вику. Да и вообще, она могла приехать на другой машине, зайти с какого-нибудь другого входа…

Лева уже несся на всех парах к Ленинградскому проспекту.

Вике, дежурившей за углом в ожидании кавалера, тоже порядком надоело шпионить. Кроме того, она была голодна и воображение ее будоражила картинка исходящих паром любимых легендарных блинчиков «Шоколадница» с начинкой из шоколада, изюма и фундука, которые пекли в кофейне. Она поблагодарила маму, Бога и Лосер, когда лимузин привез Леву к «Лаборатории». Лева вышел, отчитал охранника, который, скорее всего, упустил Левино счастье, сказал, что в этом месяце никаких бонусов ему не видать и вообще, скорее всего, можно начинать собираться в родную Перендягу – так называлось родовое поместье охранника. Тот чуть не плакал, но стойко отвечал:

– Слушаюсь, Лев Аркадьевич! Будет исполнено, Лев Аркадьевич!

Вика, увидев эту сцену, поняла, кто был мордоворот, дежуривший вместе с ней возле «Лаборатории» с раннего утра. Только мордоворот бродил прямо у входа, а Вика выслеживала свою цель из-за угла. До появления Левы она почти усомнилась в компетентности леди-босс. Но с этого момента пьедестал Лосер вознесся на высоту статуи Свободы.

Вика вернулась в машину, поправила косички, провела блеском по губам и ровно через пять минут направилась ко входу в «Лабораторию».

– Девушка! – закричал спасенный охранник. – Вы – Вика?

– Да, а почему вас это интересует?

– Вот, вам велели передать пакет! – Он ринулся в машину и достал объемный сверток.

Вика растерянно застыла на тротуаре. Охранник из Перендяги двумя скачками приблизился к ней и протянул пакет:

– Вот. Это – вам. Шеф велел передать.

– Я не понимаю, о чем ты. Какой шеф, почему я должна брать какие-то пакеты? Что в нем?

– Так откройте и посмотрите. – Он начал судорожно распаковывать бумагу. – Какие-то зубные щетки, что ли… Я не знаю, – взмолился он. – Возьмите, ради бога!

– Мне не нужны никакие щетки, оставь меня в покое. Я сама куплю все, что мне нужно.

Охранник сник.

Вике стало жалко парня.

– Не переживай, с тобой все будет нормально. – Она весело подмигнула ему и вошла в «Лабораторию».

Сразу услышала недовольный голос бубнящей консьержки:

– Не было у нас сегодня ни одной Вики. У нас все клиенты заполняют квитанции и пишут фамилию, имя-отчество. Если бы ваша Вика приходила, ее квитанция была бы здесь. Потому что у нас все модные, чистоплотные, и мы им звоним, когда приходит новый товар.

– Точно не было? Посмотрите еще раз, пожалуйста!

Женщина-регистратор терпеливо принялась перебирать анкеты.

– Точно. Все точно. Ни Вики, ни Виктории, ни Виктора, ни Виталия за сегодняшний день не было!

Спина Левы сникла и развернулась к регистраторше. Напротив стояла она. Вика.

– Какая встреча! – с улыбкой сказала девушка. – Мы что, теперь каждый день будем встречаться с вами в медицинских учреждениях?

– Я был бы счастлив! – Он действительно был счастлив. В этот момент он решил повысить охраннику зарплату, никогда не обижать бывших жен и детей, выслушивать маму до конца, не ходить мокрыми ногами по ковровому покрытию и вообще…

– Извините, я спешу. Они скоро закроются, а мне очень нужно кое-что купить.

– Вам не нужно покупать ничего. Все, что есть у них в продаже, уже ждет вас в моей машине.

– Не поняла?

– Ну, я отправил человека, чтобы он скупил весь ассортимент, и все это лежит у моего охранника.

– Это тот смешной парень, который пытался всучить мне пакет при входе?

Лева представил себе ситуацию и расхохотался:

– Наверное. Простите его, он не слишком воспитанный.

– Я заметила, но парень хороший. Не увольняйте его, он так испуган.

– Ни за что. Вернее, не уволю, если вы согласитесь выпить со мной чашечку чаю, – он посмотрел в окно, – хотя бы вон там. – Лева протянул руку в сторону «Шоколадницы».

– Хорошо, только ради вашего бодигарда. – Вика решительно подошла к стойке и достала пачку гигиенических салфеток. – Пожалуйста, дайте мне пару упаковок насадок для вотерпика.

– Извините, девушка, но насадки раскупили. Сегодня утром пришел какой-то парень и забрал все до единой. Приходите на следующей неделе, – ответила регистраторша.

Вика укоризненно посмотрела на Леву.

– Это он, точнее, это – я. – Лева виновато опустил глаза. – Вам придется принять этот необыкновенный подарок.

Вика тем временем распаковывала салфетки и протирала руки.

– Хорошо, я не возражаю, только я заплачу сама.

– Ни в коем случае! Хотите меня унизить?

– Или вы меня? – парировала девушка.

– Давайте договоримся так: вы заплатите за кофе. Иначе я все-таки уволю охранника!

– Перед лицом такой угрозы я не могу сопротивляться. Хорошо, пойдемте пить кофе. – Девушка отыскала глазами урну и, прихватив ее край салфеткой, ловко выбросила мусор, не задев пальцами крышку.

Они провели в кофейне часа полтора. Вике было весело и интересно с этим синтетическим женихом. Лева же пребывал в нирване.

Они стали встречаться почти каждый день. Виктория демонстрировала чудеса чистоплотности. Лева перестал контролировать процесс, потому что теперь в его жизни появилась девушка, которая каждый раз спрашивала, помыл ли он руки, вытер ли вилку и нож. Вика не выносила пятен на ботинках и одежде. Пару раз им даже пришлось менять гардероб на ходу, заехав в «Подиум», потому что маленькая помидорная капля очень портила настроение обоим.

Для школы мадам Лосер эти ребята поженились в рекордно короткий срок.

Вика, будучи доброй по натуре девушкой и послушной ученицей Инессы Алексеевны, попросила, чтобы Лева благородно разобрался со всеми предыдущими семьями и детьми, потому что иначе она, Вика, будет чувствовать себя виноватой в чужом несчастье. Размякший от счастья Лева открыл счета, общая сумма на них приблизилась к десяти миллионам. В ответ на этот благородный поступок жены пообещали не препятствовать встречам отца с детьми, если он этого захочет, и отказаться от претензий на прочие разделы денег, имущества и Левиного сердца. Еще Вика попросила подарить ей к рождению ребенка скромный домик на Новой Риге. Домик оформили на близкую родственницу девушки.

Надо заметить, что бывшие Левины жены были несказанно рады такому повороту событий. Пока Лева искал свою стерильную мечту, жены успели подружиться и частенько проводили время вместе, осуждая и обсуждая своего «ебнутого на всю голову» муженька. «Главное, чтобы дети не страдали», – решили они и, пока не настала инертная старость, отрывались, как могли, не забывая поднять бокалы за Левушку.

Все были счастливы и обрели душевный покой, особенно Вика, которая считала, что ей повезло больше всех из команды «Челси». Она носила ребенка уже шесть месяцев, когда Леву вызвали для дачи показаний по делу о гостиничном комплексе в Сочи. Лева не вернулся. Его партнеры с семьями и детьми улетели чартером в Женеву, а потом еще куда-то. Через три месяца Вика родила ребенка, о котором так мечтал Левушка. Деньги, которые лежали в сейфе на всякий случай, закончились слишком быстро. Первое время сбежавшие партнеры Левы помогали Вике и присылали через гонцов какие-то деньги. Через полгода, когда стало понятно, что Леву сделали козлом отпущения и конца его бедам не видно, друзья постепенно самоустранились. Счета были арестованы, жить стало не на что. Сначала Вика продала за копейки украшения, потом – машины.

Лосер сделала вид, что не узнала ее по телефону, и удивленно спросила: «Милочка, какой дом, о чем вы говорите? Наверное, ошиблись номером, – потом помолчала секунду и добавила: – За форс-мажор никто не отвечает!» – и положила трубку.

Прошло еще полгода неизвестности и неопределенности. Тоска и грусть не имели права поселиться в Викиной душе, потому что ей надо было поднимать ребенка. Бывшие жены, узнав о Викиной беде, сняли ей маленькую квартирку в Митине и пообещали отдавать старые детские вещи, если ей понадобится.

Вика устроилась на работу. Ее с удовольствием взяли лаборанткой в компанию «Лаборатория», потому что помнили случай, когда за одно посещение она сделала им недельную выручку.

Я почему-то всегда думала, что именно Вика не сумеет преодолеть планку бесчеловечности, которую поставила перед нами мадам. Оказалось, что на свете есть более значимые законы, чем законы поведения в школе «Челси».

Восхождение «мисс»

Переполненность рынка живого товара привела к тому, что сегодня жесткий кастинг проводится даже среди девочек пятнадцати – шестнадцати лет. Даже среди девственниц (такса – полторы тысячи долларов, справка от гинеколога обязательна). А уж за групповой секс гонорар ниже в разы. Обычно желания сэкономить богатеньким буратинам хватает на то, чтобы заказать у «поставщиков» королеву красоты или начинающую модель из провинции.

Честно говоря, за время обучения в пансионе «Челси» я неоднократно убеждалась в недоразвитости собственной интуиции. Оказывается, именно туповатой Ане – «мисс Волгоград» суждено было занять временное место в постели мужа Инессы. Конечно, я должна была догадаться, что Инесса никогда не поставит своему любимому Натану девушку, которая имеет хоть один шанс задержаться дольше, чем законные год-полтора. Но в данном случае даже наша умнейшая и прозорливейшая Инесса просчиталась. Случилось непредвиденное. А именно – то, чего Лосер боялась всю жизнь.

В принципе Инессе не нужно было беспокоиться о том, чтобы ее супруг не догадался, что девушка прошла курс обучения в модельном доме Лосер. Натан до сих пор считал, что его жена рулит огромным модельным агентством, и периодически выслушивал строгую отповедь по поводу того, что девушки из агентства Инессы – не продажные твари.

– Сейчас другие времена, купить за небольшие деньги хорошую блядь не составляет труда. Поищите в другом месте, мальчики. Мои девочки специализируются на другом способе зарабатывания денег, – неизменно отвечала Лосер. Это была чистая правда. Ее девочкам не нужны были мелкие одноразовые подачки.

Лосер больше не позволяла ни Натану, ни его друзьям познакомиться или увидеть хоть одну девчонку из ее агентства. Все поменялось местами, теперь мишенями в игре стали мужики, а охотницами – ее ученицы. У Инессы была отлично налажена служба информации, она порой присутствовала в качестве законной жены на юбилеях и семейных праздниках, где и находила подтверждение или опровержение полученным о кандидатах сведениям. Надо отдать должное нашей мэм, где бы она ни появлялась, она всегда привлекала к своей персоне пристальное внимание и вызывала боязливое уважение, тем более – у Натана. Он никогда не забывал представить свою супругу незнакомым ей гостям, а те сникали, как увядающие лепестки, попадая под непреодолимую силу мощной разрушительной энергии Инессы. После знакомства с нею всем становилось ясно, что Натан останется мужем Лосер навсегда. Единственное, чего они не знали, – каких усилий это ей стоило, и того, что сохранению этой номинации она посвятила всю свою жизнь, каждый день, каждую секунду.

Если честно, получая от племянницы Лосер довольно подробные сводки о жизни Инессы Алексеевны, я сама попадала под влияние адского гипнотического обаяния нашего тренера и учительницы. Я отлично понимала, что ее «припадки», как мы называли их между собой, вызваны невероятным нервным напряжением, которое не отпускало Лосер ни на секунду. Мне казалось, что она даже спала, как боец спецназа – чутко, готовая в любую минуту к моментальному подъему по первому тревожному сигналу.

Я представляла себе силу огромной жертвенной любви, на алтарь которой можно принести всю свою жизнь – и эту, и следующую. Любовь, которая не позволяет расслабиться ни на миг, отрезает все возможности расслабиться и подумать, что другая, более простая и земная тяга может стать эквивалентом всемогущества и рабской зависимости от собственных амбиций… Об этом можно было писать книги, снимать шедевры кино, ставить спектакли, но понять глубину добровольного саморазрушения можно, только оказавшись на месте героев такого романа.

Прожив много лет в сверхнапряженном ритме, Инесса Алексеевна отрезала от себя всякую возможность другой жизни. Знаете, как бывает, если деятельного человека отправляют на пенсию: у него сразу же обнаруживается какой-нибудь неизлечимый недуг, он сгорает за короткий срок, потому что спокойный ритм жизни для него – и есть смертельно опасная болезнь. Хитроумные выдумки Инессы никогда не копировали друг друга. Она была виртуозным мастером индпошива – индпошива человеческих обликов и душ для определенных клиентов. Мы были ее сырьем.

Натан был ее всем.

Будучи членом определенного общества, Натан закреплял за собой и привычки, и манеры, и развлечения, характерные для этого круга. В его окружении было модно охотиться. Ну как же, все высокопоставленные чиновники охотились: кто на кабанов, кто на лосей, кто на экзотических африканских хищников.

Натан собирался лететь в Испанию, где его с нетерпением ждали товарищи по убийственному хобби. В их компании не было принято брать с собой девок на охоту за границей. Во-первых, действо сразу приобретало формат обыкновенного загула, во-вторых, глупо было лишать себя удовольствия постичь национальный сексуальный колорит в заведениях иностранных государств. Товарищи Натана улетели на два дня раньше чартером, Натана задержали дела, он решил полететь обычным первым классом, а затем добраться на вертолете до места дислокации отряда.

Натан тщательно скрывал от друзей появившуюся у него несколько лет назад фобию. После того как один из его партнеров погиб в авиакатастрофе, Натан стал панически бояться летать. Ему слабо помогали успокаивающие таблетки, он не мог залить свой страх алкоголем, его не отвлекали фильмы и еда. В голове зудели только мысли о том, как работает двигатель. Натан весь превращался в слух, каждое изменение в ровном гуле моторов вызывало приступ противной тошноты и пустоты в груди, легкая турбулентность могла довести взрослого мужчину до сердечного приступа, а неуверенность стюардессы, которая не могла ответить на элементарные вопросы, становилась причиной скандала. Он негодовал на самого себя, но был бессилен что-либо изменить. Собственно, поэтому он предпочитал летать рейсовыми самолетами, ему казалось, это – более надежно.

Натану досталось место у окна – 2А. Он сидел, массируя суставы пальцев на руках, внешне совершенно спокойный. Только легкая испарина свидетельствовала о его переживаниях. Справа от Натана расположилась белокурая красавица, она сидела в том же ряду у противоположного окна. У девушки на коленях лежал МрЗ плеер с наушниками. Девушка принадлежала к любимому типу Натана, поэтому он с сожалением подумал, что при других обстоятельствах обязательно познакомился бы с ней. Сейчас ему было не до знакомств, хотя на сегодняшний день он был свободен. Его предыдущая сожительница, такая же белокурая красотка, влюбилась в какого-то охранника, в результате пришлось расстаться с ними обоими. Перерыв в отношениях с девушками не напрягал Натана. Ему почему-то всегда везло на баб, они появлялись в его жизни вовремя, выглядели именно так, как он хотел, и вели себя именно так, как ему нравилось. Даже хорошо, что перед открытием охотничьего сезона ему удалось передохнуть от баб.

Впрочем, открытия сезона охоты с нетерпением ждал не только Натан.

Краем глаза он наблюдал за девушкой. Та спокойно сидела в кресле, тщательно пристегнула ремень, позвонила маме:

– Да, мамуль, не волнуйся, я уже в самолете… Нет, не боюсь, все хорошо… Сейчас выпью… Хорошо. Хорошо. Прилечу, сразу наберу. Давай, целую.

После разговора девушка раскрыла сумочку и начала судорожно рыться в косметичке, в кармашках, затем вывалила все содержимое на соседнее кресло и по одной вещичке аккуратно начала складывать все назад. Натану стало интересно. Он наблюдал за соседкой.

Та, собрав вещи, тихо чертыхнулась и запихнула сумку под сиденье.

– Девушка, – окликнула она проходящую мимо стюардессу, – скажите, у вас есть успокоительные?

– Валидол и валерьянка, – ответила стю. – Принести вам?

– Нет, спасибо, на меня это не действует.

Стюардесса мило улыбнулась и сочувственно произнесла:

– Зовите, если что. Может, немного коньячку?

– От этого только хуже. Спасибо. – Девушка вцепилась ладонями в подлокотники кресла и, откинув голову назад, прикрыла глаза.

Натан, уже не скрывая интереса, наблюдал за соседкой. Да, она была, несомненно, очень хороша. Милый звонок маме с попыткой успокоить ее говорил о приличном воспитании и доброте. Побелевшие костяшки пальцев, вцепившихся в подлокотник, и частое дыхание выдавали неподдельное волнение перед взлетом. Наблюдения за девушкой немного отвлекли Натана от собственных переживаний. Она, не открывая глаз, взяла наушники и, надев их, полностью погрузилась в какой-то свой мир. Постепенно ее лицо теряло напряженное выражение. Натан, напротив, забеспокоился, потому что самолет тронулся с места. Теперь он сам вцепился в подлокотники, ладони покрылись липким потом, лицо побледнело, и ему стало не до девушки.

Чудо

Согласно одному из недавних социологических опросов, каждая пятая российская женщина видит только один способ «достойно устроить свою жизнь» – с помощью брака с состоятельным мужчиной. Одни об этом только мечтают, а другие костьми ложатся (в прямом смысле слова), чтобы свою мечту осуществить.

Вечерняя Москва. 26.01.2006

Натан так и сидел, погруженный в свои переживания, и прислушивался к каждому звуку, который издавали напряженные взлетом огромные двигатели лайнера. Несмотря на то что уже раздался сигнал, разрешающий расстегнуть ремни, Натан предпочел следовать рекомендациям и оставаться пристегнутым в течение всего полета. С кончиков его пальцев прямо на пол капали бусинки пота. Натан молился.

Вдруг до его предплечья кто-то легонько дотронулся. Он раздраженно приоткрыл глаза. В проходе стояла та самая девушка, его соседка по ряду.

– Извините, но я хотела вам предложить послушать кое-что.

Натан попытался взять себя в руки.

– Я не хочу ничего слушать, занимайтесь своими делами. – Он знал, что высказался грубовато, но ему было не только страшно, ему было еще и неловко оттого, что его страх так очевиден.

– Не спешите отказываться, я – такая же, как вы. Я страшно боюсь летать, но мне этот способ очень помогает. – Девушка протянула ему салфетки.

– Что, мне нужно их пожевать? – пошутил Натан. Однако салфетки взял и тщательно вытер руки, лоб и верхнюю губу.

– Садись, – приказал он, – рассказывай.

– Я только что прошла курс у психолога, потому что до смерти боялась летать. Вы знаете, мне очень помогло. И это так просто, до смешного, – доброжелательно и откровенно сообщила девушка.

– Хорошо, давай посмеемся, – с готовностью ответил Натан. Ему была приятна простота и прямота симпатичной попутчицы.

– Я смотрю, вы тоже напряженно слушаете, как работает двигатель самолета. У меня страх бывает только при взлете и посадке. Он необъясним, я сама не знаю, откуда он взялся. Я тоже все время вслушиваюсь… Доктор мне сказал, что я воспринимаю все на слух. Похоже, вы тоже. И самый простой способ отвлечься – это закрыться наушниками от внешних раздражителей. Каждому – свое. Кто-то слушает музыку, кто-то иностранные языки, я слушаю книги. Сейчас у меня идет аудиоспектакль по Бабелю. Хотите? – Она робко протянула Натану наушники.

Натан удивился, он любил Бабеля и даже когда-то прочитал его биографию.

– Ну, давай попробуем. – Натан почувствовал легкую неуверенность. Сейчас ему не хотелось разыгрывать из себя смельчака, который не боится ничего на свете. Он надел наушники. Девушка включила плеер.

Некоторое время Натан привыкал, потом полностью сосредоточился на рассказе, иногда довольно громко хохотал и посматривал на спасительницу, как будто она была его сообщницей. Действительно, когда он слушал, ему совсем не было страшно. У девушки тоже был весьма довольный вид.

Натан снял один наушник и спросил:

– А ты сама точно не боишься? Может, дать тебе одно ухо?

– Нет, не нужно. Только когда будет посадка, хорошо?

– ОК. Только не уходи, сиди со мной. Мне так спокойней. Кстати, меня зовут Натан.

– Меня – Аня.

– Вот и отлично.

Красавица Лосер разыграла беспроигрышную партию. Она знала хватку супруга и была уверена, что Натан ни за что не отпустит Аню. По крайней мере, пока на его пути не появится равноценная замена, а до этого было еще ой как далеко.

В аэропорту Натана встречали три человека, они подхватили чемодан, но Натан не готов был прощаться со своей соседкой.

– Послушай, Ань, я лечу сейчас в охотхозяйство. Хочешь со мной?

– Нет, у меня же оплачена гостиница, экскурсии и вообще, как я могу?

– Да ты не бойся, я не трону тебя и пальцем. Ты даже не представляешь себе, какое удовольствие ты получишь. Там такая красота. Знаешь, как охотятся на красных куропаток? Это – целый ритуал. Когда ты еще такое увидишь?

Аня явно задумалась. Тем более что Натан обещал не притрагиваться к ней. А это не входило в ее планы. Он как раз должен был пообещать ей совсем другое. Натан был скоростным объектом разработки. По крайней мере, Инесса Алексеевна сказала, чтобы Аня долго не ломалась. Инесса только забыла предупредить Аню, что «будущий муж» давно женат и разводиться не собирается.

– Нет, не могу. Что я скажу маме?

– Ничего. – Натан улыбнулся. Он был вполне симпатичный мужик, в молодости, наверное, вообще красавец. – Скажешь, что экскурсия в национальный парк была запланирована. Тем более что я на вертолетах тоже не очень люблю летать.

Аня еще немного подумала:

– Ну хорошо. Только обещайте, что научите меня стрелять.

– Без проблем.

Сопровождающие подхватили небольшую дорожную сумку Ани, и попутчики отправились на аэродром.

Охота

Причина первая: возвращение уверенности в себе.

Самый распространенный вариант разновозрастного брака – когда муж годится жене в отцы, а то и в деды. Причина этому очевидная. Когда с возрастом начинает угасать сексуальный интерес, женщина и мужчина воспринимают это по-разному.

Женщина, если так можно выразиться, натренирована: в ее жизни уже были периоды, когда она надолго выпадала из привычного ритма сексуальных отношений – беременность, роды. А вот для мужчины половое влечение – неотъемлемая часть жизни. Как только оно начинает угасать, начинается паника, и в этот момент первая попавшаяся женщина может стать объектом сильнейшего обожания.

Начало октября подарило охотникам сухую, теплую и солнечную погоду. Поместье, где расположились товарищи Натана, покоряло своими пейзажами. Огромная территория, покрытая холмами и горными массивами, занимала почти десять тысяч гектаров. Для проживания была приспособлена специальная гостиница с номерами на двоих. Ане выделили отдельный номер.

Сказать, что товарищи Натана удивились, увидев его с девушкой, – ничего не сказать.

– Это Аня. Прошу любить и жаловать. – Заявление было равносильно приказу. Недоумевающее молчание сменили фальшивые доброжелательные улыбки.

Нарушение традиций приравнивалось к форс-мажору, поэтому все немного напряглись.

Вечером собрались в баре. Из огромных окон открывался великолепный вид на горное озеро. Величественное зрелище лишало способности злиться, негодовать и сомневаться в собственной незначительности. Хотелось думать о прекрасном, видеть в людях добро и верить в будущее. Такому настроению способствовали и холеные слуги в белых перчатках, предупреждавшие каждое движение гостей. Они словно пришли из тех давних времен, когда охота на красных куропаток была доступной затеей только для членов королевской семьи и высокопоставленной знати.

Впрочем, традиции королевской охоты сохранились по сегодняшний день. В этом Аня убедилась утром. К ней приставили специального человека, который обучил ее прицеливаться, перезаряжал ружье и сопровождал до места. Второй специальный человек считал, сколько маленьких птичек после меткого выстрела камнем упадут в траву. Впрочем, к каждому охотнику был приставлен свой денщик и счетчик. Просто Аня не знала об этом.

Ее помощник давал команду «пли», и Аня, охваченная детским азартом, старалась изо всех сил. Бедные куропатки, не подозревая, что лучшим выходом для них было бы спокойно отсиживаться в траве, испуганно взлетали в воздух и становились мишенями для сорока ружей, направленных в небо. Сердца их трепетали с большей частотой, чем крылья. Может быть, не нужно было стрелять, потому что птицы и так были на грани смерти от разрыва сердца. Но охотников не особенно волновали переживания жертв – какое им дело до того, что у красных куропаток в гнездах остались птенцы, не умеющие самостоятельно добывать пропитание… Хищный азарт, алчный блеск глаз, нервное нажатие на спуск – и цель настигнута. Вот она, сложившая крылья теплая маленькая трепещущая жизнь уже падает вниз, превращаясь в закостеневшую холодную смерть.

Для новичка Аня совершила прорыв: тридцать мертвых куропаток могли бы кормить ее несколько месяцев. Ирония судьбы состояла в том, что она не хотела питаться куропатками и по этой причине оказалась бездушным убийцей. Когда она смотрела на добычу, ей было искренне жаль маленьких птичек. Жалость уступила место недоумению, когда Аня узнала, что ее место среди кровожадных охотников стоит около двадцати тысяч. «Вот это дурость, – думала она, – почему бы просто не отдать мне эти деньги. Блин, я столько могла бы сделать полезного!»

Слава богу, что Аня не произнесла этого вслух, – Лосер отлично вымуштровала своих учениц.

Натан между тем вел себя на удивление покойно. Он не проявлял инициативы и не пытался затащить девушку в постель. Однако во время застолья ясно давал понять, что Аня – его женщина. Ей ничего не оставалось, кроме покорного ожидания. Инесса дала ей наставление не опережать события, плыть по течению и слушаться Натана во всем.

Охота закончилась через четыре дня. Натан вел себя так, будто они с Аней были знакомы всю жизнь, он без лишних вопросов поехал с ней в Мадрид на две ночи. Там в огромном номере «Ритц-Карлтона» Аня сама подошла к нему вечером и сказала: «Я хочу спать с тобой».

Простота этого заявления была умилительной и непорочной. Натан взял девушку за руку и потянул к себе:

– Ты хочешь секса или просто спать?

– Я хочу быть с тобой. – Аня опустила голову на плечо мужчины.

– Ложись, у тебя руки холодные. Давай я укрою тебя. – Он отечески подоткнул одеяло и, закутанный в простыню, обнял сверток с Аней, так и проспав до утра.

Первые лучи солнца разбудили желание. Радостное и светлое чувство охватило обоих. Правда, каждый праздновал свою победу. Натан радовался, что у него как минимум на полгода появилась подруга по кровати, а Аня мысленно стояла в бутике «Эммануэль Унгаро» и выбирала вечернее платье из последней коллекции.

Когда они прилетели в Москву, Натан без сомнений предложил Ане перебираться к нему. Аня позвонила Инессе. Та равнодушно сказала, что ей повезло и медлить не стоит. Муж Инессы с момента появления Ани считался пристроенным и подконтрольным. Девушка звонила почти каждый день, рассказывала, куда они собираются вечером, какой фильм смотрели на БУБ, какие подарки покупает Натан «мисс Волгоград». Инесса внимательно выслушивала отчеты и удивлялась, почему Натан стал проводить дома так много времени. «Стареет, наверное. Ничего, скоро телки вообще перестанут его интересовать, может быть, тогда у нас начнется нормальная жизнь».

Нормальная жизнь

Если припереть к стенке пожилого молодожена и спросить: «О чем ты думаешь? Что ты будешь делать со своей молодой женой через десять лет, когда превратишься в немощного старца?» – он ответит: «Я за год жизни с ней готов отдать все, что у меня осталось». Это определенного рода философия: наслаждаться каждой секундой счастья и не мучиться лишними сомнениями. И жена, если она женщина умная и любящая, обязательно оценит ее по достоинству.

Натан жил с Аней уже пять месяцев, и ему было с ней хорошо. Девушка не заводила дурацких разговоров о подарках, деньгах, детях, нарядах и украшениях. Она листала журналы и всегда оказывалась рядом, стоило только открыть рот, чтобы позвать ее. Аня вселяла в Натана чувство удивительного спокойствия и оптимизма. Ее истины были просты и приземленны. Она считала, что Натан работает слишком много, вполне искренне уговаривала его поберечь себя, обещала всегда оставаться такой же милой и желанной, никогда его не бросать, родить ребенка, если Богу будет угодно, и не смотреть на других мужиков. В принципе пакет услуг был усредненным. Удивительное дело, Аня действительно чувствовала, что ей не нужно так много, как она думала. Сначала Натан был ей просто приятен, потом она начала скучать по нему, если тот задерживался или улетал куда-то, мало того, стремление ходить по магазинам и скупать дорогие шмотки с каждым днем убывало. Аня мысленно благодарила Лосер за удачно подобранного будущего мужа. В порыве благодарности она позвонила Инессе и сказала:

– Вы себе не представляете, как он меня любит.

– Молодец, девочка, работай, – последовал ответ.

– Вы не понимаете, Инесса Алексеевна, для меня это – не работа. Я тоже его очень люблю. Мало того, он говорит, что скоро разведется с женой…

– Тем более молодец. – Лосер почему-то хохотнула и повесила трубку.

Через пару дней Инессе позвонил Натан:

– Мне нужно поговорить с тобой, дорогая.

– Я слушаю, говори. – Инесса почуяла неладное.

Натан, услышав металлические нотки в голосе супруги, сдрейфил:

– Встретимся, когда я прилечу с островов. Дело серьезное, только не думай, у тебя все будет в порядке.

– Что ты имеешь в виду? – Инесса почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

– Приеду – поговорим. До встречи!

В этот вечер Натан пригласил Аню на Мальдивы:

– Только ты и я. Никого не хочу видеть. Хочу отдохнуть от телевизора, бизнеса, пьянок и друзей.

– С удовольствием составлю тебе компанию, – ответила Аня.

– Дурочка, ты мне не компания, я уже дышать без тебя не могу. – Натан взъерошил Анины волосы. В ответ девушка крепко обняла Натана и чмокнула в лоб.

На следующий день Натан принес Ане подарок – браслет и кольцо с бриллиантами. Они долго сидели в гостиной, слушали джаз и смотрели интерьерные журналы. Он намекнул, что повод для подарка есть, но об этом они поговорят позже. В душе Натан был уверен в принятом решении, он собрался развестись с Инессой.

В пятницу парочка, вооружившись аудиокнигами, музыкой и плеерами, взошла на борт небольшого «Челленджера» во аэропорту Внуково-3. С Аней Натану было не страшно летать. А девушка и вовсе избавилась от фобии, которой по-настоящему никогда не было. Пара разместилась в бунгало, расположенном на сваях, вбитых прямо в море. В полу гостиной было сделано прозрачное смотровое окошко. Лежа на животе, Аня наблюдала за размеренной жизнью морских обитателей и рассказывала Натану о своих наблюдениях.

На второй день случилось страшное. Натан несколько раз жаловался на приступы сердцебиения, ему было то жарко, то холодно. Потом он схватился за голову и упал как подкошенный без движения. Аня перепугалась, она не владела навыками медицинской помощи, что было упущением Инессы. Аня принесла отжатое полотенце, положила на лоб Натану и стала трясти его за плечо:

– Милый, Натанчик, что с тобой? Не пугай меня!

Натан открыл замутненные глаза и хотел что-то сказать, но у него ничего не вышло. Аня в панике позвонила Инессе:

– Инесса Алексеевна, беда, беда!

– Не кричи. – Инесса была спокойна и холодна. – Что случилось? – На самом деле Лосер страшно испугалась. Она поняла, что с Натаном что-то не то.

– Он упал и не может говорить, у него не двигается рука, он не может встать! Я не знаю, что делать! Я не знаю! Боже мой, помогите мне.

– Какая рука?

– Что? – Аня была озадачена вопросом.

– Правая или левая?

– Правая… кажется, – неуверенно сказала Аня.

– Вызови доктора через ресепшн. Я постараюсь прилететь при первой возможности.

Инесса прилетела к вечеру следующего дня. Натан уже лежал в местной клинике с диагнозом инсульт. Правая половина тела была парализована, речь не вернулась. Инесса сказала Ане:

– Собирай вещи, отправляйся домой.

– Но я…

Инесса посмотрела на нее так, что Аня сама чуть не упала с сердечным приступом. Она улетела в тот же день. Инесса вызвала самолет мед-авиации и доставила Натана в Лозанну. Положение дел было никудышным. Доктора в один голос говорили, что ничего не ясно. Нужно ждать. Может быть, вернется в норму, а может, и нет. Для Инессы начались дни тягостных больничных дежурств. Первый шок прошел. Она часами смотрела на своего ненаглядного Натана и, к своему ужасу, не желала ему выздоровления.

Потому что она поняла, что теперь он полностью принадлежит ей. Вот таким Натаном она может владеть и распоряжаться по своему усмотрению. Ирония судьбы состояла в том, что такой Натан не был нужен никому, кроме нее. Ни друзьям, ни партнерам, ни телкам, ни родственникам. Два месяца ждали положительной динамики, но надежды не оправдались. Натан вернулся в Москву на инвалидной коляске в сопровождении жены Инессы Алексеевны Лосер.

Happy end

Когда-то никому не известная Марта Скавронская попала в палатку русского капрала. Она недолго задержалась там. Очень быстро девушка стала любовницей Меншикова, одного из первых мужчин Российского государства. Но восхождение Марты по «служебной лестнице», ведущей ее на самую верхнюю ступеньку, на этом не закончилось. Как всем известно, Марта стала Екатериной I, любимой ЖЕНОЙ Петра I и русской императрицей.

С тех пор в нашей стране появилось еще максимум три персоны такого уровня. Статистика из области «чудеса иногда случаются».

Как выйти замуж за миллионера: советы циника

Они поселились в загородном доме. Великий Натан превратился в немощного инвалида. Дьявольская деятельность Инессы привела ее к исполнению единственного желания: муж теперь целиком и безоговорочно принадлежал ей. Инесса как-то сразу состарилась, сникла, нервные припадки доставали ее все чаще, она больше не интересовалась ни своим, ни Натановым бизнесом. Она не пускала в дом приятелей. У них бывали только медперсонал и домработница с сиделкой. Супруги практически не поддерживали связь с внешним миром. Лосер часто сидела в кресле-качалке возле Натана и читала ему вслух. У Натана из глаз лились беспомощные слезы.

Только один раз Инесса пригласила в гости свою племянницу Ирину, с которой мы вместе учились на курсах «Челси». Мы иногда созванивались с ней и встречались в «Шоколаднице» на Никитской.

На нашей встрече Ирина рассказала о событиях в жизни Инессы.

– И что теперь? – спросила я.

– Не знаю. Думаю, – последовал ответ.

– О чем ты думаешь?

– Думаю, что, скорее всего, продолжу ее дело.

– Какое дело?

– Дело «Челси», – ответила Ирина.

Это была наша последняя встреча. Я была уверена, что никогда ее больше не увижу. Поэтому я тоже откровенно рассказала ей о себе.

О себе

Я даже удивилась, что в полтора часа можно уложить почти десять лет жизни. Ирина слушала меня не перебивая. Мы давно понимали друг друга с полуслова. Я сама удивилась тому, как спокойно и непрерывно мой незатейливый рассказ превратился в историю жизни. Вернее, в историю разрушения жизни. Хотя я испытывала привычный ступор, когда говорила или думала об этом, особенно о нем. Я ощущала физически, как мои волосы превращаются в растрепанные редкие космы, глаза перестают видеть, голос становится глухим и невыразительным, спина горбится, а внутренние органы постепенно превращаются в труху.

Самый главный вывод, который я сделала после курсов мамы Лосер, заключался буквально в двух словах и звучал примерно так: «Эх, ты…» Относилось это горькое восклицание к моему папе. Этот уникальный мужчина в моей жизни был мечтой и реальностью, другом и братом, богом и дьяволом. Он был красив настолько, насколько может быть красив тот, кого ты любишь всем сердцем. Темные курчавые волосы до плеч он зачесывал назад, это придавало ему вид мачо. Он шутил: «Я же не могу позорить такую красивую девочку, я должен быть модным». Высокий лоб, прошитый неглубокими морщинками, смешливые синие-синие глаза, нос с маленькой горбинкой и мужественный квадратный подбородок, контрастирующий с мягкими пухлыми губами. Словом, красив, просто красив. Фигура у него тоже была отличная, потому что он всегда следил за весом. Он мог позволить себе чуть-чуть расслабиться во время отдыха на море, но это стоило ему усиленных тренировок и двухнедельной диеты. У папы была обалденная сила воли. Словом, он был лучшим. Лучшим мужчиной из всех, каких я когда-либо видела. А если бы вы знали, как при одном его появлении зажигались глаза у присутствующих женщин – от подростка до бабушки… Единственной дамой, с которой я более или менее была согласна его делить, и то только на ночь, была мама. В глубине души я все равно знала, что меня он любит больше, чем маму, а я его – больше всех на свете. Я всерьез думала, что наша любовь взаимна и на всю жизнь. Оказалось, что такое сильное чувство тоже имеет срок годности. Мне было пятнадцать лет, когда я впервые поняла, что это так.

История, написанная мною о себе при первом знакомстве с леди Лосер, действительно существовала, только это была не моя история, а история моей лучшей подруги Юльки, Юльки Кащенко. Мы были с ней как родные, мы даже хотели, чтобы нас считали сестрами. Она была старше меня почти на четыре года, но, несмотря на это, Юлька безоговорочно доверяла мне все свои тайны, впрочем, как и я – ей. Мы проводили вдвоем каждую свободную минуту и шушукались, как малые дети. Теперь вы понимаете, почему мне не составило никакого труда рассказать историю ее жизни. Я знала каждый ее шаг, образ мыслей, каждую веснушку на ее малюсеньком носу, и я очень, очень сильно любила ее.

Наша семья, интеллигентная и обеспеченная, не привила детям манеры презирать тех, кто менее богат или не того происхождения – словом, мне не запрещали дружить с детьми другого сословия и даже наоборот, мама искренне приветствовала мою закадычную дружбу с Юлькой Кащенко, хотя у той не было, как говорится, ни кола ни двора.

С первых дней жизни Юлька росла без отца, мать ее была алкоголичкой, о чем знал весь город, единственное, что мамаше удалось сделать для дочери, – запихнуть ее в цирковое училище… Казалось бы – держись от таких подальше, деточка, однако нет. Добрые сердца моих родителей поощряли и благословляли помощь и дружбу с детьми иного социального слоя, чем я.

Когда мы познакомились с Юлькой, мне было только семь лет. Ей скоро должно было исполниться одиннадцать. Она была очень взрослой, знала о жизни многое, если не все, и, наверное, привлекала меня своей жизненной противоречивостью. Я просто боготворила Юльку, она была моим кумиром, тем более что мы нашли ее в цирке. Девочка на арене так потрясла мое воображение, что я со слезами на глазах умоляла папу пригласить ее в гости – папа мог все. Я заметила несколько латок у циркачки на костюме. Мама объяснила, что цирковые артисты не так богаты, чтобы покупать часто новые костюмы, им приходится следить за своей одеждой, штопать и зашивать… Папа пошел куда-то за арену, и через полчаса та самая девочка уже держала меня за руку на заднем сиденье нашего джипа. Все-таки папа был настоящим волшебником!

С тех пор Юлька стала бывать у нас почти каждый день, я привыкла к ней и очень скучала, когда она не приходила. Если, не дай бог, родителям пришло бы в голову лишить меня ее общества, думаю, для меня это закончилось бы диким стрессом. Больше Юльки я любила только своего отца – веселого, добрейшего, отличного от всех человека. Мы чувствовали себя как за каменной стеной и не забывали благодарить судьбу за то, что он у нас такой. Маму, конечно, я тоже любила, но в глубине души ставила ее на третье место. Все-таки она иногда бывала строга, делала замечания, а порой орала во весь голос – всегда на меня, а на младшего брата Андрюшку – никогда. Папа – другое дело. Он был весь мой. Все говорили, что мы очень похожи. Я лично находила его самым красивым мужчиной в мире и, конечно, собиралась за него замуж, когда вырасту. Он, впрочем, был солидарен со мной и частенько говорил: «Ты у меня самая красивая девочка в мире. Пойдешь за меня замуж, когда вырастешь?» Мама смеялась в такие моменты. Нам было хорошо, вы понимаете, нам реально было хорошо вместе. Мама любила возиться с Андрюшкой, а я была любимая и единственная папина дочка – кровиночка, крошка, роднушка, любимка – так он меня называл, когда мы с ним ходили или гулять, или в гости, или просто смотрели телевизор. Я не любила откровенничать с мамой на эту тему, потому что боялась, что она будет переживать. Я была маленькой и оттого – немного глупой. Папиной любви хватало на всех – мама не собиралась ревновать меня к родному отцу, а тем более его – ко мне. Она тоже была счастлива и поэтому не обращала внимания на пустяки. У мамы было огромное доброе сердце, она с распростертыми объятиями принимала всех моих знакомых, тем более Юльку. Мама отлично понимала ее положение и всеми силами старалась хоть немного поделиться с ней материнским теплом. Юлька не возражала, только иной раз с грустью говорила:

– Почему так бывает – одним все, а другим – ничего? За что же меня так Бог не любит?

Мама смеялась в ответ на ее причитания:

– Подожди еще, «любит – не любит»! Найдется такой, который полюбит тебя так, что сразу за всех отдаст тебе любовь. – Мама обнимала Юльку и нежно гладила ее по пушистой голове.

Папа тоже подключался к сеансу психотерапии:

– Найдется, даже не сомневайся, девочка.

У него был красивый раскатистый голос, он помимо прочего еще и отлично пел. Иной раз мы дружно запевали в гостиной, включив караоке. Еще иногда Юлька показывала нам чудеса акробатики. Когда она выполняла свои трюки, казалось, что у нее вообще нет костей, позвоночника, что она прямо гуттаперчевая. Мы восхищались ею, она прочно вошла в состав нашей семьи на правах дальней или ближней, но уж точно неотделимой родственницы. Во всех семейных мероприятиях одно место было зарезервировано под Юльку – будь то театр, бассейн, поход в гости или даже поездка на море. Так продолжалось почти семь лет.

Мы с мамой, папой и Андрюшкой готовились к переезду в Москву. У папы было новое назначение. Самым грустным моментом для меня было расставание с Юлечкой, моей родненькой, любименькой старшенькой сестричкой, с моим кумиром. Я понимала, что рано или поздно нам придется жить самостоятельной жизнью, но не хотела даже думать об этом. Лишь один раз за все это время мы с Юлей виделись друг с другом. Она исчезла из нашего поля зрения надолго, почти на целый год, но по очень уважительной причине. Мы знали, что от циркового училища ее отправили на какие-то важные курсы. Мы гордились, снова гордились ею. Больше из училища на повышение квалификации не попал никто. Юльке тогда было уже восемнадцать, а мне почти исполнилось пятнадцать. Боже мой, как я была рада, когда она вернулась! Нет, не я… Как мы все были рады ее видеть! Взрослая, красивая, уверенная в себе, стройная – мы восхищались ею.

Подготовка к переезду и сбор документов больно ранили, напоминая о скором расставании с привычным миром маленького городка. Я была рада каждой задержке, которая давала мне возможность побыть с Юлечкой.

В конце концов мы с мамой поехали в Москву готовить квартиру к нашему приезду. У нас был еще дом, очень уютный, не так далеко от города, в нем жили папины родители.

В глубине души я всегда хотела жить в Москве, где и родилась. Все забытые мной ощущения вернулись в один миг, стоило только выйти из машины на нашей Большой Ордынке. Большой город притягивал точно гигантский магнит. На какое-то время я забыла о папе, о Юльке, об Андрюшке. Я чувствовала себя москвичкой, хотя не была в столице много лет. Я старалась подчеркнуто протяжно акать, как делают москвичи, запомнила наизусть все станции метрополитена на нашей ветке, стала быстро и решительно передвигаться с отсутствующим выражением лица… Думаю, мои попытки быстрее стать москвичкой выглядели забавно. Мне же казалось, что я вернусь в последний раз к прошлой жизни совершенно другой, столичной штучкой, и все подумают: «Отчего же, интересно, эта особа так задержалась в нашем захолустье? Совершенно очевидно, что она – из другого мира!»

Возбужденные скорым переездом, мы вернулись в наш почти родной Омск в приподнятом настроении.

Конечно, дома нас ждали. Ждали с нетерпением все – папа, Андрюшка и Юлька. Я бросилась целоваться и обниматься с ними, но Юлька почему-то была холодна как лед и бросала многозначительные взгляды на папу. Папа тоже выглядел как-то неестественно. Я решила, что мои любимые подготовили для нас сюрприз, но не знают, как преподнести его… А мама, почувствовав напряженность в церемонии радостного приветствия, откровенно спросила:

– Что случилось? Что-то случилось?

– Да, случилось. Думаю, нам нужно поговорить наедине, – сказал папа. Мой папа.

Они вышли в комнату и закрыли дверь. Юлька сидела со скучающим выражением лица и ничего не объясняла мне. Целоваться она со мной не хотела. Когда я попыталась обнять свою любимую сестричку, она холодно оттолкнула меня словами:

– Подожди, нацелуемся еще.

Я демонстративно стала обниматься с Андрюшкой, он был маленький, хорошенький и очень ласковый пацаненок. К тому же мой родной кровный брат.

Мама вернулась из запертой комнаты бледной, но спокойной. Она глуховатым голосом произнесла:

– Я считаю, что папа сам должен поговорить с тобой обо всем, Аленушка. Слава богу, все определилось, мы завтра же переезжаем. – На Юльку она даже не смотрела. Вернее, когда она смотрела в ее сторону, казалось, что на Юлькином месте стоит прозрачное стекло. В последний раз я видела, что мама так смотрит, когда мы хоронили бабушку. Такой взгляд был нужен моей маме, чтобы не расплакаться от горя.

Папа выглядел необычно: его привычная уверенность куда-то улетучилась, и, опустив голову, он тихо сказал совершенно чужим голосом:

– Да, Аленка, так бывает в жизни… Мы с Юлей… В общем, мы с Юлей любим друг друга… Поэтому теперь нам всем придется построить новую жизнь, новые отношения, но ничто не помешает нам оставаться друзьями и любить друг друга, как раньше.

Я уже не слушала его. Вернее, я не могла слышать, видеть, я не могла дышать, я не могла больше жить. Как это – «строить отношения» – они у нас построены! Давным-давно, навеки, окончательно и бесповоротно! Меня они устраивают!.. Почему я должна что-то менять в своей жизни, почему? Как Юлька могла сделать это? Как долго у них это длится, разве ничего нельзя сделать?! Разве она не заслуживает смерти?! Почему она еще сидит здесь и нагло смотрит на меня, на Андрюшку, на маму… Боже мой, какое чувство гадливости, несправедливости и ненависти вдруг охватило меня! Я бросилась на эту наглую предательскую суку с кулаками. Она спряталась за папу. Моего папу! Меня душили слезы, грудь разрывалась от ярости и бессилия, я кричала:

– Я не хочу-у-у-у!.. Сделайте все, как было! Я не хочу! Это все неправда! Мама, почему ты стоишь?

– Успокойся, детка, успокойся. – Мама прижала меня к себе.

Я дрожала, как будто внутри меня установили генератор для льда. Хотя за окном был радостный теплый август.

Вот так это случилось. Со следующего дня началась моя новая московская жизнь.

Нужно ли говорить, что мое подростковое сознание было отравлено несправедливостью и предательством, мысли о котором посещали мою голову каждую свободную секунду?

Прошло несколько лет, я привыкла жить без папы. Я не звонила ему, я вообще хотела вычеркнуть их из жизни. Если честно, мой юношеский максимализм внушил мне стойкую кровожадную идею фикс: я хотела, чтобы они умерли. Иногда я в мечтах подвергала их пыткам, ссорила на всю жизнь, убивала… Я чувствовала себя так, словно умерла сама. Ну как, как он может жить без нас?

Нет, он не обижал нас. По-моему, так сейчас называется ситуация, когда брошенных бывших удовлетворяют тем количеством денег, которым хотят себя извинить. Меня навязчиво терзал один-единственный вопрос: «Как она могла? Моя бывшая Юлька, Юлечка, Юленок…» Постоянно думая об одном и том же, я постепенно начинала трезветь, приземляться и понимать, почему Юля так часто причитала, что одним – все, другим – ничего.

Получая отрывочные сведения из разных источников, занимаясь психологией и журналистикой, через некоторое время я сложила в голове довольно правдоподобную картинку. Я представляла нашу с ней встречу и почти физически слышала, как она ехидно спрашивает меня:

– Ну что, как вам живется без вашего папочки? Правда, это ведь не так трудно, как ты думала? Вон я – всю жизнь без отца. А теперь у меня три в одном: и папа, и муж, и брат. А у тебя зато было сладкое детство!

Я довела себя до того, что наша гипотетическая встреча стала мне сниться – много раз подряд, с мерзкими подробностями и с одним и тем же ощущением безысходности. Как будто ты потерял дыхание и не можешь больше вздохнуть, хотя все вокруг уверяют, что это легко, нужно просто сделать то-то и то-то, а ты знаешь все и без советчиков, но просто не можешь, и поэтому умираешь мучительной безвоздушной смертью. Так продолжалось, пока мама не поговорила со мной. Один-единственный раз.

Она сказала:

– Не переживай, нам нужно время. Только со временем станет легче. Так бывает. Мы слишком близко подпустили к себе эту тварь. Наверное, это была моя ошибка… Знаешь, на какие курсы она ездила тогда?

– На какие? – У меня сперло дыхание.

Мама вздохнула:

– Говорят, есть специальные занятия у какой-то Лосер, где таких, как Юля, учат делать то, что, собственно, она и сделала.

– Ты хочешь сказать, что это не любовь? – Я была молодой и наивной девушкой. В самом укромном уголке своей души я оставляла ему место для прощения.

– Детка, наивная моя детка. Конечно, у нашего отца закружилась голова, он думает, что встретил свое счастье. А Юля работала над этим почти два года. Да нет, скорее, она работала над ним всю жизнь. Так ему и надо. Две жизни прожить невозможно. Не знаю, нужен ли он нам будет, когда опомнится? Не знаю…

Больше я не разговаривала с мамой о них.

Все, о чем я написала выше, было сделано мной сознательно. Пока я «училась» в школе «Челси», у папы и Юли родился ребенок. Девочка. Они почему-то назвали ее Аленкой. Впрочем, после курсов Лосер мне стало понятно почему. Наверное, он все-таки испытывал некоторое неудобство из-за того, что мне пришлось пережить. Зато мне теперь совершенно безразлично, кто прав, кто виноват и как бы все могло сложиться по-другому… У меня испарилось желание анализировать. Главное – я получила ответы на все свои вопросы, мне теперь казалось, что я, точно старуха Изергиль, мудра, спокойна и знаю жизнь.

От того, что я подарю ему этот дневник, я точно знаю, ничего в нашей жизни не изменится. У него уже есть другая Аленка, он стал потихоньку нас забывать, моя мама, наверное, скоро выйдет замуж… За ней ухаживает сотня мужчин. Правда, ей будет трудно сделать выбор после папы.

Эпилог

Я глубоко вздохнула и в четвертый раз набрала номер его телефона. После второго гудка в трубке прозвучало знакомое, до боли протяжное «алло». Я учила как заклинание то, что собиралась сказать ему сейчас. Очень тихо, сама удивляясь низкому тембру своего голоса, я произнесла:

– Здравствуй, пап… Нет, не денег. У нас все в порядке, спасибо. Мне очень нужно тебя увидеть. Хочу поздравить с рождением дочери и передать кое-что очень важное… Хорошо, договорились.

Похоже, он был рад меня слышать. Я впервые за полтора года позвонила ему сама.

Мы встретились в маленьком уютном кафе на Старой площади. Я смотрела на него глазами искушенной взрослой женщины, оставаясь при этом его ребенком. В моей душе не дрогнула ни одна струна, хотя я честно пыталась докопаться до своей безмерной дочерней любви. Тщетно. Зато я знала, что в течение пяти минут могу сделать с ним все, что захочу: вернуть к маме, заставить отказаться от Юли, даже отнять у нее мою маленькую сестру… Я молчала и вспоминала о том, каких усилий стоило набрать номер его телефона. Он начал разговор сам:

– Что ты хотела мне сказать? Очевидно, произошло что-то очень важное?

Похоже, решил, бедняжка, что я пригласила его, чтобы сообщить о том, что влюбилась…

Я внимательно смотрела на него: он сильно изменился, постарел, поправился и совсем не выглядел тем задорным красавцем, который зажигал искры в женских глазах. Да и его глаза были уже не те – глаза несчастного, уставшего от жизни человека.

– Нет, пап, не сказать. Я хотела подарить тебе одну важную вещь. – Дневник жег мне руки даже сквозь дно сумки.

Я встала с места:

– Знаешь, я уже по дороге поняла, что забыла подарок на зеркале в прихожей… Извини, мне пора. Позвоню тебе в другой раз.

Я выбежала на улицу. Мне хотелось глотнуть свежего воздуха. Вдруг из глаз моих полились слезы, и через секунду стали сотрясать рыдания. Я шла неизвестно куда и никак не могла перестать плакать. Впервые за эти годы я почувствовала, что у меня легко на душе.

Оглавление

От автора

Пролог

Первая встреча

Леди-босс

Отсев

«Челси»

Разрешите представиться

Нюра и Даша

Бюджет

Луиза

CV

Оценки за сочинения

Вика

Нина

Анжела

Аня

Катя

Инга

Ирина

Перерыв

День третий

Волнует

Совершенно секретно

Учебный процесс

Фальстарт

Жесткая конкуренция

Противника нельзя недооценивать

Первая атака

Ход второй

Ход третий

Бизнес, работа и жизнь Вадима К

Досье

Нашел

Прощание с «невинностью»

Игроки второй тройки

Развитие

Консультация

Нервы сдают

Как умирает любовь

Инга

Здравствуйте, я – ваша медсестра!

Минус десять

Аларм

Статус-кво

Промежуточный результат

Сюрприз

Вечером

Итог

Реванш

Повезло

Подготовка

Очень приятно

Ее образ на сердце высечен

На самом деле

Невероятное

Однако

«36,6»

Waterpik

Восхождение «мисс»

Чудо

Охота

Нормальная жизнь

Happy end

О себе

Эпилог

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg