Холодная дорога с красно-жёлтыми мазками надежды на тепло, на уют семейный далёкий, что когда-нибудь приведёт она по долгим верстам к любимой — Натали. А волнопад тоскливых рифм, как листьев осенних стелет и стелет под колеса кибитки:
«Куда же ты? — В Москву, чтоб графских именинМне здесь не прогулять.— Постой, а карантин!Ведь в нашей стороне индийская зараза,Сиди, как у ворот угрюмого Кавказа,Бывало, сиживал покорный твой слуга;Что, брат? уж не трунишь, тоска берет — ага!..»И так всюду в России — только тёплые мазки надежды — на свободу, на счастье, на любовь на фоне регулярной серости. И так всюду сейчас здесь — в девятнадцатом веке, в тридцатом году, в октябре, потому что — осень.
Ах, осень! Она крадёт тепло и отдаёт одновременно чуть лучиками солнечными сквозь вековые сосны. Она заточает в свои холодные стены и, претворяясь музой, опутывает вдохновением. А он, стремительный гений уже мчался и от неё и к ней одновременно по ризадеевской дороге, вдоль Верхнего пруда — в Выксу.
— Но-о, пошли! — пробасил в бороду извозчик и опустил кнут на спины двойки, когда она начала вязнуть в дорожной жиже.
— Погоди, не тряси так! — крикнул как можно сильней Александр Сергеевич, приоткрыв левую дверь кибитки. — Я хочу посмотреть.
— Смотрите, барин! — ответил ему, еле услышав, глуховатый извозчик, не оборачиваясь.
Сидящий с извозчиком рядом на облучке камердинер Прохор ткнул его локтем в бок, сказав усмехнувшись:
— А чего смотреть, всё одно и то ж. Тамошний лес и тутошний тоже лес-от…
— Ну, не скажи, Прохор! — возразил слуге Пушкин. — Какая пора стоит чудесная! — провожал взглядом сосны. — И не одно и то же, ни одного нет одинакового вида, везде разный лес. В этом и чудо божьего мира — в разнообразии единство! — крикнул и закрыл дверь.
— Чаво лес? — переспросил глухой извозчик.
— Да, ладно, — закрыв дверь крикнул Пушкин глухому извозчику. — Сколько мы вёрст проехали — и в Арзамас, и в Лукоянов, и в Выксу вот, а везде лес разный.
— Что лес? — сказал извозчик. — Лес — он кормилец! Или избу поставить, или из зверя какого шубу справить…
— Шубу? — посетовал Пушкин. — Вот ведь чёртово племя… Вы шире смотрите глазами. На красоту смотрите!
Комментарии к книге «Сказки уличного фонаря», Павел Николаевич Лаптев
Всего 0 комментариев