«Территория тьмы»

Как только спустили наш карантинный флаг и последние босоногие, одетые в синюю форму полицейские из службы здравоохранения Бомбейского порта покинули корабль, на борт поднялся гоанец Коэльо и, зазвав меня длинным манящим пальцем в салон, прошептал: «У вас фыра нет?»

Коэльо прислало ко мне бюро путешествий, чтобы он помог мне пройти через таможню. Он был высокий и худой, жалкий и боязливый, и я решил, что он говорит о какой-то контрабанде. Так оно и было. Коэльо имел в виду сыр. В Индии этот продукт считался деликатесом: из-за рубежа его привозили мало, а свой сыр индийцы так и не научились делать — как не научились и отбеливать газетную бумагу. Но помочь Коэльо я не мог: сыр, который имелся на этом греческом грузовом корабле, был плохой. В течение всего трехнедельного плавания из Александрии я жаловался на его качество бесстрастному главному стюарду, и теперь мне показалось, что, если я вдруг подойду к нему и попрошу разрешения взять немного этого сыра с собой, это будет выглядеть странно.

«Ладно, ладно», — проговорил Коэльо, не веря мне, но не желая попусту тратить время на выслушивание объяснений.

Он вышел из салона и принялся бесшумно шнырять по коридору, изучая имена над дверями.

Я спустился к себе в каюту. Открыл нераспечатанную бутылку виски и отпил глоток. Потом откупорил бутылку «метаксы», отпил и оттуда. Эти две бутылки спиртного я надеялся провезти в Бомбей, где действовал «сухой закон», а к такой предосторожности прибегнул по совету моего друга из индийского Департамента по туризму: полные бутылки непременно конфисковали бы.

С Коэльо мы снова встретились позже, в обеденном зале. Вид у него был уже не такой встревоженный. Он держал огромную греческую куклу, и ее народный костюм смотрелся чересчур кричащим пятном на фоне его собственных потрепанных штанов и рубашки, а розовые щеки и немигающие глаза куклы казались слишком безмятежными рядом с его длинным и худым лицом, беспокойным и невеселым. Коэльо увидел мои откупоренные бутылки, и тревога вернулась к нему.

— Они открыты. Почему?

— Этого же требует закон, разве нет?

— Спрячьте их.

— «Метакса» слишком высокая, ее не спрячешь.

— Положите набок.

— А вдруг пробка неплотная? Разве не разрешено провезти две бутылки?