«Покой»

Открыв глаза, Федор Иванович испуганно вскочил с дивана, не понимая, как он мог уснуть. Но тотчас же вспомнил, что он теперь свободен и снова вытянулся во весь рост на податливо опустившихся пружинах.

B последнее время, — это «последнее время» тянулось годами, — Федор Иванович был перегружен работой. Десятки неотложных местных дел, всегда срочные, нервные телеграммы, запросы из Москвы, доклады, отчеты, приемы, разъезды по области заполняли день целиком, не оставляя свободного времени даже на обед. Он уже не помнил, когда обедал как следует, по-человечески: есть всегда приходилось урывками, на бегу, часто довольствуясь стаканом холодного чая и куском хлеба. А вечера, до полуночи, занимали собрания, пленумы, заседания и двадцати четырех часов в сутки решительно не хватало. Часто не было времени даже для сна, и чуть не каждую ночь у его постели звонил телефон, прерывая и без того короткий сон. И Федор Иванович давно уже чувствовал себя автоматом, работающим без всяких мыслей и желаний.

Сегодня всему этому наступил конец: утром из Москвы пришла телеграмма о том, что его, Федора Ивановича, снимают с работы. Ни одна мысль о возможных последствиях не возникла в мозгу Федора Ивановича. Он только почувствовал, будто огромный груз сняли с его плеч и ему вдруг стало странно, непривычно легко. Он радостно сказал: «Довольно, конец», наскоро познакомил преемника с неотложным, пошёл домой и завалился спать.

Сейчас, проснувшись, он чувствовал себя бодрым, свежим, точно он помолодел. Спать больше не хотелось, но не хотелось и вставать и он продолжал лежать, лениво и еще сонно вглядываясь в темноту.

В комнате было очень темно. Чуть яснели большие прямоугольники окон, завешенных гардинами, да из-под двери в соседнюю комнату сочился разбавленный свет. На фоне окон совсем чёрными пятнами вырисовывались листья фикусов.