«Илья Артемьев»

Александр Каменецкий

ИЛЬЯ АРТЕМЬЕВ

Как-то раз мы выпивали с приятелем-филологом, и после очередных ста грамм он поднял на меня затуманенный взор и спросил:

-- А ты читал Артемьева?

По неграмотности своей я не нашелся что ответить и честно признался:

-- Не-а. А кто это?

-- Ну ты даешь! -- изумился филолог. -- И как живет на свете такой человек?

Мы приняли еще по сто.

-- И чего он там написал, твой Артемьев? -- спросил я.

-- Это великий человек, -- торжественно заявил приятель. -- Можно сказать, гений. Ты должен гордиться, что являешься его современником.

-- Ну да! А ты гордишься?

-- Горжусь! -- искренне заявил он и закусил огурчиком.

-- Так дай почитать чего-нибудь. В целях рассеяния тьмы.

-- Дык, -- тут приятель запнулся, -- его тексты -- большая редкость. Их у нас почти не издают, только в Штатах. Есть, правда, журнал дальневосточный... не помню, как называется -там опубликовали один рассказ. Такой скандал был!

-- Странно, -- я налил себе еще. -- Это что, порнуха какая-нибудь? Садомазохизм?

-- Вот ты дурак, -- филолог зарделся. -- Я же говорю тебе: он гений. Гений с большой буквы.

Таким манером мы поболтали еще пару часов, и мой филолог окончательно утратил дар связной речи, да и я тоже. Однако имя Илья Артемьев прочно засело в голове. Через пару дней я заглянул в книжный магазин.

-- У вас есть Артемьев? -- спросил я миловидную барышню.

-- К сожалению, нет, -- ответила она. -- Разобрали. Всего пять экземпляров было.

Я прошелся по лоткам, и везде ответ был примерно одинаковым: нет (или уже нет), разобрали, не привозили, приходите через недельку. Самое странное, что традиционно невежественные продавцы знали и с каким-то необъяснимым почтением говорили об этом авторе. Мистика, подумал я и заглянул в библиотеку, чего не случалось со мной с университетских времен -- а миновали они давным-давно. В каталоге значилось: Илья Артемьев "Избранное". Обождав положенные полтора часа, я узнал от вежливой старушки, что книги нет на месте. Может украли или еще что, предположила она и долго извинялась -- вероятно, по старой интеллигентской привычке.