«Я ваш Тургенев»

Это сладкое слово свобода.

Я знаю его давно, с конца 80-х. Елки-палки, скоро будет восемнадцать лет… Возраст совершеннолетия. Почти все новые времена.[1]

Сначала заочно - тогда все читали его романы. Романы были как бы фантастическими и предсказывали заговор генералов и скорый крах СССР. Что и случилось в скором времени, сильно повысив общественный интерес к автору.

Потом была еженедельная передача по телевизору, тему забыл, что-то по «культуре», которая мне нравилась. В роли ведущего он был интеллигентен, грустен, ироничен и в одной из передач сказал, что любит Хемингуэя. Я тоже любил Хемингуэя. Собственно, мы все тогда его любили. Матадор, Джейк и леди Эшли, иметь и не иметь, Гарри Морган и острова в океане…

И еще тогда, в первый раз, посмотрев эту передачу, одна знакомая вдруг сказала, что мы чем-то похожи.

- Похожи? - Я удивился. - Чем?..

- Ну так, что-то есть, я даже не пойму, что…

Было лестно, ведь я только пробовал что-то писать, а он был уже очень известен.

А потом, однажды осенью, году в 92-м, я стоял на «Маяковской» с красивой подругой своего приятеля и ел пирожки с курагой. Может, кто помнит, в тех местах, за памятником, через дорогу, у бывшего здания знаменитой либеральной газеты, где сейчас газетные киоски, когда-то были продуктовые ларьки и в одном из них продавали очень вкусные пирожки. И я, будучи студентом, часто туда заходил в обед. А он шел мимо… На нем был серый европейский плащ и модная тогда маленькая тирольская шляпа. В натуральном виде он был тоже грустен и, правда, очень похож на какого-то героя не то Хемингуэя, не то Грэма Грина - умное, немного худое лицо с аккуратными морскими усами и стрижкой ежиком - может быть, военный, или журналист, или писатель.

А у меня в сумке лежала только что законченная статья, в которой я, честно говоря, немного ему подражая, писал: глухая дача в далеком Подмосковье, высокий забор, генеральские «волги» заговорщиков, ворохи опавшей листвы… Статья была большая, о чем в ней говорилось, я не помню, что-то об опасностях на путях молодой российской демократии.