Каждое утро в семье Соломатиных начиналось в принципе одинаково. Тинг вертелся возле стола, держа миску в зубах и стуча ею об пол. Непрерывно звонил телефон.
И вот сейчас Клавдия Петровна сняла трубку и, узнав, кого вызывают, сказала:
– Томы нет!
Звонили, как правило, дочери.
Тамара вышла из ванной, запахнувшись в халатик, как всегда, баснословно красивая.
Опять задребезжал телефон. Тамара сняла трубку.
– Тамары нет! – сказала она и добавила: – Надоели!
– Гогунцовым уже дали квартиру, – тараторила Клавдия Петровна, – и Бржезицким тоже… Если не ходить в исполком и не клянчить… А ты учитель, – она привычно нападала на мужа, – учителям что-то там полагается…
– Но я не умею клянчить…
– Вот если бы Дима уже защитился, стал кандидатом, ему бы полагалась дополнительная площадь…
Дима резко поднялся:
– Ночевать останусь в лаборатории!
– Почему? – огорчилась мать. На то она и мать, чтоб огорчаться.
– В этой давке работать нельзя! – Уходя, Дима коленкой стукнулся о рояль. – Когда наконец продадут эту рухлядь?
– Это не рухлядь, – возразил Соломатин, – это беккеровский рояль.
Тинг, которому надоело ждать, шмякнул миской об пол, сел на задние лапы и жалобно заскулил.
– Помолчи! – прикрикнула Клавдия Петровна. – Вот если бы ты, Ефрем, привел в дом породистую собаку, говорят, им тоже полагается дополнительная площадь!
– Тинг сверхпородистый, помесь боксера с легавой!
– Мам, моя очередь! – весело напомнила Тамара.
– Да-да, – продолжала мать, – если бы ты не бросила теннис, стала мастером спорта, в институт бы попала – спортсменам всегда натягивают отметки, – и тебе тоже, как мастеру спорта, полагалась бы дополнительная площадь.
Уже в третий раз раздался телефонный звонок. Соломатин снял трубку и поздоровался:
– Вова, здравствуй! Сейчас!
Тамара взяла трубку из рук отца.
– Меня нет! – И повесила трубку на рычаг. – Я забыла вам сообщить: с Вовой все кончено.
– Воза – хороший мальчик, – жалобно сказала мать, – очень способный!
– Пока он выбьется в люди, – возразила Тамара, – я уже стану старухой, а я хочу жить хорошо в глубокой молодости!
– Цинизм – это гадость! – Отец поглядел на часы и напомнил: – На работу опоздаешь!
Каждое утро в семье Соломатиных одинаковое, но вместе с тем каждое утро приносит с собой что-нибудь новенькое.
Комментарии к книге «Учитель пения», Эмиль Вениаминович Брагинский
Всего 0 комментариев