«Богословские беседы Андрея Сысоина»

Б О Г О С Л О В С К И Е Б Е С Е Д Ы

Андрея Сысоина

1.

Мягкий, нежный плеск водички разбудил Володю Баркасова. Он открыл глаза. Володя

не помнил о себе ничего кроме имени и органично сливался с чистым синим небом

над головой, мягким теплым песочком под ним. Он был частичкой этого рая.

Но блаженство длилось недолго. Володя поднял голову и обнаружил себя на берегу

Волги. Что это за место и как он попал сюда? В памяти не было ничего кроме

стола, уставленного водкой в каком-то городском кабаке, и развеселых пьяных

морд. Волга ластилась к босым володиным ногам... И он зябко поежился, увидев нв

другом берегу шпиль упомянутого кабака, а левее - знаменитую ярославскую тюрьму

по прозвищу "Коровники". Но сразу радость блеснула в володиных глазах и он

запрыгал на голом берегу: милостивая судьба забросила его на пляж Дома студентов

ЯрГУ и оставила одиноким баркасом тереться об чистый песок. (Вот так Володя стал

Баркасовым).

И еще раз глянув на другой берег, Володя вспомнил, что далеко у кромки горизонта

на высоком холме в одном из сверкающих на утреннем солнце небоскребов Нефтестроя

покинута им любимая женщина. Но как давно это было! Сколько времени он пропивает

память о ней?

Пляж, облюбованный студентами ЯрГУ, серповидной косой вдавался в речку и состоял

из высоких песочных барханов. Здесь в незапамятные времена Отцы города мечтали

соорудить через Волгу памятник себе. Но не об этом речь. Володя бодро потрусил

за барханы, туда где скрывался лесистый берег с тропинкой к Дому. Пляж был

длинным, а Володя - терпеливым. И он совершенно не ожидал через пару минут

наткнуться на собственный отпечаток тела в песке. Перед ним опять гордо

возвышались шпиль кабака "Волга" и кресты тюрьмы "Коровники".

Это был остров... Пляж студентов ЯрГУ превратился в остров. Сомнений в этом не

могло быть. Перед Володей злорадно блестело 25 метров пролива. А на обрывистом

берегу из-за верхушек деревьев угадывалась крыша родного Дома студентов.

-ААААА!-обратился Володя к обрыву.

Стояло ранее летнее утро и не было там никого.

И тогда из самых крепких застенков володиной души прорвался глубокий заветный

стон:

-Господи! Забери меня отсюда!