«Стасу»

Ну, значит, так, Стас: будем «на ты». Мы все же одной крови, ты и я. И одного примерно возраста — чего рядиться! А я к тому же чуть постарше — твоему братцу ровесник. И тоже с бородой, как и он. Не хэмингуэевской, правда, а, скажем так, слегка редковатой.

Но на этом наше с ним сходство и кончается. Я согласен с тобой, Стас, в твоем отношении к нему и вообще ко всей этой люмпен-интеллигенции, которая делает вид, а не дело. Ах, какие мы все сложные (быть простым в интеллигентном обществе неприлично). Ах, нас мучают мировые проблемы (мучиться ими просто, займись-ка их решением, раз ты такой гигант мысли). Ах, мы… Ну, и так далее. Благоговейное созерцание собственного трупа. Разрушители! Они называют себя разрушителями!

Смешно! Но мы-то, Стас, знаем, что ломать легче, чем строить. И, кстати, мы тоже умеем ломать, не только расчищая площадку для строительства. А они и ломать-то путем не умеют, только брюзжат себе под нос да лелеют собственный комплекс полноценности. А сами меж тем плывут по жизни, как известное вещество в проруби.

Нет, Стас, это не по нам. Мы не станем самодовольно плюхаться на мелководье, как Максим Рябов. И не пойдем топориком ко дну, как шатун. Мы, Стас, пересекаем реку жизни размеренно и не спеша, но с достаточной скоростью. Мы знаем, куда плывем. Хрен с ними, с красотами природы — заглядишься — снесет!

Мы понимаем друг друга, Стас. Нам еще долго плыть рядом. Давай поговорим «за жизнь». Не часто встречаешь родню по духу. Ну, давай хотя бы потрепемся, а? Например, о хоккее. Самая светская беседа.

Ну, что ты морщишься, Стас? Юмора не воспринимаешь? Да согласен, согласен я с тобой. Это играют в хоккей настоящие мужчины, А те, кто в это время пялят глаза в дурацкий ящик — ненастоящие. Вот ты, к примеру — настоящий мужчина — набили морду — пошел в секцию бокса — вышел в финал города. И в следующий раз морду набили уже не тебе, а братцу.

А он, еще кровь не утерев, доказывал тебе, что нет никакого мужества в том, чтобы драться со шпаной, будучи хорошим боксером. А чтобы стать им (из хлюпика!) — мужества не требуется? А, братец? Вот, чтобы брюзжать, строить воздушные замки и изображать интеллигенцию — действительно, мужества не надо!