«Бабье царство»

Юрий Маркович Нагибин

БАБЬЕ ЦАРСТВО

Титры идут на фоне яблоневых садов, изнемогающих

под избытком золотистого груза, потом - садов, облетевших, голых.

И на черную голизну ветвей мягко

и густо ложится снег; ровная сияющая белизна

накрыла купы деревьев, и вдруг оказывается, что это не

снег, а весенний яблоневый цвет. Когда же кончаются

титры, то радостный вид цветущих садов сменяется...

...пожарищем. Горят, гибнут в гигантском костре войны

прекрасные суджанские сады.

Крестьянская изба-пятистенка. В чистой горнице немецкий солдат бреется перед зеркальцем, прислоненным к горшку с геранью. Другой солдат ставит пластинки на граммофон с большой трубой. Сквозь хрип и скрежет слышится сентиментальная немец-кая песенка: "Tranen mur Tranen da fliBen darnieder". Еще один солдат спит, отвернувшись к стенке, четвертый солдат притиснул в угол худенькую светловолосую девушку с тонким, тающим лицом и, заглядывая в записную книжку, обучается русскому языку.

- Mleko...

- Не так... - тихо говорит девушка, - Надо: молоко...

- Kurka, bulka, mjed...

- Не так... курица... булка... мед...

- Devotscka, davai! Девушка молчит.

- Nuh?!

- Не знаю, - прошептала девушка.

- Schneller! [Быстрее! (нем.)]

- Девочка, давай! - послышалось, как из-за края света.

- Davai, davai! - с хохотом немец хватает девушку за руки и тянет к себе.

Девушка сопротивляется. Тогда солдат грубо стягивает ее с лавки и тащит к лежанке.

- Schweinerei! [Свинство! (нем.)] - в сердцах проговорил солдат, брившийся у зеркальца. На худом интеллигентном лице - отвращение.

- Ich werde deiner Braut schreiben[Я напишу твоей невесте (нем.)], добавил сентиментальный солдат.

- Das ist nur ein Schrazchen! [Но это же шуточка! (нем.)] оправдывается их приятель, но его набухшие кровью виски подсказывают, что это вовсе не шутка...

На призбе соседней избы сидят четыре женщины: старуха Комариха с лицом как печеное яблоко; средних лет, сухощавая, с кирпичным по смуглоте румянцем Анна Сергеевна; молодая Настеха, высокого роста, широкоскулая, дородная, с сонным обвалом век Надежда Петровна Крыченкова. Сейчас ее сильное лицо кажется не сонным даже, а будто закаменевшим.