В июне 1900 года Степан Бесергенев вместе с семьей приехал в Приреченск. За плечами у него, на широком кожаном ремне, висел рундучок с инструментом, в правой руке Степан нес ленточную пилу и фуганок, а левой вел за рубаху мальчонка, то и дело забегавшего вперед.
— Коська, шут немазаный, чего путаешься под ногами? — насупился Степан. Обернувшись назад, он спросил заботливо:
— Не устали, папашка? Может, отдохнуть?
— Еще нет, — крякнул шагавший за Степаном старик, изогнутый в дугу большим узлом, лежавшим на его спине, и еще злей затопал лаптями по грязной дороге.
За стариком, отстав шагов на двести, плелась жена Степана — Елена с ребенком на руках; высовывая из пеленок ножки, он семенил ими, тыкался лицом в грудь матери.
Рядом с Еленой шагал сын Сергей, одетый, как и дед, в дубленый полушубок. Сергей нес ведра, доверху наполненные разной кухонной мелочью.
Елена, беспокойно озираясь по сторонам, часто укорачивала шаги, прикладывалась к чайничку с водой и тяжко вздыхала:
— Господи, все перегорело внутри…
Когда Бесергеневы вошли в Кудаевку, расположенную на окраине Приреченска, Степан выпустил из рук Костину рубашку, вытер пот с лица подкладкой фуражки и весело сказал отцу:
— Скоро будет квартера, папашка!
— Квартера? — встрепенулся старик и, поправив сползавший со спины узел, прибавил шагу.
Кудаевцы только что отужинали, выходили из дворов, вынося с собой скамеечки, усаживаясь на них, и грызли семечки.
Где-то за постройками ударили в колокол.
Старик Бесергенев поднял голову, увидел выкрашенные медянкой купола церкви, вызолоченный крест, — остановился, снял шапку и трижды перекрестился.
В близлежащем переулке заиграла гармошка. Чей-то тоненький голос запел протяжно и противно:
Милый мой по Волге плавал,Волга-матушка река-а…Утонул дырявый дьявол,Затопляет берега-а…Старик сплюнул на землю и сердито сказал Степану:
— Срамота какая. К вечерне звонят, а они… Господи, прости мою душу грешную…
Степан никак не отозвался на возмущение отца, чем немало удивил его.
«Может быть, Степан тоже научился песни орать и перестал ходить в церковь?» — встревожился старик и сердито, исподлобья, пристально начал разглядывать сына.
Комментарии к книге «Избранное», Александр Иванович Бусыгин
Всего 0 комментариев