Неизвестный роман Андрея Платонова, опубликованный в девятом номере «Нового мира» за 1991 год, снабжен замечательными комментариями Н. В. Корниенко. Там сказано: «Роман Андрея Платонова „Счастливая Москва“ восстановлен по рукописи, хранящейся в домашнем архиве. Роман написан карандашом, на серой бумаге, на листах, вырванных из школьных тетрадей и амбарных книг (чаще всего на обеих сторонах), на свободных страницах рукописей его ранних стихов».
До чего же это по-платоновски и как созвучно тому времени и положению великого русского писателя в «большевицкой» литературе! Невольно вспоминается, что в гитлеровской ночи роман Ганса Фаллады «Пьяница» был написан на четвертушках бумаги, выдаваемых в каземате стационарного вытрезвителя для письма на волю. Каждый листок был исписан с двух сторон: вдоль, поперек и по диагонали. После самоубийства Фаллады чудом сохранившийся текст был расшифрован волевым напором Иоганнеса Бехера. Прав толстовский Александров: человечество не ценит своих гениев. Платонов был все же счастливей немецкого собрата, он писал на амбарных листках только вдоль.
«Счастливая Москва» — гениальный роман и, наверное, самый страшный у Платонова, страшнее «Котлована», там хоть пробивался какой-то бледный кладбищенский свет — ну хотя бы в преданности девочки-сироты костям своей матери, в заботе обрубка Жачева о ней; здесь все разъедено червем надрывно-больного сарказма. И ничего уже не остается для утешения человеческого сердца. Роман писался очень долго, с большими перерывами, начало относится к тридцать второму году, конец — к тридцать шестому, писатель принимался за него в одном душевном настрое, а завершал совсем в другом. Недаром он столько раз переписывал начало, которое всегда оказывалось слишком радужным.
Ключ к роману в записи Андрея Платонова, сделанной осенью 1932 года.
«Есть такая версия. Новый мир реально существует, поскольку есть поколение, искренне думающее и действующее в плане ортодоксии, в плане оживленного „плаката“, — но он локален, этот мир, он местный, как географическая страна наряду с другими странами, другими мирами. Всемирным, универсально-историческим этот новый мир не будет и быть не может.
Но живые люди, составляющие этот новый, принципиально новый и серьезный мир, уже есть, и надо работать среди них и для них».
Комментарии к книге «Без названия», Юрий Маркович Нагибин
Всего 0 комментариев