«Попросту»

— Кликните мне, пожалуйста, извозчика, — вежливо проговорил молодой человек, только что «приехавший доктор» в глухой провинциальный городок Пропадинск.

— Извозчика? — удивилась старуха-кухарка, отвечавшая за горничную. — Разве по Фомку сбегать, он у собора стоит, а других никого нет.

— Все равно: Фомка или кто другой… Я тороплюсь, нужно визиты сделать.

Павел Иваныч Кочетов, молодой врач, только что сорвавшийся с университетской скамьи, вчера приехал на место своей службы и, так как в Пропадинске «проезжающих номеров» не оказалось, остановился на первой попавшейся частной квартире у какого-то прасола. Этот прасол, пожилой человек с окладистой бородой, вышел к нему босиком и в одной ситцевой рубахе, внимательно осмотрел гостя с ног до головы и решил про себя: «Молод еще, а пооперится — человеком будет».

«Вот патриархальные нравы!» — думал, в свою очередь, Кочетов, любуясь босыми ногами хозяина и его ситцевой рубахой, перехваченной гарусным пояском.

Утром он проснулся рано, потому что не давали спать самые патриархальные клопы, и теперь с нетерпением повернулся несколько раз перед зеркалом. Среднего роста, плотный, с широким русским лицом и небольшой бородкой, он был тем, чем и должен быть провинциальный врач: ничего этакого не было ни в костюме, ни в манерах, ни в лице. Просто приехал человек на место и будет тянуть свою лямку, как тянут все другие люди.

— А Фомки-то нет у собора, — заявила вернувшаяся кухарка. — Надо полагать, его к Бубновым перешибли…

— Ну, а другие?

— Других-то, видно, не бывало, барин.

— Как же я, по-твоему, буду делать; на улице грязь по колено, я по грязи и отправлюсь с визитами, подогнув штаны?

Кухарка только развела руками:

— Нету Фомки…

— Эй, Авдотья, а ты к Луковкиным сбегай, — послышался из-за перегородки голос хозяина. — Может, они дадут лошадь… У них два экипажа, так иногда ссужают на случай бракосочетания или на похороны. Так и скажи: господин дохтур приехали, так им весьма требовается…

— Но ведь это неловко: незнакомые люди… — бормотал Кочетов, начиная в виду затянувшихся переговоров снимать свежие перчатки.