«Онагр»

Катерина Ивановна, вся в брильянтах, вся в цветах и блондах, сияющая и великолепная, сидела в зале, обмахивая себя веером и разговаривая с тем самым адъютантом, о котором она спрашивала в маскараде. Она обращала на себя всеобщее внимание: толстые маменьки, не игравшие в карты и разместившиеся около стен залы, отирая пот с лица, искоса на нее поглядывали и рассуждали о том, сколько тысяч стоит ее фермуар и собственный ли он ее или взятый у кого-нибудь для бала; тоненькие дочки, ослепленные ее туалетом, находили, что она одета вовсе не к лицу; а фраки и мундиры, как нарочно, в опровержение этого толпились около нее и ей посвящали свои отборные фразы и свое остроумие.

Онагр подошел к ней, взглянул на нее и подумал: "Она царица бала. Меня здесь многие называют счастливцем, глядя на нее, потому что я уверил… Впрочем, сегодня должно решиться все… Какая ручка пухленькая, беленькая, так бы и поцеловал ее!"

- Четвертый кадриль сейчас начинается, - сказал он ей, кланяясь и закладывая палец за жилет. Эту львиную привычку он не так давно перенял.

Она подняла на него свои глазки и опустила их, потом опять подняла и опять опустила, поправила свой фермуар и произнесла немного нараспев:

- А я думала, что вас нет.

- Меня не было: я приехал к четвертому кадрилю.

- Д-а-а?

Она приподнялась со стула и уронила веер. Адъютант и Онагр бросились поднимать его, но он достался в руки адъютанта, и адъютант; подавая его Катерине Ивановне, был награжден за свою ловкость многозначительной улыбкой.

Онагр покраснел и занялся поправлением своего галстука. Между тем они стали в ряды танцующих.

- С каким нетерпением ожидал я этой минуты, - оказал Онагр, - сегодня целый день для меня тянется так долго… я вас видел во сне.

- Какой скучный сон!

Она то складывала, то развертывала свой веер.

- Напротив…

- Вы долго оставались вчера в маскараде?

- Нет… а вы исполните вчерашнее обещание?

- Какое? разве я что-нибудь обещала вам?

- Вы хотели говорить со мною.

- О чем?

- Вы сказали мне, что вам надобно объясниться со мной о многом.

Катерина Ивановна начала бить такт веером по своей ручке и как будто задумалась.

"Женщине нелегко открывать свои чувства, - подумал Онагр, - это натурально… она не знает, как приступить к такому щекотливому разговору".

- О чем же вы задумались?

- Какая у меня слабая память! Что бишь такое я хотела сказать вам?