«Тайна ультиматума»

2 апреля 10-го года эры Тайсё[1] в час дня все янки, все поголовно, покинули Урадзио[2].

В ночь 4–5 апреля 1920 г. японские интервенционные войска в Приморье напали на войска приморского правительства. Нападению предшествовал не разрыв дипломатических отношений между японской стороной и приморским правительством, а, наоборот, установление соглашения между ними. Нападение было начато во Владивостоке, где японских войск было больше в семнадцать раз. Это была не военная операция, не вооруженный поединок, а вероломное нападение вооруженных с головы до ног семнадцати человек на одного спящего, который в первый и последний раз поверил честному самурайскому слову. Японская офицерня после победы решила, что революционное движение в Приморье уничтожено в корне и что японские войска останутся во Владивостоке навсегда.

«Удивление японцев было неописуемым, когда партизаны 7 апреля перешли в контратаки» (Вишневский).

Вместо «оккупации навсегда» японским войскам через два с половиной года пришлось торопливо покинуть Владивосток навеки. К нему подходили части Народно-революционной армии.

Я был в числе офицеров штаба имперской экспедиционной армии, выделенных для проводов на Эгершельдской пристани. Мы стояли у самого причала, рядом с консулами, чехословацкими офицерами и представителями красного командования.

Эвакуация походила на отъезд экскурсантов[3] MCA. Американцы — офицеры и солдаты — столпились на борту огромного транспорта, кричали и свистели своим русским подругам. Те стояли шпалерами сзади у пакгаузов, всхлипывали и жевали резинку. Раздались прощальные гудки, женщины стали кидать через наши головы бутоньерки и серпантин. Прощаясь с нами, офицеры штаба генерала Гревса изо всех сил выкручивали нам руки. Мы улыбались, стиснув зубы.

Подполковник Кричли, который в знак дружбы передал мне нескольких завербованных им агентов — русских коммерсантов и китайцев-притоносодержателей, сказал мне: