«Что случилось с крокодилом»

— Ну и жара сегодня! — зевнул Крокодил. — Даже из воды вылезать неохота. А надо, надо… — И он поплыл к берегу.

Там, в песке, несколько дней назад он зарыл яйцо и всё бегал смотреть, когда из него вылупится сынок-крокодильчик. Но шло время — у других крокодилов малыши уже в речке плавали, а у него… Вот и сейчас — в который раз! Крокодил откопал целенькое яйцо, огорчённо повертел его в лапах, поднёс к уху. Вдруг слышит: тук-тук.

— Кто-то есть! — обрадовался Крокодил. — Да-да! Входи! Ой, то есть выходи!

— Чего кричишь? — подползла бабка Крокодилица. — Помочь, что ли?

— Погоди, — прошептал Крокодил, — пускай сам…

Тук-тук… — будто кто-то изнутри стучал молоточком. Треснула скорлупа, из дырки показалась маленькая головка. Крокодил замер.

Тук! — и на траву из расколотого яйца выпал мокрый желторотый… птенец.

— Пф-ф! — зашипела Крокодилица. — Это ещё что за новости?

Крокодил недоуменно пожал плечами. А птенец с любопытством поглядел вокруг и поскакал — сначала тихонько, а потом всё веселей и уверенней — к Крокодилу.

Крокодил попятился.

— Слушай, — опомнилась наконец зелёная зубастая старуха, — я прожила долгую жизнь, многое повидала, но такого — никогда. Хочешь знать моё мнение? Сделай вид, будто у тебя никто не родился.

— А он? — растерянно спросил Крокодил.

— Его нужно сейчас же съесть. А не то засмеют тебя крокодилы. Ну иди, приятного аппетита.

— Спасибо, — пролепетал Крокодил.

Он поглядел на птенца. Тот хлопал голыми крылышками, пищал, свиристел… (Обидно ведь: ты вылупился, а тебе никто не рад.) Зато когда он снова увидел Крокодила — бросился к нему со всех ног.

«Значит, съем его сейчас, а то, правда, неприятностей не оберёшься!» подумал Крокодил, но рот разинуть не смог, до того доверчив был желторотый.

— Ешь! Проглоти как таблетку, даже не заметишь! Давай! — шипела сзади Крокодилица.

— Сейчас, сейчас… вот слезет с носа.

Но когда птенец потёрся головкой о шершавую щёку Крокодила и пропищал: «Паа-па!», тот вдруг понял: не сможет он его съесть. Не сможет, и всё. Ведь это был ЕГО птенец.

— Ну! — раздражённо зарычала старуха.

— Баранки гну! — огрызнулся Крокодил.