«Я тебе верю»

Кассирша аэропорта приподнялась со стула. Перед окном кассы стоял мальчик лет двенадцати, в летной канадке с капюшоном.

— Ты один хочешь лететь?

Мальчик кивнул.

— А откуда у тебя деньги?

Рука с деньгами выскользнула из окошка. Настороженно глядя на кассиршу, мальчик начал пятиться к выходу.

— Подожди.

Мальчик метнулся к двери. Но в этот момент проход загородила широченная фигура летчика.

— Задержите его!

Большая ладонь легла на плечо мальчика. Он рванулся. Ладонь легко, почти без усилия отстранила его от двери.

— В чем дело?

— Ах, это вы, Гога… Вот мальчик какой-то странный… Хочет один лететь. И деньги у него…

— Понятно, — сказал летчик, — сейчас разберемся.

Мальчик головой едва доставал до пояса высокого летчика.

— Что же, будем молчать? — спросил летчик. — Как зовут?

— Пусти!

— Не могу я тебя отпустить, — сказал летчик. — Ты объясни сначала, — куда летишь? Зачем? Может быть, я сам тебя повезу. Надо же мне знать. У нас порядок такой…

Задрав острый подбородок, мальчик смотрел на летчика, и губы его дрожали.

— Пусти! Не ваше дело!

— Чистый хорек! — засмеялась кассирша.

Летчик сердито взглянул на кассиршу. Та покраснела.

— Идем, — сказал летчик. — Поговорим по дороге.

Они шли вдоль ангаров, и рука летчика по-прежнему лежала на плече мальчика.

— Ты из дома удрал, верно?

— Ну да еще! — сказал мальчик.

— Тебя как зовут?

— Федя.

— В поселке живешь?

— В поселке.

— А кто твой отец?

— У меня нет отца.

— А мать?..

— У меня нет мамы, — сказал мальчик. — Пусти. Больно!

— А ты не убежишь? Даешь слово?

— Даю.

Летчик остановился и убрал руку с плеча.

— Вот и хорошо, — сказал он. — Всегда лучше, чтобы честно…

И в эту секунду мальчик бросился к забору. Он с разбегу прыгнул, навалился животом на заостренные доски частокола, перекатился на ту сторону и побежал к Енисею, топча запыленные кустики картофельной ботвы.

Уже вечером летчик шел вдоль стоянки «шаврушек». Возле одной из машин он остановился, постучал носком сапога по дутику