«Богоматерь убийц»

Был в окрестностях Медельина мирный, тихий поселок под названием Сабанета. Да, конечно, я хорошо знал его: неподалеку, на пути из другого поселка, Энвигадо, то есть посередине между ними, по левую сторону дороги, в усадьбе деда и бабки, прошло мое детство. Понятное дело, я хорошо знал Сабанегу. В нее упиралась дорога, и мир тоже. Дальше не было ничего: мир спускался под откос, свертывался, поворачивал обратно. Это я заметил в тот вечер, когда мы поставили у себя бумажный шар — самый большой, когда-либо виданный под небом Антиохии, ромбовидный, сто двадцать складок, громадный, алый, алый, алый — чтобы красоваться под синим небом! Насчет размера вы мне не поверите — но что вы знаете о шарах! Знаете, что это такое? Это ромб, или крест, или сфера из хрусткой китайской бумаги, а внутри у них светильник. Когда его зажигают, шар поднимается к небу. Дым от светильника — это душа, а сам светильник — сердце шара. Когда шар наполняется дымом, он надувается, и тогда его отвязывают и он уходит, уходит к небу с горящим сердцем, подрагивая, словно сердце Христово. Знаете, что это такое? Одно Сердце было у нас в гостиной, в гостиной дома на улице Перу в Медельине, столице Антиохии — в доме, где я родился, в гостиной, благословленной священником. Вся Колумбия — моя родина — живет под знаком Сердца Христова. Представьте себе Иисуса, указывающего рукой на грудь, и в разверстой груди его — кровоточащее сердце; капельки горячей крови пылают, словно светильник внутри бумажного шара — это кровь, проливаемая Колумбией, ныне и присно и во веке веков, аминь.