«Семерка»

Seven deadly sins,

seven ways to win,

seven holy paths to hell,

and your trip begins.

Seven downward slopes

seven bloodied hopes

seven are your burning fires,

seven your desires

Семь смертных грехов,

Семь путей к победе,

Семь святых путей в ад

— и начинается твой путь!

Семь ступеней вниз,

Семь окровавленных надежд,

Семь — твои горящие огни,

Семь: желания твои!

Автострада Е7, «Семерка», Польша — «героиня» книги

И вот, Павел, сидишь ты в своем «опеле вектра», сидишь и катишь через похмельный, измученный Краков; сам, впрочем, тоже похмельный и измученный, выезжаешь из Кракова, едешь на Варшаву и торчишь в пробке в сторону национального шоссе номер семь, Семерки, королевы польских шоссе, завтра утром у тебя в Варшаве важная встреча, так что надо там быть, ничего не поделаешь.

Ты уже проезжаешь Раковицкое кладбище, ах, ты обожаешь Раковицкое кладбище, ведь это квинтэссенция Кракова, на каждой могиле, перед каждой фамилией — звание или титул: тот магистр, тот городской советник, тот адвокат, а уж если не было чего писать, то выбивали в камне: «Гражданин Города Кракова», и тоже было ничего. Ты потягиваешь носом и чувствуешь запах стеарина, и видишь отблеск погребальных свечей в лампадках — зничах над кладбищем, и с удовольствием, Павел, втягиваешь его в ноздри, потому что любишь запах кладбищенского стеарина, и вообще — ты любишь Праздник Усопших[1], ведь сегодня как раз Праздник Усопших.

Упыри и дзьоды