«По местам былой славы... (СИ)»

Вася Козлов набил новую татуировку: на предплечье, глянцево сверкая чёткими чёрными линиями, красовался крест с загнутыми, будто вращающимися, концами. Свастика. Вася закатал и без того короткие рукава белой рубашки, чтобы было видно полностью, а не только нижнюю часть креста, куцо торчащую из-под рукава.

Учитель истории и по совместительству классный руководитель 11 «А» Елена Михайловна зашла в класс. Учащиеся встали в приветствии.

— Здравствуйте, — и тут её взгляд упал на стоящего Васю, который дерзко смотрел на свою учительницу.

Женщина вплотную подошла к нему.

— Вася, у тебя кто-нибудь воевал? Дедушка или бабушка? Или прадед, возможно?

— Прадед. Мамин дедушка.

— Ясно. Жаль. Он живой?

— Нет. Умер давно. Почти сразу после войны. У него контузия была… А почему жаль?

— Потому что твой прадедушка в гробу перевернулся, когда ты набил… татуху, — и учитель выразительно показала глазами на мальчишеское предплечье. — Да, к тому же выставляешь напоказ. Он убивал тех, кто ходил под этим знаком. Хорошо, что он умер и не видит деяний правнука.

— Ой, Елена Михайловна!! Это просто крест! Рисунок. Ничего не значащая символика! — школьник сделал знак ручкой, махнув в сторону и повторил, — абсолютно ничего не значащая.

Почти все мальчики в классе были выше учителя, и поэтому сейчас Елена Михайловна стояла, задрав голову, чтобы смотреть в глаза учащемуся.

— Это для тебя она ничего не значит. А в войну за такую вот «ничего не значащую» умирали. За флаг, например. Хотя с твоей точки зрения это просто кусок ткани на палке. А тогда прилагали все усилия, чтобы флаг не достался врагу. Его охраняли не хуже, чем сокровище. За него погибали. Вот, смотри, — женщина показала на руку, всю в мурашках, на которой волоски встали дыбом, — вот это — патриотизм, я тоже умру за свой флаг. Ты же… скорее всего первым бросишь его под ноги. Таких, как ты, тоже хватало в войну. Их звали предателями, и в них стреляли свои же, в спину, потому что пули в лоб они не заслужили.

Ребята молчали. Весь класс так и стоял, слушая учителя. Опустив головы, они не смотрели друг на друга, а разглядывали ровную поверхность парт, и молчали.